II
21 февраля 2019 г. в 18:00
— Давай, поведай мне о нем все, — без лишних предисловий приказала я Шелли, вновь увязавшейся за мной, как и во время вчерашнего визита, обернувшегося крахом планов и надежд.
Оглянувшись по сторонам, оценив обстановку в кабинете, я с прискорбием констатировала, что она ничуть не изменилась, не считая второго стола, теперь стоявшего в аккурат напротив моего рабочего места, бессердечно отданного Кевином какому-то дикарю на растерзание. Да уж, босс не обманул — отныне мы соседи, хоть враг номер один на работу еще не явился.
Вчера у меня ушла бутылка вина в попытке свыкнуться с реальностью присутствия чужого человека на моей территории, и могу сказать, что эти сорок баксов я потратила впустую.
— За кого ты меня принимаешь? За какую-то сплетницу? — насупившись, возмутилась она.
Ну, вообще-то, да, но заявлять ей об этом прямо я не собиралась.
— Что ты, — примирительно фыркнула я, — ты — очень ценный источник информации. А она мне сейчас позарез нужна, понимаешь?
— Ну, не знаю, — задумалась Шелли. Либо за этим Крисом грешков не водится совсем, либо их столько, что ей сложно определиться, что же озвучить в первую очередь. Учитывая диснеевский кавардак, я больше склоняюсь ко второму варианту. — Его мама печет изумительные сырные кексы — Крис приносит их каждый четверг. Он очень приятный в общении, с отличным чувством юмора. И так заразительно смеется, ты не поверишь! — всплеснув в ладоши, воскликнула она.
Так-так, похоже, у меня беседа с представительницей — если не основательницей — его фан-клуба.
И… кексы от мамы? Серьезно, Крис Эванс?
Неужели он все еще живет с ней?
Где они сумели откопать этого неудачника? На свалке жутких парней, отвергнутых миром? Вдобавок он, вероятно, маленький, щуплый, усатый, и максимально смахивающий на таракана. Во всяком случае, данное описание под первое впечатление подходит идеально.
— А еще он явно в плохих отношениях с пунктуальностью, — демонстративно покосилась я на настенные часы. — Задерживается твой очень приятный Крис, — окей, это прозвучало очень уж едко. Но мне не стыдно. Совсем не стыдно.
— Шелз, прости, задержался немного, — со стороны двери донесся мужской голос. Его обладатель как знал, что его отсутствие заметили. — В комнате отдыха закончился зефир, и пришлось сбегать в магазин на углу — в автомате вместо него какая-то пластиковая дрянь, по вкусу напоминающая мыло. А это она?
Кстати, должна признать, что голос-то и правда приятный. Черт!
— Да, это она.
— Эй! Вообще-то я вас слышу, — проворчала я, наконец решившись посмотреть на варвара, устроившего на моем столе шабаш персонажей Диснея, и подняла взгляд.
Не может этого быть!
Сказать, что он поразил меня — это ничего не сказать. Да я попросту в шоке!
Рядом с Шелли стоял бородатый широкоплечий мужик ростом примерно в шесть футов, одетый в джинсы и бордовую рубашку-хенли, до неприличия тесно облегающую его мускулистый торс. В руках он держал две чашки с горячим шоколадом, если судить по белым холмикам зефира, виднеющимся из обеих, и выглядел чертовски доброжелательно.
Это действительно происходит наяву? Я точно не сплю?
И почему никто не сподобился упомянуть, какой он внешне? И что он вправду напоминает брутального варвара, которому не составит особого труда схватить тебя своими лапищами так, что ты не сможешь даже пискнуть в знак протеста, а потом овладеть тобой на том самом столе, ставшем камнем преткновения? Так! Не эти мысли необходимы мне сейчас. Не эти!
К тому же, нельзя забывать о Диснее и снимках пса. Это ведь ненормально, это не располагает к общению. Наоборот, настораживает и отталкивает, верно?
— Да, она такая, как я себе и представлял.
А они и дальше продолжали обсуждать меня в моем же присутствии. Как «приятно», просто слов нет.
— Это потому, что ты видел ее фотографии.
Это когда и кто уже успел поделиться с ним моими фотографиями? Я потом уточню данный нюанс у Шелли, и проведу воспитательный разговор с человеком, поступившим со мной подобным — крайне низким — образом.
— Нет, я о ворчании, — возразил Крис.
— Если вы намерены продолжать, имейте в виду, что я собираюсь чем-нибудь в вас кинуть, — я снова без приглашения вмешалась в их обсуждение.
— Прости, — выдохнула Шелли и, спохватившись, представила нас друг другу. Хотя, как я понимаю, в этой формальности уже никто не нуждался: оба наслышаны, осведомлены, наводили справки. Значит, он в курсе, что меня переполняет недовольство от соседства с ним. Так даже лучше.
— Я видела один ужастик, начинающийся примерно так же. Помню, сюжет был о том, как двое героев не поделили одно рабочее место, и его хозяйка начала убивать. Очень кровавый фильм. Очень, — небольшое запугивание для правильного настроения еще никому не мешало.
Но противник мой оказался не из слабаков.
— А я видел другой фильм, начинающийся так же.
Он терпеливо выждал, пока я соображу, что речь идет о порно, и, когда это произошло, едва я разинула рот от изумления, смешанного с усилившимся возмущением, сунул мне в руки чашку с горячим шоколадом. Как ни в чем не бывало.
Шелли, продолжая наблюдать за нами — кто же уйдет в самый разгар? — опасливо покосилась на меня, видимо, переживая, что я могу этой самой чашкой запустить в него обратно. Но я сдержалась. С трудом, если честно.
— Юмор у тебя паршивый, знаешь ли, — процедила я сквозь зубы.
— Его все понимают. Кроме тебя. Правда, Шелз? — на его губах заиграла ехидная усмешка.
— Не вмешивай в это Шелли! — приказала я. — Это только между мной и тобой! — сама того не желая, я поддержала его фантазию о порно.
— Как скажешь, принцесса, — продолжая усмехаться, кивнул он и отпил горячего шоколада, затем ловко подчистив кончиком языка следы от зефира над верхней губой. Ведет себя, как беспечный ребенок. Гаденыш. Стоп! Как он там меня назвал?
— Я не одна из фигурок на твоем столе, являющемся на самом деле моим столом, понял?! — дернувшись, взревела я, чудом не расплескав содержимое чашки, которую я все еще сжимала в руках.
— Но приказы отдаешь, как настоящая особа королевских кровей, — нараспев произнес он, забавляясь от происходящего и даже не скрывая этого. Еще и добавил, — Шелли, раз она настаивает, то выпустим заложницу на волю. Думаю, это надолго, а тебе работать нужно. Увидимся позже.
— Да, как скажешь, — нехотя согласилась она. Легко было заметить, что она предпочла бы остаться и посмотреть, что же будет дальше. Возможно, стала бы свидетельницей убийства. Зато подтвердила бы, что я действовала в состоянии аффекта.
Проводив ее взглядом, я прорычала:
— Мне все уши прожужжали о тебе: весь такой идеальный, что не подкопаешься, замечательный, очаровательный, милый, и дальше в том же духе, — каким же ядовитым тоном перечисляла я его разрекламированные качества…
— Шелз преувеличила, — отмахнулся завоеватель моего стола.
— Вот именно!
Видимо, его это задело, раз дальше последовала данная фраза:
— Я тоже наслышан о тебе. Не знаю, уместно ли будет сказать, что меня предупреждали, даже запугивали… Наверное, нет.
— Но ты уже сказал, — недоуменно икнула я.
— Ага, — выглядел он при этом, как сама невинность. Очаровательного и милого в подобном поведении, кстати, кот наплакал.
— Это легко объяснить: все прекрасно знали, как я отнесусь к такого рода оккупации. В этом нет повода для радости, — пожала я плечами, стараясь, чтобы мои слова не звучали оправданием, ведь я не сожалею о том, что устроила ему настолько прохладный прием.
— Ты явно не знаешь значения этого слова, — наморщил Крис нос. — И не умеешь делиться. Я научу тебя, — ринувшись к столу, он, предварительно поставив чашку, взмахнул над ним руками и переиначил знаменитую фразу, — мой стол — твой стол. Ничего сложного.
Цокнув языком, я покачала головой.
— Да, за исключением того, пожалуй, что это и так мой стол. И чашка на нем стоит без подставки для горячего, которых в верхнем ящике твоего стола целых три, если ты не знаешь. И я, между прочим, не на загорелых красавчиков пялилась под пальмами полтора месяца, а была на интенсиве в академии искусств, — клянусь, это последняя попытка воззвать к его совести, и я перестану быть душкой, если она не сработает.
— То, что ты не на пляже с красавчиками была, я заметил, — он демонстративно окинул меня взглядом, правда, пояснил, — загара нет, — и как у него получается еще и детали подмечать в пылу стычки, а? — И ты случайно не об академии Руссо говоришь?
О, а вот и мой шанс продемонстрировать ему, что пора бы капитулировать, пока обошлось без крови.
— Да, именно о ней. Если бы они выделяли лучших из лучших, то я бы получила сертификат с особым отличием, а так я просто была первой в своей группе.
Да, я блефовала, но как он об этом узнает?
— Странно, потому что у меня сертификат именно с отличием, — ох, с какой же самодовольной улыбкой это было сказано…
— Может, за тобой раунд, но не бой в целом, — прошипела я, и убралась восвояси — за новый стол, ибо мне надо прийти в себя.
Не переставая улыбаться, Крис последовал моему примеру.
Кое-как вернув самообладание, на что у меня ушел практически целый день, пожертвовав ради этого даже возможностью еще раз выступить с гневной тирадой перед Кевином, когда он заглянул в мой кабинет разведать, все ли живы, я пришла к выводу, что для победы мне нужно хорошенько узнать противника. И не полагаться больше на мнение коллег — от него за милю разит субъективностью. Придется прибегнуть к старой, как мир, уловке.
— Послушай, Крис, — подала я голос, привлекая его внимание, — знакомство у нас вышло паршивое. Все-таки мы оба заложники в данной ситуации. Поэтому я хочу реабилитироваться перед тобой. Что скажешь на предложение выпить в баре через дорогу? Если ты не торопишься, конечно, к своему псу. Я угощаю, кстати.
— Почему бы и нет, — после недолгих раздумий согласился он.
Вот капкан и захлопнулся, мистер. Какой же ты, оказывается, наивный, варвар-завоеватель чужих столов. Для дикарей это непростительная, просто роковая ошибка.