Следующая станция...

Юнги думает, что он идиот, но сделать с этим ничего не может. По крайней мере не сейчас. Не теперь, когда он наконец-то нашёл в себе смелость и смог выскользнуть из их общей квартиры за целый час до нужного времени. Не тогда, когда потратил ещё час на то, чтобы привести себя в порядок. Однозначно не в этот раз, когда проснулся за целых, мать его, два часа до привычного времени подъёма. ᅠᅠᅠЮнги осматривает себя в зеркальной поверхности витрин, когда переходит с ветки на ветку, чтобы сесть в нужный ему поезд, и тихо выругивается себе под нос. Несмотря на долгие утренние сборы, выглядит он, мягко говоря, так себе: тёмные волосы слегка вьются и пушатся; на худом теле простая чёрная футболка, поверх которой накинута объёмная (стащенная у Чонгука) красная клетчатая рубашка, что спадает до середины бедра, а на ногах – предусмотрительно – спортивные штаны, которые на тазобедренных косточках держатся на одном лишь честном слове. ᅠᅠᅠМин хмуро оглядывает отражение и, вздохнув, направляется дальше – к нужному поезду, чтобы вернуться туда, откуда, как ни странно, приехал. Звучит до ужаса глупо, но эти мысли, что крутились в его голове с самой первой встречи с Чонгуком, не давали ему покоя и по сей день, а ведь прошло уже чуть больше двух лет. ᅠᅠᅠДва года отношений... Господи, неужели они и правда вместе так долго? ᅠᅠᅠСонный зевок слетает с губ и теряется в сжатом кулаке, после чего Мин кидает взгляд на наручные часы и хмурит брови в ломаной линии. Он просто надеется, что Чонгук не опоздает или не уехал раньше. А ещё, что ему хватит ума сесть в тот же самый вагон, в котором они ездят на работу почти каждый день. ᅠᅠᅠСтанция пролетает за станцией и по мере приближения поезда к нужной, Юнги теряет былую уверенность. Ему стыдно за допущенные мысли и попытки воплотить их в жизнь. Стыдно за то, что возбуждение проносится по венам электрическими разрядами. И за то, как липко и мокро ощущается растянутое и смазанное лубрикантом заранее колечко мышц. ᅠᅠᅠЧто он, блять, творит? И чего пытается добиться? А, если Чонгук сочтёт его грёбаным извращенцем? Ведь Мин даже не знает, что тот думает обо всём этом... Он решил всё сам, даже не спросив чужого мнения и желаний. ᅠᅠᅠПоток людей привычно вваливается в вагон на их с Чоном станции и Юнги тщетно пытается сохранить позицию у самого входа, чтобы не пропустить такую знакомую и родную фигуру. Мин шипит и расталкивает людей локтями, хотя, стоит заметить, что с его ростом и комплекцией, даётся ему это с трудом, до тех пор, пока не натыкается взглядом на знакомую макушку. ᅠᅠᅠЧонгук, уткнувшись в экран телефона, не замечает ничего. На его лице играет явное недовольство и непонимание, и Юнги готов поспорить на миллион долларов, что вызваны эти эмоции его исчезновением и выключенным телефоном. Он усмехается, хватаясь за чужое запястье, и под недоумевающий, удивлённый взгляд карих пронзительных глаз, тащит Чонгука сквозь толпу к самому дальнему углу вагона. ᅠᅠᅠ– Хён? – Чон смотрит на остановившегося старшего и пытается сохранить между ними мнимое пространство, оперевшись руками о стену. – Ты чего? Куда ты исчез с утра? ᅠᅠᅠЮнги молча поднимает взгляд раскосых глаз и оглядывает стоящего перед ним парня так, будто видит первый раз в жизни. Красивый. Бесподобно красивый. В своей стати, в строгой белой рубашке с закатанными до локтей рукавами и обтягивающих бедра чёрных джинсах. Юнги, кажется, что он ловит странное чувство дежавю. Ведь Чонгук был одет точно так же в их самую первую встречу? ᅠᅠᅠ– Хён? – вновь зовёт Чон, но замолкает, как только чувствует кончик холодного носа, беспордонно уткнувшийся в гладь загорелой кожи на его шее. Юнги коротко вдыхает аромат, что уже давно окутал его эфемерным облаком, но с кожи Чона он ощущается иначе. Глубже, насыщеннее, более терпко. Именно так, как Юнги любит. Именно так, что Юнги ведёт от полыхающего внутри возбуждения, которое будто бы разгорается всё сильнее. ᅠᅠᅠОн не говорит ни слова, лишь хватается за ткань чужой рубашки и тянет ближе, молча призывая сократить и так минимальное расстояние между ними. Чонгука хочется рядом, даже через два года отношений. Чонгука хочется ближе и ближе. Даже спустя сотни проведённых вместе ночей, он Юнги необходим, словно воздух. ᅠᅠᅠЧонгук поддаётся без слов. Просто делает короткий шаг вперёд, обнимает за талию под распахнутой рубашкой и прижимает хрупкое тело к себе. ᅠᅠᅠ– Так куда ты пропал? – вышёптывает он в чужое ухо, а после слегка прикусывает кожу под ним. – Я волновался. ᅠᅠᅠ– Молчи... – тихий шёпот почти не слышно. ᅠᅠᅠУ Юнги взгляд ощутимо поплыл, как, кажется, и разум. Запах... Запах Чонгука всё тот же, тот самый, что в первое же мгновение выбил из Мина все связные мысли. ᅠᅠᅠ– Помнишь... Помнишь нашу первую встречу? Здесь?.. ᅠᅠᅠ– А это можно было забыть? – голос Чонгука мурлыкающий и тихий, с лёгкой хрипотцой, оседает внутри Мина сладкой, вязкой патокой. – Я помню каждую нашу встречу. ᅠᅠᅠЧужие сильные ладони сжимаются на тонкой талии, не крепко, но достаточно ощутимо, чтобы эти места начало жечь, и Юнги тихо, едва различимо скулит в чужую шею. Он так чертовски слаб перед этим мужчиной, что это выбивает из головы остатки здравомыслия. ᅠᅠᅠ– Тогда... – его голос хрипит и он прижимается к чужому бедру своим весьма заметным возбуждением. – Сделай то, на что тогда не решился... ᅠᅠᅠЮнги впервые за это утро смотрит Чонгуку прямо в глаза и, кажется, умирает, видя, как в глубине антрацитово-чёрных зрачков, вспыхивают и рождаются сверхновые.