Торчать в гордом одиночестве в пустой столовой оказалось неожиданно более приятным занятием, чем торчать в гордом одиночестве в комнате. Во-первых, Тайлера уже тошнило от разглядывания унылых стен и не менее унылых предметов мебели, а во-вторых, здесь он не рисковал заработать паническую атаку из-за внезапно развившейся клаустрофобии.
Ну, а в-третьих, в какой-то момент рядом с ним появился Патрик и приподнял бровь, протянув ему тарелку с аппетитно пахнущими и явно только что испеченными пирожками.
Тайлер мгновенно подобрался.
— Отравлено? — предположил он, мысленно прося заткнуться оживившийся желудок.
Патрик улыбнулся.
— Яд действует быстро, так что ты практически не будешь мучиться.
Тайлер тут же расслабился и протянул руку за тарелкой, потому что с ответом Патрик угадал.
— Звучит привлекательно, — поблагодарил он.
Так что Тайлер остался торчать в пустой столовой в компании горячих пирожков и собственных мыслей, в которые он ушел так глубоко, что пропустил тот момент, когда его одиночество бесцеремонно нарушили.
Тот самый отмороженный, у которого были удивительно добрые глаза и способность неслышно материализовываться рядом, внезапно обнаружился сидящим за одним с ним столом и изучающим его лицо.
Тайлер дернулся и машинально отшатнулся назад.
— Извини, — улыбнулся мужчина. — Я не хотел тебя пугать.
— Какого черта? — возмутился Тайлер, с досадой отмечая, как яростно заколотилось его сердце.
— У тебя было потерянное выражение лица, — объяснил отмороженный. — Я подумал, что ты, возможно, захочешь поговорить.
— Ошибочная мысль, — буркнул Тайлер, натягивая рукава толстовки на ладони. — Разговаривать с отмороженными не входит в мой распорядок дня.
Он ожидал, что мужчина обидится и отстанет, но тот только улыбнулся. Тогда Тайлер пошел в наступление.
— Зачем ты меня преследуешь? — подозрительно сощурился он. — Что тебе, черт возьми, от меня нужно?
— Я просто хотел помочь, — развел руками отмороженный. — Мне точно нечем?
— Закажи мне такси до Колумбуса, — пробормотал Тайлер и уронил голову на скрещенные руки.
Мужчина рассмеялся, прежде чем подняться на ноги.
— Если все-таки захочешь поговорить, то приходи, — сказал он.
Тайлер повернул голову и посмотрел на него как на сумасшедшего.
— Меня зовут Алекс, но все зовут меня Вуди. Просто спроси у кого-нибудь, как меня найти.
— Офигеть какая важная информация, — хмыкнул Тайлер и вернулся в прежнее положение.
Предложение Алекса-Вуди, конечно, было смешным. Тайлер вообще был уверен, что люди переоценивают значимость разговоров. Ну вот чем ему могла помочь болтовня с незнакомцем? Что бы он мог сказать?
«А вот если, допустим, человек — мудак?»
Его бы наверняка заставили уточнить всякие их не касающиеся вещи в духе
какой человек, или
почему он мудак, и разговор бы затянулся на пару часов, становясь все более и более бесполезным.
Дурацкий отмороженный Джош Дан был мудаком — таково было изначальное предположение Тайлера, и буквально несколько часов назад оно подтвердилось. И Тайлер чувствовал из-за этого исключительно удовлетворение. Потому что он был прав. Потому что Джош Дан да и все остальные окружающие его люди были мудаками — как бы его ни пытались убедить в обратном.
Смешно, но Тайлер даже не разозлился. Бесцеремонно и без малейшего смущения подслушивая чужой разговор, он не разозлился — хотя у него для этого были немаленькие причины, а вместо этого фыркнул и закатил глаза, пробормотав тихое «придурки», прежде чем неслышно удалиться — пока его не застукали. Потому что это бы с легкостью испортило ему все веселье.
А одним из самых любимых его развлечений было притворяться дурачком и позволять другим думать, что игра,
разумеется, продолжает идти по их правилам. К его восторгу, другие абсолютно всегда были достаточно глупы, чтобы в это поверить.
Тайлер отправил в рот остатки пирожка и поднялся на ноги, двинувшись к выходу и не остановившись, чтобы поблагодарить Патрика. Он вяло подумал о том, что сейчас, должно быть, вечер, а потом так же вяло возразил самому себе, что, вообще-то, буквально только что было утро — не мог же он просидеть в столовой целый день и не заметить этого?
За несколько дней иммунитет Тайлера сжалился над ним: простуда сошла на нет, зато он начал чувствовать себя как хронически очень сильно недосыпающий человек — несмотря на то, что спал каждый день часов по двенадцать. Кофе не помогал, и Тайлер решил дойти до обиталища чокнутых докторов — уточнить на всякий случай, не умирает ли он часом. Не то чтобы Тайлер сильно боялся умереть: на фоне жизни на станции смерть казалась даже чуть более радужной перспективой, но он предпочел бы узнать о своей близящейся кончине заранее — так как-то комфортнее.
Проходя мимо электронного табло в коридоре, на котором высвечивались дата и температура за окном, Тайлер рассеянно скользнул взглядом по светящимся надписям.
9/02 ЧТ -33,7°F
Тайлер нахмурился, смутно ощутив, что что-то не в порядке, но мешанина из мыслей мешала сосредоточиться. Наверное, вот так это и происходит — превращение в отмороженного. Сначала пропадает концентрация, потом повышается уровень идиотизма в крови, а потом ты бодро и радостно выскакиваешь на улицу в минус сорок и начинаешь бегать вокруг станции.
— Если у них нет гребаной вакцины, мне придется выстрелить себе в голову, — проворчал Тайлер, оглядываясь и пытаясь сообразить, в какую сторону ему стоит двигаться.
— Все дело в толщине льда, на котором стоит станция, — авторитетно объяснил Рэй.
Тайлер вздрогнул и огляделся. Кажется, он пропустил момент, когда оказался в медицинском центре, и ему это не очень понравилось.
— Что? — переспросил он, пытаясь выглядеть задумчиво, а не растерянно.
— Гипоксия, — со значением добавил медик. — Головокружение, слабость, галлюцинации?
Тайлер машинально кивнул, а потом посмотрел на него с подозрением.
— Скажи-ка мне вот что, мистер врач с дерьмовым чувством юмора, — протянул он. — Разве за время, проведенное здесь, я не должен был привыкнуть? Сколько там нужно для акклиматизации, пару недель? Разве мне не должно было стать лучше, и…
Тайлер нахмурился, невидящим взглядом уставившись в пространство. Рэй какое-то время озадаченно смотрел на него, а потом хмыкнул.
— Что?
Тайлер медленно поднял руку и потер лицо.
— Какое сегодня число, Рэй? — очень спокойно спросил он, пока перед его глазами плясала картина электронного табло с издевательски светящимися цифрами.
— Девятое февраля, — пожал плечами медик. — В чем, собственно, дело?
— А последний шанс свалить отсюда когда? — немного менее спокойно задал следующий вопрос Джозеф.
Рэй задумчиво посмотрел на него, словно что-то прикидывая.
— Когда? — сквозь зубы повторил Тайлер.
— Я всего лишь врач, — неопределенно пожал плечами Рэй. — Я не обладаю такой точной информацией. Тебе лучше спросить у кого-то, кто знает.
Тайлер вскочил на ноги, нахмурившись, когда у него в глазах потемнело, и двинувшись в сторону двери несмотря на это.
«Девятое февраля» звучало очень плохо. Так плохо, словно у Тайлера были проблемы. Но больше всего Джозефа беспокоило не это. Сегодня было
девятое февраля, а он по-прежнему был уверен в том, что еще не закончился январь.
Он считал каждый гребаный день в этой дыре. Он просто не мог прожить две недели и не заметить этого.
Либо отмороженные решили, что это будет забавно — посмеяться над ним таким вот своеобразным образом, подговорив всех на станции, либо он, Тайлер, просто-напросто сходил с ума.
И он собирался это выяснить.
***
— Четырнадцатого, — рассеянно отозвался Крис Джозеф, глядя в какие-то бумаги, беспорядочно разбросанные на столе.
— Сегодня девятое, — повысил голос Тайлер.
Отец вздохнул, прежде чем поднять голову и посмотреть на него.
— Ты отвлекаешь меня от работы, Тайлер. Кажется, мы уже говорили на эту тему.
— Пять дней и мы застрянем здесь на ебаные полгода, — прошипел Тайлер, не веря в то, что отец серьезно никак не реагирует на эти слова. — Ты вообще себя слышишь? Дальше тянуть уже, вроде как, некуда. И ты обещал, что мы здесь «на несколько дней», — напомнил он, передразнивая голос отца. — Но сегодня
девятое февраля. Как вообще так получилось?
Крис Джозеф тяжело вздохнул и медленно покачал головой.
— Я закончу работу, и мы вернемся домой, Тайлер.
— Если мы не сделаем этого завтра, я уйду пешком, — пообещал Джозеф.
Он ожидал чего-то вроде нотации или, по крайней мере, требования перестать вести себя как ребенок, но отец только устало потер лицо ладонью и задумчиво заметил:
— Не говори глупостей.
Тайлеру не понравилось, как это прозвучало, потому что прозвучало это очень нетипично для его отца. И Тайлеру
очень не понравилось то, что он не получил замечания из-за слова «ебаные».
— Да что с тобой не так? — сквозь зубы спросил он. — Мы должны убраться отсюда и как можно быстрее, а ты просто сидишь и… — Тайлер перевел взгляд на хаотично разбросанные листы бумаги и скривил губы. — Скажи мне, что мы улетаем завтра, — потребовал он, скрещивая руки на груди и сверля Криса Джозефа обвиняющим взглядом.
— Мы улетаем тогда, когда я закончу работу, — ровно и как-то механически повторил тот. — Ты меня отвлекаешь.
Тайлер выругался, саданув кулаком по дверному косяку, и выскочил из лаборатории в коридор, чувствуя, как дружелюбно машет ему рукой приступ паники. Кажется, он налетел на кого-то, но не слишком это отразил. Даже если учесть тот факт, что этот кто-то удержал его от падения.
— Эй, все в порядке? — жизнерадостный голос Джоша заставил Тайлера с досадой простонать и все-таки посмотреть в его сторону. — Выглядишь так, словно что-то ввело тебя в состояние очень сильной ярости. Хм, да, выглядишь как обычно, — тут же поправил сам себя он.
Тайлер никак не отреагировал на колкость, бесцеремонно отталкивая его и отступая назад.
— Что-то случилось? — попытался снова Дан.
— Сегодня девятое февраля, — сказал Тайлер таким тоном, словно девятое февраля было преступлением. — Последний самолет улетает со станции четырнадцатого, так?
— Тайлер, — мягко, словно боясь, что подросток может взорваться, проговорил Джош.
— Мой отец чокнулся, — меланхолично сказал Джозеф. — Слетел с катушек. Все. Что такое вы с ним сделали? Что вообще за дерьмо происходит в вашем штабе отмороженных?
— Тайлер, — повторил Джош, и Тайлер неожиданно вскинул голову, злобно сверкнув глазами.
— Я помню, блять, как меня зовут! — прошипел он. — Пока еще. Но я не помню, когда успел наступить ебаный февраль, но зато помню еще прекрасно, что должен был свалить отсюда около двух недель назад.
— Эй, послушай меня…
— Что здесь происходит, Джош? — повысил голос Тайлер и обвиняюще ткнул пальцем в его грудь. — Какого черта здесь, блять, происходит, и что я должен сделать, чтобы вернуться в нормальный мир? Не надо говорить мне, что все под контролем, потому что все явно не, и мой отец спятил, а я…
Тайлер дернулся и изумленно распахнул глаза, когда его щеку обожгла пощечина.
— Тайлер, — в третий раз мягко сказал Джош. — Успокойся. Все в порядке.
— В порядке?! — наверное, предполагалось, что он действительно должен был успокоиться, вот только Джозефа такое бесцеремонное вторжение в его личное пространство совсем не обрадовало. — Да, все просто
прекрасно, Дан, я именно об этом тебе и толкую. Чудесно, что ты меня слушаешь!
Особо отмороженный тяжело вздохнул и на несколько секунд возвел глаза к потолку, словно там была высечена инструкция по укрощению капризных истеричных подростков. Видимо, она не была, и Джош решил импровизировать.
— Ты в безопасности, ладно? — как можно более успокаивающе произнес он, выдерживая дикий взгляд Джозефа. — Тебе не о чем беспокоиться.
Не говоря ни слова, Тайлер сильно оттолкнул его и пронесся мимо, так быстро, что Джош не успел отреагировать.
Похоже, его импровизация не сработала. Похоже, на Тайлера вообще ничто из человеческих приемов не действовало.
***
Тайлер нервно расхаживал по коридору и злился на тот факт, что он не может делать то же самое, только в своей комнате.
Тайлер очень напряженно думал, воспроизводя в памяти каждый проведенный на станции день, но все почему-то шло к черту, когда он подбирался к последним дням января и, тем более — началу февраля. Он был уверен, что не ударялся головой и не принимал ничего подозрительного. И что таких провалов в памяти у него раньше точно не было.
«Посуда, — подумал Тайлер, цепляясь за те воспоминания, что у него были. — Идиот с бакенбардами. Это точно был январь, если я
еще тогда не спятил. Нет, или… вот дерьмо».
— Вот дерьмо, — вслух сказал Тайлер.
Он стал думать о словах Рэя.
Головокружение, слабость, галлюцинации?
«Галлюцинации, — подумал Тайлер. — Интересно. Пожалуй, хоть чему-то здесь есть логичное объяснение».
Тебе лучше спросить у кого-то, кто знает.
— Все ты знаешь, отмороженный, — пробормотал Джозеф сквозь зубы. — Видел я твой взгляд — прямо сама
честность и
искренность. Какого черта все здесь пытаются запудрить мне мозги?
Тайлер остановился и прижался лбом к приятно прохладной стене.
— Ладно, — пробубнил он. — Сегодня чертово девятое февраля. Наплевать, как это произошло и почему я до сих пор здесь — судя по всему, от этой дурацкой гипоксии у меня немного поехала крыша. Самое главное сейчас — свалить отсюда.
Прозвучавшие рядом тихие шаги заставили его дернуться и резко обернуться, но это оказался всего лишь тот отмороженный, который таскал его отца смотреть на телескоп — Тайлер обругал себя за вспыхнувшее чувство страха.
«Как же его чертова фамилия?» — подумал он, наблюдая, как полярник с не самой интересной внешностью проходит мимо, глядя на Тайлера с подозрительным выражением лица.
Тайлер вспомнил о своих разговорах с самим собой и подавил желание показать ему средний палец.
— Даже если мне придется совершить убийство, — пробормотал Джозеф и остановился, кивнув затем самому себе. — Даже если мне придется совершить
массовое убийство для этого, через день или два я отсюда выберусь. И мне плевать, сколько людей пострадает — так же, как всем плевать, как сильно здесь страдаю я.
