Vivat, Veronica!

Удар за ударом… Он наносит их по голове ружьём, но когда целится и стреляет – специально промахивается. В голове перекати-полем возникает только одно: отомстить, отомстить, отомстить… Эшфорд не может остановиться: тело перед ним все ещё продолжает жить и сопротивляться; но это ненадолго – Альфред знает – рано или поздно она сдастся, подчинится, и он возьмёт своё. Он мечтает, чтобы её голова взорвалась перезрелой тыквой; чтобы в итоге выстрелить в мягкую сердцевину. Эшфорд бьёт сильнее: за смерть Алексии, за провал их миссии, за то, что не превзошли Веронику… И смеётся, смеётся, смеётся… Сделать больнее-больнее-больнее!.. На его лицо попадают капли чужой крови. А потом он обессиленно падает на колени, подхватывая её; без сознания, но жива. Альфред пальцами рисует кровавые мазки на её лице, всматривается, оценивает: сестра умерла, у него больше нет целей в жизни, ему нужен кто-то, о ком он может заботиться и быть преданным ей. У неё тоже никого не осталось. Эшфорд трясущимися руками обнимает почти безвольное тело и целует её губы; железистый привкус крови ему особенно приходится по душе. Может, потому, что он чувствует её вкус?.. Альфред смеётся и прижимает к себе свою новую игрушку, с которой ещё предстоит много работы. Клэр даже не подозревает, как же ей повезло быть членом семьи Эшфорд.