Vivat, Veronica!

Их отношения – другие; они тоже брат и сестра, но почему у них всё… иначе? Он наблюдает за ними, сжимая в руках ружьё; прячется в тени, чтобы по воле сестры нанести последний удар и забрать самое дорогое – разрушить их семью. Палец сжимает спусковой крючок, он целится, стискивает зубы, но… Не может. Просто не может перебороть себя. Слабак. Она всегда говорила, что он ни на что не способен. Альфред опускает ружьё; Крис и Клэр обнимаются – до сих пор не могут осознать, что их длительная разлука закончилась. Парень сестру по волосам гладит, когда она чуть ли не плачет, не веря, что он здесь, перед ней, живой и невредимый. Она очень скучала по нему. Чувства старшего Редфилда взаимны. Эшфорд сглатывает; от чего внутри невыносимо скребётся на душе? От чего так больно видеть свою несбывшуюся мечту? Почему он не может выстрелить? Он ведь всегда хотел угодить Алексии. А теперь… всё по-другому. Эшфорд выдыхает, прислоняясь к холодной стене; сползает вниз, хватаясь за голову. Они разрушили его мир, вернули в настоящее, показали реальность, где он – пешка в чужих руках, которую всегда бьёт королева. Почему так невыносимо, противно от самого себя, когда он слышит их голоса: когда они говорят о том, что никогда не бросят, что всегда будут присматривать друг за другом. Они сдержат свои слова. Верная истина – Эшфорд не сомневается. Настоящие семейные отношения: проявление заботы, любви… Альфреду всегда этого не хватало. Он выдумал себе утопию, чтобы не сойти с ума, чтобы не запечатать в плен одиночества. Не вышло. Бегая за человеком, который манипулировал им, он даже не осознавал, насколько сильно потерял себя. И, видя Криса и Клэр, которые действительно нуждались друг в друге, он по-настоящему завидовал им. Поэтому отпускает. Встаёт и уходит прочь; ему уже всё равно, что произойдёт с Алексией и другими – она добилась того, чего хотела. А он?.. Что он?.. Хочет, чтобы они остались в живых.