Vivat, Veronica!

Редфилд раскрывает косметичку, чтобы быстро привести себя в порядок: наконец-то выход в люди, наконец-то долгожданное свидание как у всех, а то ей ужасно надоело сидеть в окружении акционеров и других почётных лиц, с которыми Альфред часто встречается по деловым вопросам. Им редко удаётся в последнее время побыть наедине. И как хорошо, что он не только решил сделать себе выходной, но и достал два билета на ночной сеанс фильма – на самом деле, он выкупил все места, да и кинотеатр тоже, и Клэр это особенно льстит: иначе он никак не мог – любит всё делать с размахом. Девушка улыбается своему отражению, заглядывая внутрь маленькой сумочки: она обнаруживает там… практически ничего. Редфилд закатывает глаза: Эшфорд опять за своё! Если раньше он посягал только на всякую мелочь по типу кисточек для растушевки или же крема для рук, то вот в последнее время Альфред позарился на всю косметику Клэр: начиная от палеток теней и заканчивая губными помадами. И очень редко что-либо возвращал назад. А если и возвращал – почти всегда пустое. Редфилд вздыхает от недовольства, отодвигает косметичку в сторону: идти в город в образе серой мышки – нет уж! Не для этого она так долго ждала этот день. Девушка оборачивается лишь тогда, когда скрипит входная дверь, и Альфред шагает к ней весь нарядный: в бордовом пиджаке, белыми брюками, начищенными туфлями… Свет лампы блестит в наполированных орденах. Мужчина быстро подходит к Клэр и, наклоняясь, звонко чмокает её в щеку, и Редфилд усмехается себе в зеркале: вот и нашлась пропажа. - Ничего не хочешь мне вернуть? – спрашивает она, поворачиваясь к нему, и Эшфорд делает вид, будто не знает, о чём она говорит. - Твою тушь, что ли? – вспоминает, и девушка не может ни сдержать улыбки, глядя на него: а помада-то – цвета спелой клубники – размазалась от поцелуя. Альфред плохой актёр, но ей всё равно нравится его игра. – Она была ужасна, и я её выбросил. На ресницах такие противные комочки оставляет. Фу! – для достоверности даже кривится. - А мою палетку теней? – Редфилд решает подыграть ему в этом марафоне. - Она скатывается, - отмахивается он. – И вообще от неё у меня пошла аллергия. - Подводка? - Совершенно не держится! - А на губах у тебя что? – она встаёт и подходит ближе, пальцами дотрагивается до его лица. Эшфорд вытягивает шею, прикрывая глаза; так бы и стоял вечность, лишь бы она не переставала его так гладить. Клэр свободной рукой проникает в карман пиджака и вытаскивает оттуда – надо же! – свою помаду, какая неожиданность! – И что ты скажешь в своё оправдание? - Хочу играть в поцелуй! – снова прислоняется губами, на этот раз мажет лоб, оставляя красный след на коже. Редфилд смеётся. И когда он отстраняется, сама красится, чтобы в следующую секунду прыгнуть к нему на руки и самой оставить метку на его щеке. Альфред довольно хихикает, и забирает из рук Клэр помаду. Наспех чертит контуры губ, чтобы потом опять вернуться к ней с поцелуями. Эстафета никак не желает заканчиваться - она переносится на новый уровень. Эшфорд кидает Клэр на кровать, сам наваливается сверху, снимая с себя пиджак и выкидывая его куда-то за спину. Клэр смеётся; они никогда не научатся приходить куда-то вовремя. Он раздевает её, продолжая покрывать поцелуями, и Редфилд на минуту его останавливает, чтобы спросить: - Опять никуда не пойдём? Альфред довольно облизывается. - Сначала я должен выиграть! А на твоём лице уже места чистого не осталось. Пока не раскрашу тебя всю помадой – никуда не отпущу! И снова припадает к её губам. Редфилд под ним смеётся и отмечает, что вполне не против провести так целый день. Свидание подождёт – их ещё будет много впереди. К тому же ей хочется взять матч-реванш, ведь Альфред ещё не знает, что у неё есть ещё много новых губных помад с другими оттенками. Которые обязательно нужно попробовать в их игре.