Vivat, Veronica!

Мокрый асфальт; хищник гонится за жертвой, прячась за стеной дождя. Одно лицо – одна цель; жизнь, что скоротечно оборвётся, подписавшая свой собственный приговор, пытается обыграть его, пытается выжить, но оба знают – сегодня игра не по правилам. Он прячется, лицо закрывает, а в голове с периодичностью хлещут выстрелы; будто стук капель о крыши старых домой – пули, что не попадают в него. Будто собственное дыхание душит его; полицейский, новичок, стажёр – грани смывает дождь. Это не его война, это – не в его личных интересах; просто оказывается под прицелом чужих, внезапно рассекретивших его идентификацию, поставив на первое место в списке ликвидации. Дождь скрывает лицо убийцы, на время видоизменяет внешность: волосы липнут к лицу, униформа тяжелеет, замедляет, сковывает. Ему тяжело; в какой-то момент он устает бежать, преследуемый скорее своими мыслями, галлюцинациями, чем реальным убийцей, облокачивается о кирпичную стену, позволяя небу оплакивать неминуемое. Он чувствует его приближение. Чувствует каждый его шаг. У него мало времени, чтобы сообразить своё спасение: глаза бегают по улице, он часто моргает – капли неприятно оседают на ресницах; ему холодно и страшно – не так, как при просмотре ужастиков в ночное время суток; не так, когда он впервые встретил мутировавшего мертвеца по дороге в полицейский участок. Ему страшно так, что он чувствует, как секундами замирает сердце. Как рука тянется к кобуре, к пистолету, в котором остался лишь один патрон. Спастись или умереть? Дать себе шанс или же закончить всё здесь, не дав врагу заполучить его душу?.. В такие моменты приходит осознание того, что он ненавидит дождь. Он смотрит в сторону: вода не скроет невидимый силуэт; даже сквозь пелену он замечает огоньки голубых визоров, сверкающих словно опалы, предупреждающих, что бежать больше некуда. Жертва хмыкает: пора со всем закончить. Они одновременно решают нанести удар. Секунда, может больше; но дождь – вода – смывает невидимую маскировку, раскрывая его, как книгу: в руке – нож, что опасно блестит под светом фонарей, а он… не успевает среагировать, подставляется сам, и остриё полосует шею, словно на коже вытатуированы штрихи линии обреза. И руки – ставшие тяжёлыми, - будто под нитью кукловода тянутся к свежей ране; через пальцы сочится кровь. Погода смывает красное акварелью; дождь прячет следы преступления в водосток. Он падает на колени, давая возможность убийце вынести окончательный приговор. А тот не церемонится: палач убирает холодное оружие, отбирая у главной цели пистолет; пуля, что должна была спасти, станет финальной точкой в противостоянии – не их личной, всё намного проще. Палец человека, который не скрывается за пеленой дождя, но скрывает лицо за маской, оттягивает время, медленно сжимает пальцем спуск. Он наслаждается моментом; Вектору нравится убивать. Звук выстрела перебивается симфонией непогоды. Пустой пистолет он забирает с собой – трофей с охоты. И докладывает об успехе миссии: - Командир… Он оглядывает мёртвого; тот не встанет – не заражён. Но в целях безопасности он дарует ему ещё несколько пуль: своим собственным пистолетом – пять раз в голову. Пауза. И снова начинает говорить: - Цель ликвидирована. Отчет доставлен. Хищник укрывается в дожде, продолжая свою охоту. Осталось две цели. И с ними он не намерен церемониться.