Круговорот волшебников в природе

Будущий тесть с помпой отбыл в столицу, на встречу с мексиканским заказчиком. Прекрасной невесте вдруг вздумалось навестить любимую бабушку, проживающую в окрестностях Форталезы. На Кролле осталась обширная фазенда, да еще Хуан-Карлос, развеселый племянник хозяина, притащивший к ужину плетеную бутыль с неким божественным напитком, подаренным благодарными «колумбийскими партнерами». Кролл и сам не прочь был расслабиться после внезапной встречи с теперь уже бывшим Шефом и болезненной потерей половины с таким трудом накопленных галеонов. Уже аппарировали по домам наемные работники, уже угомонились домовые эльфы, отличавшиеся от привычных европейских истинно южным темпераментом; высоченные пальмы ласково шелестели сочными листьями, и полусонный их шепот то и дело перекрывали короткие посвистывания дежурных чупакабр. Сеньор Аламейда совершенно не использовал охранных чар – любовно вышколенные чупакабры блюли территорию не за страх, а за совесть, и горе было тому несчастному, который попытался бы проникнуть во владения под покровом влажной бразильской ночи. Благо, в местной полиции все было схвачено. Итак, живописный бразильский закат постепенно уступал место не менее живописным звездам, тяжелая духота прошедшего дня сменялась бархатной духотой южной ночи, Хуан-Карлос разливал колумбийское зелье по бокалам и завлекательно улыбался. Кролл лениво вертел в пальцах толстенькую сигару и обдумывал план действий. Общий настрой располагал к стремительной атаке с неизбежной капитуляцией; а после непродолжительного отдыха можно отдаться долгим затейливым экспериментам, на которые так охоч неистощимый Хуан-Карлос Аламейда. Кролл опасливо проглотил первую порцию божественного напитка, одобрительно щелкнул языком и прищурился на сияющего сверх всяких приличий Хуан-Карлоса. Молодой человек опустил ресницы в мнимом смущении – временами он очень любил разыгрывать скромника. Наглющие карие глаза его горели в развратном предвкушении. Кролл отложил так и не зажженную сигару и решительно поднялся из плетеного кресла – расшатанные нервы требовали немедленного утешения. Хуан-Карлос отставил свой бокал подальше. Кролл ответил плотоядной ухмылкой. Хуан-Карлос прикусил нижнюю губу и томно задышал. - Что я с тобой сотворю… - пообщеал Кролл чуть севшим голосом. Молодой Аламейда затрепетал в притворном испуге и томно облизнулся. Кролл сделал первый шаг, и в этот момент снаружи, со стороны дальних ворот, раздался возбужденный свист, после чего кто-то дико завопил на всю округу. - Грабитель, самоубийца? – нахмурился Хуан-Карлос. - Обыкновенная сволочь, - злобно ответил Кролл, извлекая на свет мерлинов свою палочку. Незваный гость продолжал вопить, переходя временами на визг и отчаянные ругательства. Кролл прислушался и похолодел: ругались отнюдь не на португальском. «Неужели из Хогвартса?» - нервно подумал он. И решил не сдаваться, чего бы ему это не стоило. Денег тоже не давать – в конце концов, кое-кто получает служит и получает жалованье. И потом, Кролл почему-то был уверен в том, что отданные «на благо революции» откупные будут каким-то образом разделены на две равные части… Незваные гости оказались вовсе не посланниками недоброй памяти Дамблдора. Тем не менее, Кролл прекрасно знал обоих. - Нагель? Кэрроу? Какого боггарта? Неадекватная дамочка, которую в организации побаивались из-за слишком уж сильного пристрастия к Авадам, ответила серией грязных ругательств. Ее можно было понять: чупакабры сеньора Аламейды не зря кушали сырую говядину, а так же мух, тарантулов, ползучих гадов и прочие деликатесы. Неугомонная мисс Кэрроу была увешана кусачими тварями почти как рождественская елка. Кролл успел насчитать семь особей. Нагелю досталось четыре штуки: по одной на каждый рукав неуместного в здешнем климате пальто, третья чупакабра упоенно терзала брючину темнокожего мага, четвертой же досталась на растерзание знавшая лучшие времена волшебная палочка. Кролл нахмурился. - Какого Кетцалькоатля? – спросил он, делая знак догоняющему Хуан-Карлосу. - Предатель! – взвизгнула Кэрроу, попытавшись воздеть обвиняющий перст. Одна из висящих на ней чупакабр крепче стиснула челюсти и зарычала почти как собака. Кролл торопливо сотворил Люмос и оглядел землю вокруг заявившейся без приглашения парочки. Орудие колдовства, принадлежащее мисс Кэрроу, обнаружилось неподалеку от клумбы с буйно цветущими розами. - Не скажу, что мне жаль, - холодно сообщил Кролл, пнув носком туфли бесполезный теперь обломок деревяшки. – Вас, девушка, я не выносил с первой встречи. Но ты, Нагель, ты! После того, что между нами… Нагель, обиженно сопя, пытался стряхнуть чупакабр со своего старенького пальто. Мисс Кэрроу злобно сверкала глазами, скалила зубы, и ругалась совершенно как маггловский сапожник после бурных возлияний. - Что изволит говорить эта странная сеньора? – уточнил Хуан-Карлос, не понимающий английского. - Поверь, лучше тебе не знать, - усмехнулся Кролл, наблюдая за тем, как чупакабра Роберто старательно потрошит модную прическу Кэрроу. - Что ты бормочешь, отступник? – процедил Нагель, не знакомый с оттенками португальского. Кролл оценил ущерб, нанесенный одежде бывшего соратника, и поинтересовался: - Вас шеф прислал? Решил, что ему мало? Нагель недоуменно моргнул. Кэрроу зашипела не хуже голодной чупакабры. - Мы думали – Кролла повязали, героически умер под пытками, а он… Нагель плотно сжал губы и упрямо вскинул подбородок. Кролл задумчиво бросил в усыпанное звездами бразильское небо: - Не выпустить ли Антонио? Что-то он засиделся в своей клетке. Ни Нагель, ни мисс Кэрроу не могли знать об Антонио – странной чупакабре, обнаруженной Хуан-Карлосом на песчаном бережку. Зверь был совершенно обессилен и очень несчастен, к тому же, имел на правой задней лапке магическое клеймо в виде герба МАКУСа. Отдохнув и отъевшись, Антонио проявил себя с самой худшей стороны: шипел, кусался, царапался, а однажды даже плюнул ядом в сеньора Аламейду. В связи с чем зверя решено было держать отдельно от прочих – хозяин фазенды был оптимистом и надеялся новое приобретение перевоспитать. Хуан-Карлос, услышав знакомую кличку, пакостно усмехнулся. Нагель оценил усмешку и многозначительную задумчивость Кролла и немедленно раскололся. - Я видел тебя в городе. Сегодня. Кролл злобно прищурился: - Я был не один. Нагель ответил не менее неприятным взглядом: - Я, знаешь ли, заметил. - И несмотря на то, что наш общий знакомый не помешал мне уйти… - Мне удалось навесить на тебя следящее заклинание, - Нагель не скрывал торжества. - Судьба твоя послужит уроком, - пафосно выпалила Кэрроу, и тут же взвизгнула – чупакабра, по-видимому, решила устроить на голове волшебницы гнездо. - Уроком для кого? – уточнил Кролл. - Для всякого, кто покусится… - неуверенно ответил Нагель. – То есть, кто осмелится… - Хоть бы разведку предварительно провели, - заметил Кролл снисходительно. – Мстители. Он мог бы подробно рассказать этим идиотам об отданных галеонах, о непонятных взаимоотношениях с бывшим шефом, и даже о хогварском профессоре – а мог бы отдать команду, и чупакабры разорвали бы незваных гостей на некрасивые кровавые куски. Мог и правда призвать клетку с нервным Антонио, чтобы бывшие соратнички как следует помучились перед смертью. Мог бы даже вызвать полицию – в конце концов, начальник Мартинеш был крестным его, Кролла, будущей жены. Вместо этого Кролл устало вздохнул, бросил виноватый взгляд на молодого Хуан-Карлоса Аламейду и сухо сообщил: - Попытаетесь сделать глупость – пожалеете. После чего отдал короткую команду на португальском. Чупакабры дружно разжали челюсти. Нагель поднял правую руку и горестно скривился – пальто восстановлению не подлежало, даже самое мощное Репаро тут было бы бессильно. Кэрроу со стоном ощупала руины своей прически. Чупакабры, бешено шевеля лапками, образовали идеальную окружность, в центре которой оказались теперь уже пленники. - Хуанито, дорогой, - обратился Кролл к молодому любовнику. – Не припомнишь, сколько у нас в погребе того колумбийского зелья?