Без права на славу

      Шьен довез Гудбая до университетского городка, припарковал спидер на стоянке, и проводил пилота в общагу. Жила группа компактно, в комнатах по два человека, и соседом пилота оказался, как ни странно, все тот же Шавари.       Пропуск для Грейта сделали прямо на проходной. Ручательства Шьена и комплекта имеющихся документов оказалось достаточно.       Все шло хорошо. Настолько, что впору было задуматься о неприятностях, заготовленных мирозданием наперед.       — Что еще мне стоит знать об операции? — поинтересовался между делом пилот, когда рядом не осталось лишних ушей.       — Давай начнем с того, что мне стоит знать о тебе, — Шьен прошелся по небольшой комнате, взял стул, поставил спиной к окну и лицом к пилоту, и сел на него. — Не хочу устраивать фарс с тыканьем в тебя бластером. Ты же понимаешь, что у меня нет ни одного повода тебе доверять.       — Я не студент, — спокойно отозвался Гудбай. Он ждал допроса еще раньше, и, возможно, в куда менее дружелюбной форме. — И научную работу не пишу. Это было единственное, в чем я вам солгал. Что касается остального… спрашивай, я отвечу.       — Кто ты? — Медик решил начать по порядку.       «Какой сложный вопрос… А главное, сколько же на него вариантов ответа!».       Альдераанец ехидничал сам с собой, и в то же время аккуратно прикидывал, что и как говорить Шавари.       — Бывший военный пилот, — ответил он спокойно, почти без задержки.       — Это неважно, — Шьен пока не выказывал признаков раздражения. — Я не спросил, кем ты был. Я спросил, кто ты есть…       Медик на мгновение посмотрел в сторону.       — У меня уже хватает поводов избавиться от тебя. Почему я этого не сделал? Потому что нам нужен пилот, а искать другого — нет времени. Но я сделаю это, если решу, что ты представляешь угрозу, — взгляд темных глаз вернулся к Гудбаю. Медик вдруг резко подался вперед: — Когда ты стал террористом? Кто тебя нанял? Быстро!       Глаза Гудбая потемнели. «Откуда он?..» Нет, он не мог докопаться. Информация могла прийти из СИБ, но там он должен числиться погибшим, да и какое дело исследователям до радикальной антиимерской ячейки?.. Ссит! Разбираться не было времени.       — О которых террористах идет речь? — осторожно уточнил он. — К одним я пришел сам, к другим меня послали, но мне кажется, что мы имеем в виду разные группировки.       Шьен глядел на пилота совершенно офонаревшими глазами. Они даже округлились, на миг утратив природную раскосость.       — Что? — шепотом переспросил медик.       Альдераанцу даже стало его немного жаль. Позвать в группу человека, который выдает тебе такое…       — Я провел полгода в Альянсе повстанцев и еще год — в радикальной антиимперской группировке, — пояснил Гудбай. — Которые из этих террористов тебя интересуют?       — Вторые, — определился Шавари. — Очень интересно.       — Больше не существуют, — улыбнулся пилот. Он старательно запрещал себе вспоминать о том, что некоторые из них были неплохими ребятами, пусть и с очень своеобразно промытыми мозгами.       — Я внедрился по указанию… агента Империи. Собирал информацию, пакостил по-тихому. Когда группу нашли и уничтожили, смылся. Отчитаться не успел — моего куратора раскрыли и убили.       — Хмм… — Шьен задумался. — Хорошо. Зачем пришел в Центр? Что тебе нужно на «Уилки»?       — Хочу разобраться, какого сита нас с напарницей списали, — довольно жестко отозвался Гудбай. И не дожидаясь, пока Шьен задаст уточняющий вопрос, продолжил:       — Нам дали задание. Найти вашего замкома. И пустили в расход, едва мы прикоснулись к делу.       Сами по себе факты были чистейшей правдой.       — Зачем вам наш замком?       — Начальство нас в известность не ставило, — пожал плечами Гудбай. Он действительно не знал.       — Обустраивайся, — помолчав, кивнул Шавари. — Выходим ночью, старт в три часа.       Сам он так и остался на стуле. Только протянул руку к миниатюрному дешевому каф-аппарату и набулькал в чашку сомнительного напитка.       В комнате запахло синтетическим кафом.       Гудбай задвинул сумку под кровать. Можно считать, что обустроился…       — И все-таки, — тихо обратился он к Шавари. — Кто эти террористы, в принадлежности к которым ты меня подозревал?       — Каф будешь? — вместо ответа осведомился медик. — Есть одна группировка… Очень похожая на ту, что ты описал… Ребята играют по-крупному.       — Буду, — согласился пилот. — И какое отношение они имеют к вам?       — Никакого, — Шьен пробежал пальцами по кнопкам аппарата, забивая программу. Впрочем, судя по запаху, каф менее синтетическим от этого не стал.       Протянув кружку пилоту, Шавари продолжил:       — Но мы… Не друзья. Мягко говоря.       — Спасибо.       Синтетика альдераанца не смущала.       — Почему ты решил, что я работаю на них?       — А почему нет? — усмехнулся медик.       — Аргумент, — хмыкнул Гудбай. — Извини за бестактность… а что случилось с вашим замкомом?       — Не знаю, — прямо уставился на него Шьен. В раскосых глазах проступало… Непонятное.       — Там видно будет. Подумай… Тебе, возможно, придется уже через пару десятков часов стрелять по бывшим своим. Как, потянешь?       Гудбай криво, болезненно улыбнулся.       — Мне не привыкать стрелять в тех, кому еще вчера подставлял спину, — прозвучало чуть глуховато. И опять это было чистой правдой.       Имперцы. «Каратели». Альянс. Снова имперцы… Сейчас «своим» для него был только один человек, но в памяти оставалось многое.       Несколько секунд пилот молча пил каф, потом все-таки произнес:       — Мою напарницу сегодня убили, — он смотрел куда-то мимо собеседника, задумчиво и тоскливо. Играть не приходилось. Фолл действительно было жаль.       Шьен вытащил деку, открыл новостной сайт и показал Гудбаю красивое фото в траурной рамке. С фотографии загадочно улыбалась Нексу, лет на пять моложе, чем Гудбай ее знал.       — Лейтенант Имперской Службы Безопасности Дана Ингрэм. Убита сегодня неизвестным снайпером в районе Центра исследования дальнего космоса… Огрызок послужного списка, награды… Церемония прощания… Твоя?       — Да, — коротко отозвался альдераанец. Внутри что-то коротко сжалось. Все-таки — совсем?.. Или вытащили, а новость пустили как прикрытие?       Он помнил невысокую подвижную женщину, ее глаза, когда она увидела якобы погибшую дочь — живой. И вот опять… Они ведь не знают, что настоящая Нексу — живая и почти здоровая, очень далеко отсюда. И никак не сообщить. Просто ради того, чтобы к ним не пришла уже настоящая похоронка.       Гудбай молчал.       — Соболезную, — после короткой вежливой паузы проговорил Шьен. — Похоже, говоришь правду… Как называлась твоя группировка?       Альдераанец едва уловимым движением чуть склонил голову. «Спасибо».       — «Каратели», — ответ вышел злым и насмешливым. Группы своими громкими названиями всерьез гордились, а ему они всегда казались дурацкими и смешными.       — Не те, — вздохнул Шавари и едва заметно улыбнулся. — Ладно. Уже легче. Мы идем на Бонадан, как ты уже слышал. Высаживаемся на одной из орбитальных станций. Экипируемся. Берем транспорт и спускаемся на планету. Там мы… Делаем свое дело… И ты нас подбираешь.       — Принято, — кивнул Гудбай. Заледеневшие было глаза понемногу оттаивали. — А дальше — куда?       — Узнаем на месте, — кивнул Шьен. — Заодно на «Эру» полюбуемся.       — Что ж вы такое откопали, что за вами и всеми причастными такую охоту развернули… — полувопросительно произнес пилот. На ответ он не рассчитывал — по крайней мере, сейчас, и вопрос был, пожалуй, риторическим.       — Я бы это снова закопал, — улыбнулся Шавари. — Немного новых технологий. Узкоспециализированных.       — Все новое — это плохо зарытое старое… — мрачно ухмыльнулся Гудбай. — Некоторые штуки и впрямь лучше не трогать. Видел я одно такое… плохо зарытое.       — Хочешь рассказать? — осведомился Шьен.       Гудбай на несколько секунд задумался, вспоминая подробности своего знакомства с неведомым.       — Пожалуй, нет, — наконец улыбнулся он. — А то прослыву психом и в пилотское кресло меня не пустят.       — Я медик, — намекнул боевик.       — Вот именно, — ухмыльнулся пилот. — Ты поверишь в существование хищной пыли?       — Что значит «веришь»? — сдержанно удивился Шьен. — Я с этим работал. «Прах», система «Тлен», CS-четвертый…       — Л-ладно, понял, — пилот выразительно развел руками. — Вот так и рождаются байки, да…       — А где ты с этим столкнулся?       — Копались с коллегой в руинах на одной пыльной планетке… — неохотно отозвался пилот. — А этот ваш «Прах» за людьми гоняется?       — Нет, это элемент системы слежения, — усмехнулся медик. — В руинах?.. Это интересно, очень интересно. Как эта штука работала?       — Не вникал, жить хотелось, — мрачно ухмыльнулся Гудбай. — Выгядело как облачко пыли, которое движется вопреки законам физики и гоняется за живой целью.       — У нас такого нет, — улыбнулся Шьен и повторил: — Интересно… Я бы хотел посмотреть.       — Не рекомендую, — альдераанец был очень серьезен. — Есть веские основания считать, что штука смертельная.       — А причем тут психозы? — вспомнил боец.       — А эта штука помимо прочего очень интересно на мозги влияет, — пояснил Гудбай. — Вызывает неконтролируемую панику, может и еще чего делает…       — И что… Хм… — медик запаузил. — Ладно. Интересные ребята, наверное, там сидят, на этой пыльной планетке. Есть хочешь?       — Интересные, — подтвердил пилот и недобро улыбнулся. — Если не прибьют, еще раз в гости наведаюсь.       Крайний вопрос собеседника заставил вспомнить о том, что организм работает не на солнечных батареях.       «Ага, приятель, при Нексу ты про еду не забывал» — немедленно подколол внутренний голос. Гудбай показал ему язык и отозвался:       — Не откажусь.       Шьен вытащил из-под своей койки коробку пайка, вскрыл саморазогревающуюся банку.       — Не хочу лишний раз в столовой маячить, — пояснил он, протягивая соседу ложку и концентрат. — Я свое любопытство удовлетворил. Временно. А какие у тебя вопросы?       — Вряд ли ты на них ответишь, — качнул головой пилот, принимая паек. — Но я все же задам. Зачем вам понадобился пилот со стороны?       Медик покрутил головой, словно воротник куртки стал ему тесен.       — С нашим… Пропала связь, — было похоже, что Шьен говорит правду. — Скорее всего, он убит.       — Замком, медик, пилот… — прищурился Гудбай. — Да вас, ребята, убирают, так же как…       «Нас». Он не договорил, но понять было просто.       — Странно только, что не особенно торопятся. Убивают по одному.       — Сразу всех — слишком заметно, — пробурчал медик.       — Хотел бы я знать, почему… — едва слышно пробормотал альдераанец. — Ваша вылазка — попытка закопать обратно то, что откопалось, или?       — Или, — Шавари задумчиво смотрел на каф-аппарат. — Но косвенно связано с находкой. Это не лучшее место для предметного обсуждения планов.       — Понял, — кивнул Гудбай. «Мог бы и сам догадаться, между прочим» — ворчливо укорил внутренний голос.       Через полчаса медик ушел, не сообщив, куда идет, но предложив пилоту не покидать территорию городка. До двух ночи Меллерт был предоставлен сам себе, а в два в небольшой комнатушке общежития собралась вся честная компания, и стало довольно тесно.       На столик водрузили странный предмет, больше всего напоминающий батарею от бластера. Предмет дружелюбно подмигнул сначала оранжевым, потом зеленым огоньком.       — Плохие новости, — сообщил Батлер, бесцеремонно устраиваясь на краю ближайшей койки. Снайпер выглядел собранным и деловитым, и еще… Совершенно не напоминал научного работника. Как и Шьен, и Ларс.       Пилота окружали сосредоточенные хищники.       — У нас меньше времени, чем мы думали…       Гудбай в их компании смотрелся весьма органично. Он тоже совершенно не походил на научника.       — Сколько? — коротко уточнил он.       — Либо мы вылетаем прямо сейчас, либо вся затея лишится смысла. И мы окончательно потеряем… — Нэш запаузил. — Потеряем.       Уэстон дернул щекой.       — Не хотелось бы.       Коммандос почти успешно справлялся с тиком.       Похоже, вдаваться в детали в присутствии «чужого» ребята не собирались. Любопытство беспокойно шевелилось в голове, требуя аккуратно выяснить, что же такое они боятся потерять, здравый смысл напоминал, что детали их маленькой самоволки — вторичны. В отличие от информации о замкоме.       «Значит, производим хорошее впечатление и не лезем с лишними вопросами».       — Мне без разницы, когда вылетать, — пожал плечами Гудбай. — Если вы готовы…       — Давно, — резюмировал Уэстон. — Снаряжение на корабле. Можно выдвигаться к нашим.       Альдераанец молча кивнул, мол, выдвигаемся так выдвигаемся. Только сумку с собственным снаряжением из-под кровати вытащил.       Пассажирский спидер унес их не только из университетского городка, но и вообще из этой части Корусанта.       Летели долго. Шьен успел задремать вполглаза, то и дело вскидываясь, как сторожевая собака на посту; Уэстон читал что-то с деки, Нэш — рулил.       Пунктом назначения оказался небольшой торговый космопорт, небогатый и грязный. Здесь на стартовой площадке стоял тот самый XS-800, который посулили Гудбаю.       Уэстон оказался неплохим локаторщиком; Батлер занял место оператора щитов; вести корабль предстояло Гудбаю. Шавари убрался в медотсек почти сразу после того, как поднялся на борт. Вторым пилотом альдераанца был незнакомый невысокий боец. Он сходу представился:       — Деймон. Позывной «Диггер».       На корабле оказалось неожиданно людно. Кроме уже знакомых Гудбаю людей здесь обнаружилось еще восемь человек, назвать которых пассажирами язык не поворачивался. Это был десант.       На корабль альдераанец смотрел с плохо скрываемой тоской. Тяжелый, похожий на огромную обиженную стрекозу, которой оборвали крылья, он представлял собой потрясающую мишень. Если модификация стандартная… Щитов — минимум, огрызаться, кроме слабенькой лазерной пушки, нечем, маневренность… У гражданского комфортабельного грузовичка — маневренность? «Не смешите мои движки».       Если на них откроют охоту всерьез, придется несладко.       — Грейт. Позывной «Аверс», — представился в свою очередь пилот, объявившись в рубке.       Хорошо, что кораблик «кореллианец», а не что-то совсем уж экзотическое. Управление малознакомое, но все-таки известное.       Гудбай запустил предстартовый прогон. Убедившись, что все на борту, поднял трап, активировал внутреннюю связь.       — Готовность к взлету — пять минут.       Пока кораблик проверял самого себя, альдераанец выяснил бортовой номер и название транспортника. О том, чтобы взлетать с Корусанта в обход стандартных протоколов, не возникало и мысли…       Корабль оказался совершенно легальным и назывался «Белый птиц». Проверка показала — «все зеленые»; с планеты «Птиц» поднялся без проблем по предоставленному коридору.       Диггер с разговорами не лез и вообще оказался образцовым вторым пилотом.       Путь странной компании лежал к Бонадану.       С гипердрайвом третьего класса — тащиться и тащиться. Вместо того, чтобы ломиться напрямую, Гудбай проложил часть курса по Перлемианскому торговому пути, до Брентааля, а оттуда уже — прямой выход на Хайдианский путь до самого Бонадана как его конечной точки.       — Расчетное время прибытия — двенадцать часов двадцать минут, — сообщил он экипажу и пассажирам. И отдельно Диггеру добавил: — Первая вахта моя, смена через шесть часов.       — Принял, — отозвался Деймон. — Пьешь каф на вахте?       — Пью, — кивнул альдераанец, устраиваясь в кресле поудобнее.       Через десять минут в рубку проник отчетливый запах кафа. Второй пилот никуда не уходил, просто запросил две чашки с камбуза, и напиток принесли.       — Не боишься? — почему-то спросил Диггер, поудобнее устраиваясь в кресле.       — Чтобы бояться чего-то, нужно знать, что это, — отозвался Гудбай, принюхиваясь к чашке. — Я знаю только о том, что предстоит пляска в атмосфере. Это… не особенно страшно.       — Это — каф, — ухмыльнулся Диггер. — Не надо его бояться.       Деймон с удовольствием отхлебнул из своей чашки.       — Вообще-то, я собирался рассказать страшилку. О том, как мы подсыпаем снотворное в каф новым пилотам, потом вербуем их до конца жизни возить семена на внутрисистемных перевозках в диком захолустье. Но так даже лучше, поговорим о деле. Я — твой ведомый… Через двенадцать часов мы с тобой пересядем на другие аппараты. На планету пойдет десантный шаттл, мы прикроем посадку, потом… Вынесем там все к ситской матери и красиво уйдем. Как сценарий?       — Мне нравится, — довольно улыбнулся Гудбай. — Особенно пункт про красивый уход. На чем предстоит плясать?       Не на этой птичке — и слава звездам.       — А что тебе больше нравится для поставленной задачи? — весело хмыкнул Деймон. — Запредельных чудес не обещаю, но на базе есть толковые аппараты. Если сейчас дать запрос, к прилету приведут в порядок даже ту дивную колымагу, которую мы взяли возле… А, неважно. Ну так что?       — Дишка, — честно ответил альдераанец. Отхлебнул кафа, мечтательно улыбнулся. Снова оказаться за штурвалом привычной, когда-то почти родной машины… Несбыточно.       — Альтернативы… — пилот задумался, перебирая в памяти ТТХ знакомых моделей. — R-41 «Гончий», R-22 «Острие», Эта-2 «Актис», IRD-A. Хейпанский Май’тил… Мечта. Дельта-7, Альфа-3 «Нимбус» или Зет-95 — чуть хуже, но тоже вариант.       Альдераанец внимательно прищурился на будущего ведомого.       — А ты сам на чем летать предпочитаешь?       — Нам в атмосферу, — осторожно напомнил Деймон, который явно не торопился отвечать. Присматривался.       — Из этого и исхожу, — пожал плечами Гудбай.       — Я бы «Зет» взял, — признался Диггер. — Под наши задачи… Хейпанцев у нас нет, без щитов или с легкими лазерами туда соваться неохота…       «Стало быть, все остальное у вас есть? Хор-рошо живете…»       — Идет, — согласился Гудбай. Сотня километров в час туда-сюда — погоды не сделает, а щиты действительно лишними не будут. К тому же, машина знакома и ему, и Диггеру, похоже, что тоже играет немаловажную роль. А с не лучшей маневренностью можно смириться.       — Как ты летаешь? — осведомился Диггер. — Держать тебе хвост или уводить от тебя чужаков?       — По ситуации, — коротко отозвался пилот.       Приходилось — по-всякому. В последнее время все больше вообще в одиночку. Так что наличие кого-то, кто может прикрыть хвост, само по себе казалось почти что роскошью.       — Ко мне вопросы есть? — деловито осведомился Деймон.       — Есть, — кивнул Гудбай. — Как долго летаешь? На чем? Как предпочитаешь действовать?..       — Давно летаю, — вздохнул Деймон. — Учился в одной из имперских академий. Говорят, неплохой ведомый.       — Хорошо, — удовлетворенно улыбнулся альдераанец. — А как к научникам попал? Если не секретная информация.       Судя по кашлю, Диггер чем-то подавился.       — Да какой тут секрет… Зарплату платят, чего ж не попасть.       — В авиации тоже не за еду работают, — пожал плечами Гудбай. Он мечтательно таращился в гипер, то и дело поглядывая на собеседника, чтобы у того не возникало чувства общения с переборкой.       — Устал от армейщины, — вздохнул пилот. — Здесь тоже дурдом, но хоть главврач другой.       — Сложности с допуском к полетам? — чуть прищурился альдераанец. — Или просто вредный был?       — Сложности… — кивнул Деймон. — Были когда-то. Тебе приходилось раньше бывать на Бонадане?       — Нет, — отозвался Гудбай. — Но кое-что слышал. Это правда такая помойка галактического масштаба, как рассказывают?       — Хуже, — лаконично отозвался Диггер. — Представь себе планету, на которой можно разместить любые, даже самые опасные производства, не заботясь о защите окружающей среды и очистке сбросов. Это свалка токсичных отходов… И кое-кто научился делать на этом сверхприбыли. На Бонадане можно спрятать что угодно. Опасные исследования, нелегальные заводы, фабрики синтетических наркотиков… Добыча редких элементов. Труд пленных, рабов и заключенных. Переделы собственности. «Закон о правах разумных» там никто не читал.       — Нда, для отпуска выберу другое место, — мрачно ухмыльнулся пилот. — Надо же, до этого мне, оказывается, везло с командировками.       Действительно везло. Места попадались дикие, но отходами цивилизации нетронутые.       — Стало быть, немножко поломаем чей-то грязный бизнес…       Диггер улыбнулся. Жестко, как бы не сказать — жестоко.       — Там есть экологи. И станции планетарной инженерии, которые позволяют сохранять планету… Обитаемой. Парочка таких станций принадлежит нашему исследовательскому центру, еще несколько — в частной собственности, остальные проходят по ведомству планетарной администрации. Время от времени они заявляют, что чей-либо бизнес перешел черту и должен быть остановлен, чтобы не рисковать остатками экосистемы. Умные разумные прислушиваются, остальные… В общем, время от времени ученые пропадают. Чаще всего это несчастный случай. На одной из станций, помнится, взорвался реактор. За станцию «Север» была большая драка… Много лет назад.       В голову закралось подозрение, что поломать предстоит не чей-то грязный бизнес, а совсем даже наоборот.       — Знакомым повеяло, — тихо хмыкнул Гудбай. — Убрал ученых — нет проблемы… Мы случайно не станцию «Эры» обижать летим?       — Нет, — улыбнулся Диггер, откидываясь на спинку кресла и расслабленно обвисая в нем. Будто ленивый фелинкс разлегся.       — У «Эры» нет своих станций. У «Эры» есть кое-что другое… Например, хорошо налаженный бизнес. Полгода назад корпорация приобрела технологии безатмосферной разработки. — Деймон подчеркнул голосом предпоследнее слово. — На токсичных радиоактивных свалках Бонадана происходят интересные процессы, некоторые редкие элементы добывают именно на них. Компоненты наркотика тоже. И что самое интересное, на необитаемой планете никого не будут волновать проблемы экологии. Не говоря уже о нравственности. Совпадение? Не думаю…       — Ни хатта себе размах у ребят, — оценил альдераанец. — Милосердие так и прет… Думаешь, им всерьез под силу организовать себе поле для применения свежедобытой технологии?       — Конечно, — хмыкнул Диггер. — Экосистема планеты держится на полудохлых станциях очистки. Те, что чистят атмосферу… Их не слишком много. Несколько на орбите, несколько на планете. Давно уже работают не на полную мощность. Вывести их из строя совсем несложно. А если выводить постепенно, одну за одной, никто даже не удивится.       — А тем, кто удивится, давно заготовлена парочка несчастных случаев… — подхватил пилот. — Мерзкие ребята.       — Не то слово, — с чувством пробормотал Деймон. — Только это было мое предположение. Есть ведь гораздо более мерзкий вариант.       — Например? — прищурился Гудбай.       — Перепрограммировать атмосферные процессоры. И начнут они не чистить воздух и корректировать его состав, а… Скажем, сделают его ядовитым за пару-тройку дней. Пока разберутся что к чему… Очистить заново всю атмосферу — нереальное предприятие.       — Да уж… — альдераанец мрачно ухмыльнулся круговерти гипера. — И ведь что обидно, отошьешь одних — и на их место радостно наползут следующие. Мрак и безперспективность.       — Бонадан так живет, — пожал плечами Диггер. — Но мы можем кое-кому дать по рукам.       — По таким рукам — с удовольствием, — пилот недобро, хищно улыбнулся. — У меня к этим ребятам поднакопилось собственных счетов.       — У меня тоже, — ухмыльнулся Деймон. — Они чуть не вышибли меня из пилотского кресла. Если бы не парнишка с бонаданской мусорки, я бы так и умер в обломках. Так что… Буду возвращать долги. На этой планетке есть хорошие люди.       — Стало быть, вы с ними давно не дружите?       — Очень. Много лет подряд. Кто-то хорошо прошелся по этой шушере в другом секторе, но здесь придется работать нам. Опять же, Митчелл…       — Тоже их рук дело? — вопрос прозвучал полуутвердительно. Гудбай пошевелился в кресле, устраиваясь поудобнее.       — Это сложно, — Диггер пошевелился в кресле. — Пока не знаем. Есть основания предполагать.       — Может, заодно и выясним… — пожал плечами пилот.       — Ага, — Деймон прикрыл глаза и, судя по всему, вознамерился поспать.       Гудбай не стал ему мешать.       Итак, «Эра» ведет определенно незаконные разработки и попутно уничтожает всех, кто пытается этому помешать. Особенно старательно — конкретно эту исследовательскую группу и всех тех, кто стремится выйти с оной на контакт. Причем уничтожает… странно. Крайний раз убрали Фолл и не тронули его, хотя стоило бы наоборот. До этого — пытались убрать именно медика. «Последняя ниточка к Митчеллу», так, кажется, сказал Сомбра. Остальная группа скорее всего действительно не в курсе, что произошло с замкомом. А меж тем, именно он является ключевой фигурой… Почему? Знал что-то лишнее? Если так, то почему не ограничились его устранением, а открыли сезон охоты на ученых?       «Делаем дело, ты нас подбираешь. Заодно и на «Эру» полюбуемся». Значит ли это, что разборки с «Эрой» все-таки вторичны, или…       Или все-таки то, что собирается делать на поверхности группа, напрямую связано с подрывом деятельности этих излишне длинноруких ребят.       Интересно, кого планируют загнать за штурвал десантного шаттла? Если оба имеющихся пилота идут в прикрытии. И как это вяжется с озвученной Шьеном задачей подобрать их после окончания операции на поверхности. Подобрать кого-то, болтаясь в «Зэте», несколько… проблематично. После сдачи вахты стоит внести некоторую ясность в предстоящую пляску.       …Вахта Гудбая закончилась в назначенный час. Это было неудивительно, учитывая, что Деймон из рубки не уходил. Спал в кресле вполглаза, хлебал каф, слушал музыку с центрального процессора корабля, крутил голофильмы на деке и не навязывался с разговорами. Только после писка таймера, означавшего смену, он вынырнул из интраверческого погружения в очередной фильм и бросил на пилота короткий взгляд.       Дежурить две вахты подряд означает подвергнуть экипаж и корабль неоправданному риску. Без веской причины так делать нельзя, а если следовать правилам — вообще нельзя. Утомленный пилот может принять неверное решение и запустить тем самым целую цепочку событий, ведущих к гибели транспорта.       Тянуть вторую вахту Гудбай не собирался с самого начала и с тех пор мнение не изменил. Летать в таком режиме он мог, в последнее время приходилось особенно часто, но с учетом наличия замены и предстоящих танцев смысла в этом не было.       Молча кивнув Диггеру, мол, принимай вахту, пилот отстегнул ремни, потянулся и выбрался из кресла. Напарник, судя по всему, в компании не особенно нуждался, и Гудбай всерьез собирался выспаться за остаток пути. Сделать это можно было и в рубке, но сначала он собирался найти Шьена. И кое-что прояснить.       Деймон молча занял пилотское кресло и показал Аверсу на прощание одобрительный жест. Мол, «хорошего отдыха».       — Есть вопрос, — сходу сообщил Гудбай, отыскав Шавари. И секунду спустя уточнил: — Не помешаю?       — Мнэт, — не прекращая жевать, пробурчал Шьен. В руке он держал галету из пайка, уже многократно надкушенную. Его собственная вахта уже кончилась, но медик продолжал болтаться в медблоке, уставившись в вычисления, так что Аверсу достался только быстрый внимательный взгляд поверх терминала.       — К кому мне стоит обратиться за конкретной задачей на предстоящую операцию? — поинтересовался пилот, подперев собой переборку. — На текущий момент у меня есть две несколько противоречащие друг другу версии. Хочется некоторой… ясности.       Шьен сделал удивленные глаза. В сочетании с набитым ртом это выглядело забавно.       — К штаршему, — махнул галетой медик. — Придем на штанцию, там шпрошишь.       Он дожевал и пояснил:       — Задачу поставят по уточненным разведданным. У нас их еще нет.       — Понял, — кивнул Гудбай, но отклеиваться от переборки не спешил. — А кто у нас старший?       — А в какой именно группе? — прищурил и без того раскосые глаза Шавари. — В нашем случае — Ретт Камински, «Кайтен». Слышал про такого?       У Аверса были все шансы знать историю про коммандос, люди которого прицельно и очень удачно работали по пиратским базам, вычищая целые звездные системы тогда, когда силы местной самообороны только разводили руками. Долгое время Камински оставался в тени начальства, пока не прогремел информационный взрыв в одном из секторов: кое-кто из старших имперских офицеров, крутивший бизнес в партнерстве с космическими грабителями, почуял, что запахло жареным, и очень шумно попытался сделать ноги с родной базы, захватив при этом один из боевых кораблей. Какой именно, история умалчивала, но все рассказчики делали суровые глаза и поднимали взгляд к потолочной переборке. Мол, сам сообразишь, насколько круто запахло жареным.       Через несколько недель корабль всплыл из гипера в «родной» системе и выглядел при этом паршиво. Настолько, насколько может выглядеть паршиво корабль, изнутри зачищенный силами небольшой диверсионной группы и приведенный на базу с помощью нескольких астродроидов, израненного пилота, пары техников и трех выживших коммандос, по мере сил пытавшихся заменить собой полноценный экипаж. Одним из них был «Кайтен»…       Альдераанец выразительно присвистнул.       — Слышал, — кивнул Гудбай. — Не хило… Где вы его откопали?       Вот уж кого он не ждал здесь встретить, так это одну из живых легенд «наземки». Если верить все тем же байкам, Камински бесследно исчез где-то в процессе реабилитации после того самого задания. Кто-то говорил, что его забрали к себе не то сибовцы, не то контры, кто-то — что списали по здоровью. Так или иначе, легендарный коммандос как в гипер канул. А теперь вот всплыл, значит. Да как интересно всплыл… В исследовательской группе с «Уилки» он не числился, и вообще, кажется, не имел к фрегату никакого отношения. Тем не менее — старший их группы. Это был повод порадоваться… и всерьез задуматься. Запланированная маленькая войнушка явно выходила за рамки разборок «Эра против ученых-боевиков». Тут и Диггер со своими старыми счетами, и не пойми откуда откопавшийся Кайтен. И за всем этим — аккуратная тень. Тени. Интересно, кто или что еще всплывет, если копнуть чуть глубже или просто немного подождать?..       — Не думаю, что это именно та информация, за передачу которой Ретт будет мне благодарен, — улыбнулся Шавари. — Но если немного подумать… Он в то время неслабо двинулся по фазе, — медик вновь уткнулся в терминал. — Параноил направо и налево. Его практически выбросили на почетную пенсию, что с его подготовкой и образом мышления могло кончиться плохо. Для него вовремя нашлось подходящее занятие…       — Могу его понять, — едва слышно обронил пилот. Он смотрел куда-то сквозь собеседника, словно в уме прокладывал курс по незнакомым координатам.       Картинка понемногу собиралась.       Это была не операция исследовательской группы, она с почти стопроцентной вероятностью вообще не имела никакого отношения к фрегату и его деятельности. Из всей группы Гудбай пока видел только четверых. Притом что на корабле помимо этой четверки и Диггера еще, судя по данным СЖО, куча десанта. Пара человек — совершенно незнакомых — попалась ему на пути в медблок. И руководит ими бывалый наземщик.       Их группа — не единственная, Шавари только что сам об этом сказал. Как минимум, существует некая разведка. Возможно, и скорее всего — кто-то еще. Например, персонал бонаданской станции. Сначала альдераанец решил было, что станция принадлежит Центру, но в свете того, что начало вырисовываться, этот вариант казался все менее и менее вероятным. Заодно это объясняет наличие на оной станции кучи разных истребителей. То ли собирали с мира по нитке, то ли — эдакая база под кучу разных задач.       При этом вся эта… пусть будет «организация» — не дружит с «Эрой», с СИБ и не исключено, что с кем-то еще. Что имел в виду Шавари, когда говорил о стрельбе по своим? Только Службу или имперцев как таковых?..       Вопросов все еще было больше, чем ответов.       — Самое время спросить, на кого мы работаем, — обозначил улыбку пилот. — Явно не на фонд помощи списанным солдатам Империи.       — А? — не понял Шьен, успевший с головой погрузиться в работу. Над экраном терминала вновь появились умные раскосые глаза. — Нет. Но, поверь, это не очень важно. Исследовать неведомые пространства на те деньги, которые выделяет на это государство, довольно трудно. Нужен ресурс. Много лет назад к такому выводу пришла группа людей с инициативой и возможностями… Теперь у центра есть побочные источники дохода, и за эти поступления в бюджет он ни перед кем не отчитывается. Но ты этого не слышал. Ты же умный парень?       — Не слышал, — согласился Гудбай. Стало чуть понятнее, почему на этих ребят обиделась СИБ. Мало ли чем они не поделились с Империей… Все это было ситски интересно, но ближе к изначальной задаче не подводило.       Он успел допустить несколько серьезных ошибок, которые теперь существенно усложняли жизнь. Стоило запросить у Сомбры информацию об «Эре», едва та всплыла в деле. Сообщить о текущем положении дел. Задать еще пару животрепещущих вопросов… С начальством нужно взаимодействовать, а не пытаться играть в героя-одиночку.       «Так бывает, когда берешься за чужую работу. Ты пилот, парень, не агент».       Выходить на связь сейчас означало крупно себя подставить. Если его на этом поймают, вся легенда покатится к хаттам. Оставалось и дальше плыть в потоке и надеяться, что мимо пронесет спасительное бревно, а не стайку опи.       Альдераанец отсалютовал Шьену на пилотский манер и вернулся в рубку. Отсыпаться в кресле было привычно и удобно: просыпаешься уже окруженный работой.       Деймон работал, то есть время от времени бросал взгляды на приборную доску. Пока корабль шел в гипере, другой работы у пилота не было. В рубке звучала тихая музыка, ноты падали в тишину, словно звенящие капли дождя, порождали объемное, нежное эхо, словно переборки корабля тоже вдруг начали звучать.       Диггер слушал что-то классическое, но с первых нот опознать мелодию было сложно.       Гудбай устроился в кресле, прикрыл глаза и усилием воли заставил себя вытряхнуть из головы сложный клубок из старой и новой информации. Не думать о деле и тем более о том, что уже было сделано не так. Слушать переливы музыки. Вспоминать хищный и одновременно теплый огонек в зеленых глазах…       По привычке спящий вполглаза пилот улыбался.