Без права на славу

      Было холодно.       Это было первое вернувшееся ощущение. Холод — и мерзкая, непроходящая слабость, как будто из организма вынули все до последней кости, а мышцы растеклись в кисель.       Звуков не было, не считая мерного гудения на грани слуха, сквозь веки не бил яркий свет. Только на руке и на шее что-то мешалось.       Нексу на целых несколько секунд охватил панический, иррациональный страх. Ей показалось, что последние недели ее жизни были бредом, сном поврежденного мозга, а на самом деле — она все еще в госпитале на Хейпсе, под аппаратом жизнеобеспечения…       Но там никогда не было настолько холодно.       Нужно было собраться. Вспомнить, что случилось.       Воспоминания возвращались охотно, по мере того, как уходила паника. Дана даже ощутила что-то, похожее на торжество.       Жива.       Давно ей не было так паршиво. Но жива! А… Охотники?.. Санди?.. Чем все, сит побери…       Она попыталась открыть глаза.       Вокруг был насквозь знакомый медблок. Только освещение кто-то заботливо притушил до приятного, но вызывающего странную тревогу полумрака. Рядом никого не было.       Дана сделала несколько глубоких вдохов, окончательно унимая панику. Нужно было прийти в себя. Понять, что происходит. Что сделал с ней ситов забрак.       Страх, в отличие от паники, уходить не хотел.       Она была совершенно беспомощна.       — Эй, — попыталась произнести девушка. Оторвать голову от подголовника койки казалось непосильной задачей. И она осторожно потянулась к Силе. Нужно было понять, что случилось. И почему свет такой тусклый…       Прикоснуться к Силе оказалось ситски трудно, и в то же время удивительно приятно, настолько, что хотелось провалиться в нее целиком, прочь от мира, в котором существуют такие пакостные ощущения.       Никто не ответил на тихий окрик, и ничего вокруг не изменилось. И не менялось еще пару минут.       Потом дверь медблока зашуршала, и в проеме появился знакомый силуэт.       Хэлиш подошел ближе, оперся плечом о переборку у изголовья и молча уставился на Дану задумчивым, невыразительным взглядом.       Нексу, ощутив присутствие Силы, вернула себе толику уверенности. Холод и слабость выматывали сами по себе, одним своим присутствием, но хотя бы иголку в нее не воткнули, значит… можно будет попробовать привести себя в порядок…       Хотя и на это пока не хватает сил.       Она подняла глаза на командира.       — Холодно… — голос звучал как шелест.       Взяли они Эдгара еще раз или нет?.. Если взяли и он рассказал…       Нет. Ее бы тогда… добили? Везли как пленного форса? Под иглой и наркотой?       Неприятная догадка сделала мир еще холодней — кто тебе сказал, девочка, что под иглой ты не сдохнешь, лишившись и того крохотного доступа к Силе, что тебе сейчас подвластен…       — Мне полагалось бы отчитать тебя за все выходки, — тихо произнес охотник. Он, как и всегда, был невидим для Силы, и по одним только интонациям трудно было понять, удерживает его от исполнения положенного только сочувствие к состоянию подчиненной или какие-то иные причины.       — Как вышло, что он оказался в сознании и дееспособен?       Дана сосредоточилась. Хотелось бы, конечно, соображать лучше. Но ситов забрак…       — Он не должен был… — собравшись с силами, прошептала она. — …Так быстро. Я думала, они догадаются… вколоть ему свежую дозу… Думаю…       Такая длинная речь выжала ее почти досуха, и девушка замолчала, заново собираясь с силами. От слабости мутило.       — Он очень… Хотел жить… — с трудом продолжила она. — Бой его… мобилизовал… он же Темный.       По малоподвижному лицу охотника трудно было прочитать, поверил он или просто решил отложить более детальную выволочку на потом, но как-либо комментировать слова Нексу он не стал.       — Почему ты дала ему себя сожрать? — видимо, поняв, как на самом деле звучит вопрос, Хэлиш секунду спустя уточнил: — Почему не стреляла?       Нексу наконец сфокусировала на нем взгляд, и взгляд оказался жестким. «Выньте иголку, командир, я вам покажу», — чуть не сказала она. И всерьез ощутила шутку искушением. Тьма была предельно слаба, но вкрадчива.       — Он умирал, — прошептала девушка. — Нужно было… Если мы… хотели живым… Командир, почему здесь… темно?..       — А тебе и в голову не пришло, что первым делом сделает умирающий Темный…       В голосе Хэлиша не слышалось осуждения, он констатировал факт.       Некоторое время он молчал, задумчиво глядя куда-то в пространство.       — Если бы не ситов забрак, нас бы перестреляли там. И он тебя не убил, хотя, полагаю, мог. А попытку захвата корабля не предприняли только потому, что сканер не зафиксировал на борту живые объекты — решили подождать тех, кому удастся отступить, снаружи…       Охотник мрачно хмыкнул, с видимым усилием отлепился от переборки и отрегулировал освещение до штатного.       — Лучше?       — Нет, — честно сказала Нексу, которой в принципе было настолько плохо, что свет был только одним из неудобств. И еще она опасалась за зрение.       — Но спасибо. Я только… — она попыталась приподнять голову и посмотреть хотя бы на телеметрию автодока. — …пыталась остановить кровь… из раны. Наши?.. Живы?..       — Да.       Охотник не стал возвращаться на прежнее место и продолжил задумчиво рассматривать подчиненную от двери.       — Ты успела понять, что и как он с тобой сделал?       Телеметрия показывала такое, с чем нормальным людям находиться в сознании не положено. Не с таким давлением так точно. Нексу прочла самую малость двоящиеся в глазах данные и нашла в своем положении даже некие преимущества.       В случае особенно неудобных вопросов можно было сходить в обморок.       — Да, — шевельнулись губы.       Чтобы разобраться с собственным восстановлением, требовалось время. Сила… По крайней мере, Сила была доступна. А ресурс для восстановления — нет. Почти нет. Будь дело на планете, все пошло бы гораздо быстрее. А здесь… Только люди, живые батарейки.       Даже не будь они ее командой, они были под иглами. За исключением одного.       Экс-агента тошнило от слабости, голова кружилась. Автодок, судя по всему, делал что мог, но что он на самом деле мог?..       — Командир… — Дана попыталась сосредоточиться, очень осторожно используя Силу для того, чтобы хватало дыхания на внятную речь. — Заказчик… он недаром… мне не нравился.       Она обозначила улыбку и даже не смогла сообразить, получилось или нет.       — Верните… меня… на Орд-Мантелл. Я… узнаю. Что смогу.       — Будешь лежать в направлении цели? — Хэлиша рвение девушки откровенно повеселило. — Брось… Воспроизвести технику сможешь?       На этот раз она улыбнулась по-настоящему — очень медленно и очень нехорошо.       — Да, шеф.       Это был ответ на оба вопроса сразу. Для более пространной речи нужно было немного собраться с силами. Еще чуть-чуть.       Дана собрала в кучу аргументацию, но для ее изложения нужно было банально отдышаться.       — Хорошо, — кивнул охотник и вышел.       Минуты через три вместо него явился Санди с пледом в охапке, отчаянно пытающийся делать вид, что его разбудили не только что.       — Шеф сказал, что он уже слишком стар, его любимое «это твой стажер» и «сам таскай на руках своих девушек», — он с некоторой неловкостью улыбнулся, бережно завернул Дану в плед и поднял на руки. — Пойдем.       Нексу, которая слова Хэлиша «все живы» расценила не как информацию, но как попытку успокоить пострадавшего бойца (можно подумать, он бы ей сказал!), встретила инструктора с нескрываемым облегчением.       — Ты принес одеяло, — счастливо вздохнула девушка. В физическом смысле Санди казался теплым, как фелинкс зимой, к нему хотелось прижаться покрепче, а в Силе — отсутствовал, и встрепенувшаяся было Тьма, недовольно ворча, улеглась еще до того, как ее одернули.       — Куда мы?..       В последний раз Дану носил на руках Гудбай, и воспоминание отозвалось неожиданной болью — она успела страшно соскучиться, и последние новости с Хейпса, уже устаревшие, не радовали совсем.       — В шлюз?.. — попыталась пошутить она.       — В трюм, — возразил охотник. — Рано тебе в шлюз.       — Мне… на планету, — прижимаясь щекой к теплой груди бывшего коммандос, попросила Нексу. — Мы можем?.. Там будет лучше…       Проще и легче, как показал опыт Дженериса.       — Своим ходом будет долго, — усмехнулся Санди. — А в трюме у нас твоя добыча. Восстановишься немного, заодно проверишь, правду ли он нам рассказал или проводов на уши навешал.       В глазах девушки мелькнуло едва заметное возмущение.       — Я теперь штатный дантуинский упырь? — пошутила она. — Санди, милый… ты же можешь. Уговори Хэлиша дать мне… поработать. Я найду этого… банта поодо. Он скинет нам деньги… лишь бы вы меня отозвали…       — Я-то уговорю… — Санди выразительно на нее прищурился. — Но если вдруг ты не заметила, то ты пока даже передвигаться сама не можешь, не то что кому-то жизнь усложнять. Или гонять гадов я тебя тоже на ручках понесу?       Охотник весело подмигнул девушке, но уже через мгновение стал ситски серьезен.       — Мы понятия не имеем, что именно он успел с тобой сделать. Восстановишься — обсудим дальнейшее. Кстати… Глаз остался и тоже не против поучаствовать в потрошении недобросовестных заказчиков.       — Это хорошо… — Нексу, устав от попыток говорить, чуть не провалилась в сон, такой охотник был теплый и уютный. — Но ты уговори.       Сонная, она потянулась к Силе, пытаясь закутаться в нее, как в одеяло, как в плащ, впитать крохи доступного тепла — хотя бы для того, чтобы не уходить в забытье при каждом удобном случае.       — Мало времени, — пробормотала она, не открывая глаз. — Чем быстрее мы реагируем, тем больше шансов на успех. Можно… найти остатки их группы. Если они есть. Их транспорт. Если Орд-Мантелл — точка базирования, еще лучше. Ты скажи… Хэлишу.       — Обсудим, — вновь ушел от прямого обещания охотник, открыл ведущую в трюм дверь и бережно сгрузил Нексу под переборкой. Подумав секунду, он стянул куртку и сообразил из нее заменитель подушки, после чего исчез из поля зрения агента.       — Давай-ка, ползи сюда… — судя по тому, что эти слова сопровождались полным боли стоном и звуком волочащегося по полу тела, адресовалось это не Дане. Санди приволок поближе наемника с переломанными руками, которому не повезло пережить схватку, единственному из всех.       — Так, а теперь повтори все, что ты мне рассказал. Кто такие, на кого работаете, какие приказы на наш счет получали.       — Ты за этим ее приволок? — пробормотал пленник. — Если лень пересказывать, так сделал бы запись…       В ответ его абсолютно негуманно пнули. Наемник решил не испытывать больше терпение своей неудавшейся жертвы и заговорил.       Их нанял деваронец, назвавшийся Иддил Чартец. Группе передали описание охотников, их коллег по заданию и каналы связи с ними, поручили прибыть на условленное место встречи, забрать объект и убрать всех. В заранее оговоренном месте встречи была подготовлена качественная засада, но в последний момент место поменяли, и планы пришлось переигрывать. Впрочем, такой вариант предполагался, и группа перебралась на новую точку довольно быстро. Часть из них, включая командира, ушла на встречу в открытую, сам он с напарником должны были прикрыть тылы и подстраховать основной состав, еще часть — отправилась зачищать корабль. Но на борт они в итоге не полезли, сканер показал, что живых на борту нет, отвлекаться на вдумчивый взлом корабля они не стали, решили подождать тех, кому удастся сбежать из боя. А когда дело стало совсем дрянь, взяли и смылись, вместо того, чтобы прийти на помощь.       Нексу полусидела, опершись спиной о переборку, с закрытыми глазами. Вдыхала знакомый запах от куртки Санди, куталась в одеяло, и со стороны могло показаться, что наемнице совсем плохо и что она то ли спит, то ли уже без сознания. На самом деле Дана слушала Силу. Пассивно и расслабленно, насколько хватало сил.       — Описание деваронца, — прошелестел едва слышный голос, когда пленный смолк.       — Да обычный деваронец, — попытался отмахнуться тот. — Я его не рассматривал.       — Вспоминай давай, — приказал ему Санди. — В деталях.       — Да не помню я! — очень искренне взвыл пленник и дернулся, пытаясь отползти, когда охотник шагнул к нему.       — Сейчас будем вместе вспоминать, — пообещал Санди. В Силе плеснуло болью и страхом, наемник тихо заскулил.       — По порядку. Ну?!       — Высокий, под два метра. Рога здоровенные, торчат в разные стороны. Морда красная, как череп, обтянутый кожей. На пальцах когти, длинные, у него даже перчатки под них прорезаны. Зубы острые, как у твилеков, и он вечно скалится, то ли намеренно, то ли потому что пасть не закрывается. Шмот цивильный, но бластер носит. Легкий, может даже просто для понтов, не знаю.       Нексу, едва приоткрыв глаза, слушала Силу и получала тонкое удовольствие от присутствия рядом с ней, сейчас — слабой и беспомощной, мужчины, готового взять на себя тяжелую часть работы. К тому же — ее мужчины. Это было иррационально, ее мутило от слабости и к горлу то и дело подкатывал тяжелый ком, но ждала работа… Нужно было находить в ситуации хоть что-то приятное. Просто чтобы держаться в сознании.       — Как и кому вы… должны были… передать пленника?       — Нас ждал корабль. В частном ангаре. Нужно было привезти объект туда. Чартец сказал, что сам нас встретит.       — Передай данные… где ангар… какой корабль… — Дана смотрела на Санди. На него было приятно смотреть. А еще он был невидим в Силе. Пленный слишком остро ощущался всплеском жизни, такой близкой и такой недоступной сейчас.       — Твои… захотят купить... твою жизнь?       Пленный назвал координаты. На месте их должна была ждать яхта класса «Баудо».       — Не знаю, — ответил он на вопрос о выкупе. — Не думаю. Командира вы убили. Остальные…       Наемник обреченно покачал головой.       — Мы попробуем, — прошелестела Нексу. — Банальный вопрос… хочешь жить?.. Не отвечай… Я знаю.       Она открыла глаза по-настоящему, посмотрела на Санди.       — Пусть свяжется со своими, скажет, что его отдадут за выкуп… — на бледном лице экс-агента даже едва обозначенная улыбка выглядела странно. Так улыбаются под кислородной маской.       — Если дека командира у нас, проверь его счета… Откуда пришли последние поступления… за нас. Может… не получиться. Не страшно, но проверь…       Она вновь глянула на пленного.       — А где ваш корабль?..       — С декой ковыряются, — отозвался Санди, снял с пояса комм и опустился на колено рядом с пленным. — Диктуй частоту.       Переговоры товарищей по оружию были недолгими.       — Сколько? — последовал закономерный вопрос «с той стороны».       — Сколько они готовы за него дать? — послышался свистящий шепот экс-агента. Нексу мгновенно подалась вперед, ее глаза вспыхнули — откуда только силы взялись.       Но это был чистый азарт.       — Посмотрим… будет ли ставка… разумной…       Наемники предложили две тысячи и пообещали: никаких подстав.       — Соглашайся, — даже не шепнула, четко проартикулировала Дана, на лице которой на миг появилась хищная улыбка. — Хорошая цена.       За их жизни…       Не только Тьма, вся ее натура властно требовала реванша. Хэлиш мог не согласиться с ее планом, но фундамент должен был быть заложен — чтобы командиру было над чем думать и с чем не соглашаться. Ее учили этому долго и хорошо…       Санди согласился без лишних слов. Может, тоже жаждал реванша, а может, исходил из того, что обещание договориться о передаче пленника позже ни к чему не обязывает и оставляет простор для любых маневров. Так или иначе, наемники согласились выкупить своего человека на условиях пленителей. Сам пленник, правда, в хорошее окончание всей этой истории для себя все равно не верил.       — Вы меня все равно убьете.       Эти слова, ни к кому не обращенные, прозвучали так же тихо, как шепот Нексу.       Теперь нужно было обязательно объяснить свой план. Санди или Хэлишу, не так важно. Но она так устала. Хотелось закрыть глаза и вовсе ни о чем не думать. Спать, качаться на волнах Силы, не просыпаться. Даже если будут очень звать.       — Ты был хорош, — чуть улыбнулась она. — Со своей гранатой… Это же был ты?.. Тебе… нужно отдохнуть. У меня еще… будут вопросы… Это война. Ты пленный. На сита… мне твоя смерть… но это командир решит… Дай руку…       Она содрогнулась всем телом, как делают умирающие люди и мокрые собаки. Холод был таким пронзительным, что не спасало даже одеяло.       — Сит… ты же не можешь… Больно?       Она подняла глаза, полные немой тоски, на своего инструктора. Рядом была жизнь, такая доступная, и одновременно недосягаемая — ей нужно было прикоснуться. От пленного веяло болью и безнадежностью, сейчас это ее притягивало как магнитом.       — Ближе… попробую… обезболить…       Вот что было сейчас совершенно лишним, это сопротивление.       Пленный наемник уставился на Нексу с непониманием и даже некоторым сочувствием. И на лице его, и в Силе отчетливо читалось: полумертвая девчонка бредит.       Санди, который прекрасно все понял, одним не очень бережным, но и не особенно травматичным для пленника движением подтянул того ближе, так, чтобы Дана, не особенно напрягаясь, могла его коснуться. Наемник заподозрил неладное, заволновался, но дергаться не рискнул — слишком близко к нему стоял этот не склонный церемониться с пленными тип.       Нексу медленно опустила ладонь на предплечье пленника. В Силе под ладонью полыхал ровный притягательный жар, отказаться от которого было невозможно, но боль она действительно чувствовала лучше и начала с нее. Это она умела. В этом была Сила.       Жестоко, ею же самой сломанные руки.       Капли, крохи, по сравнению с тем, что ей сейчас нужно было, но и пленник нужен был живым. И даже дееспособным. Если так можно называть простую возможность ходить своими ногами.       Боль она выпила до капли, машинально облизнула губы, ощутив, что держать голову стало легче. Дышать стало легче. Тошнота улеглась и звон в ушах стал тише.       Можно было рискнуть. Теперь у нее был шанс удержаться. Не убить его сразу.       Она медлила. Не полагаясь на выдержку, которой сейчас почти что и не было. Тратила полученные капли сил на то, чтобы сформировать канал с узкой пропускной способностью. Не вытянуть из него все так стремительно, как это сделал с ней Эдгар — потоком.       Ей нужно было ровно столько, чтобы встать на ноги. Иметь возможность самостоятельно дойти до рубки. Остальное она найдет… в другом месте.       Тепло перетекало медленно. Невыносимо медленно. А быстрее было нельзя. Не умея отследить как следует, она рисковала жизнью пленного. И лучше было взять гораздо меньше возможного, чем убить его сейчас.       Удерживаясь на самой грани острого желания выпить человека до капли, Нексу искусала губы в кровь.       — Старший… — через силу окликнула она Санди. — Соберите ему руки. Пусть… автодок… ведь… обмен.       Говорить было чуть легче.       Когда ушла боль, от пленного отчетливо плеснуло глубоким удивлением, но когда вслед за болью начали уходить и те немногие силы, что оставались у раненого, вымотанного наемника, удивление в Силе сменилось страхом. Он попытался скинуть руку Нексу и отползти, и Санди пришлось вмешаться. Впрочем, довольно скоро дергаться пленник перестал. Он, несомненно, был жив, даже сейчас более жив, чем сама Нексу, но брать больше действительно не стоило.       — Соберем, — пообещал охотник, вновь поднимая девушку на руки.       Когда дверь трюма за ними закрылась, он мрачно заметил:       — Мало…        Дана обняла его за шею, прижалась щекой к щеке.       — Спасибо.       Санди был прав, не хватало. Но угроза немедленно потерять сознание и снова загреметь под автодок над ней больше не висела. Если не перенапрягаться. Ситов забрак ограбил ее по мерке не человека, а форса, оставив жизнь висеть на такой тонкой нитке, что впору было врезать при встрече по наглой забрачьей морде. Но если он так точно рассчитал…       На это требовалось мастерство. Которым сама Нексу не обладала. Какого же уровня этот форс на самом деле?..       — Это неплохо, — в шепоте девушки слышалась улыбка. Пожалуй, она могла бы сейчас говорить нормально, но под губами оказалось охотничье ухо, в которое не стоило кричать.       — Может, Глаз так и не поймет, что я форс. Если уже не догадался. Мгновенные излечения настораживают.       Она прикоснулась губами к нежному местечку за ухом Санди.       — Я говорила. На планете будет быстрее. Посадишь меня в парке на часок… — и тут же сменила тему. — Пойдем к Хэлишу. Надо рассказать, что я придумала. Только не в медблок, пожалуйста.       Ее уже тошнило от тамошней обстановки.       — Хорошо, — как-то подозрительно легко согласился Санди, и вскоре стало понятно, почему. В медблок они не пошли. Но к Хэлишу — тоже нет.       Охотник притащил Дану в ее каюту. Устроил на койке, сам сел рядом. И снял иглу.       — Давай.       Санди сам взял ее за руку. Но в Силе было видно, какого волевого усилия стоило ему это решение, и иголку свою он отложил совсем недалеко, чтобы в любой момент дотянуться, если девушка… увлечется.       — Нет, — Нексу стремительно освободила пальцы, даже отшатнулась, со страхом глядя на любовника. Тьма слишком ликующе рванулась к нему, Дана едва успела осадить себя — она даже не знала, что так бывает, и зрачки перепуганной девушки заполняли сейчас всю радужку, как у перебравшего наркомана.       — Я не стану!       — Давай, — с нажимом повторил Санди, вновь находя ее ладонь и сжимая ощутимо крепче. Синие глаза заметно потемнели, и было видно, что ему самому страшно, и оттого, что Нексу затягивает, только хуже.       — Видишь? — охотник поднял иголку и на несколько мгновений вновь пропал в Силе. — Я сам тебя остановлю. Ну?       Он был так близко, она так хорошо его знала. Его рисунок в Силе, его тело наощупь. Как он дышит, когда ему больно и когда хорошо. Как он ищет тепла, когда чувствует себя слабым, и как в этом не признается. Как он бывает груб и расслабленно-нежен. Она знала, как отражается в Силе его раздолбайская душа и как различаются образы того Санди, которого знал мир, и того, каким был он на самом деле.       «Не читай меня», сказал он как-то. Она не читала. Но не видеть не могла, как нельзя не дышать. Они много времени проводили вместе.       Это было бы так легко. Слишком легко. И никаких преград.       Неожиданная мысль искривила губы форса в усмешке. Она держала собственные хищные мотивы за горло, это выматывало и причиняло почти физическую боль.       — Идиот, — тихо выдохнула Нексу. — Не так. Не надо так. Иди сюда. Это… тоже Сила…       Сможет ли она ее использовать. Но так лучше, чем пить жизнь своих друзей. От одной мысли ее выворачивало наизнанку. От понимания, что она может — и хочет.       Губы девушки мягко прикоснулись к губам охотника. Прикосновение превратилось в поцелуй. Он боялся, она знала. Она тоже.       Еще мягче. Еще нежнее.       «Забудь о страхе.       Иди ко мне.»       Крохи, капли огня, к которым все еще нельзя прикасаться. Огонь должен гореть.       Тьма бесновалась на привязи.       Этим огнем охотник делиться умел и любил. Он охотно ответил на поцелуй, хоть и не сразу понял, что и зачем делает Нексу. А когда понял, на мгновение оторвался от ее губ.       — Так вот зачем я тебе? — разобрать интонации тихого как дыхание шепота было трудно, но синие глаза смеялись, и в Силе Дана улавливала глубокое, вряд ли им самим до конца осознаваемое облегчение от того, что — не пришлось.       — Только сегодня, — она тоже улыбнулась, хотя охотнику еще предстояло услышать шутку о том, что отныне он входит в штатную комплектацию ее аптечки. Нексу потянула его к себе, запустила руки под футболку.       Такой близкий. Горячий. Живое пламя. Он мог сейчас расстаться с жизнью и даже не понять этого. Скованная самоконтролем Тьма, лишенная возможности впиться в глотку добычи, требовала все больше и больше — если не силы чужой жизни, то хотя бы того, что давали.       И что было причиной того, что вместо расслабленного безвольного тела под ладонями охотника все чаще оказывались знакомые мышцы под бархатной кожей?.. Нексу разрешала ему все, следуя за его волей, подхватывая его желания, горячо отвечая на ласку — и позволяя Силе бежать по нервам, пропитывать энергосистему организма, заряжая внутренние батареи.       Тьма скалилась внутри. Неохотно ворча. Принимая то, что сейчас считала подачкой.       Нексу, возможно, лучше Санди понимала, что в его руках сейчас нежится, подставляя шею под поцелуи, смертельно опасное существо, способное убить одним прикосновением. Не будь у нее за плечами имперской школы, она бы не рисковала так, но границы выдержки были давно проверены, выверены до сотых дюйма и известны. И Тьма, зовущая убивать, следовала желанию форса, взвинчивая эмоции обоих охотников, обоих двуногих хищников, на запредельную высоту.       Пока от них страдала только койка.       В какой-то момент Нексу отчетливо ощутила: он понимает. Знает, что его женщина сейчас — смертельно опасна, что до иглы уже не дотянуться так быстро, и, реши Дана действительно взять все, шансов у него будет… примерно столько же, сколько было у нее самой в руках раненого, умирающего Темного. Но эта теоретическая возможность вовсе не пугала охотника так же, как готовность добровольно подставить горло под зубы хищника. Напротив, это осознание потенциальной опасности в сочетании с готовностью рисковать стало для него уже насквозь привычной частью взаимоотношений со своим неугомонным стажером, и только добавляло той остроты, которую так редко можно было найти… с другими.       …Когда все кончилось и они лежали в обнимку, переводя дыхание и наслаждаясь уже чистым покоем, Нексу приподнялась на локте, чтобы заглянуть в лицо охотнику.       Подумать только. Ради нее он готов был рискнуть жизнью. Что бы им не двигало. С ходу, с лету, не зная наверняка, успеет ли схватиться за иглу — а ведь запросто мог не успеть.       И это его смущение, когда он поднимал ее на руки в медблоке — «не думай, это Хэлиш приказал». А ведь она была в таком состоянии, что можно было вообще ничего не объяснять — ну что необычного в переноске раненых. И эта его привязанность к женщине, которая не убила его в первый раз из чистого профессионализма, а потом потому, что он — это был он.       Адреналин и постоянное признание его ценности. Как личности. Как мужчины. Или просто — признание.       «Кто это сделал с тобой?.. Зачем?..»       Дана невесомым поцелуем прикоснулась к лицу любовника. И устроилась поудобнее у него на груди. Что-то было у него в прошлом. Что-то такое, из-за чего сейчас он трижды перестраховывался, чтобы она не заподозрила его в лишней привязанности. Слово «любовь» по негласной договоренности отсутствовало в их лексиконе. С ее стороны это было честно, хотя к инструктору она относилась с нежностью и он был ей дорог, и Нексу не видела никакого смысла скрывать это от него самого. И при этом они очень старательно не посягали на свободу друг друга.       Подчеркнуто.       — Ты каждый раз так опасаешься, что я подумаю о любви, и рискуешь ради меня жизнью, — прошептала она, расслабленно целуя инструктора.       Нексу уже предполагала, чем может обернуться для обычного человека такой энергетический провал. Даже если взять не все. Коллапс? Полиорганная недостаточность?       Он ведь уже рисковал ради нее. Против Мэро. Когда она чуть не убила его. Тяжелая травма головы…       Ни один настоящий бабник так себя не ведет. Ради случайно подцепленной девчонки, пусть даже агента, пусть даже стажера… Их мотивация плотно подвязана на эгоизм. А эгоизм — он и есть эгоизм, и не может он проявляться в одной-единственной сфере, он заметен везде.       — Опасаюсь? — не очень искренне удивился Санди. — Нет. Неправильное слово.       — А какое правильное? — с любопытством спросила она, легонько цапнув бывшего коммандос за кончик носа. — Признавайся.       — В чем? — невинно ухмыльнулся охотник. — Что ты мне нравишься и я не хотел бы видеть тебя мертвой? Или в том, что я тебе кое-чем обязан, а долги лучше бы возвращать?       Его руки ласково гладили ощутимо потеплевшее женское тело.       — И напомни, когда это я рисковал ради тебя жизнью?       Санди казался подчеркнуто равнодушным, впрочем, не особенно скрывая, что равнодушие напускное.       — Все перечислять? — Нексу с озорством показала ему язык. — Сегодня, например.       — Брось, ты бы меня не убила, — самоуверенно ухмыльнулся синеглазый.       Нексу вдруг стала серьезной.       — Не рискуй так, — попросила она. — Потом. Если я буду без сознания. Потому что…       Она замерла в предельном сосредоточении. И позволила хищной, вечно голодной Тьме едва ощутимо коснуться инструктора.       Ей было все равно, кого убивать. Она любила убивать.       — Я еще не так здорово себя контролирую. Я только учусь. И это… страшно.       Она спрятала нос на груди у охотника.       — Я никогда этого не делала с людьми, только лечила. Сегодня был первый раз. Ты очень рисковал. Если бы мне хоть немного было все равно…       Будучи неодаренным, Санди не мог в полной мере почувствовать, что только что коснулось его, прошлось ледяными пальцами вдоль позвоночника, но что-то, несомненно, ощутил.       — Хорошо, больше не буду, — без прежней легкомысленности пообещал он. И надолго замолчал.       — Ты мне нравишься, — когда охотник заговорил вновь, голос его остался непривычно серьезным. — По многим причинам. В какой-то мере я за тебя отвечаю. Но я ни разу не рисковал жизнью только и исключительно ради тебя. Не больше, чем ради других наших. И не думаю, что однажды стану.       Чувствовалось, что это признание ему неприятно, что он бы вовсе не хотел этого говорить… и что Санди самую малость лукавит. Не с Нексу даже — с самим собой.       Дана расцеловала его так, словно синеглазый охотник только что признался ей в любви до гроба.       — А я стану, — призналась она. — Знаешь, почему? Потому что когда ты говоришь «я за тебя отвечаю» — ты делаешь.       Она прижала его к себе с тем же восторгом, с каким другие прижимают плюшевого эвока.       Если подумает, он поймет, что это не может быть единственной причиной, но если захочет знать больше, спросит сам. Потом.       — Ну что, господин инструктор? — зеленые лукавые глаза уставились в серьезные синие. — Пойдемте поработаем? Мне кажется, меня хватит на то, чтобы сидеть ровно. И даже немножко ходить. Надо же проверить всю целительность нашего метода. Запатентуйте, сэр. Хэлиш будет в полном восторге.       — Несомненно… — проворчал Санди, с неохотой выпустил Нексу и принялся одеваться. — Не хочешь поделиться своей захватывающей идеей со мной до того, как изложишь ее шефу?       Дана, осторожно свесившись с койки, нашла лиф. Чуть не сверзилась, потому что внезапно и знакомо закружилась голова, только и вполовину не так сильно, как раньше.       Вторым пунктом бравый имперский агент запутался в собственной футболке.       — Ага, — прозвучало из шевелящегося комка тряпки, на которой был напечатан забавный мультяшный нексу. — Эта группа… И деваронец этот… У них приказ.       Наконец в горловину пролезла голова и звук стал четче.       — У них приказ нас уничтожить. Им за это платят. Нет трупов, нет денег. А мы им в морду выдали и пленник сбежал. За это их самих порвут на тряпки. Деньги заставят вернуть. Значит, они ухватятся за возможность завалить нас. Мы им ее дали. И это же значит…       Она замолчала, деловито пытаясь отыскать в сбившемся пледе свои тактические штаны.       — О чем я… Да, это значит, что деваронец никуда не улетит. И они никуда не улетят до встречи. Мы возьмем себе еще пленных и все узнаем. И деваронца возьмем.       Она оделась, но усталость пришла еще в процессе. И Дана осталась сидеть на койке, опершись спиной на переборку и наблюдая, как одевается инструктор.       — Я бы с него и начала.       — План хороший, но кем брать будем? — поинтересовался Санди. — Этот тип сказал, их там четверо осталось, трое тех, что ходили к кораблю и один на координации. Но они явно понимают, что в четыре морды брать тех, кто разобрал их основную группу — не вариант, и меры наверняка приняли. Значит, сведениями насчет их численности можно подтереться. А у нас — два полноценных бойца и Глаз. Который, конечно, вызвался поучаствовать, но захочет ли снова лезть в драку — еще вопрос.       — Я хочу идти одна.       Нексу смотрела на инструктора обманчиво беззаботными глазами, вокруг которых залегли глубокие синие круги, что на бледном лице смотрелось очень выразительно.       — Я форс. И я буду убивать. И я знаю, где взять дополнительные силы, чтобы создать отвлекающий маневр. Мы на Орд-Мантелле, здесь полно наемников, и я знаю хороших. Главное ведь не эти… недобитые уроды. Главное — деваронец и его корабль.       — И чем тебе будет мешать пара проверенных лишних стволов? — иронично прищурился охотник.       — Ничем, — согласилась Нексу. — Кроме того, что я плохо умею работать выборочно. Сегодня… Или это было вчера?.. Плохо сработала. Я надеялась, что вас унесет хотя бы в стену ангара. А вы только упали. Но тоже ничего так. Но это был… толчок. А там будет… смерть.       В ответ Санди медленно и очень выразительно приклеил иглу на обычное место.       — Слышала бы ты себя… — он шагнул к Дане и ласково, почти что покровительственно погладил ее по голове. — «Я форс, я буду убивать без разбора…» Мы, если помнишь, заточены под работу против таких, как ты. И с такими, как ты — тоже, Леди нас не только как охотников использовала. Зачем этот героизм?       Бывший коммандос присел перед Нексу, взял ее ладони в свои.       — Винишь себя за то, что позволила Эдгару уйти? Брось, ты не знала, что он так может. Тут уже скорее моя вина, я-то знал… Ты не обязана теперь одна за всех отдуваться.       Она улыбнулась, виновато и немного застенчиво, разом теряя воинственный вид. Потянулась поцеловать Санди.       — Спасибо, — прошептала после поцелуя.       Винила, конечно, но за другое.       — Но я думаю… Будет хорошо, если мы одновременно будем брать этих… И деваронца. Деваронец будет думать, что наши силы полностью заняты наемниками. И тут к нему придет кто-нибудь злой. Как думаешь? Должна же я… ну хоть как-то себя проявить. По-нормальному. Или Хэлиш так и будет на меня ворчать.       Санди в ответ только покачал головой.       — Ты взяла этого рогатого без единого выстрела, и все еще думаешь, что недостаточно себя проявила? Знаешь, это комплексы.       Он весело подмигнул девушке, поднялся на ноги сам и поднырнул под руку Нексу, аккуратно помогая подняться ей.       — Пойдем. А Хэлиш — он на всех всегда ворчит, и ни за что не перестанет.       — Тем и ценен, — ухмыльнулась Нексу, послушно переставляя ноги в направлении кают-компании. Без Санди она предпочла бы сидеть в своей каюте или даже лежать, но с помощью охотника можно было кое-как поддерживать себя в вертикальном положении.       Почему-то смертельно хотелось есть. И сахару. И не смотреться в зеркало еще пару дней.       — Будет разбор полетов?.. Или вы уже… без меня?..       — Не знаю, — пожал свободным плечом Санди. — Шеф меня разбудил и выгнал тебя катать и пленником кормить, если они там что и обсуждали, то без нас.       — Слушай, а просто поесть… у нас есть?.. — застенчиво пробормотала «очень-злой-форс». — Умираю, есть хочу. Кафа с сахаром. Шоколадку.       — Сообразим, — решил охотник и повернул в сторону камбуза. Уже на месте, сунув в руки Дане чашку с умопомрачительно сладким кафом и упаковку пайка, он связался с Хэлишем:       — Шеф, у нас есть идеи. И даже предложения. Да, инфа подтвердилась.       Нексу покосилась на него с интересом, в одной руке держа чашку, в другой — сразу две галеты, которыми как раз набивала рот. Какая инфа?       Она успела что-то пропустить, это точно. Может быть, что-то важное.       Сейчас самым важным казался каф. Она глотала сладкую жижу, едва отрываясь от чашки, обжигалась и глотала снова, судорожно восстанавливая уровень сахара в крови. От еды по телу тоже шло тепло.       И сидеть было — хорошо. Только не хватало пледа или куртки, которые остались в каюте. И вставать совсем не хотелось. Хотелось заснуть над остатками кафа.