Ведунья Гаяна

      И тут меня наконец то нагнал сюрприз. В маленькой комнате, гордо именовавшейся кабинетом, сидел отеть и сонно щурил на меня заплывшие глаза. — Здрасьте, господин Фанька Оринович, заселяться, — сказала я, уже понимая, что процедура будет очень, ну, прямо невозможно, долгой.       На сморщенном лице домового медленно появлялось понимание, а в глазах зажглось недовольство. — А может, не надо? — спросил старик, с надеждой зыркая на меня маленькими глазками. — Ну эту школу, зачем девке учиться? Нарожаешь деток, будешь домашними делами заниматься.       Нет, вы это слышали? Что за дискриминация?!       Я возмущённо уставилась на этого отетя, недоделанного, и зло прошипела: — А может, Вам тоже не стоит тут работать, зачем отетю трудиться? Вон идите по домам, лень на людей нагоняйте, что Вы в школе то забыли, а?       На мою гневную отповедь домовой лишь задумчиво протянул что-то неразборчивое и сказал: — Да ладно тебе, девка, не сердись на старого. А раз тебя заселиться так тянет… В конце коридора — лестница, по ней подымешься, потом направо, ещё немного прямо, и там развилка: мужское и женское общежития. Женское налево, — и, с подозрением на меня покосившись, закончил: — а мужское направо. Выбирай любую свободную комнату. Ах да, у тебя одна или две соседки будют. Ну всё, иди, дай старому Фаньке отдохнуть.       И действительно, после этих слов он повесил голову на грудь и смачно захрапел, оглашая сим неприятным звуком не только комнату, но и коридор, и даже, как я потом поняла, второй этаж.       Когда я вышла, Альдона стояла у двери и нервно теребила подол платья. — Ну что? — встревоженно заглядывая мне в глаза, спросила берегиня. — Заселил тебя этот старый хрыч? — А тошь, куда он денется-то? Заселил как миленький, только теперь комнату свободную найти нужно, — улыбаясь, ответила я девушке. — Гаяна, это… Ты не хочешь ко мне заселиться? — смущаясь, спросила девушка.       Я удивлённо на неё посмотрела и с недоумением спросила: — А разве у тебя нет соседки?       Берегиня грустно хмыкнула, опустив плечи, помотала головой и прошептала: — Со мной никто дружить не хочет. — Как это: «никто»? Я хочу, — радостно заявила я, — проводи-ка меня в нашу комнату, а то я так устала, так устала.       Аля поражённо на меня посмотрела, а потом вся расцвела: — Спасибо, Гаяна! Обещаю, ты не пожалеешь! — в восторге объявила девушка. — Так, давай договоримся: я — Гая, ты — Ася, хорошо? — спросила я у ошарашенной девушки. — Х-хорошо, Гая, — неуверенно сказала берегиня, — пойдём?       Я только ободряюще кивнула и направилась за Алей.

***

      Комнатка оказалась среднего размера, но очень симпатичной: три кровати у противоположной от двери стены, у изголовий их три небольших сундука, массивный письменный стол и небольшая печка.       На двери висело зеркало в полный рост, а на окне качались от ветра лёгкие занавески. — Она не очень большая, но зато красивая, правда? — с надеждой смотря на меня, спросила берегиня.       И я ни капельки не обманывая, ответила: — Да, очень миленькая. Кстати, а какая из кроватей твоя?       Девушка радостно улыбнулась и тыкнула пальцем в кровать посередине. — Вот эта моя. Ты не против? — Нет, что ты, я тогда вот эту займу, — подошла к дальней от двери кровати.       Да, похоже, мне предстоит долгая работа: эту девушку, судя по всему, все, кому не лень, пытаются обидеть. А она вместо того, чтобы дать отпор, терпит.       Ну, ничего, теперь в школе появилась я, а значит, отныне я буду защищать это безропотное создание и бить наглые морды не только своих обидчиков, но и её. — Так, подружка, — сказала я, поудобнее усевшись на кровати, — давай рассказывай. — Что рассказывать? — с непониманием уставилась на меня Аля. — Как что? Ну, сначала о самом главном: о еде. Здесь поесть можно или самим готовить надо? — Ну, кто как. Еда в школьной столовой пять медяков стоит. — Хм, хорошо. А что насчёт душевых? — задала я второй по важности вопрос. — Ну, на каждом этаже — ванная.       Вот это да, просто поразительная щедрость! — А сколько всего этажей? — Жилых этажа четыре, каждый из них соответствует году обучения. Но первый не считается, там хозяйственные комнаты. А, точно, ещё: мужское общежитие — в южном крыле, а женское — в северном, не перепутай. — Хм, хорошо, — протянула я и тут же задала новый вопрос. — А что насчёт расписания? — Тебя завтра зачислят в одну из пяти групп и дадут список учебников и расписание.       Я задумчиво кивнула и подумала про себя: «Что-то всё как-то слишком хорошо, не к добру это».       И как показало будущее, я была права.