Мой личный маньяк

Настоящее время.       — Итак, — инспектор Лестрейд пробежался глазами по своим записям, — ваш муж сообщил вам, что около двух месяцев назад он был похищен неустановленным лицом и удерживался где-то в подвале. Ничего плохого похититель ему не сделал, только… м… произвёл некие странные манипуляции, похожие на те, что делал со своими жертвами герой фильма и книги «Парфюмер».       — Именно так.       — Бедный Джон, — подал голос Шерлок, — он настолько одинок… ему настолько не с кем поговорить, что он сообщает это жене, которая его ненавидит и в грош не ставит?       — Как вы думаете, — подхватил мысль Грегори, — почему супруг решил рассказать вам об этом происшествии?       — О, никакой сентиментальности, — улыбнулась Мэри. — Видите ли, у меня есть знакомые, что имеют доступ к планам застройки этого района. Я когда-то работала в риэлторской конторе и неплохо преуспела в этом.       — Настолько неплохо, — вновь вмешался Холмс, — что вынудили Джона продать дом, купить вам эти роскошные апартаменты, а его поселили в клоповник посреди неблагополучного района.       — Инспектор, — Мэри царапнула лицо Лестрейда взглядом, — вам не кажется странным, что ваш детектив, ни разу с моим мужем не пересекавшийся, называет его по имени? Да ещё так озабочен его судьбой? С чего бы?       Грег посмотрел на Шерлока, но ни о чём его не спросил. Не здесь.       — Пропавший хотел найти этот подвал, где его держали? — вопросом на вопрос отыгрался инспектор.       — Скорее… он хотел найти этого «маньяка».       — С целью?       — Я не спрашивала. Я вообще не поверила в этот бред, говорила уже. Кому этот рохля и слюнтяй мог быть так нужен, чтобы…       Грег заметил, как руки Холмса сжимаются в кулаки и поспешил прервать женщину:       — Итак, в тот раз вы ему отказали в помощи. А в этот? Как вы обнаружили его пропажу, раз вы почти не общаетесь?       — Ох, — Мэри поправила волосы, — тут вообще детективная история получилась. Понимаете… что его нет, заметила не я. А продавщица из кулинарии, где он всегда покупал еду. Когда он не пришёл один день, она успокоила себя, что, может, планы там какие (хотя какие планы у этого любителя однообразия?), но Джон не появился на второй, а потом и третий день. Продавщица готовила ему пакеты заранее, и, возможно, ей просто было жаль продуктов.       — Да, мы это выяснили, — Лестрейд фиксировал показания, — ваш муж регулярно покупал еду в одном и том же месте. Завтрак и обед по дороге на работу, ужин — на обратном пути.       — Да. Эта «Мисс Кулинария» заранее готовила его заказ, так-как выучила, что и когда он брал. Джон — человек привычки. И когда она, закрывая магазин, трижды наткнулась на этот пакет и поняла, что её постоянный клиент не заходит — забеспокоилась уже всерьёз.       — Она обратилась в полицию, но её послали, — зло проговорил Шерлок.       Грегори обернулся к нему:       — Ты знаешь правила, — извиняющимся тоном проговорил инспектор, — такие заявления берутся только от родственников. Тем более, она ни места жительства его не знала, ни…       — Знаю! — Шерлок вскочил, — пока она нашла эту вот барышню — детектив попытался испепелить Мэри взглядом, — пока та ломалась, не желая слушать о муже… Почему вы сразу не пошли в его квартиру, проверить как он? Из-за вашей вредности столько времени потеряно!       — Ещё одно слово от этого ненормального, — прищурилась Мэри — и я напишу жалобу вашему руководству. Кто вообще придумал, что какой-то частный детектив имеет доступ к расследованиям Скотланд Ярда?       — Он больше не будет, — пообещал Грег, сжав запястье Шерлока и почти умоляюще глядя на него — «потерпи». — Итак. Вас нашла «Мисс Кулинария» и вы решили…       — Я её выпроводила, решив, что это очередные глупые попытки Джона вернуть меня. Может, я вела себя с этой дамочкой не особо вежливо, и Розамунд…       — Ваша дочь, Розамунд Мэри Ватсон?       — Да. Это она. Она услышала наш разговор, и, ни слова мне не сказав, выбралась из дома, догнала эту продавщицу и они пошли в квартиру Джона.       — У Розамунд есть ключ?       — Видимо да. Я этого не знала. Я даже не знала, что… — Мэри замолчала. Видимо, неловко признаваться, что довольно мало знаешь о делах собственной дочери.       — Вы не знали, что дочь и отец общаются?       — Да, — нехотя призналась мать.       — Итак… Из показаний продавца мы знаем, что открыть квартиру у Розамунд не получилось…       — Слава богу, — выдохнул не верящий ни в каких богов Шерлок.       — Но вызов полиции от неё уже приняли.       — Да. И вызвонили меня, так как Роза — несовершеннолетняя. Вскрыли и обнаружили там этот кровавый кошмар.       — Да. Благодарю вас за уделённое время, миссис Ватсон, — Грегори поднялся, — вы же понимаете, нам придётся взять показания и у вашей дочери.       — Она в колледже. На пятидневке. Домой приедет через два дня. Показания только в присутствии адвоката и меня.       — Мы всё обеспечим, — почти поклонился Грег, — всего наилучшего, — и потянул Шерлока за собой, к выходу.       — Всего, — как-то со значением повторил детектив.       Инспектор подумал, окажись какой-нибудь предмет на пересечении взглядов «безутешной» супруги и Холмса — рассыпался бы в пыль.       Уже на улице Шерлок чуть отдышался. Он так и не вырвал руки из хватки инспектора, а тот не торопился его отпускать.       — Мне понадобятся анализы крови из квартиры Джона, — сказал Холмс. — Не просто проверить совпадает там или нет по группе и резус-фактору, а нормальный, цельный: является ли вся эта кровь — с потолка, стен, со всех мест — кровью пропавшего. В больнице, где он работал, достаточно для сравнения: я выяснил, что он регулярно сдавал как донор.       — Шерлок… ты знаешь, что на подобное у полиции нет денег. Будь это какое-нибудь медийное лицо, можно было бы выпросить, но простой обыватель…       — Грег! Я знаю, что вы этого делать не будете. Я сам всё проверю. Ты мне только образцы предоставь.       — Шерлок… Я молчу, что это идёт в нарушение всех законов и правил, но даже если я тебе помогу, твои результаты всё равно не будут учтены следствием.       — Зато они будут учтены мной. Я должен… должен знать…       — Вся ли эта кровь вытекла из вен потерпевшего?       — Да, — Шерлок усмехнулся, глядя себе под ноги, — спасибо, что больше не называешь его погибшим.       — Но, Холмс… если уж я пойду ради тебя на множество нарушений, буду рисковать головой и карьерой…       — …получишь мои дедуктивные выкладки и заключения, раскроешь потенциальный висяк, найдёшь пропавшего человека.       — Хорошо, пусть так. И всё же… ответь. Прошу. Почему ты так… почему это дело так зацепило тебя? Ты просто сам не свой. Тебя просто передёргивает, стоит произнести — Джон Ватсон.       Тело Шерлока и правда содрогнулось. Похоже, он только сейчас обратил внимание на хватку Лестрейда. Удивлённо посмотрел на место соединения их рук. Инспектор вздохнул и отпустил детектива.       — Ты прав, Грегори. Я должен найти этого человека. Я… я никогда не прощу себе, если он…       — Но почему? Господи, ты можешь ответить на этот простой вопрос? Я никому не скажу. Ты же меня знаешь. Сколько раз я тебя выручал? Сколько твоих тайн похоронил?       — Я ценю это, Грег.       — Это не праздный интерес, Шерлок. Ты сам знаешь — эмоции часто мешают рассуждать здраво и действовать правильно.       — Да. Ещё два месяца назад я сказал бы тебе, что у меня нет эмоций, но сейчас… — некоторое время они шли молча, — Джон Ватсон… — тихо и как-то торжественно проговорил наконец Холмс, — этот «доктор, что лечит старушек», — он фантастически точно спародировал голос Мэри, — спас мне жизнь.       — Когда?! — Грег удивился не на шутку. — Как?!       — Вот только он сам, наверное, и не помнит этого, — не слыша его, продолжал Шерлок, — сколько у него пациентов проходит. Где уж всех упомнить, даже просто внимание обратить…       Инспектор хотел ещё разок встрять с вопросом, но понял, что сейчас это бесполезно. Поэтому он просто молча шёл рядом, ловя каждое слово спутника.       — Я хотел… хотел отблагодарить его. Не втягивая в мою сумасшедшую жизнь.       Шерлок остановился. Дальше их пути расходились.       — Ты добудешь мне образцы? — повторил Холмс.       Грегори только вздохнул.       Три дня спустя инспектор позвонил детективу.       — Как результаты анализов?       Тишина.       — Шерлок? Ты пропал и не отвечал. Что там у тебя?       — Полное совпадение, Грег.       — Ясно. Значит вся эта кровь…       — Вся до капельки. Я думал… Я надеялся, что может…       — Шерлок, не умирай там над пробирками. Мы тут тоже не просто штаны просиживали, кое-что интересное выяснили. Не знаю, понравится ли это тебе, но ты должен взглянуть.       Тишина.       — Шерлок?!       — Я здесь, Грегори.       — Приезжай в больницу где Джон работал. Сейчас же. Два месяца назад.       — Повтори ещё раз, что ты хочешь? — переспросила Мэри.       Джон знал, что она прекрасно его услышала, но спокойным голосом повторил:       — Мне нужны планы застройки того района, через который я хожу на работу. Особенно подвальных и полуподвальных помещений.       — Джон, это совершенно исключено.       — Мэри…       — Даже если бы я допустила, что весь этот бред с похищением — правда, я всё равно не имею права разглашать эти данные.       — А ещё ты наслаждаешься своей властью надо мной.       — Не без этого, — Мэри улыбнулась, — но ещё я не хочу нарушать закон и терять работу.       «Врёшь».       Он мог бы сказать ей это в лицо, но сдержался. В конце-концов, когда-то он любил эту женщину. Любил настолько, что предложил ей стать его женой, долго жил бок о бок, растил дочь. Как вышло, что всё закончилось вот этим?       Он ещё долго уговаривал её, упрашивал и умолял, чем привёл в состояние, близкое к экстазу. Она после секса никогда не была такой счастливой и довольной как сейчас, победившая с разгромным счётом.       Джон понимал, что должен встать и уйти. Знал, что так и поступит, но ему была нужна передышка. Подумать, что делать дальше.       Он сделал всё, что было в его силах, обошёл весь район, изучил все дома, в которые удалось попасть, несколько раз загремел в полицию, куда его сдали бдительные граждане, можно сказать стал местной достопримечательностью. Прочитал в интернете всё что мог о настоящем и прошлом всех окрестных зданий. С ним начали здороваться местные бомжи, когда выползали из своих подвалов, погреться на солнышке; и маргинальные личности, с которыми он сиживал в камере предварительного заключения. Что тут скажешь, это был один из самых незабываемых отпусков в жизни благонадёжного доктора. К концу своей «одиссеи» Ватсон мог бы экскурсии водить, нуждайся кто-нибудь в развлечении такого рода. Вот только он ни на шаг не приблизился к своему похитителю.       И больше всего в этой ситуации Джона убивало именно непонимание, почему этот человек не захотел продолжения. Если был одержим, если пошёл на такие ухищрения и ласки… Ох, вот это, наверное, вспоминать не стоило.       Джон не был геем. Определённо. За время поисков он убедился в этом. Прежде, ему в голову не приходило думать о своей ориентации. Никаких предпосылок для сомнений не было. Да и сейчас… он специально разглядывал на улице мужчин, отдавая предпочтение высоким и худощавым и… ничего. Точно так же, как и до подвала. Но там… с этим незнакомцем… всё было совершенно по-особому. Джон раз за разом вспоминал свои ощущения, анализировал их.       Как любой натурал, он должен был испытать отвращение, ужас или что-то в этом роде… а вместо этого, получил такую порцию наслаждения и тепла, какой не видел за всю свою жизнь. Может дело в этом? Просто в человеке? Когда тебя так искренне желают, любят, хотят доставить удовольствие, получается, пол не так уж важен, как принято считать?       — Джон! — Мэри сделала движение, будто хотела толкнуть мужа в плечо, но тот сам уже вынырнул из мира размышлений.       — Как думаешь, — спросил он её тихо, — что может означать, когда человек говорит, что его нет?       — Что он псих больной, — пожала плечами женщина. — Ты врач, тебе лучше знать.       Распрощавшись с женой, Джон вышел на улицу со странным чувством. Вроде бы он ничего не добился, а на самом деле — добился. Его мысли всё это время текли в одном направлении, но тут, неожиданно повернули в другое.       Больной. Мозг зацепился за это слово и выстроил совершенно другую концепцию поисков. Джон все силы бросил на то, что было «после», полностью игнорируя «до». Пока не случилось этой беседы, почему-то в голову не пришла такая простая в своей гениальности мысль: где их жизни могли пересечься до подвала? Самое первое, самое вероятное — этот «маньяк», один из пациентов!       Да, возможно, похититель «запал» на Джона в очереди в кулинарию, но вероятность этого куда меньше.       Ватсон всегда разговаривал с пришедшими на приём чуть теплее и дружелюбнее, чем предписано регламентом. Возможно, этот человек ещё более одинок, чем сам Джон и принял его улыбки куда ближе к сердцу, чем следовало. Значит, нужно будет просмотреть карты тех, кого он принимал недавно, выбрать высоких, худощавых — параметрические данные ведь указаны в картах — потом, выбрать из них одиноких, бессемейных…       Джон заулыбался. Может, это опять путь в никуда, но, может, и нет. Наверное, никогда он так не радовался скорому окончанию отпуска. Успокоенный, Ватсон решил последние свободные дни провести просто гуляя по улицам и наслаждаясь хорошей погодой.       Его улыбка не миновала внимания новых приятелей-бомжей, когда Джон брёл той же тропинкой, где носился пару дней назад.       — Привет, док! — замахал ему костылём один из недавних знакомцев, — неужели нашёл?!       — Нет пока! — прокричал в ответ Джон, почему-то не в силах оторвать глаз от костыля. Подумав немного, Джон подошёл ближе.       — С ногой что-то? — спросил он.       — Да не! Порядок! Просто так лучше подают.       — Но костыля не было в прошлый раз.       — Ага. Он тут как переходящее знамя. Хорошая вещь, качественная. Таких днём с огнём не найти.       — Ну нашли же, — Джон изо всех сил старался сохранить не особо заинтересованный вид. Так, простое праздное любопытство.       — Ага. Причём буквально нашли. Ровно вот тут, у лавочки, — бомж махнул рукой.       Джон, ещё даже не обернувшись, знал на какую лавочку ему указывают.       — Можно посмотреть? — попросил он.       Да, он видел костыль не так долго и не концентрировал на нём внимание, но он же врач-терапевт, и прекрасно разбирается в медицинском инвентаре. Больше ему и не нужно. Тем более, учитывая обстоятельства, это мог быть только тот самый костыль, того самого дедушки, которого он заботливо проводил до той самой лавочки.       А похититель просто не мог сбежать так быстро. Прежде, Джон полагал, что тот просто спрятался где-то, хорошо зная местность, теперь же, решил, что «маньяк» остался на виду. И «пленник» смотрел в его глаза… правда, неразличимые за толстенными стеклами; и держал за запястье — считая пульс. Да, он не видел его кисти… вроде «дедушка» был в перчатках.       Нет, Джон ни на минуту не представлял своего личного маньяка древним стариком. Его поцелуи, его прикосновения говорили о молодости и силе. Просто он оказался мастером маскировки. И даже если Джон и видел его на приёме… где гарантия, что он не замаскировался и там?       С благодарностью вернув костыль, Ватсон побрёл домой. Бомж что-то кричал ему вслед (видимо, заметил как поник собеседник), но незадачливый сыщик его не слушал. Ещё одна идея оказалась несостоятельной. Но… «больной». Мэри назвала его не только «больной», но ещё и «псих».       Если отбросить мысль, что психически здоровый человек вообще себя так вести не будет — похищать и устраивать такие представления — можно предположить, что и искать таких людей нужно иначе.       Ватсон поднял голову, выпрямил спину. Всё это время он искал своего таинственного любовника. Но ведь тот прямо заявил, что одержим Джоном. Так почему бы не сделать так, чтобы он… он сам был вынужден Джона искать? И найти. Настоящее время.       — Ты слышишь о чём я тебе толкую, Шерлок?! — в голосе Лестрейда звучала искренняя радость, которой он спешил поделиться с другом, — несколько контейнеров с кровью, что Джон сдавал как донор — пропали! Понимаешь, что это значит?       — Что её и разбрызгали в квартире, — ровным голосом проговорил детектив.       — Да, — уже тише продолжил Грегори, — это означает, что нашего пропавшего не обескровили там. Разве это не хорошая новость?       — Хорошая, Грег, — Шерлок даже положил руку на плечо инспектора. Немыслимое проявление дружелюбия и благодарности от него. — Я понял это ещё в момент осмотра квартиры.       — Ты понял… но тогда зачем проверял-сверял?       — Я проверял не столько кровь — был почти уверен в результате — сколько кое-что иное.       — Что же?       — Джон врач. Если он решился бы на такой спектакль, ему и похищать ничего не пришлось. Просто сцеживать понемногу за те же две недели… Я искал консервант, Грег.       — Ну да. Верно. Иначе её не сохранить. Это же вполне естественно. В той крови он должен быть.       — Должен. Но его не было.       — Что???!       — Кровь в образцах из комнаты Джона — чистая. Только что из вен. И это точно его кровь.       — Но… но это… нельзя набрызгать столько и остаться в живых… и зачем тогда красть его донорскую?       Шерлок поднял лицо куда-то вверх, будто надеясь разглядеть за потолком и лампами дневного света небо и прочесть в нём ответ.       — Джон пытался найти своего «похитителя» и не смог. Тогда он решился на этот спектакль, чтобы «похититель» узнал об этом — дело-то громкое — и нашёл его. Всё же очевидно, Грегори.       — Но. Я отчётливо слышу в твоём голосе «но».       — Но что-то пошло не по плану, дорогой мой инспектор.