***
Проснулась я от ужасного липкого ощущения на щеке и слов Сиэля: «Рина, поднимайся, мы уезжаем». — Что? — я открыла глаза и увидела перед собой Плуто. Мать его, Плуто! Я ненавидела его, ведь он оборотень-извращенец и противный к тому же — фу! —он был единственным, кого я не хотела бы и на километр к себе подпускать. — Плуто! Фу! — меня стало тошнить, я резко откинула его ногой к двери, а сама, подбежав к форточке, выблевалась на улицу. Не, радугой я не блевала, не подумайте… На улице уже темнело. — Рина, что с тобой? — граф ждал ответа. — Только не говори, что это отродье поедет с нами! — крикнула я, уставившись на Сиэля. — Именно, Рина, оно едет с нами, — совершенно спокойно произнёс граф. «Да я же его расчленю, распотрошу! На мелкие кусочки порежу! Кишки достану, тело изуродую и курам скормлю!» — витало у меня в голове. Я просто была вне себя от гнева, но показывать свои эмоции на публике не стала. Зато моё тело решило это сделать за меня, и у меня тут же начался нервный тик. Я ненавидела Плуто настолько сильно, что если бы не граф, убила бы его прям на месте… Может, кто-то и скажет, что он миленький пёсик, но лично меня от него лишь тянет блевать… Простите за искренность, лично моё мнение. — Рина, что у тебя с глазом? — спросил немедля этот несносный ребёнок. — Это мой организм пытается понять, как в будущем мне, ВЛАДЫКЕ ГЛЮКОВ И ПСИХИЧЕССКИХ РАССТРОЙСТВ, уживаться с расстройством этого мира, — я косилась на Плу и пыталась не срываться, но… — Себастьян! Ты же ненавидишь собак! Как ты позволил этому случиться? — мне становилось плохо от одного взгляда на Плу. — Рина, это было не моим решением. Я бы никогда не завёл собаку, но этого желает мой господин, — тем временем пёс скулил около двери. Я подошла к животному и подняла его за шкирку. — Всё равно сдохнешь, как ни старайся, — сказала я ему в глаза тихо, чтобы другие не услышали. Я люблю животных, но приспешник ангелочка — исключение. — Ты проспала целый день, мы решили тебя не будить, но теперь собирай вещи, мы едем домой! —приказал граф и уже хотел было выйти, но… — Сиэль, по приезду домой, можно я отлучусь ненадолго в город? — килька обернулся. — Делай, что хочешь! — произнёс граф и вместе с остальными покинул комнату. Я быстро собрала вещички и спустилась вниз. Забросив свой багаж в повозку, я удобненько расселась рядом с графом. Анжела вышла на улицу, ведя за собой Плу. Фу, ФУ! — Не забывай меня, Плуто! —говорила она, надевая на него тканевый ошейник. Как только она поцеловала тварь в щёчку, я повернулась в другую сторону, чтобы не блевануть в повозку. И меня и вправду вырвало, но… на этот раз кровью, а не едой. Голова начала немного кружиться, и веки налились свинцом. С чего бы это? — Рина, что с тобой? — спросил граф, не понимая моего состояния. Вообще-то он многого не понимал: кто я, откуда я, зачем пришла к нему, почему такая больная на голову и многое другое. — Рина, ты в порядке? — забеспокоились рядом сидящие слуги. — Рина, девочка, тебе водички принести? — спросила Анжела, подбежав ко мне со своей наигранной заботой. От её рожи я не выдержала и вновь засмеялась. — Нет, Анжела, от тебя мне ничего не надо. Ха-ха-ха! — я хрипло смеялась, стирая рукой кровь с губ и подбородка, все уставились на меня. Ну не могу я не смеяться с рожи этого ангелочка. Я вскоре успокоилась. — Плуто раз едешь в город, мог что-нибудь да одеть! Плуто! Ты везде им виляешь! —закричал Бард. — Госпожа Анжела, — робко произнёс садовник. — Ещё свидимся, Финни, — служанка улыбнулась и поцеловала его в щёку. — Готовьтесь, мы отправляемся! — оповестил всех дворецкий. — Когда-нибудь я обязательно приеду повидать Плуто! — её наигранная вежливость так выводила из себя. Ага, как же, ты не приедешь! Ты прилетишь! Ты ж ангел, чёрт тебя дери. Хм, кстати идея, Ангел и Себа… — Лучше воздержитесь от этого. Приручение дьявольского пса — задача не из лёгких. Хотя у вас к этому настоящий талант, —услышав слова Себастьяна, я поняла, что он точно догадался, что виновник — это ангел, но похоже Сиэлю не сказал… — Правильно, Себа! Ату его, ой, точнее её! -—крикнула я, за что получила презрительный взгляд от Анжелы. — Себастьян! Поехали! — приказал Сиэль и карета дёрнулась с места. Меня начало клонить в сон, вообще-то меня всегда клонит в сон в транспорте, но заснуть я могу далеко не всегда. Я немного накренилась в бок, а вскоре и вовсе положила голову на плечо Сиэля, закрыв при этом глаза…ну, вообще бессмертная, хотя… так оно и есть… Как только я это сделала, мальчик скинул мою голову с себя со словами: — Рина, что ты делаешь? Я тебе не подушка! Пфф! Благо по левую руку сидел Финни, поэтому я, обмотав его шею своими руками и удобно уложив свою голову на его плечо, объявила его своей подушкой. Надо было видеть, как от моих слов графа передёрнуло, Финни весь покраснел, а я, уткнувшись носом в шею садовника, заснула. От него пахло речной свежестью… и…это был запах…ммм, батона? Да уж, странное сочетание. *Пока Рина спала* — Эй, Финни, свезло тебе! —шёпотом проговорил Бард, закуривая сигарету. — Ну-ну-ну это да, —так же произнёс шёпотом Финни, краснея и боясь разбудить нашего алого ангела. Она тихо посапывала, всё так же лежа на плече садовника. — Молодой господин ревнует? —поинтересовался Себа. — Пф! — фыкнул граф и отвернулся в другую сторону.***
— Рина, подъём! Мы приехали! — крикнул Фантомхайв, тыча мне чем-то в бок. Кода я открыла глаза, то увидела, что я всё так же вишу на Финни, который, походу, и дёрнуться боялся. А тем временем граф всё ещё тыкал в меня тростью. — Подъём! — вновь повторился он. — Ладно, ладно, —я выпустила Финни из объятий, встала и отряхнулась. — Спасибо за услугу! —улыбнулась я Финни так, словно провела с ним прекрасную ночь под ковром, и побежала в особняк. На улице уже была глубокая ночь. Моё сердце кольнуло, а это значило что? Верно, что где-то кого-то убили. — Пора на прогулочку, — произнесла я и, дабы остаться незамеченной, решила выбраться через окно. Немного подумав, я залезла опять в комнату. Не ну а что, я не побоялась высоты. Просто после меня-то эту форточку никто не закроет, и меня могут из-за такой промашки спалить, поэтому, закрыв окно, я решила как все смертные, спуститься по лестнице и пойти по земле. — Рина, вы куда-то собрались так поздно ночью? — спросил Себастьян, как только я открыла дверь наружу. Вот чёрт… я попал… — Да, мне надо к гробовщику, —без капли сомнения сказала я. Да и звучало это уууух как убедительно, поэтому, думаю, он мне поверил. — Тебя проводить? — Нет, спасибо, к нему дорогу я знаю. — Но ночью ходит много неадекватных людей и… — Мне опекуна не надо, — с этими словами я вышла за двери, но меня схватили за руку. Глубокий выдох… — Если ты меня сейчас отпустишь, выполню любое твоё пожелание в рамках разумного, — и зачем я это сказала. Это было моей ошибкой, потому что как только я попыталась закрыть двери, меня потянули сильнее и припёрли к стенке. Не-не-не. Только этого мне не хватало! Моё сердце вновь сильно долбануло меня по стенкам моей плоти. Он вновь навис надо мной. Как же… раздражает… — Короче, ты пока думай, а я к Гроби схожу! — я вывернулась из его рук, и, распахнув двери, побежала в город. Было немного сложновато поддерживать обычную человеческую скорость, но как только дом Сиэля скрылся из виду, я решила воспользоваться всем своим величием. — Где первый труп? Второй я решила не проверять, — спросила я у своего внутреннего навигатора. «Беги к Биг Бену» — я, прослушав его, направилась прямо к этим высоченным часам. Подбежав к постройке вплотную, я оглянулась, лавка Гроби была примерно в стах метрах от этого места, поэтому если что, переночевать я смогу и у него. Посмотрев по сторонам, недалеко от себя я заметила какие-то тени. Когда я подошла ближе, то увидела на полу лежащего перед этими тёмными силуэтами ребёнка, окутанного кровью. Когда дяденьки разбежались, я подошла ближе. Шаг за шагом, и вот, когда я стояла возле жертвы, уже чётко могла рассмотреть мальчишку семи лет, порванная рубашонка и потрёпанные жизнью штаны. Его нос был разбит, и из него шла кровь, один глаз вытек наружу. Правая рука была вывернута, а тело было покрыто огромным количеством синяков и ран сине-зелёного цвета в красную крапинку. Как я и думала, вскоре я почувствовала жжение в груди, поэтому, спрося внутренний голос, о том, куда бы мне спрятаться, направилась в указанное место. Этим местом являлся какой-то подвал выгорелого дома. Разместив мальчика на полу, я вынула из своей груди меч, и, воткнув его в жертву, начала просматривать его ленту жизни. Родился он и вырос в небогатой семье, дальше какие-то дяденьки бьют его мать, его обижают мальчишки со двора, отец заканчивает свою жизнь повешеньем, оставляя сына на мать, мать насилуют и убивают прямо на глазах парниши. Он сбегает и начинает жизнь дворняги, воровство и всё такое… Тэээкс, жизнь на улице, приключения на улице, бродяжничество… И вот сегодня он наткнулся на плохую компанию, над ним поиздевались, его избили, выдавили глаз и вывернули руку. Конец. М-да уж. И теперь я не уверена, хочет ли он вообще жить… Но рискнём! Я обрезала ленту на том моменте, когда он зашёл в ту подворотню, нечего плохое в памяти таить, хотя его жизнь — сплошной кошмар, хоть что-то вырежу из его воспоминаний. Затем я прикрепила пустой кадр. Я достала меч, положила себе парнишку на колени и приложила свои ладошки к его груди. Секунда — и я уже валяюсь на полу. Глаза забиты слезами, с нескольких сторон люди с небольшими кухонными ножиками наносят порезы. Некоторые пинают со всей дури ногами, с каждым разом всё больнее и больнее, синяки, множественные ушибы, боль, и вот один мужик под фразу «доигрался», резко выворачивает руку и пальцем надавливает на глаз, мальчик кричит и с ним я заодно. Что-то в глазу лопается и ничего не видно… Темнота окутала глазное яблоко. Затем сильный удар коленкой в лицо и я валяюсь на земле обесиленная. Какие-то голоса проносятся над головой… Секунда — видение исчезло, раны мальчика затянулись, синяки зажили, глаз срегенерировался и конечности пришли в порядок. Веки этого детёныша вздрогнули и он резко прижался ко мне, дрожа и тихонечко посапывая. Я обняла его, видимо, материнские инстинкты проснулись.***
— Привет, а вот и я! — прошептала я, открыв двери круглосуточной лавки моего друга. — Рина где… — он хотел договорить… — Тсс, а то разбудишь! —также шёпотом продолжила я, как только жнец высунулся из гроба. — Рина, где ты его нашла-э? — спросил он, уставившись на мальчика, вновь разверзаясь в улыбке. — Где-где, где и остальных находят! — громче, но всё ещё шёпотом говорила я. — В роддоме? — изумился Гроби. — Нет! В подворотне! — Хи-хи-хи! — гробовщик еле сдерживал смех. — У тебя есть кровать? — спросила я хозяина этой лавки, хотя уже и знала ответ. — Лишь гробики. Хи-хи! — Ладно, помоги мне его уложить, —вместе с Гробби мы стащили крышку одного из самых больших гробов и уложили внутрь этого мальчика, он всё ещё спал. Закрывать мы его не стали. Точнее, Гроби настаивал на закрытии, но я категорически была против. Вдруг он не сможет оттуда выбраться? Ребёнок же ещё…. Мы с жнецом сели на гроб, стоящий в противоположной стороне, дабы не разбудить ребёнка своим разговором. — Печеньки? — Да, спасибо, — я достала из баночки одну печеньку. — Ну и что же нашу госпожу привело в мою скромную лавку? — Гробби, не называй меня госпожой, как-то неудобно, тем более перед перед тобой. — Как скажешь, хи-хи! — У меня такой вопрос, сможешь ли ты из этого мальчика сделать жнеца? — я уставилась на гроб, в котором спал спасённый. — Ну. Если ты лично на этом настаиваешь, то можно. Ведь сама знаешь, какой у тебя статус. — Да, я настаиваю. Сможешь ли ты его обучить за два года? — Рина, обижаешь, мне и года будет предостаточно. — Значит, ты возьмёшься за него? — я уже радовалась, ведь мальчишку девать было некуда, а душа у него чистая, хоть он и был обижен судьбой. — Да, я возьмусь за него. — Уииии, спасибо, папочка! Ты лучший! — я кинулась его обнимать. — Ты же не против, если я буду называть тебя отцом? Типа наша общая легенда, — немного отстранившись, произнесла я, ибо вспомнила, что об этом никогда у него не спрашивала, а вдруг ему такое прозвище не нравится. — Нет, не против, хи-хи, — меня погладили по голове. Вот она-родительская любовь, наверное… — Ты вернёшься в поместье или здесь заночуешь? — Пожалуй, здесь, — я открыла крышку рядом стоящего гроба и залезла внутрь, удобно расположившись. Легендарный последовал моему примеру. — Покойной ночи! — Покойной! — мы одновременно закрыли крышки.