***
— Опять ты? Ключи тебе, что ли, уже выдать? Не бить рожи. Не. Бить. Рожи. Для этого есть мешок. И куча тяжелого металла, который можно тягать. — Ты и так встаешь в пять, так чо ноешь? Джура хмыкнул и уставился на меня так, как это любил делать только он. — И в чем твоя проблема? В херовом сне моя проблема! Просто иди в зал и молчи, думая о том, как отмудохаешь чертов мешок. — Когда мне было лет двадцать... Вот только не начинай. Где чертова скакалка? Только травм и забитых мыщц мне не хватало для полного, мать его, счастья. — ...у меня тоже были проблемы с агрессией. И знаешь, мне очень помогла медитация... Да ты гонишь, Джура, просто заткнись, последние мозги своим чаем выполоскал, что ли? — ...но больше всего холодная вода, когда ты сидишь под ледяным потоком... Ты, блять, серьезно?! Так, все, достаточно разогрелся. Если хоть еще одна падла будет заливать мне про воду, точно в каталажке очнусь: — Слышь, хорош трепаться! Я и сам знаю неплохой способ выпустить пар, — бросив ему перчатки, я закусил капу и натянул свои. И столько головняка из-за какой-то неведомой мелочи. Только, казалось, выполз из ямы, и на тебе. Не думать об этом! Этот лысый хер перелез через канаты и снова уставился на меня так, будто и правда знал, что происходит в моей голове и жизни. — Что ж, это тоже помогает. А то я не знаю! Ну, сейчас полегчает. Всегда легчало. Я нанес первый удар. Понеслась.***
— Бастия на месте? — Дженни, которая на кой-то черт вывалила на стол целый арсенал, совсем не обращала на меня внимания. Такое чувство — впервые. А возможность побесить ее скрашивала каждый мой визит сюда. Но хер с ней, сам дорогу знаю. Вот только Леон вел себя не лучше. То и дело матерясь в трубку на какого-то сержанта, он пытался напялить бронежилет и заодно перевесить оружие на бедро под рабочую руку. — А мне насрать, что это юрисдикция Совета, можешь так и передать Лахару, чтобы подтерся своими бумажками. У нас впервые появился реальный шанс засадить этого ублюдка, и я не буду стоять в стороне. Да. Нет! Надо же, ледяную принцессу кто-то сумел-таки разозлить по-настоящему! А то же вечно хрен зацепишь. И я бы даже с удовольствием понаблюдал за его бесячкой и дальше, не поджимай время. Почти девять. Если проторчу здесь еще дольше, Минерва точно мозги выест за опоздание. А Леон все так же не замечал меня. Пришлось подсобить ему с жилетом, быстро зафиксировав ремни на плече. Чего только не сделаешь ради собственного спокойствия: даже копу поможешь. — Гажил? Подожди. — Надо же, заметил наконец. — Юка, сделай все, чтобы их задержать. Мы уже выдвигаемся на место, да, до связи. Он наконец повесил трубку и выдохнул. — Слушай, просто отметься в журнале, ладно? Мне надо ехать. Мы почти взяли Бору, представляешь? Вон оно чо. — Мы сейчас об одном и том же? — черканув в журнале, спросил я. Не то чтобы меня это как-то колыхало на самом деле. Но Леон был не так и плох. Мозги почти не трахал, лекции не читал и в целом был нормальным мужиком. — Да. Тот самый. Великолепный. Ого. Похоже, Бастию ждет повышение. Если только советские не прикроют дело до суда. — Уверен, охеренная новость для тебя. Но слушай, у меня тут дело одно... Леон уже выскочил из кабинета и понесся по коридору, ведущему на парковку. — Только не говори, что нарушил условия УДО, потому что после этой заварушки в верхах на меня зуб такой наточат, что хрен помогу, — бросил он через плечо, многозначительно поведя бровями. И почему все думали, что я настолько плохо держу себя в руках... Ну было разок, и что теперь, по гроб жизни не отмыться? — Не, все путем, спроси Джуру. Мне найти надо кой-кого. Что требуется? — Рэдфокс, ты охерел? Какого хрена твоя железяка делает на офицерской парковке? А вот и сюрприз. Кто же знал, что Бастия, вместо того чтобы, как обычно, потягивать кофеек по утру, все-таки решит поработать. — Ги-хи. Откачу, не боись. Так что насчет «найти»? — Номер страховки. Счета. Авто... — А без цифр? — Я тебе сейчас предупреждение выпишу, если свою хероботу не уберешь! А без номера никак. Ну, имя еще, но обычно с ним глухо. А теперь проваливай, мне работать надо. И не забудь про встречу вечером. Не явишься... — Да знаю, знаю. Все пойдет по пиз... — Мальчики! — а, теперь Дженни решила меня заметить. — Вы бы за языком следили. — Принцесса, а что ты с таким личиком в полиции забыла? Не знал, что и на такие сиськи жилеты клепают. — Мудак, — прошипела она, усаживаясь на пассажирское, и включила мигалку. Я почти откатил байк, чтобы выпустить Леона, но не сдержался: — Не слови пулю. Мне будет не хватать твоей вечно всем недовольной мордашки. Дженни только показала мне средний палец в ответ. Ги-хи. Вот те и доблестная полиция, оплот чего-то там. Леон поравнялся со мной: — Достань любой номер, и я посмотрю, что можно сделать. Я кивнул, не очень обрадованный таким раскладом. — Давай, без приключений там. Тебе еще надо расписаться в журнале после меня! Он кивнул, поднял стекло и с воем сирен поехал следом за выдвинувшейся колонной. Охеренное утро просто. И где взять номер этой мелочи? Вряд ли размер груди прокатит. — Ну что, поедем-поработаем, дружище? Похлопав по байку, я надел шлем и покатил на работу.***
— Ты опоздал, — протянула Минерва, как обычно пролистывая страницы какого-то глянца. А ты задрала. — И тебе привет. — Я вот думаю, почему ты все еще работаешь у нас? Я же просто могу позвонить твоему офицеру-надзирателю и рассказать об этом. Кажется, это тоже одно из условий УДО — работа без выговоров? Сука расплылась в ядовитой улыбочке и ждала моей реакции. Вот только мы оба знали: не прокатит. — Попробуй, чо. Бастия в курсе, ведь я был у него. О, и Джемма тоже будет рад увидеть меня снова в случае чего. Ведь он настолько не уверен в тебе, что первому встречному поручил присматривать за этой шарашкой. Но ты и сама в курсе, твой же батя. Не то чтобы я был первым встречным, и все же частью местной «команды» до конца тоже не был. И уж тем более ни за чем не присматривал. Так, взаимовыгодное сотрудничество. Как и планировалось, Минерва призаткнулась, но плевать я хотел на ее чувства. Не до нее совсем. — Кстати, звонила тут вчера одна из твоих шалашовок. Ты если трахаешь все подряд, то хоть рабочий номер не оставляй. А эта заявочка прилетела в спину совсем неожиданно. — Никому я ничего не давал. Чо хотела? — Тебя, вероятно, — Минерва отложила журнал и теперь принялась листать каналы по ТВ. — График твой требовала. Хрень какая-то. Ну мало ли кто? Я просто забил и двинул в боксы. Там всяко веселее, чем с этой занозой в жопе и дальше любезно сраться. — О, Гаж, наконец-то! Слушай, я перебрал электрику, теперь все должно работать как надо. Роуг почти закончил с движком. Думаю, сегодня можно будет обрадовать хозяина. Стинг, мать его. Всего пять секунд, а башка уже раскалываться начала. И чо он вечно такой бодрый по утру? Будто прямой заряд от солнца получает. — Да, глянь, вроде все лады, — на плечо опустилась рука почти по локоть в мазуте. — Можно ставить птенца на колеса и выпинывать в свободный полет. — Слышь, я только и работаю, что на химчистку! Роуг тут же виновато отстранился. Не то чтобы я реально злился на пацана, но эти двое умели шарики за ролики завести. Зато отвлекали от всяких мыслей на ура. Как и работа. К слову о последней... — Ой, ребят, а херли ваши кошаки опять в инструментах дрыхнут, а? Вот тебе и ключ 19 на 24. Поработал. — У нас насекомых травят, вот и пришлось их сюда принести. Роуг тут же забрал своего кошака, предусмотрительно одетого в ядовито-зеленый костюм лягухи. Мелкий и так на мозги отбитый был, а налижись машинного масла, то точно бы окончательно вышел из строя. А против животных как таковых я ничего не имел, еще бы под ногами не путались. — Наша госпожа с утра уже настроение исправить успела, что ли? — поинтересовался Стинг, забрав Лектора. — И правда, Гажил, ты в последнее время какой-то совсем... — Роуг замялся. — Затраханный просто, — рявкнул я в ответ. — Во всех смыслах, надеюсь? — тут же расплылся Стинг в улыбочке во все зубы, неизвестно как еще никем не выбитые. — Может, тебе стоит остудить свой пыл? Холодный душ, все дела. Я запустил ключ в сторону этого ржущего засранца. Ладно, конкретно в сторону от него. — А по-моему, кое-кто тут наоборот давно никого не укладывал... — принялся подпевать ему Роуг, но рванул в сторону прежде, чем я бы дотянулся до него. Вот же ж сучьи дети. Я хмыкнул. — Хорош трепаться, давайте уже закончим с этой красоткой. А то пылится тут и слушает ваши бредни. Только от этого уже сломаться можно. — Знаешь, мне кажется, он слишком помешан на этих железяках. Думаешь, это какой-то фетиш? — прошипел Стинг и тут же получил свой подзатыльник. — Я все слышу!***
— И почему ты вечно тянешь в рот всякую дрянь, это же не гигиенично... Я закатил глаза. Вместо того чтобы трепаться, лучше бы светил как следует. — ...ты же в курсе, что наша страховка не покрывает стоматологов, да? — Атыбись, — все, что смог сказать ему с зажатой в зубах гайкой. Вот закручу тут все, и Стинг еще один подзатыльник получит, что вечно вякает всякое под руку. — Эй, Гажил, там какая-то цыпа трется о твоего друга. Пришлось выплюнуть гайку к херам и выехать из-под машины. Эти двое совсем страх потеряли. — Чо? Но Роуг только мотнул головой в сторону нашей парковки. За-чтоб-его-шибись. — Эй, дай мне это. Роуг послушно бросил мне тряпку, и я пошел в сторону своего байка, параллельно разминая затекшую шею и пытаясь хоть как-то вытереть руки. Тоже мне цыпа. Цыпленок. Интересно, чо эта мелочь здесь забыла. Но манерам явно не научена. И почему ему вечно везет именно на таких? Дженни, Минерва, теперь эта еще на нервах взыграть удумала? Но одно странно: она явно не с их района, слишком уж правильная на вид. Слишком нормальная. И опрятная до тошноты, будто с одного из минервиных глянцев спустилась. — Ой, мелочь, тебе никто не говорил, что чужие вещи без спроса трогать не хорошо? Умора, она даже подпрыгнула от моих слов, резко развернувшись. Но я-то думал, что она — очередная любопытная малолетка, охочая до приключений на задницу, но уставилась на меня весьма взрослая... мелочь. Таких пришибешь и не заметишь! — Ги-хи. Вот только смотрела она совсем испуганно. Даже пальцы принялась выкручивать. Я тяжело вздохнул. На собственную рожу за этот месяц насмотрелся столько, что начинал понимать, почему все так пялятся. — Да не парься, если хочешь сфоткаться, я не против. Она отрицательно замотала головой и сильнее заломила пальцы. Странно как-то. Обычно на этой фразе все девчонки отмирали и уже вовсю лыбились, думая, какой кадр будет самым удачным. Не могла же она быть одной из других? — Прокатиться, что ли, хочешь? Ги-хи. А тебя не сдует? Наконец она отмерла, нервно заозиравшись по сторонам. — Нет! Просто... Просто я... Мне... Похоже, она никак не могла придумать отговорку. Ну захотелось, делов-то. — Моя машина. Она заглохла прямо на углу. Я увидела вывеску и... Она даже покраснела. Машина, значит? Странная все-таки. Ну, хотя бы перестала таращиться на меня во все глазища. Теперь ее куда больше интересовал асфальт, а весь румянец с щек переполз на уши, едва заметные за этим синим беспределом на голове. — Ну, показывай дорогу. Посмотрю, чо там с твоими колесами случилось. Она снова вздрогнула, но от своих слов не отказалась и рванула в сторону дороги. Упрямая, однако. Ставлю дневную выручку, что у нее что-то маленькое и наверняка красное. И очень безопасное. Если там вообще не какой-то четырехколесный велик, ги-хи. У обочины и правда стояла машина, послушно мигнувшая фарами на сигналку. Не аккум, значит. Хорошо, что про ставку я не озвучил: новехонькая городская модель от одного из самых популярных концернов в Фиоре. Маленькая-то да, но не красная. И весьма прыткая, что удивило меня еще больше. — Твой «оранжевый закат»? Она споткнулась на ровном месте, но я вовремя поймал ее за локоть. — М. Спасибо. — Я-то думал, вам, мелким, земля лучше видна. Ги-хи. Она тут же надула щеки от злости, но больше напоминала хомяка, чем мегеру какую. — Просто от неожиданности. Все зовут мою детку коричневой, но никак не... — Оранжевой. Кому рассказываешь, я же механик. Детку? Вякни еще раз Стинг что-то по поводу моей привязанности к байку. Это нормально. — Точно. Я все время забываю об этом. А вот это странная оговорка. — Чо ты имеешь в виду? Открой капот. Она замялась на секунду, но крышку открыла. Я покосился на нее, и она наконец сдалась. — Просто ты не очень похож на механика. — Да? И на кого тогда? Так, ремни на месте, масло есть. Аккумулятор заряжен. Да машине и полугода нет. Движок разве что не сияет новизной. — Не знаю. Я могла бы сказать, музыкант какой или мастер тату и пирсинга, но... Хм. А мелочь не промах. Хотя с пирсингом слишком очевидно. Так, дело не в движке. Я сдохну от смеха, если у нее просто кончился бензин. — Но? — я захлопнул капот и подошел к водительской двери, на которой она висела все это время, наблюдая, что я делаю. — Отойди, дай, все гляну. Е-мое, она охренеть какая крошечная внутри. Пришлось даже водительское сиденье откатить назад до упора и руль задрать, чтобы влезть и не сломаться пополам. Хорошо, что салон не светлый, иначе ей бы тоже пришлось потратиться на химчистку. — Ты точно любишь спорт, — вдруг выдала она, и я заржал. — Так заметно? Скоро последние майки по швам треснут, если и дальше буду торчать у Джуры каждый день. Она опять покраснела. Нет, бак почти полный. И чем здесь так пахло? В подстаканнике был недопитый кофе, но это не он. Что-то сладкое и очень знакомое. Знакомое до головокружения. Запах будто на подкорке записан. Будто я чуял его каждый божий день. Будто снова оказался дома. Никакого ароматизатора в салоне не было. Ее духи, что ли? Я нажал кнопку пуска, и машина тут же ожила, зашуршав движком. Ни треска, ни посторонних шумов, ни запаха или дыма из-под капота. Все работало как надо. Таки соврала про поломку? Надо ей счет красивый выписать, чтоб неповадно было. — Все работает. Не вижу никаких проблем. — Да? — она еще больше распахнула глаза, но горящие щеки выдавали ее с потрохами. Хорошенькая маленькая врушка. А просто попроси она меня, может, даже прокатил бы. Во визгу было б. Точно. Ее неплохо бы и проучить. — Падай давай. — Что? В смысле? Я закатил глаза. — Садись, загоним твою новую и исправную машину в боксы, раз она взяла и просто сломалась прямо перед нашей мастерской. А теперь так просто починилась. Здесь точно что-то не так. Надо бы разобраться. — Но зачем, если она работает? Мелкая решила, что ей удастся так просто улизнуть, ага, как же. — Сломалась-починилась. Не, так дела не делаются. Она уперла руки в бока. — Тогда почему я должна ехать на пассажирском в собственной машине? Упрямая. Ги-хи. — Потому что черта с два я из нее вылезу, чтоб снова ломаться и залезать опять. Ну и кто кого? — Можешь и пешком, если что не нравится. Она снова надулась как хомяк. Хотя палец в рот не клади. — А это идея, ты тоже можешь прогуляться и остыть. Ги-хи, — парировал я и захлопнул дверь. Она возмутилась еще больше, но не нашла, что ответить, и, явно что-то бормоча себе под нос, начала обходить машину. — Ты чем-то недовольна? Какой же кайф ее подкалывать! — Ты всегда такой наглый? — Только в будни и с недосыпа, — она даже оторопела как-то. — Ну и ты забавная до колик, видела себя со стороны хоть раз? — а на это и вовсе побелела. Бабы. Теперь было не так и забавно. — Пристегнись, что ли. — И без тебя знаю! Машина-то моя... Она наконец захлопнула дверь и щелкнула ремнем. И тут я обалдел окончательно. В такой тесноте этот запах опутывал. Не будь мозг затраханным в край, наверняка я бы понял, в чем все же причина. Точно не Джу, ее духи совсем другие. И уж точно не Минервы, её ядерную хрень ни с чем не спутаешь. Лучше дизелем занюхаться. Но этот запах я точно знал. — Гажил? М? — Передумал? — она уставилась на меня, пронизывая взглядом. Что-то ковырнуло в мозгах. Что-то важное. Очень и очень, но не успел я сосредоточиться, как она выдала: — Это линзы, что ли? Блять, серьезно? — А это чо, краска? Я поддел синюю прядь ее волос, но сразу вернул руку на коробку, тут же передернув рычаг и нажав педаль акселератора. Что я творю? Вот только между пальцами до сих пор мерещился этот шелк. До зуда. В боксах мы оказались через несколько секунд. — Ого, не знала, что моя машина так умеет. — Чо? Ездить? Она снова надулась. — Так быстро, — она даже руки на груди сложила от недовольства. — Смотри, вон там, — я убрал ногу, — педалька, жмешь посильнее, и — магия! — Я следую правилам! — Я тоже. — О, ну конечно, — она ткнула пальцем в мое плечо, — сразу видно — правила твое все. Ого. Такого расклада я точно не ожидал. Она явно знала, что значит моя тату, иначе не ткнула бы в этом носом. И вот утерла же... Чо на такое ответишь? — Прости, я не собиралась... Не хотела. Это не то, что я... Ну конечно. — Это ты имела в виду, когда сказала, что не похож на механика? Уголовник, скорее? Она закусила губу, но глаз не отвела. Так я и думал. Точно на собрание переться. Теперь руки зудели от другого. Мы оба вздрогнули, когда заорал ее мобильник. — Твою мать, — прошипела она и тут же убрала звук. Телефон мигал именем Джет. — Ответь своему парню, пусть заберет тебя. Я заглушил движок и хотел уже вылазить, как она проворчала: — Он мне не парень. Странно, обычно такие пай-девочки не залеживаются. Тем более в одиночестве. Ги-хи. Взглянув через плечо, увидел, что пропущенных там до хера. А на ее лице раздражения еще больше. Пока она копошилась в бардачке, перекидывая в сумку целые горы всякого, я подозвал Стинга: — Глянь электрику как следует, думаю, все в порядке, но на всякий. Если мелкая не врала, не хотелось, чтобы она улетела в столб из-за какой ерунды. — А как же та? Он ткнул в сторону последнего заказа. — Подождет.***
— Права, — процедила Минерва, толком даже не отрываясь от экрана телевизора. Мелкая снова закопошилась в сумке, краснея до ушей. — Проверила, называется, — послышалось мне, но я не придал значения, заполняя проформу на приемку. Вдруг Минерва прибавила звук и съязвила: — Никого не узнаешь, Гаж? С экрана вещал Леон: — Да, все верно. Сегодня нам удалось схватить одного из самых опасных преступников с поличным. Камеры переключились на какую-то деваху в ангельском прикиде, которая рыдала, бросаясь от одной камеры к другой. Вот это, я понимаю, мини-юбка. — Сорано?! Можно погромче? — тут же включилась мелочь, внимательно наблюдая за репортажем. — Напоминаем, сегодня полиция Магнолии в одном из проблемных клубов наконец смогла задержать преступника, известного по имени Бора Великолепный. Наркодилер и глава группировки, занимавшейся похищениями женщин для сексуального рабства. Если вам знакомо его лицо или вы стали жертвой этого преступника, просьба обратиться в ближайший к вам полицейский участок. Мелкая заметно задрожала. — Обалдеть, я была там вчера! Видела его и эту девушку. Да эта мелочь не переставала меня удивлять. — И чо ты там забыла? Я знаю это место, и на библиотеку оно точно не похоже. Вообще не похоже. — У меня было... дело. Дело, значит? Ну-ну. — Приключение на жопу искать, вместо того чтобы спать спокойно? — Поспишь с т... Бессоница у меня, может! Ладно, это меня точно не касалось. — Эй, вызови ей такси, — бросил Минерве прежде, чем вернуться в боксы. — Я и сама могу, вовсе не надо напрягать кого-то еще, — тут же возразила мелкая. Кто бы сомневался. — Не каждое такси сунется в наш район, — я ткнул в сторону экрана, — раз была там, то знаешь, что здесь творится. Еще и уголовники каждый второй. Она снова покраснела, но говорить больше ничего не стала.***
На собрании я все пытался сложить два и два. Мелкая никак не шла из головы. Что-то не вязалось. Чо-то важное. От этого я просто гипнотизировал одну точку на полу, злясь с каждой секундой все больше и больше, пока остальные вещали, как неведомыми путями пытались перенаправить свою агрессию в другое русло. Пару раз словил на себе препарирующий взгляд Джуры и столько же раз послал его нахер. Мысленно. Собака докладывал Леону о каждом нашем всплеске, а лишние вопросы мне не впились. Пусть Леон и отсиживался в своем участке сегодня, но эта своего рода групповая терапия — его с Джурой детище. Если верить статистике, у их подопытных рецидивов почти не наблюдалось. Круто, конечно, но беситься меньше от одного этого знания я не стал. Все подходило к концу: — Запомните, хороший сон, отказ от вредных привычек и постоянная физическая активность — залог того, что вы не сорветесь. До встречи на следующей неделе. Слава яйцам, можно катиться в сторону дома. — Эй, может, пропустим по паре бокалов? Джура одернул меня за плечо, за что едва не получил в челюсть. Чо за привычка лапать меня и подкрадываться со спины?! — А как же отказ от вредных привычек, все дела? Или на боссов местное правило не распространяется? — Я же вижу, что ты злой как черт в последнее время, а все равно отмалчиваешься. Не хочу, чтобы ты сорвался. Тоже мне мамочка нашлась! — Если не хочешь, чтобы сорвался, перестань лечить меня всем этим бредом. Без посторонней помощи управлюсь как-нибудь. Не, вообще не до него было. И почему голову никак не отпускала эта мелочь? Весь день только и делал, что прокручивал все моменты раз за разом, но все равно никак не смог понять, что с ней не так. — В этом твоя проблема, Гажил. Ты никак не поймешь, что с некоторыми проблемами проще справляться на пару с кем-то, а не в одиночку. Сколько еще будешь грызть себя за ошибку, а? Я уже дошел до дверей, но замер. Слова цеплялись, отказываясь покидать глотку, что пришлось их разве не выплевывать, хотя все, что я хотел — чтобы Джура выплевывал зубы: — Ошибку? Эта ошибка стоила мне почти всего! Ты правда хочешь говорить об этом? Потому что я — нет. Меня задрало, что все то и дело судят меня по одному поступку. Ты вечно ждешь подвоха, Леон, даже мелочь! — Отлично, уже что-то. Хоть какая-то правда, пусть и злая, — Джура с довольной рожей поравнялся со мной и похлопал по плечу. Задрал тереться! — А что за мелочь? — Еще одна заноза в жопе. Я сбросил его руку и выскочил за дверь, но все равно услышал: — Тебе полезно поерзать! Увидимся завтра, попытайся поспать, а то уродливее, чем обычно! Сука, ну и получит же он от меня когда-то. Завтра!***
Я лежал и пялился в потолок. Всего десять, а чувство такое, что не спал несколько суток. Вот только сон никак не шел. Стоило закрыть глаза, как в голове всплывала эта мелочь. Как она краснеет или злится, или как зовет по имени, но в конце всегда тычет в тату. Блять. Как же тянуло закурить, хотя сигарет не трогал с тюряги. Тогда они помогали заглушать запах решеток и их обитателей. Да и чо там делать? Только курить и качаться. Можно было еще читать, но книжки не притупляли ни вони, ни желания кого-нибудь прирезать. Но Джура был прав. Я зациклился на ошибке. Я все еще был тем мальцом, связавшимся с плохой компанией. И мелочь ткнула меня в это носом, когда я почти уже забыл. Надо было давно свести эту хрень с руки, но толку? Я-то всегда буду знать, что там было. И откуда только она знала, что это значит? По ней и не скажешь. Такая правильная. Правильная, ага. Про тачку соврала, все с ней путем было. Да и в тот клубешник на кой-то ляд поперлась. Я уже почти решил, что надо бы туда заглянуть и все проверить, но вовремя вспомнил, что он наверняка закрыт из-за расследования. И почему мелочь? Не мой же типаж совсем. Но что во сне трахал какую-то мелочь, что теперь эта — трахала мой мозг наяву. Проклятье какое-то. Должна же была быть хоть какая-то связь? Связь. Я столько об этом думал, что голова трещала. Видел я парочку с реальной связью. Все там же, за решеткой. Жалкое зрелище. Знать, что все просрал. Понимать, что несмотря на связь, она по-любому найдет себе кого-то еще. Кого-то нормального. Один вон даже вскрылся. Чтобы она была свободной. Чтобы они оба были. Вонища была такая, что я тогда полпачки за раз выкурил. И все же мелочь точно имела какую-то связь с тем, что творилось в моей голове. Просто не могла не. И еще этот запах. Духи. Я точно знал этот запах, только откуда? В пизду. В душ и спать. И больше не думать об этом. Ни о чем из этого!***
Вот же мелкая дрянь! Я вскочил с кровати и принялся нашаривать собственные шмотки в темноте, пока мозг прокручивал одну картинку за другой, так и не отойдя ото сна. Так и знал, что запах знакомый. Еще не было шести, а я уже почти доехал до работы, надеясь, что запасные ключи от офиса были все в том же ящике с инструментами. Благо ключи от боксов всегда со мной. Знала же все с самого начала и даже вида не подала! Что там Минерва сказала, кто-то звонил? Наверняка она. Кому еще я мог сдаться? Я не говорил ей своего имени, но и его она знала! И повторяла потом почти всю ночь напролет. Пока я тонул в запахе ее духов. Не нужно было видеть ее лица, чтобы знать наверняка — это точно была она. Куда Минерва убирает документы? Мне нужен этот чертов адрес. Вот. Попалась. Кто бы сомневался. Холеный райончик. Ничего, сейчас наведу там шороху. Что бы такого придумать? Просто явиться туда и оттрахать ее, чтобы не повадно было играть с моими мозгами — слишком слабое наказание. И почему она ничего не сказала? Если нашла меня, значит, сама страдала от этих снов. Бессонница, говорила? Ну-ну. Устрою ей настоящую бессонницу! Охереть-не встать. Нашла, как ни в чем не бывало. А я даже не знал, с чего начать. Вот почему крутилась у байка, наверняка по этой зацепке и отыскала. А у меня что было? Запах духов, скамейка в парке и инициалы на дереве? А, размер сисек еще. Неравенство полов на лицо. Так, как там ее звать? Леви. Охереть. Все и правда сходится. Я не окончательно крышей поехал. Л+Г. И как же она бесила меня сейчас. Знать и промолчать. Будто я не человек, будто не достоин тоже знать правду. «Привет, я сплю с тобой каждую ночь», — чо сложного-то?! Нет же. Сходи с ума Гажил, думай, ломай свою башку, пытаясь сообразить, что же ты упускаешь! Блять. Злости не хватает! Я пнул ножку стола и тут же пожалел об этом, потому что стакан с карандашами и ручками навернулся, и пришлось все убирать, иначе Минерва с говном сожрет, что вздумал шариться в ее вещах. И этой минуты мне хватило понять, почему она промолчала. Что она обо мне знала? Представил себя на ее месте — блять, будто за месяц не заебался быть на ее месте! — и что же я увидел? Злого хера? Наглого, так еще и уголовника. В точку. Правда злила теперь еще больше. Не начни я ее задирать с самого начала, может, и созналась бы. Что она там сказала — проверила? Что ж. Проверку я точно просрал. Но и она все же хороша. В любом случае, надо было срочно брать себя в руки. Еще и Джура набрал, но я просто сбросил. Не до него сейчас. Приходишь рано — плохо. Не приходишь — видимо, тоже. И каждая эта проволочка давала мне возможность подумать. Да, она струсила. И все же ей хватило духа не смыться сразу. И даже спокойно пережить мое не самое лучшее настроение. Да даже за пояс меня заткнуть! Я выдохнул. Она просто застала меня врасплох. Что ж. Я могу отплатить ей той же монетой.***
Я затормозил у крыльца многоквартирного дома. Мне даже не потребовалось сверяться со списком на двери, чтобы точно знать, в какую квартиру мне нужно. Налево. Лифт. Третий этаж. По коридору направо и до упора. Белая дверь. Мы проходили уже этот путь сегодня. Сперва в фойе, потом кнопка «стоп», а потом едва не завалились к ее соседям. Сон был точен до мелочей, и за полтора часа детали не успели стереться. Вот только стоять здесь сейчас было странно. Это был долгий месяц. Долгие сорок ночей. И почти каждую я проводил с ней. Был на ее месте. Интересно, ее это бесило так же сильно? Собственная рожа так надоела, что даже бриться стал, когда щетина совсем достанет. А побриться бы стоило. Ладно. Чо встал — непонятно. План был застать ее врасплох, а не самому слиться. Я постучал и только потом увидел звонок. Ну чо за район? В нашем бы уже давно зияла выжженная дырень. И кто вообще звонки ставит, если можно просто постучать? За дверью послышалось еле различимое вошканье. Дома таки. Она открыла и даже не потрудилась узнать, кому именно. Никакого инстинкта самосохранения! — Гажил?! — она уставилась на меня сонными глазами. Неужто без меня спать удумала?! Значит, пока я мучаюсь, она преспокойно дрыхнет дальше? Вконец охренела. Ла-а-а-адно. — Машина с доставкой на дом, — я достал ключи и потряс ими в воздухе. Она, похоже, никак не могла проснуться. — Откуда только?.. — она потянулась за ключами, и ее и так не слишком длинная футболка поползла вверх, оголяя бедра все больше. Я тут же отдал ключи ей, с трудом проглотив комок в горле. — Как ты узнал, где я живу? — спросила она наконец, покрутив в руках связку. — Так же, как ты узнала, как меня зовут, хотя я и не говорил. Она побледнела. А я снова начал злиться. — Почему не сказала сразу, а? Мы же в одной упряжке — ты и я. И сколько ты уже знаешь? Неделю почти? Та пара спокойных ночей неспроста выдалась? Она то и дело пыталась меня перебить и сделать все, чтобы я говорил тише, но эта задача была ей не под силу. Меня начало заносить, стоило только подумать, что ей попросту плевать на все. Когда в соседней двери щелкнул замок, она выругалась и, схватив меня за футболку, затянула внутрь своей квартиры. Точно так же, как и каких-то пару часов назад. И какой же ошибкой это было с ее стороны. Вся квартира была пронизана ее запахом. Теперь я точно его ни с чем не спутаю. Пальто валялось у вешалки, там же, где мы его сбросили во сне. Не, черта с два я забуду дорогу сюда. Связь или нет, мелкая теперь точно от меня не избавится. По крайней мере, пока мы хотя бы не попробуем узнать друг друга настоящих. И вряд ли она против. Ведь куда больше испугалась порицания соседей, чем меня в собственном доме. За что однозначно получит позже, ибо нехер всех подряд пускать. Но это позже. А сейчас нам надо было поговорить на более важные темы. Я стянул косуху и бросил ее на вешалку, заодно подобрав и ее пальто. — Не успела прибраться после нашей сегодняшней ночи? Ги-хи. — Что? — она похоже наконец окончательно проснулась и тут же вспыхнула. — Перестань! И куда это ты направился? — Как куда? За кофе. Дорогу показывать не требовалось. Кухня тоже не осталась без нашего внимания. — Ты совсем, что ли, обнаглел? Гажил! Я даже вздрогнул. Вживую слышать это было куда приятнее. — Мелкая, остынь. Не заводись с утра пораньше. Я, между прочим, и так полночи на тебя пахал. Разве я не заслужил свой кофе? — Меня зовут Леви. Я окинул ее взглядом. Леви... Не. — Сорок дней и ночей я знал тебя только как мелкую. Не жди, что я переучусь в одночасье. А теперь она и правда злилась. По-настоящему. Она не просто покраснела, но еще и выпрямилась. И ее взгляд не обещал мне ничего хорошего. Блять. Все еще смешная до колик! Я так и не сдержался, на что она тут же выдала целую тираду: — Перестань вести себя так, будто и правда меня знаешь! Сны не считаются. И эта связь тоже! Я подошел к ней ближе и поддел выбившуюся прядь ее волос. Она вздрогнула, но не отшатнулась. Просто застыла, прожигая удивленным взглядом. И как же я хотел сейчас доказать ей обратное. Показать на деле, насколько хорошо знаю ее и что ей нравится. Но она была права. Я знал лишь малую часть ее жизни. Сны и правда не считаются. Я просто убрал руку и спросил на полном серьезе: — На тебя кофе делать? Ты какой любишь?