***
Борясь с летящим ему в лицо снегом, Кан торопливо плёлся к “Чайному пакетику Розы Ли” и мысленно ворчал. Ворчал, ругая Тина и свою проклятую нервозность из-за него, поддавшись которой он целый час летал над полем для квиддича и... и в результате сейчас опаздывал. “И ведь было бы куда опаздывать!” - пронеслась в голове Кана очередная недовольная мысль. Наконец, увидев нужную вывеску, болтающуюся на морозном ветру, гриффиндорец вошёл в чайную, высушил свою вмиг потяжелевшую от подтаявшего снега мантию заклинанием и огляделся: Тин сидел в дальнем углу и изучал меню, на его лице застыло обычное непроницаемое выражение. Кан занервничал ещё сильнее. - П-привет, - прерывисто буркнул он, садясь за столик напротив когтевранца. Тот поднял голову, и лицо его мгновенно просветлело. - А вот и ты, Кан, - он улыбнулся. Кан неловко кивнул и посмотрел в окно: Тин выбрал самое удачное место во всём заведении – из окна открывался красивый вид на заснеженные домишки и сверкающие витрины магазинчиков Хогсмида. Тем не менее, гриффиндорец поёжился – ему всё ещё всякий раз было не по себе в компании Тина. Чтобы скрыть нервозность, он уткнулся взглядом в меню. - Ты прекрасно выглядишь, - вдруг ласково сказал Тин. Кан невольно покраснел. - Ого, я смотрю, ты всегда знаешь, что нужно сказать, - фыркнул он, стараясь говорить как можно более небрежно. - Наверное, часто практикуешься... - Ну, вот ты опять делаешь поспешные выводы, - усмехнулся Тин, укоризненно качая головой. - Кан, я действительно считаю, что ты прекрасно выглядишь, несмотря на то, что ветер растрепал твою шевелюру, а мороз разрумянил щёки. И ещё я думаю, что у тебя самая соблазнительная форма губ из всех, которые я когда-либо видел. Кан потупился – он не знал, что можно ответить на такие слова когтевранца. Не знал, о чём вообще говорить с этим парнем, между ними ведь явно не было ничего общего. Какого Мордреда они тут оба делают за одним столиком? Сделав заказ и дождавшись, когда официантка, выполнив его, расставит на их столике чайник, чашки и пирог, Кан постарался хотя бы ненадолго отвлечься, согреваясь горячим ароматным чаем. Пирог из яблок с корицей тоже источал дурманящий аромат и гриффиндорец с удовольствием проследил, как Тин отрезал ему большой кусок и положил на его тарелку. - Хочешь узнать, что мне ещё очень в тебе нравится? - продолжил Тин после паузы, так и не дождавшись от Кана какого-либо комментария на свои слова. - Не хочу, но ты ведь всё равно мне скажешь, да? - кисло промямлил Кан в ответ, уминая вкуснейший пирог. С губ Тина сорвался смешок. - Ты прав, - не оспорил он. - Если коротко, то мне нравится, что ты сильно отличаешься от всех, кого я знаю в своей жизни. Особенно – от моей семьи. Видишь ли, моя семья – одна сплошная пародия на нормальные семьи. - Ты слишком циничен, - заявил Кан, отрезая себе ещё один кусок пирога и хмурясь. - Да? Возможно, я не знаю, - Тин пожал плечами и отпил немного чая из своей чашки. - Никто не осмеливался говорить мне об этом, люди предпочитают лгать. Что касается моей семьи, то им уже давно безразлично, какой я. Их интересуют только пополнение их сейфов в Гринготтсе и власть. Они стремятся лишь к этому. - А ты? К чему стремишься ты? - не удержавшись, робко полюбопытствовал Кан. В этот момент к их столику подошла официантка, поинтересовавшись, не нужно ли им чего-нибудь ещё, и вопрос Кана повис в воздухе. Оставшийся вечер они с Тином обсуждали свои школьные успехи и... и Кан постепенно расслаблялся, уже не ощущая прежней неловкости в его обществе. - ...а потом квоффл перехватил Тёрнер, но Коллинз атаковал и Тёрнер выпустил квоффл! - глаза Кана горели настоящей одержимостью, когда он рассказывал о квиддиче. - Это произошло так быстро и так круто! И затем Коллинз так мастерски увернулся от бладжера! И – Мерлин! – они бы стопроцентно победили, если бы ловец не сплоховал... Тину же квиддич всегда казался немного скучным. Однако звучание счастливого голоса Кана, потому что тот говорил о том, что искренне любил, очень нравилось когтевранцу. Тин впитывал в себя каждое слово Кана, внимательно отслеживал малейшее изменение в выражении его лица. Сам гриффиндорец определённо и не догадывался, насколько очаровательно сейчас выглядел. Болтая о квиддиче и обо всём, что с ним связано, он совершенно изумительно улыбался, смеялся, распространял вокруг себя искрящееся веселье. Тин улыбался ему в ответ, заглядывал в его сияющие глаза и медленно осознавал, что этот несуразный гриффиндорец вызывает у него всё больший интерес. Стройный, гибкий, подтянутый, с милым лицом, вспыльчивым характером и зачастую глупыми высказываниями Кан был словно весь соткан из противоречий, но этим и притягивал. Тин удивлялся сам себе, когда невольно делился с Каном сокровенными мыслями или рассказывал что-то о своей жизни, ведь раньше он всегда защищал свою душу от чужих. Вот только, похоже, Кан уже перестал быть для него чужим и воспринимался теперь самым близким человеком во всём мире. Это произошло так быстро и так естественно, словно к Тину просто вернулась недостающая часть его души. “Мой. Только мой. Другие пусть даже не мечтают о нём”, - то и дело собственнически мелькало в сознании Тина. Слава Мерлину, у него хватало ума не высказаться подобным образом вслух, потому что за такое Кан вполне мог попытаться превратить его в слизняка. Почему “попытаться”? Да просто, учитывая то, насколько плох Кан в Трансфигурации, страшно было представить, что в итоге может получиться из Тина. - Хэй, ты меня слушаешь? - спросил вдруг Кан, заметив странное выражение на его лице. Тин кашлянул. - Конечно, - заверил он, перестав размышлять о плачевных способностях гриффиндорца в Трансфигурации. А увидев, что тот смотрит на него недоверчиво, Тин добавил: - И я, как и ты, тоже всегда стремлюсь добиться успеха в том, что для меня важно. - Даже если успех недостижим? - с внезапной унылой ноткой спросил Кан, подумав обо всех тех приёмах в квиддиче, которые ему никак не удавались. - Всё достижимо, Кан, - убеждённо поправил его Тин. - Многое просто зависит от того, насколько сильно ты хочешь в чём-то преуспеть. - У-у-у, тебе легко говорить, - ворчливо протянул гриффиндорец. - У тебя-то успехи прямо-таки феноменальные. - И всё же, мне это не далось легко, - хмыкнул Тин. - Честно говоря, это очень утомительно – постоянно быть одним из лучших студентов. - Что-то не верится, - заулыбался Кан, подозрительно щурясь. - Тогда, может, поменяемся? - не всерьёз предложил Тин, усмехаясь. - Я сварю Оборотное зелье, и ты на своей шкуре испытаешь, каково это – быть когтевранцем и старостой школы. А я, между тем, побуду гриффиндорцем и загонщиком в команде по квиддичу. Кан расхохотался, чуть не захлебнувшись чаем. - Неа! - помотав головой, с весёлыми искорками в глазах отказался Кан. - Тин, ты же потом не захочешь меняться обратно! Спустя несколько минут их ужин подошёл к концу, и они вышли на улицу. Снегопад к этому времени лишь усилился, однако они, не обращая внимания на густо валящий снег, направились к “Сладкому Королевству”. Впрочем, по пути туда Кан чуть ли не прилип к витрине магазинчика, где продавалось новейшее квиддичное обмундирование, и на Тина вновь обрушилась лавина восторгов по поводу “самой потрясающей игры в мире”. Тин слушал Кана с улыбкой, но внутри него уже медленно зарождалось чувство ревности к этому треклятому виду спорта. В конце концов, лишь когда повалили по-настоящему крупные хлопья снега, Кан отлип от витрины и плотнее закутался в свою мантию. - Замёрз? - встревожился Тин. - Слегка, - признался Кан, стушевавшись. Тин в тот же миг достал свою волшебную палочку, направил её на Кана и почти беззвучно прошептал заклинание, после которого мантия гриффиндорца моментально стала теплее. - Оу, спасибо, - Кан смутился ещё сильнее, но сказал себе, что это просто из-за того, что он не догадался о подобном заклинании сам. А вовсе не из-за того, что забота Тина была, в общем-то... приятной. Тин же в ответ только улыбнулся и осторожно смахнул с его угольно-чёрных волос воздушные узорчатые снежинки. Кан быстро отвёл взгляд в сторону и сглотнул, ощутив, как от действий Тина в солнечном сплетении волнующе кольнуло. - Фух, несмотря на холод, мне всё равно тут так нравится! - выдохнул Кан, стараясь избавиться от чересчур интимной атмосферы между ними и продолжив их путь к “Сладкому Королевству”. - Я с первого своего посещения полюбил Хогсмид. Мне даже хочется приобрести здесь какое-нибудь жильё после окончания Хогвартса. Мерлин, да я даже согласен обустроиться в Визжащей Хижине, лишь бы жить в этом месте! - Надеюсь, ты найдёшь что-то получше Хижины, - усмехнулся Тин, идя вровень с ним. - В любом случае, я рад, что вытащил тебя сюда сегодня. Мне кажется, тебе это было нужно после всех твоих отработок. - Да уж, это точно! - со смехом согласился Кан. - Пусть я и был здесь совсем недавно, но последняя неделя у меня выдалась непростой, так что... в самом деле, хорошо, что мы сегодня тут отдохнули. - Правда, я, должно быть, ужасно тебе наскучил, - вздохнул Тин, скользя взглядом по вывескам магазинов. - В отличие от тебя, у меня в запасе даже не оказалось каких-то интересных историй. Моя жизнь довольно... пресная. - Нет, ты что! - горячо запротестовал Кан и даже остановился, повернувшись к нему. - Мне понравился наш ужин и то, о чём ты мне рассказал. То есть... мне, конечно, не понравилось многое из того, что с тобой происходило в жизни, но хорошо, что ты поделился этим с кем-то. Пусть даже этим “кем-то” оказался я. Такое нельзя держать в себе, Тин. И после паузы осторожно уточнил: - Тебе стало легче, когда ты рассказал? - Да, - Тин посмотрел ему в глаза и подошёл ближе, уменьшая между ними расстояние. - Я очень благодарен тебе, Кан. - И я тоже... ну, за ужин, - сбивчиво проговорил гриффиндорец странным голосом, который был ему совсем не свойственен. - Да, ужин... Спасибо за то, что разделил его со мной, - прошептал Тин и, сделав ещё один шаг, застыл прямо перед Каном, почти касаясь его. - Я сидел напротив тебя за столиком и думал... Он протянул руку и дотронулся до лица гриффиндорца так нежно, что у того сбилось дыхание. - О чём? - едва слышно спросил Кан. - О поцелуе с тобой, - мягко ответил Тин. Кан успел лишь один раз хлопнуть глазами, как Тин, больше не медля, поцеловал его. Гриффиндорец хотел было сразу же отпрянуть назад, но в следующее мгновение вдруг по непонятной причине позволил себе ответить на поцелуй и... и потерялся в ощущениях. Тин целовал его требовательно, властно раскрывая губы, делая поцелуй всё глубже, отчего по телу Кана постепенно начала разливаться необычная, незнакомая ломота. Кан потерял счёт времени и целовался с Тином так, будто завтра не наступит никогда. Однако в какой-то момент он всё же вспомнил все причины, по которым не должен целоваться с Тином. Особенно – посреди заснеженной улицы Хогсмида. И потому, наконец, отпрянул от когтевранца назад. - Больше не делай так, - с придыханием и весьма неубедительно выговорил Кан. - Почему нет? - пытливо спросил Тин. - Потому что я не ищу... - Кан бессильно взмахнул рукой, силясь подобрать нужное окончание фразы. - Чего? Поцелуев с кем-то? - закончил за него Тин, потом вздохнул. - Кан, незачем так волноваться. Это был всего один поцелуй. И ты мог остановить меня в любой миг. - Я и остановил, - буркнул Кан, стараясь избегать его взгляда. Он смотрел на всё, что угодно, кроме глаз Тина. Гриффиндорец был похож на настороженного зверька, готового ринуться прочь. - Не так уж и быстро, - отметил Тин, хмыкнув и немного отойдя от него. Да, Кан остановил поцелуй, но не раньше, чем Тин почувствовал вкус его губ, их сладость. Не раньше, чем Тин стал желать большего. - Я был слишком удивлён, чтобы что-то предпринять сразу, - голос Кана зазвучал чуточку увереннее, когда между ними возникло некоторое пространство. - И поэтому ответил на мой поцелуй? - не смог не спросить Тин, подавляя смешок. - Потому что был удивлён, чтобы предпринять что-нибудь ещё? - Я... - Кан принялся судорожно стряхивать со своей мантии успевший осесть на ней снег. - Ладно, может, я и ответил на твой поцелуй, но... э-э-э... в минуту слабости, вот. - Уверен? Кан закивал. - Абсолютно уверен. - Хм, - отреагировал Тин. - Хм? - подозрительно переспросил гриффиндорец. Тин еле сдерживался, чтобы не протянуть руку и не коснуться его вновь. Но он понимал, что Кан пока не готов к продолжению. - Серьёзно, Кан, не паникуй, - попробовал успокоить его Тин. - Я не собираюсь чересчур на тебя давить. На лице Кана моментально отразилось облегчение. - Спасибо, - сказал он в ответ. - Не собираюсь давить с завтрашнего дня, пожалуй, - неожиданно добавил Тин с лукавой усмешкой. - А сегодня... Кан сглотнул. - С-сегодня?.. Тин снова поцеловал его – быстро и очень нежно. Поцелуй длился не более трёх секунд, но сердце Кана будто подпрыгнуло в груди. - Скажи, - медленно начал Тин, отстранившись и поймав его взгляд, - это будет слишком настойчиво с моей стороны – пригласить тебя ко мне в спальню, когда мы вернёмся в замок? Я, как ты знаешь, староста школы, поэтому у меня личная спальня. И не волнуйся, Кан, я просто хочу подольше пообщаться с тобой сегодня, ведь до отбоя в Хогвартсе осталось не так много времени. Мы могли бы посидеть у камина, выпить что-нибудь и всё. Кан приоткрыл было рот, чтобы решительно отказаться, однако, глядя Тину в глаза, внезапно понял, что тот вполне искренен и не предлагает ничего сверх того, что озвучил. - Я не стану задерживать тебя надолго, обещаю, - между тем, заверил Тин. - Ну... - гриффиндорец растерянно замялся. - Кан, я действительно просто не хочу, чтобы такой приятный вечер так быстро закончился, - бесхитростно произнёс Тин. Кан неловко переступил с ноги на ногу и, не оставляя себе времени передумать, торопливо кивнул. - Хорошо, Тин. Как вернёмся в замок, зайдём к тебе. Он опасался, что пройдёт несколько секунд, и у него уже не хватит смелости. - Только ненадолго, - предупредил гриффиндорец.***
- Входи, располагайся, - от Тина эта фраза прозвучала как приглашение от лиса зайцу. Кан зашёл в спальню, сразу отметив царящий в ней полумрак – тяжёлые тёмно-синие портьеры с вышитыми на них воронами защищали комнату от вечернего света, стремящегося проникнуть через арочное окно, а дрова в небольшом камине уже прогорели. Впрочем, яркие угли, слегка потрескивая время от времени, давали достаточно света и создавали атмосферу уюта. В этой мягкой полутьме виднелись очертания письменного стола, на котором высились аккуратные стопки пергамента, бронзового оттенка кресла с высокой спинкой, стоящего у камина, чёрного шкафа и кровати с тёмно-синим балдахином, на котором, опять же, были вышиты вороны. Собственно, вся спальня была оформлена в цветах Когтеврана – синих и бронзовых. Проигнорировав кресло, Кан стянул с себя мантию, плюхнулся на мягкий коврик у камина и проследил, как Тин взмахнул палочкой, раздвигая портьеры и впуская в спальню тусклый свет зимнего вечера. Затем Тин налил им по кубку тыквенного сока из стоящего на его столе кувшина, трансфигурировав для Кана второй кубок из своей чернильницы, и присоединился к нему на полу. - Ещё не устал за сегодня? - с улыбкой поинтересовался Тин, передавая гриффиндорцу кубок. - Нет, - тот мотнул головой, улыбнулся в ответ и отпил сока. - Хотя по ощущениям день будто бы был очень длинным. - Может, встретимся и завтрашним вечером тоже? Побродим вокруг замка? - с надеждой предложил Тин. - Я, ну... - Кан запнулся, внезапно осознав, что начинает слишком увлекаться времяпрепровождением с Тином. - Не думаю, что это хорошая идея. - Почему? - Тин взял его руку в свою почти бездумно. - У нас мало общего, - свободной рукой Кан крепче сжал кубок и уставился в камин. - Ты не прав. Кан, у нас больше общего, чем ты можешь себе представить, - возразил Тин. - Я не могу это объяснить, но я это... чувствую. - А вот я ничего такого не чувствую, - занервничав, раздражённо заявил Кан. Не услышав ответа, он распрямился и хмуро посмотрел на Тина. - Что? - недовольно буркнул гриффиндорец, увидев, что тот не отрывает взгляда от его лица. - Ты становишься ещё более милым, когда сердишься, - вновь улыбнувшись, прямолинейно сказал Тин. - Да ради Годрика, Тин, ты опять за своё! - резко возмутился Кан и вырвал свою руку из его руки. - Только мне покажется, что ты больше не будешь так смотреть на меня, как вот – ты снова волнующе пялишься! - Волнующе? - переспросил Тин, вычленив главное. - Ну, твои глаза становятся такими тёмными и просительными, - мученически пояснил Кан. - И я знаю, ты думаешь о том, чтобы поцеловать меня, а я не хочу, чтобы ты думал о том, чтобы поцеловать меня! - Почему тебя так сильно беспокоит, о чём я думаю? - поддразнил Тин. - Я же объяснил! Потому что ты думаешь о поцелуях, - напряжённо подчеркнул Кан. - И из-за этого я тоже начинаю о них думать. А целоваться с тобой... короче, это не входит в мои планы. Даже дружба между нами двумя – это уже как-то странно. Но ты не обижайся, Тин, я ничего не имею против дружбы с тобой. Так почему же ты не хочешь попробовать просто дружить? Серьёзно, давай попробуем, а? Тин, уже привычно профильтровав его многословную речь, задал встречный вопрос: - Даже если я со всей ответственностью заявлю тебе, что всё, чего я хочу от тебя, имеет отношение к поцелуям? - Ти-и-и-ин, - Кан тяжко вздохнул и закатил глаза. - Кан, даже если я торжественно пообещаю не думать о том, чтобы поцеловать тебя ещё раз, я не смогу себя долго сдерживать, - честно сообщил Тин. - Особенно, когда ты начинаешь сердиться. В эти моменты ты становишься просто потрясающим, и все мои мысли сводятся к одному: я хочу так глубоко поцеловать тебя, чтобы ты перестал о чём-либо тревожиться. - Ти-и-и-и-ин... - протянул гриффиндорец ещё более страдальчески. - Понимаю, ты не хочешь целоваться со мной, - перебил его Тин. - А я уверен, что не хочу хотеть целовать тебя. И всё же, как я и говорил ранее, поцелуи между нами постоянно напрашиваются. Может, если бы мы просто целовались каждый раз, как нас тянет это сделать, мы бы смогли больше о них не думать. - Сомневаюсь, что твой план хороший, - неуверенно отозвался Кан. - Я тоже сомневаюсь, но другого плана у меня пока нет, - пожал плечами Тин, после чего отставил их кубки с тыквенным соком в сторону и придвинулся к гриффиндорцу ближе. - Так как? Всего лишь пара недолгих поцелуев, Кан. - Н-но... - тот замешкался. Воспользовавшись этим, когтевранец молниеносно накрыл его губы своими губами. Целовать Кана, целовать, целовать, целовать его горячие губы до шума в ушах – это уже становилось для Тина потребностью. В конце концов, с большим трудом прервав поцелуй, он приглушённо признался: - Кан, ты мне нравишься, хоть и... не должен мне нравиться. И, не отрицай, я тоже тебе нравлюсь. - Иногда, - тихо выдал Кан. - Кроме того, нам обоим нравится целоваться, - усмехнулся Тин, заглянув ему в глаза. - Надеюсь, ты не станешь опровергать очевидное, если честен сам с собой? - Ну... - Поэтому давай просто согласимся с тем, что нас тянет друг к другу, и прекратим делать из тритона дракона, - спокойно закончил Тин. - Из мухи слона, - машинально поправил Кан, озвучив аналогичное маггловское выражение. Потом вздохнул. У него ещё остались аргументированные возражения, но в данную минуту он почему-то не мог вспомнить ни одного из них. - Тин, слушай... - начал было Кан, шумно втянув воздух. Однако Тин снова воспользовался его замешательством и поцеловал. - О, Мерлин... - сокрушённо пробормотал гриффиндорец в губы Тина, когда тот ещё и прижал его к себе, обнимая. - Точно, - с похожим бессилием вторил ему Тин, вовлекая в новый поцелуй. Почувствовав пробежавшую по всему телу дрожь, Кан прикрыл глаза и несмело положил свои руки Тину на плечи. Происходящее дурманило и нервировало Кана одновременно. Ему очень не хотелось признаваться себе в том, что от близости проклятого когтевранца у него сводит живот и напрягаются все мышцы. Но так и было. Наконец, после нескольких минут затяжных поцелуев, Кану удалось совладать с собой и оттолкнуть Тина. Тяжело дыша, гриффиндорец поднялся на ноги и отвернулся. - Кан, - хрипло позвал его Тин, переводя дыхание и тоже вставая с пола, - так как насчёт завтрашнего вечера? Погуляешь со мной? - Вряд ли смогу, у меня... ну, мне надо эссе для Снейпа написать, так что... - расплывчато ответил Кан и поспешно огляделся в поисках своей мантии. - Но ещё раз спасибо за сегодняшнюю вылазку в Хогсмид, Тин. Я отлично провёл время, правда. - Да... - в голосе Тина прозвучало разочарование. - Мне понравилось не меньше. Затем он пронаблюдал, как Кан стал суетиться, надевая мантию, и улыбнулся. Кан Киракорн мог быть колючим на вид, однако теперь Тин знал, что этот гриффиндорец превращается в мягкого и податливого львёнка в его руках.***
После того, как он кивнул Тину на прощание и вылетел из его спальни, Кан очень быстро добрался до башни Гриффиндора. Вот только он ещё долго стоял рядом со входом в гостиную – напуганный и обескураженный. Кан прикасался к своим губам, хранившим вкус поцелуев Тина, и испытывал смесь непонятных чувств.***
В эту ночь Тина мучила бессонница. Ему то и дело вспоминались глаза Кана, его губы, его ответная реакция. Тин ненадолго засыпал, а потом резко выныривал из мутного сна, задыхаясь от возбуждения и вновь сдаваясь накатывающим воспоминаниям о Кане. Темперамент гриффиндорца так прекрасно дополнял его собственный... Утром, пропустив завтрак, Тин засел в библиотеке на своём привычном месте у стрельчатого окна и постарался хоть немного отвлечься чтением разных книг по Нумерологии. Вскоре беглое чтение вошло в конструктивное русло, и он даже добавил к своему заданию по этому предмету лаконичные заметки. Однако спустя полчаса, отрешённо посмотрев в окно и увидев, что окрестности замка снова заметает очередным снегопадом, течение мыслей Тина сменило направление. На этот раз он задумался о приближающихся зимних каникулах. “Что, если провести их здесь, в Хогвартсе?” - мелькнуло в его голове. Да и зачем ему отправляться домой на Рождество? Чтобы снова видеть холодность родителей, как по отношению друг к другу, так и по отношению к нему? Чтобы снова вступать в конфронтацию с братом? Чтобы снова все портреты в имении одинаково кривились при виде него и шипели ему вслед, что он – позор рода, раз учится на Когтевране, а не на змеином факультете? С первого курса ведь так продолжается... “Нет, на этот раз не поеду домой”, - твёрдо решил Тин. Лучше он останется в Хогвартсе и посвятит каникулы завоеванию чертовски милого гриффиндорца. После вчерашнего Кан окончательно свёл его с ума. И как раз вчера во время их ужина в Хогсмиде Тин выяснил, что Кан в этом году остаётся на каникулы в замке, чтобы составить компанию кому-то из своих друзей. Глядя в окно на падающий снег, Тин заключил, что такой шанс действительно упускать нельзя. На каникулах в замке Кан никуда от него не денется, не сможет сбежать на уроки или на отработку. Кан, возможно, наоборот сам потянется к нему, если Тин, например, предложит совместную подготовку к выпускным экзаменам. Да мало ли какой ещё предлог удастся найти... Варианты, в конце концов, безграничны, так как на воображение Тин никогда не жаловался. Тину уже хотелось поймать Кана в каком-нибудь тёмном уголке Хогвартса, прижать к каменной стене и сделать так, чтобы гриффиндорец умолял его взять. Но, конечно, чтобы добиться подобного развития событий, придётся постараться. Так просто Кан ему не сдастся. Тин отлично видел все преграды, стоящие у него на пути, и понимал, почему Кан в растерянности. Впервые в жизни Тин пожалел, что после козней своего брата он не попытался как-то улучшить свою репутацию в глазах магического сообщества, которое представляло его в плохом свете, в итоге почти отняв шанс понравиться хорошему человеку. Понравиться Кану.