Твоя любовь - Моё спасение

/// От лица Мии Невероятная головная боль. Слух улавливал самые мельчайшие звуки: тиканье часов, шум проезжающих машин за окном, треск посуды где-то за пределами комнаты. Было ощущение, будто я слышу даже то, как падает пыль на пол. Виски нещадно давило, взывая к бодрствованию, но сил уже не было, что даже открыть глаза мне казалось непосильным. Под прикрытыми веками редко появлялись вспышки ярко-красного и зеленого цветов, словно молнии во время бури. Во рту и горле пересохло так, что я почти умирала от жажды. Моргнув глазами, адская боль распространилась по всему телу, заставляя жмуриться и чуть ли не кричать от невыносимых ощущений. Больше открывать глаза мне не хотелось. Я боялась пошевелиться: если такие мучения причиняет только открытие глаз, то что будет, когда я шевельну рукой или повернусь на другой бок? Яркие солнечные лучи предательски били в лицо. Перед закрытыми веками стояла бордовая пелена, окутавшая всё вокруг. Я машинально подняла руки, чтобы закрыть свет, бьющий прямо в глаза, и тут же ощутила волну мурашек, а затем покалываний с ног до головы. От резкого всплеска ноющей боли я почти взлетела с кровати, открывая глаза и издавая тихое мычание. Сначала от болезненных ощущений туманился взгляд, но затем мыльное изображение сменилось на более чёткое. — Где я? — Шепотом вырвалось с моих уст, а я пристально вглядывалась в окружение: небольшая комната в тёмно-коричневом, бежевом и сиреневом тонах; справа было окно почти в пол, открывающее вид на поздний рассвет. Я невольно залюбовалась живым солнцем, окрашенном в самые невообразимые цвета оранжевого и розового. Вытянутые облака, которые чуть-чуть прикрывают яркую звезду, выборочно перекрашиваются в синие, а то и в фиолетовые тона, создавая самый чарующий вид. Спереди кровати был миниатюрный комод, где стояли фотографии: на первой — счастливая семья Фоллов, сидящая около костра, на следующей Макс и Ральф довольно улыбаются с огромной рыбой в руках, и на последней — Макс щекочет своего племянника, а Одри, которая стояла позади, скривилась пополам, заливисто смеясь и обхватывая себя руками. Смотря на все эти снимки, создаётся впечатление, что эта семейка никогда не грустит, а всегда счастлива. Всегда. Левее комода располагался шкаф во всю стену с вставными зеркалами. А возле кровати красовались маленькие прикроватные тумбочки, где лежала скромная стопка вещей, а рядом стоял стакан с водой. Мои руки тут же потянулись к бокалу с жидкостью, полностью осушая его. Боль в висках тут же исчезла, а прохладный напиток пустил холодок по всему телу. Легко выдохнув, я снова начала осматривать спальню, останавливаясь взглядом на окне, где красное-красное солнце было уже чуть выше горизонта. Как только мои глаза несколько долгих минут смотрели на крыши зданий, небо, напоминающее цветение разноцветных вечерниц, птиц, пролетающих мимо окна, ко мне возвращались события вчерашнего дня. Всё произошедшее вплоть до того, как я отключилась. Господи, а может это сон? Я, сидя на кровати, оглядела себя. Та же рубашка, только уже помятая, расстёгнутые шорты… в зеркале отчётливо виднелись запутанные волосы у меня на голове, размытый макияж по лицу… Пусть это будет сном. Пусть это будет всего лишь плодом моей фантазии. Пусть это будет жестокая игра моего сознания. Но не реальность. Мысли вторили себе, запутывались, отказываясь верить. Это слишком беззаботный, слишком необдуманный, опрометчивый, неосознанный поступок. Я не хочу верить в это. Или всё же хочу? Складывая руки в замок, я приложила их к губам, тихонько постукивая и нервно дыша. Как же это было глупо! Да что на меня нашло? Алкоголь? Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Я всеми силами пыталась опровергнуть этот случай, будто его и не было вовсе. Но мой взор упал на кисть руки, где стояла небольшая печать от клуба в виде крохотной лодки. Теперь все мои оправдания потеряли смысл. Значит, это было правдой. Пока я осуждала себя за свой проступок, я и не заметила, как в проёме дверей оказался волк, опираясь плечом на деревянную арку. В руках у него был поднос с едой, но он не торопился входить, а продолжал стоять и нагло смущать меня. Он прокашлялся, отчего я вздрогнула и чуть не упала с кровати. Точнее упала бы, если вовремя не оперлась на руку. Интересно, долго ли он там стоял? — Мы… — Начала я, бегая глазами с одного угла комнаты на другой, стараясь не смотреть на него. Мне теперь даже смотреть ему в глаза стыдно! До чего я докатилась? — У меня дома, — Продолжил мою мысль Макс, делая шаг к кровати. — У нас… — Я закрыла лицо руками, потому что мне было с одной стороны неловко, а с другой ужасно, ужасно неудобно и стыдно. Сейчас я была уверена, что выгляжу как раздавленный помидор. — Ничего не было, — Выдохнул Фолл, фыркая и аккуратно ставя поднос с едой прямо рядом со мной. Манящий запах свежего кофе, аромат только что приготовленного омлета, нотки сыра и огурчиков. Только сейчас я поняла, как сильно у меня болит живот. Тошнота подкатывала к горлу, и даже такой аппетитный букет ароматов — был непереносим. Видя моё отвращение к еде, Макс хмыкнул, а затем рассмеялся, — Ну, чемпионка, доигралась? — Я вопросительно перевела взгляд, сама того не осознавая. Макс вскинул брови вверх, усмехаясь и закрывая рот кулаком. Мне пришлось изрядно подумать, прежде чем до меня дошло: я победила. Уделала! Но да, доигралась… Фолл убрал поднос на прикроватную тумбочку, а сам ушёл, но ненадолго, — Аспирин, — Кивнул волк, присаживаясь рядом со мной. Он протянул мне таблетку и новый стакан с водой, издавая смешки. Смешно ему! — Спасибо, — Буркнула я, вырывая бокал из его рук и залпом выпивая. Стараясь всё-таки не поднимать на него больше взгляд, я взяла в руки тарелку с завтраком и начала буквально налетать на еду. — Для друга ничего не жаль! — Пожал плечами Фолл, прилёгший на кровать, облокачиваясь на неё рукой и поддерживая голову. Я подавилась куском в горле, отчего стали наворачиваться слёзы. Резко вскочив с кровати, я поставила тарелку обратно, беря оттуда кофе и запивая. Моя реакция сдала меня с потрохами. Как хорошо, что я не вижу его лица. Друзья…? Но то, что было вчера… Так, Мия. О каких выводах может идти речь. Это был всего лишь поцелуй под действием алкоголя. И ничего более. Придумала тоже… Ни-че-го не было. Однако было трудно убедить себя в этом, было трудно убедить себя в безразличии и равнодушии. Вот, дура. Не знаю, что делал волк, но я почти сразу же выпила эту кружку кофе до дна. Тепло разошлось по всему телу, расслабляя его. Прохлада в комнате и жар, бушующий внутри от жидкости, заставляли ёжиться, отчего пробегали мурашки, а затем и вовсе электрические заряды. Не поворачиваясь лицом к оборотню, я так же быстро схватила тарелку с оставшимся омлетом и почти запихала в себя содержимое. С набитым ртом я взяла вещи, которые лежали рядом с подносом, но как развернулась — Макса в комнате уже не было. Просторная футболка в чёрно-белую полоску с небольшим карманчиком на груди, светлые джинсовые шорты, которые были мне чуть большие, чёрные босоножки и того же цвета шляпка — отлично смотрелись на мне. Хотя все вещи мне были на размер, а то и на два больше, выглядела я ничего. В руки я взяла поднос и наспех вышла из комнаты, оказываясь в просторной гостиной, где был камин, красивый огромный диван, два кресла, небольшой столик, пару-тройку картин и другие предметы мебели. Все было если не идеальным, то очень уютным и комфортным. Приятная атмосфера разбивала всю неуверенность, и я направилась дальше: если немного завернуть за угол, то там было еще несколько дверей и величавая арка, выходившая на кухню. Честно признаться, квартира у него очень красивая. Здесь я чувствовала себя как дома, хотя и понимала, что это не так. — Ты уже всё? — Удивлённо спросил Фолл, сидевший за столом и, допивая свой напиток, от которого шла белая дымка. В тарелке, рядом с ним, была почти половина омлета, нетронутая маленькая помидорка и целый кусок сыра. Да, видимо я настолько быстро оделась, что он даже доесть не успел. Проигнорировав его вопрос, я расставила всё около раковины и сразу помыла, убирая всё на полотенце и аккуратно расставляя. Вытерев руки, я села напротив Фолла, который медленно доедал остатки завтрака. Пока он мирно ел, я рассматривала окружение, стараясь не попасться с ним взглядом. В конечном счёте, я мельком посмотрела на него: он с улыбкой на лице уловил мой взор, а я опять застыла, смотря в его зелёные глаза, напоминающие самые ценные изумруды. Его рука с вилкой застыла в воздухе, не смея шевелиться, а улыбка спала, раскрашивая лицо нерешительностью и сомнением. Его лицо светилось, не давая отводить взгляд. Спустя доли секунд, которые длились как целые часы, он незаметно еще раз улыбнулся, и перевёл глаза в тарелку, откуда он хотел взять томат, но я его опередила. Слегка кислый, а затем сладкий вкус приятно защипал во рту, заставляя сморщиться, а затем рассмеяться, — Эй! Это было моё! — Крикнул волк, растягивая буквы и легонько ударяя по столу. — Съел сам, помоги товарищу, — Я развела руки в стороны, пожимая плечами и расплываясь в довольной улыбке. Мы дружно расхохотались, заполоняя тишину нашим смехом. Чувства то ли неловкости, то ли смущения — исчезли. В компании с оборотнем становилось так легко, что ты забываешь все дела, какие-то планы и просто радуешься каждой минуте, каждым мгновением и даже маленькой улыбке. С ним было просто. Немного подождав, пока Макс закончит завтракать, я встала, ударяя себя по коленкам, — Спасибо тебе за… — Я запнулась, подбирая подходящее слово, — За помощь, — Вставила я, наблюдая за реакцией Фолла, — Но мне пора идти. — Давай подвезу? — Волк подлетел со своего места, беря ключи на тумбочке, около дивана. — Нет, я вызвала такси, — Я уже стояла лицом к двери, держа руки на ручке. Но что-то меня останавливало: с одной стороны мне хотелось скорее убежать домой, а с другой мне хотелось остаться и непринужденно разговаривать и разговаривать. С одной стороны мне хотелось забыть события вчерашнего дня, а с другой я понимала, что об этом я не жалею. Хоть это и было необдуманно, быстро, сумбурно, но я, действительно, не жалею. Возможно, я сейчас веду себя как маленькая девочка в возрасте десяти лет, возможно это неправильно, но всё уже так — как есть. — До встречи, — Почти шёпотом произнёс оборотень, вырывая из моих мысленных терзаний. Я в два шага оказалась около него, поднимая голову, чтобы посмотреть прямо на него. Его глаза блестели доверием, губы были чуть приоткрыты. От него шло тепло, и с каждой минутой волна жара усилилась, словно огонь распространялся по всему телу. Я порывисто его обняла. Так крепко, как только могла. — Спасибо тебе, — Сказала я так тихо, что даже сама себя почти не слышала. Это была искренняя благодарность. За то, что не бросил, за то, что помог, остался со мной в больнице, за то, что смог убедить меня развеяться. За всё, что он сделал. Даже за каждую колкость, за каждую шутку. Макс, который стоял до этого в ступоре, тоже аккуратно прижал меня к себе, хлопая по спине. Как только мы разорвали объятия, я выбежала из квартиры, сталкиваясь с мальчишкой, чуть меньше моего роста. — Осторожней, — Я успела разглядеть только растрёпанные волосы и бежевую футболку, которая ему была явно большая. — Извини, — Крикнул мальчуган мне вслед. Теперь я слышала только свои шаги и кусок разговора: — Это твоя новая подружка? — Спросил насмешливый юный голос. — Шон, заткнись! — А дальше был оглушительный шлепок. Видимо подзатыльник. Это был Шон? — Ну что? — Смеялся мальчишка, а его смех был всё тише и тише пока не исчез вовсе. Такси уже поджидало меня, поэтому мы тут же сорвались с места. Город быстро сменился красивыми пейзажами, которые каждый раз выглядели иначе: всякий раз, проезжая мимо лесов, лугов, полей — ты окунаешься в мини-путешествие. Небольшая речка как-то по-другому вдыхала родное, живое, теплое дыхание. Звуки журчащей мелодии неповторимы. Она успокаивает, расслабляет. К этой завораживающей мелодии присоединилось пение птиц, иногда журчание мотора проезжающих мимо машин. Палящее солнце играет с водой, разбрасывая лучи света. Кажется, будто с каждым днём, с каждой моей поездкой река становится всё красивее. — Приехали, мисс, — Обратился ко мне водитель, слегка подёргивая меня за плечо. — Спасибо, — Улыбнулась я, оплачивая проезд. Я неуверенно подходила к дому. Даже снаружи был слышен хохот мамы и крики отца. Приевшийся запах озера, окружающего леса, запах уюта одаривал меня, заставляя убеждаться, что я дома. — Мия? Где тебя носило? — Как-то игриво и настороженно спрашивала у меня Меган, которая стояла на коленях на диване, щекоча папу. — Мы волновались, — Констатировал отец, переводя дыхание и издавая смешки. Он губами произнес: «Помоги», а я лишь рассмеялась и пожала плечами, ответив: «Только морально», сжимая кулачки в подбадривающем жесте и смотря на маму. Она презрительно наблюдала за нашими переговорами, а потом снова защекотала папу, отчего его смех раздавался эхом по всем комнатам. — Я уже не маленькая, — Начала излагать я, когда родители снова начали расспрашивать о том, где же я была. Я молчала, а родители кидали уничтожительные взгляды. Под такими нахмуренными лицами, я рассказала о поездке в университет, о поездке к Итану, про его историю о моём состоянии и о дальнейших своих действиях. — В клубе? — Вскинула бровь мама, обхватывая свои щёки руками и бросая взгляд на отца после того, как я закончила свой монолог. — С Максом? — Переспрашивал отец, так же смотря на Меган. Я лишь коротко кивнула, стараясь не засмеяться от их переглядываний. Мама хотела что-то сказать: уверенна речь о том, что мне нельзя, а что можно. Но папа её перебил, — Да не переживай! Жива, здорова, развеялась, — Обращался отец к маме, а затем посмотрел на меня и улыбнулся, — Как всё прошло? — Растянув последнюю букву, папа сложил руки на груди, а Меган ударила его в плечо, раскрывая рот от удивления. — Райан! — Вскрикнула мама, еще раз ударяя его в плечо. — За что? — Смеялся отец, закрываясь двумя руками от последующих ударов Меган. Чуть позже мы дружно пообедали, а дальше разошлись кто куда: Меган пошла к озеру, папа уехал в магазин за продуктами и вещами, которые ему понадобятся для ремонта плотины и лодки, а я пошла к себе в комнату, чтобы разобрать вещи из сумки. Документы, необходимые к поступлению, мятая одежда и… письмо! Точно! Я ведь так его и не прочла… Открыв белый конверт и развернув лист, на бумаге размашистым, но очень красивым почерком было написано: — Здравствуй, дорогая Мия! Я благодарен судьбе за наше знакомство. Я благодарен тебе за тёплые слова, греющие моё сердце, за волшебные моменты, за твою поддержку в трудное время. Мне досадно, что я не оправдал твоих ожиданий, твоих надежд, что настолько бесцеремонно отрёкся от своих чувств. От твоих чувств. Я искренне сожалею, что нам не удалось построить крепкие отношения. И поверь мне, в этом нет твоей вины. В этом нет того, из-за чего тебе стоит расстраиваться. Судьбоносное стечение обстоятельств и ничего более. Мия, я надеюсь, что ты не возненавидишь меня. Я верю, что ты меня не осудишь, верю в чистоту души твоей, которая так манила меня к тебе. Верю, что ты не будешь злиться или обижаться, а станешь по-новому любимой. Верю, что твои чувства не угаснут, а возрастут, только к новому человеку. Верю, что обязательно найдешь того, кто будет более чем достоин тебя. Верю, что ты будешь счастлива. Любима. Верю, что из тебя выйдет отличная жена, отличная любящая мать. Ты обязательно будешь самой счастливой, любимой, жизнерадостной. Ты, как никто другой, заслуживаешь настоящего счастья. И поверь, если ты его не обрела сейчас, то обретешь. Обязательно. Я убедился на личном опыте, что человек, который живет прошлым — обречен на неудачу в будущем. Я не хочу держать нас в плену угасших чувств. Не хочу быть в твоем лице эгоцентричным собственником. Хочу дать тебе свободу, а не чувствовать себя твоим грузом из прошлого. Спасибо тебе за былую радость. За непередаваемые эмоции, за жизнь, которую ты мне полностью отдавала. За прекрасную улыбку, которую я больше никогда не увижу. Почему не увижу? Мы с Эллен уезжаем. В другой город, в другую страну. Мы посчитали, что это будет единственным правильным решением. Единственным верным шагом на нашем пути. Желаю тебе тепла, любви. Будь то родительская, будь то дружеская, будь то самая настоящая любовь. Желаю здоровья. Тебе, родителям, всем, кто тебя окружает. Мия, прошу, береги себя. Будь впредь более осторожной. Более осмотрительной. Более взвешенной. Не упрекай себя за любой неправильный поступок. Всё идёт своим чередом. Идёт так, как должно. Спасибо тебе, Мия. Ты была в моей жизни прекрасным, чудным мгновением. Знай, из моего сердца тебя никто не вырвет. Прости меня за всю боль, что я причинил тебе. Помни о нас. Любовь была. Прощай, Ведьмочка! Бенни Барт – Слёзы. Мне буквально колотило от рыданий и эмоций. Всё внутри сжалось в узел, не давая сделать даже движения. Дышать было невозможно. Внутри я была искренне рада за Бенни, я разделяла его счастье. Но эмоции и внутренние чувства взяли вверх. Я прекрасно понимала, что всё будет хорошо. Всё и так уже хорошо. Но обида или горечь, а может чувство, будто от потери человека, накрывало с головой. Истерика. Меня поглощала безысходность, но одновременно укутывала радость. Чувства перемешивались, образуя одну единую кучу. Шквал эмоций вызывал потерянность, вызывал такие чувства, что было не под силу объяснить. Я почти рухнула на кровать, утыкаясь лицом в подушку. Мысли пустовали. Когда солнце одарило комнату блекло-розовыми лучами, я вышла из своих терзаний. Сейчас на душе осталось лишь умиротворённость. Глаза теперь стали слипаться, отчего белая пелена тихо настилала взор. Смыкая ресницы, темнота окружила меня. Но сон не шёл. Только новые вопросы возникали в голове. Про магию, про слова Итана. Про то, что будет дальше, что ждёт впереди. Про прошлое, настоящее, будущее. Я услышала громыхание посуды снизу — значит, скоро будет ужин. Время незаметно подкралось, погружая мир в темное окружение. Щебетание птиц прекратилось, окуная всё вокруг в убийственную тишину. Только если очень хорошо прислушаться, можно было услышать еле уловимое звучание сверчков и кузнечиков, небольшие приливы волн на озере и почти неслышные разговоры родителей снизу. Хрупкий покой в моей комнате, прервал шум вибрирующего телефона на столе. — Мия, мы приглашаем тебя к нам на выходные, чтобы отметить юбилей моего деда — Конрада. Наши пейзажи, наша природа давно ждут тебя. И мы тебя давно надеемся увидеть. Отличный повод, не считаешь? — Сообщал Макс в отправленном сообщении. Не прошло и нескольких минут, как мой телефон завибрировал снова, — Эй, кирпич, ты с нами? — Не унимался Фолл. — Я не кирпич! — Игнорируя его вопрос, утверждала я с улыбкой на лице. — Ладно. Ну, что скажешь? — Повторял Фолл, отправляя улыбающийся смайлик. — Мам, пап! Что мы делаем в выходные? — Кричала я из своей комнаты так, чтобы они смогли меня услышать. — Ничего, — Хором отозвались два голоса снизу. — С удовольствием! — Ответила я Максу. Терять мне было точно нечего: дел в городе у меня не было, а родители ничем не планировали заниматься. Почему бы и не поехать? Единственное, что мне хотелось делать — расслабиться. Уйти подальше от всех мыслей, проводя время если не с пользой, то с наслаждением. Забыть обо всех проблемах. Хотя бы на пару дней. — Отлично. Заберу тебя завтра под утро. До встречи! — Почти тут же отозвался волк. Напряжение, ком в груди, все переживания отошли на задний план. Они не исчезли, нет. Просто заглушились. Просто оставили за собой неприятный осадок. Просто спрятались, погрузились в самые далёкие углы моего внутреннего мира. Я отложила телефон, тяжело вздохнула, а затем… улыбнулась. Улыбка сама расплылась по лицу, вызывая… хорошее настроение? Резкие смены состояния настораживали, но я была рада, что расположение духа всё поднималось и поднималось. Зачем нагнетать себя? Отогнав все плохие мысли, я, пожав плечами, начала собирать вещи. За таким занятием прошло немало времени, в котором я вообще потерялась. Воодушевление. Вот что скакало по поему телу от головы до самых пальцев ног, заставляя забыть счёт времени. Вкусный ужин, приятная домашняя обстановка, семейная атмосфера — кружили голову. Папа рассказывал о смешных историях, которые случились с ним сегодня во время шоппинга; Меган предлагала посмотреть какой-нибудь фильм; а я сообщила о своих планах на выходные. Сначала они подозрительно переглянулись, а после пожали плечами. На мой вопрос о том, не хотят ли они поехать со мной — отказались, незаметно улыбнувшись друг другу. Но я же всё вижу! Что-то тут не так… Не досмотрев фильм, я ушла к себе. Ниоткуда возникшая усталость обрушилась сразу, как я оказалась в кровати. Сон брал меня в плен, откидывая абсолютно всё. Отключая разум. Отключая мысли. Я подумаю обо всём завтра.