Я всегда выполняю задачу

Глава XVII «Жизнь или смерть»

Головная боль ослепляла, и Скай чувствовала, с какой силой билось её сердце в грудной клетке. Мысли бушевали, и она не могла понять, что произошло до этого. Перед глазами мелькали белые звёзды, а во рту был отвратительный привкус крови, — хотелось сплюнуть, однако ей казалось, что она не контролировала своих действий. Пульс бил по вискам, и Скай почему-то показалось, что её сейчас вырвет от какого-то удушья. Такое ощущение, словно её лёгкие сковали тяжёлые стальные цепи, которые не позволяли сделать новый вздох. Теперь она задыхалась не от разбитых чувств, а по-настоящему, и это нагоняло панику. Скай дёрнулась, и она услышала неприятный скрежет стали, почувствовала до боли отвратительное трение на своих запястьях. Когда зрение восстановилось, Скай видела ровно ничего — густая, устрашающая тьма. Смертельная тишина, которая нагнетала, и она со страхом огляделась в надежде разглядеть хоть что-то. Запах сырости и пыли был слишком насыщенным, и даже после того, как Скай смогла дышать, ей всё равно казалось, что она задыхалась. Скай закинула голову. Она хотела кричать от страха и непонимания. Однако её учили переносить и такие ситуации, поэтому она вздохнула и постаралась унять внутреннюю панику — это сейчас не к месту. Чтобы мыслить трезво, нужно успокоиться. Подавляя желание зарыдать, Скай несколько раз дёрнулась, чтобы оценить своё положение. Она была скована предположительно наручниками, и её руки были над головой. Они онемели, и Скай не могла сдвинуться с места — она парализована. Под ногами она чувствовала холодный пол — стоит на коленях. Она плохо помнила, что произошло, и поэтому головную боль могла объяснить рана на её затылке, и Скай прекрасно чувствовала, как из неё текла кровь за ворот, посылая дрожь по её телу. Это и объясняет противный привкус крови во рту, и на этот раз она сплюнула — кровью давиться она не намерена. Здесь достаточно холодно, и Скай прочувствовала это каждой клеточкой своего тела. Она вновь попыталась вырваться, но всё безуспешно — только ядовитая боль в запястьях. Скай решила, что это бессмысленно, поэтому постаралась напрячь свои извилины, чтобы вспомнить, что с ней случилось. Всё, что она смутно помнила, это прогулка с Маршаллом и Чейзом, а потом то, как она шла по тёмной улице вся в слезах. Скай не могла вспомнить, что привело к этому. Она не могла вспомнить, как она здесь очутилась, и это пугало ещё больше. Зажмурившись и даже фыркнув от раздражения из-за беспамянства, она досадно зашипела и дрыгнулась. Скай сейчас беспомощна. Всё, что сейчас её окружает — непроглядная тьма и звон наручников под головой. Самое интересное — сколько времени она провела здесь и для чего её выловили. Однако такой вопрос задавать глупо, потому что Скай, как кажется, стала догадываться, в каком месте она находилась, а точнее, у кого в гостях она очутилась. Скай тяжело вздохнула, но она не стала отчаиваться раньше времени — кажется, они добрались до неё, и это заставляло паниковать. Внутри был ураган эмоций и ужасного страха, и Скай, наверное, впервые поставила себя на место Чейза. Он тоже был в плену у Невидимок, и, вспоминая, что они с ним сделали, Скай становилось дурно. Вспоминая все эти ужасные преступления против многих девушек и некоторых парней, паника нарастала, и мурашки пробежались по её позвоночнику. Она не хотела оказаться следующей жертвой, однако в этот же момент она осознавала, что поймали её не просто так. Скай оказалась новой мишенью, и просто так ей отсюда не выбраться. Тем более, ей никто не поможет, как когда-то Свитти помогла Чейзу. Не бывает двойного чуда. Скай вновь дёрнулась, словно до сих пор надеялась выбраться. Её встретил только оглушительный звон. Она попыталась встать с колен, но ноги её не слушались. Казалось, будто её действительно парализовало. Скай всё же повторила свою попытку встать на ноги, и ей это удалось с огромным трудом. Ноги косились под себя, и Скай думает, что они что-то сделали с ней. Она чувствовала страшную слабость, а ещё её ужасно клонило в сон. Тело плохо её слушалось. Ей зверски захотелось пить. Скай вновь пыталась дёрнуть руками, но из наручников просто так не выберешься, и её удивляло, почему они приковали её именно таким образом. Она нащупала пальцами холодный металл, к к которому крепились наручники, и Скай поняла, что без ключа ей точно из них не выбраться. Ноги задрожали, и слабость одолела её вновь. Она покорно свалилась на колени, и Скай раздражённо хмыкнула. Что же она сделала такого в этом мире, что её никто не может оставить в покое? Ярость в её груди росла, и Скай чуть ли не рычала, уже от бессилия вырываясь, хотя она понимала, что это бессмысленно. Глупо надеяться, что напарники, как принцы на белых конях, непременно спасут её. Ей казалось, что это конец её жизни, потому что Мирон точно не допустит повторную ошибку — выпустит свидетеля живым. Скай умрёт здесь, и никто даже об этом не узнает — умрёт тихо. Она так и останется никому ненужной, и, даже если когда-нибудь кто-то пойдёт её спасать, Скай уверена, что уже будет поздно. Она не знала, сколько времени она уже пробыла в кромешной тьме и тишине с того момента, как она очнулась. Её самочувствие становилось только хуже, и ей было даже сложно пошевелить языком, чтобы досадно выругаться. Ей было даже трудно заплакать, потому что сейчас она полностью беспомощна и слаба. Почему она просто не может продолжать быть той сильной, какой была до этого? Почему именно сейчас она обнажилась и давала себе слабину? Однако Скай не плакала, а держалась с каменным лицом. Ей было страшно? — определённо. Ей было плохо и больно? — определённо. Она раз за разом прокручивала прогулку с Маршаллом и Чейзом, пытаясь вспомнить, что привело её одну на тёмную улицу. Скай казалось, что она забыла что-то очень важное, но это «что-то» смутно отдавалось зовами в её памяти. Кажется, она боялась к этому притронуться, словно, если она коснётся этого, она обожгётся. Скай судорожно выдохнула через рот и даже зажмурилась из-за усилий, чуть ли не доводя себя до истерики из-за того, что она не может вспомнить, хотя так близка к ответам. Что-то мелькало в её памяти, и она не могла это сопоставить. Ей вспоминался Раф, и далеко не Маршалл, и даже не горячо любимый Чейз. В её памяти чётко вырисовывался Раф, и Скай не понимала связи с ним. Она ненавидела Рафа, и её это больше заставляло злиться, чем плакать повторно. Забыть. Скай почувствовала, как сердце болезненно ёкнуло, и её тело словно содрогнулось. Она действительно что-то забыла, однако эти слова чётко звучали в её памяти. Скай забыла что-то очень важное, и память отказывалась воспринимать все её попытки вспомнить. Все скоростные пути мыслей в голове прекратились, как послышался громкий звук, чем-то напоминающий отворение замка — громкий, но грубый щелчок, словно открывали действительно что-то массивное. Скай вздрогнула и напряглась, тело так её и не слушалось, и ей даже было сложно нормально поднять голову на звук, чтобы увидеть, что происходит. Как только она смогла пересилить всю слабость в теле, её резко осветил свет из открывающейся двери, и она зажмурилась от дискомфорта, сразу же опустив голову вниз. Она повисла на этих чёртовых наручниках, и её тело с каждой минутой действительно слабело. Сердце волнительно забилось. Кромешную тьму прогнал яркий свет в помещении, и Скай вновь зажмурилась, чувствуя нарастающую головную боль. Тем не менее, Скай решилась посмотреть на своего врага, с усилием поднимая голову вновь, и в дверях стояла массивная мужская фигура. Её зрение было немного затуманено, но она смогла отметить, что он не похож на описание Мирона, даже не увидев его лица. Мирон не был таким огромным, каким был этот незнакомый мужчина, однако его аура заставляла Скай сжаться от напряжения, — от него веяло холодом и чем-то противным, и Скай чувствовала к нему только отвращение, хоть она с ним даже незнакома. Паника и страх до сих бушевали в её груди, и она прищурилась от презрения, снова пытаясь встать на ноги, но теперь её тело действительно не слушалось. — Ты уже очнулась? — послышался басистый низкий голос, — Ничего страшного. Послышались тяжёлые и неторопливые шаги в её сторону, и Скай нервно зашевелилась, но тело плохо реагировало. Они наверянка с ней что-то сделали, чтобы она была полностью беспомощной, потому что Скай не могла объяснить свою заторможенность, плохую координацию и затуманенное зрение. На неё упала тень, и Скай уже могла немного разглядеть в лицо мужчину перед ней — большой широкий нос, мясистые губы и сероватые глаза, но Скай казалось, что сейчас она плохо различала оттенки и цвета. Сознание было слабым, и ей сейчас хотелось снова отключиться, однако обморок так и не наступал. Толстые пальцы резко схватили её за подбородок и больно сжали, Скай только сжала челюсти и заскрипела зубами. Её реакция была заторможенная из-за плохого самочувствия, и она даже не успела что-либо ответить своему обидчику, как он заговорил: — Симпатичная. Скай всё же среагировала, хоть и очень поздно, стараясь отпрянуть от его противной руки, однако ей не хватало сил. Мужчина только сильнее сжал её подбородок, и Скай зажмурилась от тупой боли. Ей было теперь не только больно, но и страшно. — Только жаль, что глупая и наивная, — продолжил он, но Скай слишком долго воспринимала его слова. Она слишком заторможена и осаблена, чтобы что-то говорить против. Она на момент подумала, что глупость и наивность — её основные качества. Скай слишком много верит в чудо, часто надеется на сказочные выходы из ситуаций, но ведь давно пора осознать, что мир жесток, и он не будет щадить никого, особенно слабых. — Ничего страшного, тебе это не помешает немного поработать, верно? — уже с какой-то насмешкой поинтересовался мужчина, и Скай на этот раз не понадобилось много времени, чтобы понять смысл слов. Сердце забилось в быстром темпе, и дыхание участилось только от страшных мыслей о том, в каком контексте сказал эти слова незнакомец. Скай стало слишком страшно, но эта чёртовая слабость даже не давала ей нормально открыть рот, чтобы ответить преступнику. Она всё же дёрнулась, хотя это было очень тяжело. Мужчина только помрачнел на глазах, и его ухмылка моментально исчезла с лица. Он остранился от неё и медленно обошёл кругом, пока Скай пыталась сопротивляться. Она не слишком глупа, чтобы не понять его очевидных намёков. Нутро волнительно сжалось. Тяжёлые шаги слышались за её спиной, и Скай попыталась снова встать, но теперь она точно не могла контролировать своё тело. Страх одолевал её, и теперь ей действительно хотелось расплакаться, однако здесь слёзы не помогут. — Знаешь, сопротивляться бесполезно, — заметил мужчина, когда обошёл её полностью и вновь встал перед ней. Голова Скай беспомощно висела, и он резко схватил её за волосы, поднимая голову вверх, из-за чего она сдавленно простонала. — Уж не думал, что Хамелеон настолько продумает твоё похищение. Однако оно и не потребовало много усилий. Скай нахмурилась в знак протеста, потому что на большее она не способна. — Мы видели в тебе более опасного врага, однако ты оказалась весьма... лёгкой целью, — как-то издевательски приподнял брови незнакомец, и его голос угрожающе понизился. — Извини, что я так сильно треснул тебя по твоей голове. Не думал, что она такая хрупкая, как скорлупа на яйцах. Скай рвано вздохнула, потому что всё сдавливало ей лёгкие, и это отвратительное лицо перед ней заставляло её чувствовать желание харкнуть ему, но сил просто не было. Они действительно лишили её любой возможности сопротивляться. — А теперь ты здесь, в этой комнате, на коленях, как послушная собачка и порядочная шлюха, — на этих словах мужчина скрутил её волосы, и Скай вновь тихо зашипела от боли. — Хотя, я ошибся. Порядочных шлюх не бывает. Скай чувствовала на себе унижение, и ей это не нравилось. Обида вновь разгорелась в ней с новой силой, и она не могла позволить кому-то так обращаться с ней. Собираясь решимости, Скай всё же со всей силы, которая у неё осталась, дёрнула головой и оскорблённо бросила: — Что ты там говорил про скорлупу на яйцах?.. Мне будет очень приятно посмотреть, когда твои яйца потрескаются точно так же, как и скорлупа. — У тебя ещё остались силы сопротивляться? Надо же, — мужчина сделал паузу и вновь дёрнул волосы, и на этот раз Скай показалось, словно он их выдернул с корнем, — тебе кажется не хватило одного удара. Ничего, у меня есть для тебя кое-что другое. С этими словами он отпустил волосы Скай, и голова вновь повисла. Она чертовски болела, и Скай зажмурилась, стараясь вытерпеть боль. Как же она сейчас себя противно чувствовала, и её глаза наполнились слезами. Почему она не может ничем пошевелить? Почему она такая беспомощная? Почему никто не может помочь ей прямо сейчас? Однако Скай понимала, что сейчас не время жалеть себя, и она набрала в грудь воздух, хоть и давилась противной пылью. Звон пряжки ремня привёл её обратно в реальность, и она вновь решилась поднять свою голову, замечая, как мужчина расстёгивал свои потёртые джинсы. В этот момент сердце действительно упало, и Скай распахнула глаза. Пусть это будет страшный сон, но только не ужасная реальность. — Нет... — слабо вырвалось из ослабленной Скай, и она вновь дёрнулась, пытаясь сопротивляться. То, чего она боялась всю свою жизнь, настигло её, и ей было сейчас катастрофически страшно. Скай пыталась вырваться, несмотря на свои слабые и неконтролируемые движения, и глубоко в душе она понимала, что это её не спасёт. — Думаю, это заткнёт твой поганый рот хотя бы на некоторое время, верно? — пророкотал мужчина, и Скай стало так противно от его слов, что её мгновенно затошнило. — Нет! Нет! — продолжала сопротивляться Скай, хотя тело её не слушалось. Её словно правда парализовали. Мужчина схватил её за волосы и вновь потянул на вверх. Скай не хотела плакать, чтобы показывать свою трусость, но больше она сдерживаться не могла. Слёзы покатились по её щекам, и плакала она не от боли, а от страха и несправедливости. — Все вы такие на словах, а как начнёшь действовать, то вы сразу рассыспаетесь, — продолжил давить на неё мужчина. — Нет! Не надо! — продолжала сопротивляться Скай со всхлипами, дёргая измученными руками в наручниках, — Нет!.. Возможно, чудес действительно очень мало на свете, но ведь иногда они случаются, и Скай впервые была благодрана всему миру за то, что чудо произошло именно с ней. Прежде, чем самое страшное в жизни Скай могло случится, массивная дверь вновь отворилась. Мужчина перед ней сразу вздрогнул и собрался, встречая нежданного гостя, который прервал его воспитательные процессы. Скай тяжело вздохнула, однако расслабляться она была не намерена, потому что вошедший сюда явно не имел мотивы спасать её. Скай не разглядела его. — Филл, сейчас не время, — послышался незнакомый голос, и Скай всё же подняла голову, чтобы разглядеть её «спасителя». — Да, Хамелеон, — ответил её обидчик, наклонив голову вперёд. Скай впервые смогла увидеть главаря вживую, и это не вселяло ей меньше страха. Перед ней был сам лидер этой отвратительной банды, которая по сей день вредит городу, и она чувствовала рядом с ним только объяснимую злость, жажду правосудия, а ещё едва заметный страх. Мирон бросил на неё холодный взгляд, после чего одним жестом приказал Филлу отойти в сторону и лучше не вертеться у него под ногами. Скай напряглась. Он тихо подошёл к ней и внимательно осмотрел, словно оценивал, и Скай не нравилось это. Она снова дёрнулась, но Хамелеон никак на это не отреагировал, однако кое-что отметил: — Твои действия вялые. Кажется, это сработало. — Что вы со мной сделали? — пытаясь перестать плакать, даже как-то грозно поинтересовалась Скай. Хамелеон усмехнулся и оглянулся на Филла, после чего вновь взглянул на пленницу. Его глаза были лукавыми и острыми, и Скай хотелось назвать его гнилым лисом. — Ничего такого, детка, — он подмигнул ей, и Скай насупилась. Ей было по-прежнему тяжело, но, кроме заторможенных и вялых действих с плохой координацией, она ничего не ощущала. Скай кажется, что они чем-то напоили её или даже что-то вкололи ей, потому что организм просто так не может вести себя по своему желанию. Однако одного едкого слова «детка» из уст этого типа хватило для того, чтобы заставить её злость внутри неё нарастать, даже несмотря на то, что буквально минуту назад её пытались изнасиловать. Безусловно, это оставило на ней ещё тот отпечаток, и Скай действительно будет помнить это всю свою жизнь — она была слишком напугана этим. Однако сейчас не время задумываться о своём ментальном здоровье, потому что главный враг сейчас перед ней, и Скай просто хотелось врезать ему. В ней кипел дьявольский гнев на него и на всю его банду. В детстве она даже никогда не думала, что люди могут быть настолько жестокие. — Сделай лицо попроще. Напоминаешь мне своего отвратного напарника-грубияна, — сказал Мирон уже серьёзнее. — Я встретил его так радушно, а он даже не поблагодарил меня. Как ты с ним работаешь? Скай понимала, что речь шла о Чейзе. Чейз, конечно, может всегда казаться бессердечным и хладнокровным, но его дерзость и грубиянство может заметить каждый, и Скай совершенно не удивлена, что даже Хамелеон смог отметить в нём эти качества. Она промолчала, но Мирон, видимо, ждал ответа до последнего. Когда Скай начала угнетать вечная тишина, она скривилась и грубо ответила: — Странно, что о грубиянстве ведёт речь раздолбай, наподобие тебя. — Надо же, да вы похожи, прямо как две капельки воды! — саркастично воскликнул Мирон, противно смеясь, — Однако печально, что ты во мне увидела грубияна. Я же старался, как можно лучше для тебя. Даже приготовил тебе отдельную комнату. Скай в душе рассмеялась, но не искренне. Конечно, Хамелеон о ней очень позаботился — позаботился так, что её чуть не изнасиловали, как игрушку для развлечений. Скай оскорбилась, и её губы задрожали от злости и обиды. Она не привыкла давать себя в обиду, поэтому она будет спорить с Мироном хоть до конца своих дней. — Ты отвратителен, — с особым ядом бросила ему в лицо Скай, но так тихо, что это мог услышать только сам Мирон. Такие слова действительно ранят, и Хамелеон даже на мгновение застыл, однако вряд ли это поможет Скай сломать самого лидера банды. — Правда? — с насмешкой поинтересовался Мирон, но в его глазах промелькнуло что-то тоскливое, — Я к этому и стремлюсь. Скай промолчала. Хамелеон резко стал серьёзным и отдалился от Скай на несколько шагов, словно обжёгся. Он смотрел на неё убийственными глазами, и Скай казалось, что он сейчас сожгёт её одним своим взглядом. — Думаю, ей кое-что не помешает, — проговорил Мирон, поворачиваясь к Филлу. Скай вновь почувствовала, как забилось её сердце. Ей снова стало страшно. — Пусть посидит в этой комнате без света, без еды и воды сутки. Нет, даже двое суток, — как-то грубо бросил Филлу Хамелеон, и он развернулся к двери, но прежде, чем выйти, добавил: — И если я узнаю, что ты тронул её хоть пальцем без моего разрешения, я отрежу тебе то, чем обычно думает твоя пустая голова, ясно? — Ясно, — сразу же ответил Филл. Скай облегчённо выдохнула, однако двое суток заточения заставляло её переживать, потому что над ней ещё никогда так жизнь не смеялась.

* * *

— Это Фред. Отвратительный ублюдок, — прошипела Свитти, смотря через стекло на арестанта. — Жалкий трус, который играет разбойника, как в детском саду. Она сложила руки на груди, и её бесцветные губы поджались, — Маршалл впервые увидел её без макияжа, и ему стоило признать, что такой уютной, простой и домашней она нравится ему даже больше. Свитти вместе с Каем и Люком временно поселили в гостинице, однако их взяли под охрану полиции, но ФБР об этом пока сказали ни слова. «Святая троица» выпросила не упоминать о них в деле, и капитан согласился под давлением, хотя долго упрямился. Сейчас Свитти выглядела действительно как-то по-теплому, и Маршалл даже не знал, в чём причина. Он чувствовал рядом с ней необычный комфорт, и для него это было что-то новое. — Вы уже осмотрели заброшенную базу? — резко задала вопрос Свитти, и Марш даже растерялся на мгновение, потому что засмотрелся на неё. — ФБР сразу же проверили её, и Невидимки действительно спрятались в другом месте. Предположительно, что это новая база, — вздохнув, ответил Маршалл, и Свитти оглядела его заинтересованным взглядом. — Да, я знаю, — кивнула Свитти. — Мирон оказался намного хитрее, чем я думала. Я прожила с ним достаточно, чтобы говорить, какой он, но... я не думала, что у него есть от меня секреты. Свитти выглядела немного расстроенной, и Маршалл даже почувствовал себя неуютно из-за атмосферы их беседы. Кажется, Свитти привязалась к Мирону, хотя всем сердцем его ненавидела, и Марша заставляло это в чём-то разочаровываться. — Он догадывался, что рано или поздно ты поменяешь сторону и вонзишь нож ему в спину, — заметил Маршалл, и он действительно был уверен в своих словах, потому что Мирон был одним из тех людей, которые осторожничали со всеми. — Почему ты так уверен в этом? — с любопытством нахмурилась Свитти, пряча свои заледеневшие руки в длинные рукава голубого свитера. — По тебе видно, — просто ответил Маршалл. Ответил настолько просто, что Свитти даже некоторое время неверяще смотрела на него, словно пыталась найти в его словах истину. — Ты не та. Ты не предана его мотивам. Свитти лишь приподняла брови и опустила глаза на свои руки. Маршалл знал, что он говорил правду, и Свитти чувствовала это. Маршу казалось, что он мог прочесть её, как книгу, однако Свитти сама не защищалась, давая ему полный доступ к её внутренним тайнам. Свитти никогда от него не скрывалась. — Я хотела поблагодарить тебя, — тихо произнесла Свитти, нервно закусив губу. — За что? — непонимающе нахмурил брови Маршалл. — За то, что тогда выбрал меня, — ещё тише сказала Свитти, но уже смотря Маршаллу прямо в глаза. — Мирон бы не убил меня, но всё же то, что ты так беспокоился за мою шкуру, мне очень льстит. Свитти улыбнулась, и Маршаллу показалось, словно его ударили током. Он только приподнял уголки губы в ответ, после чего резко уставился на свои спотевшие руки — немного перенервничал. Всё же он порой бывает слишком неловким, а в ситуации со Свитти ему было действительно неловко. Марш плохо помнит, что происходило в тот момент, потому что тогда им управляли его эмоции, однако вина до сих пор преследовала его, ведь он подставил своих напарников ради Свитти. Маршалл не понимал, почему он решил бросить практически всё лишь для того, чтобы Свитти оказалась в безопасности. Он не отрицал своей заинтересованности в ней, однако это иногда мешало ему, но Марш не намерен отказываться от этого. Маршалл решил перевести тему: — Что тебе ещё известно о Фреде? — Много, — тяжело вздохнула Свитти, вновь устремляя взгляд на арестанта за стеклом. Свитти не торопилась рассказывать, однако по её виду можно было сказать, что она была не очень хорошего мнения о Фреде, который сейчас даже как-то растерянно оглядывался в комнате. Он догадывался, что его ждёт допрос, и Маршалл видел его волнение через резкие и даже какие-то зашуганные движения. — Так, — начал Маршалл, вновь смотря на свою собеседницу, — что именно? Свитти подняла взгляд на Марша, и он не мог понять эмоций в её глазах. — Фред предан Мирону до костей, готов унижаться ради него до последнего. Он труслив и нежен, но ни за что ничего не скажет, — спокойно пояснила Свитти. — Он умеет хранить секреты, однако, мне кажется, что он действительно знает больше, чем я. — О чём ты? — непонимающе задал вопрос Маршалл. Свитти усмехнулась: — Вы хотите допросить его в надежде, что он знает, где находится новая база Невидимок, но этого не знаю даже я. Я уверена, что он точно знает это, поэтому я разочарована в Мироне, ведь я всегда думала, что я знаю практически всё о его преступной деятельности. Маршалл понимающе покивал головой, и его на мгновение отвлёк звон ключей от камер. Он оглянулся и заметил Рокки, который, узнав о пропаже Скай, не находил себе места. Его не пришлось долго упрашивать помочь им, и теперь он хвостиком плёлся за ними. Марш прекрасно знал, что Рокки чувствует к Скай, грубо говоря, некоторое влечение, поэтому не был удивлён его решительностью. В дело даже пытался ввязаться Макс, и Чейз явно был не доволен его визитом. Они правда не ладили, и Марш удивлён, что заметил это только сейчас, потому что ему всегда казалось, что сверстники должны хорошо ладить друг с другом. Чейз, конечно, хотел противиться, но он не из тех людей, которые ввязываются в конфликт, поэтому Макс всё же всё разнюхал и тоже расхаживал рядом с ними. Маршаллу казалось, что Макс хотел выделиться и даже получить дело о Невидимках себе, но сейчас оно у ФБР, и вряд ли у него есть шансы на это дело, особенно считая тот факт, что он всё ещё стажёр и даже не офицер. Чейз хотел, чтобы о такой информации знало минимум людей, но дело о банде настолько громкое, что даже журналисты стали ловить их в свободное от работы время, надоедая провокационными вопросами. Если Маршалл ещё порой отвечал на вопросы, хоть и не рассказывал ничего путного, то Чейз один раз чуть не запихнул микрофон одному журналисту в глотку, после чего к нему не подходил ни один желающий журналист, но Эверест по просьбе Скай тогда прикрыла его, чтобы такой казус не разлетелся по всему городу. Как никак, Чейз — сотрудник полиции. — Ты так уверена, что он это знает? Почему? — прямо поинтересовался Маршалл, вновь возвращаясь к Свитти. Свитти только закусила нижнюю губу и задумалась, вновь смотря на Фреда через стекло. Она выглядела очень интригующе, когда рылась в своих чертогах разума, и у Марша, наверное, была готов подгореть задница от интереса. — Я уверена, потому что знаю о доверии между Мироном и Фредом. Фред — моя замена, — спустя нескольких секунд молчания проговорила в ответ Свитти. — Мирон сразу же отметил во Фреде его наивность и преданность. Он прочухал, что он готов за ним и в огонь, и в воду пойти, если тот попросит. Его новая собачка на поводочке, и я уверена, что Мирон даже сейчас не переживает, заметив его пропажу, потому что... у него есть гарантия на то, что Фред ничего не скажет. — Хочешь сказать, что допрос вести бесполезно? — нахмурил брови Марш, и Свитти неубедительно подняла уголки губ. — Я не такого низкого мнения о вас, господин подицейский, — кокетливо отозвалась Свитти, прищурив глаза. — Допросить Фреда будет сложной задачей, однако... если ты со своим напарником постараешься, возможно, вы сможете вытянуть из Фреда нужную информацию. С этими словами Свитти обернулась на звон ключей, заметив нервного Рокки, который случайно выронил их из руки. — Он трус и лжец, — твёрдо добавила Свитти, закончив свою мысль. — Я уже об этом говорила. Рокки раздражённо поднял ключи, и Маршалл устремил взгляд на него следом за Свитти. — Видно, парень хорошо стрессует, — усмехнулась Свитти. — Поверь, у него есть на это причины, — тихо пояснил Маршалл. — Пропажа Скай сказалась на многих. Здесь многие чувствуют себя, как на иголках. — Все думают, что следующей жертвой окажется кто-либо из них? — догадливо поинтересовалась Свитти. Маршалл слабо кивнул, и Свитти прыснула от смеха, привлекая к себе лишнее внимание Рокки и Макса. Её звонкий смех был поразительно заразительный, однако Марш сдержался от глупого смешка, который хотел из него вырваться. — Мирон не настолько глуп, чтобы тратить время на них. Он Скай похитил не просто так, и ты прекрасно это понимаешь, — уже успокаиваясь от смеха, спокойно объяснила причину Свитти. — Кому и стоит бояться его, так это тебе с твоим напарником и мне с Каем и Люком. Думаю, мне не стоит объяснять тебе причины, почему он действует именно таким путём. Маршалл действительно понимал причины и мотивы, по которым Хамелеон мог покуситься именно на их жизни, ведь Свитти, Кай и Люк — главные свидетели, а Маршалл, Чейз и Скай — противные пешки на шахматной доске к вражескому королю. Они для Мирона — корень всех его бед и проблем, хоть их уже и сняли с дела. Марш уверен, что Хамелеон действителтно не глуп, и он не будет просто так держать на воле трёх живых свидетелей и трёх врагов. Именно поэтому Маршалл заранее позаботился о том, чтобы Свитти, Каю и Люку обеспечили временную охрану, ведь они, как никак, главные свидетели, которые могут дать показания, но при опросе ничего важного из показаний они так и не нашли, и самое проблематичное в этом — недоверие ФБР как и к свидетелям, как и к полицейскому участку. Они решили стать волками-одиночками и разнюхивать всё самостоятельно, но Маршаллу и Чейзу категорично не нравилось, что ФБР тянули кота за хвост, словно ждали чуда или того, что сами члены банды придут к ним в наручниках, прося наказать. Пока они будут с этим разбираться, Скай может пропасть навсегда, и ни Маршалл, и ни Чейз никогда её больше не увидят, потому что не успеют. Однако всё-таки был возможен вариант, что Скай уже мертва, но в Марше жила такая странная и детская надежда на то, что его подруга и коллега по работе ещё дышит и борется за свою жизнь, — он надеялся наивно, сильно и искренне. Однако Чейз был совершенно иного мнения. Если Маршалл просто надеялся, что Скай жива, то Чейз был уверен в этом, и его внезапная решительность и привычное хладнокровие пугали Маршалла, потому что Чейз казался страшным. Страшным не в том плане. Страшным именно духовно и морально, потому что его бесчувственность совместно с жаждой убийства всех членов банд и мести сделали из него непредсказуемого человека. Чейз так и остался практически безучастным, молчаливым, серьёзным и спокойным — привычный всеми любимый Чейз, однако Маршалл чувствовал рядом с ним тёмную ауру, ужасную сгущающуюся тучу злости и яда, и он боялся даже случайно прикоснуться к нему. Его действия стали более быстрыми и резкими, а главное неожиданными. Марш не узнавал Чейза, хоть тот и пытался вести себя так, как было всегда. Даже Макс не стал сегодня пускать в него обидные шутки, и Маршалл понял, что Макс тоже чувствовал рядом с ним необъяснимую опасность. Как говорится, кого вспомнишь, того и призовёшь, и в следующую секунду Маршалл краем глаз замечает, как Макс уверенно направляется к ним. Марш не напрягался с ним, однако его отношентю к его напарнику несколько изменили его мнение о нём. Макс — лицемер и льстец, и Маршалл был с ним крайне осторожен. — О чём вы таком говорите, что вас так рассмешило? — с едва скрытной иронией в голосе поинтересовался Макс, становясь рядом с ними. — Обсуждали предстоящий допрос. Тебе что-то нужно, пупсик? — Свитти, как всегда, в своём репертуаре, и Маршалл даже чуть ли не подавился воздухом, когда услышал, как она назвала Макса. Макс только нервно приподнял уголки губ, словно его задела шутка, однако он старался это скрыть всеми способами, которые у него только были на уме. — Не думаю, что есть что-то смешное в предстоящем допросе, — насмешливо заметил Макс, сузив глаза, и его острый взгляд был устремлён только на Свитти. — Однако, если задуматься, то его, как я понял, будет вести мистер Митчелл. Тогда да, это действительно смешно. Марш, наверное, слишком резко повернул голову в его сторону, услышав скрытое оскорбление в сторону его коллеги, и Макс от неожиданности даже вздрогнул — он напугался, считая, с каким взглядом Маршалл смотрел на него. Маршалл редко злился, но сейчас в нём стала закипать непонятная злость. Неуважение к его напарнику заставило его пассивно агрессировать, и Макс, кажется, это заметил, отпрянув от них где-то на шаг, словно почувствовал опасность, исходящую от Марша. — Думаю, ты слишком мал, чтобы здесь присутствовать, пупс, — продолжила Свитти, не уступая Максу. — В отличие от тебя у Чейза лучше работает мозговая коробка, и я уверена, что он доблестно справится с этим допросом. Макс явно оскорбился. Он насупился, и это говорило уже о предстоящем конфликте. — Я советую вам прекратить детский сад и приготовиться к допросу, — строго и твёрдо вставил свои слова Маршалл, и Свитти даже как-то самодовольно улыбнулась, но возражать не стала. — Есть, мистер Смит! — лестно отозвался Макс и отдалился от них. Как только неприятная аура между Маршаллом и Свитти рассеялась, в допросное помещение наконец-то заявился Чейз, и все сразу же притихли. Марш более чем уверен, что все заметили пугающий настрой Чейза. Макс сразу же недоверчиво сузил глаза, следя за каждым движением Чейза, словно хищник. Свитти оглянулась на него с какой-то надеждой, словно старалась даровать ему свою энергию на допрос, а вот Марш молчаливо смотрел, как Чейз как-то уверенно обошёл комнату, холодно глядя на арестанта через стекло. — Я готов, — бесцветным голосом отозвался Чейз, на мгновение бросая взгляд на Маршалла, и того сразу же пробила дрожь. Рокки сразу же оживился у тёмной стены и, стараясь скрыть напряжение и раздражение, произнёс: — Тогда я включаю запись диктофона. Приступай. Чейз направился к двери, которая вела к комнате за стеклом — к арестанту, но прежде, чем туда войти, он окликнул Маршалла: — Мне не помешает Ваша помощь, мистер Смит. Чейз впервые просил о помощи самостоятельно, и это даже удивило Марша, потому что его напарник всегда стремился сделать всё идеально сам, без посторонней помощи. Маршалл только проглотил противный ком в горле и торопливо кивнул, следуя за Чейзом. — Я уверена, вы справитесь, — тихо сказала Свитти в поддержку. Маршалл никогда не боялся Чейза и не чувствовал рядом с ним дискомфорт, но сейчас в их отношениях что-то поменялось после того диалога, когда Скай покинула их компанию. Чейз вёл себя, как обычно, но что-то в нём всех отталкивало, даже вечно дружелюбного и понимающего Маршалла. Словно Чейз делал это специально или задумал что-то непоправимое. Фред недоверчиво прищурился и без стеснения оглядел каждого, словно его допрашивали каждый день, и для него было совершенно обыденно, что он прикован к столу стальными наручниками в маленькой комнате. Однако Рокки со своим диктофоном хорошо мог прослушивать допрос точно так же, как и следящие за этим допросом, в том числе и Свитти. Маршалл сразу же вызвал Свитти, потому что она лучше знает Фреда, и Марш надеялся узнать о слабостях арестанта, но всё, что он смог добыть — Фред один из трусливых и лживых персон. Маршалл понял, что с Фредом придётся действовать крайне аккуратно, потому что лжецы врут красиво и... умело, и будет досадно, если он и Чейз допустят ошибку. Скай в большой опасности, и Марш до сих пор надеялся. Фред следил за их каждым движением, словно хищник за своей добычей, и Маршаллу было немного не по себе, в отличие от Чейза, который мгновенно поменялся, — пугающая аура исчезла, как он оказался в допросной, и Маршалл не мог объяснить такие резкие перемены в своём напарнике. Он был непредсказуем. И опасен. Марш не мог понять мотивов Чейза с самого утра, а тот отказывался отвечать на вопросы или нагло врал в глаза, искусительно и тонко, но Марш всё равно прочухал душой, что что-то тут нечисто. Перед ним был не тот Чейз, а совсем другой — более грубый и эгоистичный, пассивно агрессивный и слишком самоуверенный. Связываться с ним один на один Маршалл не хотел. Сейчас не лучшее время портить отношения в коллективе, и Чейз со своими переменами может подождать до того момента, пока они не спасут Скай. Жизнь Скай на лезвии ножа. Чейз без всяких слов, вопросов и приветствий занял своё место напротив Фреда, а Маршалл в свою очередь отошёл в сторону, следя за происходящим. Он всегда позволял Чейзу первым действовать в допросе, потому что доверял ему больше, чем себе, да и Чейзу это, кажется, нравилось. Чейзу нравится командовать и вести, и Марш видел в нём лидерство, однако Маршалл более опытен и спокоен, что позволяло ему мыслить рациональнее. Чейз подчинялся ему и уважал. — Имя и фамилия, — серьёзно начал Чейз, и в отличие от других вопросов его голос сразу же был настроен холодно, словно он с самого начала понял, что на дружелюбный тон Фред отзовётся не самым лучшим образом. — Фред Блэквуд, — недоверчиво сузив глаза и как-то насмешливо глядя на Чейза, ответил Фред. Чейз и так прекрасно знал эту информацию, но Маршаллу кажется, что это его фишка в допросах — начинать со знакомства. — Вы понимаете, почему Вы здесь находитесь, мистер Блэквуд? — спокойно поинтересовался Чейз, аккуратно беря в руки папку со снимками, с интересом их разглядывая. Его брови поднядись вверх, и Маршалл уверен, что Чейз уже разработал, как работать с данным материалом. Фред хрипло рассмеялся, и Марш даже вздрогнул от неожиданности, закусив губу. Чейз поднял на него серьёзный взгляд, и Фреда бы прошибло током, как и всех остальных, однако тот остался непоколебим и нагло ухмыльнулся ему в лицо. — Только чёрт разберёт, зачем меня сюда притащили, — саркастично отозвался Фред, словно специально старался выбесить Чейза, и Маршу меньше всего этого хотелось. — Видимо, здесь будет представление двух копов-клоунов. Не смог отказаться. Маршалл прищурился, потому что Фред уже начал действовать ему на нервы. Свитти точно была права, когда говорила о трусости Фреда? Марш уже не так в этом уверен, потому что, как кажется, Фред ни во что их не ставил. — Из себя клоуна здесь строите только Вы, мистер Блэквуд, — приподнял брови Чейз, и его мимика стала жёстче. — Я предлагаю Вам сотрудничество в целях интересов расследования, а не лишних приключений на Вашу драгоценную пятую точку. — Чё вякнул? — насупился Фред, нахмурив брови. — Тюремного срока Вам не избежать, — наклонил голову Чейз. — Так что, вместо того, чтобы строить из себя человека морально обиженного, тем самым увеличивая себе срок и проблемы во время последующего проведения суда, Вы можете посодействовать делу, получив преимущество. — Ты это меня сейчас чмом назвал, урод? — дёрнулся Фред, и его наручники заскрипели под его силой. Чейз даже не вздрогнул, а вот Маршалл почувствовал себя здесь лишним. Какую помощь у него просил Чейз — неизвестно, но Марш был более чем уверен, что все его попытки помочь закончатся только тем, что арестант будет неадекватно о них отзываться. — Тише, мистер Блэквуд, — спокойно заметил Чейз. — Я просто пытаюсь дать Вам выбор и выгодные решения из ситуации, в которую Вы попали. Фред неверяще усмехнулся. — Предлагаю Вам взглянуть на это фото, — продолжил Чейз, аккуратно протягивая арестанту фотографию и кладя её перед ним. — Ну, и чё? — Вам знакомо лицо? — прямо спросил Чейз. Фред долго смотрел на фотографию и о чём-то раздумывал. Чейз его не торопил, и Марш внимательно следил за процессом. Фред промолчал, игнорируя вопрос. — Это Мирон Рен, ещё известный, как Хамелеон, — за Фреда ответил Чейз. — Это фоторобот, который мы сделали недавно на основании увиденного при ограблении банка. Вам он знаком, мистер Блэквуд? Маршалл заметил, что Фред немного занервничал, однако Чейз и так знал ответ на свой же вопрос. Фред тоже догадывался, что полицейские и так об этом осведомлены, однако Чейз специально давил на него. — Я не могу понять, чё ты от меня хочешь, — вместо ответа грубо ответил Фред. — За дурака меня не держи. — Мне нужна информация от Вас, мистер Блэквуд. Вы знаете достаточно, и это может посодействовать расследованию, — повторил, как на автомате Чейз. — А кто сказал, что я буду что-то рассказывать двум смазливым мальчикам? — рассмеялся Фред. — Не советую Вам отказываться от сотрудничества, — всё-таки встрял в разговор Маршалл, на этот раз набравшись уверенности. — Как Вам уже объясняли, это поможет Вам скинуть крышку с официального срока. За содействие. — Ох, ещё один попугай в полицейской форме, — закатил глаза Фред. — Не советую Вам отказываться от сотрудничества. Это навредит Вам и бла-бла-бла... Когда начнётся представление? Чейз помрачнел, но заметил это, видимо, только Маршалл. — Представение начнётся, когда суд вынесет Вам приговор, возможно, на пожизненный срок, — заметил Чейз, вновь осторожно наклоняя голову, и это придавало Чейзу какую-то убедительность. — Прекратите так себя вести и включите голову, мистер Блэквуд. — Без адвоката я Вам могу только свой член показать, чтобы обидно стало, — парировал Фред, и Марш удивлён его упрямости. — Где мой адвокат? Чейз глубоко вздохнул, и Маршалл чувствовал, что это не к добру. Дурное предчувствие преследовало его ещё с самого утра. — Адвокат будет, — бесцветным голосом сказал Чейз. — Мы хотим задать Вам всего пару вопросов в целях... — ...интересов расследования, — саркастично закончил Фред. — Ты другие слова знаешь, а, щенок? — Прекратите так себя вести, — твёрдо заявил Маршалл, подойдя к столу и наклонившись над арестантом. — Вы должны понимать ответственность на своих плечах, мистер Блэквуд. — Да срать я хотел на вашу ответственность с высокой колокольни, — почти что выплюнул Фред в лицо Марша. — Мне больше интересно, что мне ещё скажет щенок. Чейз вновь устремил взгляд на материалы из папки, бесшумно перелистывая их и быстро читая, словно хотел отвлечься от нарастующей агрессии по отношению к арестанту, однако продлилось это в течение нескольких секунд. — Щено-о-ок, ц, ц, ц, ц, — позвал его Фред, насмехаясь. — У тебя закончились аргументы? Как печально... Марашллу не очень нравилось, что Фред позволял себе такое отношению к его напарнику, но встревать он пока не торопился, потому что Чейз в этом не сильно нуждался. Он никак на это не отреагировал, однако спокойно произнёс: — Вы сами будете решать, какие показания давать, когда за Вас возьмутся ФБР и суд. Мы работаем сейчас без протокола, и нам нужно узнать от Вас ценную информацию. — Оу, надо же, я настолько дорог вам, — съязвил Фред. Он явно не настроен серьёзно работать. — Поскольку Вы являетесь членом такой преступной организации, которая носит название Невидимки, а также Вы знакомы с лидером преступной деятельности, с Мироном Реном, а по совместительству Хамелеоном, Вы обвиняетесь в соучастии преступных движений, но, — Чейз сделал мучительную паузу, и Фред не успел придумать на это ответ, — Вы нам нужны для других целей. — Неправда, — ответил на это всё Фред. — Как вы можете аргументировать свой ответ, мистер Блэквуд? — поинтересовался Чейз. — Я оказался в этом чёртовом банке случайно. Меня связали, даже не дав объясниться. Меня подставили, — весьма убедительно заявил Фред. — Подставили каким образом? — подозрительно спросил Маршалл, потому что он до сих пор помнил слова Свитти о том, что Фред — лжец. — Меня использовали. Я даже ничего и не догадывался, что Хамелеон опустится до такого, — корча жалостливую физиономию, объяснил Фред. Чейз подозрительно прищурился, и Маршалл сразу понял, что не доверяет арестанту не только он один. — Это никак не оправдывает Ваше участие в преступной деятельности банды, — холодно, но твёрдо отозвался Чейз, и Фред нахмурился. Аргументы ему и правда было сложно найти, понимая, в какой он действительно находился в ситуации. Щенок и его попугай оказались не так уж и глупы, и Фред понимал, что вряд ли ему удасться от этого отмазаться. Доказать свою невиновность, когда всё его соучастие у них на ладони — практически невозможно. Фред прискорбно промолчал, прожигая в Чейзе дырку ненавистным взглядом. Тем не менее, Чейз вновь вернул взгляд на папку и взял её в руки, как-то завораживающе раскладывая нужные материалы. Фред на какой-то момент залип на его движения, и Марш внезапно занервничал, потому что настрой Фреда был резко негативный, и Чейз, видимо, и сам впервые работал с такими арестантами. Этот допрос действительно будет одним из самых сложных в деле. Чейз вытащил из папки несколько фотографий, предположительно, помещения, как оценил их Маршалл, стараясь разглядеть. Чейз, заметив заинтересованность Марша, передал ему папку, предлагая ознакомитьмя с материалами. Маршалл принял папку, заинтересованно разглядывая данные в ней. Чейз аккуратно разложил фотографии перед Фредом, и взгляд того только резко метнулся на Маршалла, который заметил ещё несколько фотографий. Марш был удивлён материалами — это же отличные доказательства вины арестанта и идеальные аргументы! Маршалл знал, что Чейз самолично их собрал, ибо допрос возложили на его плечи, однако Марш больше не чувствовал неуверенности, ощущая себя вооружённым. — Предлагаю Вам, мистер Блэквуд, взглянуть на эти фотографии, — оповестил арестанта Чейз, и его глаза хищно сузились. — Вы наверняка узнаёте это место. Марш в это время захлопнул папку с характерным звуком, привлекая внимание арестанта. Фред немного растерялся, и теперь его враньё по поводу того, что его подставили, действительно казалось забавным и нелепым. Фред впервые так обложался. — Ну, это банк. Чё дальше-то? — тупо спросил Фред, разглядывая фотографии. — Тот самый банк, на которое банда Невидимки совершала ограбление, верно? — хитро наклонил голову Чейз. Маршалл только приподнял брови. Чейз действительно казался сегодня немного другим, и его общение с арестанатами немного поменялось. Было ощущение, словно Чейз не относился к ним нейтрально — было ощущение, что Чейз теперь их ненавидел. Возненавидел так сильно, что был готов съесть Фреда перед ним с потрохами, напоминая пугающего хищника. Фред глупо уставился на Чейза, словно мысленно спрашивая, не тупит ли он сам. — Ты чё надо мной поиздеваться решил? — грубо поинтересовался Фред, — Да, тот самый банк. Старческий маразм, что ли? Чейз довольно ухмыльнулся, но лишь на мгновение, потому что в эту же секунду резко принял свой серьёзный вид. — Вас обнаружили и задержали в этом банке. Вы утверждаете, что Вас каким-то образом подставили. Однако, насколько мне известно, Вы — одно из приближённых лиц Хамелеона, — Чейз сделал паузу, театрально вздыхая, чтобы показать фальшивое удивление, — а следовательно Вы... никак не можете отрицать свою вину во многих преступлениях, и Вы, мистер Блэквуд, располагаете очень интересной информацией. Фред резко раскраснелся от нахальства юного офицера, и его лицо покрылось холодным потом. Маршалл отметил, что Фред занервничал, и это, наверное, один из успешных шагов, которые были предприняты в допросе. — Неправда! — стал возмущаться арестант, вновь дёрнув наручники, — Признаюсь, в ограблении банка я имел участие, но о других преступлениях... о которых ты говоришь, блядский щенок, я вообще не слыхал! Вы только и умеете, что обвинять всё, что вам под руку попадётся, попугаи синевласые! — Именно сейчас Вы проявляете панику, мистер Блэквуд, — спокойно заметил Маршалл, тем самым заставив Фреда очнуться от гнева и резко замолкнуть. — Поверьте, у нас полно доказательств, чтобы доказать Вашу вину во всех преступлениях. Фред прыснул от смеха. — Я просто защищаюсь, как и любой другой обвиняемый, — парировал Фред, криво ухмыльнувшись. — Да, у вас есть доказательства? И какие же? Та паршивая овца всё растащила своим ртом, да? Маршалл сразу понял, о ком была речь, и, кажется, Свитти тоже должна была услышать эту фразу. В Марше начала закипать злость, но он взял себя в руки и просто проигнорировал эти слова. Оскорбление относилось не к нему, однако синдром героя завывал в нём, как голодный волк. — Паршивые овцы, мистер Блэквуд, не обладают талантом рассказывать полиции важные факты, — серьёзно ответил Чейз. — Блядские защитники, — протянул с отвращением Фред и расхохотался. — Да вы бы знали, какая она потаскуха! Не удивлён, что она вам всё высрала, как на блюдечке. Маршалл резко ударил по столу, и по помещению эхом раздался глухой удар. Фред вздрогнул от неожиданности и подавился от своего смеха, а Чейз остался непоколебимым, хотя он явно не одобрил резкого жеста Маршалла. Марш весь пылал гневом, и Чейз, наверное, впервые видел такого разозлённого Марша — черты стали острее и грознее, глаза заострились, и губы задрожали. Позже в допросной слышался только задыхающийся кашель Фреда. — Слушай сюда, ублюдок ублюдский, — угрожающе тихо прошипел Фреду Маршалл и никто, кроме Чейза и Фреда, не мог это услышать, — если ты сейчас же не заткнёшь свой поганый рот и не возьмёшься нормально работать с нами, я тебя засажу так, что ты даже после смерти будешь мучиться и гнить в тюрьме, ясно? — Мистер Смит, — осуждающе окликнул напарника Чейз, и когда Марш устремил на него слегка виноватый взгляд за то, что не сдержал гнева, Чейз только едва заметно покачал головой, не одобряя его поступка. Фреда, видимо, это нисколько не испугало. Он только нахмурил чёрные густые брови и вновь захохотал, заставляя Маршалла раздражаться ещё больше. Как никак, он сотрудник полиции, и он должен держать себя строго и серьёзно, как бы ему не хотелось врезать по этой наглой роже. — О, это так мило! Попугайчик заступается за потасканную шавку! — Фред смахнул «слезу» пальцем и прекратил смеяться, — Я жду доказательств, циркачи. Маршу казалось, что Фред и так знал и понимал, что его вину они с лёгкостью докажут, однако по нему не было видно, что он хотя бы переживал по этому поводу. Кажется, Фреда это наоборот веселило, и Маршалл чувствовал, как в нём вновь начала бурлить нескончаемая злость. Ему так хотелось приложить головой этого урода о стол, что руки невообразимо чесались. — Позволь мне, Чейз, — тихо, но уверенно заявил Маршалл, с немой просьбой смотря на своего напарника. Чейз только, как показалось сначала Маршу, проигнорировал его просьбу, но всё-таки спустя несколько секунд ожидания и противного насмешливого взгляда арестанта, он поднялся с места и уступил его Маршаллу, и тот в ответ только благодарно кивнул. Фред внимательно следил за их передвижениями, и, как кажется, Фред начал немного нервничать, когда так называемый «щенок» встал возле него. Марш прижал папку с материалами к груди, мысленно прося себя взять всё в руки и размазать этого козла по полной, как муху газетой. Марш, ища поддержку, взглянул на Чейза и тот, выжидающе смотря на него, только повёл бровями, предлагая ему скорее приступить к работе, ведь на кону сейчас жизнь Скай, и им действительно следовало бы поторопиться. Тем более, время уже поджимало. Скоро ФБР приедут забирать этого противного и мерзкого арестанта в свои рабочие руки, а Маршалл и Чейз не хотят упускать свой шанс. — Смотрите на это, мистер Блэквуд, — покрасневшими от злости глазами прожигал дырку в арестанте Маршалл, буквально тыкая ему в лицо различными фотографиями, которые он достал из папки. Маршом сейчас руководил исключительно гнев, но он знал, что делал, несмотря на то, что Чейзу, возможно, не нравилась эмоциональная тактика его напарника. Фред только скучающе взглянул на фотографии и усмехнулся. — И чё дальше-то? Ну, тут паренёк с простреленной головой, — начал перечислять Фред, продолжая разглядывать фото. — Здесь расстреленные люди. Что ты хочешь мне этим сказать, попугайчик? Марш снова вскипел, но вместо очередного взрыва эмоций, он глубоко вздохнул и дрожащими руками взял первую фотографию с парнем, этим самым привлекая отдельное внимание Фреда на это фото. — Саймон Флоренс, — твёрдо отчеканил Маршалл. — Он наверняка тебе знаком, верно? Один из ваших пешек. — Да ты чё! В первый раз слышу! — отнекивался Фред, повторно смотря на фотографию. — На одной из его фотографий было чётко написано наименование вашей группировки, — возразил Марш, чувствуя, что Фред нагло лжёт, — а именно Невидимки. Вы использовали его, заманили к себе. — А как это доказывает, что я причастен к преступлениям, а? — хотел было развести руками Фред, но наручники не позволили этого, — Я его, что ли, застрелил? — Я вижу, что Вы лжёте, мистер Блэквуд, — заметил Маршалл, сощурившись. — Вы определённо сразу узнали его. Он состоял в той же группировке, что и Вы. Ах, да, вот та самая фотография. Маршалл вытащил ту самую фотографию с надписью Невидимки, и Фред всё-таки занервничал. Марш знал, что это подловит его. Чейз внимательно следил за допросом, и арестанта явно напрягало его молчаливое присутствие рядом. — Далее, — быстро среагировал Маршалл. — Лука Фьоре — подозреваемый в деятельности вашей банды. Спрыгнул с крыши, угрожал ребёнку расправой. Узнаёте? Фред поджал губы и молчал, однако Маршалл с уверенностью мог сказать, что арестант его сразу же узнал. Маршалл не стал медлить, потому что не хотел слушать новый концерт со стороны Фреда. Он достал ещё некоторые фотографии  с места преступления и молча показал их Фреду. Тот их лишь задумчиво разглядывал. — На этих фотографиях ещё несколько лиц, которые подозревались или точно участвовали в вашей группе, — разложил другие фотографии Маршалл. — Вы узнаёте их всех, мистер Блэквуд? Фред снова молчал, разглядывая фотографии. Марш терпеливо ждал ответа. Фред рассмеялся: — А я смотрю, вы время не теряли. Однако, даже если и узнаю, то как это доказывает именно мою причастность к преступлениям? — Вы уже считаетесь виновным, состоя в банде, — как на автомате ответил Маршалл. — Вы сами признали, что знаете личности на данных фотографиях. Получается, Вы состоите в группировке и имели с этими людьми контакт. Фред не успел возмутиться, потому что своё слово вставил Чейз: — Свитти Фрост подтверждает Вашу причастность ко многим преступлениям, в том числе и к ограблению банка. Вы были одним из инициатором, мистер Блэквуд. — Она утверждает, что Вы знаете намного больше неё, — сразу же подхватил Марш. — Наверняка Вам уже известно, что Невидимки перебрались в новое секретное место. Фред лишь вновь показал свою кривую ухмылку. — По показаниям Невидимки имеют три базы. Все три базы, в том числе и основная, исследованы ФБР. Значит, Хамелеон имел подстраховку в виде ещё одной базы на случай, если его сподвижники откажутся дальше следовать за ним, — продолжил Маршалл. — Как сделала эта сучка Фрост! — почти что выплюнул Фред. Марш проигнорировал эти слова, вновь возвращаясь к теме допроса: — Кроме Свитти Фрост Хамелеон доверял Вам, мистер Блэквуд. Вы славитесь у него полноценным доверием и повиновением. Вы наверняка знаете информацию, которая нам нужна. — И чё вам от меня нужно? — прямо и без страха спросил Фред. — Где находится новая база? — уже спокойно, но твёрдо поинтересовался Маршалл, попутно складывая материалы в папку. Фред сначала на мгновение задумался, а потом снова громко расхохотался. Его смех был долгим, и Маршалл закипал от злости из-за того, что арестант не воспринимал их слова всерьёз. Чейз же с какой-то пассивной агрессией сжал челюсти, но даже не дрогнул, дожидаясь, когда припадок Фреда закончится. — А вы с какого хуя взяли, что я вам что-то расскажу, попугайчики? — продолжал смеяться Фред, — Нет, стойте, не отвечайте. Мне совершенно похрен, насколько Вы меня посадите и какой срок Вы мне дадите. Без адвоката я не буду отвечать на Ваши дурацкие вопросы. Чейз, кажется, заскрипел зубами или Маршу только послышалось. Маршалл с разочарованием понял, что это — проблема. Фред действительно был непробиваемым, и ему даже нельзя было предоставить мотивацию или какую-либо угрозу. Он их не боялся. Ему было буквально всё равно, насколько его посадят и что с ним сделают, но он, видимо, действительно предан принципам и взглядам Мирона. Это расстраивало и обнадёживало. Маршалл обессиленно поднялся с места и направился к выходу, оставив папку с материалами на столе. Его силы сдерживать гнев иссякли, и ему хотелось всё рвать и метать. Допрос действительно был провальным, и Чейз вряд ли сейчас что-либо исправит. Марш строгим взглядам приказал ему следовать за ним, и в глазах офицера он мог видеть возмущение. Он знал, что Чейз не доволен этим. — Мистер Смит... — начал Чейз. — Нет, заткнись! Хватит! — слишком резко отреагировал Маршалл, и Чейз гневно уставился на него, что Марша пробрало до самых костей. Ему нужно успокоиться. Он не готов разговаривать с Фредом дальше, а Чейз вряд ли найдёт способ выбить дурь из этого бесячего идиота. Маршалл открыл дверь и пропустил первым Чейза, но прежде, чем он закрыл дверь, вслед им послышалось: — Ну и валите отсюда, петушки! Рокки встретил их ненавистным взглядом — тем взглядом унижения и позора, словно осуждал их за провал. Свитти сразу же подлетела к разозлённому Маршу, но тот лишь отмахнулся от неё и плюхнулся в кресло, сложив руки на груди. Макс лишь с победной ухмылкой смотрел на Чейза, словно радовался его досаде. Однако Чейз, кажется, был настроен и сам не добродушно. Меньше всего Чейзу хотелось, чтобы такой урод, как Макс, начал выкаблучиваться перед ним. — Раз уж здесь такой тяжёлый случай... — протянул Макс. — Может быть, мне попробовать провести допрос? — Валяй! — почти что прыснул ядом Маршалл. — Нет! — одновременно с Маршом возразил Чейз. Макс только неловко переглянулся, а потом противно ухмыльнулся Чейзу, словно наслаждался его поражением по полной, однако Чейз, кажется, сегодня был настроен не настолько спокойно и пофигистично, каким он обычно себя показывал. Рокки даже на мгновение показалось, что между этими двумя сейчас начнётся потасовка. — Я предлагаю вообще отойти от этого урода и отдать это дело ФБР, — вставил свои слова огорчённый Рокки. — Вы делаете только хуже. Своими кривляниями перед арестантами Скай вы не спасёте. Макс только закатил глаза, считая это скучным. — А, да? Я, конечно, сама не принцесса и не святая, но я не доверяю ФБР, — саркастично отозвалась Свитти. — ФБР уж точно знают, что делать, — возразил Рокки. — Да эту вашу Скай прикончат уже, пока вы тут ссориться будете, — рассмеялся Макс, явно не имея никакого сочувствия. Чейз лишь вновь поджал челюсти, и его и так грубые черты лица стали ещё грубее и острее, словно он вышел не работать, а убивать. Бросив взгляд на окно, в котором виднелся самодовольный Фред, его глаза чуть ли не окрасились красным. Маршалл тоже закипал от злости, и его щёки с ушами покраснели. Они были в тупике, а Скай в опасности. Фред — недоступный, и он подобно Мирону не реагирует на их уловки. Его сложно переубедить и выманить нужную информацию. Марш думал, думал, думал, но мозг отказывался давать ему идеи, как исправить это, пока у них есть время до прибытия ФБР. Чейз тоже думал. — Я же говорила, что Фред — непростой орешек, — спокойно проговорила Свитти. — Думаю, если вы все сейчас остыните, то со второго раза у вас получится его допросить. — Ну уж нет! С меня хватит! — вспылил Рокки, чуть ли не бросив в кого-то из присутствующих ключи, — У вас уже почти на каждом допросе что-то идёт не так! Я больше не буду досматривать за вашими допросами! — Дайте ключи, — Рокки передёрнуло, словно его током прошибло. Чейз требовательно протянул руку в сторону Рокки и попросил так, словно приказал — чётко, твёрдо и так холодно, словно он злился на Рокки, а не на арестанта. Повисла длительная тишина, и Макс непонимающе уставился на них, пока не вставил своё едкое слово: — А зачем тебе его ключи, м? — Дайте ключи, — ещё жёстче потребовал Чейз. Маршалл подозрительно уставился на напарника. От него снова веяло холодом и смертельной аурой. Маршу казалось, что Чейз что-то задумал, и его сердце на мгновение замерло. Он выглядел, как всегда, спокойно и серьёзно, но что-то в нём колотилось от злости, и Маршалл это чувствовал. Он не знал, чем — может быть, интуицией или душой из-за дружеской привязанности. Однако, как кажется, не только Марш заметил холодную ауру, исходящую от Чейза. Свитти с немым вопросом смотрела на нахального офицера. Рокки чуть ли не задохнулся от такой наглости, в его горле застряли возмущения, и его лицо покраснело от этого, но Чейзу, кажется, было всё равно. Он так и держал протянутую ладонь, ожидая ключи. — Я не имею права раздавать всем эти ключи! — всё-таки нашёл в себе силы ответить Рокки. — Дайте ключи, мистер МакКей! — уже угрожающе повысил тон Чейз, но он остался по-прежнему твёрдым и спокойным. Рокки непоколебимо дрогнул и чуть ли не бросил эти жалкие ключи в руку Чейза, сверля в нём глубокую дырку. — И только, блять, напортачьте мне! — огрызнулся он, словно готов был саморучно вцепиться в глотку, — Сами потом будете перед капитаном распинаться на коленях! С этими словами Рокки, кажется, психанул и пулей вылетел из допросной, оставив Чейза с маленькой победой — он добыл ключи. Рокки сегодня явно был не в настроении, и он догадывался, что это всё близко связано с пропажей Скай. Он и сам не в духе из-за этого, но это никак не скажется на его работе. Он не посмеет этому моральному уроду молчать и ликовать из-за их поражения. — Что ты задумал, Чейз? — подозрительно и до сих пор раздражённо спросил Маршалл. — Допросить его повторно, — спокойно, словно не слыша явного наезда, ответил Чейз, с интересом разглядывая ключи. — Я же сказал тебе прекратить! — вспылил Марш, и он чуть ли не подорвался в сторону напарника. Чейз на мгновение опешил и даже, как показалось Свитти, вздрогнул. Она почувствовала, что даже между друзьями в такую ситуацию закипало напряжение. Эти Невидимки всю малину попортили, заставили ссориться и нервничать, и Свитти это прекрасно понимала. Если Чейз ещё достойно держался, то Маршалл, кажется, вышел из себя. И тот ненавистный взгляд Чейза, который он кинул на Марша, заставил Свитти невольно скривиться. Кажется, в этот раз Чейз не намерен слушаться своего «босса» и быть мальчиком на побегушках. — Вы делаете только хуже, мистер Смит, — холодно произнёс Чейз — страшно и опасно, но с обычной равнодушностью. Марш гневно сжал кулаки, и в его глаза метали молнии. Кажется, его бесило упрямство Чейза, однако, кажется, его всё же больше раздражало полное спокойствие Чейза, ежели его баранья упёртая натура. — Так, может я попробую допросить того придурка? — вновь замаячил Макс, сияя глазами. — Свали, Холмс, — напряжённо, но сдержанно проговорил Маршалл, и он впервые обращался к новому стажёру так грубо. — Что? — тупо переспросил Макс. — Я сказал тебе свалить! — рявкнул Маршалл, даже не смотря на него. Свитти вздрогнула, не узнавая в нём того прежнего Марша. Они все так изменились с того времени, как им впервые поручили это дело. Сейчас все казались напряжёнными и растерянными, потому что... выхода не было. Его действительно не было, ведь Невидимки, несмотря уже на своё плачевное положение, грубо говоря, притаранили их в угол и не выпускали. Похищение Скай — гениальная идея, и Свитти кажется, что Мирон догадывался о том, что это сломает коллективный дух его напарников. Хамелеон — чёртов манипулятор, слишком внимательный и проницательный, чтобы не понять такую простую вещь... Свитти осознала! Мирон слишком умён, и Свитти была действительно удивлена. Она знала, что её бывший лидер и «хозяин» хитёр и остроумен, но только сейчас до неё дошло, насколько же он... гениален!.. Других слов, чтобы описать превосходство Мирона просто не было. Он знал это. Он понимал, что с ними сделает похищение Скай. Он знал, чёрт его подери, о чувствах каждого напарника по отношению к ней, а теперь просто взял и размазал их, надавив на больное. Хамелеон опасен именно по этому поводу. Он — чёртов гений, и Свитти даже не знала, что её переполняло больше: восхищение его проворством или злость вперемешку с отчаянием. Его план сработал, потому что... ...в трудных ситуациях люди ищут виноватых, а не обвиняют себя. Тем не менее, от раздумий Свитти отвлёк дрожащий писк или просто попытка что-то произнести в ответ со стороны Макса. Его глаза шокированно расширились, а губы задрожали, словно он грозился заплакать на месте. Видимо, этого малыша впервые за всё время поставили на место. Свитти нравилось смотреть на эту жалкую физиономию. Макс, бросив все попытка оправдаться и доказать неправоту Марша, ретировался из допросной быстрее, чем Свитти успела моргнуть. Сегодня тяжёлый, конфликтный и напряжённый день. Сначала Рокки, теперь — Макс... а следующий кто? Маршалл? — Я запрещаю тебе, Чейз, — уже спокойнее, но так же раздражённо произнёс Маршалл, возвращаясь к теме. — Мисс Уильямс в опасности, мистер Смит, — хладнокровно напомнил ему Чейз, словно его не волновала накалённая обстановка, хотя сам несколько минут назад чуть ли не кривился, сдерживая злость внутри себя, которая душила его лучше любой гадкой змеи. — Мы найдём другой способ спасти её. У нас мало времени, Чейз. Если ФБР нас заметят... — Тогда закройте свой рот и не тратьте моё время на повторный допрос, мистер Смит, — приподнял правую бровь Чейз, направляясь к двери, которая вела прямиком к Фреду. Маршалл раскрыл глаза, и его, кажется, тоже душил гнев. Свитти даже не осмелилась что-то сказать, и она чувствовала себя лишней в этом конфликте. Чейз был до такой степени... упрямым и своевольным, что Марш даже не смог сдержать своего негодования. — Какая наглость!.. — нервно схватил ртом воздух Маршалл, вскакивая с места, чтобы остановить Чейза. Чейз оказался быстрее и... хитрее. Он закрыл дверь. На ключ. Прямо перед носом Маршалла. Нагло. Закрыл. Дверь. На ключ. Перед носом. Маршалла. — Я приказываю тебе, слышишь?! — чуть ли не завопил Марш, ударяя кулаком по закрытой двери, — Сукин ты сын! Почему Чейз никогда не слушает его? Почему Чейзу всегда нужно сделать так, как он хочет? Почему он вообще посмел так обойтись с ним, будучи состоя с ним в таких отношениях?! Марш кипел от злости, потому что всё это время пытался найти общий язык с этим больным хладнокровным ублюдком, а он... захлопнул дверь у него перед носом. — Почему же ты такой невыносимый? — уже как-то жалостливо и тихо выдохнул в дверь Марш, на мгновение впадая в отчаяние. Однако ощутив руку на своём плече, он быстро пришёл в норму и оглянулся, завидев Свитти, которая без слов смогла показать ему, что она понимает его чувства. Они все сейчас на взводе, и это было неправильным. Нужно не нервничать и не поддаваться панике, как они делали это до этого, но Маршалл так устал от всего этого. Устал от лжи, этих противных лиц обнаглевших и совершенно больных людей, зря пролитой крови на своих руках, беспомощных жертв и прочих ужасных вещей, что он уже морально не выдерживал. Вместо того, чтобы впасть в уныние и плакать, Маршалл просто злился — злился так, как никогда в жизни своей не злился, потому что выбора не было. Пропажа Скай сильно отразилась на нём. На всех. Это посеяло панику не только в душу Маршалла и Чейза, но и во весь полицейский участок. — Возьми себя в руки, Марш, — твёрдо и даже как-то грубо сказала Свитти, похлопывая его по щеке своей тёплой ладонью. — Если будете кричать и злиться, ничего путного не выйдет, слышишь меня? Вы свою подружку не вернёте, пока не прекратите собачиться друг с другом. Маршалл только рвано вздохнул и кивнул, не желая что-то говорить в ответ. Глаза Свитти светились по-доброму, тепло и даже как-то нежно — наверное, это Маршу и не хватало в последнее время. Настоящей поддержки, и Свитти только своим присутствием вселяла ему уверенность. — Он знал, что так будет, — холодно вздохнула Свитти и отстранилась. — Что? Что ты имеешь в виду? — уже успокоившись, переспросил Маршалл. — Он знал, что вы начнёте съедать друг друга после пропажи Скай. Он всё продумал заранее. Коварный подлец, — почти что прошипела Свитти. — Ему сейчас не выгодно ловить кого-то из вас для ответов в ослабленном состоянии. Ваша подружка нужна ему не для расправ или допроса, — Свитти сделала паузу, отводя взгляд в сторону, — она ему нужна, чтобы позлить вас и заставить вас переживать, а потом он вас всех перебьёт, как скот. Марш от удивления поднял брови вверх. — Ну и чё вернулся, щенок? — насмешливо спросил Фред, когда Чейз занял место напротив него. Чейз вместо ответа аккуратно собрал материалы в папку и отложил её в сторону — она ему больше не нужна. Спустя мгновение на столе появился револьер, видно, старый и потрёпанный, словно ненастоящий. — И ты притащил мне... дай угадаю! Игрушечный пистолетик? — изображая фальшивую задумчивость, начал рассуждать Фред, смотря на оружие перед ним, — Типо поиграть со мной решил? С пистолетиком, который стреляет маленькими шариками или взрывается флажочком? Хорошая попытка, щенок, но я не настроен на детские игры. — Мы с Вами обязательно поиграем, мистер Блэквуд, — протянул Чейз, сузив глаза. — Только, — он сделал паузу, с характерным звоном доставая патроны, — далеко не в детскую игру. Фред подозрительно нахмурился, однако в глазах появился первый страх. — Револьер же ненастоящий, — уже тихо произнёс Фред. — Настоящий. — Да ты пульки чисто притащил, чтобы запугать меня, да, щенок? — с вызовом спросил Фред, однако голос его дрогнул. Чейз со спокойным видом ровно разложил перед Фредом все пули, их было несколько — блестящие, но опасные. Холодный металл, обжигающий кожу, но настолько страшный, если воспользоваться «игрушечным» револьером. Фред внимательно следил за каждым действием Чейза, смотрел с опаской. — Прекрати валять дурака и говори, чё от меня надо! — грубо спохватился Фред, не выдержав молчания. — База. — Я же сказал, что без адвоката я ничего вам не ляпну. Вообще ничего. Понимаешь? Ни-че-го! Чейз мимолётно и молчаливо «облизал» глазами Фреда, беря в руки револьер. Он осмотрел его, заставляя арестанта напрягаться — нервничает, и Чейзу это нравится. Он аккуратно взял одну пулю и покрутил ею между двумя пальцами, завлекая Фреда, словно он специально тянул это — запугивал свою жертву ожиданием, повышая стрессовую ситуацию. В одно мгновение пуля оказалась в барабане, а после послышались быстрый рокот, оповещая, что Чейз покрутил барабан. Кажется, теперь Фред был уверен, что это — настоящий, мать его, револьер. Арестант нервно молчал, в его глазах зарождался страх. Чейз положил револьер на стол, сложив руки в замок, внимательно смотря на Фреда. — Объясняю правила один раз, мистер Блэквуд, — холодно начал Чейз. Фред явно занервничал, завидя настоящий револьер и услышав грозный и холодный тон Чейза. Он насторожился. — К-какие такие ещё правила? — растерялся Фред. — Обычные. — Ты чё удумал, щенок?! — Слушайте меня внимательно, мистер Блэквуд... — Ты же ш-шутишь? Чейз угрожающе взглянул на арестанта исподолбья, и тот едва заметно затрясся. Как же Фред сейчас жалко выглядел, и Чейз был рад желаемой реакции. — Вы слышали что-нибудь о русской рулетке? — украдкой поинтересовался Чейз, прищурив один глаз. Фред нервно затих, не смея нарушить напряжённое молчание. — Я предлагаю Вам сыграть со мной, но правила будут немного изменены, — продолжил Чейз спустя секунды нагнетающей тишины. — Ты чё несёшь? — как-то тихо и ошарашенно поинтересовался Фред, и Чейз завидел в его глазах ту самую трусость. — Мистер Блэквуд, Вы отказываетесь помогать нам. Так как информация, которую Вы таите от нас, очень важна нам, мне придётся пойти на крайние меры, — спокойно ответил на вопрос арестанта Чейз, игнорируя заметную дрожь Фреда. Нервное молчание. Напряжение, словно струна на скрипке или гитаре — натянутая по максимуму, и если она порвётся, то можно будет быть уверенным, что здесь всё превратится в нечто ужасное. — А теперь наконец-то послушайте правила нашей игры, — нарушил тишину Чейз. — За каждое неверное утверждение я буду нажимать на курок револьера. За каждое сопротивление и неповиновение — я тоже нажму на курок. Теперь Вы, мистер Блэквуд, можете надеяться только на свою удачу. — Д-да ты больной! — возмутился Фред, дёрнув наручниками, — Ты совсем псих?! Я требую адвоката! — Я, возможно, перехожу черту, но Вы всего лишь пешка в деле, которое я расследую со своими напарниками. Ваша жизнь для меня — ничто. Я могу убить Вас, но вряд ли Вас будет заботить то, что будет происходить дальше после этого. — Тебя посадят, урод! У-ублюдок! Совсем уже копы охренели! — продолжал сопротивляться Фред. Вопли неугодного арестанта прекратились, когда резко образовавшуюся тишину нарушил щелчок предохранителя. Дуло револьера было направлено прямо в лоб Фреда, и тот со страхом закатил глаза, завидя это — страшно, очень страшно. Дрожь пробежалась по его позвоночнику. Теперь в допросной стояла полная тишина, а арестант боялся даже проглотить противный ком в горле. Больше всего Фреда пугало даже не то, что этот чёртов псих подставил оружие к его голове, а тот взгляд инициатора такого шоу — равнодушный и хладнокровный, но в то же время убийственный и пробирающий до костей. — Тише. Фред нервно выдохнул, боясь сделать лишнее движение. — Меня, возможно, посадят, если я всё-таки убью Вас. Я не буду жалеть об этом, мистер Блэквуд. Я сделаю всё ради своей задачи, и я не люблю... нет, ненавижу, когда кто-то идёт наперекор мне. Поэтому надеюсь, мы оба избежим несчастного случая, — тихо объяснил всю суть Чейз, и его голос действительно звучал пугающе. Фреду стало холодно от его слов, его сильно затрясло. — Ты п-правда больной... — с фальшивой усмешкой пролепетал, едва приоткрыв сухие губы, Фред. — Ты реально отбитый, щенок! — Может быть, — без капли обиды ответил Чейз. Вот так и ломаются люди. Из доброго и ранимого мальчика общество превратило его в бесчувственную и сумасшедшую машину для убийств. Чейзу действительно этот вариант давался очень страшно, и он не любитель кровопролития, однако выбора особо не было. Будучи сотрудником полиции он угрожал смертью арестанту, а на это у него нет права, однако исправить он уже ничего не мог. Если он его убьёт — значит так нужно, и Чейз не будет противиться закону, однако всех этих тварей-невидимок достанет из-под земли, даже если захоронить его заживо. В Чейзе поселилась сильная ненависть за последнее время. Кажется, он действительно сходит с ума от всего происходящего, и ему это даже нравилось. Видеть напуганных ублюдков из кровожадной банды под собственным прицелом — одно лишь удовольствие, и Чейз наслаждался этим, пока мог. Напряжённая тишина вновь повисла между ними. — Я догадаюсь, если Вы лжёте, мистер Блэквуд. Я вижу Вас насквозь, — продолжал запугивать арестанта Чейз. — А теперь быстро и чётко отвечайте на мои вопросы. Фред не успел даже ничего сказать, как последовал первый вопрос: — Начнём с простого. Сколько Вас человек? — Да ты же не выстрелишь, правда? — вместо ответа, усмехнулся Фред, словно пытался превратить эту ситуацию в страшную шутку. Но Чейз не шутил. — Я спущу курок. — Блять! Не смей! — Ответ. — Не знаю точно, но много! Очень много! Может даже несколько тысяч! — сразу спохватился Фред, чувствуя, как дуло сильнее прижалось к его лбу. — Да? — Нет, десятки тысяч! Нас очень много! — И все зависят от одного лидера? Хамелеона? — Не совсем... — растерялся Фред, смотря только на дуло. — Точнее. Сталь револьера обжигала арестанта, и на его висках от волнения выступил холодный пот. Чейз наслаждался этим зрелищем, его глаза искрились каким-то детским восторгом, словно он сейчас играл в солдатиков, а не угрожал жизни человека. — Да-да! Наподобие деления на губернии и так далее! Наши территории обширны, и есть несколько правых рук, которые руководят определённой частью! Чейз наклонил голову, показывая знак повышенного внимания — он внимательно слушал и запоминал. — Только не спускай курок, чёртов щенок! — Интересно получается, — задумчиво проговорил Чейз. — И все эти руководящие определённой частью полностью находятся в подчинении Хамелеона? — Да, чёрт, да! Мирона все боятся! — Хорошо. Следующий вопрос. — Прошу, прекрати. Убери револьер от меня, — уже жалобно чуть ли не простонал Фред, но Чейз уже был неумолим; его терпение кончилось. Чейз резко дёрнул рукой, и арестант взвыл от страха, боясь выстрела. Фред вновь застыл на месте. — Зачем состоялось ограбление банка, если вы находились в критической ситуации? Не думаю, что это ради денег. — Я... точно не знаю. Правда не знаю! — по щеке мужчины стекла слеза, и Свитти была права насчёт труса. Под прицелом все заговорят, как миленькие. — Игра продолжается, мистер Блэквуд, — поторопил арестанта Чейз, с каким-то удовольсвием въедая дуло револьера в лоб противного арестанта. — Я не знаю, но, возможно, для того, чтобы сгладить всю шумиху вокруг твоей пропажи! — сразу же дал ответ Фред, почуяв, что Чейз был не намерен долго ждать. — Моей пропажи? — Хамелеон думал, что ты сдох от рук той овцы! А ты, засранец, выжил! Он думал, что вокруг такой новости соберётся много лишних ушей и глаз! — Ваш лидер не следит за обстановкой в обществе? — Следит! Следит! Ещё как следит! Он и заподозрил неладное, когда шумихи не было, но смахнул на то, что просто участок не привлёк этому огласки! И тогда... — Он решил заминировать банк, чтобы отвлечь внимание СМИ, если вдруг кто-то объявит о моей пропаже, — закончил за Фреда Чейз. — Да, всё именно так! Чейз спросил бы о планах Мирона, но сейчас было важнее другое — спасение Скай. Он впервые жертвовал интересами расследования. Времени осталось критически мало, чтобы с этом разбираться. Слишком мало... Перед ним сейчас — ключ ко всем ответам и слабое место Невидимок, но случай и ситуация для подробных вопросов выдались неудачные. Тем не менее, Чейз и так простроит стратегию, если этого потребует дальнейшее расследование и... спасение Скай. — И последний вопрос. Где находится новая база Невидимок? Не смейте мне врать, мистер Блэквуд. Я всё увижу в Ваших глазах. Фред задрожал сильнее и вздрогнул. Его губы скривились и он замолчал, не вымолвил ни слова. Снова упирался, как баран, и Чейз, не церемоясь... ...нажал на курок. Щелчок! Арестант рвано вздохнул от облегчения, и это ощущение пробежалось по всему его телу. Он, чёрт побери, жив! Как же ему повезло, что этот выстрел стал не решающим, однако следующий выстрел может оказаться фатальным, и от этого Фреду легче не стало. Чейзу тоже тяжело далось это действие, ведь это было слишком рискованно. Этот спуск курка мог оказаться печальным для спасения Скай и его детективной карьеры. Чейз может убить человека, и это не особо радовало. — О, блять! — обрадовался Фред везению, но он до сих пор дрожал. — Повезло, — с ядовитой ухмылкой выдавил из себя Чейза, словно насмехался над трусостью арестанта. — А вот следующий... — Прекрати! — Я заставляю Вашу мозговую черепушку работать быстрее, чтобы Вы смогли избежать глупой смерти, — спокойно сказал Чейз. — Она в глубине леса, — трусливо тихо выговорил Фред, ужасно дрожа под дулом. Жалкий, беспомощный и трусливый — позор. — Точнее. — В самом центре — в сердце городского леса. Хорошо упрятана. Напоминает заброшенный детский сад или школу. Чейз получил то, что хотел. Он резко и быстро убрал револьер ото лба арестанта и облегчённо выдохнул. Это было слишком рискованно и опасно, однако, к счастью, допрос прошёл успешно, хоть и были нарушены права. Повезло, что смерть не настала. Чейз не любит зря проливать кровь, и он, возможно, потом долго бы содрогался над раковиной, пытаясь стереть всю кровь со своих ладоней — он убивал людей не только физически, но и морально. Фред выжил, и это прекрасно, что не потребовалось лишать его никчёмной жизни. Чейз облегчённо выдохнул, ведь наравне с удовольствием и наслаждением он ощущал и напряжение. Однако по глазам Чейза можно было сказать, что он чувствовал в данный момент... ровно ничего — пустоту, словно он каждый день угрожает всем. — Спасибо за содействие, мистер Блэквуд. Адвоката Вам предоставят после того, как ФБР с Вами разберутся, — оповестил арестанта Чейз, спрятал револьер с патронами и схватил папку с материалами. Фред весь трясся и рыдал от собственной же трусости — так жалок. Чейза больше это не волновало, и он опасливо открыл ключами дверь допросной комнаты. Там его ждали ошарашенные Маршалл и Свитти. На лице Марша больше не было той злости, а Свитти действительно была в огромном удивлении. Не успел Чейз пройти мимо них, как Маршалл непонятным тоном сказал: — Ты псих. — Я знаю, — краткий холодный ответ. — Ты решил принять тёмную сторону? — спохватилась Свитти, её глаза горели каким-то восторгом вперемешку с беспокойством, — Никогда бы не подумала, что ты на такое способен. — Как бы то ни было, допрос записан. Там явно слышно, как Чейз угрожал арестанту, — уже серьёзно отметил Маршалл. Кажется, он больше не злился на своего напарника, хотя Чейз ожидал целого представления о том, насколько он съехал с катушек и оборзел. — Чейз, если об этом узнает капитан, ты вылетишь из участка. — Он только что сделал невозможное, Марш! — возмущённо всокликнула Свитти, — Ваш начальничек не узнает об этом. По крайней мере, только через мой труп. Свитти и правда горела желанием истребить всю группировку, которая когда-то была её домом. Маршалл видел её гневные и ненавистные взгляды, и он не мог противиться тому чувству, что ей можно доверять. Она действительно жаждала смерти и правосудия над ними, и Марш не мог её просто не поддержать. Чейз не участвовал в этом диалоге, однако внимательно слушал каждое слово. — Можно Чейза и прикрыть, но это займёт много времени. В принципе, если арестант начнёт обвинять Чейза, ему вряд ли поверят. Все слишком уверены, что Чейз — правильный до костей, — заметил Маршалл, переведя задумчивый взгляд на Чейза. Маршалл снова стал тем Маршаллом, когда кто-либо его знал, и Чейз ощутил на мгновение спокойствие. Марш заставлял чувствовать его умиротворение. Чейз действительно ему доверял, хоть между ними и случилась неприятная перепалка. — Займётесь прикрытием потом, — отмахнулась Свитти, давая знать, что сейчас есть дела поважнее. — Откуда у тебя револьер? — обратился к Чейзу Маршалл, и он спросил его, видимо, слишком внезапно. Тот только мрачно глянул на него, а потом вновь достал револьер и покрутил в своей руке. — Нашёл. Марш понял, что Чейз бальше был не намерен обсуждать это. Допрос Чейза произвёл огромное впечатление, и это ужасно — с одной стороны было радостно от того, что они достали важную информацию, а с другой Чейз поступил рискованно и немного опрометчиво. Если об этом кто-нибудь узнает, то им всем крышка. Однако Марш теперь был уверен точно, что Скай будет спасена — их руками, самолично. «Держись, подруга».