Игра на победу

На улице было ветрено. Холодный осенний ветер трепал верхушки деревьев в Запретном лесу. Под ними клубились угрожающие тени. Мэлин и Элиза, Элиза Розье или просто Лиз, была пухленькой, загорелой, с яркими живыми карими глазами и темными вьющимися волосами, сидели на подоконнике в одном из переходов между этажами. Рядом с ней всегда было уютно, она могла поддержать советом. Вот и сегодня, когда Мэлин как никогда нуждалась в поддержке, Лиз пришла ей на помощь. Лэсли занималась трансфигурацией (та ей никак не давалась), Дафна сидела в гостиной с друзьями, Белла читала и не хотела ничего делать, у Джинни и своих забот хватает, зачем ей проблемы Мэлин. Девочки сидели на подоконнике и Лиз внимательно слушала собеседницу, изредка прерывая ее задавая вопросы. — Так почему же ты так расстроена, Мэл? — спросила Элиза и посмотрела в глаза Мэлин. — Ну… — не зная с чего начать запнулась девочка. — Мой кузен Эдмунд — присматривает за бабушкой, она чем-то болеет, тетя Мэри уехала к каким-то родственникам, не знаю зачем, Паркинсон в последнее время на меня нападает. Я плохо себя чувствую… иногда болит голова и тело как будто горит. — Тебе нужно отдохнуть, — задумчиво сказала Лиз, на фоне такой теплой и уютной Элизы, Мэлин выглядела какой-то болезненной. — Я хотела сказать: Все наладится, позволь себе не думать о проблемах, я понимаю как тебе тяжело, но ты справишься. Я верю. Эти слова взбодрили Мэлин и она решила, а зачем переживать? Правильно, незачем. Девочка покрутила в руке подвеску-камень, он был светло-розовый с молочно-белыми разводами и такой блестящий словно натертый воском. Мэлин решила написать Эдмунду, она же так и не ответила на его первое письмо, вернее ответила, но не отправила. «Дорогой Эдди, прости что так долго не отвечала. Поначалу не было времени, а потом я попала в Больничное крыло, но не переживай! Мадам Помфри быстро поставила меня на ноги. Я такая неуклюжая, взяла и лестницы свалилась! Вообщем все хорошо, в Хогвартсе весело и я нашла много хороших друзей. Как ты? Как тетя Мэри? Бабушка? С любовью твоя кузина Мэлин.» «Борода Мерлина! Я забыла посмотреть фотографии что прислал Эдмунд!» — Мэлин потянулась за конвертом и посмотрела на фотографии. Так. На одной был сад, бабушкин, цвели чайные розы, а под зеленой аркой с красными цветами сидели дети: маленькая девочка и лохматый мальчик чуть постарше девчонки, это Мэлин и Эдмунд в детстве. На следующем снимке — мужчина, на вид лет двадцать пять и женщина с красивым медным оттенком волос — это тетя Мэриам и дядя Виктор. Дальше идут открытки от Эдмунда, а потом последняя фотография. Мама Мэлин — Эммили в красном платье в пол, оно аккуратно облегает ее фигуру, рядом отец Мэлин — Сэм в костюме из черного атласа со вставками красных цветов. А на кресле, на коленях у бабушки Эвил, сидят дети — Эдмунд и Мэлин, позади них тетя Мэри в бордовом костюме с серебром и дядя Виктор во фраке и с белой рубашкой — семейный снимок. Мэлин расплылась в улыбке, чтобы кто ни говорил, а ее родители достойны уважения, (ну или хотя бы памяти) пусть они и убивали (такое время было, каждый спасался как мог!) Но делали это ради семьи. Семья на первом месте. Всегда. Мэлин считала, что нужно спасать семью. Даже ценой целого мира. В подземелья слизерина проникал холод, да еще эта сырость из-за темного озера. Почему нельзя было выбрать место менее походящие на могилу? Джинни рассказывала, что в гостиной гриффиндора тепло и уютно, не то что здесь. Ну натуральный склеп! Девочка шмыгнула носом, новые способности дали о себе знать, слышался шорох и треск, трещали угли в камине. На секунду Мэлин стало казаться, что это чье-то лицо. — Вот те языки пламени, — шепотом произнесла девочка. — волосы, ну и кудри! А это… — Вот эти — клыки. — Мэлин вздрогнула услышав шепот, странно то, что она не услышала как зашел этот человек. — Ну и чего ты здесь сидишь? Мэлин повернула голову и увидела, того, кого меньше всего хотела видеть. — Малфой, хочу и сижу, тебе какая разница? — огрызнулась девочка, она все еще не простила ему свой испорченный день рождения. — Как грубо, я тут понимаете ли пришел извиниться… — Извиниться? Ты? Свет аристократического общества, пришел извиниться перед смертной Мэлин Кэрроу? — Мэлин сама поразилась своему красноречию, и храбрости, возможно. — Ты портишь момент, — раздраженно сказал Малфой, с его лица слетела маска спеси, глаза, пускай и холодные как сталь, блестели, он весь был живой. Настоящий. Не такой, каким хочет казаться в обществе. У Мэлин путались мысли. «Как такой, ну такой, Драко Люциус Малфой, может быть таким, ну вот таким?!» — эта мысль действительно слишком громко заверещала в ее голове. -.....и извинения приняты? — с надеждой в голосе сказал тот, Мэлин как всегда пропустила самую интересную часть. — Ладно, — это было произнесено бесстрастным тоном, словно ничего не произошло. — Прощаю, только в следующий раз, если что, вдруг, думай о чем говоришь. Она легко поднялась с дивана и гордо вскинув голову прошла к выходу из гостиной.