Демонстрация Силы

Третий Тайм.

      Синдзи поёжился в утренней тишине своей комнаты, пока глаза медленно открывались и приспосабливались к рассеянному свету, проникающему через закрытые жалюзи. Пилот лишь на мгновение инстинктивно глянул в потолок, смутно осознавая, что проснулся, лениво потягивая слегка ноющие руки и ноги. В комнате было необычно жарко и влажно, и хотя мальчуган спал, не закрывая ни окно, ни дверь, он почувствовал, как пот обволакивает и струится по его обнаженному молодому телу, как будто покрывая его тонким слоем краски.       В конце вчерашней бурной ночи Аска буквально опустошила его мошонку, что, как полагал мальчуган, его «служанка» сделала намеренно, и пилот Евы 01 спал на удивление хорошо и спокойно.       То, как любовница провела ночь, было, вероятно, уже другим вопросом, на котором Синдзи старался не зацикливаться, чтобы снова не начать ощущать чудовищную тяжесть собственной вины.       Парень сел, потягиваясь и зевая. Оглядев смятую постель, он обратил внимание на грязные трусики соседки, скомканные и лежащие рядом с ним. Подняв их, Икари заметил, что обычно мягкая и тонкая ткань казалась на ощупь жёсткой и липкой из-за того, что была покрыта коркой из высохших остатков спермы, слюны, пота и других телесных жидкостей, которые впитало в себя нижнее бельё.Это была та же пара трусиков, которые Аска носила весь предыдущий день в школе, та же пара, которую мальчуган позже использовал после неистового соития, чтобы вытереть её потное лицо, пропитанную спермой киску, и, вероятно, другие части девичьего тела. Мелкие подробности и воспоминания о вчерашней бурной ночи в данный момент ускользали от его ещё не до конца проснувшегося разума.       Синдзи сонно провел рукой по взъерошенным волосам, затем наклонился с правой стороны кровати, чтобы посмотреть вниз, где прошлой ночью он оставил Аску, абсолютно голой, на полу, даже без подушки. Лежащая на полу без простыни, одеяла и даже подушки, полностью обнаженная, девочка сладко спала, свернувшись калачиком, и, казалось, не ощущала никакого дискомфорта.       Рыжеволосая свернулась в позе эмбриона, прижав колени к груди и положив голову на руки. Вокруг неё были разбросаны использованные салфетки и обрывки верёвки, которые использовались для первого в её юной жизни шибари. Синдзи всё ещё мог видеть багряные следы, оставленные узлами бондажа, которые теперь едва проступали на кремовой, шелковистой коже девичьих запястий, предплечий и лодыжек. Раньше отметины были яркими раскрасневшимися линиями, по которым чётко можно было проследить, где в течение нескольких часов верёвка впивалась в юную плоть.       Во сне дерзкое, часто вздорное лицо Сорью Аски Лэнгли, черты которого только подчёркивали её иностранное происхождение, было полностью расслаблено. Казалось, немка не могла обрести подобный покой пока бодрствовала.       Её сочное аппетитное молодое тельце поблёскивало от капелек пота в тёплом утреннем свете, а водопад разлохмаченных огненно-рыжих волос потоками рассыпался по плечам, а несколько особенно непослушных прядей прилипли к лицу.       Созерцая красавицу в таком виде, кто угодно мог забыть, кем на самом деле была эта страстная, шабутная, самодовольная, но такая одинокая девчонка. Как странно было видеть её такой тихой и смирной, омываемой тёплым солнечным светом. Спящая красавица как день и ночь отличалась от жестокой и надменной, по-настоящему разбалованной принцессы, девушки надевшей маску Мисс Совершенства, ежесекундно следующей амплуа самой популярной недосягаемой красавицы школы. А всё потому, что в данный момент Сорью Аска Лэнгли выглядела такой уязвимой, такой желанной, пока её губы едва подрагивали, когда девочка шевелила ими, что-то бормоча во сне.       Не говоря о её ночных бондаж сессиях, рыжеволосая немка последние несколько дней только и делала, что ублажала Икари Синдзи так, где и когда парень этого хотел - в любом месте и в любое время. Если Сорью везло, это обычно означало, что любовница просто делала ему минет во время перерыва, пока пилоты уединялись от посторонних глаз в туалетной кабинке.       Но, не смотря на то, что Икари Синдзи от всей души наслаждался её искусным ротиком и умелым язычком - именно секс с Сорью Аской Лэнгли действительно застрял у него прямо в подкорке... Раз за разом в голове парня всплывали образы как гордая пилотесса стоит, склонившись над унитазом, или упираясь руками на парту, если дело было в классе, или на скамейку в школьной раздевалке с юбкой задранной наверх и спущенными трусиками.       Шикарная, упругая, голая аскина задница обычно торчала высоко в воздухе, полностью открытая для его обозрения и обожания, пока красотка была во власти сына Командующего Икари… Девичьи вздохи и хрипы, стоны и крики, стенания и похотливое урчание были музыкой для его ушей - и когда он что есть мочи драл немку, абсолютно все, кто оказался поблизости, могли безошибочно узнать разнузданную нимфу по её голосу.       Несмотря на то, что все уже и так знали, как проводит свой досуг парочка пилотов Евангелионов, Синдзи всё ещё не хотел, чтобы их полностью разоблачили. У Аски была репутация, которую та не хотела потерять. Если бы в школе узнали, что она открыто ебётся где и когда Икари этого захочет, это бы катапультировало дурную славу и стрёмные байки про рыжеволосую на абсолютно иной, новый уровень известности. Вероятно, к ней начали бы открыто приставать в школе и на улице, чтобы воспользоваться её услугами. Может быть, это даже привело бы к появлению соревнования среди парней, кто больше унизит высокомерную девчонку. Несомненно, это бы весьма сильно унизило и уязвило её чувство собственного достоинства.       Синдзи не думал, что хочет видеть, как соседка падает так низко. Но паренёк одновременно также прекрасно осознавал, что должен подтолкнуть немку к самому краю пропасти, если хочет узнать, как далеко Лэнгли готова зайти, чтобы вернуть его доверие.       Казалось, Аска всегда был полна решимости делать всё, чего бы сын Командующего ни захотел, независимо от того, насколько это было развратным или унизительным. Икари просто старался не загоняться тем, что Сорью может ему серьёзно в чём-то возразить или отказать. Ведь «старая Аска», та, которая лгала и причиняла ему боль, конечно, отказалась бы и высмеяла пилота, попутно оскорбив и обидев его; «новая Аска», которой девушка только пыталась стать, так никогда не сделает. Это означало, что немка согласится на все, чего бы Синдзи не пожелал, пойдёт для него на всё.       Девушка серьёзно думала, что так и нужно, что в порядке вещей выполнять каждый его каприз, чтобы доказать ему, что она достойна его доверия. Любая мальчишеская просьба звучала для неё адекватной и оправданной, потому что немка хотела, во что бы то ни стало, оправдать себя в глазах Синдзи.       Это был единственный логический довод, которым Синдзи мог хоть как-то оправдать всё то, что пилоты делали. Аска на всё давала свое согласие, так что номинально парень её ни к чему не принуждал. И развратница всегда так истекала соками, что ему было легко предположить, что ей действительно по душе была смена ролей, что новые сексуальные практики заводили разнузданную немку даже пуще обычного       Когда Икари посмотрел на любовницу сверху вниз, его взгляд медленно скользнул на скомканные трусики в руке. У него в голове вспыхнула озорная мысль, и на этот раз утренний стояк был не только обычной подростковой физиологической реакцией.       Аска всегда настаивала на том, чтобы Икари брал инициативу на себя, подразумевая, что ему следует действовать более раскованно, дерзко и неожиданно. Синдзи не был точно уверен, что именно Сорью имела в виду - он никогда не был уверен в чём-либо, когда был с ней, но мальчуган чувствовал это, ощущал, что по крайне мере если не движется в правильном направлении, то старается это делать.       Затейник осторожно опустился рядом с партнёршей, не желая её будить. Тем не менее, её подсознание, казалось, отреагировало на то, что парень лёг рядом, и, издав мягкое постанывание, её нежные губки призывно раздвинулись, а тело слегка расслабилось, когда девушка просто легла прямо, как будто взывая к тому, чтобы её обняли и крепко прижали к себе. Во сне казалось - именно это и было сокровенным гордой пилотессы Евы 02.       Опустившись на колени у её головы, Синдзи натянул её грязные, поношенные трусики на член, примостив ластовицу своей длиной так, что его голова прижалась к тому же месту, что обычно делала Аскина киска, а затем взял одну из немкиных рук в свою и переместил её туда же.       Аскины пальчики, казалось, сразу поняли, что надо делать, и свободно обвились вокруг его покрытого трусиками фаллоса. Спящая девушка едва издала мягкий стон, пока парень, направив её руку поудобнее, начал поглаживать и надрачивать свой стояк прямиком сквозь хлопковый материал её белоснежных трусиков.       Мягкие воздушные прикосновения девичьей руки приносили воистину райское наслаждение; от вида небожительницы, лежащей на голом полу и совершенно не осознающей, не подозревающей, что её принуждали делать, кипящая кровь ярым потоком хлынула к его члену и, казалось, наполнила его пламенем.       Другая его рука опустилась на её ожидающий ротик. Мальчуган провёл пальцем по нижней губе и просунул пальчик в рот, затем вытащил его обратно, уже покрытый её блестящей слюной. Немка тихо застонала, её губы инстинктивно сжались вокруг его пальцев и нежно начали сосать, почти как у новорожденной, прежде чем он начал двигать ими в идеальной синхронизации со своей другой рукой.       Его член пульсировал и был готов к бою, Икари отпустил девушку и прижал покрытую трусиками головку к её губам. Аска издала сдавленный звук удовольствия, когда член мягко проскользнул в её рот, который инстинктивно приоткрылся, позволяя попасть в самую тёплую полость внутри. Её тело слегка напряглось, сжались пальцы рук и ног, а из горла донёсся слабый рвотный позыв — часть её знала, что-то начинается.       Осторожно, прислоняясь грязными мудями к её голове, Синдзи продвинулся немного вперёд, просунув елдак немного глубже, чувствуя, как её губы плотно смыкаются вокруг его члена, охватывая окружность вала через ткань её трусиков, которая быстро пропитывался слюной. Заляпанная соками, потом и слюной промежность идеально подошла по форме к её голове. Икари прижался членом к её языку, трусики царапали её белоснежно-белые, жемчужные, идеально ровные зубы. Немка слабо стонала во сне, совершенно не осознавая того, что с ней делают, и, возможно, думала, что сосет большой палец или другой более приятный предмет.       В этот момент Икари Синдзи почувствовал, что может сделать всё, что захочет. Независимо от того, доставлял ли он ей боль или приносил удовольствие, Аска была полностью в его власти, ничего не могла ему сделать, что против него девушка была абсолютно беспомощна.       Но правда состояла в том, что мальчуган не хотел её больше наказывать, так же, как не хотел издеваться, унижать или причинять ей боль.       Ему было достаточно одного её прикосновения.       Больше всего Икари Синдзи хотел касаться Сорью Аски Лэнгли, наслаждаться мягкостью её кожи, шёлком волос, теплом её обнажённого тела. А в ответ мальчуган позволил бы любовнице так же свободно касаться и его самого.       Паренёк наклонился, чтобы приласкать соседку, пока никто, (даже она) этого не видит. Томясь от нестерпимой жажды утопить партнёршу в собственной нежности, Икари ощутил, поглаживая девушку ладонью, что её щека была гладкой и теплой. Синдзи Икари наслаждался моментом, попутно быстро и умело убирая пряди с её волос со лба. Немка отозвалась сладостным приятным стоном, слабым, но все же чётко различимым вздохом, когда вакханка, сама того не осознавая, начала у него жадно сосать.       Это был лишь вопрос времени, когда Аска заставит его кончить, потому мальчуган протолкнул член ещё глубже в гостеприимную глотку, надеясь, что успеет излиться ей прямиком на лицо как раз до того, как девушка успеет окончательно проснуться.       Но едва Икари вставил «служанке» в рот на половину, как голубые, как пара чародейских сапфиров, глаза Аски распахнулись от удивления и шока.       И девушку сразу же охватил рвотный рефлекс - то, с чем у умелой соски всё еще были проблемы, даже когда она страстно смаковала его член. Когда девушка полностью проснулась, ощутив у себя во рту мерзкий вкус её же поношенных и невероятно грязных трксиков - помимо её воли девушку начало страшно тошнить.       Аска яростно дёрнулась, её рот начал наполнятся рвотными массами, и немка издала ужасный сдавленный звук, когда тело изо всех сил пыталось выблевать инородное тело из глотки, глаза девушки были широко раскрыты от шока и страха, из уголков хлынули слёзы.       Синдзи запаниковал и поспешно отпрянул, тяжело упав на задницу.       Аска почти задыхалась, рвано глотая воздух, её тонкие руки сжимали ковер и горло, ноги колотились в конвульсиях, когда девушка боролась за каждую каплю кислорода. Немка каталась по полу, громко кашляя при каждой неудачной попытке глотнуть воздуха.       Прямо здесь, прямо перед ним, Сорью Аска Лэнгли умирала.       А Синдзи Икари просто застыл от шока и, оторопев, просто пялился на неё.       Страх, который ледяным приливом смыл мальчишескую пылающую похоть, казалось, внезапно сковал тело пилота незримыми цепями. Синдзи не мог пошевелить ни единым мускулом, чтобы помочь Аске; не мог ни о чем думать, просто уткнуться в колени, сидеть и наблюдать за тем, как соседка борется за жизнь. Парень ошарашенно глазел на всё это, испытывая отвращение к себе за то, что сделал с ней по глупости, за то, что был не в состоянии помочь.       Сорью Аска Лэнгли именно сейчас так нуждалась в нем, но всё, что Икари Синдзи мог сделать в этот момент - просто глазеть на неё. Сын Командующего мог пользоваться девушкой как хотел, мог её трахать в любой позе и любым способом, мог делать всё, что ему заблагорассудится с её юным телом, а теперь, когда он должен был сделать хоть что-то, чтобы помочь ей - мальчуган просто бездействовал…       Это было ужасное, непередаваемо мерзкое, гнетущее чувство.       Медленно, самостоятельно, Аска сумела взять себя в руки, рваное дыхание успокоилось. Конвульсии прекратились. Успокаиваясь, обнажённая девушка лежала и неистово буравила Третье Дитя сердитым взглядом глубоких, как бездонные океаны, сапфировый глаз.       Синдзи хотел что-то сказать, но у него пересохло в горле.       - Конченый идиотина! - наконец, оправившись от шока, взревела хриплым шепотом Аска, с усилием приподнявшись и приняв сидячее положении, она начала яростно тереть губы тыльной стороной ладони, - зачем ты засунул мне член в рот именно сейчас?!       - Я ... подумал, что мне… и тебе… будет хорошо, - запинаясь, извинился Синдзи, понурым голосом.       - Ты совсем безмозглый?!! Ушлёпок, я же спала! Как я вообще могу отсасывать у тебя, пока сплю? И ты всунул мне не только член, но и мои собственные использованные трусики! - гаркнула девчонка, сорвав с члена Синдзи трусы, которыми он так фривольно пользовался, и резко сунула их прямо ему под нос, - мои грязные, потные, ОТВРАТИТЕЛЬНЫЕ труселя!       Синдзи немного отодвинулся.       - Я не хотел этого делать! Я только что проснулся и... ты была так краси… выглядела... так …       Трудно было придумать, что сказать, когда он прекрасно знал, что несёт ответственность за то, что пытается воспользоваться ею, за то, что пытался вытворить с ней невыразимое извращенство, пока она спит, и даже подверг девушку опасности.       Секс теперь внезапно стал последним, о чём паренёк вообще хотел думать. И, слава Богу! У парня хватило сообразительности, чтобы не сказать партнёрше в лицо, что она, на самом деле, начала делать ему минет прямо во сне.       - Аска, прости меня, пожалуйста, - сказал Синдзи, потупившись, удручённо качая головой, - мне очень жаль. Я просто подумал… ты сама сказала, что хочешь, чтобы я делал что-то неожиданное. Может, это не такая уж хорошая идея ... делать подобные вещи.       - А ты как думаешь!!! - сердито взъелась на парня Аска.       В припадке ярости вакханка метнула в него трусики, попав парню прямо в лицо, когда он попытался увернуться, - ты не просто идиот, ты тупой как пробка!       Про себя Синдзи порадовался, что ей под руку не попалось ничего тяжелее. Паренёк отодвинулся еще немного, думая, что она всё ещё может пнуть его. Немка пристально посмотрела на Икари, затем отвернулась. В комнате, где сидели два голых подростка, которые больше не разговаривали и не смотрели друг на друга, воцарилась гнетущая, напряжённая тишина.       Сердце Икари колотилось в груди так гулко и громко, что парню казалось, будто звук доносился откуда-то из другой комнаты. На секунду ему показалось, что он слышит сердцебиение Аски, а не своё собственное.       Через некоторое время Аска Лэнгли захрипела так, будто сейчас разрыдается.       - Придурок, я думала, что прямо сейчас ум..., - девушка замолчала, не в состоянии закончить предложение вслух, уронив лицо в ладони, - это было так глупо.       Синдзи вздрогнул от неожиданной перемены в её поведении и понял, что Аска не смогла выговорить вслух.       Икари отвернулся и снова замолчал.       Чувство вины теперь полностью и окончательно овладело им, взяв верх над тем, что ещё пару мгновений назад казалось настолько приятным и удивительно хорошим. Пилот с горечью вспомнил, как несколько дней назад избил и связал её, а затем жестоко изнасиловал в жопу, в прямом смысле заставив немку рыдать.       Тогда Икари Синдзи тоже причинил ей боль.       Задница Аски была ещё туже, чем ее киска, и то, что он без её согласия трахал Сорью будто резиновую куклу, не говоря уже о физическом удовольствии, которое приносил парню анальный секс - заставили юношу ощущать себя просто прекрасно. И в то же время насилие было так ужасно, соитие в такой форме казалось Икари настолько травмирующим для девичьей психики, что заставило парня серьёзно задуматься, как Сорью вообще могла его после всего этого не возненавидеть.       С тех пор он почти не думал о её теле, как о чем-то большем, чем совокупности трёх персональных маленьких влажных дырочек, которые были созданы исключительно для его удовлетворения. И подросток пользовался ими снова и снова. В процессе рыжеволосая орала, хрипела и выла, приближаясь к оргазму, пока Икари безжалостно насаживал шлюшку на член.       Погружённый в собственные мысли, именно в этот душераздирающий момент, Икари Синдзи мрачно осознал, что тем самым свёл к нулю почти все, что привлекало его в этой дерзкой, но такой несчастной и одинокой девчонке. Икари-младший собственноручно подавил в ней всё то, что ему нравилось. До мальчугана дошло, что он не должен продолжать так с ней обращаться, даже если партнёрша и признавалась вслух, притворяясь, что ей самой это нравится.       Икари Синдзи так больше поступать просто не мог, даже если она говорила, что ей это нравится. Кто-кто, а одинокий мальчишка прекрасно знал, к чему всё это шло.       Ведь в таком случае он неизбежно снова причинит ей боль, прогонит её, выбросит, может быть сделает что-то ещё похуже, и тогда никакое, даже самое сильное доверие не сможет это исправить.       - Синдзи ...       Звук его имени заставил парня поднять глаза, и на короткое мгновение пилоты уставились друг на друга.       - Мне действительно жаль, хорошо? Я не знаю, что ещё сказать.       Аска скривилась от отвращения и фыркнула, услышав те слова, которые ей так не нравились. Её лазурные глаза опустились, когда взгляд скользнул по стройному телу партнёра и остановился на его вялом обмякшем члене. Щёки девчонки сами собой раскраснелись, несмотря на то, что в последнее время она очень близко познакомилась с его интимным органом.       - Ты хочешь, чтобы я..., - едва заметный изгиб её губ намекнул на улыбку, - хочешь, чтобы я помогла тебе кончить?       Сорью встала на четвереньки и соблазнительно поползла к нему, колыхая бёдрами, всё ещё источая аромат секса и пота, который обволакивал нимфу так же отчётливо, как и прошлой ночью. Как и прошлой ночью, малейшее движение, каждый маленький шажок, пока немка ползла к нему, отражался покачиванием девичьих грудей, заставляя Синдзи долго и пристально пожирать её сладострастным взглядом, прежде чем парень тяжко вздохнул.       Икари просто не знал, как ей ответить.       Горькая правда заключалась в том, что ни один из них не задумывался о последствиях того, что они делали - то, что он связывал Аску - было просто эффективным способом контроля над ней, механизмом, обеспечивающим ему свободу выбора, возможность делать всё, что он захочет, пока партнёрша была совершенно беспомощна.       То, что Аска соглашалась на бондаж, было неявным актом доверия к нему с её стороны, и показателем того, что Синдзи давал девушке шанс, принимая на себя определённую ответственность.       Такова была их негласная договорённость.       Но то, что парень относился к ней именно так - было, одновременно, и постоянным напоминанием об утерянном доверии, независимо от того, как оба подростка относились к этой ситуации. Обходясь с ней так, Икари вновь и вновь сталкивался с реальностью, в которой он больше не мог доверять пилоту Евы 02.       Это был единственный способ, чтобы Икари стал ровней гордой и высокомерной немке. И даже когда юный мальчишка поставил дерзкую девчонку на место, Аска всё ещё мастерски манипулировала им при помощи секса, потому что оба пилота знали, что Икари Синдзи не только этого хочет, но и не может ей отказать. Что бы Сорью Аска Лэнгли ни сказала, Синдзи Икари не мог полностью ей доверять, и поэтому всё, что действительно существовало между ними в данный момент, было не более чем вульгарной, животной еблей.       От этих тяжких раздумий в груди у Икари Синдзи внезапно потяжелело.       «Как же я был глуп, думая, что смогу справиться с Аской самостоятельно», - пронеслась мысль в голове парня.       - Эй! - буквально заверещала Аска с такой силой, что её голос пробил новую октаву, - скажи что-нибудь! Я спросила, хочешь ли ты, чтобы я…       - Нам ... нам надо собираться в школу.       Только с запозданием Синдзи понял, что такой ответ был равен тому, что он косвенно отказал и бросил рыжеволосую. Выражение лица Сорью стало таким, как будто парень со всей силы влепил ей пощёчину.       Сорью открыла рот, чтобы возразить, но слова, казалось, комом застряли у неё в глотке.       Прежде чем Синдзи успел объясниться, Аска оттолкнула его и вскочила на ноги, уперев кулаки в бедра и буравя парня сапфировыми глазами, глядя на Икари сверху вниз.       - Аска, я..., - Синдзи запнулся, в таком положении перед ним открылось такое манящее и пикантное зрелище.       Икари созерцал манящие линии её обнаженной фигуры, которая, будучи искаженной близостью перспективы, казалась выше и сочнее, чем на самом деле. И в центре раскрывшейся его взору панорамы была её почти безволосая киска, покрытая только пушком, что был немного темнее, чем волосы на голове. Зазывающие тонкие половые губы были плотно сжаты, скрывая её розовую норку.       Синдзи не хотел оставлять отношения между ними в таком подвешенном состоянии, в котором они были, и парень сделал всё, что было в его силах, что бы сказать ещё хоть что-нибудь.       Икари думал, что она заслуживала большего, даже несмотря на то, что не могла понять его чувств.       - Я больше не знаю, что делаю, - сказал понуро Икари, уставившись на ковер, с сожалением стараясь не смотреть на обнажённую девушку, - ты хочешь, чтобы я был властным, напористым и уверенным в себе, но, правда в том, что я... я не знаю, как это сделать… понятия не имею как над тобой доминировать…       - Что ты имеешь в виду, чёрт тебя возьми?! - гаркнула разгневанная гарпия и наклонилась, упершись ладонями в колени, приблизив своё лицо к его, - не мели чушь! Ты прекрасно со всем справляешься!       Синдзи покачал головой, снова чувствуя себя маленьким и жалким.       Каким-то образом ему удалось удержать взгляд от предательского бегства к её свисающим упругим грудям.       - Нам нужно всё обдумать, Аска, - сказал мальчуган так же неуверенно, как и чувствовал себя, - мне не нравится ... то, что я с тобой делаю.       Аска на мгновение посмотрела на него, словно желая понять, серьёзен сосед или нет. Но ухмылка, появившаяся на её губах, громче любых слов сказала Икари, что Сорью пришла к неправильному умозаключению.       - Тебе это нравится, иначе бы ты ничего из этого не сделал!       - Я просто не подумал, что могу причинить тебе боль. Я не могу... я не хочу этого!       - Ты больше не сделаешь мне больно, не навредишь, - уверенно заявила Аска, - перестань загоняться. И если ты так любишь ломать себе голову - почему бы тебе не подумать о новых способах как трахнуть меня?!       - Я серьёзно! - прикрикнул на соседку парень.       Аска раздраженно нахмурилась, выпрямившись и расправив плечи:       - С чего вдруг ты снова завёлся?! Я думала, мы уже всё обговорили. Всё уладили. Ты не причиняешь мне боль, я просто…       - Я не хочу этого прямо сейчас! - повысил голос Синдзи, прервав её, и рассердился, что любовница не воспринимает сложившуюся ситуацию со всей серьёзностью, не видит в том свете, в котором видит её он, - для разнообразия просто уважай то, чего я хочу и что хочу изменить в наших отношениях!       Икари Синдзи был зол и смущен.       Разве Аска не думала, что в их отношениях было нечто большее, чем секс? По своей глупости он чуть не убил её, почти заставил её задохнуться перед ним. И всё было потому, что Синдзи в тот момент думал исключительно своим членом, а не головой.       - Синдзи ...       Пилот Евы 01 не собирался переубеждать ее, он никогда этого не делал. Действительно, с ней было гораздо легче иметь дело, когда рот немки был заткнут кляпом. Тогда парню просто не нужно было беспокоиться о том, что Аске есть что сказать, а просто делать то, что он должен делать.       И Икари Синдзи мог делать с девушкой всё, что ему только заблагорассудилось, и не беспокоиться о том, что ещё остались недосказанные слова, эмоции, обрывки чувств, которые так сложно выразить. Пилот мог просто действовать, не волнуясь о том, что ему нужно было ей что-то высказать и объяснять. Наряду со сказанным выше, Икари по душе пришлось и то, что, будучи связанной, Сорью мало что могла сделать, чтобы огрызнуться, если Синдзи допустил ошибку или сделал что-то, что ей не понравилось - она была слишком привязана к нему как в прямом, так и в переносном смысле.       Это было самое долгожданное изменение в динамике их отношений.       Синдзи мог говорить и делать все, что угодно, или ничего не делать, если ему этого не хотелось, а Аска могла просто хрипеть и дымиться от негодования или разочарования. И когда девушка уставала просто хныкать и бороться, Сорью Аска так легко и покорно принимала свою судьбу, что ему хотелось, чтобы партнёрша всегда была такой.       Но Икари Синдзи понял, что это была не та Аска, о которой юноша так мечтал. Его настоящая соседка, гордая тевтонская воительница и гроза всех пилотов Евангелионов, несмотря на все их игры, осталась той же надменной, эгоцентричной стервой, какой была раньше.       Паренёк мог понять, как важно для такой девушки, как она, быть в состоянии принять для себя роль ведомой ради него и позволить ему взять всё под контроль. Но горькое прозрение состояло в том, что, на самом деле, Сорью Аска Лэнгли совсем не изменилась и не выросла как человек, не преодолела изъяны своего характера и не изменилась ни на йоту.       Особенно это проявлялось на публике.       Синдзи снова вздохнул, сожалея о том, что не может дать девушке того, чего она так хочет и перестать, наконец, чувствовать себя так мерзко и ужасно.       - Ладно, Третье Дитя, - недовольно проворчала Аска, - будь по-твоему.       Весьма хмурая и крайне раздражённая для барышни, которая была полностью голой, Сорью бросилась туда, где лежала её одежда. Немка натянула на себя великоватую рубашку и шорты. Затем с отвращением схватила с пола свои скомканные, сморщенные трусики и крепко сжала их в кулаке.       Аска в гневе покинула его спальню и ворвалась в гостиную, открылась тонкая бумажная дверь, вызвавшая сквозняк и мурашки на голой коже Синдзи.       «Мы должны собираться в школу», - как мантру повторял Синдзи про себя, словно это на самом деле было хорошим оправданием. Юноша догадался, что Аска направляется в ванную, это подтвердилось через несколько секунд, когда он услышал заливистый радостный голос Мисато, раздавшийся со стороны кухни:       - Доброе утро, Аска.       - Я не хочу с тобой разговаривать! - злобно огрызнулась Аска, в отличие от счастливого утреннего щебетания Кацураги, её голос был наполнен горечью и гневом. За этим последовал грохот захлопнувшейся раздвижной двери.       Синдзи почувствовал короткий всполох гнева от того, как соседка набросилась на опекуна.       Нет, Аска совсем не изменилась в отношении других людей. Она по-прежнему относилась ко всем - кроме него, что само по себе было грандиозным исключением - как к дерьму и мусору.       Синдзи снова вздохнул и встал. Решив, что с таким же успехом он может одеться и отправиться на завтрак, он откопал свежие трусы и начал натягивать свою школьную форму. Икари хотелось бы принять душ, но с Аской, которая уже была в ванной, шансов на это не было. Немка нуждалась в этом намного больше, чем он.       Когда Синдзи вошёл, Мисато, скрестив ноги, сидела за кухонным столом и потягивала свою обычную утреннюю дозу пивка «Ебису».Как обычно по утрам, опекун была одета в тугую майку, которая растягивалась, чтобы вместить её роскошные груди, и в короткие обрезанные джинсовые шортики, которые, несомненно, видали и лучшие времена.       Их тактический командир была неряхой, в этом не было никаких сомнений, но в то же время майор Кацураги была одной из немногих, кому Синдзи мог по-настоящему довериться.       Мисато Кацураги была для него суррогатной матерью, первым человеком, которому было до него дело. Майор о нём действительно заботилась, может быть, даже больше чем Аска, но не могла показать эти чувства таким же образом из-за возраста и общественного осуждения.       Синдзи обошел стол и подошел к кофеварке.       Мальчуган открыл крышку, заменив использованный фильтр, насыпал несколько ложек кофе на новый, наполнил машину достаточным количеством воды для двух чашек - ему и Аске. Затем Икари положил несколько ломтиков хлеба на тарелку и вставил пару в тостер. Когда он сделал это, то знал, что Мисато внимательно наблюдает за ним, незаметно бросая на него недоумевающие взгляды, лишь слегка потягивая пиво из баночки.       - Мисато-сан? - вежливо спросил сын Командующего, пытаясь удостовериться, не случилось ли чего.       Мисато Кацураги пьяно улыбнулась - это была уловка, которую он уже знал, жест означавший, что мальчуган поймал опекуншу на чём-то, чего Кацураги не хотела показывать.       - Что случилось?       - Принести вам что-нибудь? - спросил у майора пилот Евы 01       - Мне? Нет, всё хорошо, - женщина встряхнула пивную банку, - ну, может быть, ещё одну позже, но сейчас я в порядке.       Синдзи нахмурился в замешательстве. Сегодня утром с Мисато было что-то не так. Икари знал, что майор пристально приглядывала за парой с тех пор, как упомянула липкое пятно на ковре. Казалось, она смирилась с тем фактом, что они будут вместе, независимо от того, что она сказала - майор больше не пыталась убедить любовников в обратном.       Несмотря на возражения Кацураги, Синдзи подумал, что опекун могла бы заботиться о них достаточно, чтобы хотеть помочь. Ну, по крайней мере, тактическая командир заботилась о нем. Икари Синдзи, вероятно, хватался за соломинку, потому что Аска, конечно, не одобрила бы - немка терпеть не могла их опекуна, даже когда пребывала в хорошем настроении. Но Мисато была самым опытным человеком, которого они знали, когда дело касалось секса и отношений.       А сейчас молодой мужчина был на грани отчаянии.       - Мисато-сан? - начал лепетать Синдзи, пылая от стыда и стараясь не смотреть Кацураги в глаза, - мне ... мне нужно... поговорить… но… мне… очень… мне неловко.       - Да? - осведомилась с любопытством Мисато.       Синдзи вдохнул и посмотрел в ее карие глаза с мужеством, на которое только был способен.       - Я хочу попросить вас кое о чем... но не знаю, как это сказать…       - Знаешь, а тебя здорово избаловали, - перебила Икари Мисато с явным сарказмом в голосе, - тебя что-то смущает?! Обескураживает, что ты ещё недостаточно испортился?! Ладно, дай угадаю: тебе и Аске уже наскучило просто забавляться друг с другом, и вам обоим нужны оригинальные идеи? Связать её и так заняться с ней любовью уже недостаточно? Обычные игры уже тоже наскучили?!       Синдзи тяжело сглотнул, сгорая от стыда, и не зная, сколько из того, что произошло с пилотами, он должен выложить начистоту.       - Я ..., - мальчуган замолчал, растерянный, неуверенный, вообще не понимающий что дальше сказать.       Мисато нахмурилась - этот жест был отражением её внутреннего беспокойства, а не гнева.       - Синдзи, - сказала Кацураги серьёзно, на секунду позабыв о веселье, и поставила пиво на стол, - что-то случилось?!       Фривольная и раскованная атмосфера в кухне испарилась буквально за секунду.       - Да, я думаю, случилось…       Мисато смерила Синдзи взглядом, который был смесью разочарования и шока - разум женщины мгновенно сосредоточился и прокрутил массив вариантов того, что могли пойти не так, почерпнутых как из собственного опыта, а также из всех тех слухов и домыслов, которые она слышала про интимные фетиши, которым предавались её подопечные несколько дней подряд.       Кацураги резво вскочила на ноги и быстро бросилась мимо Синдзи, вокруг стола, направляясь в ванную, чтобы проверить самочувствие Аски.       Синдзи изо всех сил пытался найти слова для того, что хотел сказать, а затем решил, что должен быть предельно честен с тактическим командиром.       - Пожалуйста, помогите мне, Мисато-сан…       Кацураги застыла как вкопанная, закрыв глаза и думая о самом худшем.       - Пожалуйста, - повторил Икари уже более настойчиво, - я не хочу, чтобы Аска думала, что я не хочу ничего с ней делать. Ведь Аска она такая... Аска. Она не примет ничего, кроме того, чтобы я был настойчивым и волевым, чтобы был властным и принимал решения. Но я не думаю, что смогу это сделать. Я не хочу причинять ей боль, но при этом я хочу сойтись с ней, хочу сделать её своей. Я не знаю, имеет ли это смысл, просто, пожалуйста... помогите мне!       Мисато медленно повернулась к нему, её темные глаза были полны беспокойства.       - Ты действительно настолько сильно заботишься о ней, не так ли?       Синдзи кивнул.       - Ваши отношения для тебя это не просто секс? Я правильно понимаю?       Синдзи покачал головой.       - Ты... ты действительно… так любишь ее?       Синдзи кивнул очень медленно.       Любовь была чем-то, с чем он уже сталкивался, но каким-то образом, признание Мисато в любви к Аске заставило юношу почувствовать себя не до конца честным с рыжей, ведь ей он в этом лично не признавался.       Потому что Аска хотела, чтобы ее любили, по крайней мере, она сама так сказала - и, может быть, Сорью ответит ему взаимностью.       Но девушка действительно была невероятной притворщицей: часто льстила, подлизывалась и врала только для того, что всё было как ей надо. Кто-кто, а Аска была действительно хороша в том, что бы говорить вещи, которые помогли бы ей достигнуть желаемого; как он мог знать наверняка - притворялась она или была серьёзна? Да и как вообще ему нужно было догадываться о том, что она имела ввиду?       - Аска - не та девушка, в которую можно легко влюбиться. Уж тем более не та, с которой можно легко построить отношения, - сказала ему Мисато, бросив еще один обеспокоенный взгляд на дверь ванной, - она - не тот человек, в которого тебе стоит влюбляться. Я не думаю, что ты понимаешь, каково это, когда любишь кого-то, кто настолько сильно отличается от тебя самого.       - Если ... если я могу довериться ей, то не имеет значения, что мы совсем разные, - нерешительно сказал Синдзи, - Аска хочет попробовать. Я знаю, поэтому она подчиняется мне, и я..., - юноша сделал паузу, чтобы собраться с мыслями, прежде чем продолжить, - я хочу попробовать, постараться, для нее. Она сказала, что я могу сделать с ней все, что захочу, и я хочу многое попробовать, но я не хочу делать вещи, которые могут причинить ей боль. Но если я ничего не сделаю, буду сидеть сложа руки - Аска просто разозлится на меня, и я так и так причиню ей боль.       Мисато тяжело вздохнула, слова паренька её явно не до конца убедили.       - Синдзи, даже после всего, что она с тобой сделала, ты серьёзно её лю…       - Вот почему я должен быть во всём стопроцентно уверен, - поспешно ответил пилот Евангелиона, - я не могу сделать это сам, поэтому, пожалуйста... пожалуйста… помогите нам сойтись, Мисато-сан… помогите мне сделать Аску моей и только моей.       - Синдзи...       - Вы единственная, к кому я могу обратиться, Мисато-сан, молю вас…       Он хотел это сделать намеренно или нет, Синдзи понял, что загнал своего опекуна в угол. Мисато было не все равно, и мальчуган очень виновато осознавал, что использует это чувство в своих интересах. Это было то, чем Аска гордилась бы - её плохие привычки, казалось, проникали и в его характер. Пилот чувствовал, что должен извиниться перед Мисато, но, представив, что в ответ на это скажет рыжая, какую истерику закатит, сумел сдержаться.       - Значит, с Аской всё в порядке? - снова переспросила Кацураги, - мне не следует позвонить Рицко или ещё кому-нибудь?       Синдзи пришлось бороться с неистовым желанием рассказать ей всё, пока пилот размышлял о том, насколько важным и актуальным для него самого стал этот вопрос в последнее время. Но он знал, что это не принесет никакой пользы, не приведёт ни к чему хорошему и уж точно может помешать Мисато хотеть помочь ему.       - Она ... просто… просто рассержена и очень… расстроена.       Мисато обдумала услышанное, задумчиво глядя на него, как будто пытаясь определить, серьёзно ли подросток нуждается в её помощи или это просто ещё один из его заскоков. Попутно, в качестве дополнения, Кацураги размышляла, насколько сын Командующего отдаёт себе отчёт о последствиях принятого решения, понимает ли, к чему могут привести отношения с Аской, и серьёзны ли его чувства к немке или нет. Наконец, явно удовлетворенная, майор насупилась.       - Разве она не всегда такая?       Синдзи заставил себя больше ничего не говорить, на этот раз из страха того, что если расскажет опекуну всю правду, то это только укрепит плохое мнение Мисато о девушке, в которую пилота Евы 01 угораздило влюбиться.       - Аске это точно не понравится, ты знаешь… то, что ты вовлёк меня в ваши отношения…, - сказала Мисато и снова взглянула на дверь ванной.       Они оба слышали, как кран бесполезно работает с другой стороны - это была ещё одна из вредных привычек Аски.       - Но я думаю, что в каком-то смысле это очень хорошая идея.              В расстроенных чувствах Аска сидела на унитазе, опершись локтями о колени, уткнувшись в ладони своим красивым лицом и обхватив щиколотки темными шортами.       Девушка отчаянно пыталась не разрыдаться.       Крошечный туалет был тесным и душным. Звук опустошаемого мочевого пузыря давно затих, оставив только звук работающего крана, чтобы заглушить всхлипы. Этот маленький трюк она узнала от Хикари, когда та поинтересовалась у неё, про использование ванной комнаты в пределах квартиры, которую она делила с ещё двумя людьми и только тонкие картонные стены отделяли ее от них. Звук работающего крана должен был заглушить любой звук, который она могла издать.       Текущая вода должна была замаскировать любой другой шум, который она могла бы издать.       Являясь тинэйджером, выросшим в пространстве западной культуры, в котором ценится индивидуальность и уважение к личному пространству, Аска всегда была рада любой возможности уединиться, которую она только могла для себя выкроить.       Даже если теперь немка проводила ночи обнажённая и связанная, отдавшись на милость Синдзи, и даже если бы они оба максимально притёрлись друг к другу, чувствуя себя всё более и более комфортно и непринуждённо, всё ещё были некоторые вещи, которые девушка хотела сохранить в тайне, скрыть из-за собственного страха или стыда.       «Кроме того», - с горечью подумала Аска, - «если Третье Дитя обнаружит меня в таком состоянии, то это со стопроцентной вероятностью уничтожит все остатки мужества и уверенности, что могли у него ещё сохраниться».       Но она ничего не могла с собой поделать.       Даже несмотря на то, как сильно вырос её молодой мужчина или как пыталась вырасти над собой она; даже не взирая на то, как Аска с лёгкостью и покорностью подчинялась самым унизительным и развратным вещам, которые мог придумать его извращенный ум, чтобы вернуть себе доверие, Синдзи все еще не был уверен в своей роли в их отношениях.       Сегодняшнее утро доказало это во всей красе.       Даже если Синдзи на самом деле был близок к тому, чтобы причинить ей вред, как бы непреднамеренно это не было, Аска знала, что ему не нужна такая причина, так как даже самой маленькой вещи будет достаточно, чтобы расстроить парня и заставить отвергнуть её. Любая мелочь могла его расстроить и заставить уйти в себя. Для этого ему не нужна была даже особо веская причина. И если бы Икари Синдзи больше не хотел доминировать над ней, то всё бы вернулось на круги своя - Третье Дитя вернулся к тому, чтобы вообще ничего не делать, бездействовать, просто быть рядом, выполняя роль мебели, а Второе Дитя снова причиняла боль ему и себе, так как девушку бы тошнило только от одного его вида…       Сорью бы вернулась к тому, с чего начала до переезда в Японию: к бездне полного одиночества.       Ведь быть его рабыней для Сорью было предпочтительнее, чем быть одинокой. Задыхаться до смерти с его членом во рту было лучше ощущения никому ненужности; безудержно скакать у него на члене было лучше, чем погружаться в пучину ненависти к себе, а рыдать навзрыд было лучше, чем чувствовать себя такой пустой и чудовищно одинокой.       Может, на самом деле всё было не так уж и плохо. Может, сильная девочка должна была просто выпустить бурю эмоций, что бушевала внутри, умыться слезами пока она была одна, и пощадить те ошмётки гордости, которые у неё ещё оставались. Может быть, лучше заплакать сейчас, чтобы не сломаться перед ним, разрыдаться прямо на глазах у соседа, если Синдзи решит расстаться.       Нет, она ненавидела плакать!       Плач был признанием собственной слабости.       Иногда это делали младенцы и маленькие беспомощные девочки, чтобы привлечь к себе внимание, потому что иначе люди игнорировали бы их. Плач олицетворял всё, что Аска ненавидела в себе. Сорью помнила каждый раз, когда плакала после потери матери. Немка могла сосчитать количество раз пальцами на одной руке. Пилотесса Евы помнила и ненавидела их все вместе и каждый по отдельности - самый последний раз был несколько дней назад, когда Синдзи отодрал её в задницу. Физическая боль была мучительной, но её одной было недостаточно, чтобы заставить немку рыдать.       Сорью Аска Лэнгли привыкла к боли.       Девушка думала, что Синдзи возненавидел её, поэтому и разрыдалась. И именно из-за него рыжеволосая снова была готова разреветься. Но теперь она так просто не расклеится. Она знала, что должна быть сильной, если хочет наладить отношения с Третьим Дитя.       Аска яростно стиснула зубы, позволяя рукам двигаться вверх по бокам, исследуя внезапно ставшим чужим тело, пока голова была крепко сжата намотанными на пальцы волосами. Её пятки отрывались от земли, поскольку каждый девичий мускул напрягался в отчаянной попытке сопротивления, пытаясь, что есть силы, бороться с приступом нестерпимой душевной боли.       «Я не буду плакать!»       Плач означал капитуляцию. А гордая красавица не хотела сдаваться. Тем более не хотела признавать поражение перед чем-то невероятно жалким, как её собственные эмоции. Девушка не хотела сдаваться ни жестокому прошлому, ни одиночеству, ни собственной боли. Она должна быть сильной.       Через мгновение, казавшееся невероятно долгим, ужасные чувства медленно утихли сами по себе. Аска сидела и ждала, позволяя себе лишь тихонько всхлипывать, они помогут сдержать поток слёз, который вот-вот должен был вырваться, пока спина расслабилась.       Затем кто-то постучал в дверь ванной.       Аска вздрогнула, чуть не свалившись с унитаза. Немка повернула голову в сторону так называемой двери - она была больше похожа на картонную занавеску, которая отделяла альков главной ванной от кухни, чем на настоящую дверь. Вытирая предплечьем слезящиеся глаза, Сорью хорошо сымитировала свой самый раздраженный тон.       - Чего надо?! Занято же!       - Аска, выйди, пожалуйста, - раздался из-за двери голос Мисато, - Синдзи и я хотим поговорить с тобой.       Странная дрожь пробежала по всему телу; от ушей до согнутых пальцев ног она ощутила прилив холода. У девушки странно засосало под ложечкой.       Немка откинулась назад и широко расставила ноги, используя немного туалетной бумаги, чтобы промокнуть промежность, и вздрогнула от электрического всплеска, который был вызван прикосновение к ее самой чувствительной области. Сорью бросила бумагу в унитаз, затем потянулась за шортами и стоя напялила их - на девушке всё ещё не было трусиков, так как она бросила их в корзину для белья.       Аска Лэнгли покраснела и вышла из туалета. Звук смываемой воды эхом отдавался в ее ушах, как будто это был гром.       Оказавшись перед раковиной, она попыталась не смотреть на себя, быстро вымыла руки и плеснула воды на лицо. Её разум метался и буквально закипал от страхов и сомнений, внезапно испугавшись того, что будет.       Рыжеволосая тяжело сглотнула раз, затем два, прежде чем вздохнуть, пока у неё в глубине живота начали зарождаться рвотные спазмы. Немка заставила себя замолчать - заставила себя не издавать ни крика, ни всхлипа... ни вскрика… ни звука.       «Что, если Синдзи…», - промелькнула мысль в её голове.       Мисато была прямо на кухне, было очевидно, что он рассказал ей о том, что только что произошло. Аска вполне могла представить реакцию своего опекуна. Кацураги, должно быть, поговорила с Синдзи, убедила его, что Сорью во всём виновата, как и всегда, или, может быть, уверила Третье Дитя в том, что он должен сказать ей, что всё кончено, потому что он не мог справиться с собой, не говоря уже о том, чтобы позаботиться о партнёрше.       Аска выключила кран, отошла от раковины, и, наконец, мельком увидела себя в зеркале, пока последние капли воды упали и ударились о раковину, ее ярко-голубые глаза, казалось бы, потеряли свой блеск - в них больше не вспыхивали озорные и задорные искры; её черты лица были слишком молоды, что бы вынести столько горести, сколько она испытывала, её оголённые руки и ноги демонстрировали мягкую кожу под свободной одеждой; у неё в волосах не было даже спасительных нейродатчиков, которые постоянно напоминали немке если не кто она есть, то кем она себя показывала другим.       Отражение в зеркале, что взирало на немку, не было похоже на элитного пилота Евангелиона, которым она должна быть, а на брошенную девушку, которой она и была в жизни, как бы усердно и ловко не пыталась притворяться. Такая же подавленная, поломанная, несчастная и безжизненная снаружи, как и внутри.       Рыжеволосая вытерла руки и лицо о ночнушку, промокнув ее и не заботясь о том, что ткань могла намокнуть. Чувствуя, что кафельный пол в ванной комнате невероятно холоден, она скорбно шагнула к двери. И когда она положила руку на щеколду, то поняла, что ее, скорее всего, ожидает:       «Синдзи прямо сейчас разобьёт мне сердце».              Синдзи поднял глаза, когда Аска вышла из ванной в маленькую кухню с выражением смирения на лице. Её тонкие плечи ссутулились и опустились до такой степени, что Синдзи подумал, что большеватая рубашка может соскользнуть с нее.       Пилот и его опекун сидели за столом, Сорью смерила взглядом Синдзи и Кацураги, а затем тяжело вздохнула.       - Вот значит как оно?! Значит, между нами всё кончено?! - сердито пробормотала Сорью, - ты не хочешь слушать меня, вместо этого прислушиваешься к её словам? Ты не доверяешь мне, но веришь ей? Ты не можешь довериться мне, но даешь ей решать, что лучше для тебя?! Для нас?!       Что-то холодное и тяжелое сжало сердце Синдзи.       - Аска..., - паренёк посмотрел на Мисато, ища поддержки, но Кацураги пристально смотрела в глаза рыжеволосой.       Аска подняла руку, чтобы заставить его замолчать.       - Просто заткнись, ничего не говори. Слова сделают всё только хуже. Так будет проще, - горько усмехнулась Аска и, повернувшись на пятках, бросилась в гостиную.       Мягкий топот её шагов глухими ударами отдавался в ушах и висках Синдзи.       Мисато подождала, пока она обойдет стол, затем резко встала.       - Если ты всегда так разговариваешь с Икари-куном, неудивительно, что он предпочитает затыкать тебе рот кляпом.       Аска остановилась на полпути, как будто внезапно прилипнув к полу.       Мисато, зная, что привлекла внимание рыжеволосой, продолжила.       - Или это потому, что ты больше не хочешь его? - продолжила Кацураги, - ты думаешь, что твоя гордость слишком важна, что бы позволить себе полагаться на кого-то типа Синдзи?!       - Ты ничего о нас не знаешь! - повернулась к майору Аска, её безжизненное лицо было похоже на фарфоровую маску, - хватит притворства! Харе ломать комедию! Тебе с самого начала не нравилось, что я была с Синдзи! - крикнула Сорью, тыкая пальцем в сторону Мисато, - ты просто всегда ревновала его, не так ли? Тебе просто нравится видеть меня несчастной! Нравится видеть, когда я выставляю себя жалкой, так ведь?! Вот почему ты хочешь причинить мне боль, постоянно доёбываешь меня! И ещё ты хочешь, что бы я его бросила, не так ли!?       Мисато покачала головой.       - Ты чудовищно ошибаешься, Аска.       - Да ну! Серьёзно?! - с сарказмом возразила Аска, её голос был резок, как осколки стекла, - Тогда почему ты не можешь смириться с тем, что я хочу быть с ним? Почему ты не можешь просто взять оставить нас в покое?!       - Потому что раньше я не была уверена. Признай, никто никогда не поверит, что ты сможешь пойти на компромисс, поступить не так как хочешь, даже ради любимого человека. То, как ты себя ведёшь, каждый момент, доказывает обратное. Но..., - Мисато нежно посмотрел на Синдзи, который молча сосредоточился на Аске, - он тебе по-настоящему верит.       - Тогда почему он только что меня бросил?!!       В этих словах было просто невероятно много боли. И когда парня осенило, Синдзи вскочил, едва не повалив стул.       - Я не бросал тебя, Аска! Не рвал с тобой!!!       Искреннее удивление на мгновение затмило выражение уныния на лице Лэнгли.Прежде чем Аска или Синдзи смогли сказать что-нибудь еще, Мисато протянула руку, чтобы ободряюще схватить Синдзи за плечо.       - Ты думала, что из-за этого мы тебя позвали? - спросила опекун, пристально вглядываясь в глаза рыжеволосой.       Казалось, майор тоже что-то поняла.       - Ты боялась, что Синдзи сейчас бросит тебя? Оставит совсем одну?       Аска кивнула.       - Нет, Аска, - сказал Мисато, быстро рассеивая все сомнения девочки подростка, - Синдзи хочет быть с тобой, это должно быть очевидно, даже для такой упрямой и тупоголовой дурёхи, как ты. Но, я думаю, что в этом и лежит корень проблемы: даже если Синдзи-кун знает, чего ты хочешь, он понятия не имеет, как на самом деле это сделать. Ты должна признать, что у вас весьма непростые отношения. Ты - властная, доминирующая личность, а он - нет, но в личных отношениях ты хочешь прямо противоположного. Ты - та, кто хочет управлять, а он - нет, но ты хочешь, что бы вы поменялись местами. Синдзи-кун абсолютно не понимает, как этого достичь       Кацураги на мгновение взяла паузу, а затем спросила.       - Почему?       Этот вопрос, казалось, застал Аску врасплох. Она опустила голову и уставилась на пол. Синдзи на секунду подумал, сможет ли вообще Аска заставить себя сказать что-нибудь при Мисато.       Он был очень удивлен, когда Аска начала говорить медленнее и спокойнее.       - Я ... я просто не могу отдаться тому, кто не может... постоять за себя… у кого нет силёнок взять меня помимо моего желания. Даже если бы я притворилась, что пошла на компромисс, это ничего бы не значило - это был бы просто голый секс и ничего больше… но я..., - её руки, свисавшие по бокам, сжались в кулаки, и одновременно с этим в её голосе зазвучали жёсткие, отчаянно твёрдые нотки, - я хочу быть с Синдзи. Хочу быть его - отдать своё тело, слиться с ним всем сердцем и душой. Отдать всё, что только у меня есть. Но я не могу отдать ему ничего, если он не сможет и не захочет взять меня самостоятельно!       Местечко в мальчишеском сердце, отведенное Аске, вдруг стало теплее и даже мягче.       «Это была не твоя вина!» - во всю глотку хотел крикнуть Икари, - «Это я виноват! Ведь из нас двоих, слабак - я!»       Синдзи сделал шаг к ней, думая о том, чтобы прижать девушку к себе, утешить, провести руками по волосам и поцеловать. Через секунду Икари оказался рядом, попытавшись неуверенно обнять её тонкие, женственные плечи.       Сорью отшатнулась от него как от прокажённого.       - Аска ... - сказал Синдзи, смущенный и немного обиженный.       - Заткнись! - рявкнула Аска, буквально сердито рыча на него, - мне не нужна твоя жалость!!!       Синдзи быстро отдернул руку, из его серо-голубых глаз внезапно чуть не брызнули слёзы.       - Это не жалость, Аска. Это... я не хочу видеть, как тебе больно. Аска ты… я думал, что сказал тебе, но я ... я…       - Так ты действительно хочешь стать для него живой секс-игрушкой? Просто подстилкой, серьёзно?! - прервала парня Мисато, обратившись к рыжеволосой, - ты думаешь, что в таком случае он не побоится взять у тебя то, что ты хочешь ему отдать, но не можешь дать добровольно? Ты не можешь сделать себя ранимой и уязвимой, потому желаешь, чтобы тебя заставляли силой? Это же просто жалкое зрелище!       Синдзи повернулся к ней.       - Мисато-сан!       Кацураги не сводила глаз с Аски, хотя теперь, казалось, разговаривала с ними обоими.       - Это правда. До сих пор всё, что вы делали, это просто блуждали в темноте, в надежде найти друг друга. И вы оба не понимаете, что именно ищете - ни ты, ни она. Вы просто знали, что хотели найти сокровенное и забывали о последствиях. Вы не понимаете, что до тех пор, пока вы будете бродить в темноте, вы будете причинять боль друг другу. В такой ситуации вы оба вряд ли найдёте что-то по-настоящему ценное.       Кацураги мимолётом взглянула на Синдзи, как бы подтверждая, что он слушает и, самое главное, воспринимает то, что она говорит.       Затем она повернулась к Аске, на этот раз не оставляя сомнений в том, для кого предназначались ее слова.       - Если ты хочешь быть его, то почему ограничиваешься только сексом? Ты хочешь принадлежать ему, но ничего не делаешь, чтобы открыть ему своё сердце. Ты не впускаешь его в свою душу. Синдзи-кун просто пользуется твоим телом, а ты - им самим. Как ты можешь принадлежать кому-то, если ты не хочешь делиться ничем, кроме своего тела? - Кацураги наклонилась вперед, положив руку на стол, - твоё подчинение во время секса не делает тебя для него по-настоящему особенной, Аска. И тем более не предаёт глубины и значимости вашим отношениям. Это просто делает тебя шлюхой.       - Мисато, прекратите её оскорблять! - выпалил Икари.       - Синдзи, - прошептала Аска, прерывая его негодование, - ты слишком добр, потому и заступаешься за меня. Правда в том, что мы оба знаем, что Кацураги права.       Икари снова обратил внимание на соседку, и когда их голубые глаза встретились, на её красивом лице появилось невероятно открытое, откровенное выражение, которое мальчуган крайне редко видел в людях. Пилот знала о своих недостатках лучше, чем кто-либо другой, и это только заставило Синдзи ещё отчаяннее хотеть утешить девушку.       - Нет, Аска, ты не шлю…       - Я уже говорила, раньше, в тот самый первый раз, когда ты был так настойчив со мной, что я буду твоей рабыней. Я знаю, что все изменилось, но тогда я имела в виду не только секс.       Она наклонилась и взяла его руку в свою.       - Если это позволит мне быть с тобой - пусть будет именно так. Если ты не против, конечно.       Мальчуган стоял к Сорью так близко, что мог разглядеть все мелкие детали: как она любит носить свободную одежду для комфорта, но шортики были такими короткими, что подчёркивали божественную красоту ножек, являвшихся продуктом одновременно суровых тренировок и генетики, сколь мягче и нежнее была её кожа; как ее распущенные волосы свободно опадали вокруг серьёзного не по годам, но такого прекрасного, лица.       Но самое главное - Икари Синдзи мог видеть своё отражение в яркой глубине её бездонных небесно-голубых глаз - из омутов чародейских океанов на него взирал испуганный мальчик, лишь наполовину прошедший путь подросткового взросления. В глубинах её глаз молодой парень неуверенно улыбался.       - Да, именно об этом я и подумала.       Синдзи и Аска одновременно повернулись к Мисато, вопросительно нахмурившись.       Их опекун сложила руки и сделала самодовольное лицо.       - Именно поэтому ты и обратился ко мне за помощью. Верно, Синдзи?       - А? - вопросительно вскрикнула полностью растерявшаяся Аска, но Синдзи вдруг вспомнил.       Он чувствовал себя довольно глупо из-за того, что забыл.       - Да, это так, - нервно начал объяснять эту пикантную ситуацию Синдзи, - помнишь, я сказал, что мне нужно подумать о том, что мы делаем? Я всё обдумал. Я попросил помощи у Мисато. И она согласилась, - добавил Икари, прежде чем ошеломленная рыжая смогла ответить.       - Помочь с ... чем именно? - нахмурилась Сорью.       - Сделать из тебя первоклассную рабыню, конечно! - триумфально сказала Мисато, её голос звучал явно нетерпеливо и пронзительно.       Аска повернулась, нахмурившись ровно на мгновенье, а затем её лицо приняло озадаченное выражение.       - Чего?!! Ты же просто прикалываешься! Ты не можешь быть серьезной!       - Говорю тебе, - прервала её новую вспышку гнева Мисато, прежде чем девушка успела снова разозлиться, - быть властным и доминирующим - это совсем не про Синдзи. Но с небольшим поощрением я уверена, что он может быть достаточно мужественным, чтобы сдерживать твой нрав, и, возможно, даже сделает тебя немного более... восприимчивой к тому, чтобы не строить из себя пуп земли. Ты не можешь сказать кому-то вроде него, что любишь «пожёстче», и ожидать, что парень так кардинально перестроится. И прежде чем ты закатишь истерику, Аска, ты должна знать, что это Синдзи попросил меня, потому что он хочет быть уверен, что ты будешь принадлежать ему и никому больше.       Синдзи беспомощно покраснел от наивности собственных слов. Это звучало лучше, когда он это сказал. Аска, казалось, этого не заметила.       Девушка была слишком занята, удивляясь и возмущаясь одновременно.       Мисато пожала плечами.       - Он это сказал, а не я. Дело в том, что ты очень много значишь для Синдзи. Ты для него настолько важна, что он скорее опозорится и подставит себя под удар, попросив о помощи, чем потерпит крах ваших отношений. Не могу сказать, что полностью согласна или понимаю его мотивы, но это выбор Синдзи и он его сделал.       Голубые глаза Аски округлились, когда девушка снова повернулась к Синдзи. Её непомерное удивление явно проистекало не только из того, что надменной красавице только что сказали, что она будет чьей-то рабыней.       - Серьёзно? Ты действительно так думаешь? Уверен в этом?       Смущённый и растерявшийся, Синдзи мог дать только самый простой односложный ответ.       - Да.       После этого никто из подростков ничего не сказал, так как в этом не было необходимости. Поэтому пилоты просто стояли и держались за руки. Прикосновение рук было простым отражением невероятно глубокой эмоциональной связи.       Воспользовавшись тем, что в квартире воцарилась тишина, Мисато подошла к холодильнику, открыла дверь и стала рыться в нём. Согнувшись в талии, она показывала подросткам свой обтянутый джинсами зад. Когда она повернулась, в руке у нее было свежее пиво.       - Серьёзно, Аска, ты для Синдзи чрезвычайно дорога, - повторила свою мысль Кацураги, - это действительно нечто. Надеюсь, что ты это на сто процентов понимаешь. И так как я хочу, чтобы у него был хотя бы шанс на счастье, я подумала, что всю эту ситуацию можно повернуть к лучшему. Ему не помешало бы немного повысить самооценку, а тебе - набраться немного терпения и смирять свой буйный норов.       Она подняла банку с пивом и сделала большой глоток.       - От обретения новых ролей вы оба будете в выигрыше.       Аска с подозрением посмотрела на нее, а затем пристально посмотрела на Синдзи.       - Ты действительно хочешь, чтобы она участвовала в этом?       Икари кивнул, хотя выражение его лица было полно раскаяния. Паренёк хотел, чтобы любовница поняла, что это не из-за того, что она что-то сделала или провинилась. В этот раз всё было совсем иначе.       - Но..., - Аска, видимо, ещё не могла до конца разобраться в ситуации и разложить всё по полочкам, - она же взрослая.       - Эй! - возмущенно заголосила Мисато, - к твоему сведению, Аска, я не скрытая сётаконщица и у меня определенно нет комплекса Лолиты, если ты это имеешь в виду. И даже если бы я и была такой, меня бы определённо не интересовал тройничок со своим подопечными. Думай обо мне как о наставнице. О ком-то, кто даст дельный совет.       Аска кисло усмехнулась.       - Совет от кого-то, у кого никогда не было успешных отношений в жизни. Что вообще может быть хуже?       - Для начала обсудим то, что вы делаете. Бездумно экспериментируя, вы только ухудшаете ситуацию. Возможно, вы станете отрицать это, но то, что у вас сейчас происходит - эта маленькая игра со сменой ролей - не улучшит отношения. Это, в конечном итоге, приведёт к тому, что вы причините боль друг другу, ведь даже с самыми лучшими намерениями вы всё ещё играете в игры. Не более. Единственное отличие в том, что вы играете своими телами и эмоциями.       - Ты ничего не знаешь о моих эмоциях! - выпалила Аска с оттенком горечи в голосе.       - Я знаю гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Я ведь тоже была девочкой твоего возраста, не забыла? - ответила Мисато, уверенная, что её аргумент имеет весомый смысл и является истиной в последней инстанции, - слушай, я не собираюсь тебя заставлять. Синдзи тоже не собирается. Всем это понятно. Он пришел ко мне за помощью, потому что беспокоится, потому что хочет позаботиться о тебе, потому что ему не всё равно. Это тебе решать, хочешь ли ты принять помощь или нет.       - Ты думаешь, я буду думать только о себе, не так ли? - осмелилась возразить Аска, - но это не так!       Синдзи почувствовал, как рыжеволосую распирает от гордости, и сейчас мог без лишних слов понять её желания. Он на самом деле не нуждался в её устном согласии, чтобы знать, что немке этого хотелось.       Мисато тоже была довольна и немного удивлена.       - Тогда ладно, - Кацураги задумчиво наклонила голову и, казалось, что-то прикидывала в уме, - а теперь ... я думаю, раз уж вы, детвора, уже опаздываете в школу, мы могли бы уделить время тому, чтобы обговорить основные базовые правила. Чтобы вы их запомнили и усвоили как «Отче наш». Во-первых, секс только раз в неделю, - она подняла палец, - Один. Раз. В. Неделю.       - Да не в жизни! - буквально завизжала Аска.       - Ты не можешь трахаться где попало, когда того захочешь, тебе нужно научиться самоконтролю. Это относится к вам обоим, - Мисато взглянул на Синдзи, и снова перевела взгляд на Аску, - так что вы будете заниматься сексом - другими словами ебаться - только раз в неделю.       - Это нечестно! - взвизгнула Аска, топнув ногой.       Её голос повысился до пронзительного, плаксивого тона, которым она так славилась среди тех, кто ее знал.       - Я могу себя контролировать. Я не нимфоманка! Я могу остановиться в любое время. Я просто этого не хочу! - пронзительно заверещала Сорью.       - Аска, нельзя строить отношения исключительно на сексе, - сказала Мисато, - Вы должны научиться взаимодействовать друг с другом по-другому. Не только через постель!       Мисато лишь кратко упомянула о необходимости правил в их короткой беседе, прежде чем Аска вышла из ванной, но Синдзи понял, что она пытается сделать. Самой Аске пришлось бы раскрыться больше, чем отдаться исключительно телом, что Сорью, видимо, делала так легко - как минимум для него.       Это покажет ему, что немка готова отказаться от некоторых вещей ради него, и эта жертва была еще одним способом заслужить его доверие, без ожидания чего-либо взамен.       «Полагаясь на помощь Мисато, мне не придётся бесконечно беспокоиться о том, что с Аской я зайду слишком далеко», - подумал Икари, и действительно поверил, что сможет обрести уверенность в себе и в том, что делает.       Мисато пренебрежительно махнула рукой рыжеволосой немке, это был рискованный жест, учитывая вспыльчивый характер девушки.       - Принудительное воздержание - хороший способ удостовериться, что вы следуете правилам, - сказала она, - отсутствие коитуса также может быть использовано, чтобы вознаградить хорошее поведение и наказать плохое. Психологи называют это «поощрением». Таким образом, у вас формируется личная заинтересованность. Это возбуждает в вас интерес к тому, что вы делаете. Кроме того, ты не хуже меня знаешь, что хорошего должно быть в меру.       Потрясенное лицо Аски было аналогично лицу богача, что ел исключительно пармезан и дорогих устриц, а теперь вынужден был пересесть на диету из хлеба и воды.       - Но... но...       Мисато намеревалась раз и навсегда поставить рыжеволосую нахалку на место, потому лукаво улыбнулась.       - Конечно, как его верная рабыня, ты всё равно должна доставлять удовольствие Синдзи, где и когда он захочет ... просто не через прямое соитие. Хорошая рабыня всегда, в любой ситуации, ставит потребности своего Господина выше собственных. Ты всё ещё сможешь заставить его кончить любым другим способом, кроме прямого коитуса, так же, как Синдзи-кун сможет доставить удовольствие тебе, если захочет. А самой тебе запрещено даже мастурбировать.       С тем же успехом она могла бы предложить Аске уйти в монастырь или надеть пояс целомудрия.       Несомненно, рыжеволосая уже привыкла к их разнузданным рутинным потрахушкам. Синдзи всегда старался доставить ей максимум удовольствия. Они были партнерами, любовниками, даже несмотря на то, что теперь он был ведущим, а она - ведомой. Доставить блаженство любимой - было для парня невероятно важно. Но он понял, что Мисато была права, и как изменение этой динамики может сильно повлиять на то, как они будут взаимодействовать друг с другом. Изменение этой динамики может реально выявить то, как они по-настоящему смогут сладить друг с другом.       Держать Аску в напряжении, неизвестности, казалось занятием воистину упоительным. Синдзи всегда мог заставить её ублажить себя, как сказала Мисато, своим ртом, руками, может быть, даже ногами или попой. Паренёк мог даже узнать как это трахать рыжую между грудей. Икари мог пользоваться всем - любой частью её юного прекрасного тела, но если он хочет её полноценно трахнуть - трахнет, но лишь раз в неделю.       Синдзи мог представлять, как это будет, наблюдать на её лице смесь огромной благодарности и разочарования, когда он вставит свой хер в её сочную киску, единственный раз за неделю. Это было приятно видеть, а значит, секс мог бы значит намного больше чем сейчас.       Лэнгли, конечно, будет простить о новом заходе, в самое ближайшее время, но Синдзи подумывал над тем, чтобы проигнорировать ее просьбу о сексе. Ему нравилось трахать её на своих условиях, тем более эффект, который это оказывал на Аску, был фантастическим, а потому он испытывал значительное облегчение.       Мисато, казалось, в целом была довольна реакцией рыжеволосой. Кацураги продолжила разговор, не дожидаясь согласия своей подопечной.       - И так как ваши отношения больше, чем секс, ты и должна делать больше. С этого момента, Аска, ты будешь заботиться обо всех домашних делах, включая мытье посуды и стирку, и уборку за остальными.       - Но ведь это Идиотова работа! - выпалила Аска, явно не в силах сдержаться, - я не должна…       - И ты сделаешь все возможное, чтобы сдерживать свой норов, - сказала Мисато, бросив на девчонку предупреждающий взгляд, - думаю, тебе действительно придется над этим поработать. И ты будешь без возражений делать всё, что я или Синдзи тебе прикажем. И ты перестанешь называть его Идиотом или как-то ещё оскорблять. Прямо сейчас.       Аска, похоже, хотела возразить, но как-то сдержалась. Синдзи увидел, что соседка кусает нижнюю губу, всеми силами стараясь сдержать вспышку гнева. Немка также крепче сжала его руку, и он снова сжал её ладонь, демонстрируя свою благодарность и поддержку.       - И ты перестанешь унижать его на людях, - продолжала Мисато, - мне плевать, думаешь ли ты, что это смешно, или хочешь что-то доказать окружающим, или потому, что это удовлетворяет твоё эго. Если он действительно что-то для тебя значит, ты должна ПОКАЗАТЬ это. И я не хочу больше слышать от твоих учителей о том, что ты неуважительна к кому-либо относишься. Тебе не обязательно быть паинькой, но у тебя хотя бы должны быть хоть какие-то женственные манеры.       Аска хмыкнула, как будто говоря: «как хочешь».       Мисато строго прищурила глаза, но, как и Синдзи, командир тактических операций поняла, что это был самый лучший расклад, которого только можно было достичь. На самом деле, им просто повезло, что вздорная девчонка не разбушевалась в полную силу.       - Ну, тогда это всё, что я, на данный момент, хотела до вас донести, - закончила Мисато, предпочитая игнорировать наглое пренебрежение, которое было буквально написано на лице надувшейся девчонки, - я, вероятно, смогу придумать позже и другие вещи. Синдзи, ты тоже. Если бы ты смог придумать ещё несколько правил, это было бы очень полезно. И неподчинение правилам означает, что она должна быть наказана так что…       У Аски буквально отвисла челюсть.       - Наказана?!       - Конечно, - небрежно ответила ей Мисато, - я думаю о телесных наказаниях, что-то вроде, скажем, порки. Знаешь, что-то в этом роде. Но я также думаю, что наказание должно соответствовать проступку. Например, если ты будешь излишне высокомерно вести себя в школе, тогда, возможно, небольшое публичное унижение не будет лишним и заставит тебя осознать последствия своего поведения.       Аска могла только смотреть на нее в бессильном разочаровании, ее гибкое тело так напряглось под свободной одеждой, что Синдзи мог почувствовать напряжение через их соединённые руки.       Затем любовница повернулась и наклонилась ближе, чтобы прошептать Синдзи на ухо.       - Это только мне кажется, что наша опекун действительно наслаждается этим?!       Икари Синдзи не мог сдержать довольной улыбки, которая появилась на его молодом лице. Этот риторический вопрос, казалось, смягчил собственные терзания Аски, потому что горячее возмущение тем, что у их отношений теперь есть правила и что Сорью теперь стала его персональной рабыней, медленно уступило место нежному признанию её нового места в их отношениях. И, что более важно, она крепко застолбила за собой место в его одиноком сердце.       - Тебе что, что-то не нравится, а, рабыня Сорью?! Что, уже не нравятся мои правила?! - вдруг взревела Мисато, жахнув обеими руками по столу для ещё более яркого эффекта.       Аска в ответ аж подпрыгнула.       - Нет… сударыня? Хозяйка? Мэм… госпожа…, - быстро начала вслух перебирать слова Сорью, не зная, какие из них использовать в данный момент.       Что-то было в том, как немка произнесла это слово - её интонация вызвала у Синдзи приступ удовольствия, зажёгшейся прямо в дремлющем паху, что заставило юношу сжать руку рабыни ещё сильнее. Девушка с любопытством подняла тонкую бровь, не до конца понимая, что тот хочет сказать.       Мисато же напротив, всё поняла с полуслова, злобно ухмыляясь про себя.       - Мне это нравится, - сказала Кацураги, - думаю, Синдзи тоже. Хорошо, теперь, Аска, ты обращаешься к нам «господин» и «госпожа».       Школьница проворчала себе под нос, но издала робкий, совершенно униженный вздох и с унижением сказала.       - Да, поняла вас, госпожа.       Мисато, казалось, думала, что этого достаточно.       - Очень хорошо. Вам двоим, наверное, пора в школу. Я придумаю вам оправдание, ребята. У вас был тест синхронизации или что-то, что заняло слишком много времени. Это должно сработать. Твоему учителю все равно, пока я подписываю объяснительные. Синдзи, ты ведь тоже еще не завтракал, верно?!       Затем она повернулась к Аске.       - Как насчет того, чтобы для начала приготовить что-нибудь вкусненькое для своего хозяина? И сделай это шустро - вы и так здорово опаздываете.       Рыжеволосая красавица, чьи волосы пылали огнём и отливали медью, была ещё не до конца убеждена в правильности такого положения вещей. Недовольство было нарисовано у неё на лице, а неуверенность читалась в языке тела.       Но как только Синдзи начал делиться своими сомнениями, Сорью покорно спросила.       - У меня так и так нет выбора, не так ли?       - Вообще никакого, - твёрдо сказала Мисато, уже возвращаясь к своему стулу, вытянув ноги перед собой и лениво потягивая руки над головой. Её большие груди прижимались к тесной розовой майке, как будто пытаясь вырваться из плена путем небольшого расширения.       Аска вздохнула, смирившись, и перестроилась, чтобы приступить к выполнению поставленной перед ней задачи - сварганить Синдзи тост на завтрак.       Однако Икари не отпустил её руку, когда та пошла, потянув девушку назад к себе. Аска вопросительно посмотрела на него, удивляясь, что случилось. И он тихо произнес слова, которые, как её хозяин, он и не должен был говорить, но хотел сказать как партнер и любовник.       - Спасибо тебе.       Двигая стулья с громким шарканьем, Синдзи и Мисато уселись за стол, чтобы приступить к завтраку. Майор быстро взяла ещё пива и продолжила утренний моцион.       Пилот не знал точно, который сейчас час, но их разговор, казалось, не был столь долгим, как он думал, потому что кофе был ещё теплым. Синдзи глазами следовал за Аской, пока она суетилась на кухне, чтобы приготовить им поесть, но он не обольщался - язык девичьего тела не оставлял сомнений в её раздражении. Когда она подала ему немного масла и джема, чтобы сварганить бутерброд, на ее лице появилась усмешка, которую мог видеть только он, а затем, она исчезла так же быстро, как и появилась.       Синдзи опять замечтался.       Неожиданно приятно было наблюдать за тем, как она делает самые простые вещи. Конечно, он понимал, что повседневные обязанности обычными являлись лишь для него, тогда как для элитного Второго Дитя были унизительными. Было необычно приятно от того, что Аска делала работу по кухне за него. Конечно, он знал, что все это было принуждением, ведь работа по дому была для него пустяком, но унизительной для элитного пилота, коим считала себя рыжеволосая немка.       Аска поставила перед ним стакан апельсинового сока, но, когда она прошла мимо Мисато, чтобы приготовить себе завтрак, начальница тактического отдела остановила ее, прислонив босую ногу к передней части ближайшего прилавка, чтобы преградить ей путь ногой.       - Что такое?!       Мисато внимательно посмотрел на девушку и повернулся к Синдзи.       - Как ты думаешь, не слишком ли много одежды на нашей Рабыне?       Синдзи понял, что она имела в виду, покраснев в сотый раз с тех пор, как проснулся, и кивнул. Сын Командующего никогда не мог упустить возможность увидеть Аскину наготу.       Плечи рыжеволосой опустились от новой порции унижения.Однако она не опустила головы, гордость не давала ей полностью сдаться. Ее электрические голубые глаза столкнулись с соседями по комнате, пылающими от негодования.       - Можно мне хотя бы поесть, прежде чем ты продолжишь унижать меня? - раздраженно буркнула Сорью, - я умираю с голоду.       Мисато решительно покачала головой и указала на раковину.       - Тебе ещё есть чем заняться, - сказала Кацураги, - не думаю, что у тебя будет время поесть перед школой. Кроме того, подумай об этом, как мы помогаем тебе не тратить так много времени на подготовку; тебе нужно только пойти в свою комнату и переодеться в школьную форму.       - А как насчет моего нижнего белья? - многозначительно спросила Аска, когда она сняла свою огромную рубашку, которую бросила на спинку пустого стула, а затем бросила темные шорты на пол, показывая, что на ней действительно нет трусиков. Красавица стояла перед ними совершенно голая, красная как бурак, делая все возможное, чтобы притвориться, что для неё всё это было в порядке вещей. Но даже это не могло помешать ей просунуть руку между ног, чтобы прикрыть свою молодую, розоватую киску.       - А что с ним не так? - спросил Мисато, имитируя невинную интонацию.       - Я не могу носить юбку без трусов весь день. Кто-то сможет спалить меня, заглянув под юбку, пока я поднимаюсь по лестнице или что-то такое, - парировала Аска.       Мисато поднесла банку к губам, рассматривая такую возможность.       - Ну, я думаю, это действительно должно зависеть от желания твоего нового хозяина. Если твой господин хочет, чтобы ты носила нижнее белье - будешь носить; если Синдзи хочет, чтобы ты носила только свою школьную форму - будешь целыми неделями ходить без. Теперь начинай мыть посуду. Ты что не видишь? Твой господин наблюдает за тобой. Не может даже взгляд оторвать!       Синдзи понял, что он действительно любуется телом соседки, беспардонно пялясь на обнажённую красавицу и опустил глаза, ожидая, что рыжеволосая, по крайней мере, если и не вслух выразит свой укор и неудовольствие, то, по крайне мере, позовёт его.       В редком проявлении самообладания Аска просто развернулась, бросилась к переполненной раковине и неохотно начала мыть посуду.       Вспоминая, что накануне вечером он оставил там их грязную посуду, чтобы уделить внимание Аске, Синдзи откусил кусочек тоста. Он с трудом сдерживался, стараясь всеми силами не пожирать взглядом её стройное обнажённое тело. Внезапное желание прижать девчонку к раковине, и с силой засадить член в её манящую медовую щёлку было воистину непереносимым. Ему практически невозможно было сопротивляться.       «Мисато, вероятно, не одобрит такое быстрое нарушение наших новых правил», - подумал Икари и заметил, что Кацураги тоже поглядывает на парня с нескрываемой завистью.       «Мисато действительно не должна, так, себя чувствовать» - подумал Синдзи.       Кацураги была невероятно притягательна сама по себе. Будучи взрослой женщиной, ее тело было гораздо более развитым, чем подростковое тело Аски. Грудь майора была намного больше и пышнее; ноги были длинными и атлетичными, а лицо очень красивым. Как и у Аски, у неё были длинные волосы, но её шевелюра была цвета воронённой стали, которая отливала фиолетовым на свету.       Аска, очевидно, понимала, что за ней наблюдают, и делала все возможное, чтобы сосредоточиться на своей задаче, и отказывалась даже оглядываться, возможно, надеясь уменьшить свое унижение, не глядя им в глаза.       Синдзи заметил, что на разгорячённой коже немки начал собираться тонкий слой пота, когда Сорью взяла тарелки и кружки, вымыла их губкой и отложила в сторону высыхать. Мышцы её спины привлекательно напряглись, стройные лопатки и тощие изогнутые бедра работали в унисон. Синдзи следил за мурашками на её спине, когда она наклонилась над раковиной, чтобы достать до чего-то или для чего-то ещё, его глаза инстинктивно проследовали к её заду и месту меж окрашенных в розовый ягодиц.       Паренёк вспомнил, что сделал с этой частью её тела, как проник в её попку и заставил Аску закричать, но это воспоминание, как ни странно, не сопровождалось обычным тяжелым чувством печали и сожаления. И дело было не только в жгучем сексуальном желании…       Казалось, теперь, когда Мисато была рядом, он мог смотреть на Аску по-другому, ощущая от рыжеволосой уверенность и поддержку вместо обычного шквала критики.       Когда Пен-Пен выбрался из холодильника, он ненадолго остановился, чтобы осмотреться у раковины и взглянуть на развернувшуюся перед ним сцену. Он не доставлял неудобств Аске, когда она была без одежды, и часто видел, как они одеваются. Обычно завсегдатай морозилки не был удивлен наготе немки или тому, чем они часто занимались в последнее время. Поскольку подростки не возражали против любознательности пингвина-извращенца, Синдзи посчитал, что его внезапное удивление было связано с тем, что рыжая впервые делала что-то действительно полезное по дому.       Пен-Пен подошел к Аске, которая посмотрела на него сверху вниз, на мгновенье нахмурившись, прежде чем проигнорировать его и вернуться к тарелкам.       - Уарк!       - Я сейчас занята, - коротко сказала Аска, ставя горшок рядом с раковиной, - чего ты хочешь?!       Пингвин посмотрел на нее с явным упрёком и неодобрением, как будто немка уже должна была всё знать. Он снова издал непонятные пингвиньи звуки и отказался двигаться.       - Что такое?! - обнаженное тело Аски напряглось от раздражения, когда рыжеволосая повернула к нему голову, - что такое?! Тебе что надо?!       - Покорми его, Аска, - подсказала Мисато и ткнула указательным пальцем на кладовку слева, - верхняя полка. Почти все, что с рыбой, пойдёт.       Аска бросила то, что делала, и пошла к кухонным шкафчикам. Поднявшись на цыпочки, рыжеволосая потянулась к верхней полке и достала оттуда маленькую банку с филе сардины. Немка открыла её, присела на корточки и вывалила содержимое банки в пингвинью миску.       Пингвин нерешительно посмотрел на нее, потом снова уставился на свою еду, будто спрашивая, чем же рыжеволосая решила его покормить.       - Глупая птица! - закричала Аска, - по крайней мере, ты можешь поесть! Я же тоже проголодалась!!!       Пен-Пен не казался переубеждённым. Тем не менее, он наклонился и взял розовую сардину, которую затем держал в клюве и толкнул ее к ней. Аска нахмурилась. Она сидела на корточках, ее лицо было почти на одном уровне с его лицом, и казалось, что он скорее хотел накормить ее рыбой.       Мисато быстро это поняла.       - Я думаю, он хочет поделиться с тобой!       - Фу!       Аска с отвращением отпрянула, бросив убийственный взгляд на Пен-Пена.       Теплокровный пингвин просто пожал плечами, так как это вообще может сделать пингвин, прежде чем откинул голову назад и открыл клюв, затолкав рыбу в глотку и проглотив сардину целиком.       - Ну, ты же сказала, что проголодалась.       Аска резко встала и повернулась к Мисато, уперев руки в голые бедра.       - Да я лучше позавтракаю кончёй Синдзи! - громко брякнула Сорью.       На секунду казалось, что Мисато думала о том, чтобы посадить энергичную рыжую девушку на диету из спермы и хлеба, чтобы она стала более покорной, и Синзди не думал, что она выше этого. Также он думал, что Аска была бодрячком, несмотря на кучу проблем, которые испытала.       - Нет, так дело не пойдёт, - сказала Мисато и понимающе улыбнулась Синдзи, как будто хотела сказать ему, что знает, что происходит в его голове в этот самый момент.       Парень покраснел.       Аска забубнила от разочарования, либо не замечая, либо вообще игнорируя взгляд которым обменялись её господин и опекунша.       - Я не хочу голодать!       После того, как завтрак был закончен, а тарелки вымыты, Аске дали некоторое время, чтобы подготовиться к школе. Синдзи, успел тем временем быстро принять душ, уступил её требованиям, буквально написанным на надутом лице, и ей все-таки разрешили носить трусики под юбкой. Мисато нахмурилась, разочарованно покачав головой, но ничего не сказала, выпила еще одну банку пива, которую только что открыла. Икари не мог понять, в чем дело: Аска уже не первый раз ходила в школу без трусиков, поэтому заставить её сделать это снова, похоже, уже не имело никакого смысла.       Одетая в знакомую белую блузку и синий джемпер униформы, волосы, аккуратно уложены нервными соединителями, казались немного странными - как будто она просто носила косички не для стиля, а для самоуспокоения. Синдзи задумался об этом, когда они обулись. Девушка не была эксгибиционисткой в какой-либо степени, но, все жё, проведя так много времени в негляже, Сорью, должно быть, чувствовала себя в одежде неуютнее чем голышом.       Но если так, то Аска не подавала никаких внешних признаков.       У них были сумки с книгами, и они были готовы выйти через парадную дверь, когда Мисато остановила их.       - Ребята, а не хотите после школы пройтись по магазинам? - спросила Кацураги, входя в маленькую прихожую. Опекун также передала Синдзи поспешно написанную объяснительную, чтобы передать её учителю.       - А зачем? - спросила Аска в замешательстве, ухмылка Мисато заставила её почувствовать тревожные спазмы и урчание, которые не только собрались комом, но и оглашали кухню.       - О, просто чтобы набрать всякой всячины, игрушек, и другой полезной мелочёвки, - сказала майор, - что думаете?       Ответ не успокоил Аску, что было очевидно. Синдзи мог сказать, что она обеспокоена, а может и в страхе от того, что за непотребства готовит для нее женщина постарше. Но рыжая ничего не сказала и опустила голову, чтобы рассмотреть свои блестящие черные туфли, оставив его отвечать в своей обычной нерешительной манере.       - Думаю, да.       Как только они покинули квартиру, Синдзи ожидал, что Аска не будет слушаться опекуна и попросит, а скорее даже потребует, чтобы её трахнули и довели до оргазма. Икари был готов сдаться, считая её унижение и готовность подчиняться более чем достойными заслуженной награды и не желая, чтобы девушка злилась на него до конца дня.       Однако этого не произошло.       Аска просто тихо последовала за ним к лифту, ее взгляд всё ещё блуждал где-то далеко. И снова у него появились сомнения. Ему пришло в голову, что немка на самом деле не хотела этого делать, а просто пошла на это из страха, что он может порвать с ней. Из страха, что он бросит ее.       Червячок вины, живший так близко к сердцу, снова поднял голову.       - Аска?       - А? - девушка подняла голову, но её глаза, казалось, были погружены в раздумья, пока Синдзи не позвал ее.       - Раньше я не хотел этого делать.       - О, вот только сейчас оставь свои дерьмовые извинения и сожаления при себе, - прервала его Аска, находясь в более взвинченном состоянии, чем он предполагал, - не надо мне этих розовых соплей! Ты ведешь себя паинькой, но я-то знаю, что тебе просто нравится видеть, как меня унижают.       Затем Сорью ткнула его пальцем в грудь с такой силой, что хватило бы, чтобы парня по-настоящему проткнуть.       - И даже не думай, что я буду на людях называть тебя «господином»!       - Нет… я об этом и не думал, - поспешно признался Синдзи.       И тогда развратница подошла к нему ближе, чем за всё утро, и пока никто не смотрел, взяла его за руки, и наклонилась, игриво шепча на ухо.       - Но никто не должен знать, как я называю тебя, когда мы остаёмся наедине, мой глупышка Господин.              Как только они пришли в школу, умудряясь ни разу не прикоснуться друг к другу пока ехали на поезде, Синдзи отдал Хикари записку от Мисато, которую та незамедлительно передала учителю, который насупившись принял её, не скрывая явного упрёка, написанного у него на физиономии. Учитель пробежал взглядом записку, и как только удостоверился в её приемлемости, отложил себе в стол и рассадил Синдзи и Аску на их привычные места. Оставшаяся часть утра прошла довольно медленно и тягуче, даже переписка с Тодзи и Кенске не ускорило эту немыслимую каторгу.       Икари Синдзи заметил, что двое его друзей всё ещё избегают Аску. Им было неудобно находиться с ней в одном помещении. Как будто Оболтусы ожидали, что она в любой момент обрушит на них какую-нибудь Библейскую Кару.       И не зря: Аска вряд ли была из тех, кто мог так просто простить и забыть.       Синдзи подозревал, что Дьяволица ещё не отомстила пацанам только потому, что была слишком занята, пытаясь спасти их отношения от полного краха.       Аска помчалась в столовую как только прозвенел звонок. Пилот видел, как она, несясь вперёд, даже расталкивала учеников на своём пути. Не евши с самого утра, Сорью должно быть была очень голодна. Спустя некоторое время она вернулась с крупным сырно-мясным сэндвичем. Одновременно с этим немка выглядела вспотевшей и взволнованной. В ней что-то изменилось - по ощущениям вокруг неё клубилась некая аура абсолютного разочарования, которая не имела ничего общего с голодом. За минуту она буквально проглотила еду, пока остальные ученики пялились на неё. Некоторые девочки смотрели на неё, будто она сошла с ума, с завистью поглядывая на свои овощные перекусы.       Синдзи старался не обращать внимания на тесноту в штанах, когда Аска широко раскрыла рот и стала жевать еду, думая, что не стоит так быстро нарушать первое правило Мисато. Оказалось, что это легче сказать, чем сделать, и паренёк обнаружил, что с трудом отгоняет свои мысли прочь от рыжеволосой красотки, которая в это время уплетала еду за обе щёки. У Синдзи встал настолько люто, что ему в какой-то момент даже стало больно       Оболтусы заметили, что паренк опять витает в облаках, но он проигнорировал их вопрос, когда дружбаны спросили его. Не получив вразумительного ответа, приятели решили не наседать на пилота. Как и другие подростки, спортсмен и ботан знали, что иногда такие вещи просто невозможно контролировать.       Запрет на половые сношения явно не сдерживал всепроникающее половое влечение, которое паренёк испытывал к Аске. Во всяком случае, казалось, что он с минуты на минуты сам выстрелил прямиком в стратосферу на двигателе из собственных фрустрируемых желаний. Большую часть дня и Сорью была как на иголках, переминаясь с ноги на ногу, как будто не могла оставаться на месте, крутясь в кресле в передней части класса и оглядываясь на него, кусая губу и постоянно ёрзая.       Синдзи с большим удовольствием узнал, что он может контролировать себя лучше нее, так как мастурбации было недостаточно – он был уверен, что она попробует трахнуть его, когда закончит в столовой. Прежде всего, рыжеволосая красавица должна была наесться.       Ему тоже стало немного жаль изголодавшуюся девчонку.       Синдзи привык держать себя в руках, и поэтому ему было чутка легче, но от этого пилот всё ещё был не в своей тарелке: большую часть дня он сидел за компьютером и смотрел на часы на экране компьютера.       Наконец, возникла ситуация, которая была слишком хороша для Аски, чтобы та могла её проигнорировать и не воспользоваться шансом: Хикари нужно было несколько добровольцев, чтобы пойти в кладовку, чтобы убрать туда использованные тряпки и губки и принести оттуда новые, и Аска шустро подняла руку и вызвалась вместе с Синдзи. Икари уловил проблески похоти вперемешку с отчаянием, которое указывало, означавшее, что рыжая достигла своего предела.       Хикари посмотрел на пилотов со смешинкой в глазах, без сомнения представляя то, чем пилоты задумали заняться, но всё равно отправила их выполнять поручения, игнорируя любые другие руки, которые были подняты, прежде чем молча встать и поставить коробку перед Синдзи.       Синдзи был благодарен старосте Хораки, иначе было бы нелегко скрыть свою яростную эрекцию, когда он последовал за рыжеволосой из класса дальше по коридору.       Пока они разбирали вещи и решали, как отнести в класс, Аска беззаботно сказала:       - Ненавижу эти места. Никогда не знаешь, когда кто-то набросится на тебя и свяжет, чтобы сотворить ещё что-нибудь похлеще.       Сорью широко улыбнулась в его сторону и продолжила:       - Особенно с таким телом как у меня. Думаю, я даже не могу винить извращенцев, которые хотят меня здесь оттрахать. Но, пока здесь только ты, мне не стоит волноваться об этом, не правда ли? Ты ведь такой хороший мальчик, да?       Она повернулась и сделала вид, будто нагнулась, чтобы поднять коробку для меловых стёрок, затем протянула руку и провела ею по бедру, приподнимая юбку, так чтобы показать кусочек её аппетитной жопки.       - Любой, кто попытался бы воспользоваться твоим телом, получит больше, чем всё то, на то рассчитывает в самых диких мечтах, - ответил Синдзи, не в силах оторвать взгляда от её завораживающей попки, его эрекция буквально натягивала штаны его униформы настолько, что это действо было похоже на какой трюк распутного комедианта из третьесортного бродячего цирка, - Такая красавица и такая разбитная поблядушка.       Теперь развратница положила обе руки на её мягких ягодицах, её белые трусики полностью обнажены и широко раздвинула ноги.       - Ну, а ТЫ чего ждёшь? - с вызовом спросила Сорью.       - Ты знаешь правила, Аска, - напомнил ей данное обещание Синдзи, - Не более одного раза в неделю.       - Нахуй эти правила! Выеби меня наконец!       К её огромному разочарованию, любовник не трахнул её. Вместо этого Синдзи просто провел рукой по её попке, с силой обхватив её киску через трусики. Этого было вполне достаточно.       Аска развернулась, как волчок.       - Пожалуйста! Молю тебя!       Икари Синдзи озарил отчаянную девчонку утешительной улыбкой и вновь отрицательно покачал головой.       - Это просто несправедливо! - отчаянно заголосила Аска, как маленькая девочка, когда её папочка сказал ей, что не может купить ей дорогую игрушку, на которую она смотрела, - Ты можешь кончать где и когда хочешь, а я - нет!       Бунт, который устроили парню его гормоны, буквально сводил Икари с ума, настолько сильно мальчуган желал отодрать девчонку прям здесь и сейчас, но Синдзи уже принял решение и не собирался так просто его менять. Мисато сказала, что они должны найти иные варианты общения, помимо секса, который затуманивал его разум и смущал чувства. Он понял насколько это теперь важно для них. И он напомнил про это Аске.       Аска выглядела расстроенной до такой степени, что Синдзи подумал, что она вот-вот разрыдается от бушующего в ней либидо и чувства сексуальной неудовлетворённости. Сорью опустилась на колени, пока её задница не шлёпнулась на пол, и надулась, как обиженная, отруганная взрослыми, маленькая девочка.       Икари Синдзи должен был сдаться, не было никакой возможности, чтобы он смог отказать жестокой и капризной, но такой ценной его сердцу девочке, увидев ее такой. Второе Дитя казалась такой маленькой, такой уязвимой, как тогда, когда он видел Сорью спящей. И, несмотря на то, что сказала Мисато, пилот Евы-01 страстно желал её, хотел Аску прямо здесь и сейчас, вожделел рыжеволосую настолько сильно, что всё, что развратнице нужно было сделать - это притянуть его немного ближе и заключить в страстном объятии.       К его удивлению, Аска больше не сопротивлялась его решениям. Она не пыталась давить на него или дразнить его ещё больше, как это неоднократно бывало раньше. Аска Лэнгли приняла его волю, проглотила его решение, как она, покоряясь, пыталась глотать и его сперму.       Это вызвало новый сильный всплеск нежных чувств к ней у Синдзи       Не то чтобы Икари хотел пытать ее, но он хотел знать, как далеко она готова зайти ради него ... ради них.       Пилоты должны стать для друга куда большим чем просто секс-друзьями без обязательств, стать ближе, чем просто любовниками. У них должно быть что-то более значимое, что-то более эссенциальное чем животное соитие.       Синдзи ласково погладил девушку по голове, его решимость усилилась благодаря её нехарактерной покорности. Икари все еще чувствовал себя виноватым, что оставил ее в таком состоянии.       - Знаешь, ты можешь ...       - Это не одно и то же! Мне не так приятно! - буквально завопила Аска ещё до того, как он успел закончить предложение, - Даже близко нет. От пальчиков у меня там только всё вспотело и налипло!       - Значит, ты уже мастурбировала? - спросил Синдзи вспомнила свой предыдущий визит в туалет.       - Конечно, я это сделала! - выпалила рыжеволосая развратница.       Это было то, что Синдзи подозревал. Аска уже нарушила одно из правил. Ему позже придётся рассказать всё Мисато. А сейчас мальчуган протянул ей руку и помог подняться, затем наблюдая, как Сорью поправляет юбку. Забрав принадлежности, за которыми их послали, пилоты вместе вернулись в класс, шагая бок о бок.       Хикари смерила их резкий укоризненный взгляд, когда они вошли в дверь, измотанные и явно пережившие более серьезные физические нагрузки, чем требовала бы простая коробка ластиков.       Синдзи заподозрил, что у неё сложилось неправильное впечатление, не то, чтобы ее можно было обвинить, и заикался автоматический       - И… извините.       - Что Вас так задержало? - многозначительно спросил старый преподаватель, прекрасно понимая, каким разнузданным практикам предавались два пилота в прошлом. Ведь он и был тем, кто застукал их за занятием непотребством. Очевидно, сенсей пытался определить, трахались ли они снова или нет.       - Что за грязные инсинуации?! - упёрлась рогом Аска, как только препод посмотрел ей в глаза, - Мы ничего такого не делали!              В конце того, что казалось самым длинным уроком истории за всю писаную историю человечества, Мисато, наконец, приехала, чтобы забрать их; Хикари уже освободила пилотов от уборки класса и передала эту обязанность Тодзи с Кенске, которые, хотя и не без некоторого ворчания согласились. Особенно настроение Судзухары изменилось в тот момент, когда Хикари что-то прошептала ему на ухо, спрятавшись для верности за его верным побратимом-очкариком, который явно руководствовался знаменитым принципом: «Бог не увидит, а анон - не сдаст». Всё это сопровождалось туповатой улыбкой, озарившей лицо доброго, но местами недалёкого пацанёнка.       Синдзи ехал на заднем сиденье машины Мисато. Аска сидела с другой стороны, и каждый пристально смотрел в своё окно, наблюдая за пролетающим за стеклом пейзажем. Вид улиц, людей, пешеходов, казалось, был похож не спрайты из старых визуальных новелл, которые начали делать в Японии незадолго до второго удара. Каждые несколько минут Икари посматривал на немку, пока девушка бесконечно ёрзала и постоянно неловко меняла позу, не в силах усидеть на месте.       Не раз пацан думал, что поймал одну из ее рук, рассеянно тянущуюся к промежности, её пальцы беспокойно подергивались, как будто она хотела почесать постоянный гнетущий зуд.       Синдзи быстро оглянулся на Аску, которая всё ещё сидела в полной прострации, ничего не замечая вокруг. Паренёк ощутил, как его щёки буквально пышут жаром от того объёма раскалённой крови, что прилила к ним.       Икари казалось, девушка всё ещё отчаянно хочет ублажить себя. Вибрации создаваемые машиной, постоянно откликались зудом между его ног и заставляли его чувствовать себя так, что губ или пальцев Аски было бы достаточно для того, чтобы он взорвался.       Разглядывая пейзаж за окном в течение ещё пары пару минут, Синдзи внезапно понял, что в этой части города он ещё никогда не был. Пилот по ходу дела размышлял о том, для чего Мисато привезла их к чёрту на кулички, а не в обычный торговый центр. Мисато не вдавалась в подробности, когда он напрямую спросил про это. Икари Синдзи доверял опыту и сноровке Мисато Кацураги потому и не стал задовать больше лишних вопросов.       Они остановилась у небольшого торгового центра, в котором было всего несколько магазинов. Все трое вышли из машины, и Мисато повела их по тротуару в маленький магазинчик на углу, где не было вывески, а окна были наглухо затонированы.       Аска с сомнением огляделась:       - Что это за место? - риторически обратилась в пустоту Аска, не ожидая, что ей вообще кто-нибудь ответит.        -Вы же не думали, что мы поедет за покупками в торговый центр?! - сказала Мисато и попридержала для них дверь.       Синдзи и Аска вошли внутрь.—       И тут же застыли, широко выпучив глаза и открыв рты.       Синдзи никогда в жизни не видел такого... извращения понеслись галопом.       Повсюду были кожа, резина и блестящий металл.       Все стены были выложены всевозможными «приспососблениями». Синдзи не мог придумать для них никакого другого описания: гладкие плоские лопатки, которые выглядели так, как будто ими пользовались для игры в пинг-понг, кнуты, плетья и кляпы всех форм, сортов и расцветок. Груды одежды из кожи и латекса, от выглядящих довольно по обычному нарядов, до довольно экстремальных решений, которые занимали почти всё место на витринах.       Там были также цепи, наручники, кандалы, веревки и ремни, висящие вокруг, как будто они были частью украшения средневекового подземелья. Это было самое близкое сравнение, которое проскочило в голове у Синдзи.       Аска обернулась, её лицо наполнилось шоком и замешательством, когда она уставилась на Мисато. Единственная причина, по которой Синдзи не сделал этого сам, была в том, что он был слишком смущен, чтобы смотреть своему опекуну в глаза.       Кацураги была явно рада, что ей удалось шокировать своих юных подопечных.       - Ну, Вы просто собираетесь стоять тут или осмотритесь и приценитесь?       - Я бы умерла от стыда если бы меня поймали в таком месте! - взвыла Аска, - Ты действительно самая большая извращенка в мире!       - Вообще-то, я никогда здесь не была, - призналась Мисато, закрыв за собой дверь, и толкнув ошеломленную пару пилотов Евангелионов дальше в эту обитель похоти, страсти и разврата, - Одна маленькая птичка напела мне об этом месте. Вы удивитесь, что люди иногда делают в свободное время.       - Все вокруг скрытые извращенцы! - взволнованно выпалила Аска, несмотря на смущение. Её щеки ее покраснели еще сильнее, став багряными, дав фору даже медному отливу её огненно-рыжих волос.       Синдзи подумал, что этот цвет ей очень идет.       - Хм… Мисато-сан? - Третье Дитя наконец-то набрался храбрости, чтобы спросить своего опекуна, - А нам тут точно можно находится?       Кацураги уверенно улыбнулась.       - Не волнуйся, я же взрослая и я - с Вами.       Это не очень успокоило ни одного из них, и на самом деле Аска бросила взгляд на дверь, как будто рассчитывая возможности протиснуться мимо Мисато и убежать обратно к машине. Затем Сорью покорно вздохнула и опустила плечи. Синдзи почти захотелось сказать ей, что они могли бы переубедить Майора или просто смыться, если будут держаться вместе.       В следующий момент Икари увидел прозрачный женский манекен вдоль ближней стены, одетый в нечто вроде пары черных резиновых трусиков с шипами, которые вонзились в её тело там, где должны были быть киска и попа.       Мысль о том, чтобы заставить Аску носить что-то подобное каждый день в школу, становилась очень соблазнительной, и он представлял её на месте манекена: насколько манящими стала бы её истекающая соками пиздёнка и нежная жопка, облачённые в резину или латекс с вибратором и анальной пробкой, которые бы Сорью носила в школе под складчатой юбкой.       Может быть, прийти сюда было действительно хорошей идеей.       - Ну же, - Мисато встряхнула подростков, подтолкнув их ещё дальше вовнутрь, - Давайте осмотримся вокруг.       Синдзи покорно пошел вперед, а Аска снова мельком взглянула на дверь.       За стеклянным прилавком в задней части магазина стоял кассовый аппарат, а продавцом была стройная блондинка с волосами, заплетёнными в два хвостика. Девушка сидела на табурете и читала книгу, всем своим видом демонстрируя скуку. Продавец была хорошенькой, лет двадцати с небольшим, и, насколько мог догадаться Синдзи, уж точно не была японкой.       Полки прилавков были забиты лосьонами, мазями, смазками и целой прорвой игрушек — он никогда не видел так много предметов, сделанных в форме фаллоса. Некоторые из изделий были настолько большими, что паренёк задался вопросом, как женщина вообще может засадить их внутрь.       Девушка оторвалась от книги, когда они стояли по другую сторону прилавка.       - Я могу Вам чем-нибудь помочь? - задорно сказала хозяйка магазина, её ярко-зелёные глаза вспыхнули.       - Просто осматриваюсь, - спокойно ответила ей Мисато.       Девушка улыбнулась ей, но когда она бросила взгляд на Аску и Синдзи, её лицо искривилось от удивления:       - Ребята, а Вам сколько лет? Не рано тут находится?       Синдзи тяжело сглотнул. Конечно, их собирались выгнать.       На этот раз Мисато сама встряла в разговор:       - Всё в порядке, я их опекун, - сказала Кацураги и кивнула головой в стороны Аски, - Мы пришли прикупить игрушек для нашей маленькой рабыни.       Рыжеволосая чуть не выпрыгнула из туфель, странная смесь гнева и унижения окрасила пунцовым уже и так алое лицо:       - А вот и нет! - закричала девушка, буквально побагровев, - Я не чья-то там рабыня!       Мисато наклонилась над прилавком, подняла руку, как будто не хотела, чтобы её услышали, затем громко и очень четко сказала:       - Это её первый день.       - Угу, - понимающе пробубнила клерк, а затем оглядел Аску с головы до ног, словно изучая её целиком и запоминая всё, вплоть до мельчайших деталей, - Да она просто красавица.       Аска ядовито прошипела. Если бы она была бы гремучей змеёй, то начала бы греметь прямо сейчас.       Клерк повернула глаза к Синдзи, а тот отвернулся, как всегда.       - Да и он тоже милашка.       Даже несмотря на то, что его щёки покрылись румянцем от того, в каком тоне ему сделала комплимент незнакомка, Аска сделала шаг вперёд и схватила его за воротник рубашки, и бесцеремонно увела:       - Давай, мы сваливаем отсю…       - Некоторым девушкам просто везёт по жизни, - пробормотала блондинка со вздохом.       - Да, так и есть, - подтвердила Мисато, с теплом посмотрев на убегающих подростков, - Везёт, - это ещё мягко сказано. Но многие из них даже не понимают этого, пока не потеряют любимого или станет слишком поздно.       Аска остановилась и отпустила Синдзи.       Девушка застыла на мгновение и отпустила Синдзи. Она простояла какое-то время, повернув голову так, что он не было видно её лица. Видны были только ее длинные золотисто-рыжие волосы, которые доходили до середины спины..       Затем, Сорью опустила голову.       - Чёрт возьми ... - она повернулась и посмотрела на Мисато, - Ты Думаешь, я этого не знаю?       - Нет, я не говорила, что ты не знаешь, - сказала Мисато,- Но иногда тебе честь по чести нужно об этом напоминать.       Аска ошпарила блоднику за прилавком убийственным взглядом:       - Если и так, то только потому, что я не хочу, чтобы какая-то шаболда говорила о нас! ”       - Прости, прости! - девушка быстро сказала встревоженная продавщица, высоко подняв руки перед собой, в качестве извинения, - Я ничего такого не имела в виду!       Синдзи чувствовал себя более чем польщённым. Но от этого он снова смутился ничуть не меньше:       - У вас есть примерочные комнаты? - спросила Мисато у продавщицы, которая кивнула и указала на заднюю часть магазина, где в дверном проеме висела бисерная занавеска, которая скрывала пространство.       Как только Кацураги сориентировалась, сразу же сказала Аске.       - Пойдём, давай примерим тебе кое-какие новые наряды.       Аска колебалась лишь мгновение, а затем без возражений последовала за ней. Но когда Синдзи сделал то же самое, Мисато протянул руку и грубовато остановила пилота Евы 01:       - Куда это Вы собрались, мистер Икари? - спросила Кацураги внезапно совершенно ошарашенного Третьего Дитя, - Это примерочная только для девушек. Аска, ты иди вперед. Мы с Синдзи выберем то, что ему понравится.       Рыжая повернулась и умчалась, не потрудившись ответить.       Синдзи остался на месте, не зная, что делать, а недовольная Аска исчезла за занавеской. Мисато начала с любопытством осматривать магазин, задумчиво рассматривая разные наряды из числа тех, что висели на стеллажах.       - Первый раз в таком месте, как это? - спросила блондинка из-за прилавка.       - Д-да, - нервно заикаясь, пробурчал Икари. Его руки при этом инстинктивно несколько раз сжались.       - Все хорошо. Каждый чувствует неловкость в первый раз. Они думают, что люди будут осуждать их за то, чем они увлекаются. Думаю, это просто влияние общества или что-то в этом роде, но это не очень важно. Тут определенно нечему стесняться. Почему бы тебе не помочь своему опекуну выбрать что-нибудь для твоей хорошенькой подружки?       Мало того, что он был смущен. Очень сильно смущен. Но факт того, что Аска и Мисато были теми, кто делал это с ним —       - Эй, ты действительно очень тихий интроверт, не так ли? - спросила девушка, окончательно отложив книгу. Затем блондинка подошла к стойке и встала перед ним.       - Я тоже буду тебе помогать. Ты знаешь её размер?       - Нет, - Синдзи покачал головой, отводя бледно-голубые глаза, стараясь не встретится с продавщицей взглядом.       - Она очень миниатюрная и стройная. Я думаю, что у неё может быть нулевой или второй размер, - сказала менеджер БДСМ магазина, приложив указательный палец к щеке, глядя вверх, как будто на мгновение задумалась, прежде чем улыбнуться Синдзи.       - Знаешь, для девушки быть чьей-то рабыней очень много значит - честно признаться себе, что можно зависеть от кого-то особенного. Она действительно любит тебя. Ты никогда ни за кого не отвечал, не так ли? Никогда не брал за кого-нибудь ответственность? Не волнуйся, тут дело не в том, чтобы быть главным. Здесь главное уметь чувствовать настроение, ритм и мягко подчинять своей воле, чтоб оба были довольны. Не переживай сильно.       Продавец была милой и вниматьельной женщиной, что Синдзи мог сказать по тому, как она разговаривала с ним, но по какой-то причине он не хотел говорить о своих отношениях с Аской кем-то посторонним, у кого не было шансов понять ни одного из них.       - Эй, Синдзи! - Мисато протянула ему что-то похожее на униформу горничной.       Наряд был весьма откровенным: черный с белым передником и невероятно короткой юбкой, пышными рукавами и оборками по подолу и декольте. Большая белая лента украшала спину и обвивалась вокруг талии поясом.       - Тебе нравится? Аска будет отлично смотреться в этом!       Мальчуган кивнул без энтузиазма. Да, это определенно будет хорошо смотреться на стройной рыжеволосой немке, но она, вероятно, убьет их, если они заставят её носить костюм горничной.       Мисато буквально застонала и закатила глаза, оборачивая наряд вокруг руки, явно отталкиваясь от его ответа или его отсутствия:       - Синдзи, ты должен высказать свое мнение по этому поводу. Я имею в виду, это своего рода твоя обязанность - быть тем, кто принимает решения, несёт за всё ответственность. Вот что значит быть Господином!       Ему не хотелось разочаровывать ее. Ведь она делала это для него—нет, не только для него но и для Аски.       - Мисато, - позвал Синдзи опекуна, когда она подошла к задней комнате, - Мне действительно нравится.       - Супер, - улыбнулась ему Мисато, искренне довольная, - Я посмотрю, подойдет ли ей по размеру. Почему бы тебе не поискать что-нибудь другое? - сказала Кацураги, взглянув на продавца, - Помогите ему, пожалуйста.       - Окей.       С этим Мисато проскользнула в заднюю часть магазина.       Синдзи последовал за энергичным клерком по магазину, когда она начала выбирать всевозможные вещи и спрашивать его мнение хотела бы его «девушка» опробовать разные образы и наряды. Он был довольно застенчив, но администратор, похоже, не возражала.       Креативность некоторых вещей, показанная менеджером магазина для взрослых поразила Икари. Были продемонстрированы: большие шприцы, которые как она объяснила, заполняются разными жидкостями, такими как вода, масло, или другие растворы для БДСМ-игр в рабыню и господина. Говоря о связывании она показала ему набор из четырех кандалов, соединенных короткими цепями, которые заставляли раба оставаться на четвереньках. Кандалы и цепи были оборудованы меленькими навесными замочками, чтобы их нельзя было снять.       Клерк показала ему широкий спектр ошейников и чокеров, которые он просто не мог представить, как Аска их носит, начиная от простых, для собак, и заканчивая украшенными драгоценностями, и теми, что продавец называла «ошейниками для осанки», т.к. в них невозможно двигать головой.       Затем блондинка показала ему наряд медсестры, состоящий из простого белого халата с короткими рукавами, слишком короткими и сделанными из прозрачного материала полицейская униформа, состоящего из облегающего топа и короткой юбки из спандекса. Далее шёл стенд с различными школьными формами, все они были слегка изменены, чтобы открывать больше кожи, чтобы продемонстрировать как можно больше открытых участков, а за ними последовали различные комбинации спортивных шорт и гольфиков. Были ещё варианты детских купальников со съёмной паховой частью.       Здесь были даже некоторые костюмы, которые, казалось, предназначались для Хэллоуина; ярко-красный наряд ведьмы, костюм, который выглядел так, как будто это должно быть бикини, но казалось слишком маленьким и могло покрыть только соски и нижнюю часть промежности женщины в комплекте с маленькими чёрными крыльями сзади. Каждый раз, когда Синдзи показывали что-то новое, он представлял у себя в уме Аску, воплощающую в реальность этот образ. Неважно, насколько возмутительным, разнузданным или унизительным был тот или иной атрибут или аксессуар—надменная, высокомерная Второе Дитя, казалось, была прекрасно во всём.       При его характере стесняться своих мыслей было в порядке вещей для Синдзи. Хотя пацан краснел от стыда, и ничего не мог с этим поделать, эрекция заметно оттопырила промежность в его штанах. И чем больше сын Командующего думал об Аске, которая носит странные наряды и играет с причудливыми игрушками, тем приятнее ему становилось думать о том, что бы заставить девушку сделать это для него.       И тем больше Молодой Господин сам желал с ней «поиграть».       Мисато внимательно наблюдала за ней сидя на складном стуле, стоявшем у одной из стен маленькой примерочной, и, казалось, ждала, когда рыжеволосая окончательно утратит терпение и взорвётся приступом неконтролируемой ярости.       Наряд был не так уж плох, за исключением чересчур уж короткой юбки. Он плотно облегал её тело, особенно в области талии, но в области груди был слегка мешковатым. В основном материал был из черного цвета с белым акцентом в области груди, ещё он был дополнен красивым аксессуаром в виде белых чулочков с меленькими лентами вдоль верхней части. Завершало образ маленькое черное шелковое колье.       - Ну?- выжидающе спросила Мисато, - И как тебе?       Повернувшись спиной перед зеркалом, чтобы посмотреть назад, Аска обнаружила, что, несмотря на ленту, повязанную через поясницу, короткая расклешенная юбка стояла там так же, как и везде, показывая сильно мятые белые трусики.        -Юбка слишком короткая! - заверещала Аска, слегка наклонившись вперед и вытянув шею через плечо, чтобы лучше рассмотреть, и дергая за юбку, - Мои трусики будет всем видно!       Сами трусики были не похожи на её обычные тонкие хлопковые, но были сделаны из гораздо более толстого и плотного материала, который плотно прилегал к гибким изгибам ее задницы и скользил вниз по бедрам. Казалось, что Сорью была в подгузнике.       - Ты всегда можешь обойтись и без них, - небрежно брякнула Мисато, - Кроме того, Синдзи видел гораздо больше, чем твои трусики, тебе не кажется?       - Дело не в этом - дело в том... - девушка поймала себя на мысли и замолчала.       Выпрямившись, Сорью повернулась к зеркалу. Девушка, которая стояла там, одетая как образцовая горчниная горничная, едва ли походила на образ, с которым олицетворяла себя Второе Дитя.       - Это... слишком смущает. Я не могу такое носить       Внутри Сорью Аски Лэнгли в этот момент с негодованием кричал разгневанный голосок: «Как ты поехавшая вообще оказалась в таком положении? Оно того стоило?! Как ты вообще могла за копейки отдать свою гордость?! В кого ты превратилась?!»       - Даже для Синдзи?       Внезапный взрыв гнева охватил всё тело Аски. Сильное эмоциональное разочарование и сексуальное воздержание, которое она испытывала в течение дня, наконец, возымело эффект. Сорью яростно повернулась на каблуках, сжимая руки в кулаки.       - Прекрати это! - взревела рыжеволосая, - Прекратите использовать его, чтобы добраться до меня! Если ты хочешь преподать мне урок, почему бы тебе просто не заставить оперативников из Секции 2 толпой изнасиловать меня, пустив по кругу?! Почему бы тебе просто не выгнать меня из квартиры? Скажи, что ненавидишь меня, и пусть Синдзи будет со мной!       - Я не ненавижу тебя, - сказала Мисато, медленно поднимаясь на ноги, спокойно глядя на пылающую гневом рыжеволосую, - Но я хочу преподать тебе урок.       - Мне нахер не нужно, чтобы ты меня чему-то учила!       Мисато вздохнула.       - Может именно поэтому Синдзи попросил меня помочь?       - Держу пари, он даже не спросил тебя. Бьюсь об заклад, ты просто влезла не в своё грёбаное дело, как и всегда! - продолжила бушевать Сорью.       Мисато не уклонялась от резких слов и твердо стояла на своем.       - Если бы это было так, я думаю, это не было бы для меня проблемой, - сказала Кацураги, всё ещё не повышая голоса, - Но я этого не сделала. Синдзи попросил меня помочь. И вот это уже проблема, проблема, по крайней мере, в том, что касается Синдзи. Я не ожидала, что ты поймешь, но принять кого-то другого означает, что сначала ты должна принять саму себя. Для Синдзи единственный способ сделать это-через других людей, через тебя.       Аска в отчаянии всплеснула руками:       - Я старалась ему в этом помочь!       - Нет, это не так, - твёрдо сказала Мисато, - Ты с самого начала пыталась изменить его. Это ничего общего с тем, чтобы Икари-кун принял себя. Ты просто вела себя эгоистично. Но, с другой стороны, когда ты не была законченной эгоисткой?       - Я не ..., - Аска уставилась на Кацураги, но, зная, что Мисато права, и не желая, чтобы её назвали лгуньей, быстро остановилась, а вместо этого тихо надулась и отвела глаза. Немке на мгновенье показалось странным, что, несмотря на всю её силу и гордость, которые в последнее время несколько приуменьшились, она вдруг не могла смотреть на своего опекуна.       - Ты старалась так сильно, Аска, что просто из кожи вон лезла - продолжила Мисато теперь, когда майор обнаружила прореху в обычно неприступной эмоциональной броне Аски, - Но ты должна перестать пытаться.       - Я не могу!!! - буквально зарыдала Аска, - Если я не попытаюсь, Синдзи больше никогда мне не поверит!       Поза Мисато смягчилась, и, больше не боясь, что рыжеволосая среагирует на нее яростно, опекун подошла ещё ближе, распахнув руки, показывая, что хочет обнять несчастную девочку.       - Аска …       - А если Синдзи мне не доверяет, - выкрикнула Аска в порыве боли, - То как он может обо мне позаботиться?! Как может меня полюбить кто-то другой?! Кому я вообще нужна такая?!!       Это было не то, что Аска когда-либо хотела сказать кому-либо, может быть, даже не Синдзи… если бы только Кацураги смогла помочь, но это было не так. Теперь Мисато будет знать, почему она так себя вела; почему так поступила. Теперь опекун будет знать и какой ужас она ощутила, как ей было одиноко и страшно на самом деле.       Она бы знала, и что тогда она могла бы…       - Мне не всё равно, что с тобой будет, Аска, - неожиданно сказал Мисато, - А ты не хочешь в это верить, ты думаешь, что всё дело только в сексе но это не так. Синдзи больше кого бы то ни было, дорожит тобой, хочет о тебе позаботится. Нужно быть или полной дурой или непробиваемой тупицей, чтобы этого не заметить. Но ты просто его не понимаешь.       - Не понимаю чего?! - несмотря на свой пылкий нрав, гнев Аски начал ослабевать, как будто она была до этого крепко сжата чугунными тисками, держащие механизмы которых теперь, наконец, были отпущены.       - Зачем я это делаю. Я уже говорила тебе, но ты никогда не слушаешь, - голос Мисато был низким, многозначительным, - Сначала я не думала, что что-то, что ты чувствуешь к Синдзи, было серьезным - или искренним. Я отказывалась верить, потому что очень хотела избавить его от боли. Избавить его от чудовищной по силе боли, которую ты могла ему причинить. Но Синдзи верит тебе, и это всё, что мне нужно знать. Ты олицетворяешь то, чего, как я думаю, у него никогда не было, и я думаю, он заслуживает этого больше всего на свете. Я хочу, чтобы Синдзи-кун вырос, зная, каково это: любить и быть любимым. И я думаю, что ты как раз тот человек, с которым он должен постичь самое глубокое и одновременно самое простое человеческое счастье, - сказав это, Кацураги нежно положила руки на плечи Аски и повернула её к зеркалу.       Лэнгли поняла, что видит в отражении красивую молодую женщину, в которую она постепенно перевоплощается, пройдя только полпути полового созревания. Красавица в зеркале много экспериментировала и много испытала в своей неистовой и местами весьма шабутной интимной жизни.       Одновременно с этим, Сорью казалось, что на немку взирала и девочка, порядком хлебнувшая горя в жизни и не понаслышке знающая о боли и чувстве потери. Но в отличие от всех остальных раз, когда Сорью смотрела на себя в зеркало, она больше была не одна. Кто-то был рядом с ней ... кто-то, чьи руки любовно обхватывали Второе Дитя.       Если бы только Синдзи был там, это было бы прекрасно, подумала Аска, но она должна была принять, что объятия Мисато содержат доброту и тепло, о которых она забыла. И девушка вспомнила, что Синдзи всё ещё ждет снаружи.       Ждет именно ЕЁ.       - Я не собираюсь говорить тебе, что чувствует Синдзи, - прошептала Мисато девочке на ухо, - в основном потому, что он должен сделать это сам, но, Аска, ты умная, особенная, и очень молодая, и Синдзи тоже. И если Вы не можете понять друг друга сейчас, вы, скорее всего, никогда не сможете этого сделать. А я не хочу, чтобы этим всё закончилось.       Мисато отпустила Сорью и подошла к тонкой деревянной двери, которая позволяла им немного уединиться.       - Вы можете делать, что хотите. Я собираюсь посмотреть, что задумал Синдзи.       Отражение Мисато почти исчезло из зеркала, когда Аска наконец обрела голос.       - Всё это время ... ты… не ненавидела меня? - удивлённо спросила Сорью, - Ты всегда думала, что я только и делаю, что причиняю ему боль. Потому, что ты понимала, что Синдзи чувствовал ко мне даже лучше, чем я. Ты просто хотела защитить его. Уберечь его от меня.       Лэнгли ничего не сказала о том, как Синдзи мог причинить ей боль так же сильно или так же легко; как он опустил её на самое глубокое дно, только для того, чтобы затем спасти девочку из бездны отчаяния. Аске казалось несправедливым, что она оказалась в центре внимания, как и во многих предыдущих случаях. Это Синдзи должен быть в центре внимания. Её гордость, казалось, смирилась с этим.       Мисато задумчиво помолчала.       -Тебя так трудно понять, Аска,- сказала Кацураги. - Но мне не следовало валить всю вину исключительно на тебя. Ты права - я хотела защитить Синдзи, но при этом забыла, что я и твой опекун тоже. И тоже должна была понять и уберечь тебя. Я прошу прощения за это.       -Не надо,- твердо сказала Аска,- И больше не беспокойтесь о том, что придется его защищать. Я не собираюсь больше причинять ему боль.       Мисато больше ничего не сказала, ласковое выражение ее лица указывало на то, что, по ее мнению, они наконец достигли взаимопонимания по этому вопросу.       Аска тоже так считала.       Несколько мгновений спустя она все еще смотрела на себя, и рассеяно гладила руками складки на скромной одежде горничной, которая была выбрана для нее без ее участия. Это определенно делало ее внешний вид более чувственненным, но немка знала, что она может одеться намного лучше. И это девушка и захотела сделать.       Казалось, ушел внутренний испуганный ребенок, и на его месте теперь стояла молодая и красивая женщина с уверенностью и гордостью, с силой и волей взглянуть правде в глаза - принять себя такой, какая она есть. Аска Лэнгли больше не боялась быть брошенной. Она осознала то, что должна была принять с самого первого поцелуя: Синдзи Икари не оставит ее. Не бросит её. Никогда. Все было настолько просто, как дважды два.       -Ты знаешь ... - задумчиво сказала Аска, - Я хотела бы иметь что-то, что показывает мою фигуру немного больше. Корсет, что-то в этом роде.       В зеркале отражение Мисато понимающе кивнула.       - Мне кажется, я видела кое-что, что тебе очень подойдет. От этого у твоего кавалера точно напрочь сорвёт крышу.       А потом момент резко оборвался ...       По девчачьим крикам Синдзи, доносящимся из передней части магазина.       - Чёёёёёёёёё?? А это что за несусветная ебанина?!! НАХЕР МНЕ ЭТО НАДО!? - гаркнула Аска, развернувшись, как волчок, с тревогой уставившись на Мисато, широко раскрыв глаза, и оазинув рот от удивления, - Это что, реквизит из клипа группы Rammstein «Keine Lust»?!!       У Мисато было достаточно времени, чтобы осословело взглянуть на рыжеволосую, прежде чем Майор извинилась, открыла дверь раздевалки и вбежала внутрь, чтобы посмотреть, что происходит. Гомерический хохот заполнил магазин для взрослых несколько секунд спустя.              Не обращая внимания на шум телевизора, Синдзи сидел в гостиной, глядя на дверь спальни Мисато вот уже в течение пятнадцати минут, надеясь, что она вот-вот откроется и явит на свет Божий Аску в костюмах, которые он с Мисато для неё подобрали. Пилот не думал, что есть какая-то необходимость в том, чтобы скрывать от него процесс переодевания, но Икари должен был себе честно признаться, что неизвестность его убивает.       Мисато была непреклонна в том, чтобы пилот оставался в неведении, и поэтому, хотя мальчуган и высказал ей своё мнение о большом количестве вещей в магазине, он понятия не имел, на чем остановились две самые важные женщины в его жизни.       Он не был уверен, что Аске понравится, когда дело дойдет до разнообразных костюмов, во всех своих формах олицетворявших его льстивые фетиши.       Ни один из них не обмолвился и словом, когда подростки возвращались из магазина, и после того, как рыжеволосая сняла туфли, Аска исчезла с сумками в комнате Мисато, в то время как сама женщина, оставаясь в хорошем настроении, велела ему ждать их и собраться с духом.       Вряд ли нужно было говорить ему последнее, так как большую часть дня Икари Синдзи находился в состоянии постоянного возбуждения. И мысли о том, что Аска надела столько развратных костюмов и изделий из кожи, которые паренёк видел в тот день, было достаточно, чтобы гарантировать неистовый постоянный стояк.       Синдзи чутко улавливал то, что происходит в другой комнате. Мисато практически приходилось заставлять Аску одеваться в то, что они там накупили, даже когда Сорью визгливо ныла о том, что ей было «слишком туго и тесно».       Затем последовало громкое кряхтение и стоны. Казалось, они боролись друг с другом. Затем Мисато велела Аске открыть рот как можно шире, и после этого рыжая промолчала.       - Тебе не больно? - послышался голос Мисато, - Дышать не тяжело? Глотать можешь?       Наконец дверь слегка приоткрылась, и Мисато высунула голову.       - Прости, что заставила тебя ждать, - сказала Кацураги, - Готов к представлению?       Синдзи кивнул, хотя и не с таким энтузиазмом, как следовало бы.       Мисато этого не заметила и резко отодвинула бумажную дверь своей спальни, чтобы показать, что Аска стояла прямо за ней.       - Та дам!       Синие глаза Синдзи широко распахнулись, когда пилот смотрел на невероятное зрелище перед ним, мысли в его голове перемемшались и полностью перепутались, а мир, по сути, полностью остановился, пока Икари Синдзи ошарашенно взирал на стоящую в дверном проходе красавицу.       Чёрный кожаный корсет обхватывал стройную фигуры Аски от низа груди до бедер; костюм раздвинул ее молодую обнаженную грудь, поддерживая ее и делая более заметной, а также придавал и без того соблазнительным изгибам тела еще больше женственности. На изящную длинную шею был надет тяжелый красный ошейник, подобный тем, который Синдзи видел раньше на собаках или кошках, с пряжкой спереди, на которой висела небольшая металлическая бирка и кожаный поводок, свисавший на пол, чтобы быть поднятым рукой Мисато.       И на ее милом, красивом личике…       Синдзи буквально ахнул от шока, он настолько сильно разинул рот, что челюсть в прямом смысле этого слова могла упасть на пол.       На Аске был внешне самый суровый кляп, который он когда-либо видел, своего рода широкий кожаный намордник, плотно сжимающий нижнюю часть ее лица, поэтому ее щеки казались распухшими и красными, хотя Синдзи не мог точно понять, покраснела ли она от стыда или от маски; спереди было круглое, в металлической оправе, отверстие для рта, закрытое плотной резиновой заглушкой, подобной тем, что использовались для затыкания слива в в ванной, соединенной с приспособлением небольшой цепью. Намордник покрывал почти все пространство между носом и подбородком, его жёсткая кожа резко контрастировала со сливочно-мягкой белоснежной кожей.       Ее руки были за спиной и Синдзи подумал, что они, вероятно, скованы наручниками или каким-то образом сдержаны, чтобы сделать ее еще более беспомощной. Аска стояла довольно неуверенно, ее ноги были слегка повернуты внутрь, как будто скрывая то, что, за исключением негустого лобкового пушка, она была полностью обнаженной. Ноги, которые Синдзи всегда считал одним из ее главных достоинств, были совершенно голыми, так что ничто не могло отвлечь от созерцания их длинных тонких контуров.       Но, несмотря на то, что девушка была обнажена и связана, глаза Аски, обрамленные теперь твердой черной кожей и длинными золотисто-огненными челками волос, сияли пронзительно-синим, как безупречные сапфиры, и пылали надеждой и жгучим желанием.       Аска хотела его, это было видно по ее взгляду. Она хотела его так же сильно, как Синдзи - жаждал её.       Икари Синдзи попытался что-то сказать, но другая часть его разума велела ему заткнуться и молча наслаждаться разнузданным видом Второго Дитя, одетой в сверкающий кожаный корсет, с воротником и кляпом во рту. Парень чувствовал вину и стыд за то, что ее довели до этого, но теперь, когда Аска действительно была его рабыней, он понял, что любит её за это много больше собственной жизни.       - Я вижу, кто-то буквально онемел от увиденного, - сказала Мисато и дернула Аску за поводок, - Повернись к нему спинкой, Асочка. Твой Хозяин похоже совсем язык проглотил.       Она сделала это медленно, слегка неловко, от чего Синдзи мог видеть ее запястья, сдерживаемые толстыми мягкими манжетами, которые также были прикреплены к небольшому кольцу d-образной формы внизу корсета, ещё больше ограничивая ее движение. Ещё он мог видеть шнурки, опускающиеся по её спине; костюм не был затянут настолько туго, насколько мог быть, так как между двумя половинами, под шнуровкой, был виден соблазнительный проблеск кожи.       Даже упругие полупопия её задницы, казалось, стали прекраснее благодаря корсету. Как будто они были стали больше и более округлыми, более женственными и нежными, чем обычно, лишь мимолётно намекая на тонкий слой пота, покрышей рыжеволосую Рабыню.       Икари Синдзи был настолько очарован этим зрелищем, что не заметил, насколько тверже стал его член, который казалось, был готов прорвать дырку в штанах в районе паха. Глаза Аски были прикованы к его паху, страстно желая, наконец, принять парня внутрь и погрузить мясистое достоинство в зудящие глубины её мягкой влажной киски. И она, конечно, намокла, так как Синдзи мог видеть крошечную жемчужину её сока, свисающую с её половых губ.       Держа Аску за поводок, Мисато подвела зверушку к Синдзи. Босые ноги рыжей шаркали по ковру с мягким шелестящим звуком, когда как рядом раздавались уверенные и зычные шаги Мисато.. Они представляли собой странную сцену, так как Мисато и Синдзи носили только свои обычные брюки, шорты, рубашки и майку, и ни на одном из них не было намека на кожаный костюм.       - Садись, - приказала Мисато, ослабляя поводок Аски.       Сорью опустилась на свои слегка покрасневшие колени и села перед ним на пятки, низко склонив голову. Синдзи действительно потерял дар речи от удивления. Раскрепощённая красавица находилась настолько близко, что Икари ощущал её тяжёлый мускусный аромат в воздухе, который был таким вязким, что паренёк почти чувствовал вкус развратной девчонки.       Сорью Аска казалась такой хрупкой и нежной, выглядела настолько уязвимой, что будто бы была статуей из тончайшего стекла, выдутой искусным саксонским стеклодувом; Синдзи неуверенно протянул руку и мягко коснулся девушки, опасаясь, что красавица из застывшего стекла может вдребезги разбиться от его прикосновения. Икари медленно и нежно провёл ладонью по ее лицу, одновременно чувствуя твердость кожи и мягкость её нежных щёк. Аска подняла голову, наслаждаясь теплом и нежностью мальчишеских прикосновений, пристально взглянув на него своими глазами, будто сама, что есть мочи, пытаясь нырнуть в прорубь его израненной, одинокой души.       Посмотрев на нее так близко, он также понял, насколько крепко и жёстко маска и кляп были пределаны к немкиному лицу.       Это беспокойство отразилось в его взгляде на Мисато.       - Ей... не больно? Аске… всё это нравится?       - Да. Твоя маленькая рабыня практически умоляла об этом, не так ли, Аска? - Кацураги игриво взъерошивает волосы связанной девушки.       Аска невнятно пробормотала что-то в кляпом, это скорее было что-то вроде раздосадованного бормотания.       По настоянию Мисато Синдзи вытащил шарик кляпа из немкиного рта и оставил его свисать на цепи. Парень и раньше видел кляпы, но они и близко не походили на тот, который парень созерцал на немке вживую. Бандаж заставил Аску открыть рот, оставив только язык, которым было трудно шевелить и глотать, поскольку ее слюни стекали по подбородку..       - Аска… ты просто бесподобна, такой красивой я тебя… никогда не видел, - буквально на одном дыхании выдохнул ей парень, и румянец на её напряженных щеках стал ещё глубже.       Мисато обвила конец поводка вокруг его запястья, надежно привязывая Аску к нему.       - Вот так, - сказала Майор, - Синдзи, что бы ты хотел сделать со своей рабыней? - сказала Мисато и наклонилась вперед, упершись руками в колени, её грудь в бюстгальтере чуть не вывалилось из-под топика.       - Э-э ... э-э, я не знаю.       Даже будучи обездвиженной рабыней, Аска не могла не закатить глаза.       - Ну, придумай что-нибудь, - сказала Мисато, - Аска сейчас ничего не может с тобой поделать. Она сегодня кончила без разрешения, не так ли? Это то, что Аска сказала мне, и я думаю, что она сделала только потому, что ТЫ ничего не сделал, после её признания. Так почему бы тебе не наказать нахалку за плохое поведение? Так будет только лучше для вас обоих..       Синдзи все ещё не был уверен - Икари хотел это сделать, он просто не знал, как.       Мисато ненадолго вернулась в свою комнату, а затем вышла, держа в руках пакет с приспоблениями, которые они купили в магазине. Кацураги положила пакет на пол и села, скрестив ноги, рядом с Аской. Порывшись в сумке, она вытащила маленький яйцевидный прибор, соединенный коротким кабелем с прямоугольной коробкой, и протянула его Синдзи.       Пилот видел некоторые из них в магазине, и его пальцы нашли выключатель на задней стороне коробки и щелкнули им, заставляя яйцо жужжать и вибрировать.       - Так вот что мы сейчас будем делать, - начала объяснять Мисато, - поскольку наша непослушная Рабыня кончила без разрешения, ты, Синдзи, будешь дразнить её, и доведя Аску до другого оргазма, затем прервёшься.       - Чт……..! - громко завизжала Аска сквозь намордник.       Синдзи почувствовал к ней жалость, зная, как много она уже перенесла за день.       - Вы уверены? - спросил Икари, - Разве это не жестоко?       Аска серьезно закивала в унисон со своим Господином.       - Ну, а как ещё она сможет извлечь урок из своего плохого поведения?! - возразила парню Мисато.       - Хм, ну я думаю…       Все было решено, и Аска почти ничего не могла с собой поделать. Мисато сидела на полу позади нее, оттягивая ее связанное тело назад, чтобы прислониться к ней таким образом, что голова Аски покоилась между грудей Мисато. По команде Майора она вытянула свои ноги из-под нее и поставила ступни на пол, широко раздвинув их и высоко подняв колени. Наружные губы ее киски слегка приоткрылись в новой позе. .       Ее лобковый бугорок был как магнит для глаз Синдзи. Икари, расположившись между ее ног, заметил, что мясистый кончик ее влагалища, выставленный перед ним и тонкие внутренние губы Аски, как граница ее женского достоинства, отдавали розовым оттенком, который становился ярче цветом, чем глубже он смотрел, и заканчивался яркой блестящей розовостью. Также он мог сказать, что Аска была полностью промокшей. А ее клитор выглядел крошечной жемчужиной над половыми губами.       Это было ядро Аски.       И именно этот сверхчувствительный бугорок он решил стимулировать в первую очередь. Синдзи поднес к нему гудящий вибратор, и Рабыня, должно быть, догадалась, что он задумал, потому что Аска начала извиваться в руках Мисато. Мисато не выпустила девчонку, прижав голову Аски к изгибу шеи, так же, как мать держала бы дочурку, а другой рукой обвилась вокруг девичьей талии.       Было что-то приятно сюрреалистичное в том, чтобы увидеть Мисато и Аску, переплетёнными в таких страстных и нежных объятиях.       Медленно, очень нежно Синдзи коснулся клитора вибрирующим яйцом. С таким же успехом он мог бы ударить девичью киску разрядом электрошока.       - Мммммммяааааааааааааааа! - закричала Аска сквозь кляп, зажмурив глаза, накрываемая с головой мощным импульсом чистого удовольствия, пожёгшего её нервную систему, как удар электричества сжигает низковольтные провода. Аскино тело напряглось, каждая мышца мгновенно сократилась. Мисато действительно должна была прикладывать все силы, чтобы удержать ее.       Удовлетворенный реакцией, Синдзи медленно двигал вибратор вокруг ее клитора, мягко нажимая на него. Он был в скором времени пропитан потоками хлещущих из неё соков.       Когда рыжеволосая слабо боролась в руках Мисато, Синдзи ввел палец в ее киску. Аска со стоном едва заметила это новое вторжение, хотя в тот день это был первый раз, когда какая-то его часть была внутри нее.       Обтягивающие киску Аски мышцы в сочетании с ее узкой щелью обычно способствовали тому, что ебля с ней просто невероятной, но она была настолько сильно смазана, что он почти ничего не чувствовал, когда она его обхватывала.       Аска не переставая стонала, качая головой, упираясь ступнями в пол, отталкиваясь тазом от него и опуская, как будто выискивая его прикосновения всякий раз, когда он отводил палец. Её упругая обнажённая грудь поднимались в такт с её учащённым дыханием, а твердые соски были направлены к потолку.       - Расслабься, Аска, - убаюкивала Мисато девушку тем же голосом, которым она несколько раз разговаривала с Пен-Пеном.       Кацураги тоже потихоньку распалялась: лицо Мисато покраснело, кожа - покрылась тонкой плёночкой пота. Одна за другой её руки ослабили хватку, когда женщина потянулась, чтобы стряхнуть лямки с её скудного топа, и опустила одежду до талии. Будучи взрослой, бюст Мисато уже был полностью развит и сформирован. Её груди были полными и пышными, идеально круглыми и упругими. Сиськи блестели от пота, большие соски набухли, затвердев.       - Расслабься, - повторила она, снова обняв рыжую, принося с собой как можно больше своего полуголого тела, - Просто лежи и наслаждайся процессом.       Мисато начала играть с грудью Аски, слегка обводя их перед тем, как сомкнуть руки на ее шариках, а ее указательные пальцы дразнили соски. Зажимая твердые вишенки между большим и указательными пальцами, она медленно и болезненно выкручивала сосочки рыжеволосой. Подобного Аска ещё не испытывала - её нервы, казалось, пылают от экстракта испытываемых чувств и ощущений, которые, как ей казалось, были неразрывно связано с массажем её груди, которую Икари Синдзи так неистово облизывал и дразнил.       Синдзи подумал, что Аска наслаждается одновременно и собой и им. Весьма гордый произведённым впечатлением, он продолжал ритмичные движения пальцами, продолжая, одновременно, массировать девушку и вибратором. Её стоны наслаждаения заводили молодого парня, что есть мочи гнали его вперёд, раскручивая его собственную спираль удовольствия, а отголоски её неистового наслаждения, передаваясь икари, захватили пацана с головой.       Последовав совету Мисато, и, по правде, не в состоянии помешать майору играть с юным телом, Аска вскоре обмякла, практически растворившись в объятиях неистовой милфы; её голова перекатывалась по обнажённой Мисатовой груди, глаза закрывались, её рот издавал стоны и вздохи через крепкий кляп, слёзы удовольствия жгли её щёки.       - Мннн...мммм...мм…”       Прошло всего несколько минут, прежде чем стало ясно, что Аска достигает оргазма.       - Синдзи, тормози.       Команда Мисато выдернула Икари Синдзи прямиком из тёплого, счастливого уютного места, где он был, витая в собственных фантазиях, пока страстно наблюдал, как Сорью дрожит и стонет.       - Зачем? Почему? - спросил Синдзи своего опекуна, - Думаю, ей это нравится, - предположил Синдзи, молча взирая на свисающую голову Аски, которая оглашала квартиру какофонией из стонов и вскриков.       - Именно поэтому, - дерзко брякнула Мисато, - Думаю, ей нужно что-то еще, - добавила она, проведя рукой по лбу рыжеволосой, покрытому блестящей испариной и спутанным потом волосам.       - Синдзи, возьми сумку.       Синдзи откинулся назад, все ещё прижимая одной рукой розовый жужжащий вибратор к клитору Аски в последний раз, прежде чем убрать его. Он встал и подошел к магазинной сумке, которая лежала рядом с диваном, за спиной Мисато, в то время как тихие всхлипывания и стоны удовольствия следовали за ним и отдавали эхом в его голове.       - Возьми фиолетового плохиша, большого размера, - отдал приказ Мисато.       Он вернулся, шурудя внутри сумки рукой, перебирая различные игрушки всевозможных форм и размеров, пока не наткнулся на саму большую, длинную и толстую. Как только нормально схватил игрушку, Синдзи вытащил её на обозрение. Когда вытаскивал резиновый член, то за что-то зацепился и теперь содержимое сумки вывалилось наружу. Упавшие предметы являлись фиксирующимися вибраторами разных форм и размеров, а ещё были различные лосьоны и маленькие заостренные зажимы для сосков, соединенные маленькими, но прочными цепочками. Мисато наклонилась и выбрала ту, что валялась у ног Синдзи.       Фаллос был сделан из мягкого, гибкого латекса, с гладким прозрачным стержнем фиолетового цвета, у основания которого, заключенного в прозрачный пластик, Синдзи мог видеть маленькие белые бусины. Мисато нажала на кнопки у основания, и фаллоимитатор начал трястись и шевелиться, издавая низкий гул. Член сразу же начал крутиться и поворачиваться, ритмично расширяя головку и вал. Маленькие белые бусинки, расположенные внутри хрустально-фиолетового стержня, начали вращаться и вибрировать. Мисато задумчиво улыбнулась, предвкушаю всю гамму внутренней и внешней стимуляции, которыми они одарят рыжеволосую засранку.       Аска широко раскрыла глаза, увидев размер фаллоимитатора, который скоро войдет в нее. Даже если бы её рот не был заткнут кляпом, Синдзи не был уверен, что она смогла бы сказать что-нибудь вразумительное. Девушка лишь слабо застонала на Мисато, умоляюще глядя на нее и решительно качая головой.       - Ну же, Асочка, ты теперь не в том положении, чтобы говорить «Нет», - Мисато слегка укорила скованную рабыню, ущипнув её за соски для пущего эффекта, - Подумай об этом как о новом опыте - я действительно купила этого плохиша, думая скорее о себе.       Синдзи выглядел неуверенным, когда рука Мисато держала огромный кусок ребристой резины, размахивая им перед Аской.       - Я... я думаю, ей… не… не подойдёт, - засомневался Икари.       - Ну… не знаю, - сказала Мисато, ухмыльнувшись двум подросткам, пока её свободная рука медленно, мучительно обводила половые губы Сорью, - Аска - непослушная маленькая девочка, которая любит розовых малышей, но настоящая рабыня будет жаждать чего-то более... полновесного.       - Кроме того, она выглядит ужасно мокрой, - сказала Мисато, когда она вытянула руку, покрытую маслянистой натуральной смазкой Аски, и увидела, что тонкая липкая ниточка связала большой и указательный пальцы., - Я уверена, что он будет хорошо скользить внутри её киски, но..., - прервалась Кацураги и затем поднесла гигантский дилдак к отверстию в металлической оправе кляпа, - Что на это скажешь, Рабыня Сорью? Хочешь лизнуть этого малыша разок-другой, чтобы убедиться, что он войдёт в тебя без сучка и задоринки?       Аска снова прищурила глаза, из её рта раздалось нечленораздельное ворчание и сопение, прежде чем через отверстие кляпа показался кончик её розового язычка.       - Какая понятливая и талантливая у нас маленькая Зверушка, - Мисато ласково потрепала Аску по голове и начал и начала вставлять в ее беспомощный ротик фиолетовый вибратор, который был выключен.. Аска кашляла и давилась, заставив Мисато остановиться на секунду: она ждала, пока девушка привыкнет к фиолетовому пластику, заполняющему ее горло.       - С тобой все в порядке?! - Мисато осторожно спросила, втягивая вибратор, Аска застонала и покачала головой, как могла.       - Ты хочешь, чтобы я продолжала?       Аска секунду колебалась, обдумывая, что делать, затем медленно кивнула и раззявила рот, насколько это было возможно, закрыв глаза и наморщив нос.       Синдзи мог только с восхищением наблюдать, как фиолетовый фаллос нырнул внутрь страждущей норки, как заправский пловец войдя в воду без брызг, пока зубцы, расположенные у основания, не коснулись покрытой кожей Аскиной щеки.       - Этого должно быть более чем достаточно, - просто и ясно констатировала факт Мисато, услышав, как Аска начала стонать - низкий глухой звук раздаля из её кляпа.       В это же время Синдзи почувствовал, как его член запульсировал от напряжения, когда парень предался воспоминаниям как ему было хорошо все те разы, когда Аска использовала свой талантливый язык, чтобы удовлетворить его, не прилагая практически никаких усилий.       Одного только удивительного влажного тепла и осознания факта, что ее рот обхватывает его достоинство, было достаточно, чтобы заставить член Синдзи напрячься прямо у него в штанах и практически выскользнуть сквозь ширинку брюк.       Мисато медленно вытащила отлично смазанную игрушку изо рта Аски и передала его Синдзи, как Верховная жрица преподнесет церемониальный кинжал воину, ответственному за жертву, признанную восславить Древних Богов. Держа дилдо в руке, парень снова лёг между ног рыжеволосой немки.       С тоской и мольбой пылающие глаза Аски следовали за ним, взывая к юноше, распаляя его.       Чувствуя, что было неправильно продолжать дразнить ее, Синдзи прижал увеличенную голову дилдо к щели Аски. Немка издала долгий, громкий, протяжный стон, когда смазанный аналог пениса проник внутрь, расширяя девичий плотный туннель. Ее киска сжималась вокруг него также жадно и нетерпеливо, как будто это был настоящий член, жаждя наполненности и тоскуя по пенетрации и совершенно не заботясь о том, как её получить.       Фаллоимитатор был настолько большим, что Аска не смогла принять его в себя целиком; на трёх четвертях длины он просто не хотел входить дальше, и Синдзи начал водить его взад-вперёд, сначала медленно, а затем быстро набирая темп, пока дерзкая лярва стонала, визжала и скулила. Фиолетовая резина исчезла внутри неё и появилась, пропитанная её соком, капли которого орашая всё вокруг, капая на ковёр.       По-прежнему крепко удерживаемая в захвате Мисато, Аска бессильно билась, пиная по ноге, крича, выделяя повсюду свой чистый, резко ароматный сок.. В это момент Икари Синдзи больше всего на свете хотел доставить партнёрше все возможные удовольствия, которые только можно доставить оргиастической разнузданной барышне. Надеясь приблизить девушку к финишной прямой, Икари сжал своими хорошо смазанными пальцами навершие её клитора.       Эффект был похож на то, что девушку вызвали в классе к доске, чтобы ответить на вопрос к которому она не была готова. Аска застыла, и её умоляющие, полные слез глаза с надеждой взывали на него.       Даже с её полностью заполненной киской, самой слабой стимуляции этого места было достаточно, чтобы подавить все остальные ощущения. На самом деле было очень забавно, что её можно было контролировать вот так: воздействуя на этот крошечный кусочек плоти.       В момент, когда она обратила на него внимание, Синдзи понял что не включил дилдо. Сдвинув пальцем плоскую пластиковую кнопку он оживил эту штуку. Но на что ему по правде следовало бы обратить внимание — фаллоимитатор имел более чем один режим, от слабой вибрации до потрясающей силы. И вышло так, что невзначай сын командующего включил на предельный режим. Ожидаемо, воздействие на Аску было немедленным и донельзя опустошительным.       Ни один запрет, ни одна угроза наказания не могли сейчас удержать Аску в узде. Для рыжеволосой настолько сильная стимуляция была просто непереносимой - она должна была кончить. ПРЯМО СЕЙЧАС.       В последний раз пальцы Синдзи вышли из неё, жидкая эссенция протянулась с них как паутинка, связывая их. Но он был недостаточно быстр чтобы сохранить связь эмоциональную Всё что потребовалось это секунда — одна секунда дополнительного воздействия на её зияющую киску — и Аска достигла своего пика..       И, наконец, Сорью Аска Лэнгли кончила, забрызгивая фонтаном девичьих соков себя, пальцы Синдзи, вибратор и ковер. Она застонала и напряглась, как доска - ее спина выгнулась дугой, ноги и пальцы сжались, плечи выгнулись назад, а грудь выдвинулась вперед - прежде чем полностью провиснуть.       Синдзи не очень возражал, но Мисато совсем не обрадовалась тому, что Рабыня кончила ещё раз без полученного на то разрешения. Аска, на мгновение потерявшись в оцепенении кульминации, не издала ни звука, когда Мисато положила ее на ковер.       - Ну, - сказала Мисато Синдзи, - похоже, наша маленькая девочка действительно неисправима.       Икари Синдзи банально никого и ничего не слушал. Неосознанно, одна из его рук Синдзи нашла дорогу к шортам и начала гладить и надрачивать сковзь брюки свой каменный и напрягшийся стояк..       -Мы должны найти другой способ достучаться до нее, - Мисато воскликнула, зычно щелкнула пальцами, - О, я знаю!       С этими словами Кацураги встала на ноги и бросилась на кухню, её топ все еще обвивался вокруг талии, её груди свободно подпрыгивали, синхронно поднимаясь и опускаясь с каждый её шагом. Это привлекло внимание Синдзи. Он покачал головой, вырываясь из кратковременного ступора.       Не зная, что теперь планирует их опекун, Синдзи решил воспользоваться затишьем и проверить самочуствие Аски. Парень встал на колени рядом с ней, отряхнув волосы, прилипшие к её лицу, и заглянул в затуманенные страстью немкины голубые глаза. Девушка ,казалось, всё ещё не до конца пришла в себя, но Синдзи не мог удержаться, чтобы не спросить:       - Ты в порядке?       Кивок Аски был едва уловим. Синдзи успокоился.       Паренёк услышал шаги Мисато, и вскоре женщина вернулась в гостиную с чашкой, бритвой и кремом для бритья. Синдзи не понимал - он ещё не брился, и то, что у Аски было так мало волос на теле, было настолько прекрасным, что ей и не нужно было бриться. Насколько он знал, ноги Мисато были единственными частями тела в квартире, которые когда-либо встречались с бритвой.       Аска, с другой стороны, казалось, сразу поняла, что задумала Майор Кацураги. Борясь и истошно вопя и причитая сквозь кляп - её поток звуков чем-то отдалённо напоминал мольбу - Сорью удалось сесть на голую задницу и крепко сомкнуть ноги.       - Бьюсь об заклад, люди всегда удивляются, - натуральная ли ты рыжая или нет, - лукаво сказала ей Мисато, - Давай убедимся, что если кто-то ещё будет допытываться, они никогда не смогут точно узнать это наверняка.       Наконец до Синдзи дошло…       Волоски Аски на лобке, хоть и были редкими, но они были такого же яркого цвета, как и на голове, что свидетельствовало о натуральности цвета ее волос. Также, они только недавно начали прорастать, что было доказательством её взросления, превращения девочки в молодую женщину. Для человека вроде Аски, гордящегося такими вещами, быть полностью безволосой в том месте, было бы все равно что заставлять себя снова становиться незрелой девочкой.       Рыжая неохотно покачала головой.       - Синдзи, у тебя ведь есть верёвка?, - спокойно сказала Мисато, - Ты можешь использовать её чтобы обернуть вокруг её воротника и через наручники привязать её ноги к бёдрам, чтобы они не закрывались.       Аска обернулась к нему, всем своим видом умоляя о помощи. В тот момент казалось, что их связывает гораздо больше, чем просто тонкий поводок, идущий от ее воротника к его запястью.       Синдзи повернулся к Мисато.       - Мисато, ты действительно думаешь, что это необходимо?       - Ты - её Хозяин, - напомнила ему Кацураги, - Сделать её хорошей послушной Рабыней - твоя ответственность и обязанность как Господина. Ты не сможешь этого сделать, если не накажешь её, когда она тебя ослушается. Ей нужно понять, что она не может просто делать то, что хочет, а тебе нужно научиться время от времени её заставлять, проявляя свою силу и волю…       Он ненадолго задумался об этом. Потом решил, что Мисато права, и посмотрел на Аску извиняющимся взглядом. Киска Аски должна была быть обрита наголо, и это было…       Дверной звонок прозвучал для них так же громко, как звон колоколов Ноттр Дама.        В момент полного шока, при котором у Синдзи замерло сердце, они уставились друг на друга. Он увидел на лице Аски испуг. Он и Мисато не вызывали подозрений у незваного гостя, в отличие от нее, полуголой и связанной веревками.       Мисато поставила бритвенные принадлежности рядом с ними.       - Я пойду и выпровожу того, кто бы это ни был, - раздражённо сказала Кацураги.       Женщина поспешно сменила топ, затем повернулась и снова исчезла, оставив Синдзи и Аску обеспокоенно смотреть друг на друга.       Дверь квартиры была расположена на другой стороне кухни, так что не было никаких шансов, что кто-то видел их, если они на самом деле не вошли в гостиную. Во всяком случае, Мисато никого не пускала за дверь. Он подошел ближе к Аске, положив успокаивающую руку на ее обнаженные плечи, но, похоже, это не сработало. Она была заведена так, словно сжатая чудовищным давлением пружина, готовая вот-вот выстрелить       Они услышали, как отворилась дверь.       - Ты какого чёрта припёрся? - Голос Мисато утратил игривость, звучал жестко и непреклонно.       И тогда очень знакомый голос ответил:       - Кацураги!       Это был голос Кадзи.       Аска запаниковала с приглушенным воплем. Девочка начала неистово извиваться и брыкаться, борясь со своими узами, возможно, надеясь освободиться, прежде чем Кадзи сможет обнаружить её в таком унизительном состоянии.       - Мы думали, что с тобой что-то случилось, - пыслышался голос Кадзи у двери, - Рицко весь день тебе названивала на мобильный телефон. Буквально трубку оборвала.       - Я была занята, - холодно ответила Мисато, - Потому и выключила свой мобильный телефон.       Аска вскочила на ноги и попыталась убежать, но не очень далеко, потому что поводок всё ещё был намотан вокруг запястья Синдзи. Внезапный, резкий рывок её ошейника, когда она буквально достигла конца поводка, подогнул её уже шаткие колени и заставил рухнуть на пол.       - Что это такое было? - сказал Кадзи.       - Ничего. Тебе послышалось, - возразила Кацураги.       Одновременно борясь с тугим поводком и пытаясь встать, у Аски не получилось ни того, ни другого. Оттолкнувшись ногами от пола, она снова упала на свою пятую точку, произведя много шума и таща вперед Синдзи, пока он пытался удерживать поводок, пока те соскальзывали с его руки.       - Аска ... подожди! - прошептал мальчуган, не желая, чтобы его услышали, - Стой-стой! Я позволю тебе уйти. Успокойся!       Но Аска его не слушала.       - Так что же такого важного Рицко отправила тебя сюда и не могла дождаться завтрашнего дня? - сказала Мисато, и её голос хорошо прикрыл волнение Аски.       - Это какая-то информация, касающаяся итогов последнего синхро-теста. Она мне ничего не сказала. Я просто должен привезти тебя туда.       Было бы намного проще и быстрее, если бы Аска просто оставалась на месте, но она, казалось, больше не думала, а просто хотела уйти как можно дальше и быстрее. Она была в таком отчаянии, что громко стонала и скулила, яростно дергаясь с поводка.       - Аска, успокойся... пожалуйста... позволь мне…       И с последним поворотом запястья поводок развязался. Аска от неожиданности сильно ударилась об пол, но тут же вскочила на ноги, что было довольно удивительно для девушки, у кого руки связаны за спиной, а сама она была одета в жёсткий, туго завязанный корсет.       Ее шаги громко хлопали, когда она бросилась через гостиную. Синдзи попытался следовать за ней, но девчонка оказалась быстрее. Сорью прорвалась в узкий коридор, который вел в обе спальни, и Икари увидел ее, когда сосдека пыталась открыть его раздвижную дверь, прижимая к ней свою голову в тщетной попытке открыться.       Когда у нее и это не вышло, немка попыталась использовать свою грудь. После неудачной попытки, немка комично встала на одну ногу и, отчаянно балансируя, использовала вторую для того, чтоб отодвинуть в сторону дверь. Растопырив пальцы ног, так, чтобы можно было подцепить край двери, ей наконец удалось это сделать - и картонная дверь немного отъехала в сторону.       Все это она сделала отчаянно быстро, и если бы она подождала еще секунду, Синдзи сделал бы это за нее. Когда он подошел к своей двери, Аска уже закрывала ее.       Икари стоял и размышлял, следует ли ему преследовать ее, или же из-за того, что его прервали и их чуть не спалили за непотребством, ссоседку довели до белого каления и теперь Сорью не хотела иметь с ним ничего общего. Мальчуган беспокоился о ней, о ее реакции. Кадзи был не просто каким-то странным клерком в магазине для взрослых или студентом; он был кем-то, кого Аска высоко ценила, к чьему мнению прислушивалась. Если бы он, из всех людей, что знала Аска, увидел бы её такой, то девушка бы не выдержала и сломалась.. Не смотря на то, что они вместе делали и наслаждались плодами своих трудов, он не знал, как ей сейчас помочь.. Икари понуро опустил голову.       - Синдзи? - мальчуган услышал, как Мисато зовет его, когда Майор шла через гостиную в коридор.       - А? - неопределенно ответил ей парень, даже не взглянув на нее.       - Мне нужно идти. Это всё Рицко—ты знаешь, как она себя ведет. Мы поговорим об этом позже, хорошо? Прости меня. Скажи Аске, что мне тоже жаль, - с этими словами Майор НЕРВ пошла в свою комнату переодеваться.       К тому времени, как Кацураги вышла из квартиры, Синдзи уже принял решение.       Медленно, чтобы не напугать Аску, мальчуган открыл дверь спальни.       - Аска, - позвал Икари, надеясь успокоить ее, - Это я. Мисато ушла. Кадзи с - ней. В квартире никого нет кроме нас.       Девушка сидела в углу, подтянув колени к груди и уткнувшись головой между ними. Свет был выключен, единственное освещение было через открытую дверь в гостиную, но ему не нужно было видеть её должным образом, чтобы знать, что рыжеволосая плачет навзрыд.       Икари Синдзи опустился на колени рядом с её свернувшемся калачиком телом и осторожно положил руки ей на плечи, понимая, что некогда могучая воительница - Второе Дитя - слабо дрожит, как в лихорадке. Аска прислонилась к нему, позволяя ему обнять её теплыми руками, и заплакала у него на плече. Слезы и слюни стекали по его рубашке.       Остро чувствуя, что твердая кожа намордника все ещё сжимает ее красивое лицо, он потянулся к большой пряжке на ее затылке, что бы расстегнуть намордник. Он немного отодвинулся и осторожно вытащил толстый резиновый зазубник в форме капы из её зубов.       - Прости меня… Пожалуйста, прости…, - хрипло произнесла Аска между тихими рыданиями.       - Тебе не за что извиняться, - ободряюще сказал Икари, протягивая руку, чтобы вытереть слезы тыльной стороной ладони, так как её руки все еще были связаны.       - Я действительно хотела ..., - прошептала Аска, - Желала сделать это для тебя. Я хотела стать твоей рабыней, хотя бы на одну ночь. Но... Из-за Кадзи… я не могу позволить ему видеть меня такой! Я не могла думать ни о чём другом! Мне нужно было убраться отсюда во что бы то ни стало. Это уж слишком… Слишком тяжело… слишком рано. Я запаниковала. Прости меня… пожалуйста, прости…       - Знаешь, не обязательно сегодня, - нарушил тишину спальни Синдзи, - его рука все ещё ласкала лицо неписанной красавицы, пока большой палец терся о её щеку, - Будут и другие ночи. Клянусь, я никуда не собираюсь уходить и никогда тебя не брошу.       Синдзи не был великим оратором и не умел красиво подбирать слова, но его последние фразы, казалось, оказывали на нее успокаивающее действие.       Когда его глаза и руки опустились на её ошейник, мальчуган заметил маленькую металлическую бирку, укрывающуюся в мягкой выемке ее ключицы, и впервые осознал, что на ней что-то выгравировано. Он рассеянно провел пальцами по крошечному диску, внимательно изучая и выводя латинские буквы, которые, несмотря на то, что не умел читать на иностранных языках, означачли одно слово, которое парень не забыл бы и на смертном одре - на бирке было выгравировано лишь одно имя - «Asuka»       - Переверни, - прошептала Аска ему на ухо так близко, что мальчуган почувствовал, как её дыхание щекочет кожу.       Он так и сделал, а на обратной стороне был написан один японский иероглиф.       «信».       Именно тогда Икари Синдзи понял какие отношения связывают их обоих. Аска полностью доверилась ему как своему Хозяину и даже больше. Как он мог не доверять ей в ответ?       Внезапно Икари захотел объяснить любимой, что единственный способ быть равным ей - это то, что она решила поставить себя ниже него; что он действительно не мог контролировать её без посторонней помощи, не такой он человек, но для НЕЁ он мог бы попытаться измениться. Икари Синдзи непременно сделал бы это если бы Аска, словами и делами показала ему, как сделала то сейчас, что готова сама выбраться из своей собственной, утыканной иглами скорлупы, и пойти ему навстречу, то пилот евы-01 несовмненно встретил бы рыжеволосую немку, поступил бы точно также, пройдя свою половину нелёгкого пути.       Икари Синдзи в тот момент хотел сказать ей всё это и даже больше, но когда сын Командующего взглянул сквозь небесные сапфиры её зрачков, казалось, он вссматривался девушке прямо в душу. Там была боль, но и мягкое чувство удовлетворения. И мальчуган знал, что несет ответственность за эту часть её души, будто одинокий солдат, оберегающий пламя свечи, которую нёс под шинелью в самый жестокий и лютый буран. Потому что до той ночи, когда он поцеловал ее, в ее взгляде не было ничего подобного. К какому бы результату не привела извилистая колея совместной жизни Аску и Синдзи, это было во стократ намного лучше, чем то, что было раньше, когда каждый из пилотов был сам по себе.       Синдзи хотел обнять ее и довериться ей, хотел сказать ей, что до зубовного скрежета ненавидит себя за то, что не признался соседке во всём раньше. Но паренёк почувствовал, что не должен этого делать, что сейчас для этого неподходящий момент, что всему в этой жизни должно быть своё время. Вместо этого пилот опустил голову и страстно поцеловал любимую в губы, омывая своенравную красавицу нежностью и любовью.       Аска мягко застонала, когда их губы соприкоснулись, закрыла глаза и полностью отдалась блаженству такого чудесного чувства гармонии, верности и взаимного принятия. Все, что она чувствовала, все, через что она должна была пройти, чтобы точно знать, что он серьёзен в своих намерениях; он вложил все свои чувства в один нежный поцелуй, и она сдалась. Это не вызвало ни стыда или гордости - сейчас здесь был только Синдзи и её сердце..       Наконец, через несколько секунд, а может и минут, Синдзи прервал поцелуй и посмотрел на нее.       Его пальцы начали работать, чтобы расстегнуть пряжку ее воротника, но она заизвивалась в знак протеста. Пацан остановился и неуверенно взглянул на Сорью.       - Оставь, пожалуйста, - умоляюще сказала Аска, - Мисато сказала мне, что это символ того, что я принадлежу кому-то. Я хочу носить его, чтобы показать людям, что я не боюсь отношений, что не боюсь быть твоей. Я больше не боюсь этого, Синдзи. И если они думают, что я ебанутая из-за этого, то так тому и быть. Мы с тобой знаем правду. Только это и имеет для нас значение.       - Аска …”       - Кроме того, это громче всяких слов скажет всем другим парням, что я занята, чтобы они перестали приставать ко мне, - добавила она, улыбаясь и пытаясь снять образовавшееся напряжение, - Ты должен показать, что тот, кто достаточно храбр, чтобы надеть на меня ошейник, это не тот человек, у кого стоит уводить девушку.       - Я не хочу превращать тебя в того, кем ты не хочешь быть, - пробормотал Синдзи.       - Но я хочу, чтобы ты это сделал, - ответила Аска, уткнувшись носом в руку Синдзи, почти как щенок или котенок, умоляющий, чтобы его погладили, для ощущения физической связи между ними и его Хозяином, - Я хочу стать кем-то лучше. Хочу быть той, кто может принять любовь и быть любимой без сожаления. Это не должно быть так вечно, если ты действительно этого не хочешь. Но, по крайней мере, сейчас, я думаю, что так будет лучше для меня. И это должно зайти так далеко, как тебе хочется. Если ты хочешь связать меня, ничего страшного. И если ты хочешь просто поцеловать меня и быть нежным со мной ... если ты ничего из этого не сделаешь, это тоже нормально. Просто, не бросай меня, молю тебя, останься со мной.       Пилот мог сказать, что что-то изменилось в её чародейских глазах.       - Ты все еще хочешь меня? - спросил любимую Синдзи.       - А как насчет правил?! - Аска кротко ответила, хотя ее вопрос не мог скрыть того, что она всегда так стремилась к соитию.       Синдзи подумал об этом.       - Ты была хорошей девочкой весь день — и как твой Господин, мне решать, как тебя наградить, верно? - Молодой мужчина сделал паузу, чтобы понять кивок Аски, - И. .. Мисато не говорила, когда должна начаться неделя, так что если она началась сегодня утром, то мы еще ничего не сделали.       - Это довольно подло, третий ребенок, - лукаво сказала Аска, - Мои вредные привычки, должно быть, сказываются на тебе.       - Надеюсь, мои хорошие привычки отразятся и на тебе. Синдзи оглядел ее корсетную фигуру, улыбаясь при виде этого, - Знаешь, ты действительно неописуемо прекрасна в этом корсете.       Аска ухмыльнулась.       - Развратник.       Синдзи снял с Аски поводок и, крепко схватив ее за плечи, помог подняться на ноги. В полутьме паренёк уложил красавицу в свою теплую постель. Рыжеволосая извивалась на простынях, упираясь голыми ногами в мягкий материал и прижимаясь к его подушке.       Икари сел рядом с ней и провел пальцами по её длинным красивым волосам. Партнёрша улыбнулась, когда его руки объяли её лицо и и по шее спустились вниз к её груди. Юноша погладил твёрдые полукружия грудей, поймав маленькие твердые комочки девичьих сосков между пальцами. Аска застонала, извиваясь от его прикосновений. Её тело стало как холст для его пальцев. Он проследил контур корсета вокруг ее бедер, а затем спустился, чтобы поласкать пушок поверх её киски. Зев её входа был влажным, мягким и невероятно тёплым.       Аска наслаждалась его прикосновениями сверху донизу, и когда она почувствовала, что готова, девушка призывно раздвинула бедра, прижимая подошвы своих ног друг к другу так, что ее длинные ноги превратились в своего рода драгоценный камень на кровати. Новая позиция раскрыла ее изящный розовый бутон, а губы раздвинулись, чтобы показать насколько она влажная, и блестящая при слабом свете..       Синдзи понял и осознал, что заставил ее ждать слишком долго. Он встал и разделся догола, затем, оставив разбросанную одежду на полу, забрался к ней. Тут-то перед ним встала дилемма: Для первого раза он мог бы ее трахнуть, но беда в том, что он был очень близок к оргазму, что не думал, что сможет продержаться сколько ни будь долго, и ещё как вариант, он мог бы поиграть с ее податливым телом, которое было беспомощно перед его руками и пальцами и подготовить ее к нему.       - Чего ты ждешь?!       Икари Синдзи нежно положил руку ей на рот, чтобы заставить замолчать, затем наклонился над ней, его нос был в нескольких дюймах от ее носа. Даже в тусклом свете он мог видеть голубое мерцание ее глаз.       - Я ведь в наших отношениях главный, помнишь?”       В ответ Аска приоткрыла губы, и его пальцы скользнули ей в рот. Синдзи позволил немке облизать свои пальчики на несколько мгновений, прежде чем убрать их. Юноша перебрался между её раздвинутыми ногами, упираясь руками по обе стороны от нее, и набросился на неё, вкушая девушку как голодный хищник, впервые отведавший свежего мяса после долгой голодухи.       Аска громко ахнула, когда тепло его рта сомкнулось вокруг ее соска. Он начал сосать ее, лизать и гладить языком, играя с ней. Она практически подпрыгнула в воздух, когда Синдзи игриво укусил ее за сиську.       - Боже мой... Синдзи… как же мне хорошо, - замурачала Аска Лэнгли.       Её реакция только больше придавала ему смелости, заставив осмелеть, покусывая сильнее, страстно посасывая, оттягивая в процессе её нежную плоть. Несмотря на утверждение Аски, что они уже не дети, Синдзи чувствовал себя так же, как малыш, сосущий соску. Темный кусочек плоти на вкус не был похож ни на что из того, что он когда-либо пробовал. Это было похоже на лакомство со вкусом Аски, почти такое же экстравагантное и ароматное, как и её киска.       В своем кожаном бондаже Аска могла только извиваться под чувственным натиском, пока Синдзи переходил от одной бледной груди к другой, облизывая, трогая и кусая. Дыхание Аски стало учащаться, и она застонала от удовольствия.       Затем, судя по тому, что она была достаточно возбуждена, он двинулся дальше вниз.       Раздвинув ее бедра ещё шире руками, Синдзи вдохнул аромат её киски. У Аски был свой собственный особый аромат, и в его опыте не было ничего, с чем можно было его сравнить. Мальчуган вспомнил, как нюхал его сначала из ее трусиков, когда стирал, а затем, после того рокового первого поцелуя, он смог ощутить аромат из самого источника.       Несмотря то, что Аска была такой «грязной» девочкой, Аске нравилось держать себя в максимальной чистоте. Синдзи знал, что она регулярно спринцевалась, но в этом не было ничего неестественного.       Он дразня водил своим языком по ее узкой щели, и она хрипло застонала. Киска уже была пропитана соками, которые оставляли горький привкус во рту. На вкус это был деликатес, крайне приятный вкус. Он лизал киску снова и снова, и ее щель, казалось, ответила, открывшись перед ним. Прозрачная струя хлынула из ребристой розовости прямо на простыню..       Её крошечный чувствительный клитор вскоре возбудился.       Синдзи положил его между зубами и слегка прикусил, но тело Аски сразу напряглось, и она громко заскулила, почти как от боли. Затем его пальцы вошли в нее: сначала один, потом два, потом три.       - Чёрт тебя дери, Третье Дитя! - Аска буквально заревела отчаяния, - Прекрати играть со мной и просто трахни уже!”       Затейник ухмыльнулся.       - Ты действительно хочешь этого, не так ли?”       - Да! Я хотела этого весь день! - закричала Аска, пытаясь освободиться от оков, словно хотела подчеркнуть свои слова, - Я сейчас с ума сойду!       Это было именно то, что он так хотел услышать, но он не собирался отклоняться от первоначального плана. Вопреки её возрастающему сопротивлению он продолжил работать пальцами, раздразнивая желание, надавливая на клитор и продвигаясь пальцами дальше по её узкому каналу. Через минуту она почти плакала от изнывающего желания.       С его пальцами, которые были влажными от ее соков, он провел рукой по её телу, чтобы прижать кончик своего пальца к ее больше не девственному бутону, в то время, как его язык продолжал обрабатывать ее киску. Он пошевелил пальцем, который находился в её заднице по самую фалангу. Ее сморщенный сфинктер крепко обжал его палец, изо всех сил сопротивляясь его порыву просунуть его глубже.       - Да! Ах! Ряяяяяя!!!       И когда ее киска сжалась вокруг него, распутница кончила второй раз за эту ночь. Аска неистово закричала, издав оглушительный вопль, когда очередной оргазм сотряс её уставшее тело. Её промежность снова покраснела от эякулята, заляпывая простыни под ней. Девушка задыхалась, извиваясь, беспомощно дрожала.       Синдзи подождал, пока партнёрша успокоится, прежде чем продолжить, хотя два оргазма явно сказались на ней. Мальчуган бесцеремонно вытер руки о её лицо и волосы, и заставил развратницу почувствовать запах и вкус пальца, которым до этого буравил её задницу.       Наконец Синдзи поменял позу, расположившись так, чтобы его вставший член почти касался взмокшего прохода. Аска посмотрела на него, её глаза пробежали по его телу, наполненные похотью. Синдзи переместил её ноги так, чтобы они охватывали бедра, и Аска незамедлительно скрестила лодыжки за его спиной, зажимая парня в тиски.       Поддерживая себя одной рукой и надрачивая свой член другой, Икари сумел поднять таз Аски с кровати, и, как он это сделал, засадил свой поршень в её жаждущую любви и истекающую нежным медовым соком норку.       Аска издала звук, который был наполовину стоном наполовину рёвом, когда он исполнил ее дневное желание и засадил ей. Всадница впилась каблуками ему в спину и подтолкнула вперед.       - О Боже!!!!!       И он драл её так неистово, как никогда раньше не трахал.       Все отчаяние и усталость, накопившиеся на протяжении дня, развеялись, оставляя лишь восхитительное удовольствие, когда он вгонял свой инструмент в нежно-розовые глубины её юной пизденки. Она выжимала из него все, мускулы её киски сжимались в железной хватке одновременно от прекрасной физической формы и нестерпимого желания.       Он трахал ее, входя в девушку снова и снова. И Сорью стонала и кричала от удовольствия, пока её раз за разом насаживали. Девушка ревела как белуга с широко разинутым ртом и распахнутыми глазами, а её спина изогнулась под практически невозможным углом. Синдзи застонал от натуги, что есть силы мча и себя и партнёршу по последнему кругу прямиком к финишной прямой.       Булькающие мокрые звуки исходили из киски Аски, каждый раз когда он входил её истекающую смазывающими соками киску. В бесконечно цикле он ударялся о заднюю стенку её вагины, немного вынимал и входил снова.       - Аггррхх... Ахааахххаах! Уххххаааххх! Синдзииии!!!!       Они танцевали самый древний в истории человечества танец, сливались друг с другом воедино, трахались так, как будто завтра уже не наступит. Сношались как обвивающие друг друга влюблённые змеи.       Пилоты Евангелионов ебались так неистово, как только могли.       - Ах ... Ах…. Аска!       Пот покрывал их тела, соединяясь с полами, как один, и запах его и мускуса наполнял воздух.       Любовники задыхались и стонали, а их сердца стучали все быстрее и сильнее.       Но Синдзи хотел большего.       - Что… почему остановился… - вздрогнула Аска, когда он поднял одну из ее ног над плечом, пока нога не закачалась высоко в воздухе, и не повернул ее бедра, переворачивая ее на бок из-за жесткого корсета. Поднявшись на колени, Синдзи оттолкнул ее другую ногу от своей талии и опустился на кровать, удерживая её на месте своим весом. Необычное положение распахнуло её еще дальше в своего рода горизонтальное Y, позволяя ему трахать её почти боком.       И в такой позе Синдзи продолжил долбить рабыню что было силы, снова и снова входя в неё, размахивая бедрами вперед и назад по широкой амплитуде. Только всякие звуки заполнили комнату - стоны, охи, всхлипы и звуки ударов плоти о плоть.       Он сильно потел от усилий; липкий туман неловко прилип к нему, поскольку горячая комната не давала передышки. Но даже когда он вытирал лицо предплечьем, он не сводил глаз с девушки..       Аска сияла, ее киска снова была счастлива, и ее сердце было довольным. Ее глаза буквально истекали тяжёлыми слезами удовольствия, щеки были ярко-красными, ноги и пизда разделились, руки были за спиной. Она была полностью в его власти. Если бы Синдзи хотел заставить ее кончить, он бы сделал это; если бы он хотел уйти, оставив её полувыебанной и в слезах, он бы сделал и это. Она была его игрушкой, три узкие дыры для него, чтобы трахаться и делать, как ему угодно.       И это девушку полностью устраивало.       Её разгорячённый разум хотел, чтобы её взяли всюду сразу; в киску, в рот и в задницу - все Аскины дырочки жаждали наслаждения, чтобы доказать ему, что никакая ее часть не была недоступна. Сорью Аска Лэнгли, должно быть, сходила с ума: с ума по его члену, и его прикосновениям, и его поцелуям, и его любви, когда он он заставил ее этим пробить себе путь к новому экстазу.       - Ах ...ах ...ах ... ах-АХХХХ!”       Аска кончила первой, и в своем ошеломленном состоянии она сделала это с тихим криком, когда её мир, само её существование - превратились в бессмысленное, безбрежное и бесконтрольное удовольствие. С широко раззявленным ртом вакханка бесконтрольно плакала, покрытые потом мышцы напрягались от напряжения, связанные руки сжимали простыни под ней, пальцы ног отчаянно вытягивались и царапали воздух.       Она плакала, слезы, которые были остатками её гордыни и ничем большим.       И когда она заплакала, она кончила. За ночь это уже был третий по счёту её оргазм.       Ее киска, все еще пребывающая в сильных муках оргазма, крепко сжала член Синдзи, словно плотный розовый рукав, словно боясь, что он уйдет посреди ее кульминации и заставит ее потерять это прекрасное чувство удовлетворенности.       Синдзи не успел сконцентрироваться на ощущении напряжения в его члене, потому что не отставал от партнёрши и вскоре крикнул:       - Аска! Сейчас кончу!       Он сделал это с громким хрюканьем, впрыскивая поток за потоком липкой спермы глубоко в раскалённую пизду, до отказа заполняя лоно рыжеволосой. Струя спермы выстрелила в ее жаждущий тоннель любви, как она насадилась ещё глубже на член Синдзи, что он проник за ее шейку матки, попав в ее матку, место отведенное самой природой для зарождения жизни. Синдзи ждал этого момента весь день; это оказалось намного приятнее чем он ожидал. Он наполнил ее до самых краев, а Аска забрала в себя все, без остатка. Сперма и любовь стали единым целым в Аскином чреве.       Наконец, неистовые движения Синдзи прекратились, ошеломляющая волна энергии от сдерживаемого оргазма пронеслась по его телу, настолько быстро и яростно, что он подумал, что его долбануло током. Находясь под ним, Аска издавала тихие, беззвучные стоны и всхлипывания, ее разум был погружен в пучину удовольствия от оргазма, поэтому она не могла связанно мыслить и говорить. Синдзи опустил ее на кровать, а после отпустил и ногу, немного ослабив напряжение на ее потрепанном тазу и оставил ее в вызывающей позе.       Как и рыжая, Третье ребенок понял, что он тоже плачет. Он вытер слезы руками, и, поскольку Аска не могла сделать то же самое сама, нежно вытер и её слезы.       - Не плачь... пожалуйста, не плачь, Аска,” прошептал он, - я не хочу видеть, как ты плачешь.”       - Я ... я всегда ненавидела плакать, - измученный голос Аски был едва слышен, - Я... всегда ненавидела ... ненавидела одиночество. Сегодня утром я проснулась и подумала ... я думала, что ты бросишь меня - мне так хотелось плакать. Но теперь всё по-другому. Я не против плакать сейчас, потому что это значит... что я больше не боюсь. Я не одинока. Я просто..., - её голос затих, как будто она слишком устала, чтобы закончить предложение.       В полумраке Синдзи мог видеть только намек на слабую улыбку, которая появилась на ее лице. Ей было достатоочно знать, что на утро они снова проснуться в одной постели Молодой мужчина нежно погладил одну из её горящих багрянцем щёк, наслаждаясь ощущением её теплой, гладкой кожи.       Синдзи коротко и страстно поцеловал любовницу в знак благодарности. Затем, когда Аска сочилась толстым потоком его эякулята, который потоком вырывался из распухших розовых губ её влагалища, паренёк рухнул на нее. Это было довольно удобное положение для отдыха; упругие молодые груди Аски, стесненные корсетом, действовали почти как подушки, которые слегка поднимались и опускались в такт её тяжелому дыханию, пока остренькие сосочки игриво тыкались в мужскую грудь.       Синдзи лежал так некоторое время, переводя дыхание и слыша, как Аска делает то же самое, чувствуя, как его сердце колотится в груди, а также чувствуя её сердцебиение.       Подростки просто молча лежали, но Синдзи знал, что они понимали друг друга без слов.       Через несколько минут он приподнялся и сел между её распростертыми ногами. Он осторожно начал развязывать Аску. Сначала он расстегнул пряжки на манжетах и выдернул из них запястья. Вымотанная и опустошённая, Аска прижала руки к груди.       Синдзи начал расстегивать корсет.       Это заняло некоторое время, но, в конце концов он снял его и бросил на пол.       Освободив Аску, Икари устало повернулся рядом с ней и приподнялся на своей подушке, которую вынул из-под ее головы, прислонив голову к стене. Молодой мужчина схватил ее обмякшее тело и потянул на себя, желая обнять любовницу, но некогда надменная Второе Дитя инстинктивно начала спускаться к нему на колени.       Мягкие прикосновения Аски пробудили в парне новую волну удовольствия.       Подняв его обмякший член нежной рукой, Сорью начала лизать от теперь уже опустошённых яиц до его набухшего кончика и целовать ствол, который только что бороздил её самые сокровенные, самые мягкие глубины. Вкус их жидкостей был сильным и острым, но для Аски они был великолепным - смак, который она заполучила, от которого она не могла избавиться..       В ее нынешнем состоянии, это было все, что она могла сделать, чтобы отблагодарить его. Синдзи прижал руки к ее взъерошенной гриве золотисто-огненных волос, попоправляя их, просто позволяя молодой женщине почувствовать его прикосновение, когда она обхаживала его «дружка», вспоминая, что в предыдущие ночи он заставлял её отсасывать после полового акта.        - Аска ... тебе не обязательно…       Но она все равно сделала это, нежно взяв его скользкий член и держа его во рту. Другой рукой она обхватила основание его вала, очень лениво массируя его яйца большим пальцем. У нее это очень хорошо получалось. Он не был уверен, почему это его удивило - в конце концов, кто бы что ни говорил, Аска была лучшей во всем, что она делала.       Однако, как бы это не было правдой, Аска находилась по ту сторону поводка, действуя больше на чистом желании, чем по принуждению. После дня сокрушительных разочарований, постоянного возбуждения и грязного секса, который только что у них был, Синдзи лежал и издавал звуки удовольствия, нежно гладя Сорью по её шикарным волосам.       Аска двигалась постепенно и утомленно, совершенно не демонстрируя тот бешеный темп, который она задает обычно. Ее глаза, когда она смотрела на него, были затуманены усталость и полны благодарности за доставленное удовольствие. Ее шустрый язык ласкал его на всю длину.       Чувство любящего рта Аски быстро подавило болезненность между ног, но, несмотря на новую стимуляцию, заставляющую его член напрягаться, Синдзи не мог справиться с другой полной эрекцией за такое короткое время или после такого мощного оргазма. Он был слишком измотан.       Аска обхватила его член губами, втянула в себя и ее щеки стали впалыми, заставляя Синдзи скулить, когда ей удалось извлечь каплю водянистой жидкости из головки члена. Она засосала его мягкий член чуть глубже, затаив дыхание, чтобы сдержать рвотный рефлекс. Поток слюны стекал по ее острому подбородку на тестикулы и простыню.       Со ртом, заполненным членом, как и ее киской некоторое время назад, Аска едва могла издавать звуки. Вместо этого сосущие шумы заполнили темную спальню, которая смешалась со стонами удовольствия Синдзи и словами похвалы.       Когда рыжеволосой стало очевидно, что никакие действия не принесут больше плодов, она позволила его скользкому члену выскользнуть из ее рта, оставив ее мягкие раздвинутые губы, соединенные с блестящей головой тонкой струной слюны и остатками его кончи, которые она не смогла проглотить в тщетной попытке отсосать парню.       - Аска ... я ... я ... не могу ... …”       Она фактически высосала его досуха. Синдзи немного разочаровался в себе, что не может дать ей то, чего она хочет. Парень так и сказал ей это с извиняющейся улыбкой.       А потом слабая, усталая и торжествующая улыбка разлилась по хорошенькому лицу Аски. Она провела пальцами по губам, облизывая и поедая его уретральный сок.       - Всё хорошо, - зевнула Аска и, в знак благодарности своему Господину, поцеловала кончик его члена, - Её голос был хриплым, когда она говорила, но когда молодая женщина смотрела на него, её выражение было удовлетворенным, её обычно рассерженные голубые глаза затуманились, - Боже...это было просто чудесно, не так ли? Не знаю, как ты, но я очень устала.       - Ты можешь спать сегодня на кровати, Аска - со мной, - сказал любимой молодой мужчина, - Ты это заслужила.       Понимая, что он имел в виду, и, подразумевая, что Рабыня должна оставаться в его постели, а не спать на полу, как раньше, Аска положила голову на колени Синдзи, рядом с его мужским достоинством. Она была покорена, измождена, побеждена его лаской, любовью и добротой. Икари Синдзи смог продемонстрировать свою силу, принять девушку такой, какая она есть и теперь Аска Лэнгли была в безопасности, по-настоящему дома, зная, что бы ни случилось, она больше никогда не будет одинокой.       Ее пальцы продолжали рассеянно гладить его, Хотя у неё уже не было сил пошевелиться.       Синдзи молча просунул руки ей под подмышки и с некоторым усилием поднял ее усталое тело еще выше, чтобы она могла положить голову ему на грудь. Икари крепко прижал девушку к себе, прекрасно понимая, что она действительно принадлежит ему. Аска нетерпеливо прижалась к нему носом и сделала все возможное, чтобы свободно и страстно обнять парня в ответ, обхватив пацанёнка своими тонкими ручонками, чтобы дать ему тепло своихих собственных объятий.       Их обнаженные, пропитанные потом тела были горячими и липкими, когда они прижимались друг к другу и тихо лежали в постели в течение долгого времени, просто дыша, касаясь друг-друга и при этом не говоря ни слова. Казалось, что пилоты могут остаться такими навсегда, просто растворившись друг в друге, лёжа в тёплом безбрежном первородном океане блаженства.       Когда Синдзи подумал, что Лэнгли, наконец заснула, молодой мужчина наконец собрался с духом и прошептал ей на ухо:       - Я люблю тебя всем сердцем, Аска.       - Дурачок, - устало пробормотала Аска, словно инстинктивно делая это во сне, без сознательных мыслей. Но рыжеволосая всё ещё не спала и всё полностью понимала, - Я это уже поняла.       Синдзи кивнул и крепче обнял ее. Почему-то, то что она не ответила, его совсем не беспокоило. Его сердце спокойно стучало в груди, бьясь так близко к Аскиному.              Утренний поезд был уже переполнен, когда Аска и Синдзи поднялись в вагон, поэтому они пошли к задней части вагона, где было немного больше места. Вокруг них было несколько свободных мест, но никто из пилотов на них не сел. Аска выглядела неуютно, ерзая в своей униформе, но Синдзи был на удивлении в приподнятом состоянии духа.       - Ну и как ты себя чувствуешь? - спросил Икари с легкой усмешкой. Паренёк наклонился к ней, чтобы они могли говорить, не привлекая внимания чужих ушей. Аска ничего не ответила. Она изо всех сил старалась не спускать глаз с пола, чтобы утренняя толпа не заметила её раскрасневшегося лица.       Возможно, она передумала.       Любой, кто смотрел на нее, сразу же мог заметить простой кожаный ошейник, надетый вокруг её стройной тонкой шеи, как это было в течение нескольких сладких дней их импровизированного медового месяца.       Однако то, что было в её трусиках, было гораздо более интересным.       Это была идея Мисато, что они отдохнут несколько дней от школы, чтобы помочь укрепить свои новые роли и поработать над своими отношениями. Им по-прежнему приходилось выполнять домашнее задание—которое каждый день приносила Хикари и которые получала Аска, из одежды на которой был только ошейник. Фактически, рыжеволосая Рабыня провела всё свое время дома нагишом, спала голой в объятиях Синдзи, ела в негляже из миски на полу и водилась вокруг на поводке, вытирая пыль, убирая, гладя и делая все домашние дела в чём мать родила. Она даже была обнажена, когда у девушки выдавалась минутка свободного времени.       Однако, несмотря на ее добровольное подчинение, Аска, конечно же, не потеряла своей способности жаловаться, что она делала часто и очень громко. Синдзи понравился её поступок, поскольку это показало ту дерзкую и волевую часть её личности, которая сделал немку той, кем она была, и по этой же причине работа по дому, за это были более значительными - не говоря уже об удовлетворении.       Смена ролей позволила им узнать что-то друг о друге, постепенно снимая слой за слоем из боли, проблем и недопонимания.       Например, Синдзи обнаружил, что Аска злилась намного сильнее, когда ей хотелось чего-то, чего она не могла иметь, чем когда она не хотела делать что-то—она была очень своевольной девушкой в этом отношении—но она также была более отчаянной и стремилась угодить.       Синдзи тоже мог заметить некоторые изменения в себе; знание, что Аска не набросится на него, углубили чувство нежности к ней, но в то же время обеспечили ему чувство безопасности. Изменения были небольшие, едва заметные. Такие вещи, как возможность говорить с ней твердо, без сожаления, или, например, не бояться ответственности. И он понимал, что эти изменения касаются только Аски, потому что, когда Икари оставался один, паренёк чувствовал себя таким же угрюмым и жалким, как и раньше.       Но с Аской ... он чувствовал себя спокойно, комфортно. Как будто её вынужденная уязвимость медленно позволяла ему покинуть и свою собственную раковину.       Икари Синдзи был страшно благодарен ей за это - и за миллион других вещей.       Аска поняла, что он знал, даже если он ничего и не говорил. Икари поймал гордость во взглядах, которыми рыжеволосая одаривала его, когда он сделал то, чего она не ожидала; довольные улыбки, которые он мог послать ей взаимно. Сначала он думал, что она просто гордится им, но, когда он стал более внимательным к их взаимоотношениям, он начал осознавать что-то еще.       Сорью Аска Лэнгли тоже была горда собой. Возможно, это была гордость за то, что девушка сумела помочь своему любимому вырасти в её глазах, сдавшись ему на милость а возможно, это была гордость за то, что он решительно и бескорыстно взял на себя роль лидера в их отношениях.       Когда пришло время возвращаться в школу, Аска сама настояла на том, чтобы носить ошейник, как видимый символ ее нового статуса.       Поначалу Синдзи неохотно думал, что нечто подобное просто побудит других людей охмурять ее даже больше, чем они уже сделали. Обнаженная Аска смело и страстно заявила, что хочет показать всем, что больше не боится своих отношений с ним. В конце концов, отказать ей оказалось невозможно, и девушке разрешили носить ошейник в школу как часть ее униформы. То ,что она преодолевает свою застенчивость, перерастает себя будет показывать всем, что девушка приняла себя как и свою роль как Икариной рабыни.       «Жаль», - подумал Синдзи, надевая на себя маску беззаботного доминирующего парня, амплуа которому парень следовал, властвуя над Аской. Она хотела носить ошейник на людях, теперь у нее не было выбора, кроме как показывать его.       - Аска, я задал тебе вопрос, - повторил Синдзи, возвращая свои мысли в настоящее, - Что ты чувствуешь?       Аска начала сосредотачиваться на ощущениях в промежности, неловко переминаясь с ноги на ногу ногах.       - Странное ощущение, - сказала Сорью смущенным шепотом, - Мне непривычно жарко во всём теле.       - Хорошо, - сказал Синдзи, нежно касаясь рукой её юбки.       - Ты что такое удумал?! - ахнула Аска и шустро огляделась, пытаясь понять, смотрит ли на них кто-нибудь или нет.       Синдзи проигнорировал ее. Его рука просто нежно провела у немки между ног, пальцы прижались к середине её киски, где она была наиболее чувствительна. Даже сквозь слои её юбки и трусиков паренёк почувствовал низкое гудение вибратора в форме яйца, жужжащего внутри ее теперь безволосой киски, которую её заставила наголо побрить Мисато в наказание за то, что девушка опять кончила без разрешения.       - Нет, - тихо взмолилась Асочка, внезапная дополнительная стимуляция заставила сильный румянец озарить её щёки, - Не здесь.       Пластиковое яйцо было ещё одной покупкой Мисато после похода в БДСМ-магазин было довольно удобным, чтобы его можно было носить где-либо под обычной одеждой. Кроме того, Аска также носила вибрирующую анальную пробку в форме луковицы, которая сейчас заполняла её тугой анус. И яйцо, и пробка были подключены к одному и тому же батарейному блоку, кабели обвивали ее верхнюю часть бедра и свисали с ластовицы ее трусиков.       Синдзи мог варьировать интенсивность обоих вибраторов при помощи пульта управления, что лежал у парня в кармане, давая ему дополнительную меру контроля над обычно злющей рыжеволосой хамкой. То, что он не чувствовал от того, что её так использовал, казалось пареньку слегка странным, но Икари воспринял это как еще один признак растущей уверенности в себе.       - Ты внизу вся мокрая, правда? - дразнясь спросил Господин, ещё сильнее прижимая свою руку к ней.       - Д-да, - запищала Аска в ответ, - Мои трусики все мокрые и липкие.       - Хорошие девочки не истекают соками по дороге в школу, Аска, - лукаво усмехнулся Синдзи, вспомнив слова Мисато, - Это рабыни текут как последние шлюшки. И Рабыни кайфуют от этого. Тебе ведь это тоже нравится, правда?       Развратник начал двигать пальцами по кругу, оказывая давление на различные точки истекающей нектаром Аскиной киски, усиливая стимуляцию и провоцируя новый спектр ощущений. Отрицать это было бесполезно, так как вытекающие из нее соки, выплеснувшиеся наружу, говорили о том, что красавица возбуждена громче любых слов.       Аска кивнула.       - И это потому, что…”       - Я твоя рабыня, - закончила Аска с едва заметной довольной улыбкой на лице, касаясь пальцами таблички с именем на шее.       Синдзи улыбнулся ей в ответ, также рад видеть, что Аска наслаждается этим, несмотря на ее оговорки.       Когда они вошли на территорию школы, раздались громкие шепокти, и потрясенные взгляды их одноклассников и школьников с параллели уставились на рыжеволосую девушку в ошейнике, идущую по коридорам под ручку с Синдзи. Почти сразу же началось тихое бормотание, слухи формировались и витали в воздухе, когда пара влюблённых проходила по коридорам, держась за руки.       - Она носит…       - Это что, собачий ошейник?”       Её лицо становилось всё более красным.       - Только посмотри на неё!       - Это для Икари? Да не может такого быть! Остановите планету, я - сойду!       К тому времени как они вошли в свой 2-А класс, шум и суматоха, казалось, проникли во все уголки школы. Все школьники вдруг занялись теоретизированием и сплетнями, от тех, кто видел как они входили, до тех, кто столкнулся с ними в коридорах. Некоторые из них молча восхищались парнем, словно боясь, что их могут подслушать, другие громко, открыто пытались раздеть Аску и задавались вопросом, какие еще кожаные одежды она могла бы носить под своим школьным нарядом.       Синдзи и Аска проигнорировали их, когда они пошли на свои места, шепот превратился в бессмысленный фоновый шум.       Повесив свою сумку с книгами на крючок на боковой стороне стола, Синдзи сел на свой обычное место рядом с Тодзи и Кенски, которые посмотрели на него проницательным, понимающим, но несколько восхищенным взглядом. Пилот заметил, что это был такой же взгляд как и у многих других студентов, которые теперь с благоговением взирали на пилота, как будто он был каким-то героическим воином, который только что убил мифического огнедышащего дракона.       Аска подошла к Хикари, когда та мыла и вытирала доску. Хораки повернулась и посмотрела на нее, улыбаясь лучезарной улыбкой, больше похожей на ухмылку, как у рыжеволосой. Хикари медленно опустила губку, её руки легли на шею, развязав галстук и расстегнув рубашку. Медленно, она сняла галстук и медленно расстегнула первую пуговицу, обнажив шею.       И так же, как её рыжеволосая лучшая подруга, Хикари носила ошейник, украшенный драгоценными камнями, по сравнению с простым кожаным ошейником Аски. В знак солидарности. Они разговаривали и смеялись друг с другом, и Синдзи мог только догадываться, чем они были так несказанно рады. Всё таки у этих необычных девушек должны были быть свои сокровенные женские тайны.       Тодзи, откинувшись на спинку стула и положив ноги на стол, снисходительно посмотрел на старосту класса, а затем вопросительно поднял брови, взглянув на Синдзи:       - Так ты всё-таки приручил свою рыжеволосую дьяволицу?       Икари в ответ просто пожал плечами и поднял экран лаптопа. Как только прозвенел звонок, остальные студенты поспешили сделать то же самое, заняв свои места и загрузив учебные материалы. Аска посмотрела через плечо, когда она села рядом с Хикари, неловко дергая юбку, как будто она не могла нормально сесть, чтобы не показать всем свои трусики. Без сомнения, рыжеволосая Рабыня очень хорошо ощущала как анальную пробку так и подключённый к её киске вибратор.       Через пару минут после начала лекции Синдзи достал маленький пульт дистанционного управления из кармана брюк и положил его на стол, так чтобы пилот Евы-02 могла его видеть. И молодой Господин знал по смеси виноватого волнения и стыда на лице своей Рабыни, что сегодня будет невероятно интересный день.              

КОНЕЦ