Сплетенные

На следующее утро Фрэнк проснулся в сомнительно хорошем расположении духа. Почти сразу вспомнив, что внизу должен спать Джерард, он спустился вниз, чтобы проверить, что это действительно так и Джерард не буянил ночью. — Спит, — наверное, самому себе сказал Фрэнк. Зайдя в кухню, он увидел там маму, пришедшую с работы. — Доброе утро, сын, — Фрэнк обратил внимание на обращение. Значит, впереди «серьезный разговор». Но по какому поводу? Ведь к ночевкам Джерарда не привыкать. Или она заметила, что парень не совсем трезв? — Доброе, — Фрэнк кивнул и потянулся за чашкой. — Нам нужно поговорить. Надеюсь, найдешь время. — Да, — Фрэнк неопределенно пожал плечами и сел напротив мамы с чашкой кофе. — И в честь чего? Женщина кивнула в сторону зала. Фрэнк тяжело вздохнул. — Я не… — Послушай. Я не собираюсь читать тебе мораль о вреде алкоголя. И я верю, что ты не пил. Пока верю. Но дело в другом, — убедившись, что ее слушают, женщина продолжила более мягким тоном. — Фрэнк, сынок, что случилось с Джерардом? Донна за голову хватается. Неужели ты сам не видишь, что с ним что-то творится? — Мам, я думаю, что я не тот человек, с которым тебе нужно говорить о Джерарде. — Но он твой друг! Фрэнк, сегодня он напился, а завтра за наркотики возьмется? — Фрэнк прикусил язык. — Что вчера случилось? — Ну… мы гуляли с Джамией, и я получил смс от Джерарда. Он тогда уже был пьяный. Я пошел его забрать, и вот, — Фрэнк опустил ту часть рассказа, в которой описывает, где именно он нашел друга. — И что? Ты не поинтересовался, по какому поводу он решил выпить? — Мам, ты наивно полагаешь, что он был способен выговорить хотя бы свое имя? — Понятно. А эта девочка, Джамия… дело в ней? — Ты о чем? — Ну, может, он ревнует ее к тебе? Фрэнк потер переносицу. И как быть? Джерард, очевидно, не говорил родителям о своей ориентации. А если и сказал, то мама Фрэнка не знала этого. — Не думаю, что дело в этом. — Фрэнк, тебя совсем не волнует его судьба? Мальчик просто губит себя. И только ты, его друг, можешь сказать, почему это происходит. Фрэнк понял, что он в тупике. Наверное, пора наконец решить, что ему важнее. — Мам. Это довольно сложно. Я и сам не… он ревнует меня к Джамие… — Ну, это естественно. Ты его единственный друг, он не хочет тебя терять. — Мне теперь вообще от него не отходить? — негодовал Фрэнк. — Фрэнк, ты не прав. Девушки меняются, приходят и уходят… — Да, я знаю. Просто… нелегко, знаешь ли, разрываться на части. Джамия – моя девушка, и ей тоже нужно внимание. Я и так стараюсь не обделять никого. — Фрэнки, сынок, я понимаю. Но в данной ситуации Джерарду нужно не внимание, а помощь. Проводи его до дома, как проснется. И поговори с Донной, пожалуйста, — после этих слов женщина тихо встала и пошла наверх. Фрэнк уронил голову на сложенные руки. Буквально через три минуты в кухню зашел Джерард. Сомнения в том, что он слышал все до единого слова, не было. — Доброе утро, Фрэнк, — парень стоял в дверном проеме. — Доброе. Проходи, чего как не родной. Я тебе кофе сейчас сделаю. — Нет. Не надо. Я пойду. — О. Ну ладно. Только меня подожди, я тебя провожу. Фрэнк быстро переоделся и спустился вниз, где его ждал Джерард. Всю дорогу до дома Джерарда парни шли молча. Фрэнк снова и снова повторял про себя слова матери. На его плечи опустили такой груз и ответственность. Он теперь отвечает за Джерарда. Но как тут можно разобраться хоть в чем-то, если по нему видно, что его что-то гложет, но он даже с Фрэнком этим не делится? К тому же, Фрэнку было неловко. Он чувствовал себя шпионом-предателем, который теперь работает на два фронта. И Джерард, и Фрэнк знают, о чем пойдет речь. Как только они дошли до дома Джерарда, парень сразу же поднялся в свою комнату, а Фрэнка тут же позвала миссис Уэй. — Фрэнки, дорогой, что вчера было с Джерардом? Я не могла ему дозвониться. — Ну. Мы просто решили отдохнуть. Пошли в клуб и немного выпили. Совсем немного. А когда вернулись, было уже поздно, и Джерард просто не захотел вас будить. Миссис Уэй нервно кивнула. — Ты же понимаешь, что я верю в твою ложь просто потому, что боюсь предположить что-то страшное и потом понять, что это правда? Фрэнк опустил взгляд. — Понятия не имею. Честно. Он не делится со мной. И эта его затяжная депрессия… я не знаю, чем она вызвана. — Я не стану лезть в ваши дела. И ты, Фрэнк, поступай, как знаешь. Потому как давить на тебя я не хочу. Фрэнк чувствовал себя как никогда виноватым. И единственное, чего он сейчас хотел – поговорить с Джерардом. Вряд ли удастся вытянуть из него хотя бы частичку правды, но попробовать стоит. — Можно? — Фрэнк, не дожидаясь разрешения, вошел в комнату друга. Джерард полулежал на кровати, облокотившись на стену. Его взгляд зацепился за что-то за пределами окна. — Джи, что происходит? Фрэнк осторожно сел на кровать рядом с Джерардом. — Фрэнк, давай начистоту. Тебе ведь неинтересно все это. И ты бы не начал этот разговор, не попроси моя мама тебя. Так что я не буду отнимать у тебя время. Прости за вчерашнее. И лучше вернись к Джамие. Из-за меня у вас ничего путного вчера не вышло, — Джерард наконец посмотрел Фрэнку прямо в глаза. И снова та же палитра эмоций. Страх, обида, ревность. Парень на секунду опешил. — Нет. Интересно. И я не собираюсь возвращаться к Джамие, пока не пойму, что с тобой творится. Я не собираюсь делиться этим с нашими мамами. Меня уже самого напрягает повисшая между нами тема, которую мы старательно избегаем. Надоела недосказанность. Скажи мне хоть что-то. — Родители не знают о том, что я гей, — Джерард, не будучи заинтересованным в разговоре, отвернулся к окну. — Но я-то знаю. И со мной ты можешь поделиться. Или проблема в том, что ты мне не доверяешь? — Я тебе как раз-таки доверяю. Даже слишком. Только я тебе больше не нужен. — Ты сейчас такой бред сказал. — Фрэнк, почему ты вчера пришел и забрал меня? Почему потом отвел к себе домой, позаботился обо мне? Почему сейчас выгораживал меня перед моей мамой? — Потому что ты мой друг. И, несмотря на весь этот бред, который ты постоянно несешь, я все равно тебя люблю. Так что с тобой такое? — Во-первых, я боюсь признаться родителям. Я теряюсь в догадках. У нас в семье никогда не заходило речи об ориентации. И, знай я реакцию родителей наперед, я был бы более решительным. — А Майки? — А что он? У него своя атмосфера. — Джи, объясни мне хотя бы сейчас. Зачем ты вчера пил? — Я не пил, — Джерард на секунду посмотрел на Фрэнка, сверкнув глазами. — То есть как не пил? — Обычно. Вернее, пил, но не столько, сколько ты думаешь. — Иными словами… — Я не был пьян. Боже, от меня даже не пахло. Но ты не заметил. Даже тогда, когда я тебя обнимал. Фрэнк был поражен. Он и не знал, что сказать. По мере того как Джерард отвечает на вопросы, их становится все больше. И ведь он прав. От него даже не пахло. А пьяного любой может разыграть. Но с какой целью? — И чего ради? — Неправильно. Сейчас у тебя должны чесаться руки. Ты должен хотеть меня ударить. Я обманул тебя. И сорвал твое свидание. — Если ты сделал это, у тебя были причины. — И они есть, — Джерард оттолкнулся от стены и сел напротив Фрэнка, смотря на него таким взглядом, что стало неуютно. — Когда мы последний раз гуляли? Ты обещал мне, Фрэнк. Обещал, что появление Джамии никак не скажется на наших отношениях. Но, если не можешь сдержать обещание, зачем это делать? Давать мне ложную надежду из жалости? Я в этом не нуждаюсь. Просто скажи, что я тебе не нужен. Нам обоим станет легче. Мозг Фрэнка медленно переваривал всю информацию. Это уже не ревность. Это уже что-то настолько задевшее чувства Джерарда, что он, как волк, готов стоять за свое до последнего. — Я не знаю, как еще привлечь твое внимание. Мы видимся только в школе. И то на уроках, а на переменах и после школы ты с Джамией. Я устал навязываться. И вчерашнее было просто доказательством моих слов. Фрэнк поник. Вот всегда так. Пытаешься обвинить Джерарда, но с него как с гуся вода. И ведь так умело все выворачивает. Но парень осознал еще кое-что. Что пора наконец повзрослеть и перестать выгораживать себя за счет Джерарда. — Я виноват. Прости. — Мне твое «прости» задаром не сдалось. Если тебе комфортно делать вид, что я не существую, тем самым ублажая совесть, я готов даже подыграть. Фрэнк, перестань строить из себя святую невинность! Потому что ни черта не получается! — Джерард! Перестань истерить! Я пытаюсь помочь тебе. — Да как? — в голосе парня уже проскальзывали слезы. — Я не игрушка, чтобы можно было так со мной обращаться. И не железный. Фрэнк, уйди. Просто уйди. Я не хочу видеть тебя. А тебе только камень с души. — Я не отстану. — Да мне плевать. — Почему ты не хочешь говорить со мной и делиться проблемами? — Потому что это тебя не касается! — А мне кажется, касается. Причем даже очень. Джерард тяжело вздохнул. — Ты сейчас пытаешься меня на чистосердечное развести? Фрэнк понял, что это все бесполезно. — Как остынешь, дай знать, — и быстро выбежал из комнаты Джерарда. А Джерарду сейчас хоть вой. Он только-только начал чувствовать, как его хрупкий эмоциональный барьер сломался. И не только барьер. А что-то внутри. И виноват в этом Фрэнк.