Мэс наказывает мальчишек

После обеда Мэс засобирался на охоту, натягивая кожаный плащ и смазывая меч неприятно пахнущим жиром. Нэй начал прибирать на маленькой кухоньке, чистить и мыть кастрюлю, напевая что-то себе под нос. Заслышав мелодию, Мэс одобрительно хмыкнул и начал покачивать головой в такт нотам. Потом оделся и, не прощаясь, вышел в дверь. Илор сидел в углу стола тихо, как домашняя мышь, ожидающая появления кота с минуты на минуту. Но сам внимательно смотрел по сторонам, прислушивался и внутренне готовился к побегу. Углядев с краю стола неубранный кусок засохшего хлеба, быстро сунул его в карман старых рваных штанов, которые получил от Нэя вместе с такой же старой рубашкой. В дороге еда пригодится. — Бери-бери! Этот хлеб тебе нужнее. Оголодал небось у работорговцев, — Нэй заметил движение юноши. Илор промолчал. Ещё чего — с рабом беседовать! Но тому отсутствие ответа совсем не помешало продолжать речь, которая скорее походила на монолог: — Я понимаю, что тебе страшно. Но не бойся, Мэс хороший, одинокий только. Он к нашему брату — рабу — справедливо относится. Не будешь шкодить, так и тебе ничего не будет. Только не зли его понапрасну, а то даже не знаю… Я всегда послушным был и старательным, только у Надаффа это совершенно не мешало наказаниям. Ладно, не ко времени сейчас моя болтовня, — и Нэй повернулся к Илору, продолжая перетирать помытый казанок. — Так как тебя зовут? Не знаешь? А как прошлый хозяин называл? Илор ничего не ответил, но вдруг неожиданно вскочил, толкнул обеими руками в грудь удивлённого Нэя и рванул к выходу. Вдогонку раздавались крики упавшего на попу паренька, а вокруг было прохладное утро, пахло влажной хвоей из леса, солнце светило, но не грело, и впереди была долгожданная свобода. Мэс успел уйти относительно далеко от избушки и побега Илора не видел. Только услышал вдали крики, хруст веток под ногами и вот уже охотник бежал со всех ног обратно домой, почуяв неладное. Хорошо, что успел. Двое здоровых соседских мужиков поймали запыхавшегося Илора и допытывались, чей он раб и откуда. В карманах документов не оказалось и из вещей только кусок заплесневевшего черствого хлеба, на «чёрный день», видимо. Разбитые ступни ног кровоточили. Раб затаил дыхание от страха перед чужими мужчинами. — Клейма на нём нет, значит, возвращать некому. Позабавимся и в землю его, — заметил один из них, зажимая в своей огромной ладони оба тонких запястья раба. — Ладно, мне что… — согласился второй, оглядываясь на Мэса. — Здорово, парни, — подбежавший охотник, осторожно подошел к Илору, стараясь не делать резких движений, — это мой раб сбежал. Новенький, только сегодня приобрел. Если хотите проверить, то его документы у меня в домике лежат. — Здорово, Мэс! — парни синхронно ответили и улыбнулись, теперь становилось очевидно, что они братья. — Не надо никаких документов — забирай его. Только ты бы поставил на нём своё клеймо, а то хорошенький такой, так и хочется ему вдуть посильнее, кто-нибудь может и воспользоваться своим типа «незнанием». — Спасибо, парни, дома поставлю, — Мэс приобнял ошалевшего от страха Илора, который не мог произнести ни слова и только оглядывал огромными пустыми глазами присутствующих, и попятился в сторону своего дома. — Ты что, сумасшедший что ли? — вопрошал расстроенный охотник своего раба по дороге к избушке. — Умереть спешишь? Ты же без клейма, то есть ничейный, затрахают до смерти и им ничего за это не будет. Найденный раб без клейма — добыча нашедшего! Закон такой. — Я не знал, — понуро ответил Илор. Он испугался, перенервничал и всё ещё не верил, что остался жив. Огромные парни выскочили практически из ниоткуда, схватили, больно сжимая тонкие кости. Перед глазами ещё маячил призрачный запах свободы, а уставшие порезанные ноги плелись обратно к дому «хозяина». — Ты не знал! Незнание законов не освобождает от их последствий! Мотай себе на ус! — Мэс был очень-очень злой, глупыш мог умереть самым жестоким и бесчеловечным образом. — Я попрошу Нэя всё тебе рассказать и объяснить. А пока посидишь в кандалах, пока я не буду уверен, что больше ты не выкинешь никакого фортеля! Но дома его ждал ещё один сюрприз — плачущий Нэй на коленях: — Я не виноват! — всхлипывал он сквозь рыдания. — Он толкнул меня, и я упал! А он убежал! Не наказывай меня! Я... я только встану и побегу его искать! Я его найду-у-у! — Ну вот, видишь! Ты Нэя напугал! Ему теперь опять кошмары год будут сниться, дурак! — и тут до Мэса дошло, что именно сказал его мальчик. — Ты его толкнул? Ударил? Я тебе велел его пальцем не трогать! Что ты за эгоист такой бесчеловечный? — Мэс схватил испуганного Илора и потащил в подвал по маленькой боковой лестнице. — Не надо, Мэс, пожалуйста! Не наказывай его! Он больше не будет! Он не знал! — Нэй бежал за ним, подвывая от всхлипываний на каждой фразе. — Не защищай его! Он жестокий эгоист! Он тебя обидел! Я его предупреждал, что тебя трогать нельзя! — вещал Мэс, разрывая на Илоре одежду и пытаясь всунуть того в странное деревянное устройство с железными наконечниками сверху. Юноша отчаянно сопротивлялся, а Нэй продолжал ныть, ползал на коленях и хватал Мэса за одежду, пытаясь оторвать от Илора: — Он больше не будет!!! — Конечно, не будет! Я ему больше не позволю! — Мэс заковал обнаженного Илора в колодки, — Посидишь тут ночь, подумаешь, стоит ли нарушать мои требования, сбегать и обижать несчастного Нэя… Который, кстати, тут за тебя плачет и вступается. Нэй продолжал дёргать Мэса за одежду и рыдать, сидя на полу. — Он больше не будет, прости его, пожалуйста, Мэс, ну прости его! Я поговорю с ним, ну, пожалуйста! — Отпусти меня сейчас же! Извращенец поганый! Только попробуй до меня дотронуться! Я тебя сам убью! — орал Илор, пытаясь освободиться, но деревянные колодки сидели плотно. — Видишь, Нэй, ему дела нет до твоих слёз! Этот раб думает только о себе! Но я заставлю его перед тобой извиниться! «Извращенец» — зря ты это сказал, глупыш! — Мэс начал медленно, но уверенно снимать с себя одежду. Сначала вниз полетела штормовка, потом шерстяной кафтан, овертуника, высокие шнурованные сапоги и в конце концов кожаные штаны. Исподнее охотник не носил. Мэс обошел деревянную конструкцию с прикованным юношей, чтобы взглянуть тому в лицо. — Я сейчас тебя сильно накажу, чтобы не повадно было убегать. Тебя же убьют, малыш! И ещё — повторяю в самый последний раз — не смей обижать Нэя! Этого я тебе с рук спускать не намерен! — Илор затаил дыхание от страха. Обнаженный охотник внушал не просто страх, а священный ужас: сильные перевитые канатами мышц руки и ноги, кубики пресса на животе, сильно развитые мышцы груди. Волосы на груди и в паху покрылись первыми побегами седины. Крупный бордовый член полувстал от заинтересованных взглядов мальчишек. С Нэем произошло настоящее чудо, он резко перестал всхлипывать и на коленях подполз поцеловать мужское достоинство хозяина. — Нэй, ты знаешь, я так не люблю! — мужчина не сильно оттолкнул коленопреклонённого юношу. — Разденься сначала и мы оба поиграем. Теперь у нас есть ещё одна новая «игрушка», — и указал кивком головы на Илора. Илор в шоке рассматривал место, в котором оказался: охотника, второго раба и подвал. Хотелось понять, в какие именно «игры» собираются играть с ним. Увиденное его не обрадовало: деревянное помещение без окон было увешено разномастными кнутами, украшено ремнями и плётками. Свет давал только один маленький факел в углу, ужасные тени плясали по лицам и стенам. Нэй к этому времени разделся, обнажая небольшой ровный член и худое жилистое тело человека, привыкшего к физическому труду. Мэс связал ему руки за спиной, объясняя, что раз заключил одного раба в кандалы, так и второго следует привязать для равноправия. Нэй явно не боялся и не возражал, мутный от желания взгляд тянулся невидимой ниточкой к уже полностью вставшему члену мужчины. — Дам я тебе полизать его, но не сейчас. Сейчас я хочу проучить этого любителя побегов и насилия, — мужчина расположил Нэя таким образом, чтобы член того находился напротив крепко сомкнутых губ Илора, — давай-ка извинись перед Нэем как положено. Мэс закрыл нос Илору вынуждая широко открыть рот и засунул туда член приятеля по рабству. Илор задохнулся, пытаясь выплюнуть нечаянного захватчика, но Мэс не позволял. Оставалось только неумело мычать. — Давай-ка, малыш, не балуйся! Нэй за тебя заступался! А ты его оттолкнул, так что будем считать, что ты извиняешься, — Мэс следил за процессом, поглаживая Нэя по плечам, спине, а потом и попе. Связанный раб резко вздрогнул, когда мозолистая рука хозяина прошла по нежным белым ягодицам: — Ой, извини, Нэй, нечаянно дотронулся до раны, засмотрелся на этого глупыша. Мэс оставил Нэя, изнывающего от ласк, тот аж глаза закатил от удовольствия. Илор раньше ни разу никому не сосал член, но влажный плен чужого горячего рта сделал всё за него. Юноша давился, пытаясь не то лизать, не то сосать непрошенного гостя. Всё равно выпихнуть чужую собственность не получалось, рот наполнился слюной. Нэй начал протяжно постанывать. — Не смей кончать, пока я не разрешу, понял, Нэй? — картинно строго произнёс охотник и помахал указательным пальцем перед носом старшего раба. — Да, хозяин! — еле ответил тот, перебирая ногами: то подходя ближе к Илору, то отходя от него на пару маленьких шажков. Сам Мэс обошел деревянное сооружение с обнаженным пленником и, зайдя тому за спину, начал гладить нежную спину и булочки. Просунул руки между ног и приласкал маленький член, тот нехотя напрягся. — Ты, Глупыш, тоже не смей кончать раньше нас! Я вот тебе сейчас кольцо на член надену. Но эта предосторожность оказалась лишней, чтобы Мэс не делал, кончить у Илора не выходило, то ли от страха, то ли с непривычки. А делал Мэс много чего…