Двенадцать дней.

Очередной праздничный день. Таких было уже десятки, если не сотни: разодетые друзья и знакомые, рестораны, дышащие пафосом, и ведущие с фальшивыми улыбками, которым только и надо, что поскорее напоить гостей и отвести программу. Всё это давно надоело и приелось, однако приходилось выполнять эту необходимую, но никому не нужную, традицию. Единственное различие было в том, что это был день рождения. Его день рождения. Осмотрев скучающим взглядом уже довольно пьяных товарищей, веселящихся на танцполе, Ерохин решает посмотреть, какое же бесполезное барахло ему подарили на этот раз. Пробираться через извивающиеся, пьяные тела друзей не просто, но Александр всё-таки справляется с этой задачей и подходит к небольшой кучке пакетов и коробок. Новые бутсы. Портрет в необычном стиле. Хах, джип на пульте управления. Явно от Дзюбы. Вдруг всё тело от кончиков пальцев до макушки пробирает дрожь, и Ерохин дрожащими руками подносит предмет ближе к лицу – уверенный, что зрение подводит его и всё это шутки пьяного мозга. Но нет, это именно то, что есть: старинная резная шкатулка с балериной на крышке. Только один человек мог подарить такую вещь. Человек из прошлого, которого Александр хотел забыть, но никогда бы не смог. Словно в замедленной съёмке мужчина  поднимается, окидывая невидящим взглядом мерцающее от большого количества ламп помещение, и уходит в тихое место, спрятав под полы пиджака коробку с подарком. Туалет встречает относительной тишиной, потому Ерохин спешно запирается и рассматривает коробку на наличие каких-либо подсказок. — Зачем ты прислал мне это сейчас? —шёпот срывается с губ, пока пальцы открывают шкатулку и нащупывают записку. — «Прекрасное далёко. Напрасно и далёко»… Бессмысленно далёко, я помню, Саш… Кулак, с зажатой между пальцев запиской, со всей силы врезается в стену. Боль не сравнима с той, что приносят нахлынувшие воспоминания, выбивающие воздух из лёгких. Дышать становится всё тяжелее и мужчина расстёгивает рубашку, спустившись по стене на пол. Мягкий, почти детский смех бьёт по ушам. Когда в последний раз он его слышал? Запах дыма и шум игрушечной железной дороги. Зачем она нужна была взрослому парню? Ерохин не знал, но это было так очаровательно. Искусанные до крови губы и яркие метки, не сходящие неделями. У одного были острые зубы, а у второго — нежная кожа. Совесть, съедающая всё изнутри. Для чего существует это чувство, если оно приносит только несчастье? Внутри темно и пусто, будто душа превратилась в чёрную дыру. Хотя почему будто? Он потерял всё. Абсолютно всё. Жену, ребёнка и его. Свой маленький мир, заключённый в зелёных глазах и непослушных русых волосах. Из омута воспоминаний его вырывает пиликающий телефон. Номер неизвестен. Саша скидывает звонок. Ему сейчас явно не до поздравлений или покупки новой кредитной карты. Пятый по счёту звонок. На той стороне кто-то явно настойчивый ждёт, когда ему ответят, но и Ерохин не настроен сдаваться и слушать сейчас чей-то лепет. Наконец звонки прекращаются. Мужчина уже собирается облегчённо выдохнуть, но тут приходит смс: «Прекрасное далёко, но давай попробуем ухватить его сейчас на крыше. У нас есть только 10 минут» Взгляд голубых глаз внимательно пробегается по строчкам. Снова и снова. Девять минут. Медленно Александр переводит взгляд на балерину, укоризненно смотрящую на него с раковины. Беги, глупый. Восемь минут. Движения слишком быстрые и резкие для такого маленького помещения. Александр хватает шкатулку и выбегает из туалета, пробираясь через мешанину людских тел. Семь минут. Шесть. Пять. Лестничная площадка. Спешный топот. Глухой удар упавшей шкатулки. Скрип перил и снова топот. Четыре минуты. Три. Две. Грохот от встречи двери со стеной. Взгляд мечется от края до края крыши. Пульсирующая в висках кровь и учащённое дыхание — единственное, что сейчас слышно. Ноль минут. Александр медленно подходит к краю крыши и, поставив шкатулку на бордюр, разворачивает её спиной к себе. Не выдержит даже её взгляда сейчас. Опоздал. Снова. Блять. Грудину разрывает ноющая боль, дышать вновь становится трудно. Сознание отказывается нормально переваривать реальность, и тело послушно оседает на холодный бетон. Такие же ледяные руки подхватывают мужчину и тянут на себя, забирая в крепкие объятия. Знакомый запах ударил в нос. Апельсин, мятная жвачка, дезодорант. В русых вихрах играют отблески рассвета и эта улыбка… Как же давно он её не видел. Кажется прошла целая вечность. — С днём рождения, моя балерина.