The Missing Q

Кью отказывался присоединиться к Плутону так много раз… он уже потерял счёт пыткам, которым его подвергли, когда Один неожиданно отложил последний пыточный инструмент — хлыст, сейчас покрытый кровью. — Боже, боже. Похоже, ты слишком упрям — себе же во вред. Полагаю, у нас нет выбора — придётся использовать последнее средство. Кью сжался. Что может быть ещё хуже, чем пытка на электрическом стуле, когда по тебе всё ещё стекает вода после предыдущей пытки, а тело уже покрыто ожогами от раскалённого железа и химикатов? Но ничего не происходило, и через некоторое время мальчик открыл глаза — только чтобы обнаружить раскачивающийся перед ним маятник. Гипноз?.. — А теперь смотри внимательно… Кью попытался отвести взгляд, но обнаружил, что не может. Его веки против воли начали смыкаться. Но пока Один всё бормотал и бормотал, что-то щёлкнуло в мозгу мальчика. Не это ли пытались сделать с Дан-сенсеем, когда он был похищен и привезён на корабль? Конечно, это не сработало на нём, великолепном детективе, но ведь это значит, что он смог противостоять гипнозу. Ухватившись за эту мысль и за знание, что гипноз работает только на добровольно согласившихся и восприимчивых людях, Кью начал всё сильнее и сильнее сопротивляться заклинанию Одина. И в этот момент его посетила безумная идея. Не будет ли лучше притвориться, что гипноз подействовал? Тогда он сможет узнать, что планирует Плутон, и помешать им. Кроме того, не похоже, что у него получится сбежать отсюда в нынешнем разбитом состоянии… Один, не подозревающий, что его гипноз не сработал, сказал: — На счёт три ты подчинишься всем приказам Царя Аида и будешь помогать планировать идеальные преступления для наших клиентов. Раз, два, три! . . . Кью моргнул, просыпаясь. Когда Один освободил его от цепей и повёл в лазарет, он осмотрел коридоры и комнаты, которые, казалось, окружали их, со скучающим выражением на лице. Сбежать будет непросто, мрачно подумал мальчик тогда. Он ещё не скоро сможет увидеться со своими друзьями и семьёй… Через месяц, когда он восстановился от пыток и получил знак Плутона на теле, Кью стали тренировать физически и умственно, и всё это время он действовал как покорный солдатик. Когда его сила и скорость увеличились за счёт постоянных упражнений и спаррингов, а умственные способности — за счёт придумывания планов для клиентов организации, Кью задумался о Рю и начал понимать его поведение с самого их знакомства. То, как он описывал своё детство, как был эмоционально дистанцирован от остальных ребят из Q-класса, почему решил сбежать и попросил Кью приютить его. Кью стало жаль голубоволосого мальчика, и он поклялся сохранить его прошлое в тайне от остальных, когда вернётся. Следующие четыре месяца Кью выполнял задания — следил за успешным воплощением его планов в жизнь. Поскольку Плутон был уверен, что Кью загипнотизирован и стал преданным членом организации, руководство не посчитало нужным посылать к нему наблюдателей. Его даже обучили технике гипноза, чтобы клиенты, если их поймают, не упоминали Плутон в своём признании. Но Плутон не знал, что Кью всегда оставлял какой-то изъян в своих планах, чтобы быть уверенным, что преступление провалится и жертвы смогут избежать смерти. Также он делал своим клиентам установку на мирное признание вместо самоубийства или сумасшествия, когда они благополучно провалят свои преступления. Но в конечном счёте, спустя пять месяцев с момента похищения, Плутон заметил его действия. Потому что в СМИ, обычно замалчивающие связанные с организацией события по просьбе DDS, просочилась информация о том, что полиция подозревает причастность Плутона к несостоявшемуся похищению высокопоставленной персоны. Руководству не понадобилось много времени, чтобы провести связь между провальным планом и Кью, и мальчик был наказан новыми избиениями и пытками в течение месяца. Чтобы преподать ему урок послушания, Плутон заставил Кью страдать гораздо сильнее, чем перед его присоединением к организации. Он оставался жив, но лишь едва. После каждого сеанса пыток его подключали к аппарату жизнеобеспечения и кардиомонитору в лаборатории, накачивая разнообразными наркотиками, чтобы он не сбежал. Впрочем, нужды в таких мерах не было: Кью так ослаб от боли и голода, что у него не хватало сил даже встать. Когда он лежал на столе, приходя в себя после очередного наказания Одина, его глаза стали закрываться. Постоянные пытки плохо сказались на здоровье мальчика — ему становилось всё сложнее и сложнее просыпаться. Но это не значит, что он не замечал, что происходит вокруг. Он слышал замедляющийся писк кардиомонитора и торопливые шаги прочь из лаборатории. Кью понял, что Один сбежал из-за кого-то — вероятно, служителей закона, — нашедшего это убежище, и что его мучитель считает, что Кью не выживет. — … Следующее, что я помню, это как кто-то трясёт меня за плечи, но это всё. Закончив рассказ, Кью опустил глаза на укрытые одеялом колени, надеясь избежать жалостливых взглядов. Он нервничал, ожидая чьих-нибудь слов. Хоть каких. На некоторое время, пока все переваривали информацию, в палате воцарилась тишина. На лицах слушателей застыли выражения различной степени ужаса и шока. Дан-сенсей мягко заговорил, спасая Кью от болезненного молчания: — Спасибо, что рассказал нам о том, что ты пережил. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это. Мы приняли меры и разместили охрану у твоей палаты, — Кью признательно кивнул, и Дан-сенсей продолжил: — Ну, полагаю, на сегодня достаточно. Q-класс, встретимся завтра утром в школе. Катагири-кун, думаю, нам следует вернуться в DDS и проверить, как справились в моё отсутствие Хонго-кун и Нанами-кун. Они попрощались с Кью и покинули палату. Как только учителя вышли за дверь, Кинта легонько взъерошил Кью волосы: — Больше не заставляй нас так беспокоиться, Кью. Мальчик с виноватым видом потер затылок. — Простите… — Ну, я рада, что ты вернулся! — Мегу ярко улыбнулась, крепко его обняв. К вящему удовольствию остальных, от этого прикосновения щёки Кью порозовели. По-видимому, как минимум это осталось неизменным. Когда девочка отпустила Кью, Казума поднял руку в приветственном жесте: — Похоже, ты завершил свою первую работу под прикрытием. Ребята, как и сам Казума, вздрогнули от бесчувственности его слов. Но прежде чем мальчик начал извиняться, Кью улыбнулся ему, совершенно не задетый: — Да, похоже на то! — не успев сказать что-то ещё, он был вынужден подавить зевок; ребята поняли намёк и быстро ушли — кроме Рю, который планировал вернуться домой с Ренджо-сан. Когда мальчики остались одни, Рю сел в кресло возле кровати Кью. Заметив, что друг ещё не заснул, он улыбнулся и сказал: — Я рад, что ты в порядке. Мы с Ренджо-сан очень волновались за тебя. — Да, мне нужно будет как-то компенсировать вам это, — Кью извиняюще улыбнулся ему. Рю хотел было запротестовать, что он вовсе не это имел в виду, но Кью прервал его. — Эй, Рю… — Да? — Рю насторожился от неожиданно серьёзного тона Кью. Но тот не успел продолжить: его мама с довольной улыбкой на лице ворвалась в палату и обняла сына, двинувшись следом к Рю. Кью немного удивило то, как спокойно Рю воспринял объятия. До его похищения Рю всегда напрягался, если Ренджо-сан обнимала его, будто бы с непривычки. Но сейчас… Он улыбнулся. Было здорово видеть Рю наслаждающимся жизнью — особенно теперь, когда у Кью появилось представление о том, на что она была похожа все эти годы до встречи с Q-классом. Мальчик решил, что разговор о прошлом Рю в Плутоне вполне может подождать.