Ипсилонские рассказы

      Рудель прилетел в Гардарику на несколько дней - забрать Смертоптица, уточнить мероприятия в аэроклубе и, разумеется, навестить друга детства - Покрышкина. Надо сказать, в суровые февральские морозы Покрышкин не без злорадства приглашал немецкого друга покататься на лыжах. Теперь, в марте, Рудель приглашал его поплавать в Днепре наперегонки*. Ятен была рада: и увидеть Ули, и то, что он ненадолго. Ули - отличный парень, но ужасно помешан на здоровом образе жизни, а Ятен терпеть не могла физру. Сейчас они сидели в его небольшом домике на втором этаже и пили томатный сок. Разговор зашёл о технах-Штуках. -Густав никого не слушается кроме своего пилота, - рассказывала Ятен, - он троллит всех и вся, я устала выслушивать жалобы из местного дворца пионеров, что Густав взял моду пикировать на юннатов, когда они проводят свои занятия у речки. -Я летал с ним пару раз, - задумчиво произнёс Рудель, - Пушки, конечно, делают их немного неуправляемыми, но к этому можно привыкнуть... Впрочем, тогда он ещё был вполне нормальным. -А ещё он вандалит: рисует свастику на заборах. Причём именно там, где её могут увидеть коммунисты, - Ятен вспомнила, как давеча Красный Комиссар потрясала кулаками от негодования по этому поводу. -Он свихнулся из-за тарана**, - Рудель развёл руками, - Наверное, это было большим стрессом для него и для Клауса. Ятен знала, что Клаус - это пилот Густава, единственный из всех людей, кто мог запретить Густаву безобразничать - тихий, молчаливый парнишка лет двадцати двух, белобрысый и веснушчатый. Журналистки с Омикрона уверяли, что Клаус и Густав - это пейринг, и от расправы их спасало лишь то, что Клаус не читал жёлтую прессу, а Густав не знал, на что должны оскорбляться люди. Сама Ятен всегда с умилением думала, что эти двое очень трогательно смотрятся - мальчик с веснушками и прирученное им чудовище, готовое растерзать любого, кто осмелится обидеть его хозяина. Сам Густав напоминал ей анимешного злодея Фарфарелло - такие же шрамы на лице и безумный взгляд. -А над моим домом начал появляться один Спитфайр, - произнёс Рудель, - сперва просто пролетал, сейчас иногда кружит... Я подумал, что кто-то из англичан задумал против меня пакость, а потом решил, что дело-то вовсе не во мне, а в Птице... Ятен вытаращила глаза. -Вот у тебя есть кошка? - Рудель посмотрел на Ятен и улыбнулся (не скалясь, а просто так). -Кошка? - Ятен сразу вспомнила про Луну, - У меня нет, у подруги только.... -Жаль. Короче, вот если бы у тебя была кошка, а к ней бы повадился ходить кот: приходить и мяукать под окном - гулять звать... Ятен подавилась соком. -Чтоооо?! Ты хочешь сказать, что самолёты уходят в загул?? -Ну не так как кошки, разумеется, - Ули засмеялся, и Ятен в очередной раз позавидовала его клыкам, - Но если они стесняются придти как люди, то могут вполне покружить над домом, чтобы позвать полетать. -И что Птиц? -А что? Она у тебя гостит, вот и спроси её... Ятен подумала, что знает о своей подруге-техне очень мало. Да и больше всего времени Смертоптиц проводит не дома, а на аэродроме или летает где-нибудь. -Штуки, они такие загадочные, - Ятен потеребила волосы, забранные в хвост, - летают, бесятся, стебутся... А потом смотришь - в глазах какая-то тоска. И спросить страшно. -А ты знаешь, кто они на самом деле? - Рудель посмотрел Ятен прямо в лицо, и ей померещились алые огоньки в его зрачках. Председатель Ипсилона покачала головой. -Они дети смерти, ангелы Апокалипсиса. От этих пафосных слов повеяло мрачной мистикой; Ятен нахмурилась. -Ты же знаешь, что штурмовая авиация предназначена для того, чтобы уничтожать технику на земле, здания и войска противника, - продолжал Крылатый уже без улыбки, - В отличие от истребителей, бомбардировщики - убийцы людей. Зачастую хладнокровные и циничные. На них крови мирных и невинных граждан поболе чем на солдатах-пехотинцах. Всякая Штука - это потенциальный палач. И не потому, что они ненавидят людей, а потому, что это их работа. Люди сами боятся убивать, боятся смотреть в глаза своей жертве; для этого они придумывают разные хитрости, чтобы их совесть оставалась спокойной. Перекладывая ответственность на кого-то, человек чувствует себя невиновным и не сходит с ума... Для того и появились эти машины - чтобы брать на себя грех людей. Это же с древности идёт - "это не я сотворил, это бес попутал". И эти демоны добровольно служат людям, собирая на свои крылья всю кровь и всё зло, которые несёт война. Ятен опустила голову. -Но это же... Нечестно, разве нет? Совершать зло чужими руками, а самому оставаться якобы чистым? Крылатый печально улыбнулся. -Я вовсе не про тебя, - Ятен запнулась и закусила губу: что сказать? Половина из её ипсилонских знакомых подходила под определение преступника. И даже трудяга Пётр Великий в своё время самостоятельно рубил головы стрельцам. -Но мироздание всё равно знает, где справедливость, - Рудель положил ладонь Ятен на плечо, - Техны служат людям добровольно, и скорее бы стали страдать, если бы им запретили это делать... На улице скрипнула калитка. В саду появилась тощая девчонка с золотистыми вихрами, торчащими в разные стороны и чёрной повязкой на глазу - Юнкерс по имени Смертоптиц. -О, а вот и наш ангел смерти вернулся, - Ули вышел из комнаты, чтобы открыть техне входную дверь.

***

Вечер неспешно опускался на Гардарику. Рудель и Ятен сидели за столом и пили чай. Попутно Ятен корректировала текст своего очередного рассказа на ноуте, лежавшем у неё на коленях. -Тупой абзац! - шипела блондинка, - Чё за диалог вообще? Бред собачий... И как я могла накатать такую ересь? И стереть жалко... Юмор какой-то как в третьесортном стёбном фанфике... Ули открыл было рот, чтобы спросить, о чём, собственно, рассказ, как дверь неожиданно открылась, и Крылатый так и замер с открытым ртом. На пороге стояла Смертушка, немного запылённая, в грязной обуви, но с ехидно-победным выражением лица. В руке она держала цепочку-поводок, на которой вела некое существо, походившее бы на человека, если бы не жёлтые техновские глаза. У существа были бледно-розовые волосы, розовая майка и такого же цвета штаны, заправленные в армейские ботинки. На плечах красовались татуировки в виде сине-красных кругов. -Это Утена, - произнесла Птиц, - Я поймал, наконец-то. Ибо нефиг летать на разведку над домом командира! -Э-э-э... - только и смогла вымолвить Ятен. -Утена пока поживёт у нас, - Птиц прищурилась, - А там поглядим... Может на аэродроме ангарчик выделят... И не вздумай улететь, а то привяжу! - она погрозила пленной техне, хотя та смотрела с таким видом, будто и не собиралась никуда сбегать, а только и мечтала попасться. -А ну-ка, schnell! - Смертушка дёрнула поводок и велела техне спускаться вниз по лестнице. Дверь за ними закрылась. -Мда, - вздохнула Ятен, - а я разве что кошек с улицы притаскивал... Представляю, что напишут теперь в интернете...