POV Шерил Блоссом.
Моя голова гудела от вчерашней пытки. Я не знаю, что это лечение должно было дать, но на все сто процентов уверена, что оно этого не дало. Наоборот моя голова только болит. Я надеялась, что к утру она пройдёт, но как можно увидеть — нет. Глаза слипались. Я хочу спать. Но у нас сейчас завтрак, а потом приёмы лекарств и пару мучительных аппаратов. Не думаю, что они смогут вылечить меня. Эта психбольница будто не понимает, что нужно пациентам. Я посмотрела в сторону второй кровати. На ней мирно сопела моя соседка. Её зовут Элизабет, а фамилию я не запомнила. Вчера она пыталась завести со мной беседу, но я так хотела спать, что давала краткие ответы, не желая продолжения разговора. Сейчас же я жалею об этом. Могла бы завести хотя бы одного знакомого. У нас подъём в семь часов утра. Завтрак с восьми до десяти. Затем с одиннадцати до двенадцати будет фитнес час. Дальше же свободное время, а то есть приём лекарств. Обед, как мне объяснил один из докторов, начинается в два, длится всего час. Ужин же в семь вечера до восьми. В десять все должны быть в своих палатах. Таковы правила. Ещё здесь запрещается выходить в коридоры ночью. Если кого-то поймает дежурный врач, то такому человеку будет очень-очень плохо. Я сегодня проснулась за полчаса до подъёма. Быстро переодевшись, я услышала, что какой-то доктор стучит в нашу дверь, крича «вставайте». — Закрой свой рот! — гавкнула Элизабет. Она закрыла свои уши подушкой и с силой зажмурила глаза. Я же ухмыльнулась, узрев такое поведение девушки. — Привет, — поздоровалась я, когда соседушка встала с кровати. Вид у неё был отвратительным. Лицо помято, волосы запутаны, глаза слипаются, а тело будто свалится обратно в царство Морфея. — И тебе, — ответила она, сонно потянувшись. — Тебе следует принять душ, воняешь жутко, — съязвила я, ведь нельзя терять статус. В школе я была «королевой», поэтому и здесь буду ей. Зачем? Просто, чтобы не потеряться. Этот статус мой спасательный круг. Я тону в море депрессии, а он пытается меня удержать. И если вдруг здесь у меня не будет моего круга, то боюсь я просто напросто захлебнусь. — Тебя не спрашивали, — пробубнила Элизабет, поправляя блондинистые локоны, стоя у зеркала. — Я знаю, — я злобно улыбнулась, — это совет, — подмигнув, я удалилась в общую душевую для девочек. Наши двери уже не были закрыты на ключ. Утром их открывают. А поближе к ночи закрывают. Пройдясь по бело-синим коридорам, я толкнула плечом какую-то девчонку лет так пятнадцати. У неё были русые волосы и голубые глазки. Она обиженно хмыкнула, но не стала мне отвечать. Так и нужно. Я должна быть непобедимой, несмотря на всё дерьмо, что творится со мной. — Отойдите, — скомандовала я, чтобы девушки, что стояли в очереди в душевую, дали мне проход. — А ты кто такая? — спросила одна из них. А всего их было трое. Она сложила руки на грудь и пульнула в меня острый взгляд. — Шерил Блоссом, малышка, — я схватила девушку за подбородок, — и я тут главная, поэтому отошла живо, — прошипела я. Чёрноволосая красавица не стала спорить и дала мне путь вперёд. Её подружка, что стояла вторая, видела происходящее, поэтому без слов пропустила меня. Лишь одна пациентка решила проигнорировать тот факт, что я просила отойти. — Ты глухая? — спросила я, дёргая её за плечо. У девушки были коричневые волосы с фиолетовым оттенком. — Нет, — сухо ответила она, но я заметила как её кулаки сжались. Девушки сзади начали испуганно о чём-то шептаться. Я хотела прислушаться к их разговору, но всё же сочла это не важным. — Тогда что же ты стоишь на месте как прикованная. Дай мне пройти! — я дерзко всплеснула руками, закатывая свои глаза. — Здесь очередь, — она всё также холодно отвечала мне, но я слышала в её голосе некое раздражение. — Мне плевать. Я Шер… — Шерил Блоссом, — перебила она меня, — а я Тони Топаз и мне совсем не приятно с тобой познакомиться, поэтому закрой свой рот, — довольно грубо ответила девушка, повернувшись ко мне лицом. В её тёмно-карих глазах резко блеснула ярость, от которой по всему моему телу судорожно пробежали мурашки. Дверь в душевую открылась, и из неё вышла незнакомая мне персона. Вместо неё быстрым ходом вошла Тони. А я так и не успела ей ответить. Вот дрянь, она портит мне всю репутацию! Рушит мой замок! Лопает мой круг! Простояв ещё пару минут в очереди, из комнаты вышли две девушки. Я же зашла вместо одной из них. Душевая была в голубом цвете. Пять кабинок без дверей со шлангами для душа. Пять туалетов стоявших в углу комнаты. Дверки же там уже находились. И ещё пять умывальников, около которых я заметила ту самую Топаз. — Не дерзи мне больше, — прошипела я, подходя к ней. Она же нервно вздохнула, закатив глаза. — Отвали, — Тони махнула рукой, показывая что не хочет со мной разговаривать. — Иди-ка ты в жопу, мерзкая мразо… — я не успела закончить предложение, как крепкие пальцы девушки резко схватили моё горло. Она, толкнув меня, прижала моё тело к стене, давя на шею с такой силой, что мне казалось, что я вот-вот умру. Я чувствовала, что задыхаюсь. Мне было больно. — Я тебе сказала, что мне противно твоё общение, — она злобно прожужжала эти слова прям в моё ухо, обжигая кожу горячим дыханием, — если увижу снова тебя хотя бы в метре от меня, — разжёвывая каждое слово, сказала Тони. В её глазах была злоба. Не та злоба, что бывает обычно у каждого человека. Это другой вид. Особый. Тот, что я раньше не встречала, — я убью тебя. — От-т-тпус-с-сти, — еле выдавила я, понимая, что теряю сознание. Но к счастью, Топаз резко кинула меня на холодный пол, выпустив мою шею из своей острой хватки. Я же схватилась за болящее место. Мне больно. Очень больно. Слёзы сразу навернулись, но плакать я не буду. Не здесь. Не при ней. Тони же посмотрела на меня. Она была очень зла. Я даже верю её словам, что она убьёт меня. Она уже выглядит так, что убьёт меня. Схватив свою сумку с вещами для душа, Топаз вышла из душевой. Я же последовала тем же ходом, но в свою палату. Ноги были ватные. Мне казалось, что я упаду. Но я продолжала идти. Хочется как можно быстрее лечь в кровать. Как можно быстрее уйти от этих взглядов людей, что будто бы смеются надо мной. Зайдя в палату, я хлопнула дверью. Легла на свою кровать. Не выдержала. Заплакала. Элизабет не было в комнате. Она наверное стояла в очереди к душевой. Возможно, даже видела как я выхожу оттуда. Но мне как-то плевать. На всё плевать. Только почему-то я плачу. Захлёбываюсь в слезах. Тону. Иду ко дну.Флэшбэк.
POV автор.
Алые капли крови скатывались по нежной бледной коже рыжеволосой девушки и падали на белоснежную подушку, оставляя за собой красные пятна. Между губами была использованная сигарета, из которой давно не шёл дым. Глаза были закрыты. Она предвкушала смерть, но всё ещё дышала. Второй порез на этом же запястье дался намного легче. Даже уже без страха. Ещё несколько капель полетели вниз, а острая боль пронеслась по руке, заставляя Шерил сжать глаза. «Надо было набрать ванну», — от этой мысли стало смешно. Будто бы верёвка с мылом. Разницы уже не играет, но хотелось бы. Ещё пару капель, а дыхание осталось прежним. Твою же мать. Неужели умереть так трудно? Шерил резко вытащила сигарету изо рта, выбросив её в сторону. Она потянулась за телефоном, что лежал на тумбочке. Набрала номер «911». Сообщила об собственной попытке суицида. Как же глупо? Соглашусь, ещё как. Но раз не вышло, то нужно хотя бы избавиться от боли, ведь другого выхода девушка просто не нашла.Конец флэшбека.
POV Шерил Блоссом.
— Ты в порядке? — заикаясь кто-то спросил у меня. Голос был знакомый. Повернувшись, я увидела Элизабет. Она выглядела встревоженно. — Да, — солгала я, протирая глаза. Мне так плохо, что боль становится уже привычной. Бывает так, что порой я даже самой себе не могу объяснить почему мне так плохо. Дело ведь не только в Тони. Она всего лишь обидела меня. Наглым способом обидела. Но со мной бывали дни и похуже. Родители творили со мной ужасные вещи, так что мне не привыкать. Значит дело не в Тони. — Всё хорошо? — она снова задала вопрос. Видно девушка переживала за меня. — Всё замечательно. — Ладно, — она нервно глотнула, — завтрак скоро. — Я знаю, — холодно отвечала я, чувствуя пустоту внутри. Не понимая, как я ещё нахожусь в живых. Элизабет ничего не ответила. Она вышла из комнаты, оставив меня одну. Одиночество моё второе имя. А самое страшное в нём то, что я начала видеть прекрасные стороны. Начала привыкать быть одной. Начала наслаждаться одиночеством. Слёзы уже не шли. Я просто смотрела в пустоту, чувствуя как моё сердце разбивается на маленькие части. Почему это всё происходит со мной? Почему мама с папой любили моего брата больше, чем меня? Почему именно мой брат стал жертвой серийного убийцы? Почему не я? Ладно. Надо успокоиться. Надеть на себя маску высокомерной сучки. Умыться. Пойти поесть. Я встала с кровати и посмотрела на себя в зеркало. Рыжие волосы, опухшие от слёз глаза, мысли о суициде. Ну нет. Умереть здесь мне так просто не дадут. Скорее будут мучить. Но лучше быть измученной здесь, нежели в своей собственной семье, где кроме брата меня никто не любил. А теперь и брата нет. Теперь и смысла жизни нет. Зайдя в столовую, я почувствовала ужасный запах. Наверное еда здесь на вкус такая же. Взяв тарелку с кашей, я начала искать свободное место. Осмотревшись, я увидела знакомые лица. Тони, которую я мысленно ненавидела, сидела с каким-то парнем. У него были каштановые вьющиеся волосы, которые он перебирал пальцами. В нескольких метрах сидела моя соседка. Рядом с ней находилась девушка с чёрными до плеч волосами. Она выглядела подавленной. Ковыряла вилкой в манной каше. Долго не думав, я села к Элизабет. — Привет, — улыбнулась незнакомая мне девушка, — ты новенькая? — Да, живу с Элизабет, — я попробовала еду, и о боже мой, она великолепна! — Я Вероника Лодж, — чёрноволосая подала руку для пожатия, но я решила проигнорировать это. Я была до сих пор разбита, поэтому не хотела продолжать общение, но всё-таки решила сделать вид, что я считаю себя лучше, чем она. Всё же мне нужен статус королевы, для того, чтобы выжить. Нужна маска, — подашь руку? — спросила девушка. — Не хочу, — я поедала эту вкусную манку. — Очень грубо, — от улыбки на лице Лодж не осталось и следа. Ну и ладно. — Вероника, — обратилась к ней Элизабет, — пока есть время, пойдём запишемся на просмотр фильма? — блондинка поправила свой конский хвост, что заплела утром. — Давай! Очень хочется посмотреть какой-то ужастик. Девушки встали со стола, направляясь к Мистеру Реджи. Он вроде бы отвечает за кино. Хм, может и мне пойти? Делать же толком нечего. Я пошла следом. Оказалось, что остальные пациенты, увидев, что запись уже началась, начали тоже подходить. Но в конечном итоге, я оказалась в списке желающих посмотреть фильм. В нём также присутствовали: Тони, Элизабет, Вероника, Джагхед и Марк, которых я не знаю, Кристофер, чьё имя мне незнакомо и ещё пару человек, которых я просто не запомнила. В кинозале всего двадцать мест. Билетов нет, пропускают по списку. А начало в восемь вечера, после ужина. — Бетти, привет, — послышался чей-то голос. Это был тот самый парень, что сидел с Тони. — О боже, я Элизабет, а не Бетти, — гневно ответила моя соседка. — Идёшь в кино, Бетти? — он проигнорировал её поправку. — Отстань от меня, — ответила блондинка. Затем она быстрым шагом вышла из столовой, видимо не хотела продолжать беседу с парнем. А Вероника с грустью посмотрела на свою уходящую, вроде как, подругу. Интересно, чем ей не нравится это «Бетти»? — Она не любит когда её так называют, — сказала Вероника тому парню. — Знаю, поэтому и называю, — он улыбнулся. После тоже покинул столовую. А Лодж направилась к своему столику. — Шерил Блоссом, — ко мне подошла женщина. Это врач, — примите лекарства, — она дала мне антидепрессанты. Я их жутко ненавижу. Мерзкие таблетки, что должны придавать мне хорошее настроение. Но правда в том, что его уже нет. И не думаю, что будет. Депрессия - эта та причина, что привела меня сюда. Доктора здесь хотят вылечить её, сделать меня счастливее. Я даже сама на секунду в это поверила. Только после стычки с Тони, я поняла, что никто не вылечит меня. Никакие уколы, лекарства, препараты, весёлые комедии, грустные мелодрамы, книги, разговоры - ничто не сделает меня счастливее. Мне грустно. Бывает так грустно, что я абсолютно отключаюсь. Смотрю пустым, неживым взглядом в стену, и мне абсолютно без разницы, что мне говорят. В такие моменты я не существую. Иногда, всё что я могу сделать - плакать ночами в подушку. Надеясь, что я усну раньше, чем сойду с ума. Я здесь. В этой больнице. Совсем одна. С соседкой контакт не наладился. Вероника меня недолюбливает. Тони же ненавидит. Сегодня вечером кино. Если и там я не смогу почувствовать себя лучше, то я не знаю, что мне делать.