Жнец

      — Ну ты жук Айзава, сказать что моя персона в храме необходима, ну фантастическая ложь и главное директор поверил! — Тошинори с восторгом смотрит на Шоту.       — Это не я жук, а Аргест. Великому духу скучно, великий дух желает «кино». Романтическое. Угадай, кто в нём главные герои?       — Серьёзно? И вы не сговаривались заранее? — Яги недоверчиво смотрит на Айзаву.       — Абсолютно. Я вообще, пока Аргест голос не подал, был не в курсе. Впрочем, я то разве против? Места там красивые, есть на что посмотреть. Харон тоже зубами не щелкал, отжал себе Бакуго под шумок, хитрющая псина, вот наверняка идейку подхватил. Умный засранец!       — Четыре дня говоришь Шота? А хватит?       — Два дня на талисманы и завязку их на Харона, два дня дух отжал хитро нам как выходные. А? Зацени хитрожопость высших. Да они кого угодно обведут вокруг пальца. Ваш директор не пикнул, разрешение дал. И тебе и Бакуго. Вот где влияние, нам и не снилось.       — Хорошо, да? Когда такие стратеги на нашей стороне, а? Шота? — Яги, рассмеявшись, притянул Шоту к себе. — Я рад, что у тебя такие заботливые друзья и товарищи. Полагаю, Бакуго тоже не против отвлечься от учёбы, тем более, в компании Мидории.       В храм все четверо прибыли поздно вечером. К церемонии приступили сразу. Айзаву и Мидорию предупредили заранее и оба ничего с утра не ели. Шота привычный, а парню было немного не по себе, голод отвлекал. Монах молча протянул ему стакан с каким-то отваром и знаком показал что нужно выпить. Жидкость оказалась жгучей и сладкой, но голод прошёл совершенно. Раздев обоих до пояса, монахи, а их было четверо, усадили участников друг напротив друга. Айзава взял Мидорию за руки и произнёс пару отрывистых фраз. В храме резко стало холодно и температура продолжала понижаться, пока не достигла минусовой отметки по ощущениям. Монах позади Изуку наносит несколько порезов, в определённой последовательности. Боли парень не чувствует, кровь замерзает, дыхание вырывается облачками пара. То-же самое делают с Айзавой. Затем, кистью на тело парня наносят имена по списку. Жидкость, ложась на тело, светиться синим и пропадает. Когда все имена начертаны, сенсей отпускает руки Мидории и произносит одно слово. Резко теплеет и они оба падают без сознания. Монахи уносят их в подготовленные комнаты. Очнуться им предстоит только завтра вечером, ритуал вступит в силу.       — Ну, в этот раз, ты хоть на покойника не похож, — ворчит Яги когда Шота наконец проснулся. — Как самочувствие?       — Хорошо, как ни странно, даже есть не хочу. А вот тебя хочу, а мой организм вообще меня не спросил, он аргументирует, причём стоя. — Шота вопросительно изогнул бровь, — Мои порывы поддержат? А?       — Против устойчивых аргументов Шота, устоять могут только терпение и труд. Много, много труда. Ручного и не только. — Яги тихо смеётся, вытягиваясь рядом с Шотой. — Я скучал, драконово пристанище.       — Иди сюда, сеятель знаний. Пора из тебя вытрясти что-либо кроме героики.       Шота никуда не торопится. Его ласки — неторопливая экскурсия гурмана. Он знает что Яги после отставки стесняется своего тела. А вот ему — Шоте, больше такой любимый по по душе. И он говорит ему об этом. Тихо, интимно, нежно, шёпотом на ухо. Лаская так, что Яги забывает своё имя. Он доносит это с каждым новым экстазом, слушая его стоны и говоря тихо какой он. Потрясающий, красивый, нежный и главное — любимый. Что Шота прибьёт любого в радиусе пяти миль, кто посмеет взглянуть на его мужчину. Его. Собственность. Личную. И Аргест с ним солидарен. И подсобит. А уж кто такой дракон, Яги ведь понимает верно? Собственник. Привыкай Яги, тебя любит чудовище. Впрочем, очень нежное и бережное.       Два духа делают ставки. Харон позорно продул Аргесту. На что спорили духи? Прозаично: они спорили на секс. Точнее — где их парочки им займутся. И Шакал проиграл. Ну вот уверен был, что романтичная натура Яги потащит Шото в леса-поля, а вышло совсем иначе. Молодёжь нынче развлекала живность возле озера стонами, а старшее поколение отдало должное комфорту благоустроенных горизонталей. Храм удобнее полянки, вне всяких сомнений. У сенсеев бока точно болеть не будут, в отличии от неопытных учеников обуреваемых страстями. Из всех парочек, пожалуй, только зрители на галёрке довольны представлением, жаль актёрам аплодисменты не светят, за отменную и натуралистичную игру, а старались же!