Всё не как у людей

      — Мам, это правда, что меня все считали приёмной?       Миссис Флорес давится чаем, сильно кашляет, но не громко — всё-таки не хотелось бы разбудить спящую рядом в люльке малышку. Мира молча ждёт. Ждёт, не отрывая тяжёлого взгляда от матери. Миссис Флорес делает глубокий вдох. Першение в горле прекратилось, а вот ком никуда не делся.       — Да.       Как обухом по голове, хотя так безумно предсказуемо.       — Было такое. Но, к сожалению, не только в твоей старой школе. Твой папа тоже так думал. И до сих пор думает.       Ого, вот это да. Мира непонимающе вытаращилась на своего родителя, искренне не понимая смысл столь смело сказанных ею слов.       — Охренеть не встать, — монотонно прорычала девушка, не особо заморачиваясь с тем, чтобы скрывать свою злость. — А вы вообще в курсе, что это, блин, ненормально? Типа… вау. Существуют, к тому же, тесты ДНК там, все дела… Типа… — она совсем потерялась в собственных мыслях. Руки зависли в воздухе. — Если ты так сильно сомневаешься, что твой ребёнок вообще не твой, то, наверное, нужно было что-то с этим делать?.. Не знаю…       — Я знаю, милая, — мама с искренним сочувствием посмотрела на собственную дочь. — Но, понимаешь… Твой папа — самый упёртый человек, которого я когда-либо встречала. Возможно, ему легче было верить в такую чушь и обвинять меня в чём-то, но при этом он совсем не торопился развестись со мной, хотя я, в общем-то, его не держала.       Ебанись-приколись. Странная логика у мужиков. Мира знала свою мать, знала, что честностью и прямолинейностью она пошла точно в неё, но, блять.       — А можно сделать этот тест сейчас? — она задала вопрос от балды. — Я дам свой образец тебе сейчас, ты как-нибудь возьмёшь у папы, и всё — вопрос решён, я перестану мучиться по ночам и думать, какая же я хреновая дочь, и буду наконец спать спокойно.       Ей не пришлось долго буравить взглядом мать, чтобы выбить из неё ответ. Миссис Флорес вздохнула.       — Давай. Но я на сто процентов уверена, что ты моя дочь. Я никогда не изменяла твоему отцу, так что мне нечего скрывать.

***

      В полумраке небольшой комнаты пахло съеденными апельсинами и большими толстыми кожурками, которые лежали на тарелке поверх старой деревянной тумбочки. Где-то за окном в гостиной во всю лил дождь. Последние дни марта были всё ещё холодными, хотя весь снег уже растаял, и повсюду оставалась только размазанная по дорогам грязь и уродливые коричневые лужи.       Но сейчас Мира совсем не думала об этом. Она вообще ни о чём не думала. Точнее, пыталась не думать. Рокси сидела на противоположном углу кровати от тумбочки, подальше от столь неприятных для всех кошек остатков апельсинов. Кончик её белейшего хвоста слабо дёргался над тёплым одеялом; сама кошка вслушивалась в тишину.       Царящая в спальне тишина давила на уши, в которых стоял неприятный шум. Ёбаный тиннитус. Видимо, придётся в скором времени идти к врачу, поскольку назойливый свист в ушах частенько мешает девушке быстро заснуть. Ещё надо забежать к неврологу, потому что её тело часто непроизвольно дергается перед сном. И к дерматологу. У неё на голове то ли бородавка, то ли ещё какая-то херня выскочила. И к психотерапевту…       …особенно после последних событий поход к психотерапевту был для неё очень нужным.       Мира лежала на кровати, изредка переворачиваясь с одного бока на другой, чтобы тело не немело. Растянутая кофта медного цвета и синтетической вязки оказалась зажатой под бёдрами, в итоге так сильно натянулась, что Мира психанула, приподнялась на кровати, сняла её и кинула к херам собачьим в стену. Рокси шокировано проследила за врезавшейся в препятствие вещью и безвольно шлёпнувшейся на пол. Хвост хлыстнул пару раз по пушистым бокам. Морда повернулась в сторону запыхавшейся от злости хозяйки. Девушка резко выдохнула и так же резко откинулась обратно на подушку, нервно ёрзая на одеяле и поворачиваясь на левой бок. Дыхание совсем сбилось. Мира злобно засопела, зарываясь носом в плоскую подушку, и закрыла покрасневшие глаза.       Так странно, когда твоя жизнь скатывается в ебеня то слишком медленно, то слишком быстро — буквально за несколько часов. Неужели жизнь не может идти в каком-то одном определённом ритме? Боже, к чему эти депрессивные мысли?.. Можно ли вообще обойтись в этой жизни без неприятных сюрпризов? Или хотя бы попытаться свести их к минимуму?       Кожа покрылась мурашками. Хоть в комнате и не было холодно, но один только бюстгальтер совсем не греет. Мира обняла свои плечи руками, сжимаясь в комок. Её слегка потряхивало от пережитых эмоций.       Так странно, когда ты знаешь, кто твой соулмейт, когда вы раскрылись друг другу, и больше нет никаких тупых тайн, и не приходится бегать от человека, который, давайте признаемся честно, сильно отличается от остальных, и, что самое странное, не испытывать к нему тех тёплых чувств, что и он к тебе. Это была одна из тех загадок, что Мира не смогла разгадать сама, и тут ей на помощь пришла всезнающая в делах соулмейтов мисс Бернс.

— Ты не чувствуешь никаких чувств к своему соулмейту? Никакого притяжения, некоего… магнетизма, нет?

      — Нет. Вообще. А должна?

— На этом и держится вся система соулмейтов. То самое неебическое притяжение, посланное парам самим Богом, на котором и держатся все отношения предначертанных друг другу душ. Господь находит тебе ту самую вторую половину, с которой ты действительно будешь счастлив, и добавляет немного магии в ваши отношения, чтобы уж точно довести их до идеала. Люди без соулмейтов хоть и имеют право выбора своей второй половинки, но они не могут испытывать любовь так же сильно. И тут встаёт закономерный вопрос: что легче — иметь то самое право выбора, некую свободу и независимость и пытаться самому разбираться в отношениях без всякой магии или же идти на всё готовенькое, но при этом не знать, когда именно ты встретишь свою половину, и бояться умереть достаточно рано, чтобы твой соулмейт потом не мучался без тебя, считая дни до собственной кончины, или наоборот?

      — Лучше вообще не жить.

— Не надо так, Мира. Мы не можем знать, что творится по ту сторону смерти, и есть ли там что-то вообще. Природа происхождения этого магнетизма неизвестна. Церкви очень и очень удобно навязывать нам мысль о том, что это дар Божий. Но, кто знает, а вдруг нет? Подтвердить это могут только люди умершие и воскресшие, но и в этом весь парадокс: чуда не существует. Умерев и тут же воскреснув, ты не сможешь дать чёткий и разумный ответ, ведь мозг живёт ещё десять минут, и умершему может, по сути, привидеться всё, что угодно. А узнать у того, кто пролежал больше десяти минут, всю правду о потустороннем мире уже не получится, и все мы прекрасно понимаем, почему.

      Так много слов, так много умных и не совсем понятных рассуждений. Но теперь Мира точно знает, что она действительно отличается от всех. Как и её соулмейт.       Салли… Удивительно, как ему хватило смелости прийти к ней сегодня днём, начать такой трудный для них обоих разговор, обнять её. Чёрт… Так много мыслей слишком сильно давят на неё, заставляя вжиматься в матрас всё сильнее и сильнее.       Рокси медленно подошла к лицу хозяйки, вальяжно ступая по мягкому одеялу. В тот момент, когда слёзы уже которой волной накрыли Миру, когда рука потянулась за платком, она шмыгнула носом, уставившись на кошку.       — Ну, чего смотришь?       Девушка высморкалась в платок с такой силой, что уши моментально заложило. Солёная горячая жидкость текла вниз по лицу, и Мира стёрла дорожки от слёз тыльной стороной ладони. Рокси подошла вплотную к девичьему лицу, скривившемуся от душевной боли. Она начала обнюхивать его, и Флорес фыркнула от смеха, но остановиться плакать никак не могла. Кошачий нос и усы щекотали кожу.       — Везёт тебе, — хрипло отозвалась на кошачьи ласки Мира, когда шершавый язык начал мягко, осторожно слизывать её слезинки с щёк. Даже когда её приподнятая голова бухнулась обратно на подушку, Рокси не остановилась. — Тебя воспитывали родные родители, а меня — чужие.       Так было всё равно, что, вообще-то, в отличие от Миры, Рокси не чистит свой грязный кошачий рот хотя бы раз в день зубной щёткой, что она иногда ест с пола и всегда лижет свои самые каверзные места (и некаверзные тоже), но сейчас, в момент полнейшего отчаяния и простого непонимания, ей было похуй. Настолько похуй, что на фоне всех переживаний даже холод, ощущаемый некогда оголённой кожей верхней части тела, совсем перестал ощущаться.       Холод можно сменить теплом, накрывшись одеялом или снова надев что-то на себя. А сменить её жизнь на нормальную, в которой есть любящие родители и, самое главное, настоящие, свои, не чужие, попросту невозможно.       Вот и вторая загадка решилась сама по себе, хотя никто не хотел её разгадать.       Настолько сильную боль Мира никогда не испытывала. Да, от столь ошеломляющей правды она не сможет умереть, как в тот раз с той несчастной ямой, и, наверное, от этого ещё обиднее становится.       В какой-то момент кошки уже не оказалось рядом, а отчаяние достигло такого пика, что девушка начала поскуливать, словно никому ненужная, побитая жестокими людьми и не менее жестокой жизнью бездомная псина. От вырисовывающегося образа бедной собачки Мира ещё сильнее начала плакать, задыхаясь от нескончаемого потока жалости по отношению к себе, к этой выдуманной (но по факту нет) собачке, к Салли, к которому она никогда не сможет испытывать глубоких чувств…       …о боже, Салли…       Флорес вспомнила, как он приходил несколько часов назад к ней, весь смущённый, такой молчаливый, немного загадочный, а она жевала свою любимую жвачку со вкусом баббл гама и не могла понять, что в жизни она сделала такого, чем заслужила всё то дерьмо, что свалилось на неё. Какого хуя вообще происходит с ней?       Злость и обида настолько помутнили её разум, что Мира даже ни разу не отругала себя за то, что рука сама потянулась к телефону, что так быстро и чётко нашла нужный номер в телефонной книжке, что так быстро открылась и закрылась входная дверь, а на пороге её комнаты уже стоял запыхавшийся Салли. Рокси юркнула у него между ног, торопливым шагом протопала через всю комнату и запрыгнула в коробку, стоящую в дальнем углу комнаты. Эта была та самая коробка, которую когда-то ей дал Салли…       Мира шмыгнула носом, отвела взгляд. Никто так и не решался нарушить повисшую в воздухе тишину. И вроде было не так напряжно, как обычно, но… Небольшая неловкость присутствовала. Девушка вновь посмотрела на своего соулмейта. Он уже почти успел восстановить дыхание, держась рукой за дверной косяк. Домашние растянутые штаны тёмно-серого цвета, домашние тапочки на ногах, чёрная толстовка. А, и протез не забыл нацепить. Голубые волосы были распущены, разбросаны по плечам и спине в хаотичном порядке.       С такой же внимательностью к незначительным (и значительным тоже) деталям Салли рассматривал и её. Конечно, увидев бы девушку полуголой в какой-нибудь другой день, когда она не лежит камнем на кровати с опухшим от слёз лицом, он бы обязательно смутился. Чего уж говорить, он видел её несколькими часами ранее и просто был готов взорваться от того, что увидел часть её лифчика. Хотя теперь он может лицезреть его целиком… Но сейчас это было совершенно неважно.       Никто из них так и не проронил ни слова, из-за чего парень решил взять инициативу в свои руки в прямом смысле слова лол. Он молча подошёл к Мире, лежащей на краю кровати и почти безразлично буравящей его уставшим взглядом, перемахнул прям через неё, плюхнулся сзади. Мира слегка подпрыгнула. Слёзы перестали литься из её глаз, но, стоило ей снова подумать о чём-то плохом, как её тут же вновь накрывали чувства с головой. За спиной почувствовалось копошение, а затем на её тело приземлилось лёгкий тёмно-зелёный плед. Мужская рука обвила её талию под грудью, прижимая сильнее к чужому телу.       Сердце забилось с неистовой силой, ведь, чёрт побери, Мира опять игнорила Салли чуть ли не месяц после того несчастного концерта. Она не могла никак оправдать свой поступок, да и не хотела этого делать. Всё после смешалось в одну огромную кучу: родители, тест ДНК, Дэвис с Эшли, Салли и его поцелуй… Просто идеальный сюжет для больших экранов кинотеатра, но никак для нормальной жизни. А тут он просто заявился к ней, как ни в чём не бывало, обнял её и такой «У тебя глаз светится, Мира», ага, заебись, я знаю, зачем ещё раз об этом напоминать? А потом ещё мама такая: «Ой, увы и ах, ты не моя дочь, но я всё так же продолжу тебя любить. Пока!», и тут её вообще прорвало. И сейчас тоже. После того, как Мира прокрутила все произошедшие события по уже хер-какому-знает кругу, она вновь зашлась в тихих всхлипываниях. Рука Салли сильнее сомкнулась вокруг неё. Голой спиной девушка почувствовала всё то тепло, что давал ей молча соулмейт — и физически, и морально. Как же приятно, чёрт.       Они пролежали так в обнимку очень долгое время. В какой-то момент девушка вновь успокоилась. Тихо высморкалась в платок, слегка поёрзала в чужих объятиях.       — Сними протез, Салли. Всё равно спиной лежишь.       Даже несмотря на то, что нито из них не двигался, Мира всё равно уловила то напряжение, которое охватило её соулмейта, тот ступор, в который он впал. Салли как будто окоченел после зрительного контакта с Медузой Горгоной. Но, немного поколебавшись, Салли всё-таки послушался её. Чужая рука соскользнула с её талии всего лишь на несколько секунда, но Мире казалось, что прошла целая вечность. Сзади раздались два щелчка. Ещё немного возни, и парень вновь обнял её за талию, придвинувшись максимально близко, зарываясь носом в её макушку, вдыхая запах дымчатых волос.       Немного мурашек пробежало по коже головы, ногам, сердечко затрепетало. Под давлением столь неожиданно свалившихся на неё новостей Мира откровенно забила хуй на свою отстранённость от Салли. В конце концов, все же уже предрешено, не так ли? Пора принять его окончательно и пытаться нормально общаться, а не постоянно играть в глупые догонялки.       Девушка немного напряглась, прежде чем поделиться с ним наболевшим.       — Меня перепутали в роддоме.       Опять замер. Она представила округлившиеся от шока голубые глаза. Мужская ладонь переместилась на её зону декольте, прижимая сильнее к его телу, хотя, казалось бы, куда ещё больше?       — Что ж… Я бы сказал, что удивлён, но… язык как-то не поворачивается. Правда.       — Хах.       — Извини…       — За что? Не ты же меня перепутал.       Оба фыркнули, оба неловко заулыбались.       — Повернёшься?       — Зачем?       — Просто.       Не мешкая ни секунды, Мира перевернулась в чужих объятиях, оказавшись нос к носу с Салли. Он улыбался, но в глазах его всё-таки была небольшая хитринка.       — Ну вот. А ты ломалась.       — Нет, нихуя. Ты пиздишь.       Опять посыпались немного неловкие, но всё-таки непринуждённые смешки. Их глаза светились в царившем полумраке. Взгляды бегали по лицам друг друга, часто пересекаясь.       — Что будешь делать?       — Делать… что? Что ты имеешь в виду?       — Ну… — Салли потупил взгляд. — С той информацией, которую ты получила. Будешь продолжать общаться с родителями? Или всё же окончательно разорвёшь с ними все связи?       Губы девушки растянулись в тонкую линию. Действительно, хороший вопрос…       — Буду общаться, конечно же. А как я могу поступить иначе? Я несовершеннолетняя, в финансовом плане я зависима от них. Да и, к тому же, за последний месяц в нашем общении, кажется, наметился прогресс.       — Но только не в наших.       Мира ненадолго встала в ступор. Всего лишь на мгновение. Но потом она отошла от смущения и неловкости. Не в её характере находиться слишком долго в тупике.       — Ты же сам знаешь, как трудно мне адаптироваться к чему-то новому. Плюс, между нами было столько всего… Просто. Столько всего. Возможно, если между нам не было всего того говна, то, наверное, я не бегала бы постоянно от тебя и твоих друзей.       — Наших друзей.       — Ой, ну типа… да, — девушка слегка раздражённо закатила глаза. — Не в этом сейчас суть. Зато теперь, когда нет всех этих тайн и недомолвок, всё предельно ясно и кристально чисто, я могу двигаться дальше, не запариваясь над вопросом, а какого ж хуя меня так блять недолюбливали родители и сбросили в яму два лучших друга.       Салли не выдержал и громко фыркнул. Мира тихо посмеялась.       Да уж, вот это сюр.       — Надеюсь, что больше сюрпризов нас не ждёт, — парень тепло улыбнулся.       — Насчёт сюрпризов…       — Боже, нет, что опять?       — Да не парься. Я просто хочу окончательно поставить точку в этой хуйне с родителями и найти своих биологических. Ты как, со мной?       Глаза Салли чуть не вылезли из орбит. Он, конечно же, знал, что Мира — это девушка, от которой всегда непонятно, чего ожидать, но чтобы настолько…       — Не, ну, я не буду им там навязываться и всё такое… Как никак, у них там своя семья, все дела… Просто хочу посмотреть на то, с кем бы я могла жить в теории.       — Тебе повезло, что я тоже любопытный, поэтому конечно же я с тобой.       — Блеск. Начнём прям завтра.       — Но завтра же понедельник…       — Когда школа мешала нам вытворять всякую хуйню? — Мира хищно заулыбалась. — Отучимся и пойдём. Главное, не говори никому пока, нам не нужно лишнего шума. Но возможно, что этот секрет уйдёт с нами в могилу.