All She's Ever Known

Асока преодолевает болезнь. Энакин идёт поговорить с ней наедине, стоит девочке немного прийти в себя. Оби-Вана нет рядом, но в недалёком будущем она ожидает ещё одну лекцию о привязанностях с его стороны. Или может быть нет. Может быть, он закроет глаза на произошедшее, - ведь, казалось, что её смерть неминуема. Однако это не имеет значения. Асока может справиться с лекцией от Оби-Вана. Раньше справлялась. Но она отвлекается. Энакин, вот кто сейчас хочет с ней поговорить. Самая близкая к родителю фигура, которая у неё есть. Она не думает, что ему не нравится то, как она зовёт его "Папа", на смертном одре или в любое другое время. - Привет, - окликает она, как можно более нейтрально. Голос очень ослаб. Она чувствует себя беспомощной, чертов вирус отнял много сил. - Привет, Шпилька, - говорит Энакин, опускаясь на стул рядом с её кроватью. - Как ты себя чувствуешь? - Ужасно, - отзывается она, одаряя его тем, что ей кажется обнадеживающей улыбкой. Энакин улыбается в ответ. - Ты, эм, ты... - назвала меня "Папа", - говорит он неловко. Это разрушает момент, но это один из многих талантов её учителя. Асока думает, что ему самому некомфортно в такие моменты. - Я назвала Оби-Вана "Дедулей", - напоминает она ему. - Ты был первым, кто назвал Мастера "Папой". Энакин замирает. Асока может определенно сказать, что он сосредоточенно думает о чём-то, так что она ждет так спокойно, как только может. - Да, хорошо. Я назвал Оби-Вана "Отцом". - Мхм, - тянет девочка, в одобрении наклоняя голову. - Но ты... я шутил, Асока. Сердце у Асоки замирает в груди. Это заставляет её чувствовать словно в ней снова расцвела горячка. - О. - Ты и правда думаешь обо мне и Оби-Ване, как твоей семье? - Я сказала, что да, не так ли? - огрызается Асока, и сразу же чувствует себя плохо от того, что говорит с ним таким тоном. Но это больно, думать, что они не чувствуют себя так же как она. - Я... Асока. Оби-Ван прав. Привязанности... - Откуда всё это идёт? - кричит Асока, расходясь в кашле. Это не имеет никакого смысла. Её Мастер выглядел серьезным, когда сказал Оби-Вану, что они всегда будут привязаны к нему. - Мне жаль, - говорит Энакин, когда кашель утихает. Он резко встает и устремляется из комнаты, оставляя её расстроенной и более чем в растрепанных чувствах. Она отклоняется назад в кровать. Внезапно, у Асоки не осталось сил. Она потратила все, восстановившееся после вируса, на разговор с Энакином. Спустя немного времени она проваливается в целебный сон. Энакин не пытается снова читать ей лекции о привязанностях.