Главное правило

      — Заканчивай применять своё чёртово вуду, не спросив его разрешения, — раздался из темноты голос доктора, заставляя Спока замереть. Он с неохотой убрал руку от лица капитана и взглянул на Маккоя. Поднявшись на ноги, Спок с потупленным взором вернулся на своё прежнее место, где до этого пытался медитировать.       — Если у тебя есть, что сказать, гоблин, то говори, — Маккой в своей импровизированной постели перевернулся на бок лицом к Споку и подпёр рукой голову, глядя на старпома в ожидании. Лицо доктора, как обычно, было хмурым, хотя сонливость его несколько смягчала. Когда Спок так ничего и не произнёс, Леонард уже хотел отступить. Было поздно, а от длительного путешествия всё тело ломило. Однако доктор понимал, что если не выведет Спока на разговор сейчас, этого может вообще никогда не случиться. — Ну? Мне всю ночь ждать?       Спок сверлил взглядом лежавшие перед ним камни. Казалось, он так и будет молчать, но в тот момент, лёжа в своей постели, заговорила Ухура:       — Всё в порядке, Спок. Мы просто хотим тебе помочь.       Спок посмотрел на свою бывшую девушку. Та села в постели и глядела на него с такой заботой, которую никогда не показывала во время их романа. Под её взглядом Спок отвёл глаза и наконец ответил:       — Я не знаю, как ещё ему помочь.       Эти простые слова заставили смягчиться даже Маккоя.       — Я тоже за него волнуюсь, — тихо, почти неслышно признался доктор и посмотрел на мирно спящего Джима. Если бы не мелдинг, капитан уже давно бы проснулся от их голосов. Всем давно было известно, каким чутким сном он обладал. Джим просыпался от каждого шороха, будто это могло стоить ему жизни. Скорее всего в его прошлом так оно и было.       — Доктор, я предлагаю вам поспать, пока есть такая возможность. С большой долей вероятности завтрашняя физическая нагрузка будет ничуть не меньше.       Маккой тут же снова нахмурился и проворчал что-то о раскомандовавшихся вулканцах, но Спок это вежливо проигнорировал и приготовился погрузиться в медитацию. Он закрыл глаза, чтобы взойти на первую медитативную ступень, когда его плеча коснулась тонкая изящная рука.       Спок принял этот ободряющий жест с благодарностью. Ухура нечасто касалась Спока подобным образом, уважая вулканское наследие, но сегодня его нельзя было бы ободрить никакими словами.       Ухура сидела рядом с ним, пока он медитировал, да так и уснула. А Спок не заметил, как, думая о Джиме, погрузился в лёгкую дрёму.

☆☆☆

      Капитана разбудило заглянувшее через вход в пещеру солнце. Ресницы Джима затрепетали, и он открыл глаза с мягкой улыбкой на губах. Потом вспомнил, где находится, и улыбка тут же угасла. Это было очень странно. Он был уверен, что ночью увидит очередной кошмар. Именно поэтому Джим никогда не горел желанием засыпать. Даже вчера, когда всё тело ломило от усталости после перехода. Он морально подготовился к кошмарам, к боли и страхам, которые они приносили. Джим собирался загнать эти боль и страх подальше, вглубь себя, чтобы разобраться с ними в более подходящее время.       А вместо этого он видел во сне корабль, свои земные похождения, увольнительные и, проснувшись, на мгновение даже забыл о поджидающей в реальном мире опасности и о людях, за которых нёс ответственность. Это было очень опасно. Ни в коем случае нельзя позволить этому повториться.       Джим принялся осторожно выпутываться из объятий крепко спящего и отчаянно цепляющегося за него Люки. Он умело выбрался из этой хватки, не разбудив мальчика, и направился к выходу.       Группа пещер, в одной из которых они обосновались, располагалась в каньоне, являвшимся дном бывшей, теперь же высохшей реки. Сложная система пещер уходила глубоко в землю и пронизывала плато на многие мили. Джим привёл сюда остальных и считал это место безопасным по той простой причине, что в этих пещерах раньше обитало местное население. Несмотря на разлад, колонисты чувствовали свою вину перед аборигенами. Возможно, неосознанно. В любом случае вряд ли им захочется вернуться в эти места и увидеть какие-либо напоминания в виде гниющих на солнце трупов.       Накануне Джим и Спок уходили вперёд, чтобы разведать местность. Как и предполагал Джим, с момента резни здесь всё так и осталось нетронутым. Прежде чем к ним присоединились остальные, они со Споком вынесли из одной пещеры трупы и расчистили к ней подход. Несмотря на тихие возражения старпома, хоронить тела они не стали. За два часа до прибытия второй части их маленького отряда они сожгли половину тел, пользуясь тем, что скалы скрывают почти весь дым. Остальные тела разместили по периметру территории. Трупы наполовину сгнили, в грудных клетках некоторых тел уже поселились насекомые и мелкие животные. Не сжечь и не захоронить их было довольно опасно для здоровья, но, во избежание вторжения в их лагерь, им требовалось сохранить напоминание о случившемся здесь.       Джим и Спок оттащили трупы достаточно далеко, чтобы тлетворный запах смерти не витал в воздухе над их лагерем, однако иногда ветер всё же его доносил.       Маккой заметил этот запах в первую же ночь и в своей привычной ворчливой манере спросил, что здесь сдохло. Джим, вопреки его ожиданиям, ничего не ответил, и тогда доктор заметил останки чужой цивилизации. Он быстро сложил два и два и больше о запахе не спрашивал.       Они расположились в чьём-то бывшем жилище. Здесь, в каменном потолке, имелась дыра для выхода дыма, вход был прикрыт тканевой занавеской, пол устилали шкуры животных, а стены украшали наскальные рисунки. Аборигены этой планеты вели простой образ жизни, сходный с древними индейцами Северной Америки Земли, с тем лишь отличием, что они создали свою письменность, правительство и знали о полётах в космос. У них имелись знания о Вселенной и других видах жизни, но эти люди предпочли остаться на планете и заниматься земледелием.       Местные являлись доброй расой и на самом деле были рады поделиться всем с колонистами. Джима не оставляли мрачные мысли о том, что теперь, они, должно быть, сильно сожалеют о своём решении. Если, конечно, хоть кто-нибудь из них остался жив.       Джим отодвинул тканевую занавеску и вышел навстречу свету восходящего солнца. К счастью, сейчас они находились с наветренной стороны, поэтому в воздухе витала лишь утренняя свежесть. Было немного прохладно, но солнечные лучи быстро согревали камни. Губы Джима тронула лёгкая улыбка, и он потянулся, из-за чего поднявшаяся форменка оголила его живот и поясницу. Сейчас можно позволить себе чуть насладиться этой секундой. Лишь одна секунда, а потом он снова вернётся к реальности.       — Полагаю, вы спали хорошо, капитан?       Услышав за спиной глубокий, спокойный голос, Джим улыбнулся чуть шире.       — Лучший сон с момента нашего приземления. Знал бы я, что всё это случится, потрудился бы выспаться на корабле. — Джим повернул голову к Споку.       Выражение лица старпома было странным, Джим не понимал, что оно означает, и его улыбка тут же пропала.       — Всё хорошо?       — Я в порядке, Джим. — Голос Спока почему-то стал на полтона ниже. — Меня радует, что твой сон был хорошим.       Джим усмехнулся и вновь перевёл взгляд на пейзаж.       — А я рад, что ты тоже вроде бы поспал. Всё боялся, как бы не пришлось ловить тебя, когда ты свалишься в обморок.       Спок в ответ лишь поднял бровь, заставив Джима рассмеяться.       — Если серьёзно, я и правда рад. Я беспокоился, — усмехнулся капитан. — Хотя и не так сильно, как Маккой. По-моему, этой ночью он укрывал меня одеялом. Он похож на матушку-наседку, да?       И снова лицо Спока приобрело странное выражение.       — Что? — спросил капитан.       — Ничего, Джим. Просто обдумываю наши возможные действия.       — Ясно… Конечно. — Джим опустил взгляд. — И к каким выводам ты пришёл?       — Одно из двух, капитан. Мы можем остаться здесь, позволяя тем самым поисковому отряду, если такой прибудет, быстрее нас найти, или мы можем продолжить путь. У меня нет вашего опыта поведения в подобной ситуации, поэтому ценных советов дать не могу.       Капитан задумчиво покусывал нижнюю губу. Если остаться здесь, у них будет убежище, место, куда можно будет вернуться, если они вдруг разделятся, и, что самое главное, оно давало им ощущение стабильности. Однако, чем дольше они здесь остаются, тем больше оставляют следов. Другие люди заметят, что появились те, кто периодически выходит на поиск еды. Их смогут выследить до ущелья, и кто знает, возможно, чувство вины перед аборигенами уже развеялось. В конце концов, прошло уже примерно две недели. Чем хуже обстоит ситуация с голодом, тем меньше времени требуется, чтобы побороть чувство вины. Все думают только о выживании. Частые переходы измотают команду, но в итоге это может стать для них спасением. Если постоянно перемещаться, их будет труднее выследить. Они всегда будут знать, что происходит там, снаружи, и найдут места, где лучше всего разбивать лагерь. Пещера, где они обосновались, была хороша, но о ней знали слишком многие.       — Останемся здесь ещё на пару дней. А там посмотрим. — недовольно вздохнув, вынес вердикт Джим. — Но придётся выйти за едой. Мы с Люкой отправимся, как только наступит ночь. А пока можем осмотреться и поискать что-нибудь полезное поблизости.       — Да, капитан.       — Отлично, — безучастно произнёс Джим. — Пойду соберу всех на завтрак.       Спок смотрел, как землянин возвращается обратно в пещеру. Возможно, ему не стоило говорить с ним. Выйдя из пещеры вслед за капитаном, Спок лишь хотел убедиться, что тот себя хорошо чувствует. Но, когда он повернулся к Джиму, все его мысли тут же вылетели из головы. В утреннем свете восходящего солнца волосы капитана казались ещё светлее и словно сияли. Его голубые глаза, прежде затуманенные тревогой, были ясными и яркими, и на мгновение Спок мог думать лишь о том, какой эстетически приятной внешностью обладает Джим.       Он вышел из этого транса, лишь когда капитан перестал улыбаться и вместо этого нахмурился. Видеть, что Джим впервые за несколько дней вернулся к своему обычному поведению, было приятно. Спок почти перестал ощущать вину за вторжение в разум капитана. Улыбка Джима, его добродушно-весёлый настрой — Спок понял, как сильно скучал по ним все эти дни, как жаждал вернуть.       Но эйфория длилась недолго. Спок искал наиболее размытый ответ на вопрос капитана и случайно намекнул на их нерешённые проблемы. Джим снова вернулся в свою скорлупу, неумолимо отдаляясь от Спока. Капитан отгородился от остального мира, и при мыслях об их следующем шаге его черты снова наполнились тревогой.       Более логичная половина Спока понимала, что они всё равно не смогли бы уйти от этой темы. Беспокоиться о нынешней ситуации и вести команду входило в обязанности капитана. К тому же именно у Джима имелся опыт поведения в подобных условиях, поэтому было совершенно логично, что именно он станет руководить этой миссией. И всё же Споку очень не хотелось, чтобы Джим заново переживал свой главный кошмар.       В воздухе всё ещё ощущался запах смерти. Спок явственно ощущал его, а его телепатия улавливала ещё бродившие здесь призраки прошлого. Ненависть, боль, страх. И от колонистов, и от аборигенов, погибших здесь, на месте их теперешнего убежища. Сильная телепатия порой оборачивалась проклятием, а призрачные образы того, что выпало на долю этой земли, было очень сложно игнорировать. К счастью, Спок являлся всего лишь тактильным телепатом. Он не был уверен, что в ином случае, ему удалось бы и дальше придерживаться вулканских принципов.       Спок тихо отодвинул занавеску и, чуть склонившись, зашёл обратно в пещеру. Джим осматривал вещмешки, решая, как распределить еду и что съесть в первую очередь. Он не взглянул на Спока, хотя точно услышал, как тот вернулся.       Маккой уже проснулся и тёр глаза, зевая и подслеповато осматриваясь. Ухура и Люка тоже проснулись и теперь, сидя рядом, о чём-то тихо разговаривали. Если не брать в счёт Джима, Люка более-менее чувствовал себя комфортно только с Ухурой. Несмотря на прошлые слова капитана, Спок не понимал, почему мальчик предпочитает именно её компанию, а не его или доктора Маккоя. С другой стороны, он не понимал и того, зачем кому-то причинять вред ребёнку. Даже с учётом нынешней ситуации на планете.       — Эй, Джим! — вдруг позвал Люка. — Сегодня у нас вылазка?       Джим поднял голову, и при взгляде на мальчика его лицо просветлело.       — Ага, — мягко ответил он. — Разведаем, что творится вокруг.       — Я знаю эту местность. Мои родители ходили на переговоры с ребятами, что жили здесь… — Люка замолк и с остекленевшими глазами погрузился в воспоминания о родителях.       — Пойдёшь со мной? — словно бы ничего не заметив, спросил Джим. Спок наблюдал за тем, как Люка робко улыбнулся, а потом пересел поближе к Джиму. Капитан посадил мальчика к себе на колени. — Хорошо. Знаешь, как вязать морской узел? — Когда Люка помотал головой, Джим взял лежавшую рядом верёвку и стал показывать ему различные виды узлов.       Спок сел поодаль и стал за ними наблюдать. Было видно, что рядом с Люкой Джим чувствует себя очень легко. Рядом с мальчиком он не становился прежним собой, шумно-самоуверенно-дерзким, каким любил показываться окружающим. С Люкой Джим был более сдержанным, спокойным и терпеливым. Таким, как во время игры в шахматы после особенно тяжёлых миссий. В точности таким, каким Джим был во время их последней игры.       — Если будешь и дальше так пялиться, кто-нибудь подумает, что ты ревнуешь, — сказал Маккой, садясь рядом со Споком. Когда старпом ничего не ответил, доктор тихо рассмеялся, тем самым привлекая его внимание. Несмотря на то, что доктор проспал всю ночь, он выглядел очень уставшим. Под его глазами залегли тёмные круги, а голосу недоставало привычной ворчливости. — Никогда не думал, что увижу этого парня в роли отца.       — Присутствие Люки сказывается положительно. С тех пор как он к нам присоединился, Джим стал приятнее в общении на 26,85 процента.       — Но теперь он полагается не на тебя, поэтому ты ревнуешь.       Спок только поджал губы.       — Ну нет уж, ты, раздражающий гоблин. Просто признай, что ревнуешь оттого, что последние пару дней Джим полагался не только на тебя одного.       — Нелогично завидовать ребёнку, который пережил несчастье и ищет утешения у единственного человека с подобным опытом, — тихо отметил Спок, наблюдая, как Люка показывает Джиму получившийся узел.       — Ну, эмоции вообще нелогичны. И ты, кстати, не стал отрицать, что ревнуешь.       Спок поднял бровь.       — Вообще-то он прав, — тихо сказала Ухура, садясь рядом со Споком с другой стороны. — Но ревновать для тебя совершенно естественно. С появления Нерона вы с Кирком постоянно были рядом. А через месяц после начала нашей пятилетней миссии вообще стали не разлей вода.       — Вода, например, дождь, проливалась между нами с Джимом множество раз, — буднично заметил Спок.       Маккой закатил глаза.       — Никогда не понимаю, серьёзно ты говоришь или нет. Вроде бы твоя мать была землянкой, так неужели ты не слышал про метафоры?       — Моя мать редко использовала гиперболы и сравнения, которые так любите вы, доктор. Она была очень здравомыслящей женщиной, — сухо ответил Спок.       Ухура тяжело вздохнула. Говорить о матери Спока позволялось только Джиму. Очень иронично, учитывая, что именно Кирк использовал её имя, пытаясь оскорбить Спока. Но, как обычно, каким-то образом капитан сумел разговорить вулканца на трудную для него тему. Ухура знала об этом лишь потому, что за два дня до их разрыва со Споком, она случайно подслушала, как тот говорил об Аманде с Джимом.       Они сидели в пустой комнате для отдыха с чашками чая и давно позабытой шахматной доской. Войдя в комнату, Ухура увидела, как Джим наклонился к старпому и положил руку тому на плечо.       — Она бы тобой гордилась, Спок, — тихо произнёс капитан.       Ухура сразу поняла, кто такая «она». Уязвимость во взгляде Спока сказала ей достаточно. Вулканец не отверг жест капитана, вместо этого тихо ответив:       — Я знаю.       Именно в тот момент Ухура поняла, что не сможет соревноваться с капитаном за любовь Спока. Тот никогда не показывал своих слабостей, даже при ней. При ней он бы никогда не заговорил о гибели Вулкана или смерти своей матери. И хотя сам Спок об этом не подозревал, по тому, как он смотрел на Джима, Ухура сразу поняла: вулканец влюблён в него. Разумеется, следующие несколько дней Спок избегал Джима, словно чумы, но вскоре они вновь стали тенью следовать друг за другом.       Вскоре после того случая Спок решил закончить их с Ухурой отношения. Это было неизбежно. Разумеется, разрыв причинил ей немалую боль, и даже сейчас Нийота всё ещё продолжала любить Спока, но именно из-за этих чувств она от всей души желала ему счастья. Она должна была его отпустить.       И всё же было немного забавно наблюдать, как вулканец, в частности Спок, сражается со своей любовью. Он никогда не чувствовал неуверенность или нервозность, пока встречался с ней, но с Джимом Спок, с точки зрения вулканцев, выглядел бы по уши влюблённым идиотом. Удивительно, что всего этого не замечал Кирк. В курсе был даже доктор Маккой, а уж он избегал любых любовных историй, словно от этого зависела сама его жизнь. Если бы Спок не взял с неё обещание ничего не говорить Джиму, она бы рассказала тому всё немедля.       — Что ж, Спок, ты можешь с лёгкостью вернуть себе внимание Джима, если откроешься ему, — предложила Ухура.       — Я согласен. Ты мог бы позвать его на улицу и всё рассказать. — Маккой сложил руки на груди и с вызовом посмотрел на Спока.       Надо отдать Споку должное, тот не стал изображать непонимание и спрашивать, о чём они говорят, однако…       — Я не хочу нагружать капитана какой-либо бесполезной информацией.       Маккой с Ухурой хором издали разочарованное ворчание.       — Твои кости крепки, как дуб, но мозг, похоже, выполнен из того же материала, — прорычал доктор. — Ты скажешь Джиму, или это сделаю я.       Спок чуть нахмурил брови, выказывая крайнее раздражение от этого разговора, и открыл было рот чтобы ответить, но в этот момент перед ними вдруг возник Джим. Маккой и Ухура от неожиданности вздрогнули.       — Надеюсь, вы, ребята, тут не бунт планируете, — веселым тоном поинтересовался Джим, но Спок ощутил в его словах предостережение.       Очевидно, это заметил он один, поскольку Ухура лишь буднично ответила:       — Вовсе нет, капитан. Мы просто дразнили Спока. Пытались выяснить, не положил ли он на кого глаз.       Джим усмехнулся и перевёл взгляд на Спока.       — Правда? Что ж, Спок, поделись пикантными подробностями.       — Да какие там подробности, Джим? Он же, как влюблённый дурак, всеми днями приглядывает за твоей идиотской задницей.       Спок прожёг Маккоя взглядом, но Джим ничего не заметил, рассмеявшись.       — Это потому, что он — самый лучший первый помощник во всём Звёздном флоте. Я жить без него не могу.       Маккой бросил на Спока взгляд, который говорил: «Не благодари». Доктор поднялся на ноги и отправился поесть, бормоча что-то про отстающих в развитии детей.       — Вообще я подошёл сказать, что мы с Люкой отправляемся на разведку. Фазеры оставим у вас.       Ухура бросила взгляд на Спока и присоединилась к Маккою. Старпом был благодарен, что, в отличие от доктора, она не стала делать никаких намёков.       — Капитан, я с уважением прошу разрешения присоединиться к вам с Люкой.       — Спок, — начал было Джим. По тону его голоса старпом понял, что тот собирается отклонить его просьбу, но в то же время не горит желанием спорить.       — Джим, в случае непредвиденных обстоятельств, а доля их возникновения в твоём случае очень высока, Люку потребуется защищать. Сделать это вдвоём будет проще. Один из нас сможет отвлечь врагов, пока другой уведёт Люку в безопасное место.       Джим тихо выругался.       — Знаешь, нечестно обращаться ко мне по имени, когда тебе нужно что-то выпросить.       Ещё немного помолчав, Джим со вздохом согласился. Использовать Люку как предлог было жульничеством, и всё же Джим почувствовал облегчение, согласившись взять Спока с собой. О причинах этого задумываться не хотелось. Как и сам Люка, то была его слабость. Слабость, которую он никак не мог преодолеть. Ни в прошлом, ни сейчас.       Завтрак прошёл спокойно. На этот раз порции были меньше, но никто это не прокомментировал. Люка просто радовался тому, что может отправить в свой желудок хоть что-то, Ухура расспрашивала Спока о высоком вулканском и увлекла Джима в совместную языковую практику, а Маккой отпускал по этому поводу язвительные реплики.       Всё было слишком нормально, и Джим чувствовал, что это неправильно. Он поймал себя на том, что выдавливает улыбки, и чем дольше длилась эта показательная нормальность, тем больше усилий ему приходилось прилагать. Это было неправильно. И доказательство сейчас сидело прямо перед ними. Количество выданной еды едва-едва заглушало голод, а оставшихся рационов, и то если правильно разделить их, хватит лишь на пять дней. Они понятия не имеют, когда прибудет помощь. Нужно заниматься планированием дальнейших действий, а они спокойно сидят здесь, ведут беседы так, словно всё ещё находятся на борту «Энтерпрайз».       Джим чувствовал, как от той его части, что была ответственна за выживание на Тарсусе, по телу разливается тёмная паника. Ради выживания эта его часть готова была сделать что угодно, не испытывая мук совести после. В то же время Джим понимал, что сейчас всё по-другому. На корабле знали, что капитан с командой попали в ловушку. Сейчас он был лучше подготовлен, он был опытнее. И всё же паника продолжала одолевать его.       Что он делает? Видит хорошие сны? Он не заслуживает такой роскоши. Это слишком его расслабляет. Проснувшись, он в буквальном смысле чувствовал безмятежность, а это было самым опасным. Ему были необходимы кошмары. Иначе как ещё ему помнить о том, что нужно делать?       — Капитан, вы в порядке?       Джим резко повернул голову к Споку. Тот смотрел на его руку. Проследив за взглядом старпома, он увидел, что крепко, до дрожи, сжимает руку в кулак. Ногти с силой врезались в кожу ладоней.       Джим расслабил руку и улыбнулся Споку.       — Я в порядке. Просто задумался. Скоро будем выдвигаться. Чем скорее мы разведаем обстановку, тем лучше.       Уверенное поведение капитана Спока не обмануло, и следующие минут пятнадцать тот внимательно за ним наблюдал. Джим вёл себя показательно нормально. Возможно, Спока это и насторожило, но капитан не стал обращать на него особого внимания, вместо этого занявшись подготовкой к вылазке. Он упаковал несколько бутылок воды, запасной мешок, верёвку, нож и один фазер. Это немного, но если возникнут какие-то проблемы, самое необходимое будет под рукой.       Перед уходом Джим стянул с себя золотую форменку и сказал Споку сделать то же самое с его синей. Когда старпом спросил, зачем это нужно, Джим лишь пожал плечами, но проследил, чтобы старпом исполнил приказ.       Когда всё было готово, они втроём покинули пещеру. Люка шёл впереди, показывая местность. Спок осматривал земли и мысленно сравнивал полученные данные с теми сканами, что им предоставило командование. Джим шёл позади, проверяя нет ли поблизости чего опасного.       Ущелье тянулось около мили, после чего переходило в луг, за которым далеко на горизонте виднелось море. Вокруг почти не росло деревьев и укрыться было негде. На некотором расстоянии располагался скалистый массив, где обитала довольно большая стая хищников этой планеты. Телом они напоминали земных рептилий, только размером с волка. Их глаза походили на кошачьи. Животные лежали на камнях, впитывая солнечное тепло. Было ещё раннее утро, поэтому на таком расстоянии они не представляли опасности.        Под ногами шелестела фиолетово-зелёная трава, привлекая внимание нескольких животных, что находились поблизости. Одно из созданий было огромной птицей, высотой более десяти футов, с бирюзовым оперением и длинными ядовитыми когтями. Люка тут же отошёл назад и прижался к боку Джима, пока они проходили мимо этой птицы. Спок, напротив, выглядел заинтригованным и изучал птицу с явным восторгом и научным интересом.       Джим не сдержал улыбку. Вот бы достать для Спока работающий трикодер! Джиму всегда нравилось наблюдать, как работает старпом, а ещё больше он любил слушать, как тот говорит о новых открытиях. Голос Спока становился таким оживлённым (хотя вулканец никогда бы этого не признал), и его лекцию или доклад могло прервать лишь срочное дело или другой эксперимент.       В процессе своего небольшого путешествия они нашли следующее: минеральное месторождение, включающее большое количество серы, кварца и соли — последняя могла пригодиться, если они решат питаться охотой, — ручей с чистой водой, ведущий к морю и, к удивлению Джима:       — Кремень?       — Разве вы не пользовались им во время ваших предыдущих злоключений? — спросил Спок.       Глядя на два кремниевых камешка, Джим помотал головой.       — Вокруг нашей колонии бродило множество хищников, поэтому все были как следует экипированы фазерами. Кроме того на территории располагались секретные правительственные лаборатории, из-за чего в поселениях всегда было много охраны. Поэтому мне никогда не приходилось искать иной метод разведения огня. Если у батарей кончался заряд или фазер ломался, я просто… — Джим замолчал, осознав, что собирался сказать, и отвёл взгляд. Люка смотрел на него в ожидании, явно понимая о чём идёт речь и не замечая ничего предосудительного. Оттого продолжать стало ещё сложнее. — Как бы там ни было, хорошо, что мы нашли кремень. Это позволит нам подольше сохранять заряд фазеров. По пути назад надо будет насобирать дров.       — В двадцати трёх градусах к востоку есть группа деревьев.       — Ведите, коммандер, — взмахнул рукой Джим.       Выйдя вперёд вместо Люки, Спок повёл их маленький отряд. Мальчик не сводил глаз с птицы, которая держалась поодаль, но продолжала следовать за ними. Джим надеялся, что это создание питается не мясом. А вдруг она сама на вкус как курица? Чего бы он только ни отдал сейчас за сэндвич с курицей…       Скопление деревьев состояло в основном из хвойных пород и, к сожалению, опавших ветвей было совсем немного. Быстро обсудив это, они втроём решили отломать нижние голые ветки. Пока Спок и Джим занимались ветвями, Люка искал то, что могло сгодиться для костра, на земле.       В какой-то момент Джим отдалился от остальных. Он отламывал ветви на автомате, размышляя над тем, где же раздобыть ещё еды. Животных лучше не есть. Они могут быть заражены грибком, хотя то, что это место так полно жизни, — добрый знак. Нигде не было видно больных или мёртвых животных. Это означало, что грибок ещё не успел пустить корни слишком глубоко. Однако, если они решат охотиться, остаётся проблема со Споком. В знак уважения к жизни все вулканцы являлись вегетарианцами, как в своём учении им повелел Сурак. Такая позиция была вполне понятна в мире, где еды было достаточно и не приходилось выращивать животных для пропитания. Но это значило, что Спок, возможно, ни разу в жизни не пробовал мяса. Станет ли ему плохо, если он съест мясо, или вулканский организм сумеет к этому приспособиться? Может ли Спок заставить своё тело производить необходимые для переваривания мяса ферменты? Все эти вопросы ещё предстояло задать, но Джиму очень не хотелось вынуждать Спока отказываться от своих убеждений. Однако, возможно, у них просто не окажется иного выбора.       Джим отошёл ещё чуть дальше и бесшумно спустился с крутого склона, когда заметил ягодные кусты. Он узнал эти ягоды: в докладе о планете говорилось, что они съедобны. Джим внимательнейшим образом их осмотрел. Внешних признаков заражения не было. Даже если эти кусты и заражены грибком, для него они безопасны. Насчёт остальных Джим не был уверен. Эти ягоды могли бы помочь его команде обрести иммунитет против грибка… или убить их. Джим решил всё же собрать немного.       Он собирал ягоды в небольшой мешок, когда рядом зашумели ветви. Джим вмиг покрылся гусиной кожей. Пригнувшись, он тихо направился к источнику звука, чувствуя, как по венам струится адреналин. Джим осторожно отогнул ветви кустов.       Прямо за ними находился ещё один склон, спускавшийся вниз примерно на метр. Там, возле ещё одного скопления кустов, спиной к Джиму на коленях стоял человек и быстрыми движениями запихивал в рот сорванные ягоды. Те, что падали на землю, он мгновенно сгребал ладонями и отправлял в рот, даже не успевая как следует жевать. Человек рвал ягоды прямо с листьями, не заботясь о степени спелости и царапая руки о жёсткие ветки.       Джим наблюдал за ним с отрешённым спокойствием. Потом вынул фазер и прицелился.       Когда палец уже готов был нажать на спусковой крючок, его остановила знакомая сильная рука.       — Спок, отпусти, — не сводя глаз с незнакомца, зло прошептал Джим.       — С какой целью? — спросил Спок в ответ. — Зачем вам стрелять в офицера Звёздного флота?       Джиму потребовалось время, чтобы осознать сказанное. Когда это случилось, он взглянул на незнакомца другими глазами. И правда, на том была серая флотская униформа. Она казалась почти коричневой от плотно въевшейся в неё грязи и в нескольких местах была порвана, но несомненно это была форма офицера.       Спок осторожно вынул фазер из ладони Джима, на что тот нахмурился, но спорить не стал.       Старпом выпрямился, одёрнул нижнюю форменку и позвал:       — Коммодор?       Мужчина резко обернулся к ним, приземляясь на свой зад и стремительно отползая. Его широко раскрытые глаза были полны страха.       — Стойте там! Не приближайтесь!       — Коммодор, мы не желаем вам вреда. Я — коммандер Спок с USS «Энтерпрайз».       Джим молчал, ожидая быть представленным, но Спок ничего не сказал, и капитан бросил на него взгляд. Всё внимание Спока была сосредоточено на коммодоре.       — «Энтерпрайз»? — промямлил тот, глядя, словно животное, вот-вот готовое броситься наутёк.       — Мы прибыли, чтобы помочь со сложившейся в колонии ситуацией. Однако всё оказалось сложнее, чем мы ожидали.       — Вы здесь, чтобы спасти нас? — коммодор подался вперёд.       — Мы не можем связаться с нашим кораблём, однако Звёздный флот в курсе насчёт нашей высадки на планету, и в ближайшем будущем «Энтерпрайз» будет оказана поддержка.       Джим отошёл от края склона, так, чтобы его не было видно. Люка стоял чуть выше и, прищурив глаза, с подозрением смотрел на нового взрослого. Джим его понимал.       Спок спустился со склона, чтобы помочь коммодору подняться, а Джим лишь наблюдал за ними, не предлагая помощи и не выдавая своего присутствия. У него чесалась правая рука от того, как сильно ему хотелось вернуть себе фазер. Казалось, она уже начинает пылать. При виде поднявшегося на склон коммодора у Джима пересохло во рту.       Тот, подняв на него взгляд, оцепенел, но после выдавил улыбку.       — Вы, должно быть, капитан Кирк.       Не доверяя своему голосу, Джим лишь кивнул.       Спок поднялся вслед за коммодором и, взглянув сначала на него, потом на капитана, спросил:       — Кто-нибудь ждёт вашего возвращения?       — Нет. Я был один.       — Всё время? — сузил глаза Джим.       — Да, — кивнул мужчина. — Эм, я должен представиться. Я — коммодор Деккер.       — Деккер, — процедил Джим, игнорируя то, как коммодор тут же нахмурился. — Спок, надо возвращаться.       — Действительно, — Спок повернулся к Деккеру. — Сюда, коммодор.       Джим оцепенел. Ну разумеется. Разумеется Спок его пригласил. Ведь это их работа: искать выживших на этой планете и спасать их.       — Капитан?       — Ничего. Идите вперёд, коммандер. Я прикрою.       Прежде чем выполнить приказ, Спок задержался на месте почти на три секунды. Коммодор последовал за ним. Люка дождался, когда эти двое преодолеют второй склон, и пошёл рядом с Джимом.       — Мы не должны пускать к нам ещё взрослых, — прошептал мальчик, внимательно наблюдая за коммодором.       Джим занимался тем же, отмечая чуть ссутуленные плечи, слишком худое тело, на котором униформа болталась мешком, и измождённые дикие глаза.       Капитан крепче сжал руку Люки в своей.       — Да.