Глава 18. Побег из тюрьмы
Люка стоял на узком карнизе по ту сторону окна, дожидаясь, пока солдаты, патрулирующие коридор, пройдут мимо. Между ним и землёй было три этажа. Во время побега пришлось выбраться за окно, поскольку из-за большого количества снующей повсюду охраны передвигаться внутри здания стало невозможно. Не будь Люка ребёнком, удержаться на таком узком карнизе он бы попросту не смог. Чтобы не соскользнуть вниз, пришлось отказаться и от обуви. В мирное время, до распространения инфекции, Люка занимался гимнастикой, и это оказалось большим преимуществом. Единственным способом добраться до земли было спрыгнуть на карниз этажом ниже. Люка надеялся на цепкость и силу своих пальцев и на то, что сумеет ухватиться за тонкий выступ. Больше никаких раздумий — прыжок. Люке удалось зацепиться за карниз и удержаться, хотя тело по инерции больно ударилось о стену, а лицо обожгло: щека и нос проехались по шершавой поверхности здания. На секунду скосив глаза вниз, Люка разжал пальцы и пролетел оставшееся до земли расстояние. Ноги коснулись земли, но лодыжка неловко подвернулась, и он вздрогнул от боли. Сжав зубы, Люка сделал несколько глубоких вдохов, чтобы переждать резкую боль. Потом поднялся на ноги и попробовал сделать шаг. Лодыжка вряд ли была сломана, но при перенесении на неё веса тут же начинала болеть. Однако выбора не было: перелом или нет, придётся двигаться дальше. Люке удалось пройти всего метров двадцать, когда кто-то схватил его сзади. — Вот, где ты, маленький засранец! Услышав незнакомый мужской голос, Люка запаниковал и принялся изо всех сил вырываться. Кричать и даже дышать было слишком страшно. Зарычав от злости, охранник прикрикнул: — Да прекрати крутиться! Твоя тётя от беспокойства уже с ума сходит! Весь дом из-за тебя на ушах стоит! Нет, он лжёт. Взрослые всегда лгут, чтобы добиться своего. Люку всё сильнее накрывала паника, и дышать становилось всё труднее. Его попытки вырваться стали совсем отчаянными. Люка мысленно звал на помощь Джима, умолял его помочь, ведь Джим обещал, что придёт, стоит ему только закричать. Стоит подать хоть какой-то сигнал. Но сопротивление охраннику и приступ гипервентиляции лёгких отнимали последние силы. Люка понимал, что уже теряет сознание. Когда тьма почти накрыла его, он почувствовал, как пленившие руки вдруг разжались. Люка упал на повреждённую лодыжку, и от боли, которую уже невозможно было подавить, его тело начала бить дрожь. Всё словно происходило в каком-то сне и казалось нереальным. В страхе и панике Люка судорожно пытался разобраться в спутанном клубке мыслей. Его схватил уже кто-то другой, и мальчик вновь было принялся вырываться, пока не замер, услышав знакомый голос: — Люка, где Кирк? Мальчик обернулся, увидев перед собой лейтенанта Ухуру. — Я не… Я… я не зна… — прохныкал он. — Он… он не п-п-пришёл… — Ну же, Люка, не плачь. — Ухура мягко коснулась щеки мальчика, большим пальцем собирая его слёзы. — Говоришь, Джим так и не пришёл? Когда Люка кивнул, Ухура в тревоге закусила губу. — Ладно, давай-ка вытащим тебя отсюда. — Лейтенант помогла Люке подняться и повела его к ховеркару. Когда она пристегнула его ремни, Люка наконец спросил: — Где он? Ухура подняла на него свои тёмные глаза и честно призналась: — Я не знаю. Люка громко всхлипнул, заставив Ухуру беспокойно осмотреться. — Он бросил меня. — Нет-нет-нет, — тут же заверила Ухура, попутно занимая водительское место. Закрыв дверь и запустив двигатель, она продолжила: — Он всё ещё ищет тебя и Спока. Я уверена в этом. Ты просто его опередил. — Значит, ты хочешь бросить его здесь? — спросил Люка и перевёл взгляд на ручку дверцы, явно размышляя не выпрыгнуть ли ему обратно. — Нет, мы просто передислоцируемся. Мы его не бросим. — Ухура крепко сжала руль. — Мы никого не бросим, даже Деккера. Несмотря на несчастное заплаканное лицо, Люка умудрился нахмуриться. — Этого taHqeq лучше бросить. Услышав клингонское словечко, лейтенант улыбнулась. — He'qab je. Люка изо всех сил пытался скрыть улыбку, но всё же усмехнулся и ответил: — HIja. ___________ taHqeq — клингон. бесчестный человек/тот, кому нельзя верить He'qab je — клингон. А ещё от него воняет HIja — клингон. Да☆☆☆
Джим с трудом тащил тяжёлого вулканца по казавшемуся бесконечным коридору. На всём пути им не встретилось ни одной двери, ни одного поворота. Спок уже еле передвигал ноги. При мысли о том, в каком состоянии находится старпом, Джим закипал от гнева. Как смеют эти твари так обращаться с ним и со Споком? Если он до них доберётся… Спок резко дёрнулся в сторону и потерял бы равновесие, не подхвати его капитан. — Джим, — хрипло прошептал он, — твой гнев... — Прости-прости. Один момент. — Купировать эмоции казалось непосильной задачей. Честно говоря, Джиму не очень-то этого и хотелось, но видя, насколько Споку от этого плохо, он тут же прикрыл глаза и сосредоточился на проецировании спокойствия. Джиму удалось успокоиться лишь через минуту, и тогда Спок смог коснуться его, не испытывая дискомфорта. — Они телепатически атаковали тебя? Спок слабо мотнул головой, всем весом опираясь на Джима, но казалось, начал идти быстрее. — Мои щиты и без того уже были скомпрометированы. — Спок пытался опираться на капитана как можно меньше и идти самостоятельно. — Я принял решение заблокировать болевые рецепторы, но на это ушло слишком много сил, и ментальные щиты пали окончательно. Джим вновь закипел от гнева, но тут же ощутил, как рука Спока напряжённо сжалась на его талии. — Они также произвели какую-то инъекцию. Думаю, это вещество оказывает дополнительную роль в блокировке моего контроля над эмоциями. Не знаю, намеренно это было сделано или нет. — Даже если и ненамеренно, неважно, — проскрипел зубами Джим и тут же почувствовал, как Спок снова напрягся. Капитан отчаянно старался очистить голову от мыслей, вот только их разговор тому совсем не способствовал. — Надо было убить их. — Джим… Я уловил образы их мира. Он очень похож на то, каким ты описывал Тарсус, а также напоминает то, что творится сейчас на этой планете. Возможно, всё даже ещё хуже. — Спок остановился и попытался заглянуть Джиму в глаза. — Они лишь пытаются спасти от смерти свой народ. Они искренне верят, что ты — ключ к тому, чтобы остановить дезорганизацию их общества. Но они не знают, что их попытки тщетны. Джиму было искренне наплевать на мотивы этих существ. Они убили людей, которые были ему дороги, и разрушили его судьбу. И всё же капитан не удержался и спросил: — Что ты имеешь в виду, говоря «тщетны»? — Их родной мир расположен в системе Тровас. Джиму понадобилось всего мгновение, чтобы вспомнить название. Два с половиной года назад из системы Тровас к ним вернулся исследовательский зонд. Судя по собранным им сведениям, система Тровас представляла собой лишь обломки планет, где отсутствовали всякие признаки жизни. Этим обломкам уже на тот момент было около трёхсот лет. — То есть… ты хочешь сказать, что все те люди погибли… что эти существа погубили столько жизней ради спасения народа, которого… уже давно нет в живых? — Джима охватило желание убивать. Он должен был убить их! Должен был отомстить. Должен был… — Если бы ты убил их, Джим, стоило бы это того, чтобы стать причиной окончательного вымирания их расы? — Я не могу закрыть глаза на то, что они сотворили. — «Сделать всё, чтобы выжить», — разве это не ваши слова, капитан? Иногда Джим всерьёз ненавидел идеальную память Спока. — Ты можешь идти? — спросил капитан, надеясь сменить тему разговора и заглушить мысли об убийстве. — Думаю, мои раны вновь открылись. Джим тихо выругался. — Полагаю, мы ходим кругами. Мы уже два раза прошли вон то грязное пятно. Джим бросил на своего старпома смешливый взгляд. По крайней мере, Споку, кажется, стало лучше. Вот только никакого выхода они так и не нашли. — Здесь должна быть какая-то дверь. Не могут же они ходить сквозь стены. Возможно, телепортируются? — размышлял Джим вслух. — Они телепаты? Спок помотал головой. — Их разумы и правда сложны. Когда они касались меня, я с трудом распознавал невольно посылаемые образы и эмоции. Однако я не уловил в этих существах способностей к телепатии. Они также не способны телепортироваться без применения каких-либо устройств. — Но на случай если устройство выйдет из строя, должен иметься запасной путь. — На идеально гладкой стене не было никаких переключателей. — Ты сможешь постоять без меня? Спок слабо кивнул. Прежде чем отпустить старпома, Джим убедился, что тот действительно сможет устоять без его помощи. Капитан заскользил руками по стенам, пытаясь найти хоть что-нибудь подозрительное. Щель или нажимную пластину — хоть что-нибудь, что могло бы им помочь. Он обшарил примерно метр стены, когда панель под его руками вдруг вспыхнула неоном. Капитан с улыбкой обернулся на Спока. Часть стены исчезла, открывая проход в помещение, где был припаркован единственный шаттл. По форме он напоминал блестящее яйцо. Зеркальная поверхность ярко отражала льющийся сверху голубоватый свет. Торопливо осматриваясь по сторонам, Джим вошёл в ангар. За ним медленно проковылял Спок. Капитан осторожно коснулся шаттла, размышляя, как бы им забраться внутрь, когда всё вокруг внезапно потемнело. Точнее не потемнело, а словно бы исчезло, превращаясь в ничто. Будто мираж или сон. И когда реальность восстановилась, Джиму захотелось побиться головой о ближайшую стену. Они вернулись туда, откуда начали. В свою камеру без окон и дверей. И перед ними вновь стояли те два инопланетянина. — Отлично, капитан. Вы выносливы и умны, как мы и предполагали. Хотя ожидалось, что вы поймёте, что ходите кругами, гораздо раньше, — произнёс Сероглазый. — Возможно, голод и усталость сыграли бóльшую роль, чем мы рассчитывали, — прокомментировал Синеглазый. Джиму начинало надоедать, что о них со Споком говорят так, словно их здесь нет. — Для следующего эксперимента, — Синеглазый выразительно посмотрел сначала на Спока, потом на Джима, — мы позволим вам решить, кто пойдёт с нами. — Почему бы вам не решить самим? — огрызнулся Джим. — В прошлый раз мы уже выбирали. — Это часть эксперимента, — ответил Сероглазый. — И в прошлый раз вы не могли помешать вулканцу решить за вас. — Если пойдёте вы, капитан и доктор Эммет, то с вероятностью в девяносто два процента вы сойдёте с ума, — добавил Синеглазый. Перед ним возник образ мозга в увеличении. Одна из его областей была обозначена чёрным цветом, несколько других — серым. Чёрная область отвечала за контроль агрессии. Серые области были ответственны за память. — Как видите, ничего смертельного. Но этот эксперимент повлияет на вашу способность управлять своими самыми сильными эмоциями. Джим заметил, что перед тем, как картинка погасла, инопланетянин переплёл руки на груди, пряча кисти в рукава. — Однако если в том же эксперименте будет участвовать вулканец, — продолжил Сероглазый, — с семидесяти двух процентной долей вероятности он погибнет. — Похоже, вулканский разум более восприимчив к экспериментам, чем человеческий. Ничего не поделаешь. — Синеглазый переглянулся со своим напарником. Выбора по сути не было, и Джим снова закипел от злости. Ни за что. Он ни за что не подвергнет члена своей команды подобной опасности. Джим не знал, что лучше: сойти с ума или умереть — неважно. Он примет единственно верное решение. Капитан ощутил приближение Спока. — Джим, на два слова. Спок поднял руку, приготовив пальцы для прикосновения к пси-точкам, но замер, безмолвно спрашивая разрешения. Использовать слияние разумов для разговора казалось логичным. Во время миссий они уже пару раз осуществляли мелдинг, но сейчас Джима охватила тревога. Он не хотел, чтобы Спок почувствовал его злость и ненависть. Ощущать их через прикосновение — одно, и совсем другое — напрямую при слиянии. — Оно будет совсем лёгким, — предупредил Спок, словно бы заметив колебания Джима. Что ж, подумал капитан, с учётом ситуации, уступить будет вполне логично. Он коротко кивнул. Он почувствовал, как лица коснулись слегка холодные, дрожащие пальцы Спока, а затем — совсем лёгкое проникновение вулканского разума. Из мыслей Спока Джим вдруг понял, что на самом деле мелдинг был опасным решением. Разум старпома находился в гораздо более плачевном состоянии, чем тот показывал, и его контроль над слиянием был слаб. Для любого вулканца являлось позором позволять настолько нестабильный мелдинг. Мгновение — и Спок, похоже, осознал, что его личные мысли проскальзывают в сознание капитана. Контроль над слиянием тут же стабилизировался, но даже Джим ощущал, какого это стоило труда. Я прошу прощения, Джим, но это единственный способ поговорить без свидетелей. _Не_беспокойся_об_этом, _Спок._В_любом_случае_я_уже_всё_решил._Пойду_я. Должен не согласиться. Если пойдёте вы, то наши шансы на спасение приравняются к нулю. Я не обладаю вашей изобретательностью, а мои когнитивные функции сейчас также далеки от оптимального уровня. Ваше же сознание, напротив, всё ещё способно мыслить остро. И, поскольку в девяносто восьми процентах случаев план побега составляете именно вы, пойти с пришельцами должен я. _Я_не_позволю_тебе_быть_каким-то_там_самопожертвующим_ублюдком, _Спок! Сознания Джима коснулось тепло и ощущение безопасности — то, чего Джим уже так давно не чувствовал. Тогда я доверяю вам найти выход до того, как станет слишком поздно. Джим хотел заспорить, закричать на Спока о нарушении субординации и о том, что старпом должен следовать приказам капитана, но его сознание уже накрывала насланная на него тьма. Вы очнётесь ровно через пятнадцать минут, — напоследок услышал Джим. Он хотел ответить, но всё вдруг словно погасло, и его сознание затихло. Когда Джим очнулся, Спока действительно уже не было. Капитан сделал мысленную пометку о том, чтобы обсудить со старпомом грязные приёмы, который тот постоянно против него использует. Возможно, он научил Спока принимать свою человеческую сторону слишком охотно. — Какой же у вас преданный первый помощник, — произнесла доктор Эммет, привлекая внимание Джима. — Он выглядел совсем дерьмово, но всё равно вырубил вас, чтобы отправиться с этими ублюдками самому. — Вашего мнения никто не спрашивал, — холодно процедил Джим в ответ. — Сбегая в тот раз, вы бросили меня здесь. Не думали, что я обижусь? — Вы же пытались меня убить. — Джим поднялся на ноги и принялся исследовать стену, в которой в прошлый раз нашёл спасительный проход. Как он и подозревал, на этот раз никаких щелей в стене не было. — Учитывая обстоятельства, не думаю, что у вас есть право осуждать меня. — Эммет подошла к Джиму, и тот повернулся к ней лицом. — Я вас за это и не осуждаю, но скажу честно: я лучше умру, чем стану делать с вами некоторые вещи. Шелби поцокала языком. — Учитывая вашу историю, сомневаюсь, что есть хоть что-то, чего вы бы ни сделали ради выживания. Джим криво усмехнулся. — Возможно. Но по-моему сейчас не время спорить о морали. Вы можете помочь мне выбраться отсюда. Шелби переплела руки на груди и нетерпеливо постучала носочком ступни. — Каким образом? Отсюда нет выхода. — У меня есть теория, но нам нужно заманить сюда одного из инопланетян. — И как вы предлагаете это сделать? — Пока думаю над этим. — Взгляд Джима метнулся к ножу, который лежал на принесённом для них подносе с едой. Капитан сел прямо перед ним, спиной к Шелби. Угадав его задумку, та изогнула бровь. Пока Джим сидел и притворялся, что ест, доктор должна была взять с подноса нож и сделать бутафорный выпад. Вот только всё случилось по-настоящему. Шелби воткнула нож ему в плечо. Джим вздрогнул и сумел блокировать следующую атаку, с трудом отводя нож от своей груди. Как он и подозревал, за ними наблюдали. Шелби отскочила в сторону и с поразительной точностью бросила в возникшего в комнате инопланетянина нож и поднос. К их с Джимом удивлению, тот ловко увернулся. Капитан подобрал нож и бросился атаковать. Даже если инопланетянин уклонится и на этот раз, он был уверен, что доктор Эммет не подведёт и прикончит тварь. Капитан ожидал повторения той ужасной боли, что ему уже довелось испытать, но, к огромному изумлению, этого не случилось. Пришелец тоже выглядел удивлённым. Он явно хотел коснуться своего левого запястья, но в этот момент Джим уже был рядом, вонзая нож прямо между инопланетных глаз. — Это было легко, — произнесла Эммет, потянувшись за застрявшим в черепе пришельца ножом, но Джим выхватил его первым. — Возможно потому, что попытка убийства выглядела слишком реалистично. — Капитан бросил взгляд на труп. Из раны между глаз инопланетянина сочилась полупрозрачная желтоватая слизь. — К тому же они — учёные. Судя по дизайну корабля и всем этим психологическим тестам, они полностью полагаются на свои технологии. Им никогда не приходилось сражаться. — А когда наука подводит, учёный тут же спешит проверить, в чём дело. Джим осмотрел левое запястье инопланетянина. На нём действительно имелось некое устройство. Довольно громоздкое, в полдюйма толщиной и в пять дюймов шириной. Оно кольцом охватывало запястье и имело три кнопки. Любопытно, что на корпусе устройства была царапина, словно бы оставленная ножом. Похоже, в устройстве имелась какая-то неполадка, которую пытались устранить как раз перед их побегом. Джим снял устройство с руки инопланетянина и надел на свою. Едва соприкоснувшись с его кожей, браслет впился в руку, заставляя Джима вздрогнуть. Связь 293В9 повреждена. Функция наказания отключена. Соединение с корабельным компьютером повреждено. Единственная доступная функция — телепортация. Хотите продолжить ремонт или использование? Значит вот, как они это делают. Устройство подсоединяется к их нервной системе, и отвечает на нервные импульсы. Всё же это — разновидность именно психической активности. Продолжить использование. Устройство пикнуло, и Джим вдруг понял, как именно работает телепортация. Поначалу он не смог определиться с местом перемещения и захотел для начала хотя бы покинуть эту комнату. Устройство ответило, и тело капитана охватило знакомое ощущение телепортационного переноса. Однако, прежде чем дематериализоваться, Джим почувствовал прикосновение доктора Эммет. Они вместе оказались за пределами комнаты. По всей видимости, в коридоре. Он не был похож на тот, в котором Джим оказался во время предыдущего побега. Стены были гладкими и по-прежнему не было видно ни одной двери, но тут и там имелись ниши и висели знаки, за которыми, как подозревал Джим, располагались каюты и помещения. Капитан потеребил браслет, сосредоточившись на желании найти контрольный пункт. Он почувствовал, как вновь распадается на молекулы и как Шелби крепко ухватилась за его плечо, чтобы перенестись вместе с ним. Они оказались в самом странном пункте управления, который только можно представить. Посреди комнаты располагалась прямоугольная скульптура высотой по пояс, перед которой стояло кресло. Поверхность прямоугольника была абсолютно гладкой, за исключением большой красной сферы, выступающей из него по центру. Остальное пространство комнаты занимали многие и многие ряды чёрных пластин — каждая размером с большой книжный шкаф — поверхность которых была гладкой и глянцевой, словно мрамор. Каждый блок издавал почти успокаивающий гул. — Что это за штуки? — Доктор Эммет дотронулась до одной из пластин. Та засветилась и загудела громче. Шелби отступила назад, но пластина всё продолжала светиться. Джим едва взглянул на панель. Возможно этот корабль — судно-склад? Но как управлять им? Неужели просто прикосновением к этим панелям? Джим подошёл к консоли и осмотрел глянцевую поверхность, прежде чем коснуться шара. Красная сфера под его ладонью потеплела, и перед Джимом развернулся голографический экран. Его пересекали незнакомые символы. Массивные и спаянные вместе они отсвечивали различными оттенками серого. Ничего полезного. Джим и сам не знал, что ищет. Просто хотел убедиться, может ли всё это хоть как-то способствовать побегу и дать ему какую-то информацию насчёт команды. На экране появились изображения Боунза, Ухуры и трёх офицеров охраны в сопровождении какой-то информации, написанной на этом же странном языке. Изображения были точной копией тех, что содержались в базе Звёздного флота. Значит, компьютер откликается мыслям так же, как и браслет. Стоило Джиму отвлечься на другие мысли, и страница исчезла, а вместо неё на экране высветилась информация, постоянно меняющаяся в соответствии с его размышлениями. Джим постарался сконцентрироваться на воспоминаниях о Боунзе. Страница с изображением Маккоя вернулась, и Джим пожелал узнать, заражён ли его доктор инфекцией. На экране по правую сторону возникла трёхмерная спираль ДНК. Она медленно вращалась, а рядом развернулось видео делящихся клеток. Клетки были повреждены. Не критично, но существенно. Значит, Маккой заражён. Чёрт бы побрал этих пришельцев. Собираются ли они захватить кого-то ещё? Что с остальной колонией? Что с Люкой? Лекарство. У них должно быть лекарство. Ведь это они создали этот проклятый грибок. Джим сконцентрировал все мысли на получении информации о вирусе. На экране появился текст на том же неизвестном языке, который позже им предстояло расшифровать. Однако было и кое-что полезное. Даже сейчас, без всяких дополнительных источников капитан понимал, что перед ним. Атомы. Неважно в каком уголке вселенной вы находитесь: атомная структура везде одинакова. Это была карта… инструкция, чтобы понять, с чем конкретно им пришлось столкнуться и как этому противостоять. Джиму оставалось лишь найти способ, чтобы… В углу комнаты он заметил металлический ящик, в котором, по всей видимости, лежали образцы человеческой культуры: игрушки, старинные технологии, которыми пользовались сотни лет назад, голографические фильмы… Но самое главное… Кассеты! Джим подбежал к ящику и вытащил одну из них. Старая модель — прямоугольная и громоздкая, она работала во многом походя на флеш-карты двадцать первого века. Ей было около сорока лет, однако, имея в распоряжении такие кассеты, пришельцы должны были каким-то образом считывать с них информацию. Джим схватил ещё несколько кассет. Доктор Эммет подошла к ящику и тоже принялась копаться в содержимом. Джим даже не задумался каким образом собирается переписать на кассеты информацию о вирусе, пока не понял, что вставлять-то их некуда. Он попробовал поискать что-нибудь об этом на компьютере, но получил лишь очередной непонятный текст. Тогда он попытался сформулировать своё желание более чётко. Джим хотел, чтобы информация о вирусе была записана на кассету. Одна из кассет, лежавших на приборной панели, поднялась в воздух и озарилась желтоватым светом. Всё и вправду сработало! Записав информацию о вирусе на эти кассеты, он сможет спасти людей! Джим смотрел на экран в ожидании окончания записи, когда его затылок пронзило острой болью. Капитан упал лицом на панель управления — рука соскользнула с алой сферы в поисках опоры. Второго удара, после которого он оказался распластан на полу, Джим даже не заметил. Со смутным удивлением он смотрел на доктора Эммет, которая держала в руках старый громоздкий трикодер. Один из углов прибора покрывала свежая кровь. Как он мог забыть, что с ним эта женщина? Обнаружив полезную информацию, он так по-идиотски подставился. Шанс изменить что-то к лучшему ослепил его, затуманил разум. Доктор Эммет отбросила трикодер и приблизилась к Джиму. — Я умирала от желания это сделать. Я ведь всё спрашивала себя: ну почему я? Почему всё это случилось со мной и Рэнди? Джим пытался сесть, но пол под ним упрямо продолжал качаться. — А потом меня телепортировали сюда, и выяснилось, что всё это из-за тебя. Не будь ты таким особенным, ты бы не привлёк их внимания, и тогда они, возможно, не стали бы повторять свой грёбаный эксперимент. И мой любимый брат не умер бы. Шелби пнула Джима, с лёгкостью опрокидывая его обратно на спину, и вцепилась пальцами в его шею. — Это ты во всём виноват. Виноват в том, что мне пришлось делать такие вещи, чтобы выжить. Меня успокаивало только то, что сын Рэнди, Люка, остался в живых, он был моим будущим, но ты и его отнял. Теперь он верит не мне, а какому-то незнакомцу. Джим чувствовал, что теряет сознание. Чёрт. Он уже почти не понимал, о чём говорит Шелби. — Одно знание того, что я порчу этим ублюдкам эксперимент, делает твоё убийство слаще, — горько улыбнулась доктор. — А потом я взорву этот корабль к чертям и отправлю их и твоего вулканца следом за тобой. Точно. Спок. Он ведь должен спасти его. Джим попытался вспомнить тренировки в Академии, но мысли были затуманены и не желали нормально формироваться. Сознание могло ускользнуть в любой момент, и Джим положился на интуитивные реакции тела. Рука с раскрытой ладонью резко двинулась вперёд, ударяя Шелби по подбородку. Голова женщины дёрнулась назад, и её хватка тут же ослабла. Джим использовал это, быстро меняя их местами и оказываясь сверху. Не успев даже подумать о том, что делает, он схватил Шелби за голову и резко повернул, услышав костяной хруст. Некоторое время — дольше, чем следовало — Джим тупо смотрел на мёртвое тело под собой. Потом нашёл силы подняться и продолжить загрузку информации на кассеты. Это заняло несколько минут. Теперь ему было трудно концентрироваться на мыслях, чтобы вызывать определённые действия компьютера, и потребовалось несколько попыток, чтобы всё же осуществить запись. Информация о вирусе заняла три кассеты, которые Джим положил в карман. Повторно отыскав металлический ящик, он нашёл несколько старых деталей. Эти детали можно было заставить перегреться, тем самым вызывая взрыв. Особенно это касалось батарей для фазеров старой модели. В отсутствие оружия батареи были бесполезны, однако из них получались хорошие бомбы. Джим провозился с деталями минут пять. До взрыва у него оставалось десять минут, чтобы найти Спока и вместе с ним телепортироваться обратно на планету, если они не смогут найти тот ангар с шаттлом. Джим подумал о лаборатории, в которой нашёл старпома в предыдущий раз, и вновь воспользовался инопланетным устройством. К счастью, он попал именно туда, куда и хотел. Джим боялся, что та лаборатория окажется фальшивкой, как и всё остальное во время прошлого побега. Однако от представшего его глазам у капитана болезненно скрутило желудок. Со Спока сняли китель и ботинки, а его самого приковали к вертикально повёрнутому операционному столу. Запястья, лодыжки, шея и талия старпома были зафиксированы ремнями. По его коже в области сердца расползалось огромное тёмно-зелёное пятно. Рана от фазера снова открылась, и изумрудная кровь стекала по слишком бледной коже. Лицо и тело Спока покрывали многочисленные ушибы и порезы. Но хуже всего Джиму стало при виде того, в каком состоянии находились его руки. Левая была испещрена надрезами, словно её анатомировали, изучая строение. А вторая выглядела так, словно кто-то пытался раздробить её молотком. Инопланетяне, хотя и не убили Спока, вряд ли планировали использовать его в дальнейшем. Джим был готов защищать своего старпома до последнего вздоха, но пришельцам, похоже, было на него плевать. Для опытов можно раздобыть и другого вулканца, а потому смысла осторожничать нет. Смерть Спока для этих ублюдков стала бы лишь небольшим неудобством. Джима накрыл гнев. Вооружившись старым тяжёлым трикодером, он подкрался к стоявшему перед Споком инопланетянину и со всей силы ударил его по голове. Пришелец упал на пол — из раны хлестнула жёлтая жижа. Похоже, на этот раз Джиму удалось нанести удар по-настоящему. Он не стал проверять, живо ли существо: любое прикосновение могло заставить его очнуться. Желание добить эту тварь было слишком сильным, и Джим выхватил нож. Его остановило лишь хриплое дыхание Спока и воспоминание о словах старпома. Спок не хотел, чтобы последние представители вида погибли от его, Джима, руки. Поэтому вместо того, чтобы всадить нож в инопланетянина, капитан воспользовался им, чтобы разрезать сдерживающие вулканца ремни. Он успел освободить лишь талию и шею Спока, когда сознание разорвала знакомая боль. Рухнув на пол, Джим даже не смог сгруппироваться, чтобы смягчить падение. Он заметил лишь, как инопланетянин поднимается на ноги и держит руку на своём браслете. — Должен заметить, капитан, что вы весьма упорны. Не ожидал, что второй побег случится так скоро. Джим нашёл силы прожечь пришельца взглядом, но в этот момент боль усилилась, снова выметая из головы все мысли. — Мне не хотелось бы убивать вас, капитан, но для этого я прошу вас о сотрудничестве. Вся наша работа направлена на спасение нашего народа. Хотя я и сочувствую вашей боли, у нас нет иного выхода. Вы — ключ к спасению моей семьи. — Голос инопланетянина утратил ровность интонаций, споткнувшись на слове «семья», и серая радужка его глаз потемнела. — Если придётся, я буду наказывать вас столько, сколько нужно, пока вы не подчинитесь. Боль слегка отступила, оставив Джима корчиться на полу. И, несмотря на слабость, он всё же горько усмехнулся. — Твоя… семья… мертва. Вся система… мертва. Если пришелец и испытывал сочувствие или чувство вины, то в тот момент они тут же пропали. Джима снова накрыла боль. — Ложь непродуктивна, капитан. Тело Джима выгнуло от боли. Не было сил даже вдохнуть. Все раны и ушибы, полученные за последние две недели, начали гореть и пульсировать. Боль длилась, пока Джим не начал терять сознание. И в какой-то момент его вдруг охватила лёгкость. Джим почувствовал себя, словно бы отделённым от собственного тела. Словно бы наблюдая за всем со стороны. Он видел, как инопланетянин хмурится и вновь отключает свой браслет, похоже, понимая, что на этот раз зашёл слишком далеко. Джим чувствовал, что сломался. Или это боль свела его с ума, и поэтому он ничего не чувствует? Его охватило какое-то извращённое удовольствие и любопытство. Ну что, пришелец, почему ты так встревожен? Спок внезапно очнулся с громким и злобным рыком. Мощными рывками он разорвал оставшиеся ремни. Тёмные глаза вулканца пылали чем-то первобытным, чего Джим никогда прежде за ним не замечал. Неожиданное поведение старпома застало пришельца врасплох. Спок, несмотря на все полученные повреждения, двигался неестественно быстро. Взмахом руки, он с немыслимой силой отшвырнул инопланетянина в сторону. Тот приземлился на пол и хотел было воспользоваться браслетом, но Спок опередил его. С силой опустив ступню на браслет, вулканец сломал устройство, а заодно и запястье взвывшего от боли пришельца. «Это не Спок. Что с ним такое?» — отстранённо подумал Джим и в ту же секунду — он готов был поклясться — услышал полный ненависти и боли голос старпома в своей голове. Катра утекает. Джим умирает. Только не снова. Должен спасти. Смерть любому, кто хочет навредить моему t'hy'la. Пришелец вцепился в рану от фазера на груди Спока, раздвигая её пальцами и усиливая кровотечение. Но боль только сильнее разозлила вулканца и, подняв искалеченные руки, он принялся со всей силы бить инопланетянина по лицу. Снова и снова. Как тогда с Ханом, вдруг осознал Джим. Спок терял слишком много крови, под ним уже образовалась целая лужа: зелёная кровь смешивалась с жёлтой слизью, а старпом всё продолжал кричать и бить безвольное тело инопланетянина по расколотой голове. Джим заставил себя двигаться. Тело не слушалось, и ему стоило огромных усилий подняться на четвереньки. В голове пульсировало, а в глазах то темнело, то снова прояснялось, но он должен был остановить Спока. Им нужно отсюда убираться. На ватных ногах Джим добрёл до старпома и рухнул рядом, изо всех сил пытаясь оттянуть его от тела пришельца. — Спок, хватит, он мёртв. Просто перестань. Но вулканец словно не слышал и продолжал избивать труп. Джим в отчаянии схватил Спока за руку, пытаясь приложить её к своим пси-точкам и концентрируясь на мысли о том, что с ним всё хорошо. — Я здесь, Спок, — прошептал он. — Я здесь. Вулканец резко повернулся к нему, будто шокированный тем, что Джим находится рядом. Прошла секунда, затем вторая. Будто сработал выключатель: тело Спока стало безвольным, и все полученные раны взяли своё. Он потерял сознание, падая на руки Джима. У капитана же времени расслабляться не было. Сразу вслед за этим, сотрясая весь корабль, прогремел первый взрыв. Джим пытался поднять тяжёлого вулканца и матерился сразу на пяти языках. Невозможно. Тошнота и головокружение одолели его, и Джим рухнул на пол. Он чувствовал, что превысил все свои лимиты: и физические, и ментальные. Значит, здесь он и умрёт? Поблизости раздался очередной взрыв. Из лабораторного компьютера вырвались языки пламени. Надо же… Сгореть на работе в прямом смысле слова. Что ж, не так уж плохо. Смерть от старости, например, во много раз хуже. Хотя, конечно, до героической смерти после спасения четырёхсот человек экипажа ему далеко. Джим опустил взгляд на вулканца и крепче прижал его к себе. Он жалел лишь о том, что его смерть утащит за собой и Спока. Не надо было позволять старпому мелдинг: это из-за него инопланетянам выпал шанс ставить на вулканце свои опыты. Не надо было вообще брать Спока на эту миссию. Хотя бы в этот чёртов раз надо было следовать протоколу. Пламя быстро распространялось, окружая их двоих. Изо всех своих своих сил Джим попробовал встать на ноги, но не смог. По крайней мере, теперь стало тепло. А ведь до этого он даже не чувствовал холода. Всё тело будто бы налилось свинцом, а голова никак не желала подниматься. Несмотря на огонь вокруг, мир теперь казался таким тёмным. Возможно, и к лучшему, что его не станет. Может, вместе с ним в огне сгорят и его грехи. Джим мог только надеяться. Он увидел, как их окружил свет, и ощутил головокружительное чувство лёгкости. Последняя его мысль была о том, что, возможно, в следующей жизни он сумеет всё сделать правильно.