Почему я так боюсь потерять тебя, когда ты даже не мой?
Пробыв в Лас-Вегасе около двух недель, парни приехали в Сан-Франциско. При полёте на самолёте от усталости и слишком раннего времени на часах — шесть утра — они отрубились, стоило им только сесть на свои места, поэтому они не успели придумать, что им посетить в городе. Сейчас же парни находились в Сан-Франциско уже пятый день, всё время посещая небольшие местные достопримечательности или просто ходя в миниатюрные кафешки, которых здесь было просто тьма. В какой переулок не заглянешь, везде найдётся кафе. Они ходили по городу, разглядывая витрины магазинов, изредка покупая в них что-либо, так как это было не особо нужно, тихо болтали между собой, смешно жестикулируя руками, иногда в шутку спорили, после чего начинали толкать друг друга локтями под рёбра, заразительно смеясь. Прохожие в такие моменты начинали смеяться вместе с ними, а один из них даже сфотографировал парней на свою камеру, тут же пропадая из виду, когда Арсений его заметил. Не то что в России, где за такое поведение в общественных местах люди покрыли бы их трёхэтажным матом из-за того, что они слишком громко смеются и не дают насладиться тишиной в вагоне метро, а бабульки бы лупили их тростями по коленкам, называя их «неугомонными педиками», «проститутами» и ещё многими другими словами, которые чаще всего вылетают из уст пожилых людей. В данный момент им уже искренне надоело просто шляться по улицам, и друзья валялись в номере на пушистом паласе, который был расстелен по периметру всей ванной комнаты, оказавшейся довольно огромных размеров, раз здесь смогли уместиться двое мужчин под два метра ростом, которые ещё и во всю длину лежали на ковре, одновременно с этим пытаясь найти в интернете, куда бы сходить. — Никаких идей нет? — устало спросил Арсений, улёгшись головой на колени друга и положив телефон себе на грудь экраном вниз, и поднял глаза на втыкающего в свой телефон Антона. — Ща, ща, ща, — протараторил Шастун, что-то быстро набирая на электронной клавиатуре. — Теперь есть! — воскликнул он, бегая глазами по экрану сенсора, ехидно улыбаясь и читая, видимо, текст, описывающий это самое место. — Что за место? — заинтересованно спросил Арсений, немного приподнимая голову, как бы прося показать ему картинки. — Увидишь, — нагло улыбнулся Шастун и также положил телефон на свою грудь, поставив его на блокировку, после чего рукой провёл по запутанным волосам друга и тихо засмеялся. — Мы выглядим ванильно со стороны, мне так кажется, — Попов подхватил его смех и подстроился под нежные поглаживания руки, борясь с желанием замурчать от таких действий.***
— Ну, Антон, — жалобным голосом канючил Арс, идя вслед за чуть ли не вприпрыжку шагающим шатеном, который всё ещё интригующе молчал, не рассказывая о пункте назначения. — Ну, Тош. — Ещё раз я стану Тошей — и ты будешь Сеней, — недовольно сверкнув зелёными глазами, ответил Антон. — Может быть, сразу Сюшей станешь, м? Заманчиво звучит? Попов обиженно надул губы и нахмурил брови, показывая парню язык. — Скажи хотя бы, через сколько мы будем на месте? — ещё через десять минут молчания попросил брюнет. — Скоро придём, — неопределённо ответил Шастун, продолжая мучать мужчину неизвестностью. Ещё через некоторое время парни зашли в неизвестный Попову квартал, после чего глаза брюнета непроизвольно расширились в размерах, а брови приняли форму домика. Весь квартал, оказавшийся довольно большим, был обвешан радужными флажками (без одного цвета), стены некоторых домов были разукрашены шестью цветами, а вместо обыденной пешеходной зебры на проезжей части была проложена радуга. По всему кварталу ходило множество однополых парочек, которые целовались, обнимались или просто держались за руки, совершенно не стесняясь других людей. На некоторых были надеты специфические одежды и аксессуары вроде кошачьих ушек или огромного разноцветного пуловера, что был не по размерам, а также некоторые части тела были разрисованы яркими красками. На улицах квартала стояли разные баннеры с рекламой, на некоторых из которых можно было увидеть глянцевую надпись «Love is Love» или же просто «LGBT». Это настолько бросалось в глаза, что обычному человеку, пришедшему сюда недавно и привыкшему к серым и однотипным зданиям без красок, могло вскружить голову от непривычки, а гомофобным людям — и подавно. Но гомофобы сюда даже соваться не смели. Боялись или противились? Неизвестно. — Ты… — вымолвил спустя долгие пять минут молчания Арсений, немного прокашлявшись от кома, появившегося от шока в горле. — Ты это сейчас серьёзно? — он глянул в улыбчивые глаза друга, который не смог сдержать смеха. — Видел бы ты себя сейчас, — парень облокотился одной рукой на плечо брюнета, начиная смеяться. — А я… да… серьёзно, — в перерыве между смехом хрипел шатен, заставляя Арсения косо улыбнуться. — Ну и зачем ты меня сюда притащил? — дождавшись, когда парень до конца отсмеётся, спросил Арс, заинтересованно глядя на друга. — А ты разве никогда не хотел узнать культуру граждан, имеющих нетрадиционную сексуальную ориентацию? — спросил он и почесал затылок, когда Попов отрицательно замотал головой. — Значит, я один такой, — усмехнулся Шастун, неловко прикусив себе щёку изнутри. — Ну и чем мы здесь займёмся, раз уж пришли? — Походим по кварталу, я тебе несколько крутых местечек покажу, — с улыбкой ответил Антон и легко схватил друга за ладонь своей, переплетая с ним пальцы. — Это так, чтобы из толпы не выделяться, — сразу пояснил он, не замечая, как щёки Арсения стали пунцовыми, а сам мужчина тяжело вздохнул, борясь с появившимся напряжением в теле. Шастун сделал шаг вперёд, заставляя Арсения идти с ним в одну ногу, чтобы не грохнуться. Пройдя через радужную пешеходную дорожку на светофоре, парни пошли вдоль необычных зданий, ярко разукрашенных в пестрые цвета. — Никогда бы не подумал, что ты меня когда-нибудь сюда притащишь, — уже расслаблено сказал Арс, сжимая руку друга в своей и незаметно водя большим пальцем по костяшкам, исследуя им серебряные кольца на длинных музыкальных пальцах. Расслабиться ему помогло то, что здесь было много однополых пар, которые вовсе не обращали на них внимания, так как для них это было обыденным. — Ой, Попов, — невозмутимо фыркнул Шаст, с улыбкой разглядывая всё вокруг. Чёрт, а здесь красиво. — Я ж знаю, что ты не гомофоб, так что не бухти, — он покрепче обхватил руку мужчины и остановился на месте возле разноцветной лавочки, находившейся возле какого-то музея, про который Арс ничего и не знал. — Давай присядем? А то я устал жутко. Он плюхнулся на лавочку, всё ещё не отпуская ладонь Арсения, и задрал голову вверх, с немного раскрытым ртом смотря на чисто-голубое небо с пышными белыми облаками, парившими над ними. Попов также присел рядом, незаметно рассматривая Антона сбоку. — Так, я задам тебе сейчас тот вопрос, который ты у меня всегда спрашиваешь… — начал Арсений, но был перебит Шастуном, который понял открытый намёк брюнета. — Так как раньше нетрадиционная ориентация была незаконна, за что были введены различные наказания, множество таких людей пыталось скрыть это, но у них это явно получалось не особо хорошо. Власти, поняв, что убивать такое количество людей слишком безрассудно и глупо, решили поступить немного по-другому, сменив свою прежнюю тактику. В конце мировой войны власти США отправили в Сан-Франциско на постоянное место жительства тысячи военнослужащих, замеченных в нетрадиционной ориентации. Большинство из них поселились именно в этом районе, что явилось непосредственной причиной притока геев в Кастро, — спокойным и мелодичным голосом рассказал Антон, пытаясь повторить точно такую же интонацию, как у Арса, когда тот пытался ему что-либо истолковать. — Теперь понятно, почему именно здесь их так много.***
— Пошли сходим в «Twin Peaks»? — спустя небольшой светский разговор по душам, во время которого парни, держась за руки, продолжали ходить по улицам квартала, сказал Шаст, сверкнув глазами. Арсений с задумчивым прищуром оглядел лицо друга, пытаясь прочесть то, что тот задумал. — А что это? — с таким же прищуром с подозрением спросил Арсений и попытался вырвать руку, но Антон, предусмотрев это, крепко сжал её в своей, подходя почти вплотную к мужчине, который замер и испуганно забегал глазами по лицу шатена, находящегося так близко к его. Можно было почувствовать горячее дыхание на своих губах, отчего Попов шумно выдохнул, борясь с желанием примкнуть своими губами к желанным устам напротив. — Гей-бар, — просто ответил Шастун, похабно улыбаясь, и хитро посмотрел чётко в голубые глаза мужчины, зрачки которых расширились от услышанного. — Зачем? — с истерической улыбкой спросил Попов, всё ещё продолжая напряжённо стоять вплотную к Антону. — Ну, другого бара здесь нет, а там можно вина выпить. Набухиваться сильно я не хочу, так как отсюда ты меня потом не донесёшь до отеля, — хмыкнул парень, который, видимо, вовсе не чувствовал напряжения от такой близости с брюнетом. Настолько вжился в роль граждан Кастро или что? — А как заказывать что-то будем? — задал безумно глупый вопрос Попов, прикусив себе язык после этого. Такая интимная близость слишком плавила его мозг. — Так ты ж английский знаешь. — Точно. — Ага. — Точнее некуда. — Безусловно, — тихо рассмеялся Шастун, который наконец-таки отошёл от мужчины, но руку так и не отпустил, продолжая цепко её сдерживать в своей. — Первый раз проклинаю себя, что знаю этот язык, — хмыкнул Арсений, мотнув головой, и странно улыбнулся, натягивая фальшивую улыбку. — Радуйся, что я тебя не потащил в музей истории ЛГБТ. — Тут даже такое есть? — удивился Арс, на что Антон промолчал, просто кивнув головой.***
Зайдя в нужный и, наверное, единственный бар, имеющийся в Кастро, парни подошли к барной стойке, наконец-то отпуская руки друг друга. Пьяным людям, что сейчас скудно бухали в одиночку, сидя за одним из столиков с уже пустой бутылкой виски, или же в компании пары на эту ночь, точно было не до них, уж поверьте. — Закажи вина, — попросил Антон Арсения и уселся на стул около стойки. — Хорошо, — кивнул Попов и также сел на стул. — Hey, bartender (Эй, бармен), — окликнул бармена мужчина, привлекая его внимание к себе. — Can I have one bottle of wine, please? (Можно, пожалуйста, одну бутылку вина?) — Wait a second (Подождите секунду), — ответил бармен и поставил бутылку вина на барную стойку. — You need glasses? (Вам нужны бокалы?) — спросил он, смеряя взглядом Арсения и потянувшегося к бутылке Антона. — Yeah, — согласился Арс и благодарно улыбнулся, когда на стойку поставили два стеклянных бокала. — Thank you, — кивнул он и положил несколько денежных купюр рядом, придвигая их ближе к бармену, который их тут же забрал к себе в руки. — Я заказал, — уже обращаясь к Антону, сказал он, после чего удивлённо вскинул брови, когда парень легко коснулся своими губами его щеки. — Нужно придерживаться конспирации, — усмехнулся Шаст, широко улыбнувшись. — Допустим, — пожал плечами Попов, поправляя на шее воображаемый галстук, а после ярко покраснел, когда бармен, умилённо выдохнув, на английском произнёс: — You have such a nice boyfriend. You guys look perfect together (У тебя такой милый парень. Вы идеально смотритесь вместе). — Yeah, — смущённо произнёс Арсений, не став противоречить словам бармена. — He's just the best (Он у меня просто лучший), — ответил он и, очаровательно улыбнувшись, начал разливать вино по бокалам, не став переводить этот диалог ничего не понимающему Антону. «Может, стоит уже принять тот факт, что я влюбился?» — сам у себя мысленно спросил Арсений, всё ещё держа в памяти мягкие губы Антона на своей щеке.***
Не выпив даже половины бутылки алкоголя, друзья покинули бар, а после — и квартал Кастро, когда на улице уже настали сумерки. Они мирно переговаривались между собой, передавая бутылку вина друг другу и делая небольшие глотки красного полусладкого. Недалеко от Кастро находился огромный и длинный мост «Золотые ворота», куда парни и пришли спустя некоторое время. Найдя подходящее время для того, чтобы посидеть на краю пропасти, как делают во многих фильмах, они аккуратно уселись на перила моста, заворожённо смотря на красивую воду с отражающимися в ней тысячами фонарей города под ногами. — Ты сегодня какой-то напряжённый, — немного тревожно начал Антон, посмотрев на задумчивого Арсения. — Случилось что-то? Попов косо улыбнулся и повернул голову на друга, как-то печально смотря на него, пытаясь понять то, что чувствует. — Я не знаю, что со мной, — повёл плечами мужчина, тихо хмыкнув. — Я вроде что-то и чувствую, а вроде всё остаётся прежним, — запутанными фразами стал говорить он, делая глоток вина. — Но мне кажется, что я влюбился. Антон немного приподнял брови вверх, оглядывая профиль парня. — Только кажется? — Возможно, и не кажется, — озадаченно выдохнул Арс, чувствуя терзающие грудную клетку чувства. — Но скорее да, чем нет. Шастун тепло улыбнулся, мысленно поражаясь тому, что мужчина так искренне говорит о своих чувствах. Ведь раньше он испытывал лишь симпатию, но никак не любовь. Антон об этом был прекрасно осведомлён. — Ну что же, поздравляю тебя, так сказать, — немного неловко пробормотал шатен. — Расскажешь, кто она? От этого склизкого «она» все внутренности сжались, а подсознание помутнело. Так хотелось набраться смелости и просто сказать: «Я влюблён в тебя». — Пока не думаю, — немного мотнул головой Арс, посмотрев вниз. — Как только я разберусь в этом всём, ты узнаешь. — Хорошо, — не став допытывать и так печального мужчину, ответил Антон, понимая, что всё ой как не просто. Как же ты, чёрт возьми, прав, Шаст.