Ты — чертовски необходимый воздух.
Арсений сидел за столом на небольшой кухне в их очередном номере отеля и смотрел в стену, вертя в руках кружку с остатками заварки на дне. Мысли роились в голове, заполняя каждую клеточку его мозга. Все мысли шептали одно и то же: «Антон, Антоша, Шаст, Шастунишка, Ушастик». Арсению казалось, что он постепенно сходит с ума, ведь он не мог думать ни о чём другом, кроме этого парня, который сейчас собирал вещи в рюкзак, готовясь к новой поездке неизвестно куда. Попов не мог поразмышлять о будущем, как любил делать это по ночам, укутавшись с головой в тёплое одеяло и попивая заваренное какао, изготовленное на скорую руку; не думал о родителях, наверняка скучающих по нему; не думал о его трёшке в Санкт-Петербурге, куда мужчина торопился приехать после работы, чтобы отдохнуть возле телевизора с включенной на нём какой-нибудь комедией или просто почитать давно забытую книгу, сидя в удобном кресле в гостиной и вдумываясь в эмоции и слова главного героя; даже не мог придумать то, куда поехать в следующий раз, в излюбленной манере ища в интернете классные и завлекающие места и читая различную информацию про них. Был только Антон: грустный, весёлый, сумасшедший, серьёзный, злой, пьяный. Любое состояние парня Арс прокручивал в голове по нескольку раз. Вот Шаст серьёзный, принимает заказы по чертежам на работе. Его брови слегка нахмурены, глаза прищурены, ищут любые подвохи, губы собраны в тонкую полоску, а пальцы то и дело чешут щетинистый подбородок. Сосредоточенный взгляд не отрывается от заказчика, а руки на автомате и без подсказки находят нужные буквы на клавиатуре компьютера и печатают необходимое. Улыбка не появляется на его лице ровно до того момента, пока он не остаётся в своём кабинете один или наедине с Арсением, после чего позволяет себе тихо выдохнуть от долгого сдерживания эмоций, показ которых в таких моментах крайне не нужен, и слабо улыбнуться уголками губ брюнету, сразу принимаясь за работу. Вот Шаст сумасшедший, когда пытается действовать кому-то на нервы и специально ведёт себя так, как не нужно. Он ерошит волосы пальцами, создавая на голове неразборчивый бардак, слегка косит глаза и кривит широкой улыбкой, изображая пугающий оскал. Верхние пуговицы рубашки оказываются расстёгнуты, а изящные руки быстро расслабляют галстук и убирают его подальше, в карман брюк. Парень в такие моменты может учудить что угодно, ведь в нём просыпаются настоящие демоны, готовые творить безумство. Слава богу, что они появляются в нём в те моменты, когда рядом есть Арсений, сдерживающий друга от того, чтобы колко сказать какому-нибудь выпендривающемуся дядьке: «Отсоси мне, толстяк!» или, взяв самую дешёвую бутылку алкоголя из бара, разбить её о чью-то голову. Чтобы он не был таким, просто не грубите ему, иначе получите. Не бутылкой по голове, конечно (ведь рядом будет Арс), но кулаком по роже — точно. Арсений как-то глупо улыбнулся и, покосившись на время на часах телефона, поставил кружку на стол, после чего громко спросил, чтобы Шаст его точно услышал: — Ты собрался?! — Почти! — незамедлительно донёсся ответ от друга, который забросил в рюкзак камеру и закрыл его. — Теперь всё! — Тогда пошли! — Попов усмехнулся и вышел из кухни, проходя в гостиную и хватая в руки свой портфель, после чего покинул номер вместе с Антоном.***
Автобус прибыл к месту назначения, и туристы, которые были на этот раз иноязычными, вышли из транспорта. — Куда теперь идём? — спросил у Арсения Шастун и осмотрелся по сторонам, замечая, как все остальные двинулись в какую-то сторону. — К канатной дороге, — Попов подхватил застывшего друга за запястье и потянул в сторону остальных, чтобы не потеряться. — Не боишься? — Боюсь, — честно отозвался Попов, рвано вздохнув. — Но если я буду бояться, тогда мы не попадём в Винпёрл, — парни присоединились к очереди на канатную дорогу и теперь стояли пятыми сразу после двух девушек-француженок, волосы которых были будто облиты радугой, так как переливались различными цветами, начиная от красного и заканчивая каким-то бледно-золотым. — А это что за хрень такая несусветная? — Шастун мимолётно улыбнулся, ловя улыбку француженок на себе, и поправил лямку рюкзака на плече. — Это парк развлечений, в котором есть аттракционы, аквапарк, огромный океанариум, зал с игровыми автоматами и пятизвёздочный отель, — с предвкушением ответил Арс, делая шаг вперёд, когда очередь сдвинулась немного дальше. — У нас будет шесть часов на то, чтобы пройти только два объекта из этого списка, так как на большее времени просто не хватит. А потом автобус уже уедет и оставит нас махать ему вслед ручками. — Чур мы пойдём на аттракционы! — сразу отозвался шатен, и Арсению осталось только согласиться, понимая, что ему придётся ещё не раз противостоять своему страху высоты. — Тогда потом мы пойдём в океанариум, — сказал мужчина. — Здесь, говорят, он безумно красивый. — Без проблем, — с улыбкой кивнул Шаст, подпрыгивая от предвкушения.***
Проехав по канатной дороге через море, парни оказались на земле и сразу направились ко входу в парк аттракционов, в котором было так много всего, что глаза непроизвольно разбегались. Здесь находились и детские развлечения вроде каруселей с лошадками и гонок на небольших машинах по импровизированному полю, и экстремальные, такие как обыденное колесо обозрения и американские горки. Антон бешеными глазами смотрел по сторонам, уже начиная прокручивать в голове, куда бы сходить и что бы увидеть. В планах было побывать на самых экстремальных аттракционах и как-то уговорить рядом стоящего Арсения, который с неким испугом смотрел на особенно страшные, откуда доносились крики. Шастун нервно начал жевать губу, думая о том, как бы уговорить брюнета пойти на «Лягушку». — Арс, — парень легонько толкнул Попова в бок локтем, и тот что-то невнятно промычал и повернул на него голову. — Пошли на него? — он указал рукой на огромную восемнадцатиметровую палку с сидением, которое сначала медленно поднималось на самый верх, а затем резко и быстро опускалось, пока сидящие на нём люди звонко кричали от страха. Так повторялось несколько раз. — А… — Попов глянул на аттракцион, который в этот момент уже резко спускался вниз, и нервно сглотнул слюну, косо посмотрев на друга. — Пошли, — с неким сомнением пробормотал он и начал теребить красную нитку на левом запястье, перемещая её то вверх, то вниз по руке. — Серьёзно? Ты так быстро согласился? — Шаст удивлённо приподнял брови и недоверчиво оглядел стушевавшегося мужчину. — Точно пошли? — Да, давай быстрее, пока я не передумал, — скороговоркой протараторил Арсений, о чём тут же пожалел, когда шатен схватил его за запястье и привёл к аттракциону «Лягушка», из которого выходили люди, заметно покачиваясь. Некоторые громко смеялись вместе с друзьями, а другие хватались за голову, ощущая сильнейшую боль, и приваливались плечом к фонарному столбу, чтобы ненароком не упасть на землю. Арсений зажмурил глаза, пытаясь справиться со своим внутренним страхом хотя бы ради Антона, а открыл их уже тогда, когда Шаст усадил его на одно из сидений и сел с ним рядом, после чего, когда все свободные места уже были заняты другими людьми, опустился поручень, сдерживающий от падения. Попов крепко вцепился в дружески поданную руку Антона, перекрутил меж собой ноги и с силой сжал зубы, испугано наблюдая за происходящим вокруг в попытке найти что-то, что могло отвлечь его от пугающих мыслей. — Я рядом, успокойся, — обеспокоенно прошептал шатен и аккуратно переплёл их пальцы, крепко сжимая. Да, возможно, это выглядело странно со стороны, но Арсу это помогло немного расслабиться. Попов вжал голову в плечи, когда «Лягушка» стала медленно подниматься, и до боли сжал ладонь парня, ногтями вонзаясь в кожу. Антон тихо сматерился, но ничего не предпринял, продолжая терпеть то, что делал с его ладонью мужчина. Когда конструкция поднялась на уровень восемнадцати метров, она остановилась, держась на одной высоте около десяти секунд, как бы подготавливая пассажиров к спуску. — Мы застря… — начал было Арс, когда их сиденье вместе с ними резко стало падать вниз, а после громко завопил, сжимая свободной рукой поручень до побеления костяшек. Сил на то, чтобы зажмурить глаза, не было из-за сильного порыва холодного ветра, дующего прямо в лицо и тормошащего его волосы. Антон также закричал, но не от страха, а от веселья, громко и протяжно вопя: «Й-уху-у» или что-то в этом роде. Так продолжалось три раза до того момента, пока «Лягушка» не остановилась, позволяя шатающимся пассажирам слезть со своих мест. Антон, кое-как перебирая ногами, спрыгнул с сиденья и подал руку Арсению, который с закрытыми глазами схватился за голову с протяжным стоном. — Сука, — заскулил он, когда чуть не грохнулся из-за неожиданно подкосившихся коленок, но, благо, Шастун сумел его поймать и не дал приложиться лицом об асфальт. — Чтобы я ещё раз пошёл на такую хрень с тобой, — измученно прошипел мужчина и посмотрел из-под приоткрытых век на криво улыбающегося парня, придерживающего его рукой за плечо, не давая упасть. — Всё равно ты потом согласишься, — самодовольно улыбнулся Антон, подводя друга к лавочке и усаживая его на деревянную поверхность, примостившись рядом.***
После парка аттракционов, в котором парни побывали ещё на трёх экстремальных конструкциях, они пошли в океанариум, находившийся неподалёку. Внутри здания все стены и потолок были стеклянными, из-за чего было прекрасно видно то, как рыбы разных видов плавают в воде, окружая посетителей буквально со всех сторон. Здесь были небольшие акулы, которые находились в отдельной зоне от других рыб, скаты, мурены, омары, морские коньки, черепахи и разные разноцветные рыбы. Они плавали повсюду, прятались в водорослях от других рыб, плавали стаей в разные концы огромного аквариума и подплывали близко к людям, позволяя тем через стекло досконально рассмотреть их со всех сторон. У некоторых были острые зубы и шипы по всему телу, у других — прозрачная кожа, позволяющая увидеть внутренности, и яркие глаза, светящиеся в темноте. Но больше всего Арсения и Антона привлекла небольшая морская черепашка, которая только недавно вылупилась на свет. Она плавала рядом со стеклом и радостно кружилась в воде, показывая любопытным туристам то, что она умеет. Иногда к ней подплывали небольшие рыбки, которых черепашка сразу отгоняла, будто ревновала к ним людей. — Она такая милая, — забавно протянул Шастун, не отрывая взгляда зелёных глаз от черепашки, подплывшей сейчас максимально близко к нему. — Ты так не считаешь? — Почему же? Считаю, — ответил Арс, хмыкнув, и мысленно добавил: — «Но не милее тебя». Брюнет положил руку на плечо друга, немного сжимая, и также посмотрел на морскую черепашку, которая глядела на него будто бы с хитрым прищуром.***
Уже по возвращении обратно в отель, парни решили прогуляться по ночному городу. Завернув на неярко освещённую улицу, где находилось много кафешек и уличных музыкантов, играющих на различных инструментах, начиная от обыденной гитары и заканчивая контрабасом, Антон достал из кармана пачку Marlboro и зажигалку. — Будешь? — спросил Шаст, зажимая одну сигарету между зубами, и протянул мужчине пачку. — Давай, — согласился Арсений, который курил довольно редко, но сейчас, ему показалось, что наступил такой момент, когда покурить было просто необходимо. Он аккуратно выхватил одну сигарету, также зажимая её между зубами, и поджёг её зажигалкой Антона, который повторил его действия, теперь с наслаждением втягивая табак ртом. Арсений медленно вдохнул ядовитый пар в лёгкие и небольшой струйкой выпустил дым через нос, при этом придерживая тонкую никотиновую палочку пальцами и элегантно убирая её от губ, когда выдыхал дым через рот, после вновь начиная плавно вбирать пар обратно в лёгкие. И так по кругу. Рядом послышались звуки старенькой гитары, заставляя Арсения остановиться и посмотреть на небогатого старика, играющего на дряхлом инструменте. В очередной раз выдохнув дым изо рта, брюнет вынул сигарету и аккуратно зажал её меж пальцев, подходя к седому мужчине. — Do you understand English? (Вы понимаете английский?) — старик поднял на него заинтересованный взгляд и слабо кивнул, переставая перебирать струны гитары пальцами. — Can I play one song on your guitar? I'll pay (Могу я сыграть на вашей гитаре одну песню? Я заплачу), — после этих слов музыкант прищурился и оглядел Арсения сканирующим взглядом. — You're not fooling me? (Не обманешь меня?) — хриплым прокуренным голосом спросил мужчина, на что брюнет покачал головой, вновь вдыхая табак. — Okay, here you go (Ладно, держи). Старик протянул гитару вперёд, позволяя Арсу, зажавшему сигарету меж зубов, взять инструмент в руки. Брюнет для пробы провёл кончиками пальцев по струнам и повернулся к Антону, который недоуменно смотрел на него, прислонившись плечом к потёртому фонарному столбу. — Я сейчас сыграю, и пойдём дальше, — пробормотал Арсений, на что Шаст пожал плечами, мол, делай, что хочешь. Сделав ещё один вдох никотина и затушив табачную палочку о дерево, стоящее рядом, Попов начал тихо напевать английскую песню своим хриплым от сигареты голосом, придававшем песне некую таинственность. — So where are you? It's been a little while. Sippin' on straight chlorine, let the vibes slide over me This beat is a chemical, beat is a chemical. When I leave don't save my seat, I'll be back when it's all complete, The moment is medical, moment is medical, Sippin' on straight chlorine. Арсений пел спокойно, почти не глядя на застывшего Антона. Пел хрипло и иногда неразборчиво, сокращая слова. Пел мелодично и сонливо, будто недавно пробудился после долгого сна. — Lovin' what I'm tastin', Venom on my tongue. Dependent at times Poisonous vibration. Help my body run. I'm runnin' for my life, Runnin' for my life. Он пел печально и надрывно, долго растягивая последние слова двух конечных строчек, пока пальцы дрожали, иногда попадали не по тем нотам, заставляя мужчину недолго молчать, собираясь с мыслями. — Sippin' on straight chlorine, let the vibes slide over me This beat is a chemical, beat is a chemical. When I leave don't save my seat, I'll be back when it's all complete, The moment is medical, moment is medical, Sippin' on straight chlorine. Fall out of formation, I plan my escape from walls they confined. Rebel red carnation, Grows while I decay. Он пел, покачиваясь в такт мелодии и своему голосу. Пел так, будто эта песня, эти слова — последнее, что он сможет сказать. Пел, признаваясь в чувствах любимому человеку, который даже слова не мог понять, продолжая со вздёрнутыми бровями и почти дотлевшей сигаретой в пальцах смотреть на мужчину. — I'm runnin' for my life, Runnin' for my life, Yeah, I'm runnin' for my life, Runnin' for my life. Он несколько раз повторил одну и ту же фразу, меняя лишь начало и так же протягивая последние слова. Арс продолжал петь с надрывом, и казалось, что он сейчас расплачется. Было больно ощущать свои чувства. Больно до такого состояния, что хотелось порезать вены об эти скрипучие струны, что под конец запищали, создавая громкий и невыносимый скрип где-то в голове. Арсений последний раз провёл по струнам и отдал гитару обратно в руки старику, который стоял с округлившимися от шока глазами. Брюнет, ничего не говоря, достал из кошелька двадцать долларов и засунул их в немного порванный карман на дряхлой рубашке музыканта, благодарно кивнул и подошёл к Шасту, который с приоткрытым ртом смотрел в его печальные глаза. — Арс, это… это было великолепно, — для чего-то шёпотом проговорил парень, на что Попов кивнул, не выражая ни одной эмоции на лице. — Спасибо, — сухо ответил мужчина и медленно пошёл дальше по улице, заставляя застывшего друга подорваться и чуть позже догнать его. Внутри Арсения всё разрывалось. Всё сжигалось дотла. Эти чёртовы эмоции не давали ему вдохнуть даже малейший кусочек воздуха. Воздуха, который сейчас шёл рядом и молчал, не решаясь ничего сказать. Так хотелось просто обнять его, вдохнуть хотя бы кусок, а после оставить себе, чтобы он принадлежал только ему.