— Что ты в нём смог найти? — Себя.
Парни находились в очередном самолёте, сидя рядом друг с другом — Антон всегда садился около окна, чтобы Арсений лишний раз не смотрел в него — и спокойно летели, занимаясь своими делами, чтобы отвлечься от скуки: слушали музыку в наушниках, читали купленные книги, смотрели скачанные на ноутбук фильмы, просто беседовали между собой. Только на этот раз они не обсуждали, что обязательно должны посетить в очередной неизведанной ими стране, не раздумывали о том, куда полететь после неё, не говорили о том, откуда они сейчас летят, не делились впечатлениями. Всё потому, что они наконец-то летели домой. Да-да, именно домой. Будто и не было тех самых лучших месяцев, сложенных в почти два года — может, даже уже больше — не было тех замечательных и не очень воспоминаний о днях, которые они пережили вместе. Будто не было поездки в самую первую страну, Туркменистан, не было их скрытного поцелуя в Италии, жаркого — во Франции, самого настоящего — в Норвегии. Будто совершенно не было тех самых недомолвок, осторожных прикосновений друг к другу, страха всё испортить. Будто всё, что сейчас есть, было всегда, всю их жизнь и будет продолжаться дальше. — Арс, — шёпотом позвал Антон мужчину, чтобы не разбудить рядом с ними спящую женщину, и выдернул наушник из его уха. — Что? — Мы так и не решили, — неловко начал шатен, — куда мы поедем после того, как увидимся с родителями и расскажем им всё о нас и как только решим все проблемы с фирмой? — А у тебя есть какие-то предложения? — с хитрой улыбкой поинтересовался теперешний Шастун, замечая, как у Антона в лихорадке горят глаза, а губы смущённо растягиваются в улыбке. — Давай, не тяни. Вижу же, что уже есть идеи, — Арс убрал лежащий между ними подлокотник кресла вверх и придвинулся к шатену ближе, аккуратно кладя голову Антону на плечо и переплетая с ним пальцы, складывая их руки на своё колено. — Ну-у, — юноша уткнулся носом в смольные волосы мужчины, счастливо улыбаясь. — Да, ты прав, у меня есть один вариант. Правда, ради него, мне нужно, чтобы ты обучил меня английскому. — Ну, с этим у нас проблемы не возникнут, — усмехнулся Арсений, рассматривая обручальные кольца с белым золотом на их безымянных пальцах, и тепло улыбнулся этой картине. — А что за место? — Сан-Франциско. — Я надеюсь, что это не квартал Кастро, — тихо засмеялся Арс, вспоминая этот небольшой радужный городок, в котором им удосужилось побывать по прихоти Антона. — Ну уж нет, — засмеялся Шаст, перекидывая руку через талию своего мужа — боже, это звучало слишком идеально, когда произносилось вслух или мысленно — и крепче прижал его к себе, нежно оставляя поцелуй у него на лбу. — Конечно, Кастро — прикольный квартал, но жить в нём я не настроен. Слишком уж там пёстро всё, — продолжая улыбаться, добавил он. — Я имею в виду, чтобы переехать в сам городок или в пригород. Найдём какой-нибудь уютный двухэтажный домик или такую же уютную квартиру на высоком этаже и будем там жить. Устроимся на работу, может, переманим в Сан-Франциско Матвиеныча и вместе с ним перевезём туда и фирму. Да, даже если и не переманим, я могу работать в кафе или где-нибудь ещё, мне не принципиально. — Мне нравится эта идея, — с придыханием сказал Арсений, уже представляя их собственную общую квартиру настолько чётко и ярко, что руки сами собой чесались как можно скорее воплотить эту фантазию в жизнь. — Главное, чтобы ты был рядом. — За это можешь не беспокоиться, я от тебя теперь уж точно никуда не денусь. Буду пить твою кровь и забирать нервы до самой смерти, — со смешком счастливо сказал Шаст, покрывая лёгкими поцелуями-бабочками всё лицо брюнета. — Это мне по душе.***
После самолёта, забрав свои огромные чемоданы из пункта приёма, парни двинулись заказывать такси, чтобы сразу из аэропорта поехать домой к родителями Антона, где их уже ждали как семейство Шастунов, так и приехавшая туда чета Поповых. — Санкт-Петербург, я скучал, — с широкой улыбкой громко произнёс Арсений, вдыхая полной грудью запах мокрого асфальта, который витал в воздухе, оповещая, что здесь, как всегда, недавно прошёл дождь. Антон усмехнулся словам мужчины, по-доброму покачал головой и, поставив рядом с Арсением свой чемодан на колёсиках, принялся вызывать такси. — Никогда не думал, — сказал Антон, положив трубку, в которой сказали, что таксист прибудет через тридцать минут, — что буду так скучать по разговору с незнакомыми людьми на русском языке вместо того, чтобы дожидаться, когда ты мне переведёшь с английского или это не сделает переводчик. — А по чему ты ещё скучал? — тепло спросил Арсений, обнимая юношу за талию и кладя голову ему на грудь. — Я надеюсь, тебе пофиг на то, что сейчас на нас смотрят слишком косо. — Спрашиваешь ещё. Мне до них нет дела, — фыркнул Шаст, переплетая свои пальцы с чужими. — Если убрать родителей и город в целом, так как по ним невозможно не скучать, то я скучал по твоей квартире. — Моей? — удивлённо тихо рассмеялся Арсений. — А чем тебе твоя не угодила? — В своей я жил с Ирой, — брезгливо кинул парень. — А в твоей было слишком много моментов, проведённых вместе с тобой. Там я мог по-настоящему ощутить, что нахожусь дома, ведь ты всегда мог успокоить и поддержать, да и поднять настроение, — медленно и плавно, выделяя некоторые глаголы повышением тона голоса, проговорил Шаст. — В своей квартире я чувствовал одиночество и недопонимание. Там слишком пусто, нет такого уюта, какой есть у тебя. И это я не про интерьер. Там просто не было тебя, вот и вся магия. — Значит, после родителей поедем сразу ко мне? — спокойно спросил брюнет, приподнимая голову и смотря в глаза шатену. — Да, я не против, — улыбнулся Антон и легко поцеловал мужчину в кончик носа, игнорируя недовольное фырканье проходящего мимо студента с сигаретой во рту.***
Как только дверь в квартиру родителей Антона была открыта, а парни переступили за порог, на них сразу же налетели матери обоих семейств, крепко прижимая к себе и целуя в щёки от радости, при этом Арсу и Антону пришлось чуть ли не на корточках стоять, чтобы позволить сделать им это. Отцы же просто стойко пожали парням руки, похлопали по плечам и радостно улыбнулись. — Ну наконец-то вы дома, — защебетала Майя, мама Антона. — Вы идите в комнату и переоденьтесь, — вставила своё слово Елена, мама Арсения, — а потом — сразу мыть руки и на кухню. — Ма, мы не голодные, — с улыбкой нехотя попытался отвертеться Арсений, будучи уже почти силком затащенным в комнату Шастуна-младшего самим Антоном. — Сень, они всё равно не успокоятся, — усмехнулся Шаст, говоря это шёпотом, а после громче добавил: — Всё, всё, мы поняли, тёть Лен. Сейчас переоденемся — и сразу к вам. — Сначала руки! — перебила его Майя. — Да-да, руки — и к вам, — Антон закрыл за собой дверь в свою детскую комнату, перед этим затащив их общие чемоданы сюда. — Вот, что значит мамы — только приехали, а уже сразу пытаются нас откормить. — Я от них другого и не ожидал, — по-доброму усмехнулся Арс, присаживаясь на корточки около своего чемодана, открывая его и начиная искать какую-нибудь домашнюю одежду. Спустя время Антон поменял свою белую рубашку на серую домашнюю футболку, а синие джинсы — на разноцветные шорты по колено, пока Арсений всё ещё возился с вещами, думая, что лучше надеть. Кинув взгляд на Шаста, Арс усмехнулся. — Символично. — В каком смысле? — приподнял брови Антон. — Ну, разноцветные штаны, — кивнул на них головой мужчина, широко улыбаясь. — Планируешь так совершить каминг-аут? Типа встанешь перед столом напротив родителей и такой: «Хей, я гей». Шатен от услышанных слов в голос рассмеялся, надеясь, что ни слов Арса, ни его смеха родители не успели услышать. Он присел около брюнета, взял в руки первые попавшие ему на глаза нежно-розовую футболку и тёмно-серые шорты и втюхал их в руки Попова. — Надевай это. — Почему именно их? — Потому что я так сказал, — он поцеловал мужа в затылок. — Одевайся, и пошли. А то чем дольше будешь это делать, тем дольше мы придём к разговору с родителями о нас. — Ладно, — вздохнул брюнет, — сейчас пойдём.***
На протяжении последующих полутора часов, сидя на кухне, парни рассказывали о самых запоминающихся моментах в их путешествии родителям, потихоньку набивали свои желудки вкусной домашней курицей с русскими салатами и показывали накопившиеся фотографии, тщательно скрывая те, на которых они целуются или держатся за руки — такое им пока что показывать не стоило. Всё это время оба скрывали правые руки, стараясь не показывать безымянные пальцы, чтобы не раскрыть все карты раньше положенного. И если Антону это было сделать легко, так как его руки были и так усыпаны огромным количеством золотых и серебряных колец так, что обручальное вовсе не было видно за всей этой вакханалией, то Арсению это было сделать куда сложнее — он то и дело прятал руку за кружкой с чаем, в кармане собственных шорт, под столом, где его немного дрожащую от волнения кисть незаметно поглаживал Шастун. Оба оттягивали час признания как можно дольше, но в какой-то момент, переглянувшись меж собой, поняли, что пора. — Вообще, у нас с Арсением есть для вас новость, — нарушив появившийся пробел в диалоге Майи и Елены, нервно сказал Антон, крепко сжимая под столом руку Арса в своей. — Ой, я надеюсь, она хорошая, — вставил своё слово Андрей, отец Антона. — Для кого как, — неловко добавил Арс, с неким испугом смотря на своих родителей. На кухне повисло молчание, и лишь парни ощущали всю его тяжесть, которая осела на них, как камень, оттого, что они не договаривали. — Ну, не тяните, — сказал Сергей, отец Арсения. — В общем, — помявшись, начал Арс, потирая затылок свободной рукой, — уже больше года мы с Антоном кое-что от вас скрывали… — А если конкретнее? — спросила Елена, хитро щурясь и смотря на слегка покрасневших парней с лёгким пониманием того, что происходит между ними. — Ну… мы с Антоном… мы с ним… — Я и Арсений вместе, — почти твёрдо, но с неуверенностью сказал Шаст. — И чтобы вы не думали ничего другого, да, мы встречаемся, — не став пока говорить про свадьбу уточнил Антон. На кухне вновь повисла звонкая тишина, которую никто не рисковал нарушить. — Ну что ж, — выдержав минуту молчания, первой начала Елена, слишком воодушевлённо улыбаясь даже для самой себя. — Я рада за вас, мальчики, — искренне произнесла она, кивнув на благодарный взгляд Арсения. — Я тоже очень за вас рад. Всегда был уверен, что когда-то Арсений найдёт себе парня, — с широкой улыбкой сказал Андрей, сидящий по правую сторону от Арса, и со смешком потрепал его по голове, на что парни улыбнулись ему. — Я также очень счастлив за вас, — сказал Сергей и кинул взгляд на Майю, которая продолжала напряжённо молчать, смотря в стол и краем уха слушая, что говорят остальные. — Ты что скажешь, Майя? — Мам? — с поджатыми губами неуверенно спросил Антон. — Всё хорошо? Майя на этих словах, не поднимая ни на кого взгляда, поднялась из-за стола и, кивнув Шасту в сторону выхода из кухни, удалилась из комнаты, заставив всех замолчать. Антон проследил за медленно удаляющейся мамой и сглотнул неприятный комок в горле, покрываясь мурашками. Он поджал губы, со страхом оглядел всех сидящих в комнате и, поцеловав в щёку Арсения, с тихим «всё будет хорошо» вышел из кухни вслед за Майей, которая сидела на диване в гостиной. Заметив напряжённую позу матери, шатен встал на пороге комнаты, продолжая неуютно на нём мяться. — Проходи и закрой двери, — холодно и почти неслышно сказала женщина, что и сделал юноша, после чего неловко присел на кресло напротив дивана. Напряжённая атмосфера вязко окутывала всё тело, заставляя морщить нос и задерживать дыхание от каждого шороха, который раздавался вокруг. Сейчас Антон чувствовал себя маленьким мальчиком, разбившим мамину любимую вазу, боявшимся в любой момент получить за то, что попытался вдобавок свалить всю вину на кота, которого и в помине не существовало. — Почему? — наконец негромко раздалось со стороны дивана. — Что «почему»? — Почему вы вместе? — рыкнула Майя, поднимая взгляд на Антона. — Я разве тебя такому учила?! Разве я когда-нибудь говорила, что парень должен встречаться с парнем?! — Нет… — выпучил глаза Шастун, сглатывая вязкую слюну, и вздохнул. — Нет, не учила. — Тогда почему? — Потому что я влюбился? — с полувопросом сказал Антон, начиная понемногу закипать. — А как же Ира? — Мы с Ирой никогда не любили друг друга. По крайней мере, я её — точно. О ней я знаю лишь то, что она часто мне изменяла, таскаясь по клубам ночами напролёт, — отрезал шатен. — Думаешь, с ним так не будет? — грустно усмехнулась Майя, которая явно была уверена в обратном. — Да, — смотря матери чётко в глаза, твёрдо заявил Антон. Женщина презрительно фыркнула, отводя на секунду взгляд в сторону. — За что ты вообще влюбился в… него, — пытаясь сдержать ругательства и оскорбления за зубами, язвительно спросила Майя. После этого вопроса Шаст расплылся в улыбке, представляя перед собой Арсения. — Мам, он такой… красивый, добрый, милый… такой смешной и уютный, — перед глазами появилась улыбка брюнета, заставившая Антона автоматически улыбнуться ей ещё ярче. — Он такой, что просто не описать словами, такой… мой, — он прикрыл глаза, облокотившись на спинку кресла. — Без него мне так пусто и одиноко, а вот с ним… с ним я просто счастлив, — влюблённо продолжал Шастун. — Со мной он всегда другой. Он настоящий. И глаза у него красивые, такие голубые-голубые… и улыбка, такая яркая и светлая… Он весь красивый, — с заминкой щебетал юноша, мысленно вспоминая подетально каждый элемент любимого. — Он самый родной и любимый. Я просто его люблю… Антон с блаженной улыбкой приоткрыл глаза, уже не боясь встретиться взглядом с мамой. Майя сидела с удивлённо поднятыми бровями и виновато поджатыми губами. Её удивило, с какой искренностью говорил её сын об Арсении, заставляя хотя бы немного почувствоваться себя на его месте. — Хорошо, — более спокойно, чем пять минут назад, сказала Майя, кивнув. — Я постараюсь свыкнуться с мыслью, что вы… что вы вместе. — Спасибо, — улыбнулся Шаст, крепко обнимая женщину за плечи.***
Стоило Антону вернуться, с улыбкой тихо произнеся, что всё в порядке, как все тут же расслабились, а после принялись расспрашивать у парней об их отношениях и практически силком заставили показать оставшиеся фотографии, которые хранились на телефоне у Арсения. — Так, пока все более-менее в хорошем настроении, мы хотим сказать вам ещё кое-что, — уже ближе к концу дня, сказал Арсений, улыбаясь краешками губ. — Мне кажется, на этот раз Майе точно понадобится валерьянка, — тихо посмеялась Елена, улыбнувшись парням. — Давайте без всякого томления, просто расскажите. — Да, хорошо, — кашлянул в кулак Антон и, посмотрев на Арсения, стойко и спокойно выдал на одном дыхании: — Мы с Арсением две недели назад расписались в Канаде, — после этих слов он показал свою правую руку, так же сделал и Арсений, показывая родителям обоих семейств обручальные кольца на безымянных пальцах. — Ох, ну, здесь уже нужно выпить, — с улыбкой сказал Андрей. — Майя, доставай коньяк. — Па-ап, — рассмеялся Антон, широко улыбаясь. — А какая фамилия? — улыбаясь, спросил Сергей, тепло смотря на сына. Арсений закусил нижнюю губу, краснея до самых кончиков ушей, на что Поповы хитро сощурили глаза, понимая всё без слов, и счастливо улыбнулись. — Думаю, вы уже поняли, что мы теперь оба Шастуны, — усмехнулся Антон и поцеловал в висок своего мужчину, игнорируя радостные вопли вокруг.***
На следующий день, переночевав всё же одну ночь дома у родителей Антона, парни поехали на фирму, где их уже должен был ожидать нетерпеливый Матвиенко, который, начиная с семи утра, заваливал парней сообщениями с одним и тем же вопросом: «Вы скоро?». Но только в девять часов его удосужили ответом, что раньше одиннадцати их ждать не стоит. В полдвенадцатого Антон и Арсений уже заходили в двери фирмы. Поздоровавшись со встреченными сотрудниками и перебросившись парой слов с некоторыми из них, мужчины уже хотели пойти в сторону лифта, как неожиданно на Антона налетела не кто иная, как Кузнецова, которая, обвив своими руками шею парня, а ногами — его бёдра, смачно поцеловала его в губы и с горящими глазами и широкой счастливой улыбкой прижалась к нему всем телом. — Приехал! Ты приехал! — Да-да, приехал, — хмуро ответил Шаст, отцепляя от себя девушку и опуская её на землю, кидая виноватый взгляд на поджавшего губы Арсения, у которого на лице было написано, как он ревнует. — Я не ждала тебя так скоро, ты мне ничего не говорил об этом, — надула губы Ирина и состроила брови домиком, думая, что выглядит со стороны мило и безобидно. — Мы расстались, — недовольно выдохнул юноша, чувствуя себя воспитателем который объясняет двухлетнему ребёнку какие-то правила. — Нет, — твёрдо обломила она. — У тебя просто было помутнение, я всё понимаю. Всё-таки давно не виделись, чувства немного стёрлись. Но ничего, я готова закрыть глаза на то, что говорили мне ты и Арсений, посчитав всё шуткой, — улыбнулась Кузнецова, пытаясь незаметно взять руку Антона в свою. — Нет, Ира, — хмуро процедил шатен, — мы расстались. — Но… — Без всяких «но». Мы расстались и поставили точку в наших отношениях. Точнее, я её поставил. Это значит, что я больше не хочу иметь с тобой ничего общего, — стараясь сделать свой голос более спокойным, проговорил Антон. Кузнецова жалко поджала губы, действуя на собравшуюся вокруг публику, но шатен прекрасно видел то, как злобно сжались её кулачки, а зрачки расширились, поглощая коричневую радужку почти целиком. — Мы же были счаст… — Кузнецова, может быть уже хватит? — не выдержал Арсений, подходя к девушке ближе и краем глаза замечая слегка приподнявшиеся уголки губ своего парня. — У Антона теперь есть вторая половинка, с которой с недавних пор он находится в браке. И если ты действительно его любишь, в чём, прости, я очень сильно сомневаюсь, то ты должна дать ему возможность уйти, — шёпотом стойко прорычал мужчина, смотря чётко в глаза девушке. — В браке? — Ирина свела брови у переносицы, переставая сдерживать свою злость, и негромко прошипела: — Тогда покажи мне эту шлюху, которая отбила у меня парня. — С радостью, — выплюнул Арсений. — Как ты выразилась, «шлюха» сейчас стоит прямо напротив тебя и пытается всё объяснить, — последнюю фразу он сказал с долей самодовольства, стоило бровям девушки удивлённо приподняться, а рту — шокирующе открыться. — Надеюсь, ты будешь счастлива, — ядовито сказал Арс и ушёл в сторону лифта. — Ты не мог… — едва слышно сказала Кузнецова Антону, смотря в пол. — Ты не мог променять меня на него. Это какая-то шутка, — девушка как-то по-дьявольски улыбнулась. — Докажи мне это. Шаст поджал губы, слегка нахмурил брови и безо всякого колебания показал первую попавшуюся фотографию, где они с Арсением целовались. — Прости, — после этих слов Антон ушёл в ту же сторону, что и Арс, низко склонив голову.***
— То есть вы предлагаете мне переехать в Сан-Франциско вместе с вами, взяв с собой фирму? — уточнил Матвиенко. — Да. Мы можем уехать туда через месяц, как только закончим все оставшиеся дела в России. Ты можешь переезжать чуть позже, когда мы успеем хотя бы чутка освоиться там, — подтвердил Арсений. — Мы оставим все нужные подписи у тебя, чтобы фирма точно имела шансы быть перенесённой в другую страну. И, если понадобится, приедем обратно, как только возникнут сложности, — добавил Антон. — Их не возникнет, — мотнул головой Серёжа. — Чёрт, парни, вы ещё спрашиваете? Конечно, я согласен! — широко улыбнулся армянин, со сверкающими глазами смотря на друзей. Кажется, жизнь постепенно начала налаживаться.