OBSCURE

Одним своим появлением Эльсерафи поставила жирную точку невозврата. Я судорожно обдумывала все правдивые варианты насчет Эльсерафи, но находясь внутри разума, трудно скрывать свои настоящие мысли. Как вообще можно объяснить, что в твоей голове есть кто-то помимо тебя? Дабы прекратить собственные душевные муки, пытаясь отвертеться, я решила сказать правду. В кои то веке можно же… — Гермиона, знакомься с Эльсерафи. — Привет, — вымолвила в ответ полностью обескураженная девушка. — Элейн, что происходит? — не удосужилась представиться в ответ Гермионе моя дражайшая «я». — Эльси, тут это… — как же сложно объяснить. И, честно, как-то в лом, — В общем, не бери в голову. Ага, видели? Вот наглядный пример мастерского ухода с неудобной темы. Естественно, такое не прокатит. Однако, всё произошло с точностью до наоборот. Хм… Впредь возьму на вооружение. Услышав мой фиговый ответ, почему-то никто из них не стал сыпать меня вопросами. — Как скажешь, Элейн. Почему здесь слишком тихо? — говорила о чем-то своем Эльси, прогуливаясь по пустой комнате. — Эл, что происходит? — подошла ко мне Гермиона и спросила тихим шепотом. — Если вкратце, то я — немного того, ну, ты понимаешь, — в знак подтверждения своим словам я даже сделала руками спирали возле виска, типа у меня не все дома. — Эм… Не понимаю. — Короче, она — моя другая личность. Хотя, я бы еще поспорила, а «моя» ли? — Элейн, я не могу выйти отсюда, — раздался рядом голос второй «я». Та словно мим упиралась об невидимую стену. — Погоди, не спеши. Тебе тоже будет полезно немного узнать о настоящем мире. — О настоящем? — настал черед удивляться Эльсерафи. — Разве мы не в настоящем мире? О, боги… Мне что, придется объяснять ей всё как маленькому дитё? Хотя, да. Повадки Эльсерафи имели много общего с маленькими детьми. — Пока не думай об этом. Если хочешь, я потом всё объясню. — Хорошо. — Эльсерафи, верно? — до сих пор не приняв всю истину, Гермиона обратилась к ней. Та вновь ничего не ответила. Зато хотя бы кивнула. Всем своим видом Эльсерафи показывала, что ей здесь не очень нравится. Она всячески держалась от неё как-то отстраненно, словно застенчивый ребенок, который оказался в кругу незнакомцев. — Как ты здесь оказалась? — Элейн? — посмотрела сначала на меня Эльси, будто бы ища разрешения ответить на вопрос Гермионы. — Эльси, ничего не бойся. Здесь все свои. Как бы… — Свои… — ее реакция на это слово была довольно странной. — Я уловила изменения в фоне. — Я… Ясно, — ответила Грейнджер и сразу же обернулась ко мне. — О чем она? Я тоже хотела бы узнать, но… Нет. Лучше не знать. — Гермиона, давай потом. Нам нужно быстрее собрать твои воспоминания и привести в порядок. Иначе нам не просто пиздец, а полный… — Ладно, — нехотя согласилась Грейнджер, продолжая с великим интересом посматривать на пепельноволосую. Третье по счету воспоминание гриффиндорки началось с мелодичной музыки и запаха свежескошенной травы, который ощущался уж слишком явно. На серой стене перед нами появилось изображение, как на экране в кинотеатре. В кадре показалось открытое окно, за которым стояла чудесная ясная погода. Фокус камеры плавно перешел на столик рядом, где играл патефон. Музыкой наслаждался старик в очках и в теплом халате. Рядом с ним сидела и читала книжку маленькая девочка с длинными косичками и пышным бантиком. — Деда, я могу еще побыть у вас? — с мольбой в голосе спросила девочка, на что старик тепло улыбнулся. — Конечно, но разве ты не скучаешь по маме и папе? — Скучаю… Но когда вернусь, мне снова не с кем почитать книжки. — А ты найди себе друзей. Уверен в новой школе у тебя будет полно друзей. — Школа… — немного надулась девочка. — Мне здесь нравится. Маленькая Гермиона разговаривала с дедушкой, и от теплой и такой милой атмосферы мне аж стало не по себе. Брр, словно я увидела кадры из фантастики. — Последний разговор с дедушкой, — с печалью произнесла Гермиона. Я заметила на ее глазах выступившие слезы. Да уж… Не все воспоминания — приятны. С другой стороны, у нее есть что вспомнить. У некоторых и того даже нет, верно? Воспоминание о дедушке длилось долго, что я невольно начала искать себе место поудобней. Стоять даже в нереальном мире мне не хотелось. Однако вокруг кроме пустоты ничего не было. Я бы простояла так до конца сеанса этой «память терапии», как вдруг позади нас из воздуха возникли удобные кресла. Я тут же уселась на мягкое сиденье и закинула одну ногу на другую. Да… Так гораздо лучше. Был бы ещё попкорн, вообще было бы шикарно. Не успела я помечтать, как в мои руки упало ведро с попкорном, и вроде с карамелью, судя по запаху. Хм… Что за фигня? Это что, стоит мне что-либо захотеть, то оно тут же появится? Ладно, проверим-ка. Такс… Чего я хочу? Допустим, я хочу сигареты. И вуаля, пачка сигарет обнаружился в кармане толстовки. Мда… Разум, что ты творишь… — Что? — заметила на себе взгляды. — Садитесь рядом. Проведем полезное с приятным. Походу мы тут застряли надолго. Эльсерафи устроилась на правом кресле без каких-либо вопросов. — Будешь? — протянула ей попкорн и та с благодарностью взяла себе полную ладонь. — Гермиона, давай, крути дальше. — Тебя ничем не смутить, да? — покачивая головой, устроилась слева. — Да ладно, если будут постыдные и интимные места, я закрою глаза и уши. Даю слово. — Ох… Зря я вообще согласилась. — А что такое интимные? — Ох, Эльси… Ты знаешь, что такое «синхронизация», но не знаешь «интим»? — Никогда не интересовалась. Кстати, что это я ем, Элейн? — Это называется «попкорн». — Поп… Корн, — с детской любознательностью разглядывала кусочек жареной кукурузы Эльсерафи. Далее по программе нас ожидали другие детские воспоминания Гермионы: как она впервые пошла на младшие классы, ее дни рождения, первые уроки в школе и подобная житейская муть. В общем, ничего такого выдающегося и запоминающегося. Ну, во всяком случае для меня. А для неё эти воспоминания наверняка самое ценное, что есть в жизни. Мда, ну и волосня. Первое, что всплыло в уме, когда увидела ее в возрасте восьми лет. Маленькая Гермиона с этим хаосом на голове, который достигал в длину чуть ли не в ее полный рост, выглядела крайне забавно. Далее, одна картина из ее жизни сменялась другой. На этот раз воспоминание на экране было красочнее предыдущих, а значит в нем было нечто важное. Гермиона, чуть повзрослевшая, но все равно маленькая, в возрасте где-то 10-11 лет снова читала книги у себя в комнате. Чтение девочки прервал голос матери снизу. Крикнув маме: «иду», девочка захлопнула книжку и побежала вниз. В гостиной она застала свою маму в компании странно одетой старой женщины. На глаза смышленой девчонки сразу же бросилась остроконечная шляпа гостьи и ее мантия. Старческое лицо женщины с острыми глазами повернулось к ней и испытывающе глядело на малышку. — Гермиона, милая, подойди сюда, — позвала ее мама. — Познакомься с миссис Макгонагалл. — Здравствуйте, — вежливо поздоровалась девочка. — Здравствуйте, юная леди. — Гермиона, ты помнишь то письмо? — Да! — конечно же помнила судьбоносное письмо маленькая ведьма. — Простите, она обычно спокойная. — Не надо извиняться, миссис Грейнджер. Я всё понимаю. Не просто поверить в магию. — Значит, у нее и вправду есть дар? — Да, — услышав ответ Макгонагалл, миссис Грейнджер облегченно вздохнула, покрепче обнимая дочь. — Мама, я же говорила! Я знала! — в отличие от взрослых девочка была сама энергичность. — Вы сказали, что вы из той школы. Что нам нужно? — отойдя от удивления, спросила мама Гермионы. — Я как раз за этим… Воспоминание резко перешло на другую локацию. В этот раз Гермиона вместе с матерью и Макгонагалл шли по смутно знакомой улице. С неудержимой любознательностью смотря на каждого, девочка буквально хотела остановить и спросить у них о магии. Девочка просто горела делиться своими впечатлениями. Гермиона вспомнила свои первые магические покупки: палочку, рыжего кота, мантии, учебные принадлежности и, конечно же, учебники. — А это место когда-то было довольно многолюдным, — заметила я, узнав улицу. — Да, Косая аллея… Когда-то она была для меня чем-то чрезвычайно таинственным и волшебным. — Как много людей… Почему они все молчат? — Это просто воспоминания, Эльси… Ты ведь не запоминаешь, о чем болтали рядом с тобой стоящие люди мм… примерно год назад? — объяснила я ей. Гермиона на экране выглядела такой счастливой, держа на руках жирного рыжего кота с приплюснутой мордой. Мне кажется, или он смотрел на всех как на го… как на мышей. Огромный комок шерсти явно наслаждался тем, что его величество несут на руках. — Я назову… Я назову тебя — Живоглот! — весело воскликнула девочка, крепко обнимая животину и растаяла во тьме. Ну, чтож, что же там дальше? Я искоса посмотрела на Гермиона. Она сидела и смотрела на экран с легкой улыбкой на лице. — Что за существо она держала? — мы с Гермионой одновременно повернулись к Эльсерафи. — Это кот. Это ведь кот, Гермиона? — Наполовину. — Наполовину? — удивилась я. — Ладно, пусть будет полукот. А то не хватало ещё экскурса в сторону магозоологии. — Полукот… — повторила за мной Эльсерафи. Долгое время вновь ничего не происходило. Блин, только не говорите, что здесь тоже есть рекламные паузы. Сейчас же не выскочит что-нибудь такое и будет орать в попытке втюхать нам какую-нибудь шнягу, нет? Слава богам, пока ничего кроме тишины. Только шорох от попкорна раздавался в комнате. Вдруг до боли пронзил оглушительный звон. Невыносимый шум длился несколько секунд и в скором времени стих. От неожиданности я посыпала остатки попкорна на пол. — Что это было? — придя в себя, спросила Гермиона. — На меня не смотри. Видимо, это, как его… Доктор что-то делает. — Точно… А где она? Я перевела взгляд справа, где сидела Эльсерафи. Её там не оказалось. Она словно испарилась. — Эльси? — попыталась я позвать ее. Ничего. — Так, это мне не нра… Не успела я докончить свою мысль, снова раздался болезненный звон. В этот раз он длился чуть дольше. Во рту я отчетливо ощутила привкус крови. Да… До чего знакомые ощущения. В итоге голова начала раскалываться просто жуть. — Эл, ты как? — заметила мое недомогание Гермиона. — Нормально. Давай дальше. — Ты уверена? Выглядишь плохо. И где она? — Гермиона, не волнуйся. А Эльсерафи я потом найду, — даже думать было нереально больно. Вся в сомнениях, девушка сосредоточилась на своей проблеме. Наконец, серое полотно начало менять краски. Вскоре оно сформировалось в образ вокзала. Гермиона, ничуть не повзрослевшая, зато уже в мантии, стояла на перроне вместе со своими родителями. — Береги себя, доченька. — Мам, мне уже одиннадцать. Я уже взрослая. — Ну, конечно, — обняли ее теплые руки матери затем сильные папины. — Будь, умницей. И пиши каждый день! — услышала она отца. — Каждый день?! — не на шутку испугалась Гермиона. — Хотя бы в неделю, — поспешила успокоить девочку женщина. — Давай, беги, а то опоздаешь. Рядом стоящий поезд загудел на всех парах. Вокруг девочки толпились дети самого разного возраста в практически таких же одеждах как у нее и в довесок с громадными чемоданами. Вновь давшая о себе знать головная боль не дала мне наслаждаться кинцом до конца. Массируя виски, я лишь хотела быстрее закончить со всем этим. Я даже попыталась создать таблетки, но себя обмануть не удалось. Из-за боли даже зрение трудно было сфокусировать. Боль, о тебе то я забыла на некоторое время. И не рада была встретиться. — С тобой точно всё в порядке? — кое-как разобрала обеспокоенный голос Гермионы. — Гермиона, думай о себе. Я пока немного отдохну. И как я собиралась это сделать в таком месте — без понятия. Просто закрыла глаза и пыталась ни о чем не думать. Выходило пока так себе. Тем временем Гермиона усердно прокручивала свои воспоминания. Увидеть на экране это было весьма забавно, будто смотришь фильм на ускоренной перемотке. Я так поняла, она встретила своих самых лучших друзей в этом поезде, ну, которых сейчас нет в живых… Первый курс в Хогвартсе для тогда еще девчонки запомнился ярче всего. Столько красочных и эмоционально подкрепленных картин мелькали друг за другом. Она хорошенько запомнила виды замка, первую встречу как с другими однокурсниками, так и с совсем не друзьями. Малфой. Да уж, я сначала думала это какая-то девочка. Уж слишком голос у него был тогда писклявый, особенно с его зализанными волосами. Как обычно и бывает, помимо приятных моментов были и не очень. Она вроде как даже плакала в одном моменте. В общем, первый свой курс она вспоминала заново очень и очень долго. Исходя из увиденного, многое же ей удалось пережить в свои одиннадцать лет. Повторюсь, я поражаюсь, что это заведение до сих пор работает. Тут едва не погибли первокурсники. Кстати, я увидела брата Аберфорта. Что сказать, старик как старик. Второй курс был наполнен весьма тревожными ощущениями. Все обрывки памяти сопровождались давящей атмосферой страха и тревоги. Словно она пребывала в постоянном страхе. Весь второй курс пролетел намного быстрее чем первый. — Василиск, — объяснила мне Гермиона. Она и еще некоторые ученики лишь чудом остались в живых против гигантской змеи, насколько я поняла. Третий курс прошел уже бодрее. Самым запоминающимся воспоминанием помимо прочего, о которых также стоило бы упомянуть, но да ладно, был полет на гиппогрифе. Вроде правильно запомнила название того крылатого существа. Хотя, тут думается мне важен не сам полет, а с кем. За всей ее историей я немного отошла от хренового самочувствия. Приступы боли… Я не успела по ним соскучиться. Я проглотила всю выступившую ко рту кровь. Я и забыла какова же она на вкус — мало приятного. Пока я изо всех сил пыталась держаться бодрячком, раздались стуки непонятно откуда. Экран мгновенно застыл на паузе. — Ты слышала? — с тревогой спросила Гермиона. Стуки раздались еще раз. — Теперь да. Ну, а теперь-то что? Раздраженно обронила в уме. Тьфу, ум в уме, блин. — Войдите, — ляпнула я просто так. И, о чудо, из пустоты появилась дверь. Она медленно отворилась, пропуская к нам свет и виновника стуков. — Прости, Элейн, — на пороге стояла Эльсерафи. — Мне не понравился тот звон. — Заходи, — позвала я ее. — Гермиона, продолжай. Я не желала особо останавливаться на протяжении всей памяти Гермионы. Они принадлежат только ей. Поэтому я видела лишь самые «выдающиеся». Например, дракон. С одной стороны они внушали, да, но с другой, мне было их жалко. Огнедышащие монстры и на цепи. Вот это класс, да? К слову, фантастических зверей я увидела довольно много. Чего стоит кентавры, цербер, тролль, домовики, русалки, оборотень, эм… кот? Ладно, кое-что да забыла, пофиг. В общем странной живности в магическом мире хватает. — Ой… — услышала я взволнованный возглас Грейнджер. И я, кажется, поняла, почему она так взволновалась. Похоже мы подошли к тому моменту, когда в определенный момент девушка начинает понимать, что она как бы отличается от мальчиков, то есть юношей. Все ее воспоминания были наполнены такой бурей из эмоций — просто жуть. Период полового созревания, что еще сказать. Ох, сколько же у нее было много забот и вопросов. Впрочем, стоит отметить, девушка держалась весьма спокойно. Опершись подбородком на руку, я с истинно вялым настроем ожидала, когда же все это закончится и я нормально закурю. Мои мозги походу скоро заклинит от перенапряжения. Мне не хотелось думать, больше чем положено. — О, мне нравится эта музыка, — ну, конечно, Эльси понравилась какая-то музыка. На экране начиналось некое торжество. Все люди в кадре были такими нарядными и все такое. Торжества — мне это не по душе. Но для Гермионы, по-видимому, этот день был особо важным. Она в изысканном платье шла на свою первую тусу, ой… на бал вместе с парнем и волновалась как никогда. А паренек то был старше нее. Такой высокий, плечистый и хмурый? Я запомнила лишь его акцент. — Что? — Гермиона украдкой посмотрела на мои сонные глаза. Ее радостный и довольный смех из воспоминания действовал как снотворное. — О, ритм уменьшился, — комментарии Эльси не переставали поражать своей бессмысленностью. По всей видимости люди на этом балу перешли на медленный танец после недавней угарной музыки. Я довольно продолжительное время не понимала, что там происходило, да и не очень хотела. Какой-то Важный Магический Турнир и всё. Самое гадкое — это фальшивые попкорны есть больше не хотелось. Наелась в разуме, блин. — Долго нам еще, Гермиона? — Я… Я не знаю, я думаю, уже скоро… Блеск… Тяжело вздохнув, я понуро опустила голову. Моя каменная голова тут же сползла с ладони и я чуть не рухнула столбом вперед. Пересилив себя, преклонила свою башку направо, и оперлась об плечо Эльси. Судя по отсутствию возмущения с ее стороны, та не была против. Гермиона решила оборвать показ, когда настал самый сок всего. Он и она, тело к телу в темноте под медляк, слегка навеселе и… Черный экран. — Эй, на самом интересном. — Ты же вроде говорила, что хочешь убраться отсюда побыстрее, — легкий румянец на щеках девушки подсказали ее волнение и возможно стеснение. — Ну ладно, будем считать, что это плашка «18+». — Нет! Ничего не было. — Да ладно, Гермиона, здесь нечего стыдиться. Просто пестик встретил тычинку. Это в порядке вещей. — Пестик?! Ничего не бы… Стоп, а у тебя что, было? — Да. — Да?! — оживилась она. — И… как? — Церковь. Ночь. Кладовка… — Гермиона начала слушать с придыханием. — Повсюду лежали свечи и я расставляла их по полкам на высокой такой стремянке и тогда я неудачно упала на ящик. — Что? Ах! Лучше бы не спрашивала. — Почему, когда я говорю правду, мне не верят. А когда вру, принимают за чистую монету, — оскорбленная в самых лучших чувствах, всплеснула я руками. — Элейн, а что такое пестик? — Спроси у Гермионы. Сдается мне, она у нас весьма опытная и хорошенько тебя просветит. — Нет! — возмутилась названная. — Ладно. Давай дальше. — Нет. — Нет? — Я хочу увидеть и твои воспоминания! Обиделась? Решила ответить? — Вовсе нет. Просто это будет справедливо, — гордо скрестила свои руки девушка и вздернула подбородок. — Хм… Ладно, в отличие от некоторых, мне нечего стесняться. Прошлое не изменишь, так чего париться о нем. Только предупреждаю, вряд ли ты после увиденного можешь относиться ко мне, как и прежде. — Что? — нахмурилась Гермиона. — Так что выбор за тобой. Можем обойтись и без моих воспоминаний, а можем посмотреть.