OBSCURE

По пути в кабинет директора Малфой пытался понять, в курсе ли остальные жители, что происходит в выручай-комнате, ощутили ли то землетрясение и пожар. Судя по реакциям нескольких встречных, никто ни сном, ни духом, что замок скоро может объять адское пламя. Сонные патрульные задавали дежурные вопросы и отмечали потрепанный вид слизеринцев. Возможно будь они из другого факультета одними вопросами бы дело не обошлось, но к Драко и Дафне дальше не докапывались, когда слышали, куда те направляются. — Отбой уже скоро, поспешите, — любезно попрощался с ними старшекурсник, хитро подмигнув Малфою, явно все поняв не так. — Как можно быть настолько слепым? — недоумевала Гринграсс, провожая взглядом отдаляющуюся спину дежурного. — Ты ведь не только о сегодняшней ситуации? Малфой попытался разузнать мотивы Дафны. С чего та вдруг активно стала интересоваться дружиной и делами правительственных сторонников в школе. Раньше за ней он такого не замечал, отмечая, что та всегда держалась отстраненно даже внутри факультета. Вдруг всё не с проста. В его списке тех, с кем нужно поговорить, она была вместе с Блейзом. Из своих сокурсников только эти двое не были ярыми сторонниками чистоты крови. По крайней мере, не показывали лояльности, оставаясь нейтральными. — Не только. — Тебя что-то не устраивает? — Я думала, мы спешим, — ушла она от ответа и побежала дальше. Малфой лишь хмыкнул, в глубине души радуясь, что его дело не совсем бесперспективное. И уже имеется потенциальный кандидат. Если удастся ее уговорить, за ней подтянутся другие девушки из Слизерина. Северус Снейп находился в своем кабинете и был весь в административных хлопотах. До назначения на эту должность он прекрасно представлял себе, что работа директора отнюдь не манна небесная, и у него свои обязанности нежели, чем у простого преподавателя. На повестке дня стояли итоги прошедшего года и отчет Министерству, а школа готовилась к завтрашнему торжественному вечеру, где нужно было все согласовать и утверждать. В общем, рабочие будни, ничто не предвещало беды, как вдруг, словно гром среди ясного неба, нагрянула в его кабинет мадам Помфри с печальными вестями. 24 Декабря 1998 года в 21:47 не стало Аберфорта Дамблдора. Мало кому известный брат одного из великих волшебников ушел из жизни, так и не придя в себя после длительной комы. Северус предполагал нечто подобное, потому лишь устало вздохнул. — Я сделала всё, что могла… Будь мы в Мунго… — на женщину было тяжело смотреть. Сгорбившаяся, уставшая, она нервно мяла свой платок. За свою долгую практику Помфри не раз встречалась со смертью пациентов, но так и не привыкла. После трагедии ее всегда потом гложило чувство, что можно было что-то сделать, попытаться по крайней мере. — Это не ваша вина, — устало ответил Северус. — Где он? — Там же, в изоляторе. Нужно будет оповестить его родных. Вы знаете кого-нибудь? — Нет у него никого. — Тогда… Что? — Похороним здесь. Я сообщу эльфам подготовить место, — наступившую тишину вдруг развеяли стуки в дверь. «Кого там принесло в столь поздний час? Кэроу?», — недовольно подумал про себя Снейп прежде, чем ответить уже привычное: — Войдите. К его удивлению это были студенты: Драко Малфой и Дафна Гринграсс. — Мерлин! Что с вами случилось?! — сходу оценила печальный внешний вид студентов колдомедик. — Директор… Нужна ваша помощь в выручай-комнате. — Извольте объясниться, мистер Малфой. — Некогда, директор. Дело чрезвычайно важное. Алекто Кэроу выпустила адский огонь. — Здесь, в школе?! «Она что, с ума сошла?!», — сонливости директора как рукой сняло. — Да, там сейчас Лайт и Грейнджер. «Ну, конечно, куда без них. Их скрытности хватило только на месяц», — и без слов Малфоя можно было догадаться причину поступка Кэроу. — Мадам Помфри, займитесь ими, потом подниметесь на восьмой этаж, — раздав указания, Снейп воспользовался правом директора на аппарацию внутри школы. Появившись в коридоре, мужчина лихорадочно обдумывал все варианты, как укротить пламя и нужно ли эвакуировать школу. А вообще, разумнее было бы собрать всех преподавателей, подключить старшекурсников. Он прекрасно знал, на что способно адское пламя и насколько оно непредсказуемо и опасно. Но в коридоре никаких признаков пожара не застал: ни дыма, ни запаха, ни криков, никого. Снейп этого и боялся, если не знать, чем сейчас стала выручай-комната, туда не попасть, однако чуть дальше по коридору он обнаружил странную дверь — деревянную с золотистым обрамлением. С палочкой наготове он вбежал туда с активированными щитовыми чарами. С порога тут же почувствовал тошнотворный запах обгорелой плоти, но без видимых на то причин. Его встретила новая выручай-комната без каких-либо следов пепелища. — Мисс Грейнджер? Мисс Лайт? — осторожно спросил он в пустоту, никого не видя в прихожей. — Мы здесь, профессор, — узнав голос Снейпа, ответила Гермиона с соседней комнаты. Уставшая, вся запачканная сажей и кровавыми пятнами, Грейнджер сидела возле кушетки, где спала мисс Лайт. В застывших пятнах крови на лице и по всей одежде та выглядела словно мертвой. — Малфой сообщил об адском пламени. Где оно? И где Алекто Кэроу? — Огонь потушен, а Кэроу… Их больше нет. — Потушен? — удивился Северус, пропустив сквозь уши весть о кончине пожирателей. — А что с ней? И… там? — спросил он, услышав за другой дверью протяжные стоны. — Пострадавшие студенты. Надо сообщить мадам Помфри. — Она скоро подойдет. Я их осмотрю. Соседняя комната представляла собой идентичную комнату с одной лишь разницей, куча студентов Слизерина лежала на полу. Кто-то был без сознания, кто-то едва нечленораздельно мычал, кто-то судорожно дергался, но ни один из них не отвечал. «Что с ними?!», — ужаснулся Северус и поспешил проверить каждого, хотя бы беглым осмотром. «Не вижу никаких ран… Это какое-то проклятье?». Северус не мог не вспомнить случай с Кэти Белл и ожерельем. Симптомы были очень схожи. Тогда девушку спасли лишь в больнице святого Мунго. А в текущих реалиях обращаться туда было рискованно — наверху сразу возникнут вопросы. Перед директором встала дилемма: между риском раскрытия себя, Гермионы и Лайт и здоровьем, жизнями этих студентов. Он решил пока подождать мадам Помфри. Вдруг он ошибается и это не столь серьезное. Хотя выглядело всё с точностью до наоборот. Между тем Драко с Дафной и Помфри уже были на пути обратно. Студенты смогли убедить колдомедика, что там ее помощь окажется нужнее. Как только Снейп исчез, они рванули обратно на восьмой этаж, опять же чуть ли не через весь замок. Уже на втором этаже изрядно уставшая Гринграсс отстала от Малфоя и Помфри. Потому слизеринка подошла самой последней. Войдя в комнату она ее не узнала. Помещение теперь выглядело как обычная гостиная относительно дорогого отеля: вокруг красные с золотом тона, а интерьер словно заимствован из замков эпохи ренессанса. Два кресла по обе стороны от журнального столика были обиты дорогой, бордовой кожей, а ноги утопали в мягком ковре. Бархатные шторы на фальшивых окнах были задернуты, и в комнате казалось темно, несмотря на то, что все свечи горели спокойным огнем. Из-за деревянной узорчатой двери справа доносились знакомые голоса. Она побродила немного по гостиной, изучая обстановку в спокойных условиях. Она слышала о выручай-комнате в прошлом году. Вроде Панси рассказывала, как Гарри Поттер и его дружки прятались там от Амбридж, и как они их там поймали. Но видеть собственными глазами ее возможности было совсем не то, что слышать. Комната кардинально отличалась от ранее увиденного. Никакого намека на то, что здесь буквально полчаса назад творился ад. «Интересно, на что еще она способна?», — Дафна давно поняла, что Хогвартс таит в себе много секретов. Оставив прихожую в покое, она последовала к голосам. В следующей комнате обнаружила Гермиону, Драко, директора и спящую Антуанетту, но как выяснилось ее настоящее имя Элейн Лайт. Гринграсс с самой первой встречи заметила в ней странность, но не могла даже представить о таком. Перед ее глазами возник ее образ с кровавыми крыльями, нимбом и алыми глазами. Тогда она узнала, что такое быть беспомощным. Дафна хотела многое спросить, но сдержалась. Она сама до конца не понимала, чего хочет и что собирается делать. Как Грейнджер и остальные гриффиндорцы бороться в открытую или просто выразить свои опасения, отгородить себя, сестренку и своих близких от беды? Девушка понимала, дела не только в школе, но и в стране целом, становятся мрачными. Слышала, как отец и мать обсуждали возможный переезд за границу. У нее создавалось такое ощущение, что полномасштабная война не за горами. И вот для чего вовсю вербуются егеря-солдаты, открываются круги, куда насильно загоняются неугодные властям. По всяким слухам, без вести пропавших очень много, притом и среди магглов. Дафна слышала, как к ее отцу приходили из Отдела Секретности, просили финансовой помощи на открытие дополнительных штабов надзора Севера и Запада, ибо нынешний состав не справляется с объемом работы. Вскоре из другой комнаты пришла вся засуетившаяся мадам Помфри. При первой встрече, она ахнула от количества пациентов, оказавшись рядом с директором. Школьный колдомедик тут же позвала домовиков и приступила к своим обязанностям, шустро пройдясь по всем диагностирующими чарами. С каждой проверкой ее лицо мрачнело, глаза забегали от одного студента к другому. Она уже сталкивалась с подобными результатами диагностики. Даже без магического вмешательства такое сплошь и рядом — инсульт и инфаркт, а у некоторых было и то, и другое одновременно, но они все были совсем молодыми, чтобы заработать себе болезнь, да и проверялись каждый год лично ей. Она забрала всех в медицинское крыло. Состояние было крайне тяжелым у всех выживших студентов. — А что с адским пламенем? — поинтересовалась Дафна, все еще не веря, что Грейнджер и новенькая не только остались в живых, но и смогли разобраться с одним из ужаснейших темных заклятий. Гермиона молча посмотрела на спящую Элейн. В ее памяти навсегда останется та картина, где кровавый дождь лился с потолка непрекращающимся потоком. Как огромная огненная гидра таяла на глазах, издавая жуткий рев, словно умирающий раненый зверь. Огненные монстры изо всех сил пытались прорваться к ним, но кровавый ливень не подпускал их, отгоняя все дальше и дальше, пока комната схлопывалась в размерах. Гермиона помнила, как просто стояла и наблюдала, как борются две стихии. Зрелище подобное этому даже магией было трудно объяснить. А тошнотворный запах горящей крови казалось навечно останется в ее одежде, в памяти. В конце, когда от кровавых туч ничего не осталось, как и от адского пламени, Эймс потеряла сознание. Гермиона аккуратно подхватила ее и хотела было уже покинуть комнату, как она вновь перестроилась. Освободившаяся от чужеродной магии, подстроилась под нужду Грейнджер, которая хотела лишь покоя и тишины, хотя бы на время. — Её тоже заберем, — беспрекословно сказала Помфри. — И вы, мисс Грейнджер, тоже пойдете со мной. Сейчас она была главной. Домовики-ассистенты шустро аппарировали туда-сюда, перемещая пациентов по одному, когда Помфри заканчивала с первой помощью. Последней осталась Элейн. Поппи помнила ее хорошо, помнила насколько ужасными были результаты диагностирующих заклинаний. И с прошлого раза ничего не изменилось. Палочка все так же показала угольно-черный дым. Хуже, чем предыдущие ребята. «Как она вообще жива?!», — поражалась Помфри. — Ее отдельно от остальных, отмыть и переодеть, — указала она появившимся двум домовикам и аппарировала вместе с ними и Гермионой в медицинское крыло. Сейчас каждая минута была на счету, иначе последствия будут необратимы. — Что теперь, директор? — в наступившей тишине спросил Драко. — Для начала приведите себя в порядок и отоспитесь. Обсудим все детали произошедшего завтра. Или вы еще что-то хотите добавить? Может, мисс Гринграсс? — Северус своим типичным взглядом коршуна посмотрел сначала на Малфоя, потом на Гринграсс. Студенты устало покачали головами, мол, ничего. — Что ж, я, надеюсь, вы понимаете, что никому ни слова. При помощи директора об инциденте в выручай-комнате до утра никто больше не узнал, кроме причастных оставшихся в живых. Пострадавшие пока не пришли в себя, а тела погибших так и не были найдены. Снейп обдумывал, как это дело представить, чтобы выглядело все правдоподобно, когда пойдут слухи. Очень не вовремя произошел инцидент. Куда проще было объяснить отсутствие того или иного человека во время каникул. А что сейчас? И что, если раненые студенты придут в себя раньше времени и все расскажут. Очередная головная боль. И это в канун Рождества, когда и так много забот.

***

Рождество — исторически это христианский праздник, посвящённый Рождению Иисуса Христа. Казалось бы, где маггловская религия, а где магия. Но ныне даже магам трудно представить год без этого праздника, чего взять магглов. Рождество давно укрепилось в быт людей. В Лондоне в этот день на центральной Трафальгарской площади ставят главную елку страны. Еще королева Виктория распорядилась устанавливать главную елку именно там. Один из светлых дней практически для всех жителей превратился в самый мрачный для некоторых. Дафна много размышляла прошлой ночью, так и не сомкнув глаза допоздна в своей кровати. Ей до сих пор кажется, что даже ванны не смогли смыть весь тот запах и пепел. Проснувшись рано утром с необъяснимой тревогой в груди, она едва ли могла уже спокойно пойти на праздник. Можно было делать вид, что ничего не произошло, как это успешно делают остальные, и радоваться жизни. Можно было… — Дафна? — не могла не заметить еще более замкнутость подруги Трейси за завтраком. — Что с тобой? Заболела? — Нет. Просто задумалась. — В этом твоя беда, подруга! Оставь на сегодня все лишнее. Сегодня будем веселиться! К тому же, кто из нас сдала все предметы на превосходно, а?! — задорно пропела крашеная блондинка, надеясь хоть немного расшевелить ее. — Сегодня будут танцы! Помнишь, как во время кубка огня? Поэтому нужно подготовиться. Сегодня мы с девочками идем в Хогсмид, там я такое платье себе присмотрела, ты просто обомлеешь. И надеюсь, кое-кто еще. Кстати, с кем ты идешь? Кто этот счастливчик? — Какой от них толк? — как-то резко ответила Гринграсс. Трейси показалось, что голос Дафны звучал холоднее, чем обычно. — Дафна? — подключилась Панси, сидевшая рядом с Трейси, также заметив раздраженность вечно спокойной Гринграсс. — Идите без меня. — Ладно, — уныло ответили подружки. — А ты чем будешь заниматься? — Отправлю письмо семье, нужно кое-что уладить, — солгала она и быстро попрощалась. На выходе из большого зала Гринграсс сняла перчатку, которой скрывала забинтованную ладонь. Помфри вчера обработала ее легкий ожог, что даже следов не должно было остаться, тем более боли. Но Дафна помнила все прекрасно. Вернее, она не хотела забывать. Слизеринка до крови сжала кулак, впиваясь ногтями в ладонь. Боль заставила вернуть вчерашние ощущения, вспомнить, насколько она была бесполезна. А ведь столько было уверенности, чувства мнимого превосходства над остальными, веры в собственную исключительность, а на деле даже бегать толком не умела. «Это надо исправлять с сегодняшнего дня», — после утренней трапезы, Дафна отправилась в зал для тренировок. В отличие от нее Малфой проснулся с уверенностью в завтрашнем дне. Он готовился поговорить с Гринграсс о создании группы по сопротивлению пожирателям. Для начала в школе Хогвартс с доверенными лицами, а потом и вовсе выйти за пределы. За завтраком он прислушивался к разговорам окружающих: некоторые вскользь упоминали внезапно пропавших товарищей, но большинство обсуждало предстоящий вечер. — Наверное дела появились. — Хиггс вроде говорил, что старостам разрешили уйти на каникулы чуть раньше. — Точно-точно. Вот гад, но почему он ничего не написал? Так внезапно ушел? Вещи даже не забрал. — Может, внезапные семейные дела? — Гойл тоже куда-то ушел. — Отец его видимо опять позвал. Я слышал в правительстве готовятся к чему-то серьезному. — Возможно-возможно. Ну, а мы готовы к сегодняшнему вечеру? Тедди, наконец пригласишь ее, а? А потом, ну ты понимаешь? Ленни припас несколько огневиски. — Да иди ты. — А че такое? Все это делают. Праздник же. И слушая милые разговорчики, Малфой невольно согласился с Гринграсс — как можно быть настолько слепым. Да, взрослые не говорят обо всем, что творится снаружи, но и ты сам уже не ребенок и должен что-то понимать. Не только получать информацию, а искать и анализировать, не жить в иллюзорном мыльном пузыре. Ведь, когда жестокая реальность ворвется в твой пузырь, она лопнет, и ты останешься ни с чем.

***

Проснулась я… Хм, в какой-то светлой комнате, накрытая покрывалом и в милой пижаме. Пару раз моргнув, тупо уставилась на смутно знакомый потолок. Некоторое время я просто лежала и прислушивалась к собственному телу. Сознание медленно просыпалось вместе со мной. Почувствовала руки и ноги, могла шевелить, что уже хорошо, да и ничего особо не болело. Размяв пальцы и руки, наконец осмотрелась по сторонам, и ощущение дежавю накрыло с головой. До боли знакомый интерьер… Я лежала на кровати в окружении белой ширмы. Было уже светло, с окна напротив падал солнечный свет. Когда вставала, ощутила умеренную головную боль и легкую ломоту во всем теле, будто я вчера активно тренировалась. Удивляет другое — то, что я в медкрыле Хогвартса и вроде не закована в цепи. Значит, у нас все получилось? Мы выбрались? Интересно было бы узнать, как? И где Гермиона? Ее в палате не было, что уже немного пугало. Надо ее найти, а для начала переодеться бы. Я не обнаружила форму рядом, зато увидела свой рюкзак с маггловским барахлом, который был у Гермионы. Получается, она точно жива. Не могла она так легко сдаться Кэроу. Уверенно встав на ноги, доковыляла до рюкзака и вытащила вещи. О, да… Говорят же: «не одежда красит человека», но я не соглашусь с этим утверждением. В маггловской одежде я почувствовала себя намного комфортнее и увереннее, а кроссовки на ногах были куда удобнее, чем туфли. Как я вообще умудрялась в них бегать уму не постижимо. Кстати о произошедшем, интересно, сколько я проспала? Подойдя к окну, не удивилась бы увидеть там весеннюю природу. Но нет, белое покрывало вдоль всего видимого горизонта. Хм, стояла чудная зимняя погода — на небе ни единого облака. Благодать, да и только. Ладно, надо поискать кого-нибудь, кто введет в курс. Последнее, что помнила, это, как сотворила раскол пространства против Амикуса Кэроу и режущую боль в руке. Дальше абсолютная пустота. Блин, получается снова упала в обморок от магического истощения? Это как-то надо исправлять, а то вообще не круто. Дальше то бои будут намного интенсивнее и тяжелее. Что-то мне подсказывает, брат и сестра Кэроу далеко не самые сильные волшебники из свиты Темного Лорда. А значит, нужно учиться, учиться и еще раз учиться. — Эльси? — позвала я ее просто для проверки связи. Магию и свои голоса я ощущала в полной мере. А Эльси и подавно. — Да? — Ничего. Просто проверяю. Как ты? — Только проснулась. Все хорошо. У тебя как? — Вот пытаюсь разобраться. Так… Можешь спать дальше. — Ага… Пока, Элейн. — Пока. А где Эймс? Эймс? — к моему удивлению она не ответила, хотя я ее тоже ощущала. Странное чувство, я могу различать присутствие каждой личности, с кем уже знакома. Похоже, белый фон, что я слышу временами, это вся остальная часть неизведанных. Когда силилась достучаться до Эймс, почувствовала нечто теплое и влажное в носу — это была кровь. Хм. Ладно, беру слова назад. Самочувствие далеко от идеального. Увидев салфетку на тумбочке, заткнула ей нос и запрокинула голову. — О, ты проснулась. Как самочувствие? — пока безуспешно звала Эймс, раздался хлопок дверью и голос. Это была Гермиона и выглядела она вполне здоровой. — Пойдет. — Кровь идет? — с беспокойством в карих глазах взглянула Грейнджер, подойдя ко мне чуть ли не вплотную. — Не, просто любуюсь потолком. Да шучу. Пройдет, бывает... Что… Что такое? — Что у тебя с глазами? — А что не так с ними? Я вроде не ослепла. — Нет. Они выглядят… — Аа… Ты про это. Скажем так, это Эльси виновата. — Что? — проснулась названная, услышав свое имя. — Ничего. Спи, родная, спи. — Значит, это для тебя нормально? — Ну да. Не болит — значит всё зашибись. Лучше скажи, как мы выкрутились, — с ожиданием посмотрела я на Грейнджер за дальнейшими разъяснениями. — Что последнее ты помнишь? — начала она издалека, присаживаясь на кровать. — Бой с Амикусом. — И всё? — Ну… Хм… Да. Ничего больше не помню. — А Эймс тебе ничего не рассказала? — Эймс? Сейчас она вне доступа. Дрыхнет, наверное. Что она должна была мне рассказать… О… — до меня дошло. Случай как с Эсхель? — Сейчас, попробую все-таки достучаться до нее. — Эймс. Эймс! Эймс, мать твою, отвечай! Иначе я приду к тебе в комнату и снесу к чертям! — Отстань, Эл. У меня отдых. Потом поговорим. — Обещаешь? — Да, ты должна знать. — Ладно, ты тоже спи давай, — вернемся в реальный мир. Интересно, а как со стороны видится мое общение с моими личностями? Я же не застываю с разинутым ртом и не пускаю слюни при этом? — У нее отдых. Расскажи ты. — С чего бы начать… — и Гермиона всё рассказала в кровавых подробностях. — Ээ… Она повелевает кровью? Вот такой реальной кровью. Это ее аспект, что ли? Магия крови — с одной стороны звучит интригующе, но с другой, как «мэ». Как можно навредить кровью? Если бы меня атаковали кровью, мне было бы скорее противно, чем больно. Хотя в крови можно утопить, наверное. — Если бы сама увидела, то так бы не говорила. Ее магия была очень сильна. — Получается, Эймс у нас герой. Хм, кто бы знал. А с виду стерва стервой, согласись. Ну, такая дерзкая штучка, которая смотрит на всех как на говно. — Не говори так, — по глазам гриффиндорки было видно, что она не согласна с моими словами. Видимо, Эймс и впрямь впечатлила гриффиндорку. — Да я просто любя. Когда она проснется, выдам ей медаль. Ладно, пережили и то хорошо. Пожиратели — 0, мы — 1, — вроде бы прекрасные вести, но отчего-то Гермиона была грустной. — Что-то не так? Неужто кто-то умер? Малфой? И я попала в точку. Нет, не про Малфоя. — Да. Аберфорта не стало, вчера ночью. — Ох… Да… Ожидаемый исход длительной комы. И я кажись поспешила, у пожирателей тоже — 1. Гадство. — Сегодня идем хоронить. Пойдешь? — Конечно. А где? — Возле озера. Тут недалеко. — Идем сейчас? — Да. Или ты голодная? — Ну, не особо. Могу и потерпеть. — Хотя бы попей, — достав из своей сумки, вручила термос с крепким горячим чаем. Гермиона уже была готова покинуть замок. — Это уже дело. И, Гермиона, а тебя вот так никто не узнал? И вообще, вся школа должна быть на взводе, нет? — Я скрыла лицо шарфом, а голову шапкой. А насчет школы, все готовятся к вечеру. О случившемся знаем только мы и раненые. — Хм. Удобно. Вечеринка будет поважнее, да? Хех. Нет, серьезно, никто тебя даже по глазам не узнал? Я бы узнала, — вернув ей обратно термос, накинула свой рюкзак. — Ты сказала «мы», кто еще будет? — Мадам Помфри и профессор Снейп. — Аа… Ну, пошли. По пути приступы дрожи в руке по-прежнему накатывали на меня несколько раз, но сейчас мне уже было гораздо лучше, чем сразу после использования раскола. Я даже несколько раз собирала магию в руках, чтобы вновь ощутить тремор. Понимаете, это как больной зуб: ты постоянно трогаешь его языком, хоть и знаешь, что ничего хорошего из этого не выйдет, но ничего не можешь с собой поделать. Место для похорон Аберфорта было выбрано не случайно, рядом с белой гробницей — с местом захоронения другого Дамблдора, которая сделана из белого мрамора, отсюда и название. Кто-то посчитал, что старик должен быть рядом со своим братом, с которым они давно не общались. Но хоть после смерти у них появилась возможность вновь быть рядом. На мой взгляд, старик будто просто спал и разыгрывал нас. За ним иногда такое наблюдалось. Его глаза под пышными седыми бровями были закрыты; если бы не странный угол наклона его рук и ног, он мог бы спокойно сойти за живого. Пришлось осознать огромную и непостижимую правду: что никогда больше Дамблдор не заговорит с нами, не поворчит на неразумных детей, никогда больше не сможет помочь. Да уж, смерть… Интересно, каково это? Как сон? Гермиона стояла рядом, вцепившись одной рукой в мою. Для неё это было второе прощание в Хогвартсе. В прошлом году, когда хоронили Альбуса Дамблдора, так же стояла чудесная ясная погода. Гермиона невольно вернулась в те времена. Всего лишь год прошел, а будто целая вечность. Многих тех уже нет в живых. Перед глазами Грейнджер предстала картина тех похорон, как яркое белое пламя полыхнуло, охватив тело директора и стол, на котором оно лежало. Языки пламени вздымались все выше и выше, заслоняя собой тело. Белый дым винтом поднялся в небо, создавая очертания странных фигур. Сердце Гермионы словно остановилось на миг, ей показалось, что она увидела радостно уносящегося в синеву феникса, но в следующую секунду огонь погас. — Я тоже должна что-то сказать? — Не обязательно. Но если хотите, — понуро сказала мадам Помфри. — Что могу сказать… Мы были знакомы всего ничего. Но ты был одним из немногих, кто не отвернулся от нас в час беды, кто не побоялся. И я буду это помнить. Буду помнить ту вылазку в Отдел Чистоты. Согласись, было же весело, временами. В общем, спасибо за все. По взмаху палочки Северус закрыл крышку серой гробницы с гравировкой Аберфорта и растворился в воздухе. Директор уж точно должен присутствовать на вечере. Помфри с домовиками также аппарировали обратно к себе, к раненым. Оказалось, Эймс уложила практически всех, кто приперся вместе с Кэроу за Гермионой. Как она рассказала, Эймс хотела вообще убить их, и Драко, и Дафну в том числе. Не знаю, что ее остановило, но я бы не расстраивалась по этому поводу. Какой же я все-таки гавнюк, а? Ужас просто. — Тут всё, возвращаемся или что, Гермиона? — Я хочу ещё кое-куда сходить. — В Хогсмид, что ли? — Нет, тут недалеко. — Тогда веди. Шли мы куда-то достаточно долго. Ага, по снегу. И по всей видимости, шли к той обветшалой избе перед лесом. — Туда? — переспросила я на всякий случай. — Да — Зачем? Кажется, там никто не живет… А, нет, стой. — Что? — Мне кажется, или тут следы? Огромные следы как у йети, они же реальны, верно? В книжке так было написано. Может стоит вернуться? Эм… Гермиона? Не очень хотелось бы их встретить, однако Гермиона почему-то заметно обрадовалась и побежала в сторону одинокой хижины, куда и вели следы. Да уж, смелости ей не занимать, так нестись навстречу к снежному человеку. Понять бы ещё — для чего?