OBSCURE

Первый день наступившего нового 1998 года выдался на редкость паршивым. Пурга бушевала третий день и набирала обороты. Хотя, чего это я обзываю обычную погоду паршивой, как будто собиралась загорать, нам сейчас не до того. После удачного побега мы вернулись в Хогвартс, и вновь укрывались в выручай-комнате, зализывая раны и вообще пересматривали свои взгляды на жизнь. Я все больше убеждаюсь, если бы не эта комната, нам пришлось бы весьма хреново, негде было бы прятаться, отдыхать, тренироваться, учиться. Тому, кто придумал сию комнату, стоит выдать медаль, он это точно заслужил. Первые дни мы ютились лишь знакомой группой к которой добавились Луна и Невилл, как вчера к нам закинули всех пациентов Помфри. Как потом выяснилось, в школу нагрянули с проверкой из аврората, из магической полиции, насколько помню правильно. Тревожные вести, но и вполне ожидаемые, как никак одновременно «пропало» слишком много людей и рано или поздно шумиха должна была подняться. В конце концов у всех этих людей есть друзья, родители, родня и практически все из влиятельных семей. Даже брата и сестру Кэроу, наверняка, кто-то обыскался, хотя сомнительно. И в день проверки мы сидели здесь как на иголках, то и дело прислушиваясь ко всему подозрительному. Фиговое состояние не дало бы нам отбиться от группы авроров, если бы они нас нашли. Как ни крути, пытки Лестрейндж не прошли бесследно. Не знаю, когда могу нормально спать, не просыпаясь посреди ночи от резкого приступа боли вся в холодном липком поту. Помните, как я говорила, что редко вижу сны? Так вот, мне начали сниться кошмары. Причем до боли знакомые. Ей богу, как будто вернулась в дни до знакомства с магией и знаете, я не скучала. Разве что по Эсхель и Энн. По Энн… Любопытно, кошмар отчего-то всегда связан с пожаром, я отчетливо помнила запах дыма и нехватку воздуха после пробуждения, а в ушах эхом доносился крик детей и этот смутно знакомый голос, который повторял: «ты всегда будешь одна». Голос, словно это была Энн, но её ведь давно нет. Чувствую, к кошмарам я еще вернусь. Впрочем, мои нынешние «я» вряд ли страдали по этому поводу так, как я, и помогали чем могли. Милую Эльсерафи я решила временно не беспокоить, взамен вовсю доставала Эймс, но пока без результатов. Признаю, на первых порах её магия помогла мне пережить кошмарные дни лечения, когда весь адреналин, накопленный гнев, что придавали силы, выветрились. Осталась лишь слабость, ломота, боль и неутихающий тремор, будто я наркоманка со стажем. Без Помфри я бы точно сейчас валялась где-нибудь рядом с баром покойного Аберфорта. Стоит ее, наверное, поблагодарить когда-нибудь по-человечески. Учитывая всё изложенное и происходящее, ни о какой охоте за крестражами речь уже не шла до тех пор, пока не восстановимся и видимо это произойдет не скоро. Во всяком случае, у меня точно нет того былого рвения. Гермионе тоже досталось и не меньше моего. Как-то она признавалась, что тоже не может спать нормально, только благодаря зельям колдомедика. Я видела, как она временами с испугом озирается на все подозрительное, как шарахается от громких звуков, как скрывает шрамы на руке, оставленные пожирательницей. Решительности в карих глазах заметно поубавилось. Из хороших вестей — Луна шла на поправку, да и Невилл уже не выглядел как зомби, пусть и до конца не ясно, что с ним происходит и придет ли вообще в норму. Парень хоть как-нибудь осмысленно реагировал только на Луну, видя ее живой и здоровой перед собой. Он стал очередным тяжелым пациентом для школьного колдомедика. Бедная Помфри не переставала поражаться нам и нашим «болячкам», но продолжала работать не покладая рук, ведь не только нам требовалось ее внимание. Пострадавшим в ходе битвы с Эймс студентам не становилось лучше. И это тяготило колдомедика. Женщина выглядела сильно измученной. Чего не скажешь о наших новых «друзьях». За те дни нашего отсутствия Малфой с Гринграсс обзавелись аж двумя единомышленниками: Блейз Забини и младшая сестра Гринграсс. И знаете, лучше бы они никого не нашли. По мне, такая себе банда «калек» собирается, прям вижу, как совсем юные девчонки и черный тощий парень наводят страх на пожирателей смерти, мда… Потому я относилась к ним с долей настороженности и полного скепсиса. Не спешила идти с ними на контакт, так сказать. Во всяком случае пока не узнаю о них что-нибудь полезное или не увижу их на деле. Возьмем к примеру, мистера Забини. О нем Гермиона ничего не знала, зато что-то поведали его сокурсники. У темнокожего высокого парня не было причин присоединиться к нашему «делу». Его семья не числилась среди предателей магии, не бедствовала. Правда Малфой и Гринграсс говорили, что у него только мать, одна из богатейших ведьм, а сам парень просто хочет доказать ей свою независимость. И это, блин, та еще тупая идея. Мы не в игры играем и здесь не место детям и подобным подростковым выкрутасам. Мой намек Дафна поняла отчетливо. Девочка, которая младше даже Луны, вряд ли будет надежной боевой единицей и товарищем по оружию. Но Гринграсс была непреклонна. Сразу видно, не хочет отпускать сестренку от себя, и это выдало её слабое место. Когда встанет выбор «мы» либо «сестренка», то думаю ее ответ будет очевидным. Тогда о каком доверии может идти речь? Не особо дальше размышляя, я решила на них забить, пусть делают, что хотят, вообще не до них сейчас. В первую очередь нужно подправить собственное здоровье. Помню, как Помфри с ужасом осмотрела мою бедную руку сразу после прибытия: сломанные пальчики, воспаленные раны, синяки, переломы, ушибы, внутреннее кровотечение и отеки. Список увечий можно было продолжить ещё. Возможно в иной ситуации пришлось бы даже ампутировать кисть, или даже руку по локоть, благо я была в магическом мире и обошлось без радикальных мер. Недельный курс зелья костероста, восстановительного и точечные сеансы заклинания для правки костей, и регенерации тканей помогли более-менее вернуть подвижность в кратчайшие сроки. От пыток остались лишь мелкие шрамы, ну и «яркие» воспоминания, само собой. Сегодня я могла без особого дискомфорта сжать кулак, дрожь ощущалась как легкое недомогание, вялость отступила. Уже приятно. Но вот с последствиями круцио, увы, Помфри сообщила, что так просто не выйдет. Здесь нет действенного рецепта. Кошмары и приступы будут регулярно. Все теперь зависит от меня самой, от моих психофизиологических особенностей. Проснувшись рано утром от дикой головной боли, и никого не застав в холле выручайки, после кружки кофе и холодного душа, пошла в зал тренировок. Судя по часам, время около шести, слишком рано для остальных. Я пришла в пустой зал с мишенями и в абсолютной тишине стояла, прислушиваясь к себе. В висках каждая пульсация отдавала тупой болью, будто моя голова вот-вот лопнет. Но, это не повод отлынивать от намеченных планов. Сегодня второй день освоения «крови». Нашла в кармане пиджака, единственной одежды, оставшейся у меня, раскладной нож. Холодная сталь лезвия коснулась ладони. Затем руку обожгло резью, когда я медленно провела ножом, оставляя красную линию. Я смотрела на выступившую кровь, пытаясь вызвать те ощущения, которые были в особняке Лестрейндж. Будет просто супер, если научусь затягивать раны, хотя бы мелкие. На ямочке ладони собралась маленькая лужица крови. Я видела, как она дрожит, уловила запах, потом вкус на кончике языка. В задворках сознания уловила мимолетный проблеск красной вспышки. Эймс точно ошивалась где-то рядом, но не спешила мне помогать с объяснениями. Как она любит повторять: «я сама должна понять». Но я вообще не вдупляла, и по всей видимости двигаюсь куда-то не туда. Сегодня опять нужного эффекта достичь не удалось. Я стояла пока кровь не свернулась полностью, порез больше не зиял, осталось лишь пятно крови на руках и капли на полу. Почему не получается? Как я должна установить «связь» с кровью? Как? Обязательно нужно быть при смерти, что ли? Нифига не понятно, Эймс! В ответ получила лишь игнор. Ладно. Смахнув кровь с лезвия, вернула нож обратно в карман. Не буду больше мучать руку и себя заодно. Итак, чем бы ещё заняться? Без особого желания весь остаток утра я тупо побегала, попрыгала и избила грушу. Магия магией, но нужно держать себя в хорошей физической форме. В большинстве случаев быстрые ноги будут намного полезнее, чем эм… Все остальное. И вообще, результат своих физических упражнений ты точно заметишь, а не вот эту фигню с кровью. После завтрака к одиннадцати к нам с новостями пожаловали наши встревоженные товарищи-змеи. Оказалось, авроры только начинают расследование и сегодня они также пришли. Заняв одну из аудиторий, массово опрашивали студентов, знакомых с пропавшими ребятами. Успели побеседовать с Гринграсс и парочкой слизеринцев из выпускного курса. — Сколько их? — Два аврора, один мужчина из попечительского совета Хогвартса и одна женщина из министерства. — Повезло, что все пропавшие были из инспекционной дружины. А сколько там было членов? — Если не брать в учет их, — посмотрела в сторону двери изолятора Дафна, — то остается всего несколько. — С кем еще они поговорили? — Не знаю. Сейчас в школе мало кто осталось. — Но они могут рассказать что-нибудь о вас! — забеспокоилась Гермиона. — О нас не знаю, но про Лайт наверняка. Аврор Говард Стикс, как представился мужчина в шляпе, имел при себе ваши листовки о розыске, — многозначительно посмотрела на меня блондинка. — Листовки? — не поняла я Гринграсс. — Там было твое настоящее имя, о котором здесь кроме нас никто не знает. По лицу могут опознать в Антуанетте тебя настоящую из листовки. И тогда возникнут дополнительные вопросы. — Ну, я просто не стану отсвечивать, пока они не уйдут, мол, была такая Антуанетта, сделала свои темные дела и свалила. — Тогда возникнут вопросы уже к директору: «как он допустил перевод в школу преступницы?», «как не проверил?» и так далее. — Ну, это уже не моя проблема, хе-хе. — Авроры… — вдруг ожил Малфой. — Что конкретно у тебя спрашивал этот аврор? — Задавал вроде бы обыденные вопросы про пропавших, про насколько мы были близки, упоминали ли они о чем-то, вели ли себя как-то странно. Спрашивал про Кэроу, про их деятельность, про отношение студентов к ним. Вот, оставил визитку и сообщил, что если вдруг появятся дополнительные сведения, то связаться с ним. Я сейчас написала родителям про него. Посмотрим, что о нем разузнает отец. Но чувствую, он не так прост, он смотрел на меня словно уже в чем-то подозревал. Нужно быть настороже. — А ты с ним еще не говорил? — спросила у Драко Гермиона. — Нет. После обеда, наверное, вызовут. — И еще кое-что… — продолжила Дафна. И как будто этого было мало, мы узнали, что по всем областям вокруг Хогвартса усилился контроль в виде егерей. Нельзя гулять без документов и лицензии на палочку. С ними я уже сталкивалась, в самом моем начале знакомства с магической стороной мира. Тогда я не знала, что егеря, которые приходили за нами в Кеттеринге — это оборотни, самые что ни на есть настоящие. То-то припоминаю их странные движения головой, как будто они принюхивались. Получив сведения от наших змей, нам оставалось лишь лечь на дно, пока буря не уляжется. В целом, так и так планировалось. Но к отдыху и восстановлению прибавился поиск информации. Нужно разузнать как можно больше об оборотнях. Эх… Придется читать, много читать. Запасавшись целым термосом кофе, села за книги перед уютным камином. А знаете, треск дров и тихие завывания снаружи придавали залу прекрасную атмосферу. Что-то в этом есть, расслабляющее. Ладно, начнем чтиво. Оборотничество, или же ликантропия оказалось болезнью. Ликаном мог стать каждый. Болезнь передаётся путём попадания в кровь жертвы слюны больного индивидуума в активной стадии, проще говоря после укуса преобразованного оборотня. Во время преображения оборотни теряют способность мыслить по-человечески, становятся весьма агрессивны по отношению к людям, даже к тем, к которым близки. Тело больного проходит через метаморфозу, перенимая звериные черты, в основном отдаленное похожее на волка, хотя и не обязательно. К сожалению, в настоящее время нет лекарства от ликантропии. Однако наихудшие симптомы могут быть значительно смягчены посредством потребления Аконитового зелья, позволяющего оборотню сохранить человеческий разум в процессе трансформации. Этого, блин, не хватало. Наши враги не только маги, но и оборотни. Интересно, а насколько они опасны в форме зверя? Судя по книжке, даже без магии они могут представлять угрозу. Блин, что-то не хочется подцепить эту болячку. А с ними нам придется столкнуться, как ни крути. Также нам было известно про их вожака — некто Фенрир Грейбэк, он же Сивый. Гермиона и ее друзья уже сталкивались с ним пару раз. И она описала его как весьма опасного типа, здоровый бугай, быстрый, сильный и жестокий. Мда… Новый год начинает радовать: активное расследование магполиции, допросы, силовой контроль местности оборотнями, что дальше? Тотальная слежка? Победы Темного за рубежом? Создавалось ощущение, будто нас медленно и методично окружают, загоняют в капкан. Нам уже не вырваться из Хогвартса, да и куда?! А скоро среди студентов меня обязательно кто-то выдаст и школу перевернут вверх дном. Не обязательно, чтобы донос был напрямую, просто сложить имеющиеся факты и станет ясно, студент или кто-то из персонала Хогвартса в чем-то замешан. Мы, не сказать, чтобы хоть как-то подчищали следы. В тревожных ожиданиях прошел второй день нового года. На следующий день мы узнали из письма отца Гринграсс о том, что из персонала школы, которые уже успели уехать из школы на отпуска, вызываются в Лондон для уточнения показаний. Среди особо «опасных» Дафна особенно выделила моих закадычных «соперниц» — Панси Паркинсон и Трейси Дэвис. Эти девушки могут по своей глупости ляпнуть то, что не надо. Ну там, подтвердить, что это я на листовке, про мою странную магию и поведение. Блин, надо было их убить, как Эймс и предлагала или что? Ладно, уже поздно метаться. Пока просто сидим и не рыпаемся. Да и Дафна уверила, что поговорит с ними. Может, всё не так плохо. В попытках занять башку другими насущными делами, я достала карту нашей матушки Англии и повесила на стену. Обозначила Хогвартс и Хогсмид. Без понятия, как обстоят дела с разделом территорий в магическом мире, просто обвела земли вокруг школы красным маркером — это красная область, где действуют оборотни и где их видели по всяким слухам. Обозначила главные их черты, которые стоит учитывать. Многие мифы и легенды, повествующие об этих монстрах, в массе своей оказались недостоверными, хотя и не лишены смысла. Например, сказано, что серебряные пули убивают оборотней, но также убивают и любое другое существо. Особенная уязвимость оборотней к серебру не доказано. Зато исследования доказывают необратимость заражения и в подробностях описывают дни, когда это заражение гарантированное. Процесс, мягко говоря, малоприятный. Ключевую роль здесь играет фаза луны. Стоит это запомнить и драться лучше не при полнолуниях. Таксс, где-то у меня был лунный календарь. Каким бы ужасным не было оборотничество, это не приговор. Изобретено несколько зелий, которые позволяли смягчить последствия ликантропии. Также все зависит от самого человека. Гермиона рассказывала, что одним из лучших профессоров Хогвартса был ликан — Римус Люпин. Гермиона говорила, что она даже сначала и не подозревала о таком. Да и вообще мужчину с его страшным недугом допустили к преподаванию, к детям волшебников и, если бы не случай с Гарри Поттером, он мог бы дальше спокойно преподавать. Как везде описывалось, отношение волшебников к «зараженным» до сей поры оставляет желать лучшего. Предрассудки никуда не делись, и в лучшем случае, это было брезгливость. Да уж, и почему маги еще удивляются, за что оборотни их ненавидят? Вырезав картинку ужасного черного волка и повесив под картой, я подписала его как Фенрира. Фенрир Грейбэк единолично причастен к росту числа «больных». И как у любого вожака стаи у него наверняка где-то логово. Визуализация врага в купе с болью помогали копить ярость и концентрироваться на тренировках. Исходя из всего прочитанного, пойти против ликанов с голыми руками будет самоубийством. При таком близком контакте шанс того, что тебя укусят, примерно сто процентов. А меня не прельщала идея стать вшивой псиной весь остаток презренной жизни. Надо оружие, желательно дальнобойное. И броня, желательно защитные амулеты как были у тех же Кэроу. Вряд ли они сами их сделали. А значит, их можно найти. Хм… И вот ещё интересно, какова примерная численность егерей и насколько они сильны в бою? Я силилась вспомнить бой в мотеле, где и не стало Эсхель. Да, тогда я спаслась лишь благодаря её жертве. Но я не вспомнила ничего нового. Те егеря выглядели вполне обычными людьми и сражались на уровне среднестатистического мага. Это просто я тогда была слабее некуда. — Чем занята? — пришла в мой уголок Гермиона. — Да вот, строю алтарь, — на столь вандальное отношение к учебникам Грейнджер никак не отреагировала, что тревожно. — Врага нужно знать в лицо и не только, ведь так. — Откуда ты это всё достала? — Комната предоставила. — Фенрир выглядит не так. — Это образно. А тебе что, заняться нечем? — Я… — запнулась на полуслове Гермиона, разглядывая карту и явно думая о чем-то своем. — Никак не могу забыть слова профессора Флоренца. — О Гарри? — Да. Я так слепо шла к своей надежде, что чуть не подставила тебя. Прости меня. — Ну, кто ж знал, — пожала я плечами. — Зато нашли Невилла и Луну. А если твой Гарри жив, то мы его найдем. Может даже кто-то из этих оборотней подскажет, где именно его держат. У Волдеморта же должен быть дом, а там и конура для личного волка, к примеру. — Знаешь, в своих снах я видела его, как он ждет меня там в заточении. Умоляет о спасении… Как я у Лестрейндж. Это невыносимо. Теперь я понимаю, что сломать можно любого. Если бы я была одна, я не знаю… Я бы, наверное, не выдержала, — голос Гермионы прозвучал непривычно слабо. Она обняла себя в попытке успокоиться. Затянувшись сигаретой, я делилась мыслями насчет оборотней и уточнялась. Нужно было отвлечь Грейнджер от тяжелых мыслей и самобичевания. Как говорится, будем решать по одной проблеме за раз. И сейчас наша главная проблема — это наше здоровье. А Фенрир Грейбэк будет следующим. Примечательно, что он ни разу не упоминается пожирателем смерти. Числится их союзником, приглашенным лично самим темнейшим. Следовательно, этот старый оборотень мог быть знаком с ним лично и знать что-то, что не знает рядовой пожиратель. Опять же, не факт, но проверить это определенно стоит. Да и самих егерей нужно деклассировать. Полагаю, без своего вожака у них не будет единства, мотивации и они разбегутся. Когда чаша весов изменится возможно и появятся другие враги марионеточного министерства. — Согласись, двоих зайцев одним выстрелом. Вернее, двоих волков. — Слишком рискованно пытаться поймать Фенрира живым. — Ещё бы, — в зале повисло неловкое молчание. — Как там наши больные? — С Луной хорошо. Невилл пока без изменений. — Удивительно, да? Как она выдержала месяцы заключения у той психованной. — Луна — стойкая. Она гораздо крепче, чем кажется. Выдержит даже заключение в Азкабане… — Что за Азкабан? Я вроде где-то это слышала или читала. — Это тюрьма для самых темных магов. А ещё обиталище дементоров. — Во-во, про дементоров я тоже слышала. И где находится эта тюрьма? — Не знаю. Где-то на одном из островов в Северном Море, — Гермиона обвела пальцем всю верхнюю правую часть карты. — Хм… Азкабан… Может ли быть там что-то интересное? — Например? — спросила Грейнджер. — После прихода к власти Темного Лорда, она вроде закрыта. — Да так, мысли вслух. — Гермиона, Элейн, — прибежала в зал Луна. — Что случилось?! — сходу встрепенулась гриффиндорка, видя тревогу на лице Лавгуд. — Там… Говорят, в запретном лесу егеря за кем-то гонятся. Студенты слышали хлопки. — В лесу… Нет… Хагрид! — Я тоже так думаю. Нужно к нему, — девушки явно собирались покинуть комнату. — Эй, а как же авроры? — Используем оборотные зелья. — Чего? Эту гадость? — но меня никто не слышал. В свое время я пробовала один глоток, и меня на большее не хватило. С одной стороны вроде бы прикольно полностью преобразиться в другого человека, с другой — этого я боюсь всю жизнь. Заранее припасенные зелья Гермионы ожидали своего часа и он настал. Они с Луной махом осушили свои флаконы, лишь слегка скривившись и ожидали нужного эффекта. — Вот, держи, Эл. — В кого я превращусь? — Милисента Булстроуд. Она давно уехала. Но если, вдруг тебя увидят здесь, то вряд ли это будет выглядеть странно, если конечно ничего странного не скажешь, — ответила Дафна, которая и добывала волосы жертв. — Булстроуд? Эта которая здоровая? Чет я не хочу. — Эл. Это временно. — Ладно… Боги, ну и дрянь, — вкус у зелья не то чтобы прям отвратительный, просто неприятный, как и сам процесс преображения. Я видела как мои пальцы толстеют, а одежда становится тесноватой, что пришлось переодеться в школьную форму большего размера и в длинную мантию. — Надеюсь, это того стоит. Где это было, Малфой? — Возле хижины вашего большого друга. Идемте. Идемте? Какой он активный стал. Хее… Это мисс Гринграсс так на него влияет, да?