Ведьма и её кот

      Хромающий чёрный кот в изнеможении пробирался сквозь колючие кусты шиповника, цепляющие шкуру. Покрытая острыми льдинками инея после вечерних заморозков трава больно царапала промокшие лапы и живот, покрытые тем же инеем усы тоже не способствовали радужному видению мира. Вокруг господствовала ночь, листья на деревьях тихо шелестели, словно спокойное ночное море, но густой лес так же был полон звуков, среди которых были те, что коту совсем не нравились. Например, тот потусторонний, леденящий кровь вой позади в темноте, сопровождавший его по лесу уже много ночей и не дающий своим приближением даже на минуту присесть и отдохнуть, точно не внушал спокойствия, так что кот и дальше тихонько крался, внимательно прислушиваясь и пробуя носом воздух прежде чем перебежать по открытому месту под сень следующего укрытия.       В какой-то момент кот уловил дуновение ветра, принёсшего новые запахи. Запахло сыростью, да и характерный звук бегущей воды он уловил уже давно, а ещё чем-то безумно приятным и больно бьющим по воспоминаниям. Пахло теплом и спокойствием. Безопасностью. Кот остановился и глубоко вдохнул, наслаждаясь внезапно накрывшим ощущением защищённости. Где-то недалеко есть местечко, где можно спрятаться и найти чего съестного, и где, возможно, есть люди. От последней мысли стало как-то не по себе. Люди людям рознь. Всё же лучше будет держаться от них подальше. Уж он-то об этом слишком хорошо знал.       Останавливаться оказалось большой ошибкой, это кот понял после того, как наконец заметил, что звучавший до этого довольно далеко захлёбывающийся вой всё это время постепенно приближался. Кожа зудела от встающей дыбом шерсти, зрачки расширились, спина непроизвольно выгнулась, все мышцы напряглись в ожидании. Кот даже не сразу понял, что его так насторожило. Ну, помимо адского рычания позади, конечно. Только спустя несколько секунд он осознал, что встревожило его кошачью сущность. Разум человека не сразу заметил, что кроме рыка и завывания в лесу не раздаётся ни шороха, то есть ни топота лап, ни треска сучьев, ничего, что свидетельствовало бы о реальности происходящего. Всё вокруг напоминало кошмарный сон: замерший в оцепенении ночной лес, лёгкий серебристый туман, тянущийся с болот, леденящий рык и… Свет? Между деревьев беспорядочно, словно в безумной пляске, мелькали призрачные яркие горящие огни. На этот раз разум сработал быстрее, но от пришедшей на ум мысли стало совсем уж не по себе. Похоже, это были глаза каких-то огромных тварей.       Внутри словно лопнула туго натянутая струна. Кот сорвался с места и бросился наутёк настолько быстро, насколько мог со своей больной лапой и вообще довольно плохим общим состоянием. «А кошачье тело, оказывается, ничего так…» — на бешеной скорости пронеслось в голове после резкого и очень неожиданного прыжка через канаву шириной не меньше двух с половиной метров. Если бы кот сейчас был в состоянии испытывать эмоции, он был бы восхищён обретёнными так неожиданно способностями, но силы уходили с катастрофической скоростью, так что не то, что о каких-то мыслях, но даже об увеличении скорости никакой речи не шло. Судя по звукам, призрачные твари приближались. Туман резко сгустился, но кот быстро понял, что это перед глазами проступила белёсая пелена. Дыхание сбилось, мышцы начало сводить, а ещё хвост путался в ветках кустов. Это бесило. Кот начал задыхаться и в панике обернулся через плечо: огни светились между деревьями намного ближе, чем были до этого. Дело начинало принимать крайне опасный оборот.       Лес вдруг неожиданно закончился. Теперь впереди открывался потрясающий вид с крутого холма на стоящую у его подножья деревушку. Кот было обрадовался, чуть замедлился и попытался отдышаться, но внезапная догадка побудила его бежать дальше. «Чёрт, я же здесь как на ладони!» Раненую заднюю лапу начало сводить судорогой. Теперь перед ним стоял выбор: кубарем лететь вниз по склону и почти наверняка переломать себе все кости или развернуться обратно в лес и петлять, пока призрачные псы не отстанут. Выбор пал на второе. Кот насколько мог резко дёрнул влево и бросился наутёк. При развороте он мельком глянул через плечо на замешкавшихся тварей, и хвост от ужаса встал трубой. Они бежали стаей в облаке бледного тумана. В серебристом сиянии луны сквозь белую пелену были видны только тёмные силуэты да их светящиеся глаза. Одним словом, зрелище довольно жуткое.       Полночную тишину вдруг разорвал хриплый захлёбывающийся вой не менее десятка глоток. Боль в лапе была немедленно забыта, а вот никаких идей по спасению не намечалось: они ещё ни разу не подбирались так близко, и что будет, если они его настигнут, думать не хотелось. Снова забежав под спасительную сень деревьев, кот позволил себе слегка замедлиться и потерять концентрацию, чтобы подумать. При таком сумасшедшем беге его вряд ли хватит надолго, а жить хотелось. Он, тяжело дыша, огляделся вокруг в поисках чего-нибудь полезного, или что хотя бы натолкнуло на нужную мысль. Особенного ничего не наблюдалось: лес как лес, ну, деревья, ну, камни… Так, а вот это интересно! Чувствуя всем своим существом приближение погони, кот подбежал к огромному старому дубу. На высоте примерно четырёх локтей в широком рассохшемся стволе виднелось небольшое дупло. Кора дерева была изъедена насекомыми (кота передёрнуло), так что с тем, чтобы залезть туда, не должно возникнуть проблем.       Пристроившись, кот оттолкнулся от земли и прыгнул, грациозно выгнувшись в полёте, правда он не учёл огромную рану на задней лапе, поэтому не допрыгнул, вонзился когтями в кору, но не смог удержался и, проехав по стволу, совсем не изящно с глухим стуком шлёпнулся назад в траву. Свора тварей-из-тумана была уже совсем близко, поэтому, превозмогая новую острую боль в покалеченной лапе, кот снова прыгнул, понимая, что этот шанс — последний.       Ему это удалось. Кажется, внутри было заброшенное гнездо какой-то крупной птицы, потому что всё дно покрывал толстый ковёр мягкого, может, совиного, пуха. Оказалось, что у дупла было два выхода в противоположных его стенах. Кот в изнеможении прилёг на перья, внимательно прислушиваясь: минует ли его погоня? Вой приближался, ни треска сучьев, ни топота по-прежнему слышно не было. Вот они уже совсем рядом. Кот ощетинился и затаил дыхание, с хрипом рвущееся наружу. Поблизости послышался скулёж и короткие резкие вдохи. Вдруг всё стихло. Кот настороженно прислушался — ничего. Тогда он осторожно двинулся к дыре, не веря своей удаче. Шажок за шажком и всё в полнейшей тишине. Вот он уже вытянул шею, чтобы выглянуть… И очень вовремя отскочил на противоположный край гнезда, шипя от боли и чудом избежав огромных серебряных клыков, щёлкнувших в каких-то сантиметрах от его носа. Снаружи снова взметнулась волна адского воя, перебудившего уже, казалось, весь лес.       Прячась в таком надёжном на первый взгляд месте, кот не учёл, что зверюги, преследовавшие его, гораздо крупнее, чем он себе представлял, поэтому теперь они стояли на задних лапах, отпихивая друг друга и наперебой пытаясь засунуть уродливые слюнявые морды в дупло. Теперь оставался один путь — назад.       Кот не позволил себе выглядывать и даже толком не смотрел, куда прыгает, но ему повезло — кошачье тело само всё сделало. Так, а теперь прочь отсюда… Надежда уцелеть постепенно таяла: до рассвета ещё далеко, а бежать кот был уже почти не в состоянии. Но и сдаваться не собирался, а потому настолько быстро, насколько мог, побежал прочь от дуба. Как он и думал, особым интеллектом твари не отличались, так что, если повезёт, он даже сможет от них улизнуть. Кот крадучись залез под куст и перед тем, как побежать дальше, прислушался: псы всё ещё пытались найти его в дупле, он слышал, как под их весом трещала сухая кора и ветки на земле. Вдруг до его слуха донёсся новый звук. Странный. Нет, он слышал его и раньше, но уж точно не ожидал встретить в густом и тёмном ночном лесу, наверняка ещё и в самой чаще. Где-то неподалёку нежно и мелодично пела девушка. Великолепный голос, кот ещё в бытность человеком в этом кое-что смыслил, а уж сейчас звук живого человеческого голоса показался чуть ли не посланием свыше. «Мотив знакомый…» — подумалось вдруг.       «Как у ведьмы четыре крыла, платье до́ пола, ой, до пола́.       Свили гнезда в её рукавах совы, соколы да перепела…»       Далёкий грохот треснувшей древесины словно пробудил кота от оцепенения. Вой стал стремительно приближаться, теперь рычание псов стало по-настоящему диким и яростным. Кот, не задумываясь ни о чём, кинулся в сторону пения. Он и сам не знал, на что надеялся: что какая-то дурёха, забредшая ночью в лес, сможет отогнать дьявольских псов? Или, может, подумал, что это лишь галлюцинация, но так или иначе, просто стоять на месте он был не в силах.       «Ай, дурная голова, в волосах листва, и руки красны.       Просит беса незрячей луны, чтобы за зимой не было весны!»*       Пение слышалось всё ближе, как и лай. «Ну, давай же, последний рывок, ещё чуть-чуть…» Ветки перестали хлестать его морду; кот огляделся. Он очутился на огромной круглой поляне, будто залитой молоком, настолько белым всё казалось в лунном сиянии. Посередине поляны горел небольшой костёр, отбрасывая на всё вокруг причудливые розовые блики. Рядом с ним стояла полупустая плетёная корзинка, от неё пахло свежими травами и колдовством, а впереди прямо перед огнём танцевала девушка, ещё совсем юная.       — …Огонь тебе к лицу,       Танцуй, ведьма! Танцуй!       «Вот и всё…» Кот попытался сделать ещё хоть несколько шагов к девушке, но лапы подкосились от усталости, и он в изнеможении упал на траву, тяжело дыша. Ведьма замолчала и обернулась на звук истошного воя в чащобе. На её лице ни на миг не мелькнула даже тень страха, она лишь недоумённо нахмурилась и поспешно закатала длинные развевающиеся на лёгком ветру белые рукава. Свора приближалась, а девушка, похоже, вовсе не собиралась бежать, она покосилась на кота, который хрипел в траве, и поднесла палец к губам, приказывая вести себя тише. Тот послушно затих, гадая, что это она собирается делать. Ну, не отгонять же в одиночку этих злобных тварей! Псы были уже совсем рядом: их горящие глаза мелькали между деревьями, откуда только что прибежал кот. Не успел он насчитать и пять ударов сердца, как твари, злобно скалясь, высыпали на поляну, туман вокруг них слегка рассеялся, и стали видны их длинные сильные лапы и поджарые тела, чёрные, как сам дьявол. Завидев человека, те, что были в центре, зарычали ещё громче, а крайние крадучись начали обходить поляну, окружая и девушку, и кота.       — Беги, дурная, задерут ведь… — еле слышно просипел кот, но слов было не разобрать, только глухой хрип. Он резко выдохнул, делая безуспешную попытку встать на лапы или хотя бы отползти в её сторону. Ведьма скосила на него терпеливый взгляд и одними губами произнесла: «Не мешай, сказала же». Самый крупный пёс из своры запрокинул морду и оглушительно взвыл.       — А ну, пошли прочь! — грозно воскликнула девушка, сжимая руки в кулаки. Псы замедлились и глухо заворчали, не отрывая от неё горящих злобой взглядов, девушка же запустила руку за пазуху и вытащила что-то небольшое на тонкой плетёной верёвочке. Твари мгновенно ощетинились, некоторые попятились и отступили в лес, не переставая злобно скалиться, — Этот лес — мой, а вы тут будете по нему носиться как угорелые и разбойничать? А ну-ка вон, черти! — Девушка сделала резкий шаг вперёд. Псы заскулили и, недовольно ворча, развернулись, продолжая оглядываться через плечо. Напоследок девушка ещё прикрикнула, отчего твари бросились наутёк, поджав хвосты, — И чтоб духу вашего здесь больше не было!       Теперь, когда псы не выли, понять, насколько далеко они находятся, не представлялось возможным, поэтому девушка постояла ещё несколько минут, вглядываясь во тьму и проверяя, не вернутся ли незваные гости. Наконец послышалось стрекотание сверчков, где-то неподалёку затянула песню камышовка, так что ведьма удовлетворённо кивнула и направилась в сторону кота. Тот лежал в траве, не в силах шевельнуться, и хрипло дышал. Девушка присела на колени рядом с ним и сдавленно охнула, поднеся руки ко рту.       — О небеса, что они с тобой сделали?!       Она, не теряя ни секунды, встала и резким движением оторвала кусок ткани от левого рукава, затем снова опустилась в траву и обернула им кота. Тот болезненно поморщился и закашлялся кровью, когда, поднимая с земли, она неосторожно задела рану на лапе. Девушка поудобней перехватила дрожащего кота и направилась к еле видной тропинке, уводящей с поляны.       — Ты только потерпи… — бормотала она, тревожно вглядываясь в тьму, — Сейчас мы тебя подлечим, уже почти пришли…       Неподалёку показался одинокий огонёк.