Босиком по пеплу

      Все закончилось… Душевная агония, подстёгиваемая мучительным ожиданием неизбежного, оборвалась в одно мгновение, сменившись обволакивающим всепоглощающим равнодушием. Опустошенность, безразличие, апатия… Та же беспросветная серость, что наполняла всё окружающее в день последнего заседания Визенгамота по моему делу. В день, когда переломным моментом в моей жизни стал приговор «принудительное лечение», заключивший меня в стенах, буквально источающих душевную боль и отчаяние, от которых негде скрыться. Они проникают в каждую палату, заполняют все уголки, пролезают в мельчайшие щели и сочатся из трещин обшарпанных стен. Тянут свои холодные костлявые руки к новым постояльцам, стремясь приобщить их к царящему вокруг безумию. Втянуть в общий хоровод безвольных марионеток. Сейчас уже не важно, кто здесь являлся кукловодом. Моя партия окончена. Конец акта. Финал. Но там, где по всем законам должна быть точка, судьба подло ставит многоточие, заставляя сломленную душу наблюдать за дальнейшим действом…       Все закончилось… Я стоял на коленях среди горы горячего пепла, все еще не веря в то, что совершил. Происходящее больше напоминало бред, больную фантазию воспалённого воображения. Всего несколько дней назад я думал, что исход ещё можно исправить. Всего несколько часов назад я закончил приготовление зелья, неуверенный в том, что оно сработает согласно планам Грейнджер. Всего несколько минут назад передо мной стоял Гарри, живой и верящий в грядущее торжество справедливости. Всего несколько мгновений назад я был готов отправиться вслед за Поттером, если бы не обещание жить, данное ему. Я был обязан довести дело до конца. Теперь это моё бремя. Перед глазами ещё долго будет стоять лицо Гарри, с застывшими слезами во взгляде. В ушах — звучать голос, тихим шёпотом повторяющий последнее тёплое «Люблю» и чёртово «Прости». Я всё ещё чувствовал на губах вкус последнего поцелуя и тихий выдох «Сейчас». Руки навсегда запомнят тепло желанного тела и обжигающий жар пламени, охватившего Гарри в момент, когда нож вошёл под сердце.       Все закончилось… Взметнувшийся в воздух серебристым облаком, пепел феникса крыльями расправился за спиной Гарри, даруя тому свободу. Освобождая душу от оков плоти и чужих притязаний. На меня же невесомая пыльца осела неподъёмными кандалами. Грузно навалившись на плечи, удушающим ошейником сомкнувшись на горле, сковав невидимыми цепями по рукам и ногам, опутав холодом чувства. Я ушёл в себя, замкнувшись на раздирающей душу боли от потери. Все физические ощущения остались за пределами моего восприятия. Я не замечал, как неспешно опускающийся пепел покрывает тонким слоем все возможные поверхности в кабинете. Игнорировал, как он стягивает сухостью кожу. Поблескивая в воздухе, оседает на ресницах. Скрипит на зубах. Щекочет нутро, наполняя лёгкие с каждым новым вдохом. Я остался безразличен к ранее раздражающему своей жизнерадостностью керамическому книзлу, который сейчас, спрыгнув с тумбы, рыжим вихрем носился по кабинету, поднимая в воздух только было успокоенно осевший пепел. Чёртов зверёк прыгал вокруг, цеплялся за пижаму, выбил хвостом нож из моей руки, с головой зарывался в пепел. А, закончив резвиться, уснул на моём плече, на манер броши вцепившись в рубашку когтями. Мне было плевать на это.       Не обратил внимания я и на появление в кабинете Лойза в компании Уизли и Вильберта. Они проинспектировали приготовленное зелье, парой взмахов палочек собрали весь пепел. Чьи-то руки рывком заставили меня подняться и подтолкнули к рабочему столу. Голос Лойза воспринимался как что-то отстраненное. На его вопросы я отвечал на чистых рефлексах. Количество пепла на котёл готового зелья. Время выдержки. Заминка возникла, когда дело дошло до перемешивания. В инструкциях Полли было указано мешать по направлению вправо — по часовой… — Против часовой, — безразлично ответил я, прокручивая в голове слова Полли о зависимости направления от руки, отнимающей жизнь.       Как и предполагалось, первому проверить действие зелья предстояло мне. Я без сопротивления опрокинул в себя содержимое стакана, что пихнул мне под нос Уизли. Признаться, я надеялся, что, имея в составе пепел феникса, чья жизнь была прервана насильно — зелье окажется ядом. Ядом, который заставит меня забыться в небытие. Увы, вопреки моим мрачным ожиданиям, я чувствовал, что действует оно, как и задумывал Полли — соответствующе планам Грейнджер. Зелье жизни прокатилось по телу теплой волной, пуская корни под кожей, пронизывая каждый нерв. Лойз распахнул полы моей рубашки и удовлетворенно хмыкнул. Конечно, чтобы регенерировать все пораженные участки зелью понадобится время, но первый видимый эффект уже был достигнут. Тёмные пятна покрывающие тело постепенно исчезали, растворяясь с кожи серебристой дымкой. — Отлично, — оскалился Уизли. — Но хотелось бы проверить ещё одну деталь, — отстранив Лойза, он приблизился ко мне вплотную и без промедлений всадил аврорский нож под рёбра.       Я инстинктивно согнулся пополам, со сдавленным стоном сжав зубы. Уизли это не устроило, и он заставил меня выпрямится, надавив предплечьем на горло и прижав к стене. От нехватки воздуха я до побелевших костяшек впился пальцами в удерживающую меня руку рыжика. Он же продолжал спокойно наблюдать за нанесённой мне раной. Я чувствовал, как кровь стекает по коже, пропитывая пижамные штаны. Так же чувствовал, что тело, подстегиваемое зельем жизни, сопротивляется любому предвестию смерти, буквально выталкивая из себя нож. Через минуту тот с металлическим лязгом выскользнул на пол, а рваная рана под ребрами стала быстро затягиваться, не оставляя после себя и следа. Зелье работало.       Меня снова определили в палату 19. Без Поттера она казалась мертвой, словно склеп. Я был изолирован от общества других пациентов. Меня не водили на процедуры и прогулку. Несколько раз в день санитар приносил еду, производя быстрый осмотр, видимо для отчетности Лойзу. Зелье полностью излечило тело. С кожи пропали не только тёмные пятна, но и все старые шрамы. От Поттеровской Сектусемпры. От аврорских истязаний. Остатки тёмной метки, которую Вильберту так и не удалось выжечь полностью. Даже его самобытное тату, выгравированное с использованием магических чернил, бесследно растворилось. Пожалуй, об исчезновении последнего я всё же жалел.       Опустевшая палата 19 каждой мелочью напоминала о Поттере. Кровать с измазанными углём простынями, снитчем и коробкой мелков под подушкой. Стол, заваленный мрачными рисунками. Даже сами стены напоминали о Гарри чёрными вкраплениями в текстуре некогда смытого рисунка углем. Правда, появился ещё один элемент — чёртов жизнерадостный керамический книзл, который так и не отцепился от рубашки, увязавшись за мной.       Семьдесят восемь ночей. Именно столько я провёл в стенах Мунго со дня смерти Гарри. И именно столько порций зелья получил в тот день Уизли. Я не знал, сработал ли план Грейнджер. Понятия не имел, сдержит ли бывшая гриффиндорка обещание вытащить из Мунго всех, кого она втянула в свою авантюру. Да мне и плевать уже было на это. Томас по-прежнему завывал о судном дне, о великой чистке и прочем бреде. Его слова отдалённо перекликались с тихими бессвязными нашёптываниями Полли о каких-то смертях. Я не разбирал. Понимал лишь, что каждый раз парень говорит о разных людях.       Сам же я просто существовал. Апатично ныряя из одного дня в другой. Нарушил мой однообразный цикл взбалмошный рыжий книзл. Особо раззадорившись в один из дней, он запрыгнул ко мне на грудь, прерывая моё бессмысленное созерцание потрескавшегося потолка. Книзл ткнулся мне в щёку холодным керамическим носом и глухо фыркнул, обдавая меня небольшим облачком пепла. От неожиданности я ухватил чертову зверюгу за хвост, поднимая в воздух, отчего книзл снова возмущёно фыркнул, извергая пепел.       Кажется, я все же тронулся умом, находясь в этих стенах. Надоедливого книзла с того момента я не отпускал от себя. Стоило лишь понять, что фигурка оказалась полой внутри, и резвясь в старом кабинете Полли, полностью наполнилась развеянным там пеплом. Этот книзл — всё что у меня осталось от Гарри.       С того дня меня стали накрывать странные сны и видения. Это было похоже на просмотр воспоминаний в думосборе, только более размыто, словно сквозь дымовую завесу. Раз за разом в этих видениях кто-то погибал, сгорая в огне. Кого-то из этих людей я знал, о ком-то лишь слышал, прочие же и вовсе были незнакомы. Но каждое утро шёпот Полли за стеной подтверждал, что мои видения не ограничиваются материей сна. Значит, зелье действительно работает, выжигая всех жаждущих бессмертия, кто рискнул принять его. Почти всех. Было несколько человек, которых я видел не сгорающими, а просто заходящимися в кашле, извергающими из себя клубы дыма. Среди таких были и некоторые Уизли — близнецы Фред и Джордж, исполосованный шрамами Билл, драконовед Чарли, дети Уизлиеты — Роза и Джеймс. Не знаю, сама Грейнджер приняла зелье или её заставили, но она тоже была в числе выживших. Ещё одним, сохранившим себе жизнь, был Вильберт. Должно быть, было весьма любезно со стороны Лойза поделиться бессмертием со своим верным подчинённым. Вильберт остался жив, но по иронии судьбы напрочь лишился рассудка, превратившись в слюнявый овощ и переехав на постоянное место жительства в одну из палат Мунго.       Чем дальше, тем более значимые фигуры попадали под раздачу. В один из дней ко мне пришел Лойз. Встрёпанный, в помятом халате, с синюшными тенями под глазами. Его безумному взгляду позавидовал бы любой из обитателей местных палат. Он требовал остановить происходящее. Конечно Лойз не знал, что творится, но прекрасно понимал: что бы это ни было, его оно тоже не обойдёт стороной. Не добившись от меня реакции на свои гневные возгласы, Лойз покинул палату, продолжая яростно шипеть угрозы в дверное окошко. Это был первый и единственный раз, когда жертва зелья вспыхнула не в одном из моих снов, а наяву. Лойз исчез в пламени в считанные секунды, разлетевшись дымом и пеплом по глухому коридору, тишину которого в следующее мгновение разбил мой хриплый, словно безумный смех. Его подхватил Уолт своими возгласами о падении посланника Тьмы. Затем присоединился маниакальный неразборчивый шёпот Полли. Цепной реакцией весь сектор наполнился какофонией разносортных звуков. Кто-то из санитаров видел случившееся с Лойзом. Такого хаоса стены Мунго ещё не знали.       Последние несколько дней до конца было затишье. Зато потом зелье уничтожило сразу троих… — Я уже устал объяснять, что не знаю, какого хера происходит, — раздраженно огрызнулся Уизли.       Как и обычно в моих видениях, голос был приглушен, а происходящее я видел словно сквозь сизую дымку. Собеседником Уизли был Поттер… Или тот, кто себя за него выдавал. — Это вы во всем виноваты! Ты и твоя сестрица! — на повышенных тонах ответил Поттер смутно знакомым голосом. — Можно было обойтись первым зельем, но вам всегда было мало… — Заткнись, Тео! — рявкнул Уизли, нависнув над Поттером, вернее над Ноттом, выдающим себя за Гарри. Вот уж никогда бы не подумал, что они споются. — Уже забыл свою тесную камеру в Азкабане? Может, тебе напомнить, кому ты обязан свободой? — Не льсти себе Рональд, — фыркнул Нотт, смерив рыжика хмурым взглядом. — Я был нужен вам, потому что во мне течет кровь нимфы. Лучшего партнера для Джинни, из которого можно практически бесконечно черпать жизненную энергию, и придумать нельзя. — Да, — хищно оскалился Уизли, а в следующее мгновение направил на Нотта палочку, — но теперь то я могу от тебя избавится за ненадобностью. — Кто тебе позволит, интересно? — самодовольно ухмыльнулся Нотт, по-хозяйски откинувшись на спинку дивана и переведя взгляд куда-то за плечо рыжика. — Рон! — стальным ноткам в голосе Уизлиеты позавидовал бы сам Снейп. — Опусти палочку. Сейчас же! — Он нам больше не нужен, — зло процедил Уизли, бросив острый взгляд через плечо. — Тео мой, — осадила девушка. — Мы уже три месяца связаны магическими узами и я не позволю тебе навредить ему. — Что? — Уизли уставился на сестрицу ошарашенно округлив глаза. — Джин, ты спятила? Это же серьезно, блять! Нельзя просто так связывать свою жизнь с первым встречным! — Тео не первый встречный, Рон, — возразила Уизлиета. — У нас с ним общие дети, если ты не забыл. — Он опоил тебя? Это амортенция или еще какая-то дрянь? — неверяще распалялся Уизли. — Джин, это не Гарри. Его внешний вид — лишь иллюзия оборотного зелья, — напомнил рыжик очевидную вещь. — О, поверь, она это знает, — шире оскалился Нотт. — Сложно находиться с нимфой долгое время, не проникнувшись в конечном итоге чувствами. Меня не омрачает даже тень чужого обличия, — излагал Тео, наслаждаясь беспомощной злостью Уизли. — И по ночам Джинни отдаётся отнюдь не Поттеру, — словно издеваясь над рыжиком, довольно протянул он. — Ах, ты сука! — взъелся было Уизли, но намечающийся всплеск гнева остановила его сестрица: — Все в порядке, Рон, — с улыбкой заверила она. — Я действительно люблю Тео, — и присев Нотту на колени, втянула того в страстный поцелуй, заставив брата закипать от тихой ярости.       Неужели Уизли рассчитывал, что, зная непостоянство своего положения, Тео не попытается обеспечить себе безопасность? Теперь рыжик не имел ни малейшей возможности убрать со сцены Нотта, не навредив при этом своей сестрице. Хотя, учитывая случившееся почти со всеми, кто принял зелье жизни — у этой компании намечались проблемы посерьезнее внутренних разногласий. Происходящее походило на театр абсурда. И как же сложно наблюдать со стороны, не имея ни малейшего шанса вмешаться, собственноручно уничтожить все действующие лица и закончить, наконец, это мучительный спектакль. — Почему бы тебе не найти способ избавиться от Малфоя? — требовательно вскинул поттеровскую бровь Нотт. — Я почти уверен, что он — причина всех этих смертей. Драко же был связан с Поттером. Думаю, лишившись партнера, он питает не лучшие чувства в отношении всех, кто этому поспособствовал. — Скажи еще, что он нас проклял, — недовольно фыркнул Уизли. — Твой скепсис в отношении связи магических существ очень опрометчив, — заметил Нотт. — Просто сделай это, Рон, — вклинилась Уизлиета. — Прикончи Малфоя. — Хорошо. Я, так и быть, поверю, что в ваших предположениях есть смысл, — процедил сквозь зубы Уизли. — У тебя, кстати, оборотка заканчивает действовать, — обратился он к Тео. — Что? — переспросил Нотт. — Этого не может быть, я принял зелье совсем недавно. — Но Рон прав, — полепетала Уизлиета, уставившись на Нотта. — А это еще что? — нахмурился Уизли, осматривая, как помещение наполняется непонятно откуда взявшимся дымом.       В какой-то момент мое виденье словно завибрировало, пошло рябью, сильнее затягиваясь словно сконцентрировавшейся в одном месте дымкой. Такое было впервые, и я уже решил, что на этом всё и прервётся, но… — Быть не может… — выдавил побледневший Уизли уставившись прямо на меня.       Вернее, я думал, что на меня. Рыжика я видел, словно смотрел на него сквозь мутное стекло или привидение, подобное обитающим в стенах Хогвартса. — Гарри? — встрепенулась Уизлиета, переведя не менее шокированный взгляд в том же направлении, что и брат.       Увы, я не видел того же, что они. Как бы ни хотел этого. Передо мной стоял лишь столб дыма. — Он ведь не настоящий? — неуверенно спросила Уизлиета. — Сложно сказать… Думаю, это фантом, — хмыкнул Нотт, ссаживая девушку со своих коленей и осторожно поднимаясь. — Может, поговоришь с ним? — предложил он рыжику. — Я не собираюсь разговаривать с горсткой пепла, — раздраженно огрызнулся Уизли. — Да он, судя по всему, тоже не для этого явился, — саркастично заметил Нотт, обходя по дуге скопление дыма и пепла, смесь которых закручивалась вихрем и застилал мне обзор на происходящее. — Чем ты ни был, убирайся, — потребовал Нотт, направив палочку в мою сторону.       В ответ на его жест, вихрь резко раздулся, трёхкратно увеличиваясь в размерах. Пепел раскручивался в воздухе на манер торнадо. — Чёрт, Тео, просто уничтожь это и всё! — взвизгнула Уизлиета, одной рукой обнимая себя за плечо, на котором начал тлеть рукав, а другую прижав ладонью к щеке, где от пепла трескалась кожа, оставляя кровоточащие ссадины. — Я не знаю, что это и как оно поведёт себя в ответ на заклинание, — разумно заметил Нотт. — Да пошёл ты! — рявкнул на него Уизли и швырнул в вихрь Авадой.       Столб дыма и пепла окрасился зелёным свечением, сжался в плотный комок и лопнул словно мыльный пузырь, оседая на пол тёмным туманом. Наравне с этим, для меня происходящее погружалось во тьму. Остались только голоса. — Чёрт! Рон, какого хера ты творишь?! — недовольно восклицал Нотт. — Что, маленького Тео испугало безобидное непростительное? — издевательски протянул Уизли. — Не в этом дело, недоумок, — огрызнулся Нотт. — Ты можешь хоть раз сначала оценить обстановку, прежде чем действовать? — Размусоливать — это по твоей части, — фыркнул Уизли. — Мы не знаем, как эта чертовщина могла среагировать на проклятье, — не успокаивался Нотт. — Ты заебал причитать, Тео. Чем бы оно ни было, я уничтожил это, — отрезал Уизли.       Как раз в этот момент у меня перед глазами начало прояснятся. — Уверен? — рыкнул Нотт, наблюдая, как туман, было осевший на пол, вновь сгущается, формируясь в дымный вихрь, фыркая пеплом вкупе с тлеющими угольками. Последние раскатывались по ковру, Разгорающееся пламя быстро добралось до дивана и портьер, поднимаясь выше.       Уизли принялся одно за другим разбрасывать заклинания в попытке потушить огонь и уничтожить густеющий столб дыма. Поняв бесполезность своих действий, рыжик скомандовал уходить, как за его спиной взвизгнула Уизлиета. — Джин?! — встрепенулся Уизли, оборачиваясь.       Его сестрица зажимая рот ладонями в иступлении мотала головой, смотря, как проклятье зелья жизни буквально выжигает Нотта изнутри. Лицо Теодора застыло в болезненной гримасе. Из раскрытого в немом крике рта вырывались языки пламени. Несколько секунд и Нотт осыпался грудой пепла, который был тут же подхвачен набирающим обороты вихрем. Связанная с Тео Уизлиета была следующей, повергнув брата в настоящий ужас. В этот раз все происходило в разы медленней. Сначала на девушке начали тлеть волосы и одежда. — Рон! Сделай же что-нибудь! — визгливо требовала Уизлиета, в панике хлопая по себе руками в жалкой попытке погасить очаги возгорания. — Гарри! — выкрик Уизли утонул в пепельном вихре. — Я знаю, что это ты, — рыжик зашёлся кашлем от попавшего в легкие дыма. — Прекрати! Сейчас же!       В ответ на это Уизлиета завопила еще истошней. Вихрь словно иссушал её. Кожа девушки трескалась, превращаясь в пыль. — Черт… Гарри… Пожалуйста… — проблеял Уизли, в отчаянии вцепившись пальцами в рыжие космы и хлопнувшись перед столбом дыма на колени.       Неожиданно всё затихло… Пепельный вихрь умерил свои обороты. Пламя вокруг постепенно угасало, и Уизлиета с сухими слезами на глазах осела на пол. — Да… Вот так… — уже уверенней заговорил Уизли. — Я знал, что ты не сможешь… Простишь… — скривился он в подобии улыбки. — Мы же друзья, верно?       Друзья? Простишь? Какого чёрта?! В смешанных чувствах я метался за пеленой видения без возможности вмешаться в происходящее, словно зверь в клетке. Не может это чёртово зелье дать послабление в последний момент! Не этим двоим. Ведь тогда все случившееся теряет всякий смысл! Поттер не мог уйти только для того, чтобы услышать чёртово «прости»!       «Нет. Нет. Нет, блять! Я не позволю! Я доберусь до вас, твари, во что бы то ни стало. Даже, если Гарри простил вас…» — беззвучно орал я, сквозь дымовую завесу, отделяющую меня от семейства Уизли. — … я не прощу! — голос звучал хрипло, словно был чем-то потусторонним, но, тем не менее, оказался вполне реальным. И доказательством этому стала реакция Уизли. — Малфой? — ошарашено округлил глаза рыжик, всматриваясь в клубы дыма.       Признаться, я и сам не понимал происходящего. Для меня было и остается загадкой, как у меня вышло прорвать иллюзорную материю сна. — Так это твоих рук дело? — яростно рыкнул Уизли. — Убью, сука! — взвыл он, направляя на меня палочку.       Зелёная вспышка Авады была выжжена резко выросшим передо мной столбом огня. Это было последнее что я видел. Дальше было только пламя, уничтожающее всё на своем пути, развеивающее в пепел, очищающее.