Light Up the Dark

Предупреждение : данная глава содержит материалы эротического характера и имеет рейтинг NC-17) — Покажи мне, — шепнула Кэролайн. Она потерлась головой о его подбородок, словно ласковый котёнок. — Покажи мне, прямо сейчас. Выражение её лица было трудно прочитать: она выглядела нервной и возбужденной. Он не мог быть уверен какой именно. Клаус вгляделся в голубые глаза, которые всегда заставляли его забыть обо всех своих злодеяниях и делать вещи, для него совершенно не свойственные. Они манили, завораживали, и были самым прекрасным зрелищем, которое он видел за все тысячу лет своей жизни. Как бы он хотел показать ей то, о чём она просила. Он так долго ждал, когда она наконец перестанет отрицать свои чувства к нему, и теперь, когда это произошло, по иронии судьбы, он опять не мог получить то, что хотел. Дьявол, последние месяцы его жизни он чувствовал себя никем иным, кроме как неудачником. Он был готов дать ей всё, что угодно, что она только попросит. Он ждал, когда она попросит его об этом, но теперь не мог сделать этого. Она смотрела на него с легкой тревожной улыбкой, подняла руку к его губам, медленно проводя по ним указательным пальцем. Они всё ещё были на переполненном танцполе, её подруги пялились на них, совершенно не скрывая, а Елена ещё и слышала каждое слово.  — Иди сюда, — прошептал он с коротким вдохом, а в следующую секунду они оказались на улице. Едва они оказались на прохладном воздухе, Кэролайн нервно рассмеялась, посмотрев на дверь здания.  — Знаешь, я, пожалуй, могу привыкнуть к этому всему, — сказала она. Её глаза смотрели куда угодно, но не на него. Кажется, она сама немного испугалась тому, что сказала и теперь пыталась убрать напряженность, которую сама же и создала.  — Прекрасно, что стадия твоего отрицания подошла к своему логичному концу, — прочистив горло, ответил Клаус, отступая на шаг назад. Если он сейчас не возьмёт свои эмоции под контроль, то не сможет остановиться, тем самым подвергнув её опасности. Вместо ответа, она повернула голову и посмотрела на него в упор. Он ожидал, что она начнет тараторить, как делала это всегда в подобных случаях, но она осталась на месте: её взгляд метался между его глазами и губами.  — Верно, — еле слышно прошептала она, оставаясь совершенно неподвижной, — стадия отрицания закончилась. Клаус задохнулся, задаваясь вопросом, понимает ли она вообще, что сейчас делает с ним и как ему сложно сдерживать себя. — Малышка, как бы мне не льстило, что ты… Стадия растерянности Кэролайн закончилась очень быстро, ведь в следующую секунду она сделала шаг вперёд, касаясь его губ своими. Кэролайн едва коснулась его, но тело Клауса тут же запылало похотью. Она на секунду отодвинулась, поднимая свои аквамариновые глаза на него и, не отрывая взгляда, снова коснулась его губ своими. Она опять поцеловала его, обхватывая в нежной ласке нижнюю губу. Вампирша повторила это действие несколько раз, осторожно отстраняясь, а затем наклоняясь, каждый раз углубляя поцелуй немного дальше, позволяя своему рту касаться его. Вскоре Кэролайн раздвинула его губы своим языком, и её поцелуй стал более отчаянным. Он тоже впал в отчаяние, едва она начала целовать его. Клаус едва сдерживался, чтобы не наброситься на неё. Вместо этого, он просто позволял ей делать все, что она хочет, но при этом стоя совершенно неподвижно. Её губы, такие мягкие, были манной небесной. Это не был их первый поцелуй после её пробуждения, но первый осознанный с её стороны. Не в силах больше сопротивляться, Клаус обвил одной рукой её бедро, притянув к себе, а другая запуталась в её волосах, прижав губы сильнее. Кэролайн захныкала, когда их языки встретились. Он поцеловал её с тоской, всё ещё не веря, что это на самом деле происходит. Он тосковал по вкусу её губ. Поменяв их положение, он повернул её так, что она оказалась прижата к стене. Воспользовавшись вампирской скоростью, они оказались за зданием. Но Кэролайн было всё равно. Она тут же просунула руку под кожаную куртку, прижимая теснее к себе. Если он захочет сделать это в тёмном переулке за Мистик Грилем, она не станет возражать. Его собственные руки наслаждались мягким ощущением её обнаженных бёдер, а она, чисто инстинктивно, охватила ногами его талию. Теперь их тела были на одном уровне друг с другом. Но гипнотического трения не было достаточно ни для одного из них. Одежды, всё ещё разделяющей их, было слишком много, хотя на ней было лишь тонкое шелковое платье. Он жаждал почувствовать, как её голая плоть прижимается к его собственной. Кэролайн соскользнула со стены, не заботясь, что её платье было безнадежно испорчено. Быстрым движением, она развернула их так, что теперь уже Клаус оказался прижат к стене. Его тело задрожало в ответ на приятный вздох, который она выпустила, пока их губы жадно боролись друг с другом. Пока его рот целовал её шею, а руки блуждали по полуголой спине и по изгибам задницы, тут же возвращаясь к груди. Он не мог насытиться ею. Он ласкал нежные полушария, деликатно, боясь спугнуть её. Он всё ещё не верил, что она сама, по доброй воле, пришла в его руки, но бояться было нечего — Кэролайн целиком и полностью одобряла его действия. Ей было всё равно: пусть он возьмёт её хоть возле этой самой стены. Она слишком долго боролась с собственным влечением, разрывающими изнутри противоречиями и собственными страхами. Она просто дала волю чувствам и знала, что поступает правильно. В глубине души она знала, что этим всё и закончится. Бороться с самой собой было бессмысленно. И пусть чаще всего Клаус бесил её своими диктаторскими замашками, всё же Кэролайн была совсем не против, чтобы иногда он направлял своё непомерное эго на неё. Это было как-то по-особенному приятно. Когда его рот опустился вдоль её ключицы, он медленно стянул одну из лямок её платья, обнажая грудь. Её бедра двигались против него более интенсивно, а руки потерялись в его волосах, бесстыдно подталкивая его рот к её груди. Кэролайн лихорадочно вздыхала, закусив губу, чтобы не издать, совершенно некстати, требовательный стон. Ему было совершенно ни к чему знать, что всего одно прикосновение так сильно влияет на неё. Свободная рука Клауса удерживала её бедра, пока она терлась о его, теперь уже нескрываемое, возбуждение. Они едва касались друг друга, и всё же она уже начинала чувствовать головокружение, опьяненная желанием и голодом; удовольствие становилось почти невыносимым. Их положение опять поменялось, и Клаус обвел языком её левый сосок, прижимая её спину снова к стене. Кэролайн могла чувствовать его грязную ухмылку, когда она, не сдержавшись, громко захныкала, требуя большего, а спустя секунду тишину переулка прервал громкий стон восторга. Однако ей потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что Клаус резко остановился и теперь просто прижимал её к стене. Их тела больше не двигались, всё вокруг затихло. Кэролайн громко выдохнула, двигаясь по стене, абсолютно растерянная. Это было не то, чего она ожидала в качестве развития событий. Он почувствовал, что она напряглась, и поднял голову от её груди, посмотрев в ярко-голубые глаза.  — Клаус? — предостерегающе прошептала вампирша, с любопытством глядя на него. Она ожидала чего угодно, но не того, что он с раздражением и поражением возведет глаза к ночному небу, коротко выдыхая. С лёгким сжатием её талии, словно пересилив собственное «я» Клаус отступил на шаг назад, засовывая руки в карманы.  — Прости, малышка, но сегодня я не могу. Кэролайн застыла на месте, в шоке округлив глаза, до конца не понимая всё ли она правильно расслышала. Пусть повторит. Он сказал, что не может сегодня заняться сексом?  — Что ты сказал? — её голос напоминал то ли полушепот, то ли полушипение, когда она подтянула лямку своего шелкового платья наверх. Это не особо спасло ситуацию, ведь через тонкий шелк всё ещё виделись возбужденные соски.  — Я сказал, что не могу сегодня этого сделать! — с раздражением в голосе повторил Клаус, пытаясь смотреть куда угодно, но не на неё. Ему было стыдно, или ей показалось? Кэролайн посмотрела на его выпирающую мужественность, поднимая одну из бровей в иронии. Какого черта?  — Очевидно, что ты всё можешь, но ты, кажется, решил поиздеваться надо мной, ммм? — зловеще прошептала девушка, отталкиваясь от стены.  — Знаешь, сейчас у меня в голове мысли лишь о том, что я решил поиздеваться только над самим собой, — угрюмо ответил гибрид, почесывая затылок.  — Просто прекрасно, — вздохнула вампирша. Её возбуждение смыло как рукой, и теперь она была зла. — Знаешь, — Кэролайн с раздражением усмехнулась, возводя глаза к небу так же, как и он минуту назад, — каждый раз, когда я думаю, что ты не можешь удивить меня сильнее, чем уже есть, ты упорно доказываешь обратное.  — Ну, что я могу сказать, — попытался пошутить Клаус. — Так и должно быть, милая. В отношениях нельзя давать скучать друг другу. Он понял, что совершил ошибку в тот момент, когда сказал это. Кэролайн на мгновение оцепенела, а потом сузила глаза, показывая ему свои тёмные вены вокруг глаз. Если до этого она была просто раздражена, то теперь была в полной ярости.  — Это, по-твоему, смешно? — рявкнула она, начиная надвигаться на него. Клаус сделал шаг назад, но не потому что боялся. На самом деле, он любил её такой. В моменты злости и ярости она была невероятно обольстительной, заставляла хотеть её ещё больше. У Кэролайн был независимый, волевой нрав, она всячески противилась любым попыткам укротить себя. Он никогда не хотел укрощать её, но в такие моменты не хотел ничего сильнее, чем попробовать превратить Кэролайн из разъяренной тигрицы в покорную кошечку. Попытки не всегда увенчивались успехом, но он любил испытывать удачу.  — Это смех, сквозь слезы, на самом деле, — отметил гибрид, поднимая в обороне руки вверх. — Это один из твоих извращенных планов, а? — взорвалась вампирша.  — Малышка…  — Я не понимаю, чего ты добиваешься? Ты меня так наказываешь за то, что я так долго противилась этому, поэтому теперь, когда я наконец созрела, ты решил обломать меня?! — она кричала на весь переулок, и несколько девушек, что навеселе выкатились из «Гриля», притворно захихикали. — И не вздумай меня так больше называть! Клаус сделал слабую попытку прикоснуться к ней, но она в ярости оттолкнула его руку. Как бы сильно ему не льстила мысль о том, что он, наконец, добился своего, ведь она перестала отрицать то, что её тянет к нему и осознала, что в конце-концов она всё ещё принадлежит ему, но всё же он должен был признать: в её глазах его отказ выглядел более, чем двусмысленно. Знала бы она, что он это делает, только лишь потому, чтобы не подвергать её опасности, и, если бы не одно «но», никакая сила на свете не заставила бы его отказаться от этой ночи. Он бы целовал, ласкал её, показывая всю тоску, которая накопилась в нём за все эти годы, которые он провел без неё и её тела. Он бы доводил её до исступления снова и снова, пока она не стала бы молить о пощаде, а потом, обессиленную от его ласк, держал в объятиях и убаюкивал, как маленького ребёнка, а потом проделывал бы всё с самого начала. Снова и снова. Но у неё были другие планы.  — Не прикасайся ко мне! — в доказательство она показала свои клыки. — Предупреждаю тебя, Клаус, ты больше никогда ко мне не прикоснешься. Черт бы тебя побрал, сволочь ты тысячелетняя! Пустая угроза, когда он знал, что она не может держаться от него подальше, но позволил ей высказать свою обиду. Она заслужила эту уступку. А он заслужил её злость. Поэтому Клаус остался стоять на месте, провожая взглядом изящные бедра, что грациозно покачивались из стороны в сторону до того момента, когда она скрылась за поворотом. И даже после этого он улыбался, как сопливый мальчишка.

***

Кэролайн лежала в своей кровати, бездумно потягивая вторую положительную из соломки. В пустой постели, к слову: она лежала в ней совершенно одна. Не так она представляла себе вчерашнюю ночь. В её мыслях с неё срывал одежду Клаус, а не она сама в приступе ярости. Они должны были провести эту ночь вместе, в этой кровати, ну, или в любой другой кровати на его усмотрение, а вместо этого она оказалась отвергнутой. Будь он проклят со своими грязными мстительными планами! Просто уму непостижимо, после всего того, что он проделывал с ней в том переулке: как прижимал к себе, как целовал, как обводил языком оголенный сосок. Боже, это ощущение снова и снова преследовало её, посылая жгучие ощущения по всему телу, сосредотачиваясь внизу живота. Она до сих пор могла чувствовать прикосновения его пальцев к коже, языка, губ и всего остального. Блондинка вздохнула, откидывая пустой пакет с кровью в сторону, принимаясь за новый. Нет, это не мог быть один из его планов. Она не могла ошибиться, даже Клаус не смог бы так сыграть это. Она точно знала, что он хотел её так же сильно, как и она его. Боже, как будто это не он окучивал её последние несколько месяцев? И, все же, он смог отказаться от неё. «— Знаешь, сейчас у меня в голове мысль лишь о том, что я решил поиздеваться только над самим собой», — именно так он сказал. Она прокручивала всё, что происходило, снова и снова, но так не могла понять, что такого могло случиться, чтобы он сделал это. Это ведь был Клаус, его ничего не могло остановить, если он хотел добиться своего. Но вчера его будто что-то удерживало. Внезапно её охватило острое чувство тревоги и паники. А вдруг он был болен, вдруг с ним что-то случилось? Что, если он тем самым хотел ей на что-то намекнуть, а она не поняла и набросилась на него с упрёками? Что, если он был в опасности, поэтому не хотел подставлять в опасность и её? Она тут же фыркнула, отгоняя от себя эти мысли. Они собирались заняться сексом. Какая от этого могла быть опасность? Но, тем не менее, выражение собственного разочарования на его лице не покидали её голову. Что-то здесь было не так, и она должна выяснить что именно.  — Кэролайн? — в её комнату постучал Стефан, окликая её. — Ты не занята?  — Нет, дорогой, заходи, — устало отозвалась девушка, даже не думая вылезти из постели. Дверь в комнату открылась, показывая на пороге её друга. Стефан критично осмотрел девушку в кровати, на секунду останавливаясь на пакете с кровью. На его лице появилась улыбка от уха до уха.  — Ты чего такой весёлый? — не выдержав, спросила Кэролайн, отбрасывая второй пакет с кровью в сторону.  — Не знаю, что ты сделала вчера, но тебе нужно спуститься вниз, — ответил вампир, продолжая улыбаться.  — О чём ты?  — О Клаусе, — объяснил Стефан. — Там внизу для тебя кое-что привезли от него.  — Пусть засунет свои подарки себе в… — взорвалась девушка, залезая под одеяло, но Стефан уже вышел из комнаты. Кэролайн вздрогнула, услышав его громкий голос из коридора:  — Живее, Кэролайн, мне нужно как-то вернуть своих учеников на уроки, вместо того, чтобы они глазели во двор! Громко фыркнув, Кэролайн поднялась с кровати, направляясь в душ. В любом случае, что бы это ни было — это могло подождать, пока она не приведёт себя в порядок. Вампирша летящей походкой спустилась по лестнице на первый этаж особняка Сальваторе, уже предвкушая с каким удовольствием вернет гибриду то, что он прислал ей. Вначале отверг её, а теперь присылает подарки. Ха, черта с два она купится на это. Прямо сейчас возьмет и швырнет ему его подарок в лицо… Кэролайн вышла на улицу, застыв на месте. Этот подарок было не так то просто швырнуть ему обратно в лицо.  — Что за…?  — Обалдеть просто…  — Я тоже такую хочу…  — Черт возьми, везёт же кому-то…  — Я видел её в журнале, это последняя модель… Только и слышалось со всех сторон. В основном, это говорили парни старших классов.  — Убери это, иначе они будут толпиться вокруг неё до самого вечера, — послышался за спиной голос Стефана. Кэролайн стояла на подъездной аллее слишком ошеломленная, большим черным джипом «Мерседес», чтобы мыслить здраво. Отполированная до блеска машина стояла прямо перед ней, обвязанная большим красным бантом. «Он действительно преподнес мне подарок-извинение», - пронеслось у неё в голове. Но она ожидала чего угодно, кроме этого. Цветы, возможно, что-то ещё, но не машину же! Хотя она была прекрасна. Отчего-то глядя на машину, Кэролайн накрыло мощной волной ностальгии. И, хотя она не помнила, чтобы когда-либо водила что-то подобное, Кэролайн отчетливо знала, что это именно то, что ей было нужно.  — Это твоя любимая, — сказал за её спиной Саймон.  — Она.  — На переднем сидении ещё один подарок, — с намёком сказал вампир, подталкивая Кэролайн к пассажирской дверце. Как в тумане она нажала на ручку, открывая её, тут же встречаясь с бархатным квадратным футляром с запиской сверху. " — Это ещё одна «твоя» вещь… " Там оказалась брошь в виде птицы, усеянная бриллиантами. Очень красивая. Боясь дотронуться до птицы, она в нерешительности протянула руку и прошлась пальцами по прохладным камням. Он подарил ей машину и драгоценности, и всё из-за того, чтобы она простила его за отказ заняться сексом. Что бы он делал, если бы проступок оказался более серьёзным? Девушка бездумно улыбнулась, но спустя секунду её улыбка медленно потухла, а глаза загорелись красным. Радость от дорогих подарков сменилась на безумную ярость, какой она ещё в жизни не испытывала. Она вихрем обошла машину, схватив шкатулку, и даже не посмотрев на Саймона, завела мотор.

***

 — Я ничего не хочу слышать, она должна… Клаус резко повернул голову в сторону входной двери, которую со всей силы резко рванула Кэролайн, влетая в холл на первом этаже. — Если ты ещё хоть раз сделаешь что-то подобное, я клянусь, что вобью кол тебе прямо в сердце, ты меня понял?! — прошипела она. Клаус вовремя поднял голову, чтобы увидеть брошенную в него шкатулку, но не сдвинулся с места и не шевельнул ни единым мускулом, чтобы увернуться. Шкатулка со свистом пролетела мимо его лица, чудом не задев его. С громким стуком она упала на полированный пол и скользнула под один из диванов. — Что ты здесь делаешь? — вместо ответа спросил он, беспокойно переглядываясь с младшим братом. Если бы Кэролайн не была так сильно взбешена, то непременно бы заметила, как оба первородных в напряжении застыли. И хотя Клаус не мог не восхититься, как привлекательно она выглядела разъяренной, пытаясь игнорировать предательское тепло разлившееся в самом низу его живота, Кэролайн, находящаяся в его доме сегодня, была ему совершенно не к месту. А если быть точнее, её вообще не должно было тут быть.  — Что я делаю? Да я просто возьму и прикончу тебя прямо сейчас!  — К слову, вряд ли у тебя это получится, дорогая, — улыбаясь, хмыкнул Коул, подмигивая ей. Он обожал Кэролайн, и это была их первая встреча после её пробуждения, поэтому он был до нельзя рад, что она перестала быть овощем, а осталась такой же воинственной, какой была раньше. Всё, чего он удостоился от своей лучшей подружки, был короткий яростный взгляд прямо перед тем, как она снова посмотрела на Клауса. Её грудь воинственно вздымалась.  — Всё ещё злишься из-за вчерашнего? — с лёгкой небрежностью спросил Клаус, лихорадочно думая, как выпроводить её из дома, пока она не услышала и не увидела то, что не должна была.  — Нет! — отчеканила она, сверкая на него своими голубыми глазами. — Ты не понял, что я сказала? «Я бы тоже на себя злился», - пронеслось у него в голове. По правде, он думал, что он будет игнорировать её следующие несколько дней, именно поэтому прислал ей машину и колье. К тому же, он втайне надеялся, что при виде подарков она ещё кое-что вспомнит, ведь с ними связано множество воспоминаний. Но, кажется, за ночь гнев Кэролайн не только не успокоился, но и усилился в стократном размере. И почему она была единственной, чьи реакции у него никак не получалось просчитать? Он знал её так хорошо и так плохо одновременно. Она была для него постоянной нерешаемой загадкой, и от этого он ещё сильнее хотел решить её.  — Дорогая, знаю, что вчера обидел тебя и, даю слово, я объясню тебе как только решу…  — Не надо мне ничего объяснять! Я не хочу ничего слушать!  — Если бы не хотела, то не ворвалась бы в мой дом, — резонно ответил гибрид. — Не пойми меня неправильно, но я сейчас немного занят, — он многозначительно показал на Коула, — для того, чтобы выяснять отношения. Он знал, что ступает на хрупкую почву своими ответами, но решил разобраться с её гневом позже, когда закончит то, что начал. А пока она будет вдали от него и в безопасности. Но в следующее мгновение Клаус в тысячный раз убедился в том, как одновременно хорошо и плохо он её знает. Кэролайн спрятала свои клыки и пристально посмотрела на него, сканируя своими глазами его лицо. Он ещё никогда в жизни не подвергался такому тщательному осмотру со стороны кого бы то ни было. Вампирша несколько секунд застыла в немом оцепенении: всё, что шевелилось на её лице, были её зрачки, которые метались из одной стороны комнаты в другую.  — Что здесь происходит? — наконец, требовательно спросила она, осматриваясь по сторонам. — Что ты делал всё это время? «Дьявол!» — пронеслось у него в голове. Краем глаза, он заметил, как Коул нервно усмехнулся рядом с ним, но в остальном никак не подал виду, что нервничал.  — Вначале грозишься убить меня, а потом допрашиваешь, малышка? — Клаус старался придать голосу как можно более естественный тембр. Лишнее слово, и всё полетит к чертям…  — Я хочу, чтобы ты сказал мне прямо сейчас. Это всё отвлекающий маневр? Она слишком хорошо его выучила.  — Как тебе машина, понравилась? — он намеренно провоцировал её, но она тут же раскусила его игру.  — Не заговаривай, мне зубы, я всё прекрасно поняла, ты… Она запнулась, ведь в следующий момент дом насквозь прорезал громкий, болезненный стон, доносящийся со второго этажа. Коул нервно выпил залпом все содержимое своего стакана, Кэролайн оцепенела, а Клаус… Клаус больше всего на свете хотел разорвать младшую сестру, которой нельзя было поручить ничего, кроме похода по магазинам. Чёртова Ребекка! Стон был тихим, но для ушей вампира оглушительным, и Кэролайн без всякого сомнения услышала его.  — Что это? — спросила она, автоматически поднимая голову к потолку.  — Что? — невинно поинтересовался Клаус, сжимая руку в кулак.  — Это Ребекка, — выпалил Коул, обращая внимание пары на себя. — Марсель приехал из Орлеана. Они так долго не виделись, ну… сама понимаешь, дорогая. Клаус готов был разорвать младшего брата. Ну почему никто в его семье не может сделать так, как он им говорит? Кэролайн в упор смотрела на младшего Майклсона, иронично подняв правую бровь вверх. Но Коул всячески игнорировал любые сигналы тревоги, которые Клаус ему посылал.  — Ооо, Кэролайн не будь ханжей и не делай вид, что не поняла, — притворно расхохотался Коул, с намёком подмигивая ей. — Ник, я сто раз говорил тебе поставить на комнаты запечатывающие заклинания. Так, мы все жили бы в счастливом неведении о подробностях личной жизни друг друга. Даже мне сейчас стало неловко! «Идиот», - это всё, о чём мог подумать Клаус. Жаль, он уничтожил все клинки, которыми можно было заколоть своих родственников.  — Я голос Ребекки знаю, — практически прошипела Кэролайн, разворачиваясь к лестнице.  — Да? И много раз ты слышала, как она стонет? — хохотнул Коул.  — Заткнись, иначе, я клянусь, что вырву твои кишки, Коул, — прорычал Клаус.  — Я узнаю, чем вы тут занимаетесь, — с вызовом сказала Кэролайн.  — Перестань разводить паранойю, Кэролайн. Здесь нечего узнавать, дорогая. Это всё твоя разбушевавшаяся фантазия и обида на меня. Хочешь разобраться, выясни всё со мной, — Клаус сделал слабую попытку исправить ахинею, что наговорил его безмозглый брат, но последствия слов последнего оказались катастрофическими. — Нет уж, я узнаю, — Кэролайн молнией метнулась по коридору на звуки голосов. — Скажу тебе откровенно, я ещё никогда не была так зла. — Я сделаю вид, что не знаю из-за чего, — насмешливо и с подтекстом крикнул Клаус, обгоняя её и преграждая вход в комнату своим телом. Блондинка подняла на него свои горящие от возмущения глаза. Если бы она была жива, то непременно покраснела бы в ответ на эту реплику. — Это совсем не при чем, я же сказала тебе! — рявкнула она, пытаясь обойти его, и войти в комнату. — Ты сегодня невероятно выглядишь, ты это знаешь? — мягко заявил Клаус, нежно ограждая её от двери. Впрочем, от этого она захотела попасть в ту комнату ещё сильнее. — Не заговаривай мне зубы! — закричала вампирша, ловко уворачиваясь от него и на скорости вампира нырнула под его руку, молниеносно открыв дверь. — Я предупреждаю тебя, если… какого дьявола здесь происходит?! Вампирша, как вкопанная остановилась на пороге комнаты, не зная как реагировать на то, что видит. Точнее, она точно знала, что была в полном и абсолютном ужасе. Признаться честно, втайне она надеялась на то, что в этой комнате правда были Ребекка с Марселем, которые предавались любовным утехам, но она точно не была готова к отвратительной картине пыток, что увидела перед собой. На кровати посреди комнаты лежала девушка, смутно знакомая ей. Она видела её раньше, но не могла вспомнить, пока видение об этом лице в затхлом душном баре не предстало перед её глазами. Девушка лежала на кровати обессиленная, мокрая. Её глаза налились красным, а одежда была запачкана кровью. Кэролайн даже не поняла откуда она взялась на одежде, пока девушка хрипло не закашлялась, и тогда из её рта опять брызнула кровь. Господи боже, более страшного зрелища она не видела. Вены по всему её телу появились, тёмными речушками виднеясь под бледной кожей. Она иссыхала: медленно, болезненно и мучительно. — Вы с ума сошли, что вы делаете?! — Во всю силу закричала Кэролайн, оборачиваясь на Клауса. — Что это такое?  — Ничего, что стоит твоего внимания, — сухо сказал Клаус, не сводя яростного взгляда со своей сестры, а потом и с мальчишки вампира, что тоже был в комнате. — Ничего, что стоит… Ты совсем выжил из ума?! Что ты с ней сделал? — завопила Кэролайн, отказываясь смотреть на девушку, потому что знала: она не сможет этого больше выдержать.  — Это тебя не касается, Кэролайн, идём-ка отсюда, — Клаус бесцеремонно схватил её за руку, выволакивая из комнаты в коридор.  — Не трогай меня! — Вампирша что есть силы брыкалась, пытаясь освободиться от его стальной хватки, но он был в разы сильнее её. Она продолжала вырываться, но вместо этого, его хватка на руке стала ещё сильнее, будто он оторвал бы ей руку, сделай она ещё хоть одну попытку. Кэролайн вдруг резко разорвало пополам от собственного крика в голове. Картинка того, как пальцы Клауса безжалостно впились в её бедро и талию, но он, не обращая внимания на сдавленный крик боли, внёс ее в тускло освещенный холл, а потом, не задерживаясь, начал взбираться вверх по лестнице. Рыженькая горничная выбежала на верхний балкон, и вампирша открыла было рот, чтобы закричать, но тут же задохнулась: пальцы Клауса сжались сильнее, оставляя синяки на нежной коже.  — Я ведь сказал тебе убраться отсюда, почему ты никогда не слушаешь меня?! — горько говорил он сам себе, и при звуке его голоса видение Кэролайн пропало. Секунда, она снова яростно начала вырываться из его рук.  — Отпусти меня! — заорала, что есть силы, блондинка. — Не притрагивайся ко мне руками, которыми ты пытаешь и убиваешь людей!  — Пытаю людей? — на нижней ступеньке лестницы, он резко дернул её на себя, впиваясь в неё своими оранжевыми глазами, полными злости. — Та, за которую ты так печешься сделала с тобой это! — он ткнул своим указательным пальцем в её висок. — Она прокляла тебя! Кэролайн и не знала, что он был способен на подобную ярость раньше. Тот, кто воспринимал все её истерики и упрёки с лёгкой иронией, лишь намёком на раздражение или недовольство. Сейчас перед ней был кто-то, кого она не знала. Кэролайн потеряла дар речи, позволяя ему трясти себя, как безвольную куклу, пока он кричал так, что казалось стены вокруг сотрясаются.  — Она отняла тебя у меня! По её вине и вине её ненаглядного Виктора я лишился тебя на целых десять лет! Ты хоть понимаешь, что это были за десять лет? Десять лет тоски и одиночества без тебя, когда я видел тебя, но не мог прикоснуться, говорил с тобой, но не слышал ответа! Когда хотел поцеловать, но всё, что видел перед собой — лишь безвольный овощ, тогда как ты всегда была ярким светом, освещающим всё вокруг! С каждым его словом сердце Кэролайн сжималось все сильнее, а к горлу подступал ком совершенно неожиданной нежности. Боже, она и предположить не могла, что всё это время внутри себя он так сильно страдает, ведь он никак не дал понять ей это. «Он любит меня», - вдруг поняла она, отчего вдруг начала кружиться голова. «Он меня любит и страдает без меня». — Ты хотела знать, что я сделал? — яростно прошипел Клаус, резко дергая Кэролайн к себе ближе так, чтобы их носы практически соприкасались. — Я отправил её ядом оборотня. И теперь она медленно и постепенно умирает - всё для того, чтобы выманить Виктора из его норы, а потом пытать и его, чтобы он сказал, как вытолкнуть из твоей головы эту мерзость, — он лихорадочно осмотрел ее лицо. — Ты хотела знать, почему я ушёл вчера? Я расскажу! Кэролайн сдалась в его руках, словно комок, ожидая каждого его слова, которое било её вместо кнута. Резко и больно. Только вот непонятно, кто из них сейчас больше страдал — он, рассказывая ей это, или она, слушая все.  — У меня в крови проклятие, Кэролайн, — его голос резко понизился на два тона, оглушая её. Только вот теперь тишиной. — Как две капли воды похожее на то, которым отравили тебя. Может быть тоже самое, а может и мощнее, я не знаю. Я не знаю, что моя сестра туда намешала. Вот этими вот руками, которыми я, как ты сказала пытаю людей, — он больно жалил её своими же словами, — я выманю того червяка из его убежища, а потом сделаю тоже самое, что он сделал с тобой. Я не убью его, нет, я заставлю его страдать так, как страдала ты, и как я страдал все эти годы. У меня внутри, — он прижал её ладошку к своей груди, — эта дрянь, и я не знаю, как она поведет себя в следующий момент, поэтому боюсь лишних раз прикасаться к тебе или смотреть на тебя или быть с тобой в одной комнате, чтобы не слететь с катушек и не причинить боль. Так что да, я все-таки безумное чудовище, пытающее невинных людей. Знаешь, что, если бы у меня был выбор, я бы всё это сделал снова, — он, наконец, закончил, прижимаясь к её лбу своим в короткой ласке, прикрывая глаза. Кэролайн почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы, поэтому закрыла глаза так же, как и он, чтобы не расплакаться. Боже, он всё это носил внутри себя. Всё это время, когда она высказывала ему свои дурацкие претензии, упрёки, устраивала скандалы и истерики. Всё это время, когда она, как глупая дурочка, вела себя словно настоящая эгоистка, всё это время, он тяжело страдал. Идиотка. Какая же она идиотка. Внезапно ярость вернулась, но только вот теперь она ненавидела саму себя. Зачем она проснулась? Ведь его жизнь от её пробуждения ни на мгновение не стала легче. И чем она, маленькая безмозглая капризная эгоистка, заслужила его для себя? За какие заслуги он полюбил её настолько сильно, чтобы делать все это ради неё одной? Она была не достойна его.  — Прости, — нежно прошептала девушка, потеревшись о его губы своими. — Прости меня, пожалуйста, я не хотела… Клаус резко открыл глаза, и она задохнулась от того, какими выразительными они снова стали. Расплавленное серебро, но мягкие, нежные и понимающими.  — Я не могу без тебя, ты это понимаешь? — шепнул он, поднимая руки, чтобы коснуться её щек. — Если тебя не станет, меня тоже не будет. «Я люблю его.» Реализация ударила её словно молот, а в следующую секунду она услышала грохот за своей спиной, когда её откинуло от него в другую сторону. Кэролайн почувствовала, что больно ударяется о стену в гостиной. Адская боль по всей спине разрывала надвое вдоль всего тела. — Кэролайн! — она, как в тумане, слышала крик Клауса. В ушах шумело, она никак не могла сосредоточиться, но видела пробитую стену возле входной двери, когда через пыль, осколки стекла и камни в дом входит десять размытых фигур.  — Кажется ты хотел поговорить, Клаус, — услышала она. — Ну что ж, я принимаю твоё настойчивое предложение и готов поговорить. Тем более, что моя жена загостилась у тебя. «Это он», - поняла Кэролайн. Это был тот, кого выманивал Клаус. Это был ведьмак, который отравил её. Секунду спустя она почувствовала, как её подхватывают чьи-то руки. Это был Коул, взявшийся из ниоткуда. Тело было словно желе, она все ещё не понимала, что происходит, слушая голоса.  — Вставай, дорогая. Не время лежать здесь, — Кэролайн сфокусировалась на Клаусе, который уже успел подняться на ноги, не сводя глаз с ведьмака и его спутников.  — Клаус… — пролепетала девушка, указывая на гибрида и ведьмака в стороне. — Их много…  — Как только уберу тебя отсюда… А пока он сам разберётся. Давай-ка сюда, — Кэролайн почувствовала холод, когда Коул занёс её в тёмное помещение, спускаясь вниз по лестнице в подвал. — Нет-нет, я не могу его там оставить, — она не знала откуда взялись силы, но внезапно почувствовала мощный прилив энергии, пытаясь высвободиться из рук Коула.  — Он сам разберётся, а когда это произойдёт, я не хочу, чтобы он открутил мне голову из-за того, что с тобой что-то случиться, — буркнул Коул, бесцеремонно усадив её на стул. Он принёс её в винный погреб.  — Нет, я должна вернуться, он там с ними, — Кэролайн метнулась к двери, но первородный преградил ей путь, отрезая от лестницы.  — Ты останешься здесь, пока всё не закончится, — строго сказал он.  — Пропусти, Коул, — Кэролайн попыталась оттолкнуть его, но Коул хоть и не был Клаусом, но всё ещё оставался первородный вампиром.  — Я сказал - нет, — с этими словами Коул ловко вынырнул за дверь, плотно закрывая её за собой, оставляя Кэролайн в погребе одну. Вампирша ринулась на двери, пытаясь открыть их, но дверь надёжно удерживали с другой стороны.  — Откройте мне дверь. Откройте, или я её выбью! — взорвалась девушка, бросив попытки стучать по ней кулаками, начиная бить в неё ногами со всей силы. Но всё в пустую. Мощная волна страха и паники накрыла её, заставляя забыть о боли и всём остальном. Всё, о чем она могла думать, это о том, что Клаус остался там один на один с целой кучей ведьмаков, готовыми разорвать его из-за кровной мести. Они могут убить его. Она должна попасть к нему, она не может бросить его там одного.  — Выпустите меня! — в отчаянии завопила она, ломая дверь, которую Коул удерживал с другой стороны. — Мне нужно туда! Но всё, что она смогла добиться, была лишь короткая фраза вампира:  — Запечатай её там, Давина. Мне нужно помочь брату.  — Нет! Коул, открой дверь. Откройте меня, я не оставлю его там! Но никто больше не отвечал. Всё, что она слышала, лишь грохот откуда-то сверху, будто там бушевал настоящий ураган. Больше ни одного слова. Кэролайн в отчаянии опустилась на холодный пол погреба, окруженная ничем кроме бутылок с вином. Комментарий от автора : Все, ребят это была последняя глава-маринад) обещаю, в следующей все ваши страдания воздадуться как следует)) И да, черный "Барбос" вернулся и брошь в виде птицы тоже) а в следующей главе вернётся и ещё кое-что)) Писала эту главу и почему-то на меня нахлынуло мощное чувство ностальгии, сразу вспомнила предыдущие части) поэтому написалась эта глава супер быстро)) Поймала себя на мысли, что в обеих моих работах пишу практически идентичные главы)) и там, и там какой-никакой экшн)) Как вам идея мести Клауса?) пусть Виктор помучается прежде чем умереть, по-моему так гораздо интереснее)) Кэролайн потребовалось всего лишь семнадцать глав, чтобы понять свои чувства) всего-ничего 😂, и как это кстати, что Клаус бессмертен, ведь пацан бы поседел, пока она поняла, что любит его) На самом деле, я знаю, что многие из вас жалуются на то, что мол, все происходит слишком медленно) какого черта Кэролайн все еще не поняла, что любит его, почему они все еще не вместе и тд и тп)) в первой части у них все произошло так быстро только потому, что они уже были знакомы, они уже знали друг друга, поэтому процесс сближения был гораздо быстрее) плюс Кэр была бездушной сучкой, ей вообще все было очень просто) Во второй части Кэролайн его уже любила и он её уже любил) все вертелось только на том, как быстро она простит его за то, что он сделал и простит ли вообще) но то, что они любят друг друга вообще не поддавалось оговоркам) Сейчас все иначе на 360) все откатилось к начальной точке) она не знает его, не помнит его, не помнит все то, что было между ними) ей пришлось узнавать его самого с нуля) и заново пришлось влюбляться в него) А это не так-то просто)) Надеюсь, вы меня поняли и я смогла донести до вас свои мысли))