fire walk with me

      Макс и Виктория сидят на побережье.       Холодно и ветрено, приходится сильнее натягивать рукава, чтобы сохранить остатки тепла.       Их пальцы находятся на расстоянии пары сантиметров друг от друга.       Макс чувствует странную невесомость – ее голова будто пустая впервые за несколько дней, ей не хочется думать в этот момент ни о чем; ни о чем, кроме самого момента.       Она ощущает чувство комфорта рядом с Викторией. Несмотря ни на что, ей не хочется убежать, и ее даже больше не пугает то, что в любой момент Ви может сказать, что все это – розыгрыш или что-то вроде того. За последние дни их взаимодействий хватило, чтобы Макс смогла взглянуть на Викторию по-новому. В конце концов, одной из тех вещей, что она вынесла за неделю, проведенную с Хлоей – нельзя делить мир на черное и белое.       Она поднимает глаза на Викторию.       - Я… - начинает она, но ее прерывает звук вибрации телефона Виктории.       Виктория, немного покопавшись в сумочке, достает его и, вздохнув при взгляде на экран, берет трубку.       - Да, Ти, - говорит она. – Что? Нет… конечно, я не забыла, ты что, смеешься?       Макс с досадой отворачивается. Она вдруг думает о том, что Виктория стала разговаривать с ней как-то иначе – сейчас, когда она разговаривает с Тейлор, ее голос звучит не так, неправильно, в нем снова звучат эти нотки притворства. Макс слышала, Виктория раньше занималась театром. «Ничего удивительного, что примерять на себя маски ей удается совершенно без труда», - мрачно усмехается она.       Макс снова прислушивается к разговору.       - Подожди, это сегодня? – Виктория выглядит действительно сбитой с толку, и между ее бровей появляется складка. – Послушай, я не уверена, что смогу… - она закусывает нижнюю губу и долго слушает, что говорит Тейлор. – Ладно. Да, да, ты права, как всегда. Я приду.       Виктория кладет трубку и убирает телефон в сумочку. Она будто забыла о присутствии Макс, и кажется, будто она хочет что-то сказать, но в итоге просто поправляет рукой волосы, думая о чем-то своем.       - Нам, наверное… - снова начинает Макс, оборачиваясь к ней, но ее голос резко обрывается, когда она сталкивается с пристально-изучающим взглядом Виктории. – …Что?       - Сиди так, - отвечает вдруг Виктория и… вновь тянется к сумке, из которой достает фотоаппарат. Несколько секунд она работает над углом, делает несколько снимков и удовлетворенно улыбается, просматривая их.       Макс смущается так, что не успевает за этим моментом и понимает, что произошло, только когда Виктория убирает фотоаппарат обратно в сумку.       Сама же она не брала в руки свой полароид уже несколько дней.       Она не может на него смотреть. Каждый чертов раз, когда он случайно оказывается в поле ее зрения, перед ее глазами мелькают черно-красные воспоминания.       - Ты что-то говорила?       - Да, - Макс делает глубокий вдох. – Я говорила, что нам, наверное, стоит обсудить то, что произошло. Это была очень… сумбурная неделя, и мы с тобой будто делали все в спешке. Но нам нужно, думаю, обсудить… многое. Ты так не считаешь?       - Ты имеешь в виду то, что произошло с Джефферсоном? – Виктория хмурится, глядя вдаль. – Да уж, - усмехается она, - этого я никак не могла предвидеть. Я имею в виду, он же казался таким… классным, - она кривит губы. – Не пойми меня неправильно, но он правда был ничего. Для учителя.       - Хлоя сказала то же… самое, - говорит Макс быстрее, чем успевает подумать. – В смысле, да, я понимаю. Он мне тоже казался интересным.       - Нам стоило это предвидеть! - рассерженно выпаливает Виктория. – Может, тогда таких жертв бы не было. Кто знает, сколько еще девушек пострадало до того, как он приехал сюда?! А сколько из них об этом даже не знают, можешь себе представить? Джульет написала в статье, что девушки, которые обратились в полицию после того, как Джефферсона поймали, говорили, что толком ничего и не помнят. Это такой пиздец, я даже не знаю, как можно было такое допустить. Еще Нейтан… - она замолкает.       - Мы не могли этого предвидеть, Виктория. Джефферсон – психопат. Он расчетливый и хладнокровный, и он прекрасно прятал свои улики до этого. Вообще, думаю, он оставил за собой не так много смертей. Он слишком… - ей трудно дается это слово, - …умный для этого.       - Но Рейчел…       - Мы не знаем, что произошло с Рейчел. У нас есть только слова Джефферсона, потому что Прескотт, как я слышала, отказывается что-то говорить по этому поводу.       - Поверить не могу, что она мертва, - Ви опускает голову. – Я думала, она сбежала в Лос-Анджелес. Я думала, ей удалось отсюда выбраться. Я… я даже завидовала ей.       - Я думала, ты ее ненавидела.       - Я хотела ее ненавидеть. Но я не могла. А ей было просто… все равно. Прямо как…       Тебе.       Виктория прочищает горло и поднимается на ноги.       - Так, ну, в любом случае, мне сегодня нужно быть на вечеринке по случаю дня рождения Тейлор. Мне жизненно необходим перерыв от всего этого дерьма. Я бы позвала тебя с собой, - на губах Виктории играет улыбка, - но, сама понимаешь, у нас в компании действует дресс-код.       И-и… на этом искренняя и открытая Виктория Чейз снова испаряется, будто ее и не было.       По дороге обратно Макс просит остановить возле мужского общежития, после чего, как ей кажется, Виктория удостаивает ее самым подозрительным взглядом из своего арсенала.       Дэвида Мэдсена она не видела в кампусе уже несколько дней, поэтому, без проблем оказавшись в здании, Макс быстро проходит по коридору и стучит в комнату Уоррена, который тут же открывает.       - Макс! – восклицает он, отходя в сторону, чтобы пропустить ее. – Привет! Как ты?       Он внимательно слушает то, что рассказывает ему Макс о Нейтане, нервно перебирая в руках ткань синей футболки.       - С ума сойти, - выдыхает он наконец, - я бы никогда не подумал, что в моей жизни будет происходить пиздец такого масштаба, Макс, - Уоррен рассеянно улыбается. – Что вы… с Викторией, - он делает ударение на ее имени, - собираетесь с этим делать?       - Я не знаю, - Макс сидит на его кровати и обнимает плюшевого пингвина, который обнаружился рядом с подушкой. – Это идея Виктории. Я все еще не уверена, что его стоит спасать. Но мне показалось, тебе стоит знать.       - Ну, - Уоррен открывает одну из вкладок у себя на ноутбуке, - смотри, как получается. Джульет написала статью о девушках, которые стали жертвами Джефферсона и которые оказались готовы говорить об этом, - он задумчиво вчитывается в содержание статьи в течение нескольких секунд. – Все они… в целом, оправились. Но почти ничего не помнят о самом похищении. На его совести, выходит, только то, что он накачивал их наркотиками… если это удастся доказать.       - Что ты имеешь в виду, «если удастся доказать»? – хмурится Макс.       Уоррен молчит, прежде чем отводит взгляд в сторону.       - Закон никогда не работал в пользу женщин, не так ли? – Макс злится. – Ну конечно.       Есть несколько девушек, которых накачивали наркотиками и фотографировали без их согласия. Чтобы Джефферсон получил реальный срок, нужно это доказать.       Уоррен читает вслух выдержку из статьи Джульет:       «Я обращалась в полицию, - говорит одна из девушек, пожелавшая остаться неизвестной, - но они буквально рассмеялись мне в лицо. «Детка, - сказал мне один из полицейских, - то, что ты надралась на какой-нибудь вечеринке, а потом поехала домой к кому-то из фотографов – не преступление». Я не думаю, что мне удалось бы добиться справедливости в любом случае. Я просто рада, что они не сделали со мной ничего хуже, чем просто фотографии».       - Рейчел мертва! – восклицает Макс. – Неужели этого недостаточно? Разве он не должен получить срок как соучастник?       - Это просто слова Н… Прескотта против его, - бесцветно отзывается Уоррен, делая глоток кофе из большой кружки. – Сейчас уже вряд ли получится найти доказательства. Я не знаю, что полиция решит по этому поводу. Я смотрел много детективов, Макс, - он оборачивается к ней, - как и документалок про психопатов, кстати, и если я что-то оттуда почерпнул, так это то, что такие люди, как Джефферсон, почти всегда выходят сухими из воды.       Макс не находит, что возразить – это именно то, о чем она сама думала ранее. Она крепче обнимает плюшевую игрушку и громко вздыхает.       - Какая же это все хуйня, Уоррен, - говорит она устало. – Это так несправедливо. Я чувствую себя просто беспомощной.       Время проходит незаметно, пока Уоррен и Макс ищут лазейки в законах Орегона, которые могли бы помочь им в этом деле. Макс наконец задает вопрос, за ответом на который она, собственно, и пришла:       - Эй, Уоррен, - зовет она, и парень, не отвлекаясь от свода законов, бурчит в ответ что-то неразборчивое, давая понять, что слушает, - а ты как думаешь, надо нам пытаться вытащить Прескотта?       Уоррен не поворачивается к ней, он не реагирует вообще никак, и Макс уже успевает подумать, что он не хочет отвечать.       У нее в голове звучит голос Нейтана из параллельной реальности, в которой Джефферсон убил его.       «Я не хотел причинять боль Кейт. Или Рейчел. Я никому не хотел причинять боль. Все меня использовали».       Внутри что-то болезненно сжимается. Как тогда, когда Джефферсон сказал ей, что Нейтан мертв.       «Мертв и закопан».       Отвратительно, холодно, одиноко.       - Да, Макс, я думаю, нам стоит это сделать, - произносит Уоррен, выдергивая ее из воспоминаний. – Я не уверен, почему именно, я ведь все еще боюсь его, если честно, - она видит, что он усмехается, - но я думаю, он просто был под неправильным влиянием уже давно. Нам нужно прочитать его записи дальше, вот, что я думаю. Хорошо бы, если побыстрее.       - У нас они есть в облачном хранилище, - Макс вздыхает. – Я могу тебе показать. Мне просто тяжело это читать.       - В облачном хранилище, - уважительно повторяет Уоррен. – Неплохо.       Уоррен быстро просматривает два первых файла, а потом открывает документ «2».       «2 марта, 2013       Я думаю, у него должно быть что-то, связанное с Холли. Обычно он сохраняет что-то из вещей девушек, и это все потом месяцами пылится в проявочной. Должно же быть что-то, если она была его первой моделью. Это безумие, но я собираюсь обыскать его квартиру».       Макс и Уоррен молча переглядываются, и Макс вздрагивает, когда у нее в руках начинает звонить телефон. На экране высвечивается незнакомый номер.       - Да, - говорит Макс в трубку. Она слышит шум – громко играет музыка и разговаривают люди.       - Э-хееей, Макси-и-ин! – слышит она голос, вне всякого сомнения, Виктории Чейз. – Приезжай сюда, тут весело!       - А «тут» это где? – Макс инстинктивно закрывает ладонью второе ухо, но ей это не помогает лучше слышать Викторию.       - У Тейлор дома, конечно же. Да. Ее мама сейчас в больнице, но ей, кстати, лучше! Она ей вчера звонила. Ти говорила, что если маме не будет лучше, то никакой вечеринки не будет, но посмотри, как удачно все сложилось, она…       - Виктория пьяная в стельку, - прикрыв рукой микрофон у мобильника, шепчет Макс Уоррену, который насмешливо вскидывает брови и с полуулыбкой наблюдает за ней.       - …а ты всегда такая серьезная, и я думаю, тебе бы не помешало сейчас приехать сюда и выпить пару коктейлей. Короче, я тебя жду, Максин, сейчас скину адрес.       - Не называй меня… - Виктория бросает трубку, - …Максин. Вот черт.       Макс проводит рукой по лицу и устало трет глаза кончиками пальцев.       - У тебя же теперь новая машина, да? – Уоррен осторожно кивает. – Отвезешь меня туда?