Ахриман (original)

Великолепное общество. Блеск драгоценностей и улыбок. Всеобщий восторг и звуки живой музыки. Всё это не могло заполнить так внезапно образовавшуюся пустоту в моём сердце после выступления директора Ли. Как будто из меня вынули батарейку, а мое безжизненное тело бросили на асфальт, словно ненужную игрушку. Тэо женится… И счастливая молодая пара как раз сидела прямо напротив меня, всем своим видом демонстрируя недоступное мне счастье, превращая мою психику в фарш. Хотя на что я рассчитывала? Что наша с Тэо love story закончится, как в сказке? И мы будем жить долго и счастливо? Но надо посмотреть правде в глаза. Всё завершилось, как это обычно бывает в реальной жизни, само собой. Тэо устал преследовать меня и нашел себе девушку подстать. Не этого ли я хотела? Покоя и Забвения? Чтобы Тэо отстал от меня? Ни для того ли я бегала от него всё это время? Или всё же Брант был в чём-то прав, и я убегала, лишь для того, чтобы Тэо и дальше следовал за мной, словно привязанный скелет? — Леди и джентльмены! Начинается вторая часть нашего Фестиваля! — послышался громогласный голос церемониймейстера. — Танцы! Просим всех пройти в соседнюю залу! — Пойдём, Кисуля! — шепнул мне на ухо Брант, поднимаясь из-за стола. — Сейчас полагается танцевать. — Танцевать? — удивилась я. — Но я не умею! — Что же ты раньше мне об этом не сказала! — ужаснулся Брант, прижимая ладонь ко лбу. — Ты и не спрашивал… — растерялась я. Рыжий расхохотался, держась за живот. — Кисуля, ну и личико у тебя! Не переживай, я научу тебя, это не так сложно. — Хорошо, — кивнула я, оглядываясь по сторонам, заметив, что все приглашённые встают со своих мест и направляются в смежное помещение, из которого доносилась музыка. Стены просторного зала были украшены декоративными арками с подсветкой, увитых пышными гирляндами из жёлтых листьев и овощей с фруктами, символизировавших плодородие. В помещении царил полумрак, и только небольшая сцена, на которой играли шесть музыкантов, была ярко освещена разноцветными фонариками, переливавшихся всеми цветами радуги. — Как красиво! — восхитилась я, оглядывая убранство зала. — Да, Алхимики постарались, — согласился со мной рыжий. И вот музыканты заиграли вальс, и площадка моментально заполнилась танцующими парами, среди которых я заметила Тэо и Адель, с грациозностью и изяществом двигавшихся под музыку. — Брант, я не шутила насчёт того, что не умею танцевать! — хрипло пролепетала я, чувствуя, как страх ледяными клешнями сжимает сердце. — Не бойся, глупышка! — весело ответил Брант. — Для первого раза, главное — это опытный партнёр! Он взял меня за руку и через секунду мы уже кружились в танце, не намного хуже, как мне показалось, чем Тэо Ли и Адель Ито. — А это оказывается весело! — засмеялась я, после нескольких минут вальсирования. — Я же говорил, что научу тебя, Кисуля! — заметил рыжий. Настроение заметно улучшилось, и я почувствовала себя лёгкой, словно пёрышко, порхавшее по залу. — Кисуля! — неожиданно проговорил мой друг, поймав мой взгляд. — Ты вся светишься! — Спасибо тебе, Брант, за этот восхитительный вечер! — улыбнулась я от всего сердца. Лёгкая тень пробежала по его лицу. — Я… Кисуля, я давно хотел тебе сказать… — начал он, запинаясь. — Что? — вопросительно уставилась я на своего друга, зелёные глаза которого лихорадочно блестели. Брант прикрыл веки, вздохнул и с шумом выдохнул воздух. — Впрочем, не важно… — ответил он и тут же ехидно улыбнулся. — Надеюсь, ты не обидишься на мою следующую маленькую шутку. — Какую шу… Не успела я закончить вопрос, как Брант громко крикнул в толпу: — Смена партнёра! И в тот же миг танцующие пары разбились и сменили своих партнёров, находясь прямо в процессе танца. Всё произошло так быстро, что я не успела ничего понять, кроме того, что Брант подхватил девушку в розовом шифоновом платье рядом и продолжил с ней вальс, а его место тут же занял кто-то другой, притягивая меня к себе за талию уверенной стальной хваткой. В нос ударил знакомый персиковый аромат, вторгаясь в мои лёгкие, заставляя учащённо забиться пульс где-то в висках и горле. Моим партнёром оказался Тэо Ли! Я рискнула поднять глаза на него. Молодой человек смотрел на меня в упор, а на губах играла загадочная полуулыбка. Глаза в глаза. Лиловое против синего. Лиловое на синем. Лиловое в синем. — Вот ты снова и попалась, маленькая сучка! — усмехнулся Тэо, прижимая меня к себе ещё сильнее. — Мне, кажется, твоя одержимость этими играми по закону жанра должна уже сойти на нет после сегодняшнего вечера, — проговорила я, продолжая смотреть на него. — Это ещё почему? — удивился Тэо. — С этого дня ты почти женатый человек, — холодно отметила я. — И что? Когда это ты стала такой щепетильной в вопросах морали, маленькая потаскушка? — ехидно засмеялся Тэо. — Не смей меня так называть! — крикнула я зло. — И вообще, что подумает твоя невеста?! — Меня это не особо заботит, тем более слово «думать» Адель не очень подходит, — усмехнулся молодой человек. — Хорошего же ты мнения о ней! Зачем тогда вообще жениться? — А это не твоё дело, маленькая сучка, — усмехнулся Тэо. — Если ты решила, что между нами что-то изменилось, то ты ошибаешься. Всё остаётся по-прежнему. Я получу твою маленькую, изворотливую, двуличную душонку и выпью до дна. Огромный летящий ком последствий невозможно затормозить, если он уже начал движение. И все сопутствующие преграды на его пути не имеют ровным счётом никакого значения… Даже такая мелочь, как твоя подружка-бодигардша или моя неожиданная помолвка. Не веря своим ушам, я заглянула в его глаза — Почему? — Потому что между нами что-то происходит, маленькая сучка. Не случайно говорят — бездна взывает к бездне. Что-то мрачное в моей душе вняло твоему зову и пробуждается к жизни. Ты сделала шаг в пропасть САМА, а в этой пропасти обитает, как ты можешь убедиться, вовсе не розовый единорог. Есть вещи, которые никогда нельзя делать, есть дороги, которыми лучше никогда не ходить, и есть люди, на глаза которым нельзя попадаться. Незнание законов природы и системы, не освобождает от ответственности. Есть такое греческое слово, как ANАГКН… — Рок, судьба? — Именно, — улыбнулся Тэо. — Так вот это слово, как ничто отражает нашу с тобой историю. Наши линии судьбы настолько переплетены друг с другом, что это невозможно уже разорвать, просто выйдя из ситуации, помахав друг другу ручкой. Ты и я — это то, что должно произойти и случиться. И я тебя могу заверить на сто процентов — так и будет. Его слова звучали глухо и отражались барабанной дробью моего сердца. Воздух между нами зарядился электричеством, сгущаясь, пульсируя. Нас притягивало друг другу. Я вздохнула, охваченная силой этого инстинктивного влечения, древнего как сама жизнь. — Ты забываешь одну деталь, — сказала я дрогнувшим голосом. — Теперь весь колледж будет в курсе твоего нового статуса, и ты больше не можешь делать то, что тебе вздумается, поскольку сотни глаз будут следить за тобой. — Как будто они и раньше этого не делали! — хмыкнул молодой человек. — Но ты зря переоцениваешь значение любопытных зевак. Те, кто по своей природе слепы, не способны увидеть даже того, что находится у них под носом. Я тебе сейчас это докажу… Тэо стиснул мою тонкую талию ещё сильнее, не прерывая зрительного контакта, поглощая мою волю через зрачки. Произошла небольшая заминка, и мы продолжили вальсировать, но уже в сторону декоративных арок, увитых пышной листвой, во мраке тени которых мы неожиданно скрылись из виду. Тэо прижал меня к стене, вжимаясь в меня своими бёдрами и его губы потянулись к моим. И когда они соприкоснулись, по моим жилам пронёсся огонь, который неизбежно повлёк меня к нему. Мои пальцы погрузились в его шелковистые волосы и слегка взъерошили густую шевелюру. Ладони Тэо обхватили моё лицо, и наши языки сплелись друг с другом. Я чувствовала его жажду всеми фибрами души и ответила тем же, пытаясь удовлетворить свою. Мы целовались долго и страстно, опаляя друг друга своим желанием. Внизу живота порхали бабочки, сплетая вокруг нас огненное кружево, и мы, запутавшись в нём, неизбежно полетели в бездну своих инстинктов. — Вот так, девочка, — пробормотал Тэо, тяжело дыша. Его лиловые глаза потемнели и затуманились. Он провёл большим пальцем по моей нижней губе, с силой вдохнул воздух через нос и сделал шаг назад. Затем Тэо взял меня за талию одной рукой, а другой сжал мою ладонь. — А теперь возвращаемся на счёт три, — скомандовал он. Подстраиваясь под звуки музыки, мы неожиданно ворвались на площадку к танцующим парам. Мы сделали круг возле импровизированной сцены, и Тэо неожиданно крикнул в толпу: — Смена партнёра! И всё повторяется снова — пары разбились и воссоединились вновь. Место Тэо занял ехидно улыбающийся Брант. — Ты всё это подстроил! — проворчала на рыжего я, сдвинув брови. — Что-то я не заметил, чтобы ты была чем-то недовольна, Кисуля! — рассмеялся молодой человек. — Твои глаза сверкают как звёзды, губы красные, словно под кожей у тебя горит огонь, а щёчки такие розовые, что я уже жажду услышать подробности! — Закатай губу! — отвернулась я. — Не дуйся, Кисуля, — притворно умолял меня Брант. — Я устала танцевать, у меня кружится голова, — сказала я, пропуская мимо ушей его увещевания. — Ну, тогда пойдём, выпьем шампанского! — предложил рыжий, отводя меня в сторонку, где стоял с подносом Рио, лицо которого моментально озарилось улыбкой, едва мы оказались в поле его зрения. — Вы замечательно танцуете, мисс Мацудо и вы мистер Сайто! — в восхищении сказал он. — Ещё бы Брант не танцевал как бог! — капризно заметил рыжий, манерно отпивая шампанское. — Моя матушка просто помешана на этикете. Она прививала мне и моим братьям такие умения и навыки, чтобы мы случайно не опозорили её в высшем обществе. — Похоже, у вашей матушки всё получилось, — мягко заметил Рио. — Я, кстати, в свой перерыв навестил мисс Кино и отнёс ей ужин. Она чувствует себя превосходно, поэтому не переживайте. — Это здорово! — выдохнула я с облегчением. — Тогда мы ещё немного здесь побудем, и можно будет уже возвращаться. — Мисс Мацудо, — послышался холодный голос директора Ли за спиной. Я обернулась, и мои глаза скрестились с синим лезвием его взгляда. — Не составите ли вы мне компанию? — его вопрос звучал, как утверждение и по моей спине пробежали неприятные мурашки. — Конечно, господин Директор, — манерно отозвался Брант, заметив, что я замешкалась с ответом. — Только мисс Мацудо, — без улыбки ответил Вито Ли, продолжая буравить меня немигающим взглядом. — Х-хорошо, — ответила я. — Брант, подожди меня здесь. Мужчина молча развернулся и пошёл через зал уверенной походкой, и мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Несмотря на смутную тревогу, меня влекло любопытство — желание узнать, что такого важного хотел мне показать или рассказать человек, который вызывал во мне такие противоречивые чувства. Мы вышли в коридор и долго петляли по лабиринту маленьких коридорчиков, пока не зашли в небольшой уютный кабинет, на стенах которого висело множество портретов, бесстрастно взиравших на меня из туманной глубины веков. — Закройте дверь, — скомандовал он таким тоном, будто собирался обвинить меня во всех смертных грехах. Наверное, поэтому я поспешила сделать, как он велел. Директор Ли сел в кресло, обтянутое чёрным шёлком и вонзил в меня прямой, словно стрела взгляд, отчего я почувствовала, как оболочка моей уверенности тут же рассыпалась в труху. Он не предложил мне сесть, поэтому я так и осталась стоять перед ним, словно провинившаяся школьница. — Вы любите драгоценности, мисс Мацудо? — спросил он, снимая крышку с большого деревянного ларца, стоявшего на столике рядом с креслом. Господин Вито Ли взял восхитительное жемчужное ожерелье с розоватым оттенком и положил его на столик, рядом с ларцом. Потом он подцепил другое ожерелье, на этот раз из больших пурпурных аметистов в золотой оправе и, продемонстрировав их моему неискушённому взору, положил рядом с жемчугом. Вслед за аметистами последовали чудесные серьги из изумрудов необыкновенной чистоты, а далее кольцо с огромным черным бриллиантом, который светился странным, почти мистическим светом при тусклом освещении ламп. — Хотите, я подарю вам что-нибудь из этого ларца? — спросил директор, не сводя с меня пристального взгляда. — Благодарю вас, господин Ли, но это был бы слишком дорогой подарок для меня. К тому же, мне некуда носить подобные изделия. — Вы могли бы их продать, а на вырученные деньги купить то, что представляет для вас бо́льшую ценность. — Спасибо, господин Ли, но всё, что мне нужно у меня уже есть, — вежливо ответила я. Казалось, он выглядел разочарованным. — Как странно, — задумчиво начал директор Ли, слегка склонив голову на бок, — в ваших глазах я не вижу жадного, алчного блеска или вожделения, которое непременно зажигается в глазах женщины при виде драгоценностей. Наверное, поэтому мой сын выбрал ВАС. — Я не понимаю… — Я говорю о своём старшем сыне Тэо, мисс Мацудо, — ответил директор, продолжая впиваться в меня своими холодными глазами. — Боюсь я не… — Всё вы прекрасно понимаете, мисс Мацудо, но смею вас уверить, что эта рыбка вам не по зубам и абсолютно не про вашу честь. Вы с ним абсолютно из разных миров, хоть возможно между вами и существует некоторая общность. — Мы не… — начала, было, я, но директор прервал меня на полуслове. — Вы верите в чудовищ, мисс Мацудо? — Нет, господин Ли. Насколько мне известно, чудовище - это вымышленное существо из собирательного образа человеческих страхов. — Отличный ответ, однако, я говорю не про мифологию, а про реальных живых людей, которых по природе трудно назвать людьми. Посмотрите сюда… Директор Ли подошёл к одному из портретов, висевших на стене — красивому мужчине с каштановыми волосами и живыми чёрными глазами, облачённого в белые одежды священнослужителя, который мне смутно показался знакомым. Где-то я уже видела и эти глаза, и это лицо… — Это Теодор дэ Ли, знаменитый предок семейства Ли, — начал свой рассказ директор. — В начале своего пути он служил в ордене доминиканцев, где поражал всех своими ораторскими способностями, умением ловко трактовать католические догмы и невероятной образованностью для того времени. Теодор дэ Ли считался одним из самых ярых сторонников борьбы с ересью. За всё его время служения на посту в трибунале Святой Инквизиции было замучено и убито несколько тысяч человек, и особенно он славился тем, что с пристрастиями чинил суды над женщинами, подозревавшихся в колдовстве. Я стояла и смотрела на портрет инквизитора, не веря своим глазам. Теодор? Это и есть тот самый отец Теодор из моих снов?! — Этого великого человека, — продолжил директор, — которого почитали при жизни, можно с лёгкостью назвать преступником в наше время, хотя он на самом деле верил в то, что очищает мир от дьявольской скверны. — Я не совсем понимаю, к чему вы ведёте, господин Ли… — отозвалась я, не в силах отвести от портрета глаз. — Я о чудовищах во плоти, мисс Мацудо, и о вашей с Тэо общности. Во истину верно говорят, что чудовище способно понять только другое чудовище или тот, в ком есть хоть капля его крови. Теодор дэ Ли — замечательный образец такого чудовища — дикого и свирепого в своей вере и принципах, настолько, что готов пойти по трупам, лишь бы сделать мир идеальным. Ваша матушка является более скромным персонажем в этом плане, но всё равно заслуживает подобного же ярлыка. Синие холодные глаза директора неотрывно смотрели на меня. Внутри всё содрогнулось от его слов. Он знает? — Как, кстати, поживает ваша матушка, мисс Мацудо? — светским тоном поинтересовался директор Ли, как будто речь внезапно зашла о погоде. — Она…умерла, — ответила я коротко и жёстче, чем мне хотелось бы, но явно давая собеседнику понять, что я не желала говорить на эту тему. — Серьёзно? — спросил директор Ли и его светлые брови удивлённо изогнулись. — Какая жалость. Я беседовал с Айко Кацураги три года назад и с тех пор больше не видел. Во время той встречи она выглядела совсем неплохо, знаете ли… Она умерла в больничной тюрьме или её все же перевели в психиатрическое отделение? Он знал! И делал это специально! Только не показывай, что он задел тебя за живое! — Понятия не имею, — ответила я спокойным голосом. — Вы её так ни разу и не проведали? — Нет. Да вы это и сами знаете без меня, не так ли, директор Ли? — Отнюдь, мисс Мацудо. Я следил за её карьерой и читал её научные работы. Подумать только, талантливейшая женщина, которая могла бы стать настоящим светилом в области онкологии, пала так низко. — Мне нечего добавить на эту тему. — Не скромничайте, мисс Мацудо. Я пишу книгу и её делу хотел бы посвятить целую главу, — заявил Вито Ли с опасной мягкостью в голосе. — Если бы вы рассказали мне подробности, это существенно бы облегчило мне работу, узнать, каково это жить под одной крышей с убийцей. Его слова звучали, как удар хлыста наотмашь. Скользкий ледяной пот струился вниз по спине. Страх серой когтистой рукой сдавил горло. И снова ты здесь, прошлое, которое я предпочла забыть? — Я не понимаю цели этого разговора, господин Ли. — Цель этого разговора проста: я хочу, чтобы вы держались подальше от моего сына Тэо. А если не сумеете, то мне придётся пустить в прессу слух, что дочь знаменитой отравительницы тяжелобольных онко-пациентов учится на факультете педиатрии в колледже Мунсаль. И я думаю, после подобного инцидента, вам придётся ещё раз сменить фамилию и уехать куда-нибудь в Латинскую Америку. — Я вовсе не имею никаких притязаний на вашего сына, господин Ли, — ответила я сдавленным голосом, пытаясь дышать ровнее. — Это ОН меня всячески преследует и чуть не изнасиловал. Моя подруга, которая была свидетельницей, может это подтвердить. Директор Ли смерил меня оценивающим взглядом и улыбнулся. — Похоже, в мальчике начинает пробуждаться кровь его далёких предков гиксосов, правивших когда-то Нижним Египтом… Кровь истинных охотников… Которые несли смерть и разрушение на своих колесницах всему, что стояло у них на пути. — Всё это конечно занимательно, но КАКИХ действий вы ждёте от меня? Носить с собой в сумке перцовый спрей? — спросила я, скрещивая руки на груди. — Перцовый спрей здесь не поможет, мисс Мацудо. Истинный охотник никогда не оставляет добычу в покое, пока не настигнет её. Поэтому разумнее с вашей стороны, скорее всего, будет удовлетворить его любопытство, чтобы он потерял интерес… — Что?! — гневно воскликнула я. — Вы предлагаете мне… Да как вы можете! — Это уже остаётся на ваше усмотрение, мисс Мацудо, — усмехнулся директор. — Хотя я абсолютно не понимаю причину вашего гнева, который я скорее отнесу к неопытности в любовных делах. Поскольку мой сын обладает всеми достоинствами, которые особо ценят женщины, умеющие разбираться в мужчинах. Для меня главное, чтобы свадьба мисс Ито и Тэо состоялась, а вы не путались под ногами. И мне не нужно вам объяснять, ЧТО вы должны для этого сделать… — Я поняла вас, господин директор Ли, — холодно ответила я. — Вот и замечательно. Я знал, что вы благоразумная девушка. А благоразумные девушки добиваются больших высот, — ответил Вито Ли, бесцветно улыбаясь, роняя на пол капли невидимого яда.

***

Я возвращалась с вечеринки, опираясь на руки Бранта и Рио. Последний нёс в руках мои туфли, которые натёрли мне ужасные мозоли, несмотря на то, что были чертовски удобными и сидели исключительно по ноге. — Это всё от непривычки и перебора с танцами, Кисуля, — рассуждал рыжий. — Зато, какой получился вечер! Ты имела феноменальный успех, завтра столько разговоров будет в социалке! — Да, уж… — задумчиво проговорила я, вспоминая всё, что со мной случилось. — Ты как будто не рада, Кисуля! — надулся рыжий. — Я рада, Брант… Правда. И очень благодарна тебе за всё… Просто я немного устала и жутко натёрла ноги, — ответила я, зевая. Рыжий зарделся от удовольствия и, как мне показалось, смущённо потупил глаза в пол. Когда мы дошли до двери моей комнаты, я громко постучалась, предвкушая горячий душ и сон. Но ответа не последовало. — Яцу, наверное, совсем разоспалась, — сказала я, стуча всё громче и громче. Ноль реакции. За дверью было тихо. — У тебя есть ещё один ключ? — спросил Брант. — Да, я попросила дубликат у коменданта, соврав, что потеряла оригинал, чтобы у нас с Яцу было по экземпляру… Недолго порывшись в клатче, я вытащила ключ и открыла замок. Дверь со скрипом отворилась. — А где же Яцу? — рассеянно проговорила я, оглядывая пустую комнату.