Ахриман (original)

Я осторожно поднималась по каменным ступеням винтовой лестницы в окружении солдат короля Филиппа. Очутившись в небольшой галерее перед массивной дубовой дверью, окованной железом, я неловко покачнулась, и чуть было не упала, но никто из солдат даже не шевельнулся. Посмотрев на их безучастные лица, в которых притаился страх, я поняла, что они даже будут рады, если я упаду и сверну себе шею… Я отвернулась, но голову не опустила. Когда дверь передо мной отворилась, я оказалась в большом зале, скудно освещённом факелами, с низким сводчатым потолком. Первое, что бросилось мне в глаза длинный стол, за которым сидело три человека и ещё один, сидевший в углу за небольшим столиком, писал что-то на пергаменте. Одна из стен мрачного зала была украшена деревянным распятьем. Солдаты вывели меня на середину, прямо напротив стола и окружили, а это могло означать лишь одно — я находилась на Трибунале Святой Инквизиции. Когда мои глаза встретились с чёрными безднами, я вздрогнула. Теодор тоже был здесь, одетый в свои привычные белые одежды доминиканца. Другие инквизиторы были облачены в чёрное, а их лица бесстрастно взирали на меня, разбирая мой образ по кусочкам. Я стояла, словно окаменев, бесчувственная ко всему… Не видя ничего кругом, кроме этих прекрасных, смертоносных глаз… — Женщина! — начал Теодор своим хорошо поставленным голосом истинного оратора. — Ты находишься здесь перед лицом Господа нашего в лице святых отцов и учёных мужей. Ты совершила грех, продав свою бессмертную душу Дьяволу. — Какому Дьяволу? — устало вздохнула я. — Я добрая христианка и все, кто меня знает, подтвердят это… — Ведьма! Ты будешь вечно гореть в аду! Ты не смеешь отрицать очевидное! — воскликнул Теодор и его глаза полыхнули ненавистью. — Святой Отец, — остановила я его, — мы знаем друг друга не со вчерашнего дня. Вы долгое время провели под крышей замка Мунсаль и прекрасно знаете, что в моём образе жизни не было ничего греховного, и вы сами это подтверждали не раз в ходе наших с вами… бесед… — Замолчи! — закричал Теодор. — Да я лучше, чем кто-либо знаю, на что способны твои сладкие речи, призванные смущать разум с целью пошатнуть веру, заставляя ступить на путь греха! Ты воплощение Лилит! Демоница, соблазняющая своим телом! Один из инквизиторов в чёрном цветущего вида мужчина лет сорока с красивыми серебряными волосами и холодными синими глазами, хранивший до сих пор молчание, неожиданно кашлянул. — Отец Теодор, — проговорил он опасно мягким голосом. — Боюсь, в ваших речах слышны личные чувства, что никак недопустимо на дознании. Мы должны вести допрос, проявляя милосердие и умеренность. ТОЛЬКО милосердие и умеренность. Судья должен быть бесстрастным и служить орудием правосудия, находящегося в руках Господа нашего. Его голос был тихим, но отчего-то мне не понравился этот холодный немигающий взгляд. Теодор покорно склонил голову. — Вы правы, отец Виторио… Инквизитор, тот кого Теодор назвал Виторио, повернулся ко мне: — Поклянитесь на Евангелие, что будете отвечать на наши вопросы правдиво. — Клянусь именем Господа, — ответила я смиренно, опустив глаза. — Хорошо, — удовлетворённо кивнул инквизитор. — Итак, для начала расскажите, о чём эта колдовская книга, которая была найдена у девочки по имени Рина во время ареста? Его слова повисли в воздухе. Голова закружилась, а сердце бешено заколотилось. Рина… дочка Цуи… Она не смогла убежать? — Вам понятен вопрос? — голос инквизитора рассёк пространство зала и ударил плетью по моим щекам. — Да… — Тогда отвечайте. — Мне нечего ответить… Потому что… — быстро соображала я. — Потому что… не знаю о чём эта книга… Об этом знал только мой отец Жак дэ Моле… Я попросила Рину сохранить её, поскольку книга была дорога ему. — Очень жаль, что вы не знаете, — ласково ответил инквизитор, буравя меня немигающим взглядом. — Возможно, черноволосая девочка знает куда больше, чем вы. Пытки умеют развязывать языки… — Но ведь ей всего одиннадцать лет! Какие тайны может знать обычный ребёнок?! — воскликнула я, чувствуя, как пол начал уплывать из-под ног. Тонкие губы инквизитора презрительно скривились. — Дитя одержимое Дьяволом может знать и не такие тайны. Книга написана не на языке Святой Церкви. Кроме того, никто из учёных мужей не смог понять ни слова. Вы дали ребёнку эту книгу, чтобы она смогла тайно вынести её, но солдаты короля оказались проворнее. Они схватили трёх ведьм и одного ребёнка, который, судя по всему, больше всех одержим бесом, поскольку может разговаривать на разных языках и пророчествовать. Господи! Тесса, Адель и Цуя тоже не смогли убежать! Они всех поймали… И даже маленькую Рину! Вторая Книга у них! Моё тело сотрясла ледяная дрожь. Значит, наш план не удался! Больше ничего нельзя сделать! — Эта девочка не одержима… Она… Она просто больна… — мой голос стал неожиданно бесцветным. — Ну, это решать святым отцам, — заметил инквизитор, не отрывая от меня пристального взгляда. — Вы сами находитесь под подозрением в том, что продали душу Дьяволу за знания, которые недоступны человеку. — Душа не может являться предметом торга, поскольку принадлежит только Господу! — ответила я с вызовом. — Всё верно, потому Дьявол и пытается склонить её ко тьме, ввергнуть в скверну и развратить, искушая тем, что не доступно человеческому существу, — ответил инквизитор. — Палач! Принимайся за дело! Я с ужасом увидела, как из полумрака зала на свет вышел невысокий человек, одетый в красно-коричневые одежды. И тут же мой взгляд скользнул по тому, чего я не заметила когда входила в зал — страшные орудия пыток в виде кресла, утыканного шипами, странное ложе из неструганных досок, в головах и ногах которого стояли лебёдки. Длинные железные прутья калились в очаге… — Прошу вас! — на мои глаза навернулись слезы. — Я на последнем месяце… Мой ребёнок… — Ты оскорбила Бога, женщина, своим непослушанием, упрямством и гордыней сравняться с мужчинами! Продала душу! — синие глаза святого отца зловеще сверкали. — Мы будем молиться, чтобы Господь простил тебе это тяжкое преступление, сосуд греха, — он указал на мой живот. — Начинайте! Я онемела от ужаса, когда палач грубо сорвал с меня платье и разорвал рубашку на спине. Оказавшись полураздетой перед этими мужчинами в одеждах священников, чьи глаза жадно скользили по моему телу, я густо покраснела, пытаясь прикрыться остатками сорочки, но грубые руки палача стали стаскивать и последнее, что хоть немного укрывало тело от наготы. — Кто приказал раздеть эту ведьму?! — закричал вне себя Теодор. — Но, святой отец, так положено, — запротестовал палач. — Мне всё равно, что положено! — прошипел побледневший молодой человек. — Оставьте на ней хотя бы сорочку… Дабы… Не смущать наши взоры её постыдным видом и положением! Палач с недоумением посмотрел в сторону двух других инквизиторов и один из них, что задавал мне вопросы, утвердительно кивнул. Он нацепил на меня остатки моей сорочки, обнажив спину, и усадил на колени перед столом инквизиторов. — Женщина, начинай читать «Отче Наш», — голос второго инквизитора, хранившего молчание, которому с виду было лет шестьдесят, звучал тихо. — И если ты замолчишь во время экзекуции, это будет считаться верным признаком твоей дьявольской сущности. — Отче наш, Иже еси на небесех! * Удар плети пришёлся мне прямо по плечу, обжигая болью всё моё существо. — Да святится имя Твое, да придёт Царствие Твое… Второй удар был еще сильнее и рассёк кожу вдоль позвоночника. Я сжала зубы, чтобы не вскрикнуть, обнимая свой округлый живот руками. — Да будет ВОЛЯ Твоя, яко на небеси и на земли… Третий удар впился в кожу сильнее, и я почувствовала, как ручейками потекла кровь. — Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша… Четвёртый удар… Пятый… Жгучие слёзы катились по моим щекам. — …Якоже и мы оставляем должником нашим… Шестой удар… Седьмой… Тело содрогнулось от страшной боли. Из груди вырвался вопль. — …И не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого… Вы не люди… Вы звери… От восьмого удара моё тело содрогнулось в спазме, и ребёнок беспокойно зашевелился. Подняв голову, я увидела, что Теодор не отрываясь, смотрел на меня своими чёрными глазами-безднами, по которым невозможно было понять, что они выражают. — Яко Твое есть Царство и сила и слава во веки… Ещё удар. Мои губы слабо шевелились… Больно… Больно… Живот… Господи, какая боль! В ушах стоял оглушительный звон… Мой нечеловеческий вопль сотряс мрачный зал… Потом наступила тишина и последнее, что я увидела — мрачные глаза Тэона, сияющие торжеством… — … Аминь…

***

Я приоткрыла глаза. Сквозь полуопущенные веки ударил солнечный луч. Я зажмурилась, кутаясь в одеяло. Ощущение от смутной тревоги не покидало меня. Снова погружаясь в полудрёму, я протянула руку, чтобы обнять Тэо, спавшего рядом вместе с Ахриманом, но натолкнулась на пустоту. Что такое? Я открыла глаза и резко села на постели. В спальне было невероятно светло и свежо от небольшого летнего сквозняка солнечного утра. От вчерашнего происшествия не осталось и следа. Когда мы уложили Тэо с фамильяром на кровать, я какое-то время дежурила у его постели, но потом сон сморил и меня, и я решила прилечь рядом, прижимаясь к телу Тэо. Высунувшись в окно, я увидела, что солнце уже пригревало довольно сильно и со стороны леса доносилось весёлое пение птиц. Ни Тэо, ни Ахримана в спальне не было. Я прислушалась, в надежде уловить хоть какие-то звуки или шорохи. Ничего… . — Тэо! Ты здесь? Ответа не последовало. Я осторожно вышла из спальни и оказалась в гостиной. — Ты уже проснулась? — послышался насмешливый голос позади меня. Я вздрогнула и резко обернулась. Тэо стоял в проёме двери ведущей в спальню. На нём было только одно махровое чёрное полотенце, обернутое вокруг бёдер. Волосы были распущены и длинными влажными прядями спускались до пояса. Мой сахар резко рухнул вниз. Несмотря на бледность и небольшие тёмные круги под глазами, он выглядел как самое настоящее божество. — Доброе утро, — смущённо пролепетала я, краснея от вида молодого человека. — Доброе, — отозвался Тэо, медленно направляясь ко мне. — А где Ахриман? — спросила я, когда он неожиданно встал ко мне вплотную и провёл двумя пальцами по моей щеке. Он прикоснулся к моим губам, и я почувствовала, что у него остановилось дыхание. Тонкая ткань полотенца и шёлк моей пижамы это единственное, что разделяло нас друг от друга. Глаза в глаза. Я сглотнула слюну и глубоко вдохнула сладкий аромат его тела, смешанный с пряным запахом геля для душа. О Боже! Голова пошла кругом. — Он убежал рано утром через каминный проход. Похоже, этот лабиринт имеет выход в пещеру Бафомета, — прошептал Тэо, не сводя с меня глаз. — Ты думаешь? — Иначе как бы он тут оказался… — пожал плечами молодой человек. — Ахриман позвал меня и привёл к тебе… Когда ты и Адель… Сумрачная тень пробежала по его прекрасному лицу, а лиловые глаза потемнели. — Насколько далеко мы с ней зашли? — Мне сложно судить… При мне вы целовались… Ну и ты обнимал её… — пролепетала я, чувствуя, как нежданный комок вновь подкатил к горлу при одном только упоминании о вчерашней сцене. Тэо хмурился все сильнее, а я не смогла сдержать эмоций и слёз, которые неожиданно потекли из глаз. Тэо вытер влажные дорожки с моих щёк, неожиданно наклонился и поцеловал меня очень нежно. О, Господи! Я моментально уловила его импульс и запустила пальцы во влажные волосы. Руки молодого человека соскользнули на мои ягодицы, сжали их, и он со стоном вдавил меня в свои бёдра. О боже! Я впилась в его губы, будто бы от этого поцелуя зависела моя жизнь. — Иди в душ, если не хочешь, чтобы я отымел тебя на полу прямо здесь, — прошептал он в мои губы, и его дыхание стало прерывистым и рваным. — Я выбираю пол, — неожиданно для себя самой храбро заявила я. Невероятное вожделение заполнило меня всю, сметая всё на своем пути — все сомнения и мрак прошедшей ночи. Тэо довольно улыбнулся — Идём в ванную. Он взял меня за руку и повёл в спальню. Тэо открыл смежную дверь. Ванная комната просто огромная. Кругом был мрамор аквамаринового оттенка, голубая душевая кабина и ванна с каменными ступенями, в которой бы легко поместилось человек шесть. Бог ты мой! Живут же люди! Он подвёл меня к огромному от пола до потолка зеркалу на стене и встал у меня за спиной. — Подними руки, — скомандовал он. Я послушно выполнила его требование, и он снял мою шёлковую пижамную кофту через голову, оставляя обнажённой по пояс. Не отрывая от меня глаз в отражении, он медленно стянул с меня пижамные штаны и кружевные трусики. Тэо остановился и посмотрел на моё отражение. — Посмотри на себя, вот такой я тебя вижу, — его голос звучал мягко и чуть хрипло. Он накрыл мою грудь ладонями и начал чувственно массировать, скручивая соски пальцами, отчего они набухли и вытянулись. — А-а-ах! — застонала я, выгибая спину, поощряя его руки. С изумлением посмотрела в зеркало на охваченную страстью распутную девушку, а затем отвела взгляд, заливаясь краской от столь откровенной сцены. Прекрасный, словно ангел молодой человек ласкал мою грудь, живот и бёдра, а черноволосая девушка с короткой стрижкой чувственно извивалась под его ладонями. Я ощутила его нежную кожу спиной и возбуждённый член через ткань полотенца. Тэо лизал и покусывал мою шею, оставляя влажные дорожки, доводя меня до исступления. — Ты такая сладкая… — пошептал он. — Тобой невозможно пресытиться… Смотри… Смотри на себя… Разве может кто-то сравниться? И я вновь посмотрела на наше отражение. Его пальцы на моём клиторе, внутри меня. Мои синие глаза затуманены, а тело подёргивалось от сладостных спазмов. Я была отравлена Тэо, моим Тэо, моим любимым. — Ты должна запомнить нас ТАКИМИ. Никогда не сомневайся во мне, — пробормотал он. Его рука двигалась всё сильнее и интенсивнее, распаляя меня, заставляя стонать и тереться о его бёдра. Поймав потемневший от желания взгляд лиловых глаз в отражении, меня скрутило узлом и добило окончательно. Я убрала его руку и повернулась к нему лицом. Осторожно провела ногтями по его гладкой груди и опустилась на колени, стаскивая полотенце с его бёдер, высвобождая эрегированный член. Прежде чем Тэо сумел что-либо сказать, я взяла его в рот и начала интенсивно сосать, наслаждаясь удивлением молодого человека. Потрясённо расширив лиловые глаза, Тэо наблюдал за мной. Он впился пальцами в мой затылок, ещё глубже проскальзывая в мою глотку. Я сосала всё сильнее и сильнее, пробуя его на вкус, даря невероятное наслаждение, и от этого чувства мне становилось ещё приятней… — М-м-м, — урчала я от удовольствия, вращая языком, заглатывая его ещё глубже. Он очень вкусный… Нежный и твёрдый одновременно… И весь мой… — Нами… Я сейчас кончу… Остановись… — задыхаясь, умолял молодой человек, пытаясь отстраниться. Ну, нет! Я тебя не отпущу. Ты МОЙ! Сейчас я твоя хозяйка! Я обхватила его бёдра руками и стала сосать ещё интенсивнее, ощущая, что он находился уже на грани. Тэо закрыл глаза, поднял голову и со стоном обильно кончил мне в рот, сотрясаясь от спазма. Молодой человек открыл свои глаза и поглядел на меня сверху вниз, как я высасывала из него последние капельки, довольно облизывая губы. — Чёрт возьми, Нами… — ухмыльнулся он. — Это было просто… невероятно… Его лицо внезапно помрачнело. — Ты точно НИКОМУ не делала этого раньше, кроме меня? — аметистовые глаза глядели на меня строго и сосредоточенно. — Конечно же, нет… Просто… Не знаю… Инстинктивно делала так, как думала правильно… — Хорошо, — со вздохом облегчения ответил Тэо. — Я буду должен тебе оргазм… Мы вместе приняли душ, и пока я сушила голову феном Тэо долго разговаривал по телефону. — Что-нибудь случилось? — спросила я, наблюдая, как он открыл входную дверь и взял картонную коробку из чьих-то рук. — Ничего. Мне просто принесли заказ с кухни… — ответил молодой человек, вытаскивая плетёную корзинку для пикника из коробки. — Сегодня суббота, занятий нет, поэтому мы можем целый день провести вдвоём. Я с интересом посмотрела на корзину, которая была точной копией той, что приносил Брант на концерт «Рубедо». Неужели Тэо приложил руку и к тому нашему пикнику? — А как же Адель и твой отец? — удивилась я — Отец в отъезде, а Адель не высунется из своей комнаты до вечера, — ответил Тэо, натягивая на себя синие джинсы и белую футболку. — Ты уверен? — настороженно спросила я. — Абсолютно. Нори подмешал ей в чай снотворное зелье вместо успокоительного. Она гарантировано проспит целый день. К тому же после того что натворила вчера, я думаю, она не пойдёт жаловаться отцу. Я надела джинсы, футболку и кеды, которые предусмотрительно принёс мне Тэо из моей комнаты, пока я спала и мы, взявшись за руки, отправились в каминный проход, где нас уже ждал Ахриман, виляя хвостом. — Я позвал его, чтобы он показал нам, как попал сюда, — сказал Тэо, почёсывая довольного фамильяра за ухом. Он достал из плетёной корзинки несколько ванильных сухарей и скормил их волку. — Это самый настоящий лабиринт! Возможно, он испещряет весь колледж, и кто ещё знает, куда это сооружение имеет выходы… — задумчиво проговорила я. — В целом ты права, — кивнул Тэо. — Я исследовал только малую его часть и был удивлён количеством потайных проходов… — И куда они ведут? — спросила я. — Да много куда… В основном в другие комнаты через камины или галереи планетарных башен. — Что? — потрясённо воскликнула я. — В галереи планетарных башен? Внезапная догадка яркой вспышкой осветила мой мозг — так вот почему я ничего не увидела на записях с камер слежения! Тот кто причастен к таинственным случаям, произошедших с моими подругами вполне мог воспользоваться этим лабиринтом из проходов и попасть в галереи планетарных башен, минуя лестницу, где стояли камеры… И если камины в комнатах студентов имеют точно такие же проходы, тогда становится понятным, как злоумышленник проникал к девочкам в спальни, оставлял рисунки Уаджет, а потом уничтожал улики. Возможно этот некто таким же образом оставил на моей двери знак Лилит… Кто же ещё мог знать о системе потайных тоннелей? Перед глазами тут же всплыла картина коленопреклонённой Адель Ито перед фигурой в капюшоне, которая так и не вышла из пещеры Бафомета… Точнее вышла, но другим путём… Возможно ли?.. — Ты меня вообще слушаешь? — недовольно отозвался Тэо, тронув моё плечо, вырывая меня из водоворота размышлений. — А? Что ты сказал? — Проехали, — недовольно пробурчал молодой человек. — Прости. Я просто задумалась… — Оно и видно, — отвернулся он Я поднялась на цыпочки и примирительно чмокнула его в щеку. — Этого мало, — глухо отозвался Тэо. Я обхватываю его шею руками, и мои губы впились в его рот в страстном поцелуе. Корзинка для пикника упала на пол и руки Тэо прижали меня к себе. Мы целовались долго, жадно заглатывая воздух, утоляя жажду друг друга. — Когда-нибудь я трахну вас здесь, мисс Мацудо, прямо в этом лабиринте… В полной темноте… — прошептал Тэо, с трудом оторвавшись от моих губ. — Но не сегодня… Иначе мы так и не выберемся наружу. Он поднял корзинку для пикника, взял меня снова за руку, и мы продолжили свой путь по извилистому узкому коридору. Наконец, впереди замаячил слабый свет. Пройдя несколько метров, мы уткнулись в стену с узким проходом, в который можно было пройти только боком. Ахриман первым прошмыгнул в него, и мы с Тэо последовали за ним. Спустя минуту я и молодой человек действительно оказались в пещере Бафомета, проход в которую был хитро замаскирован за каменной статуей самого древнего Бога, и разглядеть его можно было, только зная наперёд, что он там есть. Мы переглянулись с Тэо и рассмеялись словно дети, приключение которых привело к неожиданным открытиям. Выйдя из пещеры наружу, молодой человек повёл меня вглубь леса. — Какой чудесный день! — воскликнула я с воодушевлением, осматривая пышную зелень вокруг. На сердце у меня неожиданно потеплело, и жизнь вдруг заиграла яркими красками. Удивительные звуки природы выливались в журчании воды, шелесте травы, потревоженной невидимым зверем, в песнях многочисленных птиц, весело щебетавших на ветках. Это был прекрасный летний день, и я незаметно для себя поддалась очарованию дикой природы. Тэо осторожно вёл меня по заросшей тропинке, сквозь заросли ежевики, меж молодых деревьев дикой вишни и яблоней. Всё вокруг было наполнено свежим запахом молодой листвы и земли. — Куда мы направляемся? — спросила я Тэо, замечая, что тропинка стала совсем теряться в траве. — Увидишь, — ответил он, загадочно улыбаясь. Он шёл вперёд, и казалось, совсем не смотрел на постепенно исчезавшую тропику, как будто ориентировался по другим, известным лишь одному ему признакам. Лес напоминал бесконечный лабиринт, совсем как потайная система проходов колледжа. Я немного нервничала, что мы можем не найти обратную дорогу, ведь Ахриман остался у пещеры Бафомета, но Тэо чувствовал себя великолепно и уводил меня всё дальше и дальше. — Тебе не больно идти босиком всё это время? — поинтересовалась я, разглядывая его ноги, чтобы нарушить затянувшееся молчание. — Нет, — покачал головой Тэо. — Я очень люблю бродить босиком, и если бы была возможность, я бы выкинул всю свою обувь. — Это интересно, — вздохнула я. — Потому что Теодор постоянно ходил босиком, и когда Мина его впервые увидела, то поразилась загрубевшим ногам с въевшейся грязью. — Вот оно что. А я-то всё думаю, откуда у меня такая нелюбовь к обуви, — усмехнулся Тэо. Наконец спустя час нашей пешей прогулки мы вышли на небольшую поляну, усыпанную полевыми цветами всех цветов радуги. Солнце находилось в зените, озаряя поляну ярким светом. Трава необыкновенного зелёного оттенка была очень сочной и еле уловимо колыхалась на ветру. Как же здесь было хорошо! Тэо расстелил покрывало и открыл корзинку для пикника, доставая оттуда сэндвичи с индейкой, фрукты, нарезки сыров и овощей и бутылку домашнего лимонада. — Это идеальное место для пикника, — сказала я, откусывая кусочек от потрясающе вкусного сэндвича. — Да. Но на самом деле я привёл тебя ради очередного урока магии, — ответил Тэо, делая глоток лимонада из стаканчика. — Вот как? — удивилась я. — А какое отношение к магии имеет это прекрасное место посреди леса? — Самое что ни на есть прямое. Оглянись вокруг. Что ты видишь? — Ну-у-у… — начала я, чувствуя скрытый смысл в его вопросе. — Тоже, что и ты, наверное… Лес, поляну, небо, солнце… Природу… Жизнь… — Вот именно, — кивнул Тэо. — Жизнь. Жизненная энергия и умение с ней взаимодействовать, это первое отличие магов от людей. Если маг не будет постоянно подпитываться этой энергией, но он очень быстро кончится, поскольку все наши магические манипуляции отъедают огромное количество сил и такие большие перегрузки нужно обязательно компенсировать. Проблема людей заключается в том, что они являются сами себе батарейками. Всё что съел с пищей, такое количество энергии и получил. И так устроены, по сути, все живые организмы на планете Земля. — Ты имеешь в виду пищевые цепочки? — Да. Именно, — кивнул Тэо. — Но главное назначение этих цепочек заключается в перераспределении и усвоении жизненной энергии, которую излучает звезда нашей Солнечной системы. Молодой человек достал из кармана джинсов небольшую карту, на которой была изображена обнажённая девушка, льющая воду в водоём и на цветущую поверхность земли. Над её головой висели несколько маленьких и одна большая звезда. — Это карта XVII Аркана мажорной масти под названием «Звезда», и она отображает механизм круговорота жизненной энергии на нашей планете. Сама карта — схематическое изображение этого самого процесса. Звезда по имени Солнце, представленная в виде девушки, даёт свою энергию, которую в больших количествах поглощают растения, дальше их поедают травоядные с огромных площадей. Растения растут гектарами, а травоядные, как комбайны собирают их и перерабатывают, усваивая, таким образом, солнечную энергию. Потом эта энергия в свою очередь поедается хищниками через плоть травоядных. Хищник бегает, охотится, излучая своё тепло в пространство… Когда любой живой организм умирает весь запас неизрасходованной жизненной энергии попадает в Лимб, мир мёртвых, а оттуда, пройдя определённую степень очистки, возвращается назад к Солнцу. Благодаря жизненной энергии мы можем творить магию, питая и усиливая наше сознание, лечить себя и других. В разных магических традициях подобную энергию называли по разному — Праной в индийской, Ци или Чи в китайской, Ки в японской… — По-моему эта теория притянута за уши, — скептически заметила я. — Ведь на планете есть живые организмы, которые живут без солнечного света. Например, под землёй или на глубине океана. — Жизненная энергия это не то же самое, что и солнечный свет, — возразил Тэо. — Я сказал, что её излучает Солнце, но не сказал, что это именно свет. Поэтому жизненную энергию могут чувствовать маги. Обычным людям эта дверь закрыта. Они могут употреблять её только с пищей. — Получается, маг вообще может не есть? — удивилась я, наблюдая, как молодой человек отправляет в рот дольку помидора. — Ну, прожить без пищи ему удастся однозначно дольше, чем человеку, но питание нам всё равно необходимо. Мы же всё-таки потомки нефилим, полукровок, а значит мы всё равно наполовину люди. — А может такое случиться, что эта самая энергия закончится? — Жизненная энергия разлита повсюду. Её очень много и этот источник неисчерпаем. Чтобы он закончился нужно, чтобы полностью исчезли все живые организмы. Работая с жизненной энергией, маг приобретает особую власть над миром. Он может контролировать эпидемии болезней, чувствовать энергию растений. Нори, например, достиг на этом поприще большого мастерства. Он виртуозно владеет тем, что называется зелёной магией. Мой брат умеет видеть свойства растений, ничего о них не зная наперёд, и их жизненную наполненность, что очень важно при создании зелий. Умелый травник может сделать из обычного кустика мощный амулет или артефакт, поэтому вся комната Нори к ужасу горничных увешана всевозможными букетами из сухих трав. Он знает, какие растения могут создавать энергетическую защиту, а какие служат оружием нападения. Нори мне как-то рассказывал, что существуют некие цветы мёртвых, которые клали в гробницы фараонов. Эти цветы обладают уникальным энергетическим полем, препятствующего разложению эфирного тела. — Эфирного тела? — удивилась я. — Что это такое? — Это часть нашего тела, которое невозможно увидеть глазами. Человек является не только сложным биологическим объектом, но и энергетическим, в котором выделяется семь тел. Самое плотное и низкочастотное — это наше физическое тело, которое можно потрогать руками. Далее идёт эфирное тело, оно завязано на энергетический центр в районе моче-половой системы, потом идёт Астральное тело, завязанное на область пупка, а остальные четыре носят просто названия ментальных тел. Они высокочастотны и формируются благодаря нашему сознанию. Все, кроме этих ментальных тел, с приходом смерти исчезает. После смерти эфирное тело разлагается в течение девяти дней, астральное — сорока. Поэтому в религии существуют поминальные службы, именно по истечению этого срока человек уходит с земного плана как бы по частям… И эти части всего лишь тонкие тела, которые никто, кроме магов увидеть не может. — А зачем тогда египтяне клали мёртвые цветы в гробницу умерших фараонов? — удивилась я. — Для чего сохранять эфирное тело, если человек умирал? — Для защиты тела и препятствия разложению, естественно. Египтяне, как ни один народ, разбирались в некромантии. Они умели оживлять покойников и для этих целей изготовляли свои мумии. Любая такая мумия приравнивалась к Осирису, божеству, которому по легенде первому из нефилим удалось победить смерть и вернуться из мира мёртвых. Их теория лежала в основе простого принципа — если суметь сохранить все три низкочастотных тела после смерти — физическое, эфирное и астральное, то покойника можно вернуть к жизни. — Ничего себе! — воскликнула я. — И ты умеешь это делать?! — Нет. Не умею, — вздохнул Тэо. — Эта область магии чрезвычайно сложна и требует особого искусства и сил… Мне ведь не удалось вернуть маму из комы, как я не старался… Ведь, что такое кома, по сути — это отделение ментальных тел от физического, эфирного и астрального без наступления смерти. То есть организм живёт и функционирует, а его ментальные тела не могут вернуться назад. Грубо говоря, это живое тело без души… Без всего того, что составляет наше сознание и наше «Я»… — Но ведь люди порой выходят из комы… — Да выходят, если постепенно организм излечивается от органических поражений мозга, что служит основной причиной того, что ментальные тела отделяются от физического при жизни. Если же это спаивание проводить искусственным путём, при помощи магии, как утверждают древние египетские свитки, то чтобы это сделать, нужно направить огромный поток энергии Бафомета, который и склеит эти тела вместе. Так, по сути, они мумии и оживляли… — Но… Но мы же с тобой смогли создать большое количество этой энергии, которая из зимы сделало лето… — Этого недостаточно. Нужен проводник для концентрированной направленности. В нашем случае энергия Бафомета просто изливалась в пространство, заставляя природу расцветать… К тому же при искусственном спаивании тел со временем всё равно происходит отторжение, если в теле есть какой-то изъян. Поэтому все мумии египтян были одноразовыми… То есть их могли воскресить лишь однажды, но потом природа всё равно брала своё. Живой труп не может долго существовать в нашем мире… К тому же ментальные тела, которые выдёргивали из Лимба, с течением времени могли воплотиться уже в другом теле. — Ты упомянул про проводники, которые помогают концентрировать и направлять большой поток энергии… А что это вообще может быть такое? — Артефакты, естественно. Что же ещё… — ответил Тэо, пожав плечами. — По преданиям, что дошли до нас от Великого Магистра, Орден Тамплиеров владел двумя такими артефактами, которые обеспечивали их могущество — Головой Бафомета и Чашей Святого Грааля. Говорят, что Святая Инквизиция искала их с особым упорством после разгрома Ордена. Потому что при помощи Головы Бафомета можно было уподобиться самому Бафомету, стать князем материального мира — владеть невероятным богатством и могуществом, повелевать рождаемостью, природой, отделять или соединять ментальные тела с физическим телом… Спектр применения широк, в зависимости от умения и знаний мага. Когда десять лет назад на территории замка Мунсаль обнаружили пещеру Бафомета, сам идол был без головы и прежний клуб Алхимиков сделал вывод, что если артефакт на самом деле и существовал, то хранился именно в этой пещере… Но они ничего не нашли, а голову изготовили позднее сами, чтобы каменный демон смотрелся законченным. — А Чаша Святого Грааля? Что из себя представляла? — Этого точно никто не знает… Но легенда гласит, что это уникальный артефакт, который умеет лечить любую органику, какими бы смертельными не были раны или болезнь… — Но разве ты не говорил о том, что маги умеют управлять жизненной энергией и лечить людей… Зачем нужна тогда эта Чаша? — Сравнила тоже, — усмехнулся Тэо. — Всё зависит от уровня мага и его искусства. Я, например, могу вылечить что-нибудь не очень серьёзное — насморк или ОРЗ, ну или предотвратить пневмонию, как в твоём случае, когда ты провалилась под лёд… но лечить серьезные заболевания… для этого у меня нет таких сил и знаний. Поэтому сильные маги во все времена изготавливали артефакты или волшебные предметы, которые помогали им творить серьёзную магию без потери собственных сил… — Всё это кажется очень красивой сказкой! — воскликнула я. — Поэтому я и привёл тебя сюда, чтобы ты смогла на практике увидеть всё сама. Наш сегодняшний урок — это жизненная энергия… Если грамотно накачать ей ментальные тела, то это даст тебе способность видеть Внутренним Взором Мир Духов. С этими словами Тэо сел у меня за спиной, прижал к себе и закрыл ладонью глаза. — Опусти веки и расслабься. Помнишь урок с чёрной точкой? Я кивнула. — Хорошо. Сейчас нужно проделать то же самое. Сконцентрироваться так, чтобы весь мир исчез, кроме моего голоса. Обнажённая дева на карте Таро означает восприятие интуицией. Ты не должна думать или оценивать что-либо. Просто чувствуешь мир сердцем, без тени сомнения и прочих условий. Дева одним кувшином черпает воду, другим выливает на землю… Это и есть круговорот жизненной энергии. Пока мы живы, мы эту энергию потребляем, но со смертью отдаём назад Источнику. Всё рождается и умирает, чтобы возродиться вновь… Извечный круговорот жизни… Растения, насекомые, рыбы, птицы, животные, люди… Всё смертно и все наполнено жизненной энергией, которая перетекает от существа к существу и назад к Источнику… Сейчас мы на поляне… Ярко светит Солнце… Цветы и трава поглощают эту энергию… почувствуй это… Растения излучают эту энергию в виде зелёного свечения… Потом её поедают травоядные, а травоядных хищники… Ощути, как этой энергии много вокруг… Начни дышать ей через лопатки… Голос Тэо уплывал всё дальше и дальше, засасывая меня будто в воронку. Потом произошло необыкновенное — мощный зелёный поток, чуть вязкий и немного солёный, с вкраплениями золотых блёсток ударил между лопаток. Тело завибрировало… Было ощущение, будто я пью необычайно вкусный живительный напиток, от которого на душе становилось радостно и тепло. Зелёный коктейль бурлил в моей крови искрящимися пузырьками шампанского. Я вдохнула полной грудью и открыла глаза. — О, Боже! — воскликнула я, озираясь вокруг. — Добро пожаловать в мир духов, моя девочка… В МОЙ мир… — ответил Тэо, прижимая меня к себе ещё сильнее, опираясь подбородком на мою макушку.