six
3 марта 2020 г. в 17:47
Первый день в Юэй вышел невнятным. Обычно в первый день знакомятся со школой, а тут нас познакомили с классным руководителем да его «вседозволенностью». И как прикажете, в таком случае, ориентироваться в громадине Юэй? Я-то смогу, Эффект бабочки поможет, но остальные? Я подавила вздох. Хотя бы расписание выдали, и на том спасибо. Нужно будет потом обсудить с Хитоши и Кейко, у меня нет ни малейшего желания самой пытаться разобрать иероглифы.
В раздевалке, меняя спортивный костюм на школьную форму, я опять игнорировала одноклассниц, хотя на этот раз они активно пытались выйти на контакт. Я, как получилось, на пальцах объяснила, что без своего переводчика разговаривать не собираюсь, а после, поймав Хитоши под ручку, как можно быстрее смылась с территории школы. Ну их. Если бы поймали — такой допрос устроили! Не все, но Момо… Синдром отличницы во всей красе, щедро сдобренный искренним желанием помочь другим — это страшно.
К тому же, если бы нас поймали одноклассники, то потом исключительно меня поймал бы кое-кто ещё. И с «кое-кем» сейчас разговаривать совершенно не хотелось. Нет уж, я, пожалуй, перенесу нашу встречу на завтра.
— Везёт, — пробормотал Хитоши, когда мы уже, отдышавшись, ждали поезда. — Мне пришлось говорить.
Я кивнула. Более чем уверена, что мальчишки — не меньшие сплетники, чем девчонки. За исключением Кацуки, конечно же. Вот уж кто ничем, кроме себя, своей причуды, Всемогущего и «Деку» не интересуется… Редкий тип людей, которые умудряются вызывать своим поведением и неприязнь, и смех. А Изуку его боится, это видно даже без моей причуды. Не знаю, может, Кацуки реально делал что-то такое, из-за чего его стоит бояться. По мне так — обычный избалованный ребёнок. Много ругается, много кричит. Причуда тоже громкая. А толку? Стоит ему ранить кого-то по-настоящему, и всё, конец геройской карьере. Лицензию не выдадут, если узнают.
«Думал уже над заданием сенсея?» — спросила я, когда мы сели. Ехать предстояло недолго, пятнадцать минут — и мы на нужной остановке. Хитоши передёрнул плечами. — «И как оно?».
— Спорим, половина класса скажет, что самый опасный — кто-то из нас двоих? — насмешливо сказал он. — А другая половина назовёт или Бакуго, или Тодороки.
Я кивнула. Тут даже спорить не надо, всё и так ясно. Кацуки и Шото успели показать силу своих причуд, мы удостоились выговора перед всем классом за свою тщательно спланированную операцию. Из кого ещё выбирать? Остальные подростки никак друг перед другом не выделились, знание о причудах у всех поверхностное.
Самое смешное, что правильного ответа на это задание нет. Может, я сужу со своей колокольни, слишком привыкшая к многочисленным «если», но мне кажется, что Айзава хочет услышать нашу аргументацию. Иначе бы ещё ситуацию указал.
Если мы возьмём... ну, положим, встречу один на один с незнакомцем, то, конечно, самым опасным будет Хитоши. Один звук, обращённый к нему — и человек уже стоит на месте, беспомощный, делай что угодно. Если же, скажем, противник знает о наших причудах, то самым опасным кажется или Кацуки, или Шото. Я, помотав мысль в голове, склонилась к первому. Если льдом ещё можно обездвижить, то взрывы направлены исключительно на атаку. Кацуки с такой причудой может и случайно прибить. Всё то же относится ко встречам с несколькими противниками.
Что касается меня… я вздохнула. Меня нельзя назвать опасной в привычном для всех смысле. Если мы берём всё ту же встречу один на один, от меня мало толку. Усилия, которые я потрачу на подбор и реализацию тех обстоятельств, когда у меня получится победить, несравнимы с усилиями других. Но вот если я смогу позвать кого-то на помощь… всё меняется. Потому что информация — это самая опасная штука в мире, когда её правильно используешь. А какой-нибудь герой с сильной причудой на моей стороне будет прекрасным подспорьем для «правильного использования».
— Я выберу Бакуго. Или тебя, если Айзава-сенсей допустит несколько вариантов ответа, — задумчиво протянул Хитоши. Я ткнула пальцем ему в грудь. — Меня? Ого, Лейко, я польщён.
Хитоши может вывести из себя даже того, кто знает о его причуде. Когда ему хочется, он безумно раздражающий! И, главный аргумент в его пользу, он умеет себя контролировать, в отличие от того же Кацуки. Это тоже важно. Если поведением нашего взрывного мальчика управлять могут все, так как вывести его на гнев легко, то Хитоши, наоборот, играет роль кукловода.
Кейко, вечером выслушав наш пересказ первого дня в школе, наградила каждого донельзя разочарованным взглядом и печальным вздохом. Полагаю, человеку, который и в младшей, и в средней, и в старшей школе была одной из главных заводил своего класса, такие ужасы социализации слушать больно. Но будто она не знала, что мы с Хитоши два сапога пара! Я показала ей язык, а потом десять минут упрашивала записать развёрнутый ответ на задание Айзавы. Можно было бы попросить Хитоши, но зачем, когда сестра так близко, буквально в трёх шагах?
Следующим утром, направляясь в школу, мы обсудили расписание. Оно вообще было достаточно забавным: с утра и до обеда шли обычные уроки, после — или сразу занятия с «геройским» уклоном, или один-два обычных урока, и только потом героика. День получался куда более загруженным, чем должно было бы быть в обычных старших школах. Впрочем, неудивительно. Мы же будущие герои, защитники Японии, должны быть сильными, благородными и образованными.
— Некоторые уроки ведёт Всемогущий, — пробормотал Хитоши. — Поверить не могу. У него отпуск такой?
«Всё сложнее», — коротко ответила я, не собираясь ему лгать, но и выкладывать всё не спеша. Самой бы для начала в деталях разобраться. Хитоши вскинул брови, но настаивать на продолжении не стал, в который раз просматривая расписание. Было, чему удивляться — занятия вели настоящие про-герои. Не очень известные, за исключением Всемогущего, но всё же.
На литературе я откровенно зависала, и преподаватель — Цементос — сжалился надо мной и после первых нескольких раз особо не одёргивал, зато в конце урока попросил подойти к нему и предложил не мучиться с произведениями самостоятельно, а воспользоваться аудиокнигами. Я поблагодарила. Конечно, я уже не первый год так читала, но всё равно приятно за проявленное внимание. Цементос показался мне достаточно лояльным преподавателем: спокойный, добрый, если ещё и чувство юмора имеется, будет просто находкой.
Сущий Мик терпеть мои «выпадания» не собирался. Я, впрочем, была к этому готова, и, когда он вызвал меня к доске, выбрала грамматически правильный вариант из трёх предложенных. И как ему сказать, что любой подобный выбор для меня окончится заведомо правильным результатом? В итоге предпочла ничего не говорить. Я ведь только в форме тестов и могу на его уроках работать. Даже на жестовом языке ничего не объяснить: жестовый английский я не учила, не видела особого смысла.
Математику вёл Эктоплазм, но меня, честно говоря, нисколько не интересовал преподаватель. Потому что на этом уроке я отрывалась! Мне отнюдь не нравилось ничего не делать, но ощущать своё бессилие перед обычными иероглифами или буквами хотелось ещё меньше, так что почти на всех уроках в школе я лишь пародировала деятельность. Но вот точные науки… Они стали моей любовью в этом мире! Помогало держать мозги в тонусе. Конечно, ответы я не проговаривала с места, а писала у доски или поднимала над головой блокнот с крупно написанными цифрами, но было весело! Эктоплазм тоже был в восторге.
— Мне сообщили, что у тебя могут возникнуть проблемы с учебой, — сказал мне учитель после урока. — Но, как я смотрю, они не касаются математики?
— Любых точных наук, — влез в наш диалог очень медленно собирающийся на обед Хитоши. Не иначе как специально решил помочь мне объясниться. — Дислексия затрагивает функции речи, чтения и письма. С пониманием цифр всё хорошо.
— Это отлично! — Эктоплазм улыбнулся. Улыбка у него выглядела неприятно, но её сглаживало искреннее довольство, с которым он говорил. — Надеюсь, ты будешь усердно учиться, Сугавара.
Я вежливо поклонилась, не способная ему ответить, и Эктоплазм, подхватив какие-то свои бумаги, вышел из кабинета. Мы с Хитоши тоже поспешили в столовую, так как ни он, ни я, ни тем более Кейко готовкой обеда с вечера или с утра не озаботились. Я поленилась, у Кейко были и свои дела, Хитоши готовить просто не умел, хотя у меня в голове уже созревали коварные планы по его обучению.
А вот после обеда — в Юэй кормили хорошо, десять из десяти по нашему общему с Хитоши мнению — началась веселуха для всего остального класса. Урок со Всемогущим. Героика. Хитоши, у которого любимым предметом была физика, по расписанию стоящая где-то в конце учебной недели, молча страдал. Когда я в пару предложений обрисовала то, что должно вскоре произойти, он начал страдать активнее. Некоторые из сидящих за соседними партами одноклассников наградили такую реакцию странными взглядами.
«У нас будет шоу», — попыталась успокоить его я. — «И костюмы посмотрим».
— Только поэтому и держусь, — фыркнул Хитоши, и мы оба прыснули.
Оба ведь понимали, что страдания эти лишь вполовину настоящие. Ему завидно смотреть на людей с куда более подходящей для героики причудой? Завидно, но из этого будет состоять вся его жизнь. Интересно искать пути к победе над ними? Интересно и, помимо этого, полезно. Обидно будет, если проиграет? Не то слово! Но как будет хорошо, если он победит! Я промотала несколько вариантов будущего в голове и подняла руки, чтобы посоветовать, как выгоднее будет давить на противника, но Хитоши покачал головой. Я поморгала, но послушно опустила руки. Не хочет? С одной стороны, логично, не всегда же ему на меня полагаться. С другой стороны… так странно. Я привыкла помогать ему.
Уже переодевшись, я с интересом рассматривала костюмы одноклассников. Одежда — точнее, её отсутствие — на Момо и Эйджиро заставили удивлённо вскинуть брови. Ладно, Эйджиро, он мальчик, открытым торсом никого не удивишь, но Момо? Я чуть склонила голову на бок, пытаясь вспомнить, какая у неё причуда. Ах, точно. Она умеет доставать вещи из своего тела, помню-помню. Очень удобная способность. Но если ей нужны открытые участки тела, то такая эротика не обязательна. Решила играть по-грязному и пользоваться своей фигурой для рейтингов, что ли? А такая, казалось, милая девочка...
— Ты умеешь стрелять из лука? — спросил меня… Денки. Я замешкалась, вспоминая его имя, а потом просто кивнула. Ну что за глупый вопрос! Если есть в геройском костюме, значит, умею. — Круто! Наверное, приходится выворачиваться, если причуда не атакующая?
Оставалось только ещё раз кивнуть. Спустя пару секунд Денки внезапно побледнел и отошел. Я закатила глаза, когда Хитоши подошел ко мне из-за спины, но ничего не сказала. Вроде как и говорить с одноклассником не хотелось, а вроде как зачем пугать бедного парня? Он в любом случае не смог бы со мной долго болтать — я не была настроена на диалог, а значит, никак не собиралась избавлять его от своего гнетущего молчания. Но в ком-то взыграла ревность! Я всё-таки не удержалась и ущипнула Хитоши за предплечье, тут же понимая, что щипок не достиг цели: ткань его костюма была какой-то слишком гладкой, выскальзывающей из пальцев, но одновременно достаточно плотной. Такая и защитит, и не позволит схватить.
Мой костюм был не таким. Его нельзя было назвать безумно закрытым, но и то чудо, что было надето на Момо, он не напоминал. В конце концов, эскизы рисовала Мика… Если бы не плотность ткани (которая, как задумывалось, сможет немного смягчить мои падения и не дать мне содрать кожу), можно было подумать, что это обычная одежда. Ещё было много сумочек, в самой большой из которых что-то лежало (и я даже догадывалась, что), и, конечно же, лук.
Какой это был лук! Я уже успела облапать его со всех сторон, провести дрожащими от восторга пальцами по тетиве, пересчитать стрелы и прочитать лежащую в колчане инструкцию. Во-первых, лук был очень, очень хорошим, достаточно жестким, чтобы стрелы летели далеко — но при этом тетива натягивалась настолько легко, будто он был учебным. Не иначе как супер-технологии Юэй. Оперение лежащих в колчане стрел отличалось по цвету, а сами стрелы — по своей начинке. Голубые, которых было большинство, были самыми обычными; розовые, если их перед выпуском активировать, при соприкосновении с целью взрывались. В записке пояснялось, что запрошенные мной стрелы с газом реализовать не удалось, но инженеры будут пытаться. Я не расстроилась. Взрывы — это уже хорошо. Если нет времени натягивать тетиву, я могу их активировать и просто так бросить, тоже бабахнет.
Пока Всемогущий объяснял уже освоившимся в его обществе подросткам — быстро они — план занятия, я щёлкала варианты. Команду, в которую я попаду, я выяснила ещё с вечера и уже несколько раз умудрилась её совершенно не специально сменить. Решив не колебать эту и так шаткую переменную ещё больше, я сосредоточилась на том, что же мне делать, чтобы выиграть с уже заданными параметрами.
Пока все столпились рядом со Всемогущим, вытягивая жребий, который определит пары, я вытащила из своего самого большого подсумка… мини-дрона. Выглядел мой переводчик с жестового на японский именно так: маленький, летающий и тёмно-синий. В цветах костюма, получается. Я подошла к Всемогущему, последняя вытянула единственную оставшуюся бумажку и ничуть не удивилась результату. Да, именно это я и видела в последний раз.
— Кажется, юная Сугавара уже успела заглянуть в будущее! — громогласно заявил Всемогущий.
Я пожала плечами и отошла к своему напарнику. Фумикаге наградил меня мрачным взглядом, я же растерянно вертела в руках свой «голос», пока, наконец, не нашла переключатель. Дрон тут же выскользнул у меня из рук и беззвучно завис за плечом. Я сделала несколько шагов в сторону. Дрон полетел за мной, всё так же бесшумно. Значит, где-то у левого плеча в костюме установлен маячок? Мило. Я осторожно подняла руки и посмотрела на уже не мрачного, но заинтересованного Фумикаге.
— Привет, — сказал дрон безэмоциональным голосом, следуя за словом, которое я сложила руками. Я довольно прищурилась. То, как звучали мои слова, меня не интересовало. Главное, что они вообще звучали. — Хочешь посмотреть на первый бой?
— Да, — медленно сказал Фумикаге. — Можешь пока сделать свой… голос потише?
— Ты не будешь против, если я буду тобой командовать? — не обращая на его слова внимания, спросила я. — Пожалуйста. Ты ведь слышал, какая у меня причуда.
Фумикаге распушил свои перья, но кивнул, явно нехотя. Кажется, понимал, что куда логичнее передать главенство мне, чем пытаться что-то сделать самому. Быстрая проверка будущего показала, что от своего решения он не откажется; довольным, впрочем, тоже не будет казаться, но кому вообще нравится подчиняться без каких-либо объяснений? Я поймала дрон и, одним глазом смотря на разворачивающуюся между Изуку, Кацуки и третьими лишними (Теньей и Очако) драму, пыталась подробнее разобраться в настройках своего «голоса». В процессе поймала взгляд Хитоши и показала ему большой палец, он в ответ усмехнулся. Дрон тут же попытался интерпретировать этот жест как слово, и я вздохнула.
Пока я понижала громкость (как оказалось, переключатель был встроен в перчатки, чтобы делать это быстро) и выясняла, что, похоже, настраивать дрон для определённых реакций на определённые жесты придётся не в полевых условиях, а там, где эту штуку производили, бой Изуку и Кацуки уже достигал своего пика.
— Мидория очень быстро реагирует на движения Бакуго. Сугавара-чан? — я подняла голову, когда поняла, что обращаются ко мне. Мина прищурилась. — У него ведь не смешанная причуда?
«Смешанными» причудами называли нечто вроде того, что было у Шото. Уникумы, которые могли управлять не чем-то одним, а, к примеру, двумя полюсами одной энергии (огонь и лёд) или и вовсе непохожими вещами. Встречались такие причуды очень, очень редко. Я, пока ходила на обучение по государственной программе, видела парочку таких. Но там сочетания были чудовищными.
Была, к примеру, девочка, которая могла копировать чужие способности и одновременно усиливала причуды — и свои, украденные, и чужие. Там, где Кацуки взрывом снёс бы машину, она снесла бы дом, затратив при этом то же количество усилий. Их минимум, понятное дело, тоже различался. И «усиление» происходило неконтролируемо! Если действие на других людей она ещё могла как-то пресечь, то себя усиливала всегда.
Меня как-то раз свели с ней. Сначала я попыталась воспользоваться Эффектом бабочки, пока она мне помогала, и это было интересно. Вероятности просчитывались в несколько раз быстрее, я могла с поражающей точностью (до секунды!) выбрать, насколько далеко мне нужно смотреть и, что самое интересное, видения не ограничивались по времени, мне нужно было останавливать их самостоятельно и переключаться на следующее «если». К сожалению, воспользоваться моей причудой адекватно у девочки не получилось: без усиления она могла кое-как, медленно, просчитывать вероятности, но усилением сделала себе хуже и потеряла сознание. Вывод: Эффект бабочки заточен под изменения моего тела.
— Нет, — ответила я. — Они просто хорошо знают друг друга.
— Бакуго и Мидория? — переспросил Эйджиро и нахмурился. — Они не выглядят друзьями…
Говорить, что о «друзьях» ничего сказано и не было, я не стала. И без очков видно, что дружескими чувствами в отношениях Кацуки и Изуку не пахнет. Адекватным соперничеством их ситуацию назвать язык тоже не поворачивался. Лезть глубже и выяснять, что же между ними происходит, мне откровенно не хотелось. Я решила поступить в этот класс не для решения проблем, которые меня не касаются; я решила поступить сюда, чтобы помочь победить супер-злодеев и тем самым обеспечить себе хороший старт в будущей профессии.
Но, на самом деле, если удастся придавить их раньше, чем угроза станет ужасающей, я не буду жаловаться. Я не настолько цинична, чтобы ставить чужие жизни ниже возможностей заработать побольше.
— Бакуго жесток… — пробормотал Фумикаге. — Я не удивлён, что он не набрал ни одного очка спасения на экзамене.
— Это не поведение героя, — фыркнул Эйджиро, скрещивая руки на груди, — это уже издевательство! Всемогущий, вы должны остановить эту битву!
— Он не остановит, — сказал дрон безжизненным голосом. Я посмотрела в спину Всемогущему, не зная, может ли он чувствовать мой взгляд, но надеясь, что может. — Больше так не делайте, пожалуйста. У Изуку будут очень сильно травмированы руки.
С секунду класс молчал. Мне же хотелось донести эту истину до Всемогущего. Я уже видела несколько раз далёкое и не очень будущее, где все ладони Изуку испещрены светлыми полосками шрамов, и мне это не очень-то нравилось. Да, ноги, которые он будет использовать в будущем — это хорошо, но ему бы сохранить свои руки до того момента, как сможет нормально применять способность… Учитывая силу Один за Всех, которую явно выгоднее использовать не двумя, а четырьмя конечностями, я сейчас пытаюсь не Изуку спасти, а делаю всей Японии одолжение.
Может, ему ещё и способ контроля причуды подсказать? Я прикусила губу, задумавшись. Безусловно, найти в вариациях будущего тот момент, когда Изуку мне рассказывает принцип работы своей способности, будет сложно, но я могу попробовать. Точно не буду напрягаться так же, как для Хитоши, впрочем. Получится — хорошо, не получится — дойдёт до всего сам.
— Подожди, ты знаешь, чем закончится каждый бой? — возбуждённо подскочил ближе Эйджиро. — И кто с кем будет сражаться?!
Я кивнула и… спрятала руки за спину, как бы обозначая, что ничего говорить не собираюсь. Лицо у парня вытянулось настолько обиженно, что мне почти стало стыдно. Хитоши негромко хмыкнул где-то за спинами одноклассников. Он отлично знал, что я была не тем человеком, что по заказу или просто так делится информацией о будущем. Рассказать Хитоши о том, что его касается? Без проблем. Рассказать семье о том, что касается их? Легко. Забросить предсказания ради развлечения, когда становится особенно скучно? Да, бывало и такое. Но эта ситуация смешной не казалась.
После завершения боя следовал разбор полётов, на котором больше всего сказала Момо. Я, слушая её, вскинула брови. Если бы ядерная ракета была настоящей, то тут бы всё взлетело на воздух? Если ещё с утверждением о том, что Тенья был самым эффективным участником (мне всё же казалось, что тут на максимуме своих возможностей действовал Изуку, но опустим…), я могла согласиться, то вот с этим — нет.
— С каких пор удар по бомбе запускает реакцию? — опередил меня Хитоши. — Прости, Яойорозу, но бомбы не так работают. Так что действия Урараки были вполне оправданы. Более того, если бы это была настоящая ракета, Иида не смог бы сдвинуть её с места.
— О, юный Шинсо! Интересная точка зрения! — ещё шире улыбнулся Всемогущий. — Тогда кто, по твоему мнению, был самым лучшим?
— Все справились не очень, — отрезал Хитоши. — Бакуго все мозги растерял, Урарака обнаружила себя и подвергла план Мидории риску, Иида тормозил, Мидория так и не научился нормально контролировать свою причуду.
— Но это не относится к сегодняшнему уроку! — воскликнула Урарака.
Хитоши пожал плечами. Весь его вид так и говорил: идти в герои с такой хорошей причудой, не научившись ей управлять? Фи. Я бы поняла его, если бы не знала, насколько недавно Изуку получил причуду. Но я знала, так что оставалось только помассировать виски. После разборок с дроном я не столько следила за боем, сколько прикидывала, каким образом победить, имея под рукой только лук и Фумикаге. Шансы выходили плачевные, но они всё ещё были.
Под плачевными шансами я всегда имела в виду их малочисленность. Мне ещё не встречалось ни одной ситуации, выход из которой вообще не находился. Совершенно другим вопросом была цена этого выхода, которая не всегда казалась приемлемой.
Я дёрнула своего напарника в сторону выхода из зала наблюдения за несколько секунд до того, как Всемогущий объявил нашу с ним команду командой злодеев, а команду Шото и Мезо — командой героев. По пути подхватила два грубых плана здания, но оба отдала Фумикаге. Мне они были не нужны, только время потеряю, если начну всматриваться. Время же было очень важным фактором: за небольшой срок «форы», который герои давали злодеям, мне нужно было объяснить Фумикаге нашу тактику.
Мезо обнаружит нас в любом случае, у него слишком хороший слух, а взрыв моей стрелы его не оглушит. Против этого сражаться бесполезно. Я считала секунды и то и дело проверяла будущее, стоя так, чтобы Фумикаге меня видел. Раз — как только Шото посылает по зданию волну своего льда, мы с Фумикаге по моему сигналу подпрыгиваем и приземляемся не на пол, а на услужливо растянувшуюся под нами тень, только после нескольких секунд ступая обратно на пол. Шото решил учесть, что я могу видеть будущее, и решил, что, пуская долгий заряд, а не одиночную быструю заморозку, он всяко нас обездвижит? Неплохо. К счастью, создаваемый Шото лёд производил достаточно шума, чтобы Мезо нас не услышал. Ещё несколько секунд без движения, чтобы Шото один зашел в здание, а его напарник перестал усиленно нас проверять, и можно осторожно готовиться к нападению.
Почти все лампочки на всех этажах я перебила, пока мы с Фумикаге поднимались наверх, так что его причуда чувствовала себя максимально комфортно. Не настолько, чтобы попытаться захватить контроль, но настолько, чтобы позволить нам победить. Я вздохнула, слыша неторопливые шаги Шото по лестнице, и кивнула в сторону раздающихся звуков, подбадривая Фумикаге, сама подходя как можно ближе к окну. Оп! — Фумикаге атакует безмерно удивлённого таким поворотом дел Шото, а я в эту же секунду опасно высовываюсь из окна и стреляю вниз, в дверь, ведущую в здание. Взрывная стрела не подводит, дверь заваливает, Мезо какое-то время не может помочь своему напарнику.
Я промотала варианты будущего. Эх, нет, дверь его надолго не задержит, скоро догадается, что можно влезть в окно. А нам как раз нужно продержаться ещё восемь минут.
Всемогущий заявил, что каждый бой проходит в одном формате: три минуты форы злодеям, десять минут непосредственно сражения. Шото, поднимаясь на верхний этаж, не особо торопился, уверенный в своей победе. Зря, зря… Я спустилась на пару этажей вниз и достала разрывную стрелу. Ну, раз уж я злодей, меня не должны волновать разрушения, верно? А через заваленные лестничные проёмы Мезо точно не пробраться.
Вопрос о том, как мы будем спускаться, я решила оставить на послепобеденное время.
Когда я вернулась обратно к полю битвы Фумигаке и Шото, от выделенного времени осталось пять минут. Высунулась из-за угла, посмотрела, как увлеченно они пробуют друг на друге свои причуды, перебрала варианты и достала из колчана обычную стрелу. Фумикаге не продержится до конца (обидно, когда проверяла в прошлый раз, он держался), тень имеет свою волю и свои пределы выносливости и в какой-то момент просто откажется разрушать постоянно тянущийся к хозяину лёд. Значит, мне надо что-то делать.
Итак, проверим теорию. Смогу ли я выстрелить в человека, зная, что попаду? Я перебрала варианты, убеждаясь, что при любом исходе Шото останется жив и, после выхода из медпункта, здоров. Натянула тетиву, подгадала такой момент, чтобы пробить Шото ногу… рука чуть дрогнула, и стрела ушла в сторону. Я планировала бедро, но получилось как-то слишком близко к колену. Шото вскрикнул, тень Фумикаге его, наконец, схватила так, что не шевельнуться. Кажется, даже счастливо скалилась.
Всемогущий по беспроводным наушникам объявил о том, что бой завершился победой «злодеев» — время ещё не вышло, но оба «героя» не были способны оказывать сопротивление. Я быстро проверила ближайшее будущее, одновременно перебрасывая лук через плечо и подбегая к Шото. Стрела плотно вонзилась в ногу, меня даже немного замутило, когда я это увидела.
— Прости, — безэмоционально извинился за меня дрон. — Я не знала, что ещё сделать, чтобы победить.
Аптечки у меня с собой не было. Стрелу не вытащишь — тогда кровь потечет сильнее, но если её оставить, Шото будет больно идти. Вон, уже сейчас морщится и буравит меня злым взглядом. Но злым взглядом он меня буравит, положим, потому что я его подстрелила, а не от боли… Я быстро просчитала варианты. Лестница с третьего этажа на второй завалена, не пройдёшь. Взорвать ещё раз? Не факт, что станет лучше. Взорвать пол и осторожно спуститься? Можно, но долго. Попросить тень Фумикаге донести Шото из окна первого этажа до земли? Нет, не дотянется. А если просто попросить тень осторожно нести раненого? Получится.
Я пошла вперёд, расчистила нам проход и проследила за тем, как роботы с носилками на приличной скорости покатили подростка в медпункт, попутно переругиваясь. Мило. Я похлопала Фумикаге и Мезо по плечам (Мезо, на самом деле, только по предплечью, очень уж он высокий) и кивнула в сторону здания, в котором собрались все остальные ученики. Нам предстоял тот же разбор полётов, что и предыдущим командам.
— На этот раз лучшей оказалась юная Сугавара! — радостно заявил Всемогущий. — Кто скажет, почему? Ох, лес рук!
В отличие от прошлого раза, когда на вопрос Всемогущего торопилась ответить только Момо, на этот раз отвечать стремились аж шесть человек. Всё так же улыбаясь, Всесильный позволил ответить Тсую. Та, немного неловко переступив с ноги на ногу и чуть явственнее сгорбившись, ответила:
— Сугавара-чан всё заранее спланировала и поделилась своим планом с Токоями-куном. Они избежали первой атаки Тодороки-куна, после чего Сугавара-чан смогла вывести из битвы Шоджи-куна. И вместе с Токоями-куном они вывели из битвы Тодороки-куна. Она не стала слишком сильно давить на своего напарника и позволила ему самому сражаться с Тодороки-куном, мне кажется, это тоже было хорошо.
— Я бы не выстрелила, если бы ты смог продержаться, — обратилась я к Фумикаге, и тот передёрнул плечами, отвернувшись. — Я бы хотела, чтобы мы выиграли по времени. Это тоже была бы победа. Но у нас не получалось.
Забавно, но никто и не думал осуждать меня за то, что я выстрелила в человека. Кажется, к моим оправданиям прислушался только Всемогущий. Действительно, никого ведь не убила! И Кацуки, который, вообще-то, чуть не убил Изуку, получает только косые осуждающие взгляды, ничего больше. И что не так с этими детьми? Я поймала взгляд Хитоши и тот, будто меня поняв, насмешливо покрутил пальцем у виска. Увидевшая это Момо грозно нахмурилась, но ничего не сказала. Его правда. Герои — чокнутые ребята.
Команда Хитоши и Момо, кстати, победила команду Мины и Юги. Юга не преминул покрасоваться своим костюмом даже перед Хитоши, за что был взят под контроль, а кислота Мины проиграла созданному Момо металлу, который от этой кислоты прекрасно защищал. Смотря на то, как Момо без видимых усилий создаёт вещи, я завистливо прицокнула. Какая, всё-таки, хорошая причуда! Зависть берёт неимоверная.
К сожалению, дрон вместе с подключенными к нему перчатками входил в принадлежности моего костюма, а значит, я не имела права забирать его с собой. Я вздохнула (чего не сделаешь ради разговора со Всемогущим?), пообещала себе в ближайшее время зайти на факультет поддержки и переоделась обратно в школьную форму, как можно незаметнее для одноклассниц засунув и выключенный дрон, и перчатки в рюкзак. Путь мой лежал в медпункт — Хитоши я об этом сказала заранее, он подождёт меня где-нибудь у выхода из школы. У меня было запланировано две встречи. Ради одной стоит поторопиться, о другой ещё никто, кроме меня, не знает.
Я зашла в медпункт как раз тогда, когда Шото оттуда вышел. Я задолжала ему нормальные извинения и не собиралась без них уходить. Как раз перед тем, как сдать костюм, я записала на телефон слова дрона и теперь мне оставалось их включить. Что я и сделала.
— Прости, что тебе пришлось из-за меня попасть к Исцеляющей Девочке. Я не сказала этого сразу, но я была уверена, что с тобой всё будет в порядке. Наверное, глупо на это надеяться, но, всё же, надеюсь, это было не очень больно. У тебя очень сильная причуда, это был один из немногих вариантов победы, обычно я вижу больше возможностей.
Шото загрузился за пару секунд. Сначала застыл, потом оттаял, медленно кивнул, бросил «Я не сержусь» и ушел. Я растерянно посмотрела ему вслед. И это всё? А я-то думала, он отреагирует не столь… пусто? Если можно так выразиться. Вздохнув, я открыла дверь медпункта и проскользнула туда сама.
— …так важно, быть «прирождённым героем» или «Символом Мира»? — сердито высказывала Исцеляющая Девочка кому-то за ширмой. Я задумчиво склонила голову на бок. Вообще, неплохой способ скрыть от Шото — умного парня, который мог бы что-то заметить — истинную форму Всемогущего. Но вот то, что говорящим не видно дверь в медпункт, является большим минусом. Я громко закрыла пресловутую дверь, и Исцеляющая Девочка осеклась. Спустя секунду она выглянула из-за ширмы. — Ох, Сугавара-чан, так? Какие-то проблемы?
Я уже натягивала честно стащенные перчатки и включала дрон. Никаких проблем у меня не было, они были только у Всемогущего, который пытался бы поймать меня для разговора снова и снова. В первый день учебы я от него убежала, не имея возможности нормально поговорить без присутствия Хитоши, кого посвящать в чужую тайну казалось несколько неправильно. Сегодня же обстоятельства складывались как нельзя лучше: я и «говоритель» умыкнула, и Всемогущего нашла, и смогу без проблем положить «говоритель» обратно. Прекрасно!
— Сенсей, пожалуйста, выходите, — произнёс за меня дрон. — Ваш ученик не проснётся до конца нашего разговора. Вы же хотели поговорить со мной, верно? И не нужно использовать свою причуду, если вам будет тяжело.
В своей истинной форме Всемогущий выглядел страшно. Страшно в том смысле, что на него было больно смотреть: худой до невозможности, кожа какого-то нездорового оттенка, ломкие волосы, тёмные от недосыпа глаза. Я уже была готова к этому зрелищу, так что только чуть кивнула сама себе. Сложно в этом невысоком, угловатом человеке узнать Символ Мира. Да, черты лица похожи, волосы почти те же, но Всемогущего отличала от других героев не внешность, а некое особое настроение, эмоциональный подъём, который ощущал каждый на него смотрящий.
При взгляде на этого человека никакого эмоционального подъёма, конечно же, не возникало.
— Значит, ты и вправду знаешь о моей проблеме, — вздохнул Всемогущий. — Не пойми меня неправильно, но могу я сначала спросить, что тебе известно, юная Сугавара?
— Я понимаю. Вам не хочется говорить мне больше того, что я уже знаю, потому что я не принадлежу вашей тайне, — я покивала. Разумная предосторожность, если бы не одно «но». Очень большое «но». — Но даже если я не знаю всего, я это узнаю, рано или поздно. Моя причуда не просто позволяет мне видеть будущее. Я вижу варианты. Я могу посмотреть, что будет, если я сейчас просто развернусь и уйду. Я могу посмотреть, что будет, если я сейчас вас ударю. И «посмотреть» я могу не только на секунды или минуты вперёд, но и на недели, месяцы и годы.
— Это… очень сильная причуда, — осторожно заметил Всемогущий. Исцеляющая Девочка молчала, смотря на меня внимательными глазами очень умного и многое повидавшего человека.
— Я говорю это вам не потому, что хочу похвастаться, — двигала руками я, стараясь как можно быстрее передать всё, что хотелось сказать. Я была словно меж двух огней: с одной стороны, хотелось избежать будущих бед, половины из которых я до сих пор толком и не увидела, а другую половину до конца не поняла; с другой стороны, меня ждал Хитоши, и задерживать его… Не то чтобы я не могу себе этого позволить ради высшей цели, но всё равно не хорошо. — Я хочу сказать, что поступила в Юэй специально для того, чтобы помочь. Я знаю, что произойдёт нечто плохое, но я всё ещё не могу точно увидеть, что именно, где и когда. Но одними из главных целей будете вы, сенсей, а также ваш преемник и весь этот класс в придачу. И весь мир, конечно же. Скоро появится новая сильная группа злодеев…
— Не бойся, юная Сугавара, — мягко остановил меня Всемогущий, подняв руку. Я склонила голову на бок. Он уже знает? Не может такого быть. — Может, я уже не так силён, как прежде, но в Японии осталось немало способных героев. Они способны защитить…
— Даже от Все за Одного? — прервала его я. Пальцы подрагивали от раздражения. Ах, он не знает, но всё равно строит из себя самого умного. — Даже от его преемника? Даже от кучи существ, которые могут выдержать множество ваших ударов и сражаться дальше? Я не думаю, что такой опасностью стоит пренебрегать.
Я очень жалела, что «говорилка» не способна передать моих эмоций. Какой дурак вообще может решить, что не прислушаться к словам пророка — хорошая идея? Я сжала пальцы обеих рук в кулаки и медленно разжала, чтобы те перестали подрагивать. Все за Одного в своих видениях я видела всего с десяток раз, и в половине он забирал мою причуду, ещё в трети — убивал меня или кого-то рядом со мной, и всего парочка случаев встречи с ним заканчивалась без крови и лишения меня причуды. И это я ещё потрудилась над последними вариантами, раньше таких вообще не попадалось!
Упоминание злодея века, кажется, поразило и Исцеляющую Девочку, и Всемогущего. С лица последнего тут же слетело капельку снисходительное, заботливое выражение, обнажив напряжение. Исцеляющая Девочка просто громко вздохнула и отошла к своему рабочему месту, у которого стояло несколько стульев.
— Как я понимаю, нас ждёт долгий разговор? — спросила она то ли у меня, то ли у Всемогущего. — Присаживайтесь.
— Нет, не ждёт, — тряхнул головой Всемогущий. — Как я понимаю, опасность касается не только меня или юного Мидории?
— Верно.
— Я думаю, будет лучше рассказать не только мне, но и остальным учителям, — после недолгих раздумий выдохнул Всемогущий. — В первую очередь, Айзаве, так как он будет с вами чаще всего. Директору Незу… Юная Сугавара, ты сможешь до завтра собрать как можно больше информации об этих злодеях?
— Если я слишком часто заглядываю в будущее, я не могу спать, — мгновенно ответила я. — Но я попробую, основываясь на уже известном мне, узнать как можно больше деталей о ближайшем нападении. С течением времени я смогу узнать больше. Пока что это сложно.
— Не делай ничего себе во вред, — хмуро предупредила Исцеляющая Девочка. — Я видела твою медицинскую карточку, Сугавара-чан. От перенапряжения ты не только плохо спишь.
— Конечно, не стоит перенапрягаться! — послушно, как болванчик, закивал Всемогущий. — Достаточно и того, что ты просто введёшь всех в курс дела. Как я уже сказал, юная Сугавара, академия Юэй полна взрослых, которые знают, как помочь.
Я кивнула. Я не знала, как повернётся разговор, — всё ещё не смотрела на отношения с другими людьми, — но знала, что он не продлится слишком долго, и данный итог меня вполне устраивал. А потом, спохватившись, опять подняла руки. К сожалению, у меня ещё было, что сказать и что попросить.
— Простите, сенсей, но у меня ещё несколько просьб.
— Просьбы? — Всемогущий моргнул и почесал затылок. Смотрелось это уморительно. — Да, конечно.
— Пожалуйста, больше никогда не воспринимайте мои слова несерьёзно. Я могу видеть будущее и могу его менять. Если я чем-то обеспокоена, это важно, — я дождалась его кивка и продолжила. — Я никому не буду говорить о вашей причуде и том, что вы её передали, пока сокрытие не принесёт больше проблем, чем правда. Пока я не вижу таких исходов, но случиться может…
— Я бы и не просил тебя о таком, — серьёзно перебил меня Всемогущий. Я чуть улыбнулась, и он улыбнулся мне в ответ. В этой его форме улыбка смотрелась и воспринималась совсем иначе. Если Всемогущий-герой улыбался постоянно, и улыбка была его неотъемлемой частью, то Всемогущий-человек улыбался очень светло и, несмотря на свой внешний вид, даже красиво. — Ещё что-то?
— Да, — я неловко пошевелила пальцами. — Сенсей, вы могли бы проводить меня до моего класса? Я… я… возможно, одолжила часть своего костюма, чтобы с вами поговорить.
Всемогущий не отказал мне и в этой просьбе, хоть и попенял на такой нехороший поступок. Попенял, впрочем, без огонька: и он, и я понимали, что без дрона и перчаток я не смогла бы сама с ним поговорить и рассказать всё то, что рассказала. Обратно я шла уже одна, потирая виски. Что-то мне подсказывало, что сегодня в попытках добыть как можно больше информации я спать не буду.
В одном из коридоров школы меня перехватила немаленькая толпа одноклассников. Были в этой толпе не все, но, что самое главное, в ней был Хитоши — и только это заставило меня остановиться. Я вскинула брови, смотря на него, и друг только страдальчески показал руками «пленный». Ага, ясно, он тут не по своей воле.
— Ты очень хорошо справилась, Сугавара-чан! Твой бой был довольно вдохновляющим! — прощебетала Мина, беря меня под руку, и я наградила её странным взглядом. — А ещё мне очень понравился твой костюм! Ты тоже любишь яркие цвета?
«Нет, ты любишь получать деньги», — насмешливо прожестикулировал Хитоши, и я в ответ чуть ухмыльнулась. Что правда, то правда. Более чем уверена, что, как только начнутся активные действия злодеев, только мечтами о будущей зарплате я и буду жить.
— Лейко просто решила создать незабываемый образ, — уже вслух сказал он.
— Мы хотели обменяться номерами, — выглянула из-за плеча Денки Тсую. — И создать групповой чат. Некоторые уже ушли домой, но у нас есть их контакты, так что ты сможешь записать всех.
Это было… мило. Я достала свой телефон и приготовилась давать свой номер и записывать номера остальных. Хитоши за меня попросил диктовать медленнее, а я, пока мне диктовали, судорожно думала, как подписать каждого одноклассника. Обычный человек подписал бы именами; я имена читала с пятое на десятое, так что всех подписывала с помощью ассоциативных эмодзи. Эмодзи в моей коллекции было много, память была хорошая, на воображение тоже не жаловалась. Хитоши успокоил излишне активных одноклассников, сказав, что в мой телефон встроена функция чтения сообщений вслух, так что без информации о делах класса я не останусь.
— Жаль, мы не успели перехватить Тодороки, — вздохнула Очако. — И номер Бакуго знает, наверное, только Мидория…
Отцепиться от радостных или просто заинтересованных подростков было сложно, но мы с Хитоши выиграли эту битву. По дороге домой оба молчали: я задумалась о том, что и как сказать преподавателям в Юэй, Хитоши, по его признанию, задумался о личностях наших новых одноклассников.
— Они забавные, — сказал он мне, когда мы уже вышли из поезда и шагали в сторону квартиры. — Хоть и немного самоуверенные, но это лечится. Заметила, как отличаются от тех, что были у нас в средней школе?
«У всех сильная и развитая причуда», — кивнула я. — «Так что их не удивишь твоим Контролем разума. Да и к Эффекту бабочки они относятся серьёзнее, чем некоторые. Хотя бы немного понимают открывающиеся возможности».
Я так и не рассказала Хитоши подробности своего посещения медпункта, но не стала скрывать информацию о скором появлении на горизонте новых злодеев. Хитоши нахмурился и переспросил, насколько сильна опасность именно для нас. Я же задумалась. Для Хитоши? Ну, настолько же, насколько и для всего остального класса 1-А. То есть, достаточно высока, но злодеи именно ими не интересуются. Для меня? Ох, тут всё намного интереснее. Как только злодеи узнают о моей причуде (а то, насколько быстро они это сделают, всё ещё колеблется), я стану одной из главных целей. Забрать причуду, склонить на свою сторону, убить, чтобы такое преимущество не доставалось никому — как мне будет весело! Так Хитоши и сказала.
— Не стоит говорить об этом родителям или Кейко, — помолчав и пропустив этап с «ты уверена?», сказал Хитоши. — И не перенапрягайся, серьёзно! Лучше от этого не станет.
Конечно же, этой ночью я почти не спала. Хитоши, только завидев с утра мою хмурую и не выспавшуюся персону, махнул рукой. Видимо, всё-таки надеялся, что я послушаюсь его совета. Увы, именно сегодня мне нужно оказать сильное впечатление на «взрослых и умудрённых опытом», и ничем иным, кроме как информацией, этого не сделаешь. Завтра я ещё отосплюсь, а вот сегодня нужно было работать.
Рядом с Юэй буквально каждого ученика геройского факультета (и где они нашли списки?!) поджидали журналисты. Мы с Хитоши прошли прямо через толпу тянущихся микрофонов, совершенно никак не реагируя, за что были награждены одобрительным взглядом Айзавы, который стоял у огромных ворот и то и дело поглядывал на часы.
— Вы кого-то ждёте? — спросил Хитоши.
— Я жду «чего-то». Начала занятий, чтобы закрыть ворота и точно не пустить их на территорию школы, если точнее, — сухо сказал Айзава и перевёл взгляд на меня: — Ещё что-то?
«Сегодня во время обеда ворота будут разрушены», — сказала я. Хитоши, понятливо снизив громкость голоса, повторил вслух. Айзава прищурился. — «Я не уверена, как и кем, потому что сама не увижу, но это произойдёт. Журналисты ворвутся на территорию школы, но, на самом деле, инцидент устроят злодеи».
— Вопросы «как» и «почему», как я понимаю, задавать нужно не тебе… — Айзава прикрыл глаза и с нажимом провёл пальцами по векам. — Отлично. Проваливайте в класс, думаете, Полночь будет вас ждать, если опоздаете?
Отойдя от классного руководителя на приличное расстояние, я хихикнула, а Хитоши прикусил губу, чтобы не рассмеяться. Мы переглянулись и прочитали в глазах друг друга одну и ту же мысль: «Он выучил наше расписание!». Для того, кто всеми силами пытался показать своё к нам безразличие, Айзава слишком сильно выдавал себя вот такими деталями. Мы с Хитоши были только «за». Нам обоим классный руководитель нравился. Я, к тому же, видела некоторые его поступки в будущем, которые вызывали только ещё большее количество приязни, и не стеснялась делиться информацией с Хитоши.
(Эффект бабочки как-то раз показал донельзя смешную картину: Хитоши невозмутимо выбирает в интернет-магазине футболки и толстовки с котами самых разных размеров, от детских до совсем уж больших. На весь класс, что ли? Но у нас нет никого настолько маленького...)
День пролетел быстро. Последним уроком перед обедом был классный час, во время которого Айзава, не метафорически махнув на нас рукой, сказал самим озаботиться выбором старосты. Класс тут же дружно напомнил горе-учителю, что он не так давно дал нам домашнюю работу, на что горе-учитель, судя по лицу, пожалел не только об этом решении, но и обо всех своих жизненных выборах в целом. Он тяжело вздохнул и откинулся назад на стуле:
— Хорошо. Тогда, так уж и быть, я выскажу вам замечания по вчерашней тренировке. Каждый выходит к доске, проговаривает свой ответ, я говорю несколько слов, мы заканчиваем.
— И выбираем старосту! — вытянув руку, дополнил Тенья.
— И выбираете старосту, — бросив на него страдальческий взгляд, повторил Айзава.
Когда замечания классного руководителя оказались сухими, краткими, но полезными и исключительно по делу, я нисколько не удивилась, а вот некоторые одноклассники, похоже, обманулись его усталым внешним видом. Как только по классу пошли шепотки, мы с Хитоши переглянулись, в паре жестов высказав своё отношение к ситуации.
Мы тоже выглядим не особо угрожающе, и синяки под глазами имеются (у меня всего лишь небольшие тени, а вот Хитоши может посоперничать с Айзавой и победить), а половина класса выбирает нас самыми опасными. Ну самим не странно иметь подобные двойные стандарты?
Я вышла к доске с альбомом, на одной из страниц которого не слишком аккуратным, но читаемым почерком Кейко были выведены мои рассуждения. Айзава взял альбом и, источая почти видимое недовольство, начал читать написанное. О, так он и правда читает! Но почему такой недовольный, с остальными одноклассниками было получше?.. Проверив несколько вариантов будущего и спровоцировав предупреждающий укол головной боли, я виновато поджала губы. Упс. Кто бы знал, что глаза у нашего классного руководителя на постоянной основе находятся в настолько нехорошем состоянии, что от чтения начинают сушиться и болеть ещё больше?
Понятно тогда, чего он в Юэй пошел. На задания, где нужен именно такой герой, его и из академии могут вытащить, и тут он не травмирует свои глаза постоянным применением причуды. Чтение-то всяко легче, чем на злодеев по несколько минут, не моргая, смотреть. Как плюс — учит таких людей, как я или Хитоши, компенсировать не атакующую причуду другими навыками и приспособлениями. Мы, конечно, и без него хорошо подготовились, но не просто же так, заглядывая в будущее на годик-полтора, я вижу на Хитоши подозрительно знакомые ленты?..
— Неплохо, — наконец подытожил Айзава. — Сугавара — одна из немногих, кто понял, что целью было не услышать ваш ответ, а услышать ваши рассуждения о причудах одноклассников в условиях недостатка информации. Лучше всего справилась Яойорозу, хуже всего — Каминари. Сугавара из рейтинга исключается, потому что в её случае «недостаток информации» можно исключать. По поводу вчерашнего… Хорошая работа.
— Хорошая работа?! — подавилась Мина. — Вы нас так распекали, сенсей!..
Айзава посмотрел на неё так пристально, что все возмущения быстро увяли.
— Это была хорошая работа. Но если вы так хотите критики… Я не сказал «идеальная». Ты знала о том, что будет, заранее. Почему не принесла с собой ничего, что могло бы помочь запутать Шоджи или быстрее победить Тодороки? В следующий раз не упускай возможности, даже несмотря на то, что итог для твоей команды был бы один, — он протянул мне альбом. — Ещё бы руки не дрожали...
Я не сразу поняла, что он имел в виду, а потом бросила невольный взгляд на Шото. Ах, значит, он заметил. И как только сумел? Неужели просматривал записи всех пяти сражений? Нет, Айзава совсем не умеет казаться тем, кого пытается из себя строить.
Старостой выбрали Изуку, заместителем — Момо. Я прощёлкала парочку вариантов будущего, взглянула на время — до конца урока оставалось всего несколько минут — и поморщилась. Ладно уж… На мою поднятую руку класс отреагировал, как на восьмое чудо света, все сразу зашикали друг на друга. И зачем, спрашивается? Я ведь не говорю. Я повернулась к Хитоши.
— Лейко хочет сократить вам затраты времени и нервов, — озвучил Хитоши. — Мидория откажется от должности старосты в пользу Ииды уже к концу дня, Яойорозу так и останется заместителем. Верить или нет — ваше право… Что? — он нахмурился. Я повторила. — Ах, ты хочешь их предупредить… Ешьте на обеде быстрее, у вас будет половина от обычного времени.
Мне поверили, а после обеденного происшествия и поняли, почему Тенья стал бы старостой. Я отмахнулась от восклицаний одноклассников. Для них это, безусловно, выглядит круто, но для меня необычным являлся разве что тот факт, что я всё чаще начинала говорить о своих предсказаниях не только Хитоши и семье, но и другим людям. И вроде как каждый раз это казалось или необходимостью, или средством для экономии времени.
Нет, о злодеях, определённо, сказать стоило — и я скажу ещё раз. Но вот о выборах старосты... Я для себя покачала головой. Не стоило вмешиваться. Если я знаю многие вещи наперёд и уже не могу жить без этого, не стоит портить восприятие мира и другим людям.
После уроков я попрощалась с Хитоши — он пообещал дождаться меня на территории школы — и отправилась на поиски учительской. Как показало будущее, предполагалось, что взрослые отправят за мной Айзаву, но тот не особо торопился — куда легче было встретить его на полпути, что я и сделала. Классный руководитель, когда мы чуть не столкнулись на повороте, только вздохнул и развернулся на сто восемьдесят градусов.
— Твои перчатки и динамик ждут в кабинете, — пробурчал он. — И не стоит думать, что никто не заметил их пропажу для твоего разговора с Всемогущим.
Пожав плечами, я промолчала. Пока за это не следует наказания, мне совершенно всё равно, заметили или нет.
Преподавательский состав в Юэй оказался… интересным. На своеобразный «совет» собрались все учителя, отвечающие за геройские классы (парочку я видела впервые) и, собственно, директор. Впечатляющая личность. Вроде маленький, смотрит мирно, а всё равно как-то не по себе...
Талантом оратора я была обделена, что не удивительно, да и от направленных на меня взглядов было как-то не по себе, так что говорила я только по делу. Дрон сухо переводил с жестового на японский, я параллельно проверяла выдаваемую информацию, игнорируя пока что слабенькие предупреждения организма, но на середине своего рассказа бросила. Всё менялось буквально с каждым новым предложением и, к сожалению, не всегда в лучшую сторону — но это я скорректирую чуть позже. Сейчас главное было донести до героев опасность так называемой Лиги Злодеев, а если точнее — опасность Ному. Ну и обрисовать (без точных дат, к сожалению, но примерные отрезки времени я обозначала) планы злодеев. Предупреждён — значит, вооружен.
— Значит, первое нападение будет на следующей неделе, — подытожил директор Незу. — Мы никак не будем менять планы: возможно, сегодняшнее происшествие с журналистами позволило узнать дату запланированного испытания «Спасение» для класса 1-А, где одним из наблюдателей будет Всемогущий… Как я понял, на данный момент он — главная цель?
Я кивнула.
— Какие-то рекомендации?
— Всемогущий не должен тратить свои три часа, — мгновенно ответила я. Айзава звучно усмехнулся, а огромная фигура Всемогущего неловко застыла. — Но ему лучше появиться не сразу, чтобы ученики оказались в относительной безопасности. Под «относительной безопасностью» я имею в виду то, что им придётся сражаться, но все победят и никто не будет серьёзно ранен. Айзава-сенсей не должен сражаться с главным злодеем.
— Поясни, — напрягся Айзава.
Растерянно хрустнув костяшками пальцев, я заколебалась. Видений именно о самом моменте получения травмы у меня не было, к сожалению. Зато были другие свидетельства — постоянно присутствующий шрам, ещё более осунувшийся вид. Айзава в этой битве получит травму, которая подорвёт его возможности. Конечно, герои умеют действовать на пределе своих возможностей, когда того требует ситуация, но общее состояние классного руководителя видимо ухудшится. Как смогла, я попыталась это объяснить. Айзава выглядел донельзя мрачным, директор Незу кивал через каждое моё слово.
— Как я понял, — взял он слово, как только я закончила, — малое количество информации обусловлено тем, что пока что ты не знаешь, на что тебе влиять, чтобы увидеть изменения, связанные именно со злодеями?
Я закивала. Директор понял всё правильно.
— И что что-то произойдёт, ты знала уже очень давно?
На этот раз я кивать не стала. Знала ли я, что что-то произойдёт? Да, знала, манги всё-таки рисуются вокруг определённого конфликта. Видела ли нечто похожее в своих видениях? Увы, нет. По всей видимости, мне везло не натыкаться на сражения.
— Около года, — сказал дрон. С секунду поколебавшись, я исправилась: — Около двух. Я долго думала, вмешиваться напрямую или нет, но потом решила, что моя помощь может пригодиться, хоть это и опасно.
— Я рад, что ты это понимаешь, — улыбнулся директор. — Именно поэтому я настоятельно тебе советую больше никому о своей причуде не говорить. Айзава? Пожалуйста, проведи со своими учениками беседу о том, что причуды до Спортивного фестиваля следует хранить в строжайшей тайне, иначе преимущество будет потеряно. И, конечно, от Спортивного фестиваля я Сугавару-чан освобождаю.
Мне оставалось только в очередной раз кивнуть.