***
Этот мелкий совсем уже обнаглел. Нет. Наглым он был, когда ещё в школе пытался к нему подкатить. Когда признавался в симпатии и постоянно сталкерил. Тогда он свои руки не распускал, и вообще, золотым ребёнком был. Сейчас же он просто о-х-р-е-н-е-л. — Чонгук, поставь меня на место! Кого там Юнги оставлял в Пусане? «Гуки.» «Братика Сокджина.» «Альфочку.» Ничего из этого не осталось. Приветствуйте, Чон Чонгук Версия Вторая. Не «я вырасту и обязательно сделаю тебя своим», а «теперь ты мой и это не обсуждается». Как говорится, сравните до и после. Сравните, получите и распишитесь. Этот новый Чонгук с Юнги не церемонится, разрешения не спрашивает, он просто хватает своё в охапку, тащит в укромный уголок университета и… — Ауч! Звонкая пощёчина отлично действует против домогательств истинного. Чонгук держится за побитую щёку и терпеливо провожает взглядом высокомерного омегу. Силы у альфы хоть отбавляй, такая мелочь, как пощёчина, не могла бы его остановить, но он никогда не сделает того, что противно Юнги. Ну почти. И поэтому вслед за (а чаще до) каждым невинным поползновением терпит ругательства и удары по рукам. И хотя Чонгук знает, прекрасно знает, как действует на Юнги, откровенности от второго он не дождётся. Мин хранит в рамочке его фотографию, а Чонгуку говорит, что она принадлежит Джину и случайным образом оказалась на его тумбочке. Благо, жизнь в общаге позволяет такие отговорки. Говорит, что его ну ни капельки не впечатляет запах Чонгука, а сам принимает таблетки и к альфе, ближе чем на два метра, старается не подходить. Чего он вообще добивается? Упрямый до ужаса. Ничего-ничего, они ещё посмотрят кто кого. Прошёл месяц с тех пор, как Чонгук учится на этом факультете. И с каждым днём Юнги всё сложнее противостоять ему. Ведь… Ну вот если честно-пречестно, Чонгук омеге нравится. При виде него чуть ли слюнки не текут, сердце отбивает странные ритмы, альфа такой высокий, горячий, и, о боже, ОН ПРЕКРАСЕН. Но почему он, блять, так много командует? Кем он себя возомнил? При первой же встрече портит ему свидание, не случись это так — Юнги бы ещё подумал. Но он же гордый, он же хён, а Чонгук, похоже, совсем с его возрастом не считается. Если он альфа, это не даёт ему права обращаться с ним так. А если совсем уж откровенно, то возможно, совсем на крошечную долю Юнги и хотел бы, чтобы Чонгук применил к нему силу. Чтобы, несмотря на все возражения, насильно засосал его где-нибудь в тёмном уголке. Эти мысли пугают и так зашуганного Мина, он твёрдо решает принимать блокаторы и ещё какие-то распылители, чтобы не слышать чужих запахов. Юнги занимается учёбой, подрабатывает моделью, живёт своей жизнью, в общем, и настойчиво игнорирует Чонгука. В какой-то момент делать это становится трудно, ибо… ну невозможно игнорировать, когда ты спокойно идёшь на пару и оказываешься прижатым к стене. Когда тебя постоянно пытаются затискать, защекотать, зацеловать. Когда твои друзья-омеги в один голос пищат о том, как тебе повезло оказаться объектом влюблённости такого альфы. Да, отчасти Юнги согласен, но он ведь гордый, просто так на руки не дастся.***
— Хей, я не знал, что ты такой щедрый. Что красивый — да, но что добрый — нет. — Заткнись и ешь. Мин Юнги, мило делящийся домашней работой и своими пирожными с каким-то чужим альфой, играет сразу на всех нервах Чонгука. По натуре он немного ревнивый и своим делиться не привык. Хоть он и спокойно реагирует на друзей-альф своего Юнги, даже на этого фотографа Бэкхёна с его камерой, вечно направленной на Мина, но такое он терпеть не намерен. Этот парень же открыто флиртует с ним! Несмотря на то, что сейчас время пар, следовательно, в библиотеке студентов мало, почти все места пустые, эти двое уселись в самом уголке зала, на запасных местах, ограждённых стеллажами. Что они тут собираются делать? — Юнги~я, а что ты делаешь сегодня вечером? — всё не унимается тот парень. На этот раз омега отвечает охотней. Прикидывая в голове все приближающиеся события, заключает: — Кажется, ничего. Есть интересные предложения? — Я бы предложил банальное кино. — О. Вечность там не был, что вообще сейчас показывают? — Можем пойти на «Мстителей»… — Шшш. Юнги прикладывает пальчик к губам, когда нет-нет, да улавливает в воздухе запах чёрного кофе с орехами, пусть и слишком тонкий из-за принимаемых таблеток. Голоса стихают, когда к крайним стеллажам медленным, спокойным шагом приближается Чонгук. Альфа просматривает книги на полках, делая вид, что не замечает двух парней. — Так что насчёт «Мстите… — Шшш, — опять шикает на однокурсника Юнги. — Позже поговорим об этом. Парень вздыхает и молча возвращается к тетрадкам, соглашаясь. Тишина. — Изменяешь мне, Юнги-хён? — нарушает её безразличным тоном альфа и, положив книгу обратно, подходит ближе к парочке. — Ц, ц, какой плохой мне достался омега… Оба парня поднимают головы, Юнги даже ручку куда-то от раздражения выбрасывает и выпаливает резко: — Если ты не в курсе, я всё ещё свободный. — Ага, — Чонгук поднимает яркую ручку с пола, пока Юнги роется в рюкзаке в поисках другой. — Это только ты думаешь, что ты свободный. Так и не найдя запасную, омега встаёт и подходит к истинному, намереваясь забрать старую. Альфа ему её не отдаёт. — Хей! А ну отдай! — Юнги пытается выбить ручку из рук, но Чонгук прячет её за спину и смеётся. Тот парень, кстати, исчезает — не у каждого найдётся сил смотреть на их перепалку. В отличии от прошлого опыта, Чонгуку больше не надо рычать на альф — его тело и тёмный взгляд решают все проблемы за него. Стоит только альфе покинуть их, и Юнги моментально оказывается в объятьях Чонгука. Омега недовольно шипит, Чон же, напротив, успокаивается, когда Юнги оставляют в покое. Альфа расслабляется и принимается обнюхивать его на наличие чужих запахов. — Хён, метки захотелось? — строго спрашивает альфа, слегка пугая этим вопросом Мина. — Только попробуй. Не имеешь права! — дрожа, отвечает тот, чувствуя, как чужой нос касается его шеи, но оттолкнуть от себя младшего боится. — Имею, детка. Я — твой истинный, но чёрт, какой же ты упрямый! Юнги выбешивает то, как его без разрешения обнимают и тискают, а после неожиданно целуют в щёчку, но сказать он ничего не смеет. Решает не провоцировать. Ибо страшно оказаться помеченным. — Я хён, я не детка, — смущённо бубнит Мин и ладошкой вытирает место поцелуя, заставляя Чонгука усмехнуться. — Хмм, поэтому так дрожишь перед своим донсеном, хён? — Чон не сдаётся, оставляет на нежной щеке ещё несколько поцелуев и крепко держит занервничавшего парня за талию. — Может, хватит уже? — старший прикусывает губу. Серьёзно, какого чёрта он так дрожит? — Никак не пойму, чем же ты пахнешь? — Чонгук наконец-то отпускает его и возвращает ручку, а Юнги, облегчённо выдыхая, начинает складывать все вещи в рюкзак. — Ты разве чувствуешь? — Слабо, но да. Ты как… мороженое? Нет, торт-мороженое. Сладкая вата. Безе? Шо-ко-лад-ный зе-фир, — выносит далеко не окончательный вердикт альфа и смотрит на замершего в удивлении Юнги, чьи щёки сейчас покрылись милым румянцем. — Я. Не. Меню. Десертов.***
Поход в кино не удаётся по нескольким причинам: 1. Чонгук не разрешает Юнги ходить на свидания с другими. 2. Друзья Юнги идут сегодня на другое пати и зовут его тоже. 3. Юнги не хочет идти в кино вдвоём с Чонгуком. 4. Сокджин и Чимин заставляют Юнги пойти с ними на пати. — Туда идёт ВЕСЬ ФАКУЛЬТЕТ, — восклицает рыжий омега, попутно бросая в Юнги шмотки. Пак Чимин как всегда всё преувеличивает. Но ему можно, должен же он как-то вывести друга на это пати, споить, столкнуть с Чонгуком и заставить их двоих, наконец, потрахаться. Все будут счастливы. Гениально. Юнги, абсолютно не впечатлённый, отмахивается от летящих в него вещей и продолжает что-то тыкать в телефоне. — Да господи, это просто пьянка. Придёт человек максимум тридцать. Я эти рожи и так каждый день вижу, не хватало мне их видеть и в свой выходной. — Чанёль сам лично нас позвал, — Джин мягко отбирает у Мина телефон, вместо него вручая косметичку. — Собирайся. Или ты так пойдёшь? — А что такого? — психует Юнги, наблюдая за суетой друзей. — Нас позвали всего лишь из омежьей общаги в альфийскую. Алло, это вам не ресторан! — Чимин~и, кажется, тебе голубой подойдёт больше… Его просто нагло игнорируют. Такое чувство, что Мин сам с собой разговаривает. За что ему такие друзья?! — Не хочу в альфийскую общагу, — поняв, что его слушать не будут, ноет себе под нос Юнги. — Уверен, там пыльно, грязно и воняет потом. — Хей, не все альфы такие, как твой Бэкхён. Я был у Гуки пару раз. В его комнате практически стерильно. Чимин в ответ хихикает, а Юнги драматично закатывает глаза. — Причём тут Бэк? Он же… — Не хочу ничего слышать! Собирайся быстрей.***
Чужое общежитие на удивление совсем не такое первобытное, как представлял себе Мин. Да и тусовка не плохая. По крайней мере, оттуда, где он сидит. Он с первой же секунды отстаёт от Джина с Чимином и примыкает к более-менее спокойной компании омег. Окружённый ими Юнги сидит с огромным стаканом колы с трубочкой и весьма скучающим взглядом наблюдает за толпой весёлых студентов. Ха, как будто ему вообще есть до них дело. Никакого. Первоначально его главной задачей было отмазаться от шумного скопления людей, но раз уж он в итоге здесь, надо искать плюсы. Раз уж его блестящие планы на вечер разрушили, он разрушит веселье другим. Под руку как раз попадается идущий прямо к нему Чонгук. — Бэкхёни-и-и-и~ — радостно кричит омега и бежит обнимать друга, когда Чон даже не успевает сказать «привет». — Ты что, уже уходишь? Ну я же так ждал тебя… — Меня? — удивляется альфа, но обнимает в ответ. — Поэтому ты минут двадцать просидел в наушниках, а ко мне даже не подошёл? — Неважно, — Мин виновато улыбается, опускает глаза и шёпотом спрашивает: — Можно и мне уйти с тобой? — Неужели настолько скучно? — усмехается Бэкхён и щёлкает омегу по носу. — И я не ухожу. Мы собирались играть в карты. — О, научишь меня? Буквально повисший на фотографе Юнги действует похуже красной тряпки. Чонгук понять не может, какого хрена этот омега вытворяет прямо перед ним? — Юнги, а почему ты именно у него просишь? Я тоже могу научить. Чонгуку кажется, что после этой фразы омега стал обнимать своего дружка даже ещё крепче… Ничего, он ему ещё устроит. — Бэк в этом деле профи. — Профи значит?! Да я готов поспорить, что… — Стоп, стоп, ребята! — перебивает Бэкхён разбушевавшуюся парочку. — Я не собираюсь участвовать в ваших глупых спорах. И, Юнги, хватит меня душить. — Нет, чувак, ты Юнги просто научишь. Участвовать в этом будет он сам. Вкрадчивый тон и тёмный взгляд заставляют Мина громко сглотнуть — он угрожает ему, что ли? Что значит его последняя фраза? Неприятностей на свою задницу Юнги не хотелось, он всего лишь хотел кого-нибудь побесить. — Не очень честно будет, не находишь? Я ведь новичок, — старается уверенно говорить омега, на что младший фыркает и ведёт бровью. — Что, слабо? — Провокатор хренов, — щурится и шипит омега. — А вот и нет! Не слабо, — приближается максимально близко к альфе. — Но ты ведь понимаешь, как облажаешься при проигрыше? — Этого не будет. — Будет. Я тебе гарантирую. — Как скажешь, но если я выиграю — ты мне будешь должен. Бэкхён фейспамит с этих двух и разбивает пари.***
Юнги проиграл. Что было вполне ожидаемо. В принципе на что он надеялся, держа в руках колоду в первый раз и ещё с кем-то на что-то споря? На то, что новичкам везёт? Расстраиваться нет смысла. — Ну что у нас случилось? — подбегает к игрокам Сокджин и видит перед собой это: хмурый, обиженный на весь мир Юнги метает молнии в сидящего напротив довольного Чонгука. Этакий контраст. — Я всего полчаса за вами не приглядывал, а вы успели перессориться? — Юнги две партии проиграл, — объясняет за них Бэкхён, собирая карты. — Чёрт, а я на него ставки делал… За игрой, кстати, даже собрались понаблюдать зрители — три омеги и один альфа, не считая Бэкхёна. По идее играть в карты как раз таки собирались именно они, но решили уступить первые партии парочке истинных. Тем более, когда узнали, что те играют на желание. — И всё? — тепло улыбается Джин и треплет друга по голове. — Не страшно, Юнни, победишь в другой раз. — Я с ним больше не играю, — обещает Мин, скрещивая руки на груди. — Айгу~ ты ещё ножкой для эффекта топни, Юнни, — качает головой младший Чон. — Я ХЁН. — А по тебе не скажешь. Столпившиеся ребята посмеиваются с их «милой» беседы, Сокджин закатывает глаза и надеется, что это ненадолго. — Вот видишь, твой брат меня даже не уважает! А я ему ещё что-то должен, — пыхтит Мин и встаёт со своего места. — Когда мы уже уйдём? — Надо найти Чимина. — Хей, стоп, вы не можете уйти, вы же спорили на что-то! — говорит один омега, всё это время наблюдавший за игрой. — Да, мне тоже стало интересно, чем всё закончится, — добавляет Бэкхён. Юнги растерянно смотрит сначала на столпившихся вокруг них ребят, потом на Чонгука. — А… на что вы поспорили? — аккуратно интересуется Джин, заметив напряжённость между двумя парнями. — Чонгук сам должен выбрать. Младший Чон, всё ещё сидя, снизу вверх поглядывает на истинного, кусает губы и откровенно пожирает его глазами, не стесняясь ни брата, ни других. Наблюдать за реакцией нервного омеги — так забавно. — М, я хотел это наедине озвучить, — тянет он, намекая, что его желание не для чужих глаз и ушей. Присутствующие понимающе охают, только Юнги от этого не легче. Чересчур довольный взгляд Чонгука не сулит ему ничего хорошего. Что у этого парня в голове? Что он собирается ему сказать? Уж не думает ли он, что… — Что за… Озвучь сейчас! — нетерпеливо требует Мин. И не потому что ему нетерпится выполнить какое-то там задание, а потому что надеется, что присутствие посторонних людей облегчит ему участь. — Ну раз настаиваешь… — усмехается младший, а потом поворачивается к Сокджину, — Хён, заткни уши. Обстановка накаляется. — Стоп! Окей, ладно, — сдавшись, почти рычит Юнги. — Скажи мне это лично. Чон удовлетворённо улыбается, встаёт и, рывком схватив старшего за руку, ведёт его в другую комнату под весёлое улюлюканье компашки. Какой кошмар, — думает Мин. — Небось решили, что мы пошли шалить. В следующей комнате, как назло, слишком громко играет музыка, они оставляют её и переходят на небольшой балкончик. Свободный от лишнего шума и даже от людей. — Никого, — отмечает Чонгук, затаскивая хёна туда и прикрывая после себя дверь. — Видишь, как нам повезло. Дует приятный ночной ветер, ещё не так холодно, но чувствуется — если долго здесь простоять, можно и прозябнуть. Свежий воздух после душного помещения заметно успокаивает, снимает напряжение, и Юнги больше не жалеет, что пришёл сюда. Омега медленно подходит к перилам и прислоняется к ним поясницей, моментально скрещивая руки на груди и ловя взгляд стоящего прямо напротив Чонгука. — Не понимаю, к чему был весь этот цирк, — ворчит омега, стараясь придать голосу как можно больше уверенности. — Почему нельзя было сказать своё желание там же? Тем более, ребятам было интересно именно оно, а не эта дурацкая игра. — Если ты не умеешь играть, это ещё не значит, что она дурацкая, хён, — хмыкает Чонгук и подходит к омеге ближе. Так близко, что Юнги даже дёргается. — И потом, — продолжает чуть ли не в самое ухо, — Я не хотел, чтобы кто-либо знал, что я собираюсь тебе загадать. Боже. Сомнений не остаётся — пошлый контекст. Юнги от его слов сглатывает и судорожно начинает перечислять в уме все возможные извращенства, которые младший может ему предложить. Омега уже видит себя, танцующим стриптиз перед этим дьяволом, а после у этого же дьявола на коленях, на коленях перед ним, под ним… — Ты слишком громко думаешь, хён. Да блин, никто ни за что его не заставит такое делать. Чего он так разнервничался? Максимум, на что альфа может рассчитывать — пожалуй, поцелуй. И то Юнги даже с этим поломается. — С желанием определился? — поднимает он глаза на Чонгука. Заметив, как старший мелко дрожит, Чонгук тихонько с него посмеивается. Тот такой очаровательный, когда тушуется и не строит из себя неприступную сучку. Младшему так и хочется прошептать омеге что-то совсем неприличное и смущающее, а потом смотреть на его бесценную реакцию. Сейчас Чон может загадать что угодно. Но станет ли Юнги это выполнять — другой вопрос. Решив не рисковать и отбросив в сторону все свои грязные фантазии, парень выбирает кое-что, на его взгляд, более приемлемое. Мин волнуется. Почему Чонгук смотрит на него так, как будто съесть собирается? Отчасти это приятно, но, пожалуйста, не сейчас. А что если его желанием будет что-то из ряда вон выходящее? А что если Чонгук его не выпустит, пока он этого не сделает? А что если… — Ты мне должен фотосессию, — вырывает омегу из мыслей спокойный голос. Эм, что? Фотосессию? Омега растерянно хлопает глазами и непонимающе смотрит на Чонгука. — Ха? ~ И всего-то? Вот этого он совсем не ожидал. Ну что ж. Круто! Слава богу. Фотография — это же такая знакомая ему сфера, ничего неординарного тут нет. Он справится. — Какая-то определённая тематика? — облегчённо выдохнув, уточняет Мин. — Да. Сейчас, подожди, — Чонгук достаёт из кармана телефон и начинает в нём что-то искать. — Я как только это увидел, сразу вспомнил о тебе. Но, погоди, — вкрадчиво говорит альфа, ненадолго отвлекаясь от телефона. — В этот раз ты будешь моей личной моделью, — облизывается, смотря на Мина. — Только для меня. Старший как-то недоверчиво изгибает бровь — что он хочет этим сказать? — но кивает. — Что ж, тем лучше. Показывай концепт, — альфа даёт ему в руки телефон с изображением и… — WHAAT?! Пошёл нахрен! Страшно злой Юнги пулей вылетает из балкона в поисках Сокджина и Чимина. Хватит с него на сегодня тусовки. Нет, это какая смелость нужна, чтобы Мин Юнги такое предлагать?! Впрочем, ему не особо дают выбирать. Либо он сейчас же соглашается, либо исход будет другой. Старший, естественно, упирается, кричит, что не согласен, на что альфа как бы вскользь предупреждает, что его собственная комната находится не так далеко, и такими темпами Юнги рискует оказаться там в заложниках, лучше ему прекратить перечить. От Сокджина, кстати, толку мало. Если Чонгук чего-то хочет, он это сделает, даже родной брат его не остановит. Вы эти мышцы видели? Возможно, другие омежки и текут по нему, но лично Юнги опасается. Особенно сейчас, когда его грозятся закинуть на плечо, унести в комнату и… Юнги даже думать не хочет о том, что там Чонгук хочет с ним сделать. Ну да, что ему стоит? Он даже не посмотрит на то, что младше. Наглый, самоуверенный сопляк. На той картинке был омега. Рекламирующий эротический костюм. Ушки, хвостик (обычный! не в качестве пробки) — ладно, Юнги через это уже проходил. Укороченная футболка тоже не так возмутила. Но верхом неприличия для него стали чулки и чересчур откровенное бельё. Я хочу видеть тебя в чём-то подобном, Юнги-хён. Его истинный — извращенец. Тем не менее, когда на следующее утро альфа находит его на факультете и любезно вручает ему сертификат, Юнги его берёт. И когда ему подробно описывают, как до этого самого магазина добраться, а также мягко просят не принимать на сегодня больше блокаторов, омега не отказывается. Смотрит злобно, шипит что-то в ответ, но соглашается. Хоть и не до конца понимая, как вообще он собирается реализовывать всё это перед истинным. М-да, вечер обещает быть весёлым.***
За окнами ещё довольно светло, когда Джин и Чимин ведут своего друга, как он сам выразился, на казнь. Те двое, естественно, не понимают его недовольств. Казалось бы, твой истинный альфа, ты сам весь такой красивый и в сексуальных шмотках, весь вечер ваш, наслаждайся, но нет же. Юнги — та ещё Королева Драмы. — Хей, киса, — улыбается Гук, склонившись над Юнги и увлечённо рассматривая милые пушистые ушки и лёгкий, мерцающий блёстками макияж. — Может, пропустишь уже? — отводит глаза в сторону Мин, польщённый таким вниманием и окутанный любимым ароматом кофе. Когда он заходит в комнату, запах становится ещё более глубоким, отчего маленький омега почти скулит и двигается на еле держащихся ногах. В первые минуты всегда сложно. Только потом он замечает в комнате Бэкхёна, настраивающего свет и регулирующего камеру. — А вы серьёзно к этому подошли, ребят. — А вы, как всегда, слишком поздно, — отвечает на это Бэк. — Скоро солнце сядет, а Чонгук хотел фотосессию при дневном освещении. — Скажите спасибо, что я вообще пришёл. Где тут ванная? Бэки, надеюсь, когда я выйду, тебя уже здесь не будет, — омега удаляется с целью переодеться, а точнее раздеться, и подготовиться. — Окей, ребята, удачи вам. Знали бы вы, как было тяжело притащить Юнги сюда, — перед уходом вздыхает Чимин. — Он вообще хотел уйти топиться. По комнате проходятся смешки, омеги и альфа, пожелав двум парням удачи, оставляют их одних. Чонгук ещё несколько минут возится с камерой, мысленно предвкушает приятное времяпровождение с Мином и очень надеется, что омега не психанёт и в конечном итоге не сбежит от него. Хотя, даже если он этого захочет, не сможет. — Юнги-хён, ты там уснул, что ли? — Я сейчас… — Мне тут сказали, что ты топиться хотел, — смеётся младший, раскидываясь на кровати. — Это не поможет тебе избавиться от меня. Приглушённое ворчание из ванной комнаты ласкает слух. Чонгук уже прикидывает в голове, каким будет образ Мина, сколько обнажённой кожи он сегодня увидит, надеется, что тот не выбрал себе самый скромный комплект. Через несколько секунд слышится скрип двери и неторопливые шаги омеги. Чонгук поднимает корпус, присаживаясь, и цепенеет от этой картины. Юнги очарователен. Просто очарователен. Чон смотрит на него и почти задыхается от красоты и своего нахлынувшего желания, позабыв даже, для чего они здесь на самом деле. Между ними метра три. Мин держит дистанцию, переступает с ноги на ногу, скромно опустив глаза и терпеливо ожидает мнения Чона. Только тот ничего говорить не спешит, слишком занятый разглядыванием парня. Юнги из-под ресниц наблюдает за его реакцией и, случайно встретившись с Чонгуком глазами, чувствует, как пылают собственные щёки. Только не красней, Юнги, пожалуйста. Только не перед этим малолеткой. Омега знает, что хорошо сейчас выглядит, а под пристальным взглядом истинного и вовсе ощущает себя обнажённым. Докатился. На самом деле всё не так откровенно. В магазине Юнги проигнорировал все укороченные топы, которые и до пупка не доходили, и выбрал себя мягкий с большим вырезом белый свитерок с голубыми лапками. Раз быть ему сегодня котом, всё должно соответствовать. Свитер достаточно большой, чтобы прикрыть тонкое очень-очень нежное бельё, чему Юнги несказанно рад. Он-то его купил, надел, но демонстрировать никому не собирается. Далее, на ногах белые в сеточку чулки, и за них реально стыдно, также, как и за серый пушистый хвост сзади. Всё-таки они не подростки с того случая на Хеллоуине, а пара истинных. Контекст у этого всего далеко не невинный. И в завершении — серые кошачьи ушки и милый мейк. — Невероятно, — восхищённо выдыхает Чонгук. — Даже лучше, чем я представлял, Юнги. Мин и не сомневается. По усилившемуся запаху альфы он понимает, что ему нравится. Наконец, он несмело поднимает голову и видит уже расслабленную, игривую улыбку Гука. — А ошейник ты не забыл надеть, котик? — склонив голову в бок и крутя в руках чёрный чокер, спрашивает у омеги. — Или мне самому на тебя его надеть? Омега в ответ сердито зыркает и понимает: пришёл, наконец, в себя. Фотосессия проходит спокойно, под лёгкую ненавязчивую музыку из плейлиста младшего и сопровождается его указаниями и комментариями. Тот, как оказалось, тоже неплохо разбирается в фотографии. Увлечённый процессом, он кажется Юнги таким притягательным, таким горячим. Чонгук одет в чёрные спортивные брюки и простую чёрную футболку, но при этом умудряется выглядеть так, как будто это он здесь модель, а не Юнги. Омега вдыхает приятный запах в комнате и в очередной раз напоминает себе, как много он потерял, раз столько времени обделял себя этим ароматом. Весь Чонгук ему просто крышу сносит. На удивление младшего Юнги не капризничает, спокойно выполняет все его указания. Видимо, пока работал на Бэкхёна, набрался профессионализма. Сначала фотографии получаются отстранённые, картинные, без эмоций. Юнги хорошо передаёт непреступность, холодность, какое-то эстетическое безучастие. Всё в порядке, так надо. Но так как концепт у них несколько игривый, дерзкий и в то же время наивный, атмосфера постепенно меняется. Как меняется и дистанция. Первое время парни делали фотографии на определённом расстоянии, Чонгук Мина даже не касался, но спустя время осмелел. Альфа поправляет старшему волосы, фиксирует подбородок, пока Юнги ярко улыбается на камеру и подмигивает. С каждой минутой позы всё смелее, а взгляд омеги — всё более дразнящий. Всё не так плохо, как Юнги себе представлял — нет никакой неловкости, разве что сильная тяга к альфе и желание во всём его слушаться. Последнее он тотчас же отгоняет. — Ножки чуть пошире, Юнги-хён, — говорит Чонгук, не прекращая щёлкать камерой. Старший не спорит. Будучи в сидячем положении, раскидывает ноги шире, прекрывая пах свитером, и дерзко кусает губу. — Лучше прикройся хвостиком, — требует Чон, внезапно потея от вида перед собой. — Вот так, отлично. Меняем позу. — А ты не слишком увлёкся, Гуки? — ноет Мин, заметив, что уже темнеет. — Когда, по-твоему, мы закончим? — Ещё пару фоток и всё, обещаю, — отвечает младший, ставя омегу на четвереньки и давя на спину. — Ты это уже говорил… Хей, что ты делаешь? — возмущается Мин, оказавшись в не очень приличной позе, когда в голову то и дело лезут такие же неприличные мысли. — Шшш. Стой так. Чонгук отходит на пару шагов с намерением запечатлеть это во всей красе, но Юнги «так» не стоит и не собирается. В этой позе обычно самцы берут своих самок, он не станет перед Чонгуком такое вытворять. Не хватало ему ещё потечь здесь от собственных мыслей. — Нет, это слишком! — Делай, как я говорю. — А то что? Чонгук из-под чёлки предупреждающе смотрит на омегу и хрипло выдаёт: — Да ты нарываешься, хён… Эти фотографии всё равно никто не увидит. — Я не стану перед тобой это делать. — Я отшлёпаю тебя сейчас. О боже. От последней фразы низ живота приятно тянет, а щёки вновь вспыхивают. Ну почему он так на него влияет?! Злясь больше на самого себя, чем на альфу, Юнги рычит и, встав на четвереньки, прогибается в пояснице. Чонгук даже про камеру забывает, мечтательно облизываясь от вида столь соблазнительной позы, но позже берёт себя в руки и доделывает работу. — Не рычи, киса, — хмыкает он через пару секунд, просматривая сделанные снимки. — Уверен, ты бы хотел этого, — подмигивает. Хотел бы чего? Чтобы он меня отшлёпал? Юнги украдкой разглядывает руки Чонгука, его мышцы, вены, вообще парня целиком, и чёрт… Да, хотел бы. Ужас! Откуда в тебе всё это, Мин Юнги? Омега так засматривается, что не замечает, как альфа уже убрал свет и полотно, отложил камеру и с минуту с улыбкой наблюдает за ним. — Нравлюсь? — отрывает его Чонгук от интересного занятия и видит уже в который раз за вечер покрасневшие щёки. Пойманный с поличным, омега неловко опускает глаза. — Всё? Фотосессия окончена? Я могу уйти? Чонгук не даёт ему этого сделать. Рукой зацепив ошейник на бледной шее, альфа тянет Юнги к себе. Младший ожидает, что Мин его сейчас ударит, нагрубит и свалит отсюда, но тот только растерянно хлопает глазками и кусает губы. — Ты не ответил, — хрипит он старшему в ухо, отчего тот, наконец, реагирует и толкает Чонгука в грудь, отталкивая от себя. Кажется, пришёл в себя. Как в подтверждение Юнги резко выплёвывает, хоть и не сильно уверенно: — Что ты надеешься от меня услышать? Конечно, нет. Только Чон ему не верит, не-а. И этот дерзкий толчок в грудь его не останавливает. Он вновь приближается к своему омеге, а тот, запаниковав, пятится дальше от младшего. — Нет? А Джин-хён сказал мне другое… — ухмыляется, наблюдая, как его омега заливается краской. — Он врёт! — пожалуй, это было сказано слишком быстро, что вполне может говорить как раз об обратном. — Ой! — от волнения Юнги спиной врезается об аппаратуру, заставляя Чонгука тихо посмеиваться. — Юнги, да успокойся ты, — омегу берут за руку и от греха подальше отводят в сторону от дорогих приборов. Теперь он опирается на спинку дивана и настороженно следит за каждым движением альфы. — Ещё раз: я нравлюсь тебе? Ну зачем так прямолинейно?! Мин нервно заламывает пальцы, отводит глаза в сторону и вздыхает: — Ты красивый. Немного не то, но Чонгук, в принципе, доволен. Вот бы ещё Юнги ему это твёрдо сказал, смотря в глаза и уверенным голосом. Младший улыбается, смотря на покрасневшие щёчки и потупленный взгляд и чёрт, как же он хочет его поцеловать… — Спасибо, — подмигивает Чон, ловя его взгляд и подходит ближе к парню, — Но я не это спрашивал. — А я ответил именно это! — Нравлюсь, значит? — ухмыляется, ещё сильнее дразнит маленького бедного Юнги. Да блин, ну не может! Не может Мин Юнги вот так вот взять и признаться. Он смотрит как-то напуганно и смущённо и чертовски, капец как медленно тянет: — Н-н-неее-еет-т-т?.. Хм. Простите, что? Нееееетттт? Ещё и с вопросительной интонацией? Чонгук, маленько недоумевая, приподнимает одну бровь и кусает губу, дабы скрыть улыбку. За кого этот мальчишка его принимает? Он всерьёз думает, что младший примет и спокойно скушает такой ответ? Как бы ни так. Чон приобнимает омегу за плечи и, наклонившись к его ушку, шепчет: — Я почти поверил, хён, — от низкого тона альфы и лёгкого прикосновения к уху по спине проходятся мурашки, Юнги усилием заставляет себя не застонать этого, но альфа на этом не останавливается. Крепко держа чужие плечи, вкрадчивым шёпотом продолжает, — И ты знаешь, хён… За ложь я наказываю. От этих слов живот старшего скручивает в сладкий узел, это настолько усыпляет бдительность, что Юнги не успевает среагировать, когда Чонгук наклоняется к его лицу и мягко впивается в чужие губы своими. Мин от неожиданности так и застывает на месте, не в силах что-либо предпринять, пока альфа, пользуясь его шоком, наслаждается сладкими губами. Чонгук его целует. Это их первый поцелуй, осознаёт, наконец, Юнги. Он моментально сбрасывает с себя чужие руки и сильно толкает младшего в грудь, заставляя отстраниться от себя и своих губ. — Чон Чонгук, ты охренел? — натурально пищит Мин, загнанно смотря на парня. Тот почему-то улыбается, пристально смотрит в ответ из-под чёрной чёлки и слишком довольно облизывается. У Юнги от этой похабной ухмылки коленки подрагивают и дыхание сбивается похлеще, чем от поцелуя. — Омега, это ты охренел, — хрипло отвечает он. — Столько времени не давал мне к себе прикоснуться, отшивал как только мог. Думаю, пришёл момент возместить упущенное… Чонгук бесстыдно скользит взглядом по омеге, только сейчас вспоминая, что Юнги, вообще-то, до сих пор без штанов, в одних чулках и свитере, под которым наверняка надето кое-что интересное. Вот теперь Юнги реально страшно. Он к такому не готовился. Мозг в истерике кричит ему бежать, уносить ноги, но куда он пойдёт в таком виде? У него нет времени одеваться. Слишком эмоциональный, он даже забывает о ванной, где оставил свои вещи и бесцельно пятится назад, пока альфа преследует его. Не мчится за ним, нет, просто растягивает себе удовольствие, наблюдая за паникующим Мином. — Кис-кис-кис~ иди ко мне, хён, — дразнит он воркующим голосом, но омега только ускользает. — В догонялки играть будем? Мин ощущает себя в логове зверя. И зверь этот — шикарный альфа с запахом чёрного кофе. Он и впрямь напоминает сейчас хищника. Опасного, резкого, готового в любой момент наброситься на свою желанную добычу. И Юнги не против, честно, но признаться в этом, добровольно прийти к Чонгуку в руки — выше его сил. У Чона проскальзывает мысль, что, возможно, он перегибает палку, не оставляя старшему никакого выбора