Ты мое вдохновение

Тусклый свет рекреации безрезультатно боролся с серостью безликого дня, лезущей в начищенные до блеска окна. «В последний день существования Мира Ёрмунганд покинет морскую бездну и выберется на сушу. Яд его отравит землю и утопит все живое в бурлящих, отравляющих потоках.» - я перевернула шуршащую страницу, провожая глазами ровные ряды чернеющего текста. – «А пока Мировой Змей и по сей день покоится на самом дне океанов, разросшись до таких гигантских размеров, что заглотил собственный хвост, несколько раз обогнув мощным телом Мидгард». На этой печальной ноте я закрыла книгу, отложив ее в сторону, и уныло оглядела темный холл. Наступил ли уже мой собственный Рагнарёк, я не знала, но в последнее время отчетливо ощущала, как хладнокровный гад постепенно проглатывает меня, начиная с ног. Как изворотливый раздвоенный язык лижет чувствительные ступни, а изумрудные змеиные глаза смотрят прямиком в душу, лишая воли и желания сопротивляться. От подобной ассоциации я поежилась и машинально обхватила плечи руками. «То, что произошло между нами – неправильно» - мой голос звучит неубедительно, надтреснуто, сухо. Мужчина напротив скептически наблюдает за мной, методично поглощая свой завтрак. – «Это никогда не повторится.» - завершаю я свою тираду, а мой оппонент усмехается, осушая стакан с апельсиновым соком. В то утро мы окончательно стали друг другу никем. Свое беспокойное поведение и спешную попытку покинуть квартиру Райана я выставила за осознание произошедшего и полное его неприятие. Была ли я отвратительна себе? Нет. И к нему неприязни я не питала. Но лучше, если он будет продолжать думать иначе. Я более, чем уверена, что он не поверил ни единому моему слову, я и сама с трудом им доверяла. Но мужчине было совершенно ни к чему переубеждать меня или выяснять истинные причины моей взвинченности. Он неплохо развлекся за прошедший день, завершив все пламенной ночью. А я искренне радовалась, что мне не свернули шею. Я до конца не понимала, до чего успела додуматься, стоя в гостиной перед полотном. Было ли это правдой, или я, действительно, дала волю уставшей фантазии? Мне не хотелось верить. Совершенно. Не хотелось влезать во все это, увязая в топком болоте без возможности выбраться. Даже если мои догадки на какой-то процент были верны, разумней послать все куда подальше и вернуться к размеренным будням обычной студентки. С того самого дня мы перестали существовать друг для друга. Он был верен своим обещаниям прекратить затрагивать меня, а я полностью игнорировала его присутствие в своем окружении. Все наше общение свелось к редким дежурным приветствиям и холодным односложным фразам, растворяющимся в процессе течения лекций. И все бы ничего… Но нашу отстраненность восприняли совсем не так, как мы хотели преподнести. Для всех мы неоднократно успели побывать в статусе любовников, сойтись и разбежаться. Несмелые слухи и шепотки день ото дня обрастали все новыми и новыми подробностями, превращаясь в грязные сплетни. И, даже сейчас, Заиди умудрялся выйти сухим из воды. Еще бы, обиженные девушки всю свою злость выплескивали на меня, его выставляя невинной жертвой. По одним версиям, я соблазнила его, позднее решив шантажировать преподавателя откровенными доказательствами нашей близости. По другим, не имеющим популярности среди версий, я поддалась его чарам, как наивная дурочка. После короткого романа я, очевидно, не устроила Заиди в постели, и он поспешил от меня отделаться. Больше всего удивляло не то, насколько безумней звучали все новые и новые варианты, а тот факт, что даже преподаватели частично верили гуляющим по университету слухам. Благо, на моей успеваемости это еще не успело отразиться. - Привет. – раздалось над ухом, и я коротко кивнула в ответ. Чани приземлилась возле меня, водрузив рюкзак на белесые колени. Пальцы с короткими, выкрашенными в черный цвет ногтями, барабанили по кожаной поверхности нервную мелодию. Я меланхолично разглядывала спешащих на занятия парней и девушек, ожидая, когда же Чани решится задать волнующий ее вопрос. - Тебя неделю не видно и не слышно. – заметила девушка, сцепив руки в замок и уперев локти в рюкзак. – Я чувствую, как твое биополе изменилось. Его словно пули изрешетили… Как ты? Чани легко коснулась меня, отчего я напряглась и неспешно повела плечом, тактично намекая на неуместность ее утешительного жеста. Девушка опустила руку и вернулась к изначальной позе. Она неловко поправила складки на одежде, потерла пальцами переносицу и чуть склонилась ко мне, убирая за ухо выскочившую прядь: - А знаешь, я не верю всему тому, что о вас говорят. – заверила девушка, встречаясь со мной взглядом. Было видно, что она изо всех сил пыталась меня поддержать, вот только мне это не было нужно. - А зря. – мягко улыбнулась я, отворачиваясь от ее застывшего в недоумении лица. – Здесь неплохо потрудились над некоторыми версиями. Девушка расслабленно выдохнула, и вытянула вперед ноги в тяжелых ботинках. Ей не привыкать к насмешкам, невесть откуда взявшимся сплетням и пренебрежительным взглядам. Но, тем не менее, выдержке и самоиронии девушки можно было только позавидовать. - Если хочешь, можем сходить сегодня куда-нибудь. – Чани достала глянцевые кусочки бумаги, оказавшиеся билетами в кино. – Вышел новый триллер, а я знаю, что ты обожаешь фильмы такого жанра. Жалость. Отвратительное чувство, особенно, когда вызываешь его именно ты. Я проигнорировала ее предложение, вскользь посмотрев на пестрые билеты. Отчего-то внутри все ощетинилось, заставляя волосы встать дыбом. - Ан… - Не надо, Чани. – я резко встала с лавочки, засовывая книгу в сумочку. Промелькнувший в толпе женский силуэт подгонял меня, превращая движения в нетерпеливые и спешные дергания. – Я справлюсь. Я улыбнулась девушке, закидывая ремень на плечо, и развернулась, намереваясь слиться с кучкой студентов, топтавшихся у входа в амфитеатр, но громкий окрик меня остановил. - Эй! Эй-эй! Стоять! Я закатила глаза, и тряхнула волосами, не спеша оборачиваться на звук девичьего голоса. Зоэль продиралась через столпотворение народа, угрожающе подняв над головой увесистую сумку. Вид у нее был воинственный. Белый, высветленный чуб вздернут, пирсинг остро поблескивает, подобно шипам, а лицо отражает яркое желание опустить ношу на голову любому, кто попытается перейти ей дорогу. Девушка, чертыхнувшись, выбралась из потока людей, и живая волна тут же сомкнулась за ее спиной. - Потрудись объяснить, почему ты меня избегаешь?! – Зоэль остановилась в паре шагов от меня, прожигая меня взглядом. – Я битый час искала тебя по улицам города, боялась, что с тобой что-то случилось. Телефон не отвечал, тебя и след простыл, ты не появилась в назначенное для отъезда время. А потом выясняется, что ты веселилась в компании нашего сексуального препода! - И ты туда же? – устало протянула я. Я не испытывала чувства стыда перед девушкой, хотя бы в виду того, что вино и смазливый парнишка-француз в день фестиваля ее волновали куда больше, чем я. Правда, я не включала телефон еще пару дней, но и этот факт меня ничуть не смущал. - А что мне еще думать?! – вскричала Зоэль, больше напоминая рассерженную старшую сестру, отчитывающую младшую за позднее возвращение домой. Я бесстрастно следила за тем, как раздуваются ноздри на разозленном лице девушки, и золотистые глаза мечут огненные молнии. Зоэль сдула со лба взлохмаченную челку и продолжила более спокойным тоном: - И да, на правах подруги, о твоих похождениях я должна была узнать в числе первых! – девушка скрестила руки на груди и состроила обиженную мину. – Давай рассказывай! Какой он? - Я не понимаю, о чем ты, Зоэль. – понизила я голос, в надежде, что и самопровозглашенная подруга угомонится. - Не отнекивайся, Денев! – фыркнула девчонка. – После того, что я видела, ни за что не поверю, что между вами ничего нет. Эти слова она произнесла громко и отчетливо, так, что в радиусе пары метров нас мог не услышать только глухой. Несколько человек обернулось, а я несколько раз успела проклясть Зоэль за ее длинный язык. От странной компашки отделился эксцентричного вида парень, и в пару шагов преодолев расстояние, отделявшее его от девушки, звонко шлепнул ее ладонью по упругому заду. Зоэль подскочила от неожиданности и уже хотела влепить наглецу нехилую затрещину, но не успела, оказавшись схваченной и зажатой в крепкие, ломающие ребра объятия. Парень был на полголовы выше нее. Бледный, чуть худосочный, с жирноватыми от лосьона волосами, собранными на затылке в маленький хвостик, одетый в узкие черные джинсы и растянутую майку. Практически все оголенные участки тела покрывали татуировки. Даже худощавое лицо не миновала та же участь, что и забитые руки, шею, грудь. Брови ощетинились рядом металлических шипов. Обилие заклепок, ремешков, браслетов, цепей и различных, поблескивающих украшений, делало его похожим на витрину магазина. Зоэль взвизгнула и принялась брезгливо отпихивать от себя навязчивого поклонника. - Чего вопишь, Зи? – сипловато рассмеялся парень, тиская девушку. – Неужели ты по мне не соскучилась? - Отвали, Рик! – Зоэль заехала Рику локтем в челюсть, отчего тот немного разжал руки, но тут же навалился на нее сверху, заставляя согнуться пополам. Девушка захрипела и резко разогнулась, затылком целясь в нос парня за своей спиной. Рик не прекращал подтрунивать над своей знакомой, даже когда ей удалось выбраться из его цепких рук. Девушка зло поправила растрепавшуюся прическу и перекрутившуюся на боку сумку: - Напомни-ка мне, почему я общаюсь с таким придурком, как ты?! – рявкнула Зоэль, в ответную набрасываясь на парня. Тот отскочил в сторону и показал раздвоенный язык, дразня, подергивая им в воздухе. – А… Ну да. Когда страсти улеглись, Рик приобнял Зоэль за плечи, напрочь игнорируя ее протестующие возгласы, и заметил меня. Я не горела желанием быть представленной этому мерзковатому на вид типу, но, видимо, данной процедуры было не избежать. Зоэль, судя по всему, всецело разделявшая мое настроение, недовольно покосилась на парня. Он явно был здесь лишним, но просто так от этой липучки избавиться не получится. - Аника, это Рик. – вяло начала Зоэль. – Он басист в местной металл-группе. А еще, последний раздолбай, которого я когда-либо знала. Рик, это… - Я знаю, кто это – заржал парень, сильнее сдавливая плечи девушки и засовывая свободную руку в карман джинсов. – Это тебя же поимел наш препод по современному искусству? Я вытянулась струной, услышав унизительную насмешку в прокуренном голосе. Мое лицо, и до этого не особо выражавшее эмоции, окаменело, став непроницаемой, алебастровой маской. Зоэль оторопела, переводя взгляд то на меня, то на скалящего зубы Рика. - Ты что несешь? – голос девушки стал серым, переходя на удушающее шипение. - А ты разве не знаешь? – очередной смешок. – Весь универ уже в курсе. Парень смотрел на меня с вызовом, развязно выплевывая слова. - Я не удивлен, почему он вышвырнул тебя, перед этим хорошенько попользовавшись. Чем ты вообще можешь увлечь мужика? – оценивающий, саркастичный взгляд, брошенный на мою одежду и слегка спутавшееся каре. – Хотя бы гриву нарасти. Будет по крайней мере одно оправдание того, что Заиди переспал с тобой. Парни любят длинный волосы, особенно наматывать их на кулак, пока берут телку сзади. Сомнений не оставалось, он просто старался вывести меня на конфликт. Вот только причины для такого вызывающего и агрессивного поведения, я не видела. Разве что… Мои губы растянулись в ядовитой улыбке. - Так ты поэтому отращиваешь? – слова сорвались сами собой, глумливым шелестом, облетая пространство. Я вижу, как подобие лица напротив меня вытягивается, а впалые щеки и шея покрываются багровыми пятнами. - Что ты сказала? Парень оторвался от зажимания Зоэль и сделал шаг в мою сторону, сжимая кулаки. Девушка судорожно схватила Рика за майку, с силой оттягивая назад. Я стояла неподвижно, еле сдерживая презрительную гримасу при виде выходящего из себя юноши. Меня раздражало в нем все, от засаленных волос до неопрятного наряда, а запах дешевенького одеколона, с трудом перебивающего пот после долгих репетиций, оседал в горле сладковатым, тошнотворным першением. Я собиралась ввернуть ему еще парочку оскорбительных реприз, но меня опередили: - Тронешь ее хоть пальцем, узнаешь, каковы твои яйца на вкус. – раздался за моей спиной раскатистый бас. Парень вырос передо мной неожиданно, заслоняя собой от рвущегося в драку Рика. Практически на голову превосходящий его в росте и значительно шире в плечах, он мог похвастать гораздо более развитой мускулатурой. В нос ударил запах кофе и выделанной кожи от черной, новенькой куртки. Мой защитник игриво хрустнул пальцами рук и криво вздернул губу: - Что, задница сжимается, когда дело приходится иметь с парнем, а не с девушкой? Рик смерил оппонента пренебрежительным взглядом, но рот открыть не осмелился, явно не желая закончить предложение парочкой выбитых зубов и раскроенными деснами. Зоэль продолжала удерживать Рика на расстоянии, шипя ругательства. Парень передо мной посмотрел на взъерошенную девушку и рявкнул, певуче растягивая каждое слово: - Укороти поводок своей шлюшке. Или тявкать будет неудобно сломанной челюстью. Желваки на щеках Рика пришли в движение, но Зоэль удалось отпихнуть парня в сторону, подальше от нависающего противника: - Да свали ты уже! – девушка толкала Рика руками в грудь, спроваживая от нашей компании. Рик сплюнул на мраморный пол рекреации, бешено вращая глазами, и, наконец, удалился, ссутулившись под многочисленными взглядами, обращенными в его сторону. Зоэль повернулась ко мне, виновато закусывая губу. - Прости, Ана… Поговорим позже, когда вокруг будет придурков поменьше. Девушка кивнула поднявшейся с лавочки Чани и побрела в сторону аудитории. - Подумай над моим предложением. – напомнила Чани, догоняя подругу. – Я буду ждать звонка вечером. Проведя удаляющиеся силуэты задумчивым взглядом, я хмыкнула и направилась в противоположную сторону. Парень, вступившийся за меня, нагнал уже у дверей, ведущих в спортзал. Он обогнал мою фигуру, идя вполоборота на пару шагов впереди. - Не слышу слов благодарности. – лукаво подмигнул он, не скрывая смешинки в уголках губ. - Я бы и сама справилась. – отмахнулась я, не останавливаясь. - Ну же, спрячь, наконец, свои иглы! – расхохотался парень, задерживая меня на входе в раздевалку. – Расслабься! - Лиам, что тебе нужно? – закатила глаза к потолку я, после чего перевела взгляд на улыбающегося парня. - Я бы не отказался от завтрака в постель. – дерзко предложил Лиам, поигрывая мышцами. – Или можем поужинать в городе. Заметив, как я изменилась в лице, он успокаивающе поднял руки. - Тебе точно не помешает расслабиться. Но мне хватит парочки лекций из твоих конспектов. - Хорошо. – согласилась я на столь низкую по цене сделку. – Я принесу их завтра, можешь оставить у себя до середины недели. - Э нет… - протянул парень, прочесав жесткие черные волосы расставленными пальцами. – Месье Лебард выест мне мозг чайной ложечкой, если я не сдам ему переписанные конспекты завтра утром. У меня все сроки горят. Я оглядела довольно-таки красивое лицо напротив. Белая кожа, высокие скулы, всегда масляные, соблазнительные глаза карего цвета, прямой, крупный нос, взлохмаченная жесткая шевелюра. Казалось, что он каждый раз раздевал собеседницу взглядом, неосознанно переставая контролировать плещущуюся в них похоть. Но это, скорее, было выработанным навыком и особой фишкой, чем его естественным состоянием. Лиам был новичком в нашей группе, на занятиях появлялся довольно редко, за неделю, что он провел в университете после перевода, наберется всего несколько дней, когда он удостоил преподавателей своего присутствия. Чаще всего его можно было встретить в баре неподалеку, в комнате отдыха за игрой в бильярд на деньги или спящим в библиотеке на одном из диванчиков. Учеба не вызывала в нем ровным счетом никаких эмоций. Парень отдавал предпочтение непринужденному времяпрепровождению в компании студенток, слетевшихся на мускулистого красавчика, как пчелы на мед, и своего байка. Правда, он нашел себе еще одно хобби. Видимо, Лиам считал своим долгом вступиться за меня при любом удобном случае. Даже если ситуация того не требовала. Не то чтобы мне не льстило его внимание или мне не нравилась одна мысль о наличии личного цепного пса… Но, было в его поведении что-то отталкивающее. И речь не о повадках альфа самца и распутного сердцееда. Пожалуй, я не смогу толком разъяснить, что именно меня тормозило в общении с ним. А вообще, мне кажется, что я напрасно сторонюсь его в то время, когда каждый встречный настроен против меня. Стоит держать поближе того, кто и сам не против перегрызть пару глоток без команды. Думаю, Лиам уже заслужил немного доверия, но уж чашечку кофе так точно. Я мило улыбнулась ему и предложила подвезти меня после лекций. - У тебя есть сестра-близнец? – присвистнул Лиам, разглядывая аккуратно выставленные на полке в гостиной фотографии. - Сестры с разницей в возрасте в три года априори не могут быть близнецами. – отозвалась я, вытягивая из письменного стола в спальне стопку тетрадей и блокнотов и просматривая исписанные округлым почерком страницы. – Мы были очень похожи в детстве. Родители до сих пор путают нас на некоторых фотографиях. Двери всех комнат в моей квартире выходили в маленький коридорчик, больше напоминающий круглый холл. Если оставлять двери открытыми, то можно без труда наблюдать за тем, что происходит в двух противоположных помещениях. Я краем глаза следила за тем, как парень поднял рамку и присмотрелся к миленьким личикам двух практически неотличимых друг от друга девочек. Похожие по фасону платья, белые шляпки с фиолетовой и розовой ленточками и пышные букеты из полевых цветов и лаванды в руках. Лиам вернул фотографию на полку и перешел к изучению других. - Почему у тебя только детские фото? – на этом снимке я сидела в седле в жокейском костюме на спине у лоснящегося на солнце вороного коня и горделиво смотрела в объектив. Мне было лет пятнадцать, не больше. - Не знаю. Наверное, в детстве было больше запоминающихся моментов. – крикнула я, откладывая в сторону ненужные записи и бегло перечитывая лекционный материал. – Или нас чаще заставляли позировать. Лиам прошелся по гостиной, перетрогав руками почти все декоративные статуэтки, задержался у книжного шкафа, наугад доставая энциклопедии, фантастические романы и томики со стихами. Он открывал переплет, пролистывал хрустящие от новизны страницы, читал аннотации и посвящения, после чего возвращал издания на место, теряя к ним всякий интерес. - Мы с братом тоже вместе только на фотографиях столетней давности. – подметил парень. – А сейчас на дух друг друга не переносим. Семейные праздники и застолья с каждым годом становятся чудовищными испытаниями… А вы? - Что мы? – не поняла я, отвлекаясь от чтения. - Ну, с возрастом вы стали менее дружны? - Да как сказать… - протянула я, закрывая тетрадь и беря стопку записей в руки. – После окончания школы сестра уехала поступать в Академию Искусств, она любила игру на фортепиано и хотела сделать музыку делом всей своей жизни. Я осталась жить с родителями, усердно училась, посещала различные кружки и секции, чтобы немного заглушать тоску после ее отъезда. Первый год мы созванивались и списывались по нескольку раз на дню, делясь любыми мелочами, потом ее вкусы и увлечения стали стремительно меняться. Сам понимаешь, больше свободы, больше возможностей. Парни… Я постепенно стала ей не интересна из-за разницы во взглядах на определенные вещи, да и возраст ощущался все сильнее. - Хочешь сказать, что сейчас вы вообще не общаетесь? – сочувственно покачал головой парень, продолжая рассматривать многочисленные корешки книг. - Она уехала из Лиона несколько лет назад, бросив учебу, чем несказанно «обрадовала» родителей. Свое решение она аргументировала тем, что ее любовь к музыке прошла. – фыркнула я, вспоминая скандал, потрясший стены нашего дома. – Ее пытались вразумить какое-то время. Потом махнули на ситуацию рукой и позволили самостоятельно устраивать свою жизнь. Около полугода она приезжала домой практически каждый месяц, брала деньги, чтобы иметь хоть какие-то средства к существованию, но подолгу не задерживалась, не выдерживая нудных нотаций. Работа, на которую она, вроде как, устроилась, не приносила желаемого дохода. Но выглядела сестра всегда потрясающе, несмотря на пустой кошелек. Понятия не имею, как ей это удавалось. Потом ситуация изменилась. Дома она почти не бывала, высылая на праздники поздравительные открытки и фотографии из своих путешествий. Где она жила, Мелани не говорила, по телефону щебетала только о своих многочисленных ухажерах и восхитительности очередных курортов. Потом и звонки прекратились. Ограничивалась сообщениями и письмами, в которых все чаще стали появляться энные суммы денег. В последнем письме она писала, что нашла приличную работу и может сама себя обеспечивать. Я поступила в тот же университет, что и сестра, но на факультет живописи. Правда сейчас с деньгами стало немного напряженно, поэтому пришлось переехать. - А часто она пишет в последнее время? – поинтересовался Лиам, появляясь в дверях гостиной. - Почему тебя так волнует моя сестра? – насторожилась я, крепче сжимая пальцы на тетрадях. - Мне показалось, что ты скучаешь по ней и хочешь о ней поговорить. – улыбнулся парень, облокачиваясь о дверной косяк. - Тебе показалось. – чуть холоднее, чем того требовалось, парировала я, вручая в его руки конспекты. – Проверь, пожалуйста, кофе на плите. Когда парень прошел на кухню, я вошла в гостиную и осмотрелась. Его поведение немного беспокоило меня. А своим чувствам я старалась доверять. Вроде бы в обстановке ничего не изменилось. Но меня не покидало ощущение, что парень упорно что-то искал. «Прекрати нести чушь, Аника» - раздраженно заметил внутренний голос. Возможно, события последних недель наслоились друг на друга, превратив меня в нервозную барышню с хроническим недосыпом, или же, наоборот, обострилась моя интуиция. Как бы там ни было, все оставалось на своих местах. Я поправила фотографии на полке и поспешила на кухню, откуда доносился крепкий, аппетитный аромат напитка. Лиам уже разлил кипящий кофе по миниатюрным чашкам и водрузил на стол. Как всегда некстати в холодильнике не нашлось ничего сладкого, впрочем, как и просто съедобного, а пиала со сдобным печеньем опустела, оставив половину ароматного кругляшка и несколько крошек на дне. Я не помнила, когда в последний раз была в продуктовом магазине, да и вообще, чем питалась эту неделю. Но парня отсутствие сладостей не смущало. Он уселся на стул, спиной к двери, и дожидался меня. - А ты? Лиам вопросительно на меня посмотрел, ожидая продолжения. - Почему ты переехал? – уточнила я, ища по кухонным шкафчикам сахар и хоть что-то съестное. - Переехал? – нахмурился парень. – А… Да все просто. Я ищу одну девушку. Моя рука застыла в нескольких сантиметрах от сахарницы на верхней полочке. Я постаралась не показывать своего оцепенения и придала голосу непринужденный оттенок: - И зачем ты ее ищешь? Лиам потер подбородок и откинулся на спинку стула, закидывая руки за голову. - Моя бывшая кинула меня на бабки и сбежала со своим дружком в другой город. Говорят, ее видели где-то в округе. Хочу разобраться с этими двумя. Глаза парня недобро сверкнули в полумраке комнаты, а я испуганно сглотнула, боясь присоединиться к нему за столом. Посидев пару секунд в тишине, Лиам раскатисто расхохотался, отчего я почти выронила из рук очередную бесцельно взятую коробку. - Ты бы себя видела! – гоготал Лиам, наблюдая за сменяющимися на моем побелевшем лице эмоциями. – Мне просто предложили работу на выгодных условиях, и я, не раздумывая, решил перебрался поближе к головному офису. Я почувствовала, как мышцы на спине расслабляются, а пальцы на руках уже не сводит судорогой. Почему у большинства людей, с кем я общаюсь, такое специфическое чувство юмора? Я не спеша опустилась на соседний стул, не спуская глаз с парня. В душе закрались смутные сомнения, а стоило ли его приглашать к себе домой? На стол перекочевала сахарница и маленькие ложечки. - Прости. – виновато пожала я плечами. – Мне нечем тебя угостить. - Да не парься. – махнул рукой Лиам, кладя в кофе две ложки сахара. - Хотя… На столике в спальне осталась подарочная коробка конфет. Парень перестал размешивать не до конца растаявшие крупинки и поднял на меня удивленный взгляд. Видимо, слово «спальня» произвело на него совершенно неожиданный эффект. - Можешь сходить за ними? – с чего я вообще взяла, что он согласится? Парень кашлянул, поправил ставший чрезмерно узким ворот футболки и поднялся. Когда он скрылся в проеме комнаты, я лихорадочно передвинула чашки, меняя их местами. Чем я руководствовалась в тот момент, понятия не имею. По всей видимости, история с подмешанным в лимонад снотворным, а я решила, что это было именно оно, наложила свой отпечаток. С трудом уняв дрожь в руках, я добавила в свою бывшую чашку пару порций сахара и наспех перемешала. «Ну и как это выглядит?» - я вела себя как параноик, ищущий доказательство вселенского заговора во всем, что меня окружает. Поняв, что веду себя не совсем адекватно, я собиралась вернуть кофе Лиама обратно, но парень уже появился на кухне, неся небольшую коробку в ладонях. Я глупо улыбалась, глядя на него и пытаясь расслабить сведенные мышцы лица. Лиам озадаченно оглядел меня, открывая запечатанные трюфели и беря один из них. - Твой кофе почти остыл. – заметил он, закидывая посыпанную какао конфету в рот и отпивая немного напитка из своей чашки. Только когда парень попробовал свою порцию, я вытащила из чашечки ложку и с опаской коснулась губами горячего бортика. «Ну точно идиотка» - вертелось в моей опустевшей голове. Лиам что-то спросил, делая второй глоток, но фраза прервалась легким покашливанием. - Крепковат для меня. – извинился парень, заходясь в очередном приступе кашля. Он попытался поставить чашку на стол, но пальцы будто одеревенели. Не понимая, что происходит, я наблюдала за тем, как он, не рассчитав силу, опустил фарфоровую кружку на стол, переворачивая ее вместе с содержимым на столешницу. Лиам беззвучно открывал рот, тараща на меня переставшие моргать глаза. Его лицо перекосило в страшной гримасе, мышцы перестали двигаться. Парень что-то нечленораздельно промычал, не в силах ворочать непослушным языком. Он коротко вдохнул и рухнул лицом на стол, приземляясь прямиком в лужу растекшегося кофе. Глаза широко раскрыты, руки плетями повисли по бокам от обмякшего туловища. Я подскочила со стула, от ужаса перестав соображать. В панике заметалась по кухне, опрокидывая посуду и всевозможные предметы интерьера. Я жалась к мебели, боясь приблизиться к обездвиженному парню. Я все ждала, что он очнется, встанет, вновь раздражающе заржет, обозвав все идиотской шуткой. Минута ожидания перетекла в две, а затем и во все десять. В тишине слышался равномерный бег секундной стрелки на часах и треск рушащейся надежды. Собравшись с духом, я, не глядя на Лиама, отодвинулась от жесткой поверхности тумбы и пулей вылетела в гостиную на негнущихся ногах. Меня колотило как в лихорадке, горло сжалось, а пустой желудок взбунтовался, отозвавшись приступом тошноты. Мысли роились в голове, разбиваясь о сухие факты и ледяную стену логики. Обратиться за помощью не к кому, бежать некуда, а что делать с трупом на собственной кухне, даже не представляю. Комок из слез сковал горло, не позволяя вдохнуть. Я схватилась за голову, парализованными пальцами цепляясь за волосы, и с трудом добралась до дивана. Мне было жутко страшно, сердце билось бешеными толчками крови, отзываясь шумом в голове. Милая квартира уже не казалась такой очаровательной, превратившись в пустую, мрачную коробку с запертой в ней зверушкой. Борясь с отчаянным желанием разрыдаться и с истошным криком выбежать на улицу, я стерла выступившие на глазах слезы. Нужно что-то делать, пожалеть себя я еще успею. Чуть успокоив прерывистое дыхание и вернув себе возможность говорить без истерических высоких нот в голосе, я вытащила из кармана джинсов телефон и разблокировала засветившийся приглушенным светом экран. Немного поразмыслив, я отыскала среди контактов недавно пополнивший список номер и нажала на кнопку вызова. Пальцы по-прежнему путались в растрепанных, коротких волосах, пока я бледной ладонью прижимала мобильный к уху. Долгие, протяжные гудки, раздавшиеся из динамика, казались вечностью. - Да. Я собралась с мыслями, услышав знакомый голос, и выпалила: - Мне кажется, я убила человека.

***

Он постучал в дверь и, не дожидаясь приглашения, вошел. Звонок, нарушивший монотонное начало дня, вырвал его из рутины, заставив бросить дела и мчаться по знакомому адресу. Квартира встретила его тишиной и повисшим в воздухе ощущением подавленности. Райан прошел по пустому холлу к распахнутой в спальню двери. Пусто. Аккуратно застеленная теплым, мягким одеялом кровать с изящной кованной спинкой и несколькими прикроватными столиками по бокам, маленький будуар с расставленными тюбиками и флакончиками, большое тройное зеркало, высокий гардероб с плотно закрытыми дверцами, письменный стол с выдвинутым ящичком и забытым ноутбуком с потемневшим экраном. Балконная дверь приоткрыта, прохладный осенний ветер вздымает тонкий тюль, надувая полупрозрачным парусом. На балкончике, огороженном кованными перилами, тоже никого. Мужчина вышел из спальни обратно в холл и направился в гостиную. Девушка сидела на диване, тревожно кусая ногти и машинально трогая покрасневшие губы и узкий, заостренный подбородок. Плечи понуро опущены, а потускневшие миндалевидные глаза, невидящим взглядом смотрят перед собой. Райан подошел ближе и остановился перед ней. Аника не реагировала на его присутствие. Мужчина коснулся широкой ладонью аккуратного плечика, отчего девушка вздрогнула и подняла голову, продолжая смотреть сквозь Райана. - Эй. – тихо позвал он, видя, как синева в глазах подергивается поволокой, и крупные слезы скатываются по бархатистым, впалым щекам. Мужчина опустился на корточки перед содрогающейся в беззвучных рыданиях девушкой и погладил большим пальцем выступающую скулу, ладонью притрагиваясь к горячей коже щеки. Она была истощена. Натянутые истончившимися нитями нервы норовили лопнуть, как струны под пальцами неумелого музыканта. - Аника. Ты слышишь меня? – девушка слабо кивнула, наконец-то разглядев мужчину за пеленой слез. Она отрывисто всхлипнула и сильнее прижалась к руке Райана. – Ты проверяла? Жив ли он. Девушка резко качнула головой, брезгливо кривя губы. - Я не хочу это трогать. – дрожь в голосе колыхала слова, сотрясая их легкой вибрацией. Райан отпустил девушку, поднимаясь. Во взгляде скользнул немой вопрос, заметив который, Аника повернула голову в сторону холла, одними глазами указывая на двери кухни. Мужчина проследовал дальше, минуя гостиную, пересекая коридор и входя в закрытое помещение. Тело, сгорбившись, наполовину лежало на столе превратившись в груду обмякших мышц. Парень был достаточно развитым, внушительным и плотно сложенным. Реши он прибегнуть в случае неудачного стечения обстоятельств к физической силе, от девчонки не осталось бы и мокрого места. По крайней мере, ее наивные попытки сопротивления задавили бы на корню. Райан обошел всю кухню, и обернулся, разглядывая недвижимого человека с удобной точки обзора. Чуть бледноват, лицо достаточно юное, чтобы сойти за студента, ширококостный, поджарый, смазливый на вид, несмотря на тренированное тело. Девушки любят типовую внешность красавчика-бунтаря из любовных романов. Кажется, Райан пару раз видел парнишку в университете, но толком не запомнил лица. Парень лежал щекой на гладкой поверхности столешницы, утонув левой стороной в растекшемся пятне уже остывшего кофе. Судя по бордовым пятнам, рухнул он прямиком в кипяток, отчего теперь на светлой коже красовались обширные ожоги. Мужчина цокнул языком, прикидывая, специально ли девушка оставила гостя вариться в кофейной лужице или перепугалась настолько, что не успела отреагировать на случившееся? Райан подошел к юноше и положил пальцы на расслабленную шею. Далеко, едва ощутимо, под подушечками еще билась жизнь. Мужчина задумчиво нахмурился и приступил к осматриванию одежды, а именно карманов. Гость явно не собирался надолго здесь задерживаться, раз не удосужился снять с себя кожанку. А судя по тому, что при себе не имел припасенных контрацептивов, секс не был его основной целью. Если вообще среди целей значился. Во внутреннем кармашке кожаной куртки мужчина нащупал стеклянную емкость, на поверку оказавшуюся прозрачным пузырьком с темно-коричневой густоватой субстанцией без каких-либо опознавательных знаков. Уже интересно. Откупорив флакон, Райан осторожно принюхался. Запах терпкий, смолистый, отдающий горечью. Мужчина внимательнее осмотрел полуживого парня. Веки распахнуты, мышцы схвачены параличом. Реакции на внешние раздражители нет. Скорее всего яд блокирует нервные импульсы, управляющие мускулатурой. Дыхание слабое, вдох неполноценный. Раз паралич почти добрался до дыхательных мышц, то совсем скоро наступит смерть от удушья. Кураре? Если догадка верна, то беднягу еще можно спасти, поддерживая искусственную вентиляцию легких. Вот только Райан точно знал, что делать это ни к чему. Его забавляло то, что способ, которым этот идиот собирался отравить девчонку, был совершенно неэффективным. Для начала взаимодействия растительного яда кураре с организмом необходимо попадание в кровь. Порез, укол, царапина. Приняв его внутрь в малых дозах, отравиться невозможно. Даже если бы Аника выпила приготовленный для нее кофе с горьким сюрпризом, это не дало бы никакого результата. Мужчина приподнял голову парня и осмотрел ротовую полость. Только наличие внешних повреждений и открытых ранок поспособствовало бы отравлению. Райан пренебрежительно хмыкнул, возвращая отяжелевшую голову на прежнее место. Привычка до крови кусать губы сыграла с недокиллером злую шутку. Какая нелепость. Мужчина с трудом подавил в себе ехидный смешок. Отсюда напрашивается вывод, что опыта у отравителя никакого, равно как и знаний. Полный дилетант. Могут ли быть у него личные счеты с Аникой? Очень сомнительно. Скорее всего парень искал легкий способ заработать, а уж пути и средства его не волновали. Вряд ли он умудрился достать яд самостоятельно. Вероятно, кто-то его снабдил. Райан вернулся к обыску одежды. Никаких инструкций и наставлений. Что вообще могло связывать Анику с этим парнем? На первый взгляд она не производила впечатление легкомысленной девушки, способной позвать абы кого к себе домой. Так или иначе, но он был приглашен. Этот факт не давал Райану покоя, вызывая недоумение вперемешку со странным, колющим в груди чувством. С каких пор она стала звать к себе посторонних мужчин? Райан знал, что в городе Аника сравнительно недавно. Обзавестись знакомствами толком не успела, а те, кто смог подобраться к ней ближе, минуя непробиваемую броню из скепсиса и подозрительности, еще не перешли в статус друзей и надежной опоры. О чем свидетельствовал ее звонок… ему. Он знал, что девушка о многом догадалась. Она выбрала грамотную тактику, решив не лезть в логово зверя. Один раз выбравшись из волчьей пасти ни к чему испытывать случай вновь. Если Аника не знала наверняка, то инстинктивно чувствовала исходящую от него опасность. Райан отпустил ее. Он был уверен, что жизнь еще не раз столкнет их лбами. И в довольно скором времени. Она осталась одна. Подверглась нападкам со стороны озлобленных студентов, стоически выдерживая насмешки. Райан был виноват. Он осознавал это и, можно сказать, корил себя за бездействие. Но будет только хуже, начни он защищать ее. Так может вот причина появления постороннего мужчины в окружении девушки? Она искала поддержки и силы… Того, чего сам Райан ей дать не мог. А получила… Мужчина вновь осмотрел парализованного парня. Стоит расспросить ее об этом человеке. Но не сейчас. Ее нынешнее состояние не располагает к долгой, содержательной беседе. Конечно, это не самый важный вопрос, который следовало задать. Связано ли это покушение с ним и его давним знакомым? Если да, то зачем понадобилось избавляться от девушки спустя столько времени после возвращения в город, да и была ли ее смерть основной целью? Может, ему нужно было что-то другое? Райан отыскал в одном из шкафчиков бутылку белого полусухого вина и пузатую бутыль с карамельного оттенка бренди. Взял с подставки стакан и направился в гостиную, прихватив то, что покрепче. Аника не сдвинулась с места с момента его ухода. Только слезы перестали течь по лицу, а щеки порозовели. Она уже не всхлипывала и не сжимала тонкими пальцами смятые рукава мягкого пуловера. Мужчина поставил на столик перед ней стакан и демонстративно откупорил бутылку. Ароматная жидкость плеснулась из узкого горлышка, ударяясь потоком о стеклянные стенки. Наверняка, девушка еще не скоро сможет пить и есть что-то, что приготовлено и подано не ею самой, но сейчас не помешает успокоить ее нервную систему. - Пей. – скомандовал Райан, не обращая внимание на несмелый протест. – Это поможет расслабиться. Аника приняла стакан и осушила почти половину порции алкоголя, не ощущая вкуса. - Парень жив. – постарался он успокоить девушку. – Пульс слабый, но, все-таки, есть. Похоже, ей было все равно. Она молча тянула бренди, слушая его без единой эмоции на лице. Видя, что сейчас информации от девушки добиться не получится, Райан опустился рядом с ней на диван и обновил напиток. Заговорила она неожиданно, сдавленным голосом, наполненным болью и страхом. - Я сама… привела его домой. Собственноручно открыла дверь перед… перед. – слезы душили ее, отчего часть слов девушка проглатывала вместе с рыданиями и глотками обжигающего бренди. – Я почувствовала себя круглой дурой, когда поменяла чашки… Она продолжала говорить. Сбивчиво, отрывисто, периодически замолкая. Райан слушал молча, не смея перебивать, пока откровения потоком лились с истерзанных, бледных губ. Он гладил ее по спине теплой ладонью, прижимая хрупкое тело к груди. Много ли нужно истощенному организму, чтобы напиться в хлам? Хватило совсем чуть-чуть, чтобы измотанная переживаниями девчонка уснула, выронив из рук опустевший стакан. Опустив голову на плечо Райана, она тихо сопела, иногда сопровождая вдох протяжным стоном сквозь беспокойный сон. Мужчина осторожно выбрался из-под спящей девушки, укладывая ее на мягкое сиденье и накрывая теплым шерстяным пледом. Встав с дивана, Райан прошелся по комнате, задумчиво изучая обстановку и прокручивая в голове дальнейшие действия. Вытащив свой мобильный, он практически сразу вернул его в карман, отдавая предпочтение проверенному способу связи. Райан зажал кнопку включения на старом телефоне, активируя его. В телефонной книге значился только один номер. Когда на том конце провода взяли трубку, мужчина заговорил: - Рэй, нужна твоя помощь.

***

- Мадам Лефевр, Вы в порядке? – надо мной склоняется обеспокоенное лицо девушки с ровной угловатой пилоткой на голове и прилизанными, забранными в низкий пучок волосами. Красивые карие глаза учтиво смотрят на меня из-под густых, длинных ресниц. Я вижу девушку не совсем четко, часть ее образа расплывается, тая в световых бликах, а что-то наоборот будто бы выходит на передний план. Широкая улыбка, обнажающая ровные, белоснежные зубы, накрахмаленный воротничок рубашки, повязанный на шею шелковый платок цвета бургундского вина, приталенный черный жакет с острыми плечами. Ладони в кашемировых бордовых перчатках услужливо держат принесенную воду. Я прикрываю глаза, удивляясь яркости сна и его загадочному смешению с действительностью. Голова слегка кружится, усталость давит на веки. Прогоняя видение, я откидываюсь на подушку и зажмуриваюсь, поджимая губы в недовольной гримасе. - Моя жена плохо себя чувствует. – раздается обволакивающий баритон поблизости. – Тяжело переносит беременность. Первый триместр. Врач посоветовал ей побольше отдыхать. Не могли бы Вы ее не беспокоить до конца перелета? - Конечно, месье! Прошу прощения. – стюардесса оставила запотевший стакан на откидном деревянном столике и удалилась. Я проводила глазами изящный силуэт, стряхивая с сознания остатки сонливости и выхватывая поблескивающий на груди значок французских авиалиний, и озадаченно нахмурилась. Непохоже, что я сплю. Да и пассажирское кресло самолета, уже не кажется мне удобной постелью в моей квартире. Я отодвинулась от мягкой кожаной спинки, рассматривая ярко освещенный салон. Самолета. Ущипните меня. - Проснулась? – лениво осведомился мужской голос на соседнем сидении. Я стремительно обернулась, встречаясь взглядом с зелеными, дерзкими глазами на смуглом лице мужчины. Райан смотрел на меня спокойно и понимающе, с готовностью принять любой выпад и ответить на рвущиеся вопросы. Я мотнула головой в попытке избавиться от гипнотического видения, но заработала только навязчивый приступ головокружения. Мужчина перегнулся через разделяющие нас подлокотники и легко коснулся моих губ своими. Я отпрянула от него, будто бы получив болезненный ожог, и уперлась руками во вздымающуюся грудь, удерживая Райана на расстоянии. Когда я чуть отошла от шока, пальцы сами потянулись к застежке на ремне безопасности, лихорадочно пытаясь расстегнуть механизм. - Мы находимся на высоте десяти тысяч метров над землей. – равнодушно бросил Райан, облокачиваясь о спинку своего кресла и подпирая подбородок кулаком. – Куда ты пойдешь? Я замерла, не веря вглядываясь в плывущие за стеклом иллюминатора пейзажи. Быть этого не может! Руки машинально дернули зажим с удвоенной силой. - Простите, мадам. – любезно попросила «небесная ласточка», подходя к моему креслу и одаривая обезоруживающей, вежливой улыбкой. – Самолет идет на снижение. Пожалуйста, оставайтесь на своем месте. Я оставила попытки освободиться от сковывающего ремня и вцепилась острыми ногтями в подлокотники, в бешенстве царапая бежевую кожаную обивку. В мыслях разгораются и гаснут мысли, мгновенно сменяя друг друга. «Перелет? Мадам? Беременна?!». Глаза округляются, и я уже готова накинуться на ухмыляющегося мужчину, намереваясь подпортить его идеальное лицо, но вкрадчивое замечание меня останавливает: - Прибереги силы, любовь моя. – Райан берет мою ладонь и прижимается к прохладной коже чувственными губами. – Устроишь скандал в аэропорту. Я взволнованно вертела на безымянном пальце обручальное кольцо. Тонкое платиновое украшение сверкало россыпью бриллиантов. Грани камней щекотали подушечки пальцев, время от времени ощупывающие их. В очереди к паспортному контролю было шумно и душно. Пассажиры толпились за оградительной чертой, дожидаясь своей очереди. Я мялась по соседству, сочувственно оглядывая толкающихся туристов, и ожидая возвращения своего новоиспеченного мужа. Процесс прохождения паспортного контроля для пассажиров частных рейсов чуть проще, чем для коммерческих. Но я не могла пройти эту процедуру без наличия документов. Я осмотрела просторное помещение, пропахшее кофе, пластиком, кожей и смешением других, трудноразличимых ароматов. Райана не было уже несколько минут, среди людей его лицо и фигура тоже не мелькали. Мужчину отвлек телефонный звонок, и он попросил подождать, отходя в сторону панорамных окон. Пользуясь моментом его отсутствия, я изучала обстановку, подмечая сотрудников аэропорта. С опаской поглядывая по сторонам, я решилась подойти к стойке и обратиться к сурового вида мужчине в форме. - Простите. – начала я, привлекая к себе внимание. – Мне нужна Ваша помощь. - Guten Tag. – поприветствовал меня мужчина средних лет, рассматривая через пластиковую перегородку. – Wie kann ich helfen? Я оторопела, услышав немецкую речь. Все это время я понятия не имела, куда мы прилетели и где находимся. Тот факт, что мы покинули страну, привел меня в замешательство, а незнание языка выбило почву из-под ног. Я потерла лоб трясущимися пальцами и ближе наклонилась к окошку. - Пожалуйста, мне нужно поговорить с представителем полиции. - Sprechen Sie Deutch? – мужчина поправил воротничок рубашки. Пожалуй, это была единственная фраза, которую я понимала по-немецки. Я активно замотала головой, давая понять, что не знаю языка. - Bitte warten Sie eine Minute. – попросил сотрудник, поднимая трубку телефона. Я молилась, чтобы разговор Райана продлился как можно дольше. Пока мужчина неспешно переговаривался с кем-то на том конце, я переминалась с ноги на ногу, подгоняя драгоценные секунды. Спустя короткое время, в кабинку вошел еще один мужчина в форме и обратился ко мне по-французски: - Я могу Вам чем-то помочь, мадам? Я обрадованно подпрыгнула на месте и заговорила: - Я хочу поговорить с представителем полиции. - У Вас что-то случилось? – обеспокоенно осведомился мужчина. - Да – я кивнула. – Мужчина, прилетевший со мной, незаконно вывез меня из страны. Сотрудник удивленно изогнул бровь и переспросил, уточняя правильность услышанного. Я с трудом боролась с растущим раздражением, по нескольку раз объясняя свою просьбу. На меня смотрели, как на идиотку, слушая версии о том, что новоприбывший пассажир нарушает закон, выставляет меня за своего супруга. Спустя несколько минут безрезультатного разговора, на мою талию легла властная, широкая ладонь, заставляя подскочить от неожиданности. Райан обворожительно улыбнулся, снимая с глаз солнцезащитные очки и обратился к мужчинам: - Что-то случилось? – его голос был ласковым и глубоким, равно как и сверкнувшие глаза. - Да, месье. Мадам утверждает, что Вы незаконно вывезли ее из страны, выдавая себя за ее мужа. - Милая… - покачал головой Райан, придвигая меня к себе. – Ты опять путаешь свои сны с действительностью. Ты проспала несколько часов, тяжелый перелет, гормоны, акклиматизация. Не волнуйся, несколько дней на свежем, горном воздухе приведут твои мысли в порядок. - Не трогай меня! – зашипела я, отталкивая его от себя. – Я говорю правду! Этот мерзавец опоил меня! - Месье, предъявите документы, пожалуйста. – попросил мужчина за стойкой, снисходительно смотря на меня. - Пожалуйста. – Райан выложил на стойку два паспорта в красном переплете с белым крестом. Я ошарашенно провожала взглядом документы, понимая, что этот паспорт не может быть моим. - Мадмуазель, Вы гражданка Швейцарии Элиан Лефевр, уроженка Франции, девяносто седьмого года рождения? - Нет! – возмутилась я. – Мое имя Аника Денев! Остальное верно, но это ни о чем не говорит! - Милая. – позвал Райан. – Ты напрасно задерживаешь людей. - Замолчи! – вскрикнула я, скидывая его руку, вновь обхватившую талию. – Я знаю этого человека не больше месяца! Он не мой муж! Я никогда не была в браке! Райан выложил на стойку свидетельство о регистрации брака и семейную книгу с занесенной в нее записью о бракосочетании, смене фамилии и свидетельствами о рождении. Дальше в руки сотрудников перекочевали якобы мои удостоверение личности и водительские права. Нетрудно догадаться, что все они были фальшивыми, но как это доказать, я совершенно не понимала. - Разве вы не понимаете, что это подделка? – со слезами на глазах вскричала я, потрясая документами. – Неужели вы ему верите? Мужчины смотрели на меня, храня молчание. - Хорошо, дорогая. – тяжело вздохнул Райан. – Раз уж ты не веришь официальным документам, то, может быть, посмотришь наши фотографии в своем телефоне? Я потянулась к маленькой сумочке на своем плече, зло сверля мужчину взглядом, и достала мобильный. Тот же самый, каким я пользовалась до прилета в другую страну. Я вошла в галерею и уставилась в экран, недоуменно открыв рот. На первой фотографии мы с Райаном в обнимку смотрим в объектив, счастливые и наполненные солнцем Мальдивских островов. На втором мужчина страстно целует меня в щеку, в то время, как я радостно хохочу от проявления чувств на публике. А здесь мы в ресторане в окружении букетов цветов, алкоголя, ярких огней и вкусной еды, нас фотографирует кто-то из персонала. Райан сделал мне предложение, и я демонстрирую кольцо. Точно такое же, что сейчас обнимало мой пальчик. Я недоверчиво подняла глаза на стоящего возле мужчину. Он одобрительно кивнул, побуждая продолжить листать. Еще несколько фотографий с курортов, довольные, улыбающиеся лица, более интимные фотографии за приготовлением завтрака в одном белье и домашние, за чтением и просмотром сериалов. А это? Видео? Я нажала на кнопку воспроизведения. Послышался рев мотора и из динамика раздались голоса, орущие известную французскую песню в такт с льющимся из радио мотивом. Я не могла не узнать свой голос, свое лицо. Мы ехали по серпантину, смеясь и болтая, я заставляла Райана подпевать, а с заднего сидения громко завывал рослый доберман, вылезая вперед и вторя хозяевам. Я выронила телефон из рук. Это невозможно! Это бред! Полный бред! Воздух сгустился вокруг, и я покачнулась, удерживая равновесие только благодаря поддерживающим меня рукам Райана. Мужчина взял мою ладонь в свою и стянул с пальца обручальное кольцо, поворачивая его внутренней стороной и открывая взору витиеватую надпись. «Promemoria Alian». Напоминание Элиан… - Не верю… - вяло отозвалась я, чувствуя, как пересыхает горло. - Можешь позвонить своей подруге Зоэль. – улыбнулся Райан, надевая кольцо и поднимая с пола мобильный. – Она была твоей подружкой невесты на нашей свадьбе. Он это серьезно? Я облизала губы, вновь разблокировав экран телефона. После нескольких гудков девушка взяла трубку и прокричала: - Привет молодоженам! Как поживают курорты Италии? Элиан, я уже боялась, что он привязал тебя к постели и отпускает только чтобы принять ванну и поесть! - Зоэль… - мой голос дрогнул, а по щекам скатились первые крупные слезинки. – Это же я, Аника… - Ты чего, Эл? Я, конечно, понимаю, что медовый месяц кружит голову, но не настолько же! – я не сомневалась, что это была Зоэль, ее голос за время нашего общения прочно осел в моей памяти. Не дожидаясь, пока девушка скажет что-то еще, я сбросила вызов, остекленевшим взглядом смотря на стойку паспортного контроля. Мужчины сочувственно осматривали мое лицо, с побелевшими щеками и приоткрытыми губами, неторопливо втягивающими воздух. Райан приблизился к работникам и заговорил на чистейшем немецком. Внимательно выслушав его, мужчины перебросились парой фраз и тот, что владел французским языком, вежливо произнес: - Добро пожаловать в Швейцарию, мадам Лефевр. С этими словами он опустил печать на страничку в паспорте, где уже красовалось несколько свидетельств о посещениях других стран, оставляя на бумаге штамп Цюриха. Сосны изумрудными пиками вырастали из мягкого, травянистого ковра, острыми макушками царапая нахмурившееся свинцовым пологом туч небо. Массивные лапы, с вздыбленными темными иглами, переплетались друг другом, закрывая мокрую почву движущимися тенями. Серые, дымные клубы, недвижимые на бледном небосклоне, замерли холодным, тусклым занавесом. Темная лента дороги, поблескивающая от усеявших асфальт дождевых капель, вилась среди лесного массива, теряясь в глухой чаще и изредка выныривая из густой хвойной зелени. Осенний холод, пронизывал сонный, мрачный лес, оседая влажной пленкой на усеивающих траву шишках, наростах пушистого мха на стволах деревьев и раскидистых кустах можжевельника. Автомобиль представительского класса мягко шел по гладкому асфальту, разбрызгивая ледяные брызги из-под колес. Покатые бока лоснились в неярком свете дня, украшенные мелкими водяными крупинками. Я прислонилась к окну, следя за мелькающими деревьями и прочерчивая глазами тоненькие дорожки, оставляемые на стекле редкими каплями прекратившегося дождя. Райан был за рулем. Руки в кожаных перчатках плавно поворачивали рулевое колесо, малахитовые глаза вдумчиво следили за дорогой. Тишина в машине, нарушаемая лишь мерным гулом мотора, слегка утомляла, растягивая минуты и без того долгой поездки еще больше. Выехав за пределы города мы больше часа колесили по трассе, уходящей далеко в лес. Оторвавшись от созерцания не меняющегося пейзажа, я повернулась к мужчине, нарушая молчание. - Что ты им сказал? Райан растянул губы в улыбке, продолжая смотреть в лобовое стекло. - Сослался на твои расшатанные нервы и бешеный коктейль из гормонов. – загадочный, ласкающий взгляд скользнул по моему лицу. – Беременным многое сходит с рук, да и не совсем адекватное поведение простительно. Я раздраженно фыркнула, выражая свое разочарование нелепым оправданием и вновь взглянула в окно. - На самом деле, я рассказал им, что ты страдаешь от антероградной амнезии, возникшей после аварии, случившейся пару месяцев назад. Все события, следующие после сотрясения откладываются в твоей голове на короткий срок, или не запоминаются вовсе. – Райан ухмыльнулся, заметив мое досадное выражение лица. – Я, как любящий муж, решил устроить тебе после нашей свадьбы маленькое путешествие, запечатлевая самые яркие моменты. Только ассоциативные вещи могут вызвать в тебе кратковременные воспоминания. Например, фотографии. Если хочешь, можешь поискать в сумке заключение врача. Ты как нельзя лучше устроила сцену, подтверждая верность моих слов. Охрана на паспортном контроле даже не стала требовать веских доказательств. Я поджала губы, и медленно повернулась. Если бы взгляд мог воспламенять, Райан бы уже был похож на ходячий факел, прогорающий до самого нутра. Мужчина оскалил зубы и медовым голосом произнес. - Ну что ты, милая, разве так любящая женщина смотрит на своего избранника? – он вернулся к дороге и заметил. – Не пытайся уничтожить меня взглядом. Вряд ли найдется еще один кретин, способный позвать тебя замуж. Следующие полчаса прошли в тишине. Я неторопливо переваривала то, что услышала от Райана, мысленно называя его последними словами. Звучало все так складно и правдоподобно, что я сама готова была поверить в аварию, амнезию, фальшивую свадьбу и во все, что бы этот плут ни преподнес мне. По правде говоря, я и поверила на короткое время, позволив сбить себя с толку. Интересно, были ли хоть какие-то, даже самые незначительные и неприметные пробелы в легенде, которой Райан решил придерживаться? Поборов в себе праведный гнев и обиду, я поинтересовалась. - У нас есть собака? - Доберман. – улыбнулся мужчина, поворачиваясь ко мне. - Не люблю собак. – холодно процедила я, с вызовом глядя ему в глаза. - Этого полюбишь. – пообещал Райан, поворачивая руль и заезжая по подъездной дороге на холм. - Откуда такая уверенность? – недовольно осведомилась я. - У тебя нет выбора. – злорадно подытожил мужчина, останавливая машину перед высокими воротами частного дома. Райан открыл входную дверь, пропуская меня перед собой и внося чемоданы, после чего помог мне снять накинутое на плечи пальто и прошел вглубь дома. Я ненадолго задержалась в прихожей, не решаясь последовать его примеру. Собравшись с духом, я окинула себя коротким, оценивающим взглядом в зеркале, отмечая нездоровую бледность, и преодолела небольшой коридор, с виднеющейся в конце широкой лестницей. Справа от лестницы располагалась дверь насыщенного темно-коричневого цвета венге. Образовавшийся просвет от чуть приоткрытой створки позволял рассмотреть угол застеленной кровати, глубокое, мягкое кресло необычной формы напротив вырастающего из пола и заканчивающегося у высокого потолка окна, кофейный столик с покоящейся на стеклянной столешнице книгой. Большего рассмотреть нельзя было, не войдя внутрь. Я повернула влево от лестницы, и несмело вошла в гостиную, поражаясь открывающемуся простору. Дом огромен, иные слова не подходили, чтобы описать его масштабы. Панорамные окна, в большинстве своем заменявшие стены, расширяли пространство, впуская невероятное количество света. Обилие стекла обнажало все, что творилось в доме, лишая его обитателей интимной уединенности и показывая все, как на ладони. Не будь территория огорожена внушительным, трехметровым забором, внутри обязательно шевелилось бы неизменное чувство тревоги и беззащитности. Особняк был выполнен в стиле швейцарского шале, изобилуя темными, бархатными оттенками интерьера, несмотря на холодность которых, чувство уюта, все-таки, присутствовало. Светлая каменная кладка, сменялась серой, фактурной краской и рельефной древесиной, сохранившей особый, смолистый аромат. Я стояла, разглядывая зеленую лужайку за окном через прозрачные, словно невидимые стекла. Слева, со стороны кухни, послышался стук, и я нехотя повернула голову, взглядом натыкаясь на мужчину. Райан проверял кухонные шкафы, тумбы, недра заставленного едой холодильника, доставая пластиковые контейнеры и выставляя на рабочую поверхность кухонного гарнитура. Кто-то заранее побывал здесь, оставив в доме все необходимое на первое время. Я не знала, сколько нам предстояло пробыть в этом особняке, и обилие провианта заставляло меня нервничать, увеличивая вероятный срок отъезда. Мужчина достал мобильный, закрывая серебристую дверцу из прочного, закаленного стекла и набрал номер. Поднимаясь по приземистым ступенькам, ведущим в коридор, он подмигнул мне и исчез за дверями спальни. Проведя его холодным, бесстрастным взглядом, я неспешно прошлась по кухне, разглядывая геометричную барную стойку, высокие стулья, невероятно холодные на вид и на ощупь, широкий стол-реку, выполненный из древесного массива со стеклянной вставкой в виде изгибающегося русла. Интерьер дома отличало отсутствие излишеств, присущее минималистичному стилю. Человек, отдающий предпочтение аскетичности и четкости в обстановке должен отличаться самоорганизацией и дисциплиной, умением планировать и логически мыслить, что, отчасти, прослеживалось в поведении Райана. Присутствие графичности выдавало в хозяине человека, полагающегося на здравый смысл, но гладкость, сочетающаяся с шероховатостью фактур, и дерево, вольготно расположившееся по соседству с камнем, характеризовало его и как личность, доверяющую своей интуиции. Во всем читался характер. Противоречивый, сочетающий вспыльчивость и чувственность с хладнокровием. Чистое, пустое пространство, стирающее границы между зонами в доме. Кухня, плавно перетекающая в столовую, и столовая соединяющаяся с гостиной невидимыми переходами. Я терялась в догадках, каким же на самом деле был человек, бесцеремонно ворвавшийся в мою жизнь. Его хаотичность, граничащая с упорядоченностью, делала поступки и решения совершенно непредсказуемыми. Я покинула кухню и переместилась в гостиную, обставленную модульными кожаными диванами. Современный камин, с плазменным экраном телевизора на стене над ним, стеклянные кофейные столики с декоративными статуэтками, редкими украшениями и словно случайно забытыми томиками книг. Белоснежный ворсистый ковер на темном паркете. Стиль повторялся, не отличаясь многочисленными декоративными элементами. Заполняя комнаты строгостью и медитативностью, в воздухе разливался крепкий древесный запах кедра и кипариса, смешивающийся с пряными нотами мандарина и абсента. Из мыслей меня выдернула легкая вибрация, сотрясшая воздух поблизости. Оторвавшись от разглядывания очередного предмета интерьера, я огляделась. Никого рядом не было, да и забытого мобильного не наблюдалось. Вибрация раздалась громче, уже напоминая низкое, утробное рычание. Я отступила на шаг, чувствуя, как спина покрывается мурашками. И как я могла не заметить? Поднявшись с удобной лежанки неподалеку от камина, напротив меня стоял доберман. Поджарый, с крепкими, бугрящимися мышцами, пес склонил голову, расставив передние лапы, и глухо рычал, пока еще не скаля зубы. Умные, карие глаза следили за каждым моим движением. Не упуская пса из виду, я осторожно подняла руки перед собой, и вымолвила, стараясь придать дрожащему голосу уверенности: - Тише. – маленький шажок назад, пес предупредительно прижал уши. – Ты меня не тронешь. К моему удивлению, услышав мой голос, доберман взволнованно вытянул голову и перестал ворчать. Влажный, кожистый нос потянул воздух, когда пес неспешно приблизился ко мне. Настороженность во взгляде сменилась интересом и вставшими торчком ушами на макушке. Пес недоверчиво наклонил голову, обнюхав мои ноги. Я стояла смирно, надеясь, что его настроение не отличается излишней переменчивостью. Доберман задрал голову, изучая мое лицо, нас разделяло около полуметра. В его взгляде читалось недоумение. Пес отступил назад, после чего громогласно гавкнул и радостно завиляв купированным хвостом, принялся прыгать вокруг меня, как оглашенный. - Гарм! – рявкнул Райан, сбегая с лестницы, ведущей в гостиную. Вероятно, лай напомнил ему, что в доме помимо нас был еще и не слишком дружелюбный питомец. Завидев радостно мельтешащего пса, мужчина оторопел. Зверь, призванный охранять жилище от посторонних и являвший в себе симбиоз мужества и силы, сейчас валялся у моих ног, растеряв остатки своего самообладания и достоинства. - Давно я его таким не видел. – задумчиво протянул Райан, окидывая меня долгим взглядом. – Он ненавидит посторонних. Удивительно, что пес не набросился на тебя. Гарм сел напротив, суча лапами и вывалив из пасти розовый язык. Я провела ладонью по плоской голове и потрепала его за ухом, вызвав у пса легкий припадок. - Животные тебя любят. – не скрывая своего искреннего удивления, произнес Райан, растягивая слова. Я победно улыбнулась и грациозно обернулась к нему, обольстительно сверкая глазами: - Ну что ты… Не будь таким самокритичным Мужчина злобно скрипнул зубами, мстительно сощуривая веки, а я, гордо обойдя его, вышла из гостиной и неторопливо поднялась по лестнице. Совместные «каникулы» обещали быть жаркими. Мужчина включил лампу. - Твоя спальня. – Райан толкнул дверь, и пригласил меня войти. – Можешь чувствовать себя как дома. Я удивленно вскинула брови. Даже при всем желании, я бы не смогла считать это место своим домом. Мужчина прошел вперед, и водрузил чемодан на приземистую козетку недалеко от высокого книжного стеллажа. Как и во всех комнатах загородного особняка, в этой было пустовато, основным предметом мебели выступала низкая, минималистичная кровать, застеленная плотным льняным бельем черного цвета. На полу паркет из темного дуба, полностью отсутствуют ковровые покрытия. Стены выкрашены в густой графитовый оттенок серого, а из украшений только лаконичное полотно над постелью, изображающее дымные пики гор Швейцарии. Единственными ярким пятном был открывающийся за французскими окнами вид – малахитовые сосны, заполняющие спальню насыщенным, богатым цветом. - Я не знал, что может тебе понадобиться. – начал мужчина, отходя от козетки. – Взял только самое необходимое. Если захочешь, можешь носить то, что висит в гардеробе. Райан подошел к стене, разделенной на продолговатые, вытянутые секции и плавно нажал на панель. Она с тихим клацаньем сначала утонула в поверхности стены, а затем отъехала в сторону, открывая взору ряды занятых женской одеждой вешалок. Вторая створка скрывала за собой несколько полок с десятком пар туфель. Внутри все перевернулось от увиденного великолепия. Руки машинально потянулись к многочисленным костюмам и платьям, манящим спокойной палитрой красок и соблазнительными тактильными качествами дорогих тканей. Хотелось трогать, гладить, зрительно поглощать изящество линий и изысканность фасонов. На какое-то время я даже забыла, что мужчина стоит рядом со мной, пока я восхищенно перебираю пальцами манящие, струящиеся одеяния. Наличие столь богатого гардероба меня насторожило. С трудом оторвавшись от поглаживаний и созерцания, я повернулась к мужчине. - Чьи это вещи? Райан напрягся. Мускулы на лице застыли, глаза старались не встречаться с моими. Надо же, и чего это вдруг он стушевался? Отдавая в мое личное пользование спальню со всем ее содержимым нужно быть готовым к подобным вопросам. Если эта комната была кратковременным пристанищем для его любовниц, то оставаться здесь я не собиралась. Спать в кровати, где бесстыдно предавались утехам, носить предметы гардероба, и дорогие безделушки, предназначавшиеся для легкомысленных подстилок, было позорным. Все равно что причислить себя к многочисленным шлюхам, гревшим его постель. Я не скрывала отвращение на своем лице при одной мысли об этом. - Сколькие успели здесь побывать? – надменно поинтересовалась я, брезгливо отходя от гардероба. – Как много твоих женщин носили эту одежду? Мужчина распрямился и выпятил подбородок, собираясь с силами. В потускневших глазах вспыхнули гневные языки ядовито-зеленого пламени. Поиграв желваками, он произнес: - Всего одна. – он цедит слова, ухватив мой растерявший храбрость взгляд. – Но ей все это уже не нужно. Райан круто развернулся и, тяжело выдохнув, вышел из спальни. Все его естество излучало клокочущую, иссушающую изнутри ярость вкупе с тянущей в груди тоской. Я смотрела ему в след, чувствуя, как краска заливает лицо. Я как никогда раньше ощутила чужую боль, прошедшуюся по нервам электрическим разрядом. Сдерживая сдавившие горло слезы, я ухватила замочки на чемодане и потянула, расстегивая молнию. Выходит, он привез меня в семейную обитель. А это – спальня бывшей хозяйки дома, сохранившая в себе болезненные воспоминания. Будто бы ничего и не случилось… Комната хранила следы ее присутствия, остановив время. Я не знала, как себя ощущать в этой ситуации. Тот факт, что я была второй женщиной, удостоившейся здесь находиться, будил во мне неправильное, постыдное чувство гордости. А присутствие в жизни Райана другой, значащей гораздо больше, чем я, женщины, вызывало безобразную, отравляющую мысли… ревность.