Зов Сирен

      Торд слабо опёрся рукой об деревянную платформу, наклонился вперёд, пытаясь откашляться, ощущая в горле какой-то комок, кромсающий стенки до боли. Желудок резкими рывками вздымался и втягивался обратно, парень почувствовал горький и странный привкус, который ещё больше нагонял мысли, что его сейчас вырвет такими темпами, но другая ладонь, придерживая у рта, наполнилась сгустком крови, когда сильный кашель в один момент медленно стал становиться слабее, более не вызывающий ощущение острых камней в горле, но всё вскоре пошло по-кругу. Левый глаз был прикрыт, правый слезился, конечно, Торд даже не сразу разобрал, что отхаркивает и даже не мог сфокусировать взгляд.       Кровь на дрожащей ладони растекалась по линиям, придавая им бордовый цвет, плавно переходящий в ярко-красный. Сгусток находился левее от центра, несколько капель крови скользили от тыльной стороны к запястью, либо же падали. — Торд?! — Аелрик незамедлительно вскочил с места, рывками направляясь к больному, который только что очнулся. Одной проблемой меньше, одной проблемой больше: парень очнулся, но вот кровохаркание совсем не хороший знак.       Оказавшись рядом с больным, лекарь сразу принялся с трудом отодвигать ноги в бок, после быстро и аккуратно наклонил его так, чтобы грудь была близка к коленям. Торд даже не обратил на это внимание, но это принесло свои результаты: вместе с кашлем вышел ещё один вязкий сгусток, состоящий из крови, слегка больше, чем предыдущий. После этого русоволосый почувствовал резкое облегчение, пусть кашель продолжался, медленно теряющий свою силу.       Шатен тяжело выдохнул, от волнения по его лбу скатывалось несколько капель пота, но внутри опасения утихли. Он мельком взглянул на ладонь Торда, слегка сжался, вскоре смог успокоиться. За всем этим мог бы наблюдать Том, но по понятным причинам лишь слышал происходящее, явно смутившее его. Это неудивительно: слышать, но при этом не суметь представить картину этой ситуации. Риджуэлл даже не понимал, что сейчас происходило, единичные обрывки сложились у него в голове, несущие какую-то бессмыслицу.       Рогатый, очнувшийся от относительно долгого сна, быстро смог прийти в себя от прилива адреналина в крови. Глаза всё ещё не могли фокусироваться, зато сам Торд понял, что за красные и расплывчатые пятна у него на руке. Несколько секунд молчания превратились в минуты, но сквозь боль в шее, которая хрустнула при повороте головы, Торд смог посмотреть на Аелрика, смотрящий на него серьёзным взглядом. Опять же, парень видел лишь плывущие пятна, но интуитивно понимал эмоции своего спасателя. Сероглазый смотрел, думал, пытался говорить, но хрипота и редкие покашливания сбивали его.       Обеспокоенный Аелрик всматривался в лицо Торда. Не было ничего необычного, лишь одинокая слеза скользила вдоль подбородка, оставляя за собой след, но там остановилась, прекратив своё существование, а точней движение. Целитель не собирался так быстро уходить, он знал, что на такие реакции организма следует обратить внимание, из-за чего он пристально разглядывал лицо больного, который пытался хоть что-то сказать или спросить, но не мог, ведь голос, как назло, тих и невнятен. И… Лекарь дождался. У Торда резко пошла кровь из носа, стекающая к губам. В иной раз мысленно выругавшись, Аелрик кинул несколько оскорблений в пустоту, попутно толкнув Торда обратно на кровать. — Том, иди к Илдреду, либо найти того, кто тебя к нему проводит, — спокойно говорил шатен, смочив чистую тряпку водой из стакана, который стоял рядом, и положил её на лоб Торду. — Скажи, что это срочно.       Томас послушно вскочил, даже быстрым шагом приближался к выходу, видимо, хорошо запомнив обстановку. Толкнув дверь, он покинул обоих, ступив на твёрдую почву и впуская порыв ветра в дом. Аелрик лишь надеялся на его скорое возвращение, с сочувствием смотря на сероглазого. Сейчас в тишине он смог расслышать слова Торда о том, что всё в порядке, которые являлись чистой ложью.       Взяв в руку ещё одну смоченную стерильную ткань, Аелрик лёгким прикосновением стирал кровь у носа, пропитывая ею ткань. Когда же одна сторона стала наполовину красноватой, ухватившись за другой, противоположный край, лекарь вытер остатки крови у губ. Закончив с этим, он отнёс ткань к себе на стол. Очистить её лекарь успеет, а сейчас ему нужно проследить за состоянием Торда, который успел напиться собственной кровью. Поэтому Аелрик так терпеливо ожидал, заподозрив то, что у парня ранее, когда он лежал без сознания, лопнули капилляры, а значит это объясняло, откуда взялись кровавые сгустки и… Это означало, что Аелрик не усмотрел за его состоянием тогда, когда его сюда принесли.       Задумываясь обо всём этом, шатен вспомнил о сгустках. Кинув на ладонь взгляд, он прошипел от досады: Торд сжал пальцы, когда того обратно уложили на кровать, но вытянул руку, из-за чего от редких капель стекающей крови пострадал лишь пол. Приблизив к себе сжатый кулак, он начал приподнимать окровавленные и дрожащие пальцы, от которых тянулась красная, полужидкая нить, медленно оседающая на еле подрагивающей коже.       Торд смотрел на Аелрика с некой виной, в какой-то степени понимая, что тут игра обстоятельств. Лекарь продолжал держать запястье, переводил взгляд с одного объекта на другой, одним из которых был Торд. Всё это время была лишь тишина, которую нарушало тяжёлое дыхание и неожиданный голос старейшины. Его слова, спокойные, монотонные, не внушали страха, даже несли лёгкую дрёму обессиленному Торду.       Не слышно, не видно, но это не мешало парню понимать о чём идёт разговор. Скорее всего его попросту отошлют назад, но это будет несправедливо. Он старался помочь им, отработать своё наказание, но выходит так, что теперь он нуждается в помощи. Это выводило его из себя, но поделать ничего нельзя, иначе всё может стать ещё хуже, а кому нужна лишняя обуза? — Не двигайся! — Что он пытается сделать? — В этом нет смысла.       Попытки пошевелиться пали крахом, ведь тело, казалось, онемело. Голос пропал, даже обычное дыхание сопровождалось сильным хрипом. Осталось лишь покорно лежать, ожидать и надеяться на лучшее. — Как он? — тихо спросил глава, сверху вниз смотря на обеспокоенного Аелрика, который пытался скрыть своё состояние. — Нехорошо, — коротко дал оценку состоянию Торда лекарь, потирая подбородок указательным пальцем, тем самым найдя повод не поднимать глаза на Илдрида, — Вечером его нашли без сознания, сейчас же кровохаркание, наглотался крови. — Шатен сделал длительную паузу, но после выдал: — Не думаю, что его следует здесь оставлять. Это, несомненно, не самое худшее, что я видел, но это не наш человек, к нам после могут быть предъявлены обвинения, в частности ко мне. Будет лучше сказать им сразу об этом.       Том удивлённо повернулся левым ухом к Аелрику, услышав его рассуждение. Он никогда бы не подумал о том, что тот может говорить так формально. Что-то странное загудело в груди у Томаса, так как внутри него вспыхнули крупинки представления об окружающем мире. Отец всегда ему говорил о том, что вокруг все являются врагами, не стоит сближаться с ними, а тем более доверчиво открываться. Но сейчас он слышал противоположные слова и поступки: пусть Аелрик до этого помогал чужаку, но тогда юноша не придал этому значения. Теперь он видит бескорыстную помощь, нацеленная не только на выполнение заказа из-за серебра, но из принципа и долга. — …Хорошо. Аелрик, сможешь ли ты проследить за его состоянием до прихода корабля? — последние слова Илдред произнёс тише, чем в начале, прикрыв веки. — Да, вполне. — Аелрик звучал спокойно и убедительно, но внутри где-то сидит отчаяние, ведь усталость может сломить его в любой момент. На слух не определишь, но если знать о его бессоннице в данный момент, а вдобавок мертвецкий вид, то удивления, почему он ещё прямо держится на ногах, не избежать.       Шатен надеялся о том, что Риджуэлл промолчит и не станет прикладывать к этому руку, но тот задал вопрос, разрушив тонкую надежду. Слыша его слова, он буквально прикусил язык, дабы не начать словесную перепалку, а потому лишь раздражённо посмотрел на Томаса, зная, что тот всё равно не заметит остроту в зрачках. — Я могу помочь Аелрику, если нужно. — сказал Томас, ожидая ответа. Если сам лекарь смотрел на него с раздражением, то вот Илдред с удивлением и непониманием взглянул на Тома, очерчивая его глазами. Ответа не следовало, юноша это понимал, ведь наверняка старейшина подбирает слова, дабы не обидеть его высказыванием о его недуге, но не найдя или не решившись, он качнул головой, а после лишь коротко подтвердил вслух своё соглашение.

***

Поздняя Ночь

— И к чему это было? — осмелился сказать целитель, занимаясь своими делами. В его руках пропитанная кровью ткань с липкими, где-то засохшими красными комками. Совсем недавно он протёр ею ладонь спящего Торда, а теперь собирается очистить. — Ты о чём? — Томас нёс в руке стакан, которым Аелрик воспользовался, смочив ткань водой из неё, не имея поблизости воды. Это было бы глупо, если бы у шатена не было бы специально отведённой ёмкости, но в тот момент она была не под рукой, пришлось самовольничать и подстраиваться под ситуацию. — Сам прекрасно знаешь. Я, как бы, не старый, в помощи не нуждаюсь. — уже агрессивно говорил целитель, сверля взглядом слепого, идущего медленными шагами к противположной стене, к полке с чистой посудой. — …Знаю, но я делаю это ради себя. — тоже грубо ответил черноглазый, инстинктивно сузив глаза и хмуря лоб. — Если я буду здесь - не увижу отца. Мне от этого есть выгода, тебе есть выгода. — Пояснил Том, ощупывая деревянную подставку, в попытках найти пустое место. — В мою сторону. — Том немного постоял, но всё же провёл ладонью по платформе, ударяясь костяшками пальцев о пустые сосуды, но вскоре почувствовал пустующее место. И как он смог его пропустить десяток секунд назад? — У вас с отцом отношения так и не наладились? — Нет, конечно. Мы и не собирались их наладить. — Том быстро успокоился, в голосе даже слышны намёки на безразличие. Аелрик знал об их странностях, по большей части, со стороны отца: он, домашний тиран, не питает к своему сыну никаких положительных чувств, к своей бывшей жене, сбежавшей от него и самого Тома, тоже не виделось отдачи, если не брать в расчёт время её беременности. — По крайней мере, я не собирался. — Ясно. — коротко ответил Аелрик, перекладывая уже чистую ткань на угол стол, задумываясь о чужих проблемах, попутно решая свои, мытьём рук и уборкой от вездесущих для целителя трав на столе, их остатков: кусочки стеблей, листья, сок ягод, лепестки и прочее, с чем успел поработать шатен. — А если твой отец придёт сюда? — Он ничего не сможет сделать, по сути, я выполняю указ Илдреда. Перечить ему не получится. — Том сделал паузу, подбирая иные слова, но сказал прямо: — Либо он будет рад моему отсутствию. Это было бы забавно.       Аелрик промолчал, лишь кинул короткий взгляд на Томаса и продолжил одной рукой сметать сухие, некоторое размякшие остатки от растений, изредка ощущая липкие и засохшие капли на столе от ягод, из которых шатен извлекал кости и сам сок. Раньше это ему не мешало, но сейчас Аелрик удивляется тому, как он мог работать среди такой грязи. — У тебя есть бьёр? — прямо спросил Томас, улёгшись на ближайшую кровать. Сейчас ночь, вряд ли что-то случится, а значит можно провести последние часы бодрствования приятно, испивая сладкий алкоголь. — Допустим, что дальше? — Аелрик сразу понял к чему ведёт его помощник, но решил проверить эту теорию. Сам он сразу же начал чувствовать подступающую жажду, но не спешил напиться. Сейчас он отдал предпочтение уборке, что похвально, ведь кто будет выбирать перед пивом и уборкой? — Если есть - неси. — Том прикрыл веки, моментально ощутил лёгкую слабость, из-за чего расслабился, вытягивая руки, а сам перевернулся набок. Расслабленные ноги, подложенная под голову рука, другая же свисала, если не вглядываться, то сейчас черноглазого не отличить от спящего человека. — Не забывай, что ты, вроде как, должен мне помогать. — Аелрик, недавно раздражённый и злой, вновь стал испытывать тягу к злобе, сдерживая свой словарный запас и громкость. — А теперь, будь добр, посмотри дыхание, смени его положение, а, и, желательно, сними с него наручи и броню на торсе. Теперь у тебя есть работа. Вперёд. — Посмотри дыхание. Ага, тебя юмором природа не одарила. И да, — начал возмущаться Риджуэлл, лениво вставая с кровати. — два твоих последних поручения я делать не собираюсь, ибо я слепой. Я понятия не имею, как и что ему выпрямить, куда повернуть, а уж тем более броню снимать - уже слишком, не находишь? — Мне ничего не стоит сейчас встать, дойти до Илдреда, настоять на твоём уходе, и ты уже будешь сидеть дома с твои больным на голову папашей. — обычный, казалось бы, разговор стремительно перерастает в ссору, даже угрозу со стороны Аелрика, владеющего такой чертой характера, как импульсивность. Только вот Том тоже ею обладает. — Хочешь? — Ого, а чего ты так завёлся? Не нравится, когда твои указания шлют на все стороны света? И да, усмири свой язык, не приписывай в свои проблемы совершенно других людей, — Томас, агрессивный, задетый, стоит, смотрит в сторону Аелрика, сверля его пустым взглядом. Будь на месте шатена кто-то другой, он бы уже признал своё поражение, но Аелрик привык к бездонным глазам, так что это не приносило никакого эффекта. — И ты сейчас угрожаешь слепому мальчику. Браво. Будет, что рассказать своим внукам, если они вообще будут, особ-       Их словесную перепалку можно слушать бесконечно, но стук в дверь, на удивление, не заглушили недовольные возгласы. Аелрик молча смотрел на дверь, но её открыли, даже не получив на то разрешение от самого целителя, а это означало что-то срочное, либо наглость со стороны посещающего.       В дверном проёме показалась высокая фигура, чьё лицо плохо освещалось при огне свечей. Скорее всего крылья ночи так умело скрывали знакомые черты для Аелрика, но силуэт, недолго постояв, вошёл. Шатен не осмелился что-то говорить, ведь сразу смог отличить этого человека. Это стоило ожидать. Отец Томаса решил сюда наведаться, а значит сейчас не получится отмазать юношу, который застыл, вслушиваясь в знакомый шаг, до последнего надеясь, что это не тот, о ком он думает. — Томас, ты ничего не хочешь сказать мне? — начал говорить Синхелм, не обращая внимание на немного шокированного Аелрика, да и Том, мягко говоря, тоже был не в восторге от таких гостей.       Томас молчал, он не знал, что ответить. Голова моментально погрузилась в туман. Язык парализовало, выходило лишь тихое мычание и иные звуки, который нормальный человек не разберёт. Том стоит в ожидании, когда его схватят за руку, утянут обратно в четыре стены, его личную темницу, и начнут свои пытки и наказания. Так и произошло, Синхелм вновь начал своё движение тяжёлым шагом, и Том лишь закрыл веки, утеряв надежду. — Он помогает мне с больным, — начал говорить Аелрик, чтобы не дать случится тому, что у него сейчас в голове. Он никогда не слышал из уст Тома об их насилии внутри дома, но понимал, что это сильно отражается на нём. Не только в плане синяков. Но Синхелм посмотрел на Аелрика недоверчивым взглядом, и тот поспешно добавил. — Это по указу Илдреда. — Томас, покажи мне этого больного. — не унимался отец Тома, пытаясь вывести того на правду.       Лекарь чуть ли не прошипел от досады. Том в паре метров от него, нужно лишь продолжить идти к стене до упора, но незаметно подсказать в данной ситуации просто невозможно. Остаётся надеяться лишь на память или интуицию, но мысли того связались в клубок, где найти конец и попросту распутать трудно. А что насчёт самого Тома? Он стоял, вслушивался. Сейчас у него нет права на ошибку, надо найти что-то, за что можно схватиться. И наконец юноша услышал тихое дыхание, не принадлежащее ни ему, ни его отцу.       Том неуверенными шагами направился на звук дыхания, попутно встречая пустующие кровати, но он, ловко обходя их, остановился у кровати у стены. Тишина стала нагнетать, но её уничтожил Синхелм, подходя к Тому и больному. Аелрик смог лишь незаметно выдохнуть с облегчением. Теперь надоедливый мужчина не сможет упрекнуть своему сыну. Победа за юношей. Так казалось. Но он, взглянув на Торда, покосил взгляд, меняющийся местами со спокойствием и строгостью на незначительный шок и точно такое же отвращение или омерзение. — И кто это? — Синхелм продолжал смотреть на иноземца, обводил его глазами, ещё больше не веря своим глазам. — Так, сейчас ночь, покиньте эту зону. Тома Вы нашли, с ним всё в порядке, теперь уходите отсюда, не мешайте нам работать, и больному отдыхать. — взорвался Аелрик, резко встав со стула, показывая ещё больше недовольства. Синхелм с злостью посмотрел на лекаря и, недолго постояв, направился к выходу, шепча под нос невнятные слова, скорее всего оскорбления. Лишь когда дверь закрылась, можно было смело присвоить победу Тому и Аелрику, испытывающие сейчас небольшой шок. — Ну, полагаю, закончим свою ссору позже. — предложил лекарь, присаживаясь на стул. — Да, согласен.       Казалось, что за пару часов произошло всё, что могло только произойти, но со стороны больного послышалось шуршание и непроизвольный короткий зевок. Том, стоящий рядом с ним, отпрыгнул от него, встречаясь спиной с рядом стоящей деревянной балкой и, шипя от широкого удара, прижался к ней. Не то, что бы он боялся, но Том не знает чужака, а значит и доверять ему нельзя. Создав и сохраняя дистанцию, Том как-то не смог почувствовать безопасность и хмурил лоб, готовясь к любому удару.       Проснувшийся Торд ещё долго не открывал глаза, слушал тишину и наслаждался ею, но стоило их открыть, он увидел в паре метров от себя того слепого юношу, который сейчас смотрел на него. Так казалось. Торд и Том просто смотрели друг на друга, ожидали чего-то, но чего - не знали. Игру в гляделки прервал шатен своим вопросом о том, спит ли Торд, но получив отрицательный ответ от самого парня, незамедлительно встал и направился к нему. Том же напрягся, вжимаясь в балку позади себя. — Ничего не болит? В глазах не плывёт? Хорошо слышно? — ещё даже не сев рядом с сероглазым, шатен начал его расспрашивать о состоянии, дабы убедиться в его здоровье. — Всё в порядке, — сказал Торд, оперевшись на локти, приподнимая торс. Заметив недовольный и недоверчивый взгляд, парень добавил: — Честно… Но я голоден.       Аелрик, как неудивительно, не поверил его словам, но морить его голодом не собирался, благо пища поблизости находится, ведь Том и Аелрик так и не успели перекусить, да и сам целитель уже давно потерял аппетит. Устало выдохнув, Аелрик взял со стола свою порцию, жертвуя её голодному Торду. Тот, увидев еду в посуде, загорелся аппетитом, мысленно вкусывая еду, но вот целитель не торопился отдавать порцию больному, поставив условие: — Снимешь верхнюю броню - получишь еду.       Торд замер, но после вопросительными глазами взглянул на Аелрика, стоящего в метре от него. Ответа долго ждать не пришлось, шатен коротко ответил, что хочет потом обработать мозоли от брони, да и сейчас нет смысла в ней быть. Недолгие секунду прошли перед тем, как тот неспешно начал снимать тугую кожаную броню, обнажая красные следы. На руках были особенно видны следы, на теле же слабее, благо Торд послушал совет Аелрика и перестал затягивать лямки на торсе. Положив рядом с собой броню, Торд получил в руки посуду, где лежали овощи и мясо. Парень стал неспешно есть, взяв в руку ложку, сначала поедая овощи, оставляя мясо напоследок. Шатен же сразу направился к своему столу, взяв откуда-то снизу сосуд и, недолго покрутив его в руках, понёс с собой. — М, как тебя звать? — задал вопрос Торд, пережевав одну из десятка других ложек овощей. Он посмотрел на юношу, который не очень-то общительный. — …Том. Просто Том. — всё же ответил черноглазый, немного расслабившись. — А тебя? — Торд. Будем знакомы. И не бойся меня, я тебя не трону. — парень всё же заметил волнение и напряжение, хотя это очень трудно не заметить. — Прекрасно, что вы подружились, но отложи еду, я быстро обработаю следы, а после ты продолжишь. — сказал Аелрик, наклоняя сосуд и выливая прозрачную жидкость себе на руку. На вид она густая и запаха нет. Торд покорно отложил еду, повернулся к нему, свесив ноги и приняв сидячее положение.       Сначала появляется холод на месте прикосновений Аелрика, даже лёгкое онемение, но вскоре приходит отнюдь не слабое покалывание. Эта мазь не особо сильно растекается, либо шатен хорошо её втирает, но прекрасное начало испортил плохой конец. — Пока не забыл, Торд, ты завтра вечером возвращаешься в Сорь'Ланн.