Устами младенца глаголет истина

      Влетев к себе в комнату и гулко хлопнув дверью, он мог поклясться, что разбудил как минимум половину общежития своим шумом. Нет, ну, а что вы хотели? Какого хрена эта мелкая пакость вздумала припоминать такие глупости, а уж тем более говорить их при всех?! Чёрт! В стену полетела подушка, стоило парню подойти к кровати.        Нервишки шалили, хотелось кому-то конкретному набить лицо! А ведь они так и не смогли подраться с этим засранцем Деку, что смеет смотреть на него свысока! Нет! Сейчас это не имеет значение. В данный момент его больше интересует тот мелкий он, что помнит и знает всё, что было сказано и сделано в детстве. И не дай Бог он проболтается! Бакуго точно не сможет сдержать себя в порыве ярости и гнева и не прибить кого-то из этих мелких…       Закравшаяся мысль о том, что эти двое малявок могли напомнить Деку о том, что ему не следовало бы и вспоминать… взбесила. Конкретно взбесила! Да так взбесила, что он резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, от окна к двери, рванул из комнаты вон, надеясь успеть и предотвратить всё лишнее, что могло произойти без его тщательного надзора.       Сборы и поход в кладовую, а после вплоть до двери в комнату Деку, он следил за ними и не сводил глаз, не отвлекаясь ни на что. Он будто какая-то ищейка или же сраный сталкер… жуть. Аж мурашки бегут по коже. Но что только не сделаешь для того, чтобы не быть уличённым и раскрытым собой же в том, что наговорил в детстве.       Из-за двери доносится смех и бурная возня трёх ребят, что готовятся ко сну, а сам он невольно прижимается к двери ухом, чтобы услышать негромкие голоса, что ведут беседу там в комнате, но чёрт бы побрал… — Нихрена не слышно, — бормочет Бакуго себе под нос и понимает, что это крайне тупо, вот так вот стоять и караулить. Потому он бросает эту затею, разворачивается и уходит к лифту, чтобы подняться к себе на этаж и поскорее лечь спать.       Дойдя до лифта и нажав кнопку вызова, парень стоит в ожидании, перебарывая желание вновь сорваться и подойти к комнате засранца Деку и подслушать. Но вдруг из комнаты, у которой минутой ранее он стоял, доносятся дикие детские вопли, топот ног, а после дверь и вовсе распахивается. Из комнаты выбегает мелкий Деку, разворачивается и кричит: — Я никогда не буду таким как ты, глупый-глупый братик Изуку! — мальчишка притопывает ногой, трясёт головой из стороны в сторону и, хлопнув дверью, разворачивается в сторону лифта, тут же меняясь в лице, — Качча-а-а-ан!       Ребёнок улыбается во все свои зубы, срывается с места, семенит своими маленькими ножками, бежит в сторону Кацуки, как вдруг спотыкается и падает, распластавшись на полу. Бакуго, смотря на это, только цокает языком, подходит к мальчишке, присаживается перед ним на корточки и теребит рукой по кудрявой голове. — Эй, Деку, — зовёт он мальца, осторожно пропуская волосы ребёнка сквозь пальцы, — Чего у вас случилось?       В этот момент дверь в комнату открывается, и оттуда показывается голова его маленького Я. Тот смотрит хмуро и пристально, пока парень не поднимает на него глаза, затем быстро показывает пальцами жест, от своих глаз и на него, после скрывается в комнате, не давая старшей версии Деку даже и носа высунуть. — Этот я какой-то неправильный, — шепчет ребёнок, поднявшись с пола и присев, — Он не помнит того, что мы обещали друг другу. Как ты с ним дружишь? Он же плохой! — почти задыхаясь в истерике проговаривает Изуку и давится слезами, что так и льются из его глаз, — Не хочу там спа-а-ать…       Парень фыркает, прикидывая в уме, стоит ли вообще связываться с этим со всем и брать на себя ответственность за этого ребёнка, да и вообще следить за ним. Но то ли здравый смысл, то ли ещё какие другие чувства, заставляют его поддаться под это детское очарование и потянуться к ребёнку, обнять его одной рукой, прижать к себе и тихо прошептать на ухо: — Не реви, Деку, — мальчишка хоть и вздрагивает от грубого юношеского голоса, но предельно доверчиво жмётся к парню, обнимая своими маленькими руками поперёк торса, — Пошли со мной.       Бакуго взял мальчишку на руки, плотнее прижав к себе, и они в молчании направились к лифту. А после того, как двери за ними закрылись, и лифт начал своё движение, Деку зашевелился, обнимая ручонками шею Бакуго, уткнулся носом оному в шею и стал говорить, тихо-тихо: — Почему он не помнит? Тогда получается, что… — всхлипнув и шмыгнув носом, он продолжает, — что и я забуду? Но, Каччан, я не хочу… Мой Каччан говорит, что ты помнишь, это правда?       Стоит ли сознаваться? Говорить что-либо или просто помолчать? Нет. Это не тот Деку, что сейчас в своей комнате развлекает его младшую версию, это тот мальчишка, что проходу не давал в детстве, осыпал комплиментами и вечно таскался за ним. Агрессировать на него совершенно ни к чему, а значит можно поговорить с ним нормально. — Хэй, мелкий, — подкинув в руках тело маленького засранца, Бакуго фыркает, но всё же говорит, — Если захочешь помнить, не забудешь. А тот…задрот-Деку… Забей на него в общем, понял? — непривычная нежность скользит в голосе и от этого его немного подташнивает, но чёрт, быть грубым с ребёнком, с этим ребёнком, что-то не позволяет. — Каччан, — мальчишка щекой прижимается к щеке, потом отстраняется немного и смотрит так тепло и непривычно, — А ты правда ведь помнишь? — Мелочь, — фыркает Бакуго, но всё же отвечает, — Помню. — Да? — мелкий на его руках оживляется и весело трепыхается, чем осложняет задачу «не уронить», — Тогда продолжи за мной наше обещание!       Мидория набирает в грудь побольше воздуха, готовый вот-вот зачитать наизусть обещание, как ему прикрывают рот ладонью и смотрят хмуро, сведя брови к переносице и шипят. — Сдурел, мелкий? — Бакуго в шоке, растерянности и просто в ахере от происходящего. Ладно, он понимал, помнил, что мелкий Деку это та ещё заноза в заднице, но! Вопить, что есть сил, когда они ещё даже из лифта не вышли. «Просто убейте меня или сделайте что-нибудь, чтобы этот Деку не уничтожил мне мозг до утра!» — В комнату зайдём тогда и повторю за тобой, не надо мне тут сентиментальностей на весь этаж.       Мальчонка коротко кивнул, поднимая руку на уровень лица и складывая пальцы в жесте «мир». «Даже это помню», думает Кацуки, смотря на то, как Изуку младший так и лучится счастьем от осознания, что старший всё-таки помнит даже такую мелочь. А вот Бакуго думает: «такое попробуй забыть».       Лифт извещает о прибытии на этаж, и двери открываются. Осторожно и не спеша Кацуки шагает по коридору к своей комнате, на мгновение задумавшись о том, что же там происходит в комнате Деку, но быстро отмахивается от этой мысли, вспомнив, что там с ним не мелкий Деку, а всё-таки он, Кацуки, а потому успокаивается.       «Стоп! А почему я об этом раньше не подумал?!» тут же прекратив шагать, парень останавливается и тупо смотрит перед собой. Осознавая свою тупость, граничащую с паранойей. Вот же…дурак. Беспокоился о том, что по умолчанию было тупостью! Ха-ха. Идиот. — Каччан? — Изуку изумленно смотрит на остолбеневшего парня, чьё лицо ну просто фонтан эмоций и гримас, и просто не в силах сдержать смеха, раскатисто заливается хохотом на весь этаж, — Ты бы видел своё лицо!!!       Вздрогнув от громкого голоса мальчишки, Кацуки будто окаченный ведром ледяной воды, молниеносно добегает до своей комнаты и заходит внутрь с ребёнком. Нет. Он не хочет, чтобы его видели с мелким Деку на руках посреди ночи, а уж тем более со смеющимся Деку. Нет, увольте!       Дверь захлопывается, и он в бессилии опускается на пол, всё ещё держа на руках Мидорию, который, по-видимому, был очень доволен происходящим и, как говорится, под шумок, обнимал взрослую версию своего друга. — А ты классный! — смех так и льётся из него, — Хочу, чтобы мой Каччан стал таким же как ты! — мальчишка утыкается лбом в лоб, смотрит в глаза, а потом отпрыгнув, встаёт на ноги и осматривается, — О-ох, вот это комната!       Парень, хмыкнув, поднимается на ноги, проходит вглубь помещения, обойдя Мидорию младшего, который во все глаза рассматривает его скромную обитель, ну очень не похожую на комнату Деку. Усевшись на кровать и похлопав рядом с собой, Бакуго подзывает ребёнка. — У меня нет запасного футона, — пусть его лицо и хмурится, а брови то и дело сдвигаются к переносице, на самом деле Бакуго сейчас…счастлив? Смотря на искрящееся счастьем и любопытством лицо маленького Изуку ему самому хочется улыбнуться, но нет. «Бесит». — так что придётся тебе поспать со мной на кровати.       Взглянув через плечо на взрослого парня, маленький Изуку улыбается, светло и искренне, что теперь и он не может сдержать улыбки. Уголки губ метнулись вверх, а руки закрыли лицо. Нет. Его не должны видеть таким, с глупой ухмылкой на лице, даже пусть это и мелкая копия Деку. Нельзя! — Каччан, твоя улыбка сейчас даже красивее, чем у моего Каччана, зачем прячешь? — ребёнок негодует, подходит к взрослому, берёт своими маленькими ручками его руки и оттягивает от лица, всматривается в янтарные глаза, — Люблю Каччана, каким бы он не был. Взрослый или же нет. — мальчишка осторожно тянется ближе, но в глазах читается страх, — Я сдержу обещание.       Прошептав признание, ребёнок склоняет голову в бок, смотрит с лёгким прищуром и ждёт ответной реакции, но её нет. Кацуки, закусив губу, смотрит потеряно перед собой, а потом как заворожённый начинает нашептывать слова, что кажутся ему сейчас беспросветным бредом, но от них всегда в груди становилось как-то теплее и, казалось, даже дышать легче. — Я буду тебя всегда защищать, — шепчет парень первые строки заученного стишка ещё с детства, — И никогда в обиду не дам! — Я буду твой путь всегда освещать, — тут же перехватывает инициативу Деку и, усевшись рядом с парнем, хватает его руку в свои ладошки, — И никогда тебя не предам. — Клянусь я, как Всемогущий сражаться, — когда мальчишка смолкает, Кацуки снова начинает говорить, в своей руке сжимая маленькие пальчики, — Повсюду быть рядом, не расставаться. — Я буду со всеми злодеями драться, — они говорят вдвоём, их голоса сливаются в унисон и так правильно звучат вместе, будто так и надо, а в душе у Бакуго бушует ураган невиданной силы, — И никогда ни за что не сдаваться!       Это то самое обещание, что они дали друг другу. Придумали стишок, заучили, и каждый жил с ним. А Бакуго живёт до сих пор, не в силах забыть. Порой, подаваясь воспоминаниям прошедшего времени, он вспоминает этот стих и давится ненавистью, что разгорается в его душе и давит на него с невиданной силой. Ему хотелось бы напомнить, дать просто по голове, заставить этого тупого Деку вспомнить, и может даже извиниться, но он просто решает оставить это и жить так и дальше. Просто уже без того чувства… что было в нём раньше. Оно стало другим. Сейчас его наполняет щемящее чувство тоски и, может, чуточку боли, что он превращает в ненависть, смотря на эту вечно улыбающуюся физиономию. «Ненавижу». — Мой Деку забыл… — он сам не замечает того, что из-за пережитых эмоций, той доли счастья и минутного спокойствия, сжимает маленького Мидорию в своих объятиях, уткнувшись носом в копну зелёных волос. Вдыхает запах детского шампуня, поддаваясь ностальгии прошедших лет. Сам себя ранит и возвращает в то время, когда их с задротом связывало гораздо больше, чем сейчас, — Он для меня стал чужим… Эй, мелкий Деку, — объятия на секунду становятся слабыми, но снова хватка на плечах ребёнка крепнет, а парень постарше прячет лицо в этих кудрях, — Обещаешь, что ты не забудешь?       Но в ответ он слышит только размеренное дыхание, тихое сопение. Ребёнок устал, его просто сморило, и он уснул в объятиях своего друга, что сейчас просто старше, но оказывается, всё тот же мальчишка, что хотел бы придерживаться обещания, данного в детстве другу. Он бы остался тем мальчишкой, был рядом и защищал этого, своего задрота, но он… просто забыл, не сдержал... Кацуки настолько… обижен? Возможно, но ведь это и правда больно, когда ты держишь слово, а он — нет. «Деку — мелкий врун».