— Ну-с, кажется, все готово, — Васька потерла руки, оглядев начерченную на полу в библиотеке пентаграмму, расставленные по ее периметру свечи — двенадцать белых и одну черную, копошащегося в импровизированном манеже из гробовых досок Гарри Поттера и полуобморочного Тёмного Лорда.
Ему, бедняге, на этапе подготовки пришлось не сладко.
Сразу после того, как он сгрузил в думосбор бесценные эпизоды из своей бурной молодости, пробегавшая мимо Вася заявила, что теперь ему нужно пересмотреть все серии этого ужастика и раскаяться.
Том в первый момент аж подвис.
Вот так просто? Взять и раскаяться? Мол, ай какой я был нехороший, такую кучу народа положил, артефакты основательские попортил и все в таком духе?
Затем, решив, что попытка не пытка, честно попробовал. Затем еще раз. И еще…
А потом (спустя где-то час бесплодных мучений) пришел Кощей и, поинтересовавшись причинами пробуксовки, отвесил ему подзатыльник. Как оказалось, раскаиваться надо было не в многочисленных злодеяниях, а конкретно в факте разделения души. И в целях оптимизации процесса красочно описал, что именно Том со своей душой сотворил и как эта самая душа могла бы выглядеть в данный момент, будь она материальной.
При виде сотворенной Кощеем иллюзии скорченного окровавленного и жалобно скулящего младенца Тёмному Лорду откровенно поплохело. Не то чтобы он за свою жизнь не видел и более мерзких вещей, но себя-любимого с ними раньше как-то не ассоциировал.
Сам он не знал, можно ли считать возникшее чувство ужаса и паники раскаянием, но Кощей сказал, что сойдет, а потом велел подождать еще полчасика — только, чур, в обморок не падать! — и куда-то слинял.
И вот теперь Том, у которого перед глазами все еще стояла жуткая картина с ободранным ребенком, медитировал на огонь свечей и думал, что такого дурака, как он, еще, конечно, поискать надо…
— Как самокритично! — фыркнула между тем Васька, каким-то неведомым образом ухитирившаяся обойти все его ментальные блоки, и ненавязчиво пропихнула внутрь круга. — Дядь Кость! У нас все готово!
Возникший спустя несколько секунд в дверях Кощей критически оглядел ее художества и закатил глаза.
— Вася, тебе заняться было нечем? Это что еще за наскальная живопись?
— Как? — возмутилась Василиса. — А антураж? А атмосфера?
— Угу, изгвазданный мелом пол и закопченный потолок — романтика! А черная свечка, я так понимаю, смелое дизайнерское решение? — поднял бровь Кощей.
Васька подбоченилась.
— Ну, во-первых, это красиво, — тоном профессионального искусствоведа сообщила она. — А во-вторых, белых не хватило.
— Минутку, я что-то не понял, — отмер Том, растерянно оглядываясь по сторонам, — это разве не часть ритуала?
Кощей посмотрел на него, как на клинического идиота.
— Криво нарисованная звездочка и свечки?
— И вовсе не криво! — надулась Вася.
— Твои художественные таланты мы обсудим потом, — Кощей округлил глаза. — А сейчас предлагаю перестать страдать фигней и заняться наконец делом. Ты, — он указал на Тома, — возьми мальчика на руки.
— Что?! — Том покосился на манеж с забавной смесью ненависти и опасения. — Я — его?
— Нет, блин, он тебя, — съязвила Васька. — Бери-бери, не бойся. Он не кусается.
Однако, не успел оскорбленный в лучших чувствах (особенно в чувстве собственного величия) Тёмный Лорд сделать шаг к манежу, как заметивший его Гарри радостно улыбнулся во все девять с половиной молочных зубов и… исчез с тихим хлопком.
А в следующую секунду Том едва успел инстинктивно подхватить появившегося прямо в воздухе перед ним ребенка, тут же потянувшего к нему ручки.
— Авва!
— Воу, — Васька моргнула. — Стихийное мерцание, однако. Неплохо для его возраста, похоже, сильный пацан растет!
— Потомки Певереллов другими не рождаются, — хмыкнул Кощей. — Но некоторые умудряются с возрастом все растерять.
— Слушай, а ты ему понравился, — умилилась Василиса, глядя, как малыш пытается ухватить Тома за кудрявую прядь волос, а тот упорно сопротивляется, держа его на вытянутых руках. — Смотри, как тянется к тебе…
— Еще бы, — фыркнул Кощей. — Маги в этом возрасте отлично чувствуют энергию и ауру, а тут мало того, что кровь родная, так еще и якорь… Так! — он вдруг спохватился. — Хватит болтать! — он глянул на находящегося в состоянии легкой паники Тёмного Лорда. — Значит так, ты…
— Дядь, его зовут Том.
— Ну да… Держи ребенка по-человечески. Еще ближе. Вот так… Теперь закрой глаза. Закрой, кому говорю! Молодец. Чувствуешь что-нибудь?
— Меня сейчас стошнит…
— Душу, фиалка ты моя впечатлительная. Ты должен почувствовать ту часть своей души, которая находится в мальчике… Теперь позови ее…
— М-м… как?
— Желательно, про себя. Что, не выходит? Конечно, мы же только ломать мастера! Ну, ты уж напрягись, сынок, напрягись. Иначе придется мне тебе помочь, только, боюсь, ощущения тебе совсем не понравятся…
И то ли эта «радостная» перспектива возымела эффект, то ли связь между осколками души наконец установилась, но маленький Гарри Поттер внезапно замер на руках у Тома, а сам он как-то странно дернулся и вдруг резко открыл глаза, успев заметить легкое золотистое свечение, на миг окутавшее мальчика, а потом плавно перетекшее на него.
— Ну, вот и чудненько, — Кощей удовлетворенно ухмыльнулся. — Мои поздравления, ты снова стал счастливым обладателем цельной и существующей в единственном экземпляре души.
— Что? — не поверил Том, уставившись на Кощея круглыми глазами и даже не замечая, как интуитивно покачивает захныкавшего вдруг Гарри. — Как цельной? А остальные крестражи?
— А ты что думал, это тебе мозаика? — хихикнула Васька. — Каждый кусочек отдельно приклеивать собирался? Душа — она ж от природы к целостности стремится.
— То есть… — Том растерянно заморгал. — Вот так раз, и все?
— Ну, можешь еще свечки задуть и желание загадать, — великодушно разрешил Кощей.
И пробормотав напоследок что-то про помешанную на спецэффектах молодежь, куда-то исчез.
— А, не обращай внимания! — легкомысленно махнула рукой Василиса. — Дядь Костя еще помнит те времена, когда магия творилась одним только намерением, на сырой силе. А посохи, палочки, словесные формулы и прочая мишура, это все потом пришло, с запада, кстати. Ну, ты, в общем, осваивайся, чувствуй себя, как дома, а я пошла…
— Куда?
— Да кладбища глянуть надо, а то маман второй день названивает, спасу от нее нет!
Она сделала страшные глаза и тоже умчалась.
Оставив Тома стоять посреди пентаграммы с хныкающим Гарри Поттером на руках.
***
— Сколько можно? — Альбус уже даже не злился, он был просто в бешенстве, — сутки прошли! Когда ваш Кощеев соизволит принять меня?
— Не стоит так нервничать, мистер Дамблдор, — секретарша Машенька (в этот раз дальше нее Великому Чародею проникнуть не удалось) обаятельно улыбнулась. — В вашем возрасте это может быть вредно для здоровья. Хотите чаю?
— Вы издеваетесь?
— Нет, что вы! — Машенька наивно похлопала ресницами. — Просто я слышала, что в вашей стране частые чаепития — это норма…
— А еще в моей стране нормой считается пунктуальность, — скривился Дамблдор. — Но, очевидно, вам это слово ни о чем не говорит! Повторяю, я хочу знать, когда я наконец смогу побеседовать с Кощеевым? Или хотя бы с вашим начальником?
— Зиновий Всеволодович уехал по делам, я ведь вам говорила, — вздохнула Машенька, — когда вернется — не сказал. А Константин Алексеевич вам обязательно ответит, вы не волнуйтесь, правда, я не знаю, когда… А хотите, я вам пока организую экскурсию по столице? Знаете, у нас чудесные достопримечательности!
Дамблдор прикрыл глаза и сделал глубокий вдох.
— Послушайте, я не развлекаться сюда приехал. У меня, между прочим, масса дел! Меня в школе ждут, а я вынужден тратить время впустую, выслушивая ваши бесконечные отговорки!
— Мистер Дамблдор, миленький, так ведь вас же тут никто не держит! — радостно сообщила Маша. — Вы можете в любой момент вернуться к своим делам, а когда придет ответ от Константина Алексеевича… Правда, вы знаете, у нас иногда бывают проблемы с почтой… Ну там, письма теряются, голуби не долетают до адресатов…
— Бардак! — сквозь зубы процедил Альбус.
— Ой, полностью с вами согласна! Но что делать? Совершенных систем нет. Может, все-таки чаю? С лимончиком? А там, глядишь, и Зиновий Всеволодович вернется!
***
Тем временем отбывший по срочным и неотложным делам Зиновий Всеволодович в красках расписывал Кощею свою встречу с Великим Светлым Магом.
— Думаешь, он уже дошел до нужной кондиции? — от души повеселившись, поинтересовался Кощей, вытирая выступившие на глазах слезы.
— Думаю, что еще немного и его инфаркт хватит, — усмехнулся Горыныч. — От неудовлетворенности. Ну или он снова попробует взять твой замок штурмом.
— О, вот на это я бы с удовольствием посмотрел!
— Я бы тоже. Только потом придется объяснять половине Европы, куда мы дели их Светлый Символ. Не уверен, что оно того стоит…
— Не волнуйся, — в глазах Кощея вспыхнул азарт. — Господина Дамблдора мы вернем Европе в целости и сохранности. И с самыми положительными эмоциями от визита в нашу прекрасную страну, это я тебе обещаю.
Горыныч хмыкнул.
— Что ж, пойду обрадую нашего гостя. Пока у моей секретарши окончательно не иссякли запасы Иван-чая.
***
— А-ава-а!
Том даже не вздрогнул, в очередной раз услышав над ухом протяжный возглас. За последние двое суток он успел почти привыкнуть к нему.
Вопрос века — почему из всех обитателей своего нового дома полуторагодовалый Гарри Поттер с первой секунды привязался именно к своему несостоявшемуся убийце? Кощей объяснял это связью, возникшей вместе с якорем и почему-то не исчезнувшей с его изъятием. Васька была уверена, что это карма. А Тихомир, Баяна и Айша плевать хотели на причины, гораздо больше их волновало то, что научившийся мерцать ребенок постоянно норовил удрать из-под их опеки к новому другу. При этом время суток и место его мало волновало.
— Уйди, чудовище! — мученически простонал Том, не открывая глаз, и накрыл голову подушкой.
— Утти! — бодро сообщил Гарри и начал усиленно стягивать с Тома одеяло. — Ту-ту!
— Мерлин, ну за что?! — взвыл тот, убирая подушку и встречаясь взглядом с зелеными глазами. — Это месть, да?
— Есть!
— Тихомир! Айша! Кто-нибудь!
— А? — в дверях показалась всклокоченная голова Васьки. — Чего голосишь-то, кошмар привиделся?
— Если бы, — Том ткнул пальцем в сторону Гарри. — Убери это отсюда!
Вася флегматично зевнула.
— А какой смысл? Все равно ведь обратно вернется, неугомонный… Говорила же, нравишься ты ему.
— Да мне плевать, что ему нравится! Забери сейчас же или я…
— Чего? — сощурилась Василиса. — Воевать с ним будешь? Так навоевался уже… Жил себе пацан с родителями, никого не трогал, а ты... Ну, короче, сам дурак.
Васька постучала согнутым пальцем по лбу и испарилась в неизвестном направлении.
Том перевел слегка обалдевший взгляд на Гарри, а тот солнечно улыбнулся.
— Дуак!
