***
— Я скучаю по нему, — шепчет альфа, проведя ладонью по своему лицу. — Почему не могу забыть его, Джин, почему так сложно? — Гуки… — Омега расплакался в силу своей эмоциональности. Сокджин отказывался верить в то, что Тэхён смог поступить так с Чонгуком. Ведь с сероволосым они стали ближе, чем друзья, Тэ никогда не давал повода сомневаться в его чувствах, да и выглядел как влюблённый дурак. А теперь даже трубку не берёт. Почему? Намджун тихо и тяжело вздохнул: надо быстро успокоить Джина и друга и попытаться сменить тему. За это Чонгук был ему благодарен. Чон бы молчал, но держать в себе иногда больше не хватает сил. Нет, слёз больше не льёт, просто голова раскалывается, и сердце ноет. Чёртово сердце, которое скучает без Тэхёна. Намджун ушёл на кухню делать чай. — Он больше со мной не общается, — грустно выдохнул Джин, вытирая слёзы с щеки. — Я звонил ему, хотел узнать правду, но он расплакался, отключил звонок и больше трубку не поднимал. — Всё хорошо, хён, уже три недели прошло, немного, но отпустило, я уже не так остро реагирую… — Не ври мне, — тепло улыбнулся омега. — Мы все очень хорошо тебя знаем, перед нами ты можешь быть собой. Если тебе плохо, не притворяйся, что тебе хорошо.— Сокджин погладил напряжённую спину младшего и вновь прижался спиной к подушке на диване, где они расселись. — Я вижу, как ты бегаешь взглядом по коридорам, надеясь его увидеть, вот только не найдёшь. Тэхён вчера перевёлся на заочное, пришли его родители, самого Тэ не было у директора. — Хах, — усмехнулся альфа. — Стыдно было самому приходить — родителей попросил. — Не знаю, — огорчился омега, но уже успокоился. Со стороны кухни раздался шум, и характерное Намджуна: «чёрт» — опять чашку разбил. — Слышал, ходит слух: кого-то три недели назад на скорой везли с нашего универа, наверное, беднягу сильно избили, у директора были тогда проблемы с прессой. Но ничего толком неизвестно. — Драки были и будут, хён, никого этим не удивишь. — Чон думал совсем о другом, его мало интересовало то, что происходило вокруг. — Полиция была, уборщицу допросили. Женщина даже уволилась, так сильно её потрясло. — Джин аккуратно вёл ладонью по животу, и как только Намджун пришёл с подносом, сразу набросился на конфетки. — Так, скоро сессия, ребята. — Старший альфа присел в кресло напротив маленького стеклянного столика и отхлебнул немного из своей чашки. — Нужно начать зубрить, чтобы сдать с первого раза, а то на нашу свадьбу без жениха никак, Джинни. — Эй, на что это ты намекаешь? — с полным ртом проговаривает беременный. — Нормально я учусь. Просто учитель Чхве косо на меня смотрит, вот я и решил сказать ему об этом в лицо, вся группа ахнула. А нечего беременных принижать, я такой же человек, как и все. И вообще ты почему не на моей стороне? — Я не говорил, что не на твоей стороне, — выдохнул Нам и продолжил в чём-то убеждать будущего супруга, но Джин сам его переубедит в обратном, психологом надо было идти, это точно. Чонгук улыбнулся, друзья помогают отвлечься.***
Тэхёну снится один тот же кошмар на протяжении трёх недель. Омега не хочет выходить из дома, просто сидит у телевизора, пропадая в собственном пространстве. Ему очень больно, он морально истощён. Слова Гука набатом проносятся в голове, гудят в ушах, и хриплый смех тех отморозков покрывает мерзкими мурашками все тело. Во снах сознание вырисовывает моменты того случая, который омега не помнит. Как иронично, мозг не помнил, а сознание пыталось что-то склеить из неизвестного. Тэхёну даже смешно от этого. В последнее время ему так плохо, что он целыми днями только лежит на боку и смотрит дорамы, спина ноет, кушать — аппетита нет, а от запахов плохо, постоянная сонливость давала ощущение, будто это была депрессия. Родители увезли его в Тэгу. Ничего не объяснили, сказали, что так будет лучше и они будут приглядывать за ним и вернут в норму. Врачи советовали избежать депрессии, хорошо питаться, больше гулять, не напрягаться и принимать лечение строго по графику. Вот родители и увезли его. В первый же день, как омега вернулся, родители пытались узнать о молодом человеке сына. А после криков Тэхёна о том, что слышать о нём не хочет и видеть тоже, родители поняли, что они поругались и перестали спрашивать. День за днём постоянные таблетки, омега даже не смотрел, что он пьёт, просто пил и всё. Кто-то ему названивал из старых друзей. Почему старых? Потому что дружат с Чоном, а с его компанией омега не хочет больше общаться. Слышать колкие слова — не так жёстко ранит, как видеть полные презрения глаза. Тэхён их не хочет видеть. Да и уверен он, что все поверили Гуку и теперь названивают, чтобы высказать о нём свое мнение. Никто ничего пока не сказал, потому что омега не поднимает трубку. Однажды он ответил Джину и сразу после вопроса «это правда?» не смог сдержать слёз и быстро положил трубку — слышать, что об этом думает Джин-хён, будет выше его сил. — Тэхён-а, я дома. — Папа вошёл в гостиную и принёс грейпфруты, гранаты и положил их омеге в руки. — Иди, чисть и кушай. — Не хочу, — вздохнул Тэ — Нужно, давай, вставай, котёнок. Сероволосый переборол свою усталость, которая не отпускала уже слишком долгое время, но омега не заморачивался вопросом почему так. На кухню с папой зашли одновременно, старший включил чайник и достал кружки. Тэ принялся чистить грейпфрут. — Тэхёни, милый, а ты со своим парнем расстался, да? — мягко спросил папа. Уже столько времени прошло, а зять не звонит и даже не пишет Тэхёну. Донхэ уже понял, что альфа не знает о положении его сына, ведь сам Тэ тоже не понял. Чувствует папино сердце, что видимо расстались не на хорошей ноте, держат обиду друг на друга.— Расскажешь? — Нечего рассказывать. — Сердце младшего замерло, а ком в горле не заставил себя ждать. Уже столько времени прошло, а чувство обиды и боли такое же острое. — Не захотел слушать, сделал сам себе выводы и сказал, что я… я… — Сказать слово «шлюха» горло не позволило, да и стыдно перед родителем. Плечи омеги начали трястись, слёзы покатились градом. Донхэ быстро подошёл и обнял сына. — Всё, солнце, не плачь, прости, больше не буду спрашивать. Все будет хорошо, слышишь? — Папа сильнее обнял сына. — Нужно успокоиться, тебе нельзя волноваться, милый. — Мгм, — кивнул головой младший, стараясь успокоиться и прервать бесполезный поток слез и воспоминаний. — Знаешь, тебе нужно прогуляться, давно ты не выходил из дома. Прогуляешься до аптеки и станет лучше. Нужно прикупить некоторые таблетки, хорошо? А я пока приготовлю обед. — Старший пошёл за деньгами, а Тэхён теперь осмыслил просьбу. — Что? Прогуляться? Я не хочу. — Нужно, Тэхёни, ну давай, помоги папе, аптека недалеко, и ты быстро справишься. — Ладно, дай мне рецепт, но я не хочу гулять, только до аптеки быстро схожу. — Папа обрадовался и дал сыну рецепт и деньги. Наконец получилось вытащить его на улицу. Тэ согласился только потому, что было стыдно перед папой за круглосуточное просиживание дивана. Хоть чем-то, но нужно помочь, даже если спина ноет, это от дивана, сто процентов, даже если омега теперь боится альф. В комнате Тэ быстро переоделся в чёрную толстовку с капюшоном и чёрные свободные спортивные штаны. Незачем ему лишнее внимание, пусть обходят стороной. Капюшон на голову, руки в карманах, на ногах старые кеды, альфа держался на расстоянии, он добился своего, люди обходили стороной такого странного человека. Из-за быстрого шага першило в горле, и даже желудок иногда просился наружу, омега тяжело и шумно дышал, пришлось купить воду в автомате. Через пять минут он уже заходил в аптеку. — Здравствуйте, мне все лекарства из этого рецепта. — Молодая девушка изучила список и тут же улыбнулась. — Вы беременны? Поздравляю! — Эм, нет. — На лице сероволосого застыло удивление. Если папа попросил купить эти лекарства, значит, он беременен? У Тэхёна будет брат или сестра? Ого. — Тогда вам порекомендовали пройти этот курс лечения, чтобы удачно забеременеть? Моя подруга тоже такое проходила. Отличное решение, у вас обязательно всё получится. — Нет, это не для меня. — Так значит, папа беременный или только собирается? Они с отцом решили заделать маленького? Девушка с такой же улыбкой пробила всё нужное, взяла деньги и отдала чек со сдачей. — Рецепт остаётся у нас. — Она сложила лекарства в пакетик и передала Тэхёну. — Удачной беременности вашему другу. Тэ только вежливо кивнул. Другу… Да, папа его единственный настоящий друг. Спросить об этих лекарствах, или сам расскажет, когда будет готов? Наверное, нужно дождаться, пока папа сам решит рассказать. Так мило, что любовь родителей не прошла и не угасла с годами, но в сорок два не будут ли осложнения при беременности? Наверное, родители сначала посоветовались с врачами, они уже опытные в таких делах, не первый же ребёнок. Даже если голова была в размышлениях, омега по-прежнему сторонился всех людей и быстро шёл к дому. Дома папа во всю готовил, аромат жареной курочки забился в нос, а желудок заурчал. Тэ глотнул накопившуюся во рту слюну и пошёл на запах. — Мммм, как вкусно пахнет. — Младший поставил пакет на стол и подошёл к сковородке. — Пап, можно кусочек? — Ох, проголодался милый? — Донхэ обрадовался аппетиту сына, прогулка всё-таки пошла на пользу. — Бери, сколько хочешь, я ещё мяса добавляю. В нашей семье без мяса никак. — Это точно, — рассмеялся Тэ. Так папа беременен или нет? Ему не плохо от запахов? Он не сильно устаёт? Нужно ему больше помогать. А, и ещё ему нельзя волноваться, нужно прийти в себя и не расстраивать папу. Сероволосый взял два кусочка сочной и хрустящей курочки, достал майонез из холодильника и большой кусочек французского хлеба, быстро сполоснул руки. Мммм, объедение, мясо будто таяло во рту. Очнулся омега, когда всё уже было съедено. — Можно ещё кусочек? — Папа молча положил ему ещё два. Тэхён так же быстро с ними справился. — Ух, ещё немного и я лопну. Спасибо, пап, было очень вкусно, как закончишь, я помою всю грязную посуду. Не успел дойти до раковины, раздался звонок. Это был телефон папы, так как у него были грязные руки, младший ответил на звонок и сразу придвинул устройство к уху старшего. — Алло, кто это? — Было совсем неудобно. — Подождите немного. — И тихо попросил сына поставить на громкую. — Алло, я вас слушаю. — Добрый день, мистер Ким, вам звонят из полиции Сеула. Я детектив по вашему делу. Расследование стоит на месте, и я бы хотел поговорить с вашим сыном. Он чувствует себя лучше? — Донхэ с выпученными глазами смотрел на сына в ожидании реакции, но таковой не наблюдалось, лишь хмурый вид с плотно зажатыми губами и закрытыми глазами. — Алло? — Тэхён сделал тяжёлый выдох и вдох, где-то в животе что-то затряслось, но больше нельзя беспокоить папу и ответил: — Господин полицейский, я бы рад с вами поговорить, но ничего не помню, как вам помочь? — Давайте встретимся, Тэхён, я приеду к вам завтра. До встречи. Звонок был завершён, Тэхён сжимал в руках столешницу до посинения костяшек. Что ж, если начал, то нужно закончить, плохих людей нужно наказывать, вдруг они ещё кого-нибудь так изобьют? — Родной, ты в порядке? — Да, да пап, пожалуй, я пойду прилягу, что-то мне нехорошо. — Сероволосый почему-то на слишком лёгких ногах, вихрем ушёл в свою комнату, но, не дойдя, сменил направление. С белым другом Тэхён наобнимался полчаса, всё, что он успел съесть ушло по трубам. «Наверное переволновался», — думает омега.***
— Так, давайте всё ещё раз. — Детектив хмурится, пробегаясь по сделанным записям в своём блокноте. — Вы были в библиотеке, вам сильно хотелось спать, к вам подошли несколько альф, лица и имена не помните. Далее вы чувствовали себя очень плохо, вас рвало и вам было тяжело дышать. Как наркотик оказался в вашем организме и как вам сломали нос, вы тоже не помните. Я правильно перечислил? — Да, господин Ван, — кивает головой Тэхён, как хорошо, что детектив оказался омегой и с ним было не страшно, но немного неловко. От воспоминаний нос фантомно заныл. — Тэхён, эти записи ничем не отличаются от предыдущих, — кусает край ручки старший и ещё сильнее хмурится. — Должно быть что-то, я чувствую, будто что-то упускаю. Вы не слышали ничего от своих знакомых, или друзей, или врачей? Может попытаетесь вспомнить хоть что-нибудь? — Я не знаю, честно, — огорчённо зажмурился Ким. — Я попытаюсь вспомнить, позвоню вам, если что-то получится. — Где-то в животе затрясся желудок. Тэхён, если честно, не хочет вспоминать, не хочет снова ощущать тот страх из кошмаров, что преследует по ночам. Он просыпается с мыслями о том, что это был просто плохой сон и на самом деле такого не происходило. Так легче. — Хорошо. Знаете, может, я слишком многого прошу, но есть такой метод, как гипноз, если что, мы можем попробовать? — Полицейский ждёт ответа, понимая что этот вариант был крайним случаем, и вообще его предлагать не стоило, но наказать виновных стояло в приоритете. — Я не хочу проходить через это вновь, — сипло ответил омега. — Этот случай испортил мне жизнь, и психику, и сон, и отношения, и… — Он вот-вот бы подался в истерику, но детектив молниеносно отреагировал. — Хорошо, Тэхён, этого мы делать не будем, давайте просто попытаетесь вспомнить хоть какие-то детали. Спросите одногруппников, может, они видели вас с кем-то накануне, хорошо? Ответа детектив не дождался, сероволосый просто кивнул, сжимая пальцами свои бёдра. Нелепая паника охватила только при мысли о том, что омега может воплотить свои кошмары в жизнь. Нет, слишком большая цена. Лучше жить в неведении и подальше от Сеула, города, в котором живут те, кто так поступил с ним. Кто это был? Вопрос мучил Тэхёна до глубокой ночи. Хотелось ежевики, ноги распухли, голова не варила, да и сон не шёл. Кто мог их увидеть? Знает ли Чонгук? Чонгуки… Дышать стало тяжелее. Как там альфа? Ходит по клубам, ищет новую омегу? Или уже нашёл. Наверняка, он или она лучше, чем Ким, — не тихоня, не боязливый, не больной. Жгучие слёзы наполнили глаза. Вот и вся любовь. Человек, который говорил, что любит, что поддержит, бросил в самый трудный момент и возненавидел, даже не узнав правду. Что он там говорил? Что любил? Что предложение хотел сделать? Ох, боже, если бы не этот проклятый случай, они бы поженились, стали бы семьёй…? Слёзы щиплют щёки, и в груди так болит. Все было бы хорошо, если бы не этот случай! «Я так любил тебя». «Стонал, небось, как шлюха». «Мне не нужны оправдания». «На видео ты был таким податливым". «Ты даже потёк, блять, понимаешь!» «У тебя ведь запах изменился». Тот разговор вспомнился сам по себе, сопровождаясь хрипами немого плача. На видео он был таковым? Стоп. На видео?! Видео! Его снимали? Гуку отправили видео? Вот оно, то самое доказательство, та самая улика! Почему он раньше не вспомнил? О, боже… Видео… Они все увидят его, судья, прокурор, адвокат, да это прямое доказательство насилия, все его увидят. Нет, нет, нельзя! Этот позор… его нельзя видеть никому. А родителям… Им тоже покажут? Тэхён не хочет, чтобы кто-либо смотрел на его позор, он сам не хотел видеть это даже одним глазком. Пусть прошлое останется в прошлом. Как хорошо, что он не помнит, потому что чувствует, что, если вспомнит, это разрушит его. — Ненавидишь меня? — спрашивает у телефона омега. — Ненавидишь? Не скучаешь? Больше не любишь? Я тоже! Ненавижу! Не скучаю! Не люблю, черт тебя побери! Не люблю… Хахах, кого я обманываю? Я люблю тебя, Гуки, я так люблю тебя. Так сложно было меня дослушать? Гуки… Ким набрал альфу по скрытому номеру. Омега больше не мог терпеть тоску. Тоску по нежному глубокому голосу, по мягким губам, шоколадных глаз, прекрасному запаху, тёплым объятиям… — Алло? — раздался хриплый голос в трубке. Наверное, спал, ночь же. Он не в клубе. — Алло? — «Я так скучал по твоему голосу…» — Кто это? — «Я». Слёзы как текли, так и текут, попадая в ухо. Омега лежал в кровати, смотря в потолок и слушая. — Алло? Говорите уже. — Комок в горле не сдержал всхлип. — Тэ… это ты? — Дальше было сложнее сдерживать всхлипы, и они все были услышаны альфой. У Гука сердце съёжилось. Когда-то любимому омеге он готов был щёки целовать, взять щекоткой, вылизывать слёзы, лишь бы не грустил, не плакал. Но сейчас Тэхён ему никто. Никто же? — Ты… Почему ты позвонил? — Гуки… — проскулил Ким. Ему казалось, что альфа разговаривал через силу, испытывал отвращение. Это давило на сердце. — Ненавидишь меня? — Нет, — честно ответил Гук, но обида так и тянула обидеть в ответ. — Мне все равно. А тебе разве нет? — Нет, — взвыл омега, низ живота разболелся. — Ай! Аа! Больно! — Тэ? Что-то случилось? Что болит? — Чон не на шутку разволновался. Обида, боль и всё остальное ушло на задний план, кроме волнения и испуга за любимого. — Больно! Аа! — От сильной судороги, будто кольнуло внизу, в анусе. Это не на шутку испугало Тэхёна. На шум и крик прибежал взолнованый папа. — Сынок! Что с тобой? Тэхён?! Где болит? — Видя, что сын не реагирует, держась за низ живота. Папа судорожно достал из кармана пижамы телефон и позвонил личному врачу, к которому Тэхёна поставили на учёт. — Алло, доктор Шихо, простите за столь поздний час, Тэхёну стало плохо, малыш кричит и держится за низ живота. — Доктор что-то спрашивает. — Не видно, проверить? … Нет, крови нет, не выкидыш, слава богу… Примерно пять-шесть недель… На УЗИ? Хорошо, завтра же… «Папаверин»? Это свечки?.. Нет, нет таких… Хорошо, тогда я вызываю скорую. — Донхэ завершил звонок и кинулся к сыну. — Тэ, милый, можешь идти? Нам нужно спуститься вниз, я сейчас скорую наберу. Постой, лучше позову отца, он на руках тебя отнесёт. — Я что? — истерично спросил Тэхён. — Я беременный? Папа, я беременный? — Поговорим об этом позже милый, хорошо? Не волнуйся. Донхэ побежал за мужем параллельно, звоня в скорую. Тэхён остался выть и прикрикивать на сильно болезненных ощущениях, осознавая, что лекарства, которые он покупал вчера были для него. Беременный? Беременный?! Как такое возможно? У него течки в жизни не было! Ему сулили бесплодие, если бы вдруг не свершилось чудо и появился бы запах и течка. Беременный… От них? Нет, пять недель или сколько там, шесть? Чонгуки? От Гукки? — Тэхён? — ошеломлённо выдохнул альфа, который всё это время висел на линии и вслушивался в разговор. — Это… это… Тэхён, даже не думая, сбросил звонок. Боль и испуг охватили разум. Всё на потом.