О машинах и людях

Перед Гран-при Монако в воздухе всегда витает особенная атмосфера. Причал заполняется яхтами, владельцы которых собрались посетить это шикарное во всех отношениях мероприятие. В ресторанах и казино становится ещё оживлённее, чем в обычный туристический сезон. По краям привычных городских улиц начинают монтировать отбойники и рельсы безопасности. Прибывают фуры с техникой, возводятся боксы команд. И без того пафосная атмосфера города становится ещё более напыщенной и кричащей, ведь сюда слетаются все, кому не лень, кто хочет отметиться на одном из главных событий за год. Для многих гонщиков Монако уже стал домом, а для кого-то уже и родиной. Нико прогуливался по набережной с женой и дочкой, когда им встретился Льюис со своими собаками. Росберг хотел улыбнуться, но Льюис сделал вид, что не заметил их, прошёл мимо. Впрочем, Нико не удивился. В их отношениях ничего особенно не изменилось после столкновения, у них вообще уже ничего не менялось второй год. Смешно — переносить сражение с трассы в обычную жизнь. А если Льюис или Нико упадут в море, другой что, не станет его спасать? Чушь. Но Льюис всегда становился как будто не в себе перед Гран-при Монако. Кроме того, он наверняка обиделся после Испании и двухчасовой чистки мозгов с начальством. Хотя даже сейчас Нико снова поступил бы так же, просто не пустил бы его, и плевать, что оба вылетели. Но так или иначе... нелегко жить в Монако и не видеть всё те же лица, что и в паддоке. Вот и Фредди отвисал в Монако — дома, уже полностью восстановившийся после неудачной встречи с гравием и коллегой. Коллега, кстати, тоже был рядом с ним — они сидели на балконе, наслаждаясь видом на море и прибывающими в акваторию яхтами. Нико зашел проведать Фредди, потому что последнему досталось посерьезнее, и он старался проводить побольше времени в спокойном режиме. Они оба негодовали по поводу подиума Макса. Сейчас все заголовки пестрили фотографиями и интервью Ферстаппена-младшего, хоть в сеть не заходи — впрочем, парни и не заходили. — Надеюсь, на нынешнем гран-при у наших пилотов не снесет крышу, — сказал Фредди, закидывая в рот чипсы и не забывая хрустеть ими как можно громче — дружеская подначка, немного побесить Хюлькенберга. — И я. Одно дело — гравий и покрышки, другое — рельс безопасности. Ух, не хотелось бы впечататься в них мордой, — улыбнулся немец. — Согласен, потом ходишь, как дурак, с расцарапанным лицом, хоть из дому не выходи. А в Канаде хочется всё же быть красавцем, — рассмеялся Фредди. — Если дождь всё-таки пойдет, на трассе будет жарко. — Любишь ты по дождю кататься, — фыркнул Хант. — А я вот не понимаю. Потом весь мокрый, полные уши этой воды, хуже мокрой псины, а если на подиум? — На подиум можно в любом виде! — Нико запустил руку в миску с чипсами. — Это же подиум. — Оно конечно, но дождя всё равно бы не хотелось. Я потом грязь из волос неделю вымываю. — Так подстригись, так ходить уже не модно. — Не дождёшься. Я в прошлый раз немного подравнял их, и полюбуйся — проигрываем уже седьмую гонку подряд. Льюис увидел в этом тайную связь и запретил мне стричься в сезон. — Всё равно ты выглядишь, как звезда семидесятых, — пожал печами Нико. — Может, всё же подстрижем тебя, а вдруг, наоборот, выиграете? И поменьше суеверий, что за бред вообще. — Нуууу, давай всё же не будем. — Скажи ещё, что в призраков веришь. — Конечно, я же британец. Нико закатил глаза. Ох уж эти британцы, верящие во что угодно, кроме здравого смысла. Парень поднялся с места и подошел ближе к перилам балкончика, оглядывая лазурный залив, вдыхая приятный морской воздух. К нему примешивался запах жжёной резины — потому что этот запах был с ними всегда, и ещё — лёгкий аромат интриги. Как и всегда перед Гран-при Монако. *** Джессика с Микаэлой сидели в гоночном госпитале. Гран-при Монако всегда было особенно горячим временем как для болидов, так и для врачей. Глаза Микаэлы были такими круглыми и испуганными, что казалось, произошло нечто ужасное; а Джессика сидела, как ни в чём не бывало, и прикладывала к голове лёд. — Ну да, сначала я подумала, что мне полголовы снесет, ну или что как минимум, придётся накладывать швы, или ещё что похуже, — она поправила лёд. — Но отделаюсь только шишкой. — Всё равно это ужасно. А если бы этот люк полетел выше? — Микаэлла тоже приложила к челюсти лёд. — Очень больно было? Джесс лишь отмахнулась и посмотрела куда-то сквозь Микаэлу. Видимо, пыталась представить, что бы случилось, если бы тот ничем не примечательный тротуарный люк, который перед началом тренировок в Монако не заварили как следует, пролетел чуть выше. Случился бы очередной скандал безопасности, хотя этого и так теперь было не избежать. Всё шло к тому, что им на следующий сезон должны будут приделать совершенно бесполезную штуку. — Если бы он пролетел выше, сидели бы вы сейчас тут с Дженсоном вдвоём, — усмехнулась Джесс. — Или лежали, — закончила она уже не так радостно. — За него иногда переживаешь больше, чем за себя. Нам-то что, по сути? Носовой обтекатель новый поставила и кати дальше, главное, облик не сменить случайно, тогда да. А с ним потом ночами не спи, ухаживай, супчик грей… Микаэлла закусила губу. Кажется, боль в челюсти прошла, но вот горечь от провальной тренировки льдом не уберёшь. Её напарник оказался совершенно бесполезным на требовательной княжеской трассе. Монако не прощало ошибок и Микаэле сегодня это удалось почувствовать на себе. Впрочем, она сама была отчасти виновата в аварии — слишком уж ей не хотелось работать с этим парнем. В дверях показался врач и сказал обеим, что они в полном порядке, и могут возвращаться в боксы. Правда, Джесс доктор порекомендовал до завтра больше не выезжать, но та даже обрадовалась — можно отдохнуть, пройтись по пляжу, или по магазинам. Ведь погода стояла отличная, даже не верилось, что в воскресенье может пойти ливень (хотя синоптики об этом и предупреждали) — с гор шёл антициклон, который мог сделать гонку непредсказуемой. И к тому же, в этом году традиционный модный показ решили проводить без девочек из паддока, потому они были вольны порхать на все четыре стороны. Джессика невольно вспомнила прошлый год. Тогда всё было так хорошо... Возможно, у команды не было достойных результатов, и это, конечно же, огорчало, но сама атмосфера в их боксах была такой… дружественной, даже семейной. Воспоминания о прошлом годе были светлыми и счастливыми, но они смешивались с грустью. Они с Кейко участвовали в показе — для всех девочек паддока он по какой-то необъяснимой причине был особенным. Должно быть, даже гонщицам нравилось покрасоваться в дизайнерских платьях перед публикой под вспышки фотокамер, пройтись под ручку с напарником или с коллегой. Прошлый год оставил такое количество приятных моментов им всем... Кажется, после гонки они катались на их с Дженсоном яхте, все вместе, вышли в море и распили там бутылку шампанского. Дженсон тогда ещё пошутил, что это единственное шампанское, которое они могут позволить себе в этом году. Все вокруг было окрашено в тёплые, мягкие цвета солнечного заката, царила чудесная атмосфера, они шутили и даже, как ни странно, ни разу не заговорили о гонках. Это была идиллия. А сейчас был полный раздрай. Сезон начался ужасно, скомкано, бешено. Будто кто-то окунул их в целую череду бесконечно черных полос; если что-то и удавалось исправить, то тут же рушилось нечто иное. Джесс вздохнула и посмотрела на грустную Микаэлу, понимая, как ужасно возвращаться туда, куда тебе совершенно не хочется. Это всё равно, что каждый день спускаться в ад, думая лишь о том, что можно сделать, чтобы избежать этого ужаса. Всё равно, что идти на эшафот, борясь с тёмными мыслями, грызущими изнутри. И так каждый день, даже примерно не представляя, когда это закончится. Но помочь Микаэле Джессика ничем не могла — а потому лишь как можно теплее попрощалась с коллегой и направилась в моторхоум Макларен. Микаэлла же чуть помедлила в нерешительности, но потом все же сделала шаг на встречу чужих боксов, стоит ли ей появляться сейчас там, она так и не побывала там ни разу после скандала. Девушка нерешительно, заглянула, какой-то механик поздоровался с ней и она дружественно улыбнулась ему, лицо того аж расцвело. Даня, почувствовав какую-то перемену среди парней, обернулся, Микаэлла ему неловко махнула. Немного помедлив, он подошел к ней. Дурацкая неловкость так и сквозила между ними, так было с первого дня и они ничего не могли с этим поделать, а особенно на глазах у такой кучи народа. - Ты как? - Жить буду, - отмахнулась она. – Сам как? - До свадьбы заживет что ли? – Даниил смущенно улыбнулся и наконец, позволил себе пристальнее изучить лицо девушки. Она же не понимала иногда всех этих его странных выражений и списывала это все на загадочную русскую душу, которая выражается не менее загадочными фразами, связанными со свадьбой. Вводило в ступор, но можно ведь не обращать внимания, будто им и без того не хватает неловкости. - А все-таки, - настаивала она, округлив свои глазища и заглядывая в лицо парня. - Жить буду, полет нормальный, – чуть хмурясь, ответил он. Такой ответ вообще мало кого бы мог удовлетворить, но Микаэлла не стала лезть, сейчас ей было уже достаточно и того, что они просто стоят рядом и разговаривают, вроде бы Даня уже даже перестал злиться, и река вошла в привычное русло. Смысл этой фразы она тоже почерпнула у него, а потом заставляла еще и еще произносить на непонятном языке, но это было весело. А иногда он на нем ругался в эфир и никто ничего толком не понимал. Из размышлений Микаэллу вывело прикосновение к щеке и небольшая боль в месте встречи со стеной. - Ты бы себе такого не позволил, - немного яростно заявила она. - Случается ведь разное, - уклончиво заметил он, вспоминая свою ужасную прошлогоднюю аварию с переворотами. - Ты все о том случае, мы были на нервах, так бывает. Ей бы хотелось, чтобы он подольше прикасался к её щеке, но Даня опустил руку, Микаэлла поймала его и взяла парня за ладошку. - Я до сих пор иногда просыпаюсь в ледяном поту от того случая, - запротестовал парень. - Знаешь, это не самое худшее, что со мной было, чему быть того не миновать, - пожала она плечами и чуть сильнее сжала его пальцы. - Фаталистка. - Нам иначе, нельзя. Каждый, кто выходит на решетку машиной – фаталист. Ты же знаешь, страха нет. Их глаза встретились, и они оба замолчали, повисла неловкая пауза, настало время глубоких вдохов и отведенных взглядов. - А знаешь, я даже не разговариваю с ним, - восторженно заметила Микаэлла, - возможно меня понизят снова сюда! - Какая же ты все-таки, - Даня на секунду замешкался, и огляделся по сторонам, - но пожалуйста, будь благоразумна, мне ехать той же гонке, вдруг опять он что-то сделает не так. - Он вообще все делает не так, - с упреком бросила она. - Передавай Дэну привет, - сказал Даня, а потом, вновь помешкав, как-то неловко согнулся и чмокнул Микаэллу в щеку. Та чуть не подпрыгнула от неожиданности, возможно, их отношения развивались не в пример скорости, с которой они гоняли по трассе, но тоже весьма захватывающе. Даня предпочел сделать вид, что ничего такого особенного не случилось. За ними наблюдали, и он это понимал. - Ну, я пойду, - сказала Микаэлла и выпустила его руку. – Удачи! - К черту, - Даня посмотрел, как она вывернула из боксов и решил вернуться к работе. Когда он обернулся все резко стали заниматься своими делами, гонщик покачал головой и подошел к своим механикам. Микаэлла же медленно шла в сторону своих боксов, гадая, успокоится ли она однажды, примет ли нового напарника, который уже во второй раз за последние пару месяцев познакомил её со стеной. Уже от этого — от его неровного стиля, совершенно не щадящего напарника, не считающегося с ним, внутри всё начинало закипать. Хуже всего было наблюдать за тем, как ее прежний пилот болтался где-то позади всего пелетона — обновленные Ред Буллы явно были шустрее молодежной, а потому бюджетной команды Торо Россо. По стечению обстоятельств именно тогда, когда Микаэлла почти добралась до боксов, предаваясь своим мрачным мыслям, ей навстречу вышел Макс. Можно было бы даже подумать, что он её ждал — если бы только Микаэлла не была на 100% уверена в никчемности, самовлюбленности и безалаберности этого голландца. — Ну как? — нарочито бодро спросил он. — Что именно? — ответила она вопросом на вопрос. — Эээ… как ты? — растерялся Макс, её шаг был таким быстрым, что он не успевал к нему приноровиться. — А сам как думаешь? Давай припечатаю тебя мордой в отбойник, а потом спрошу. — Прости, — выдавил он. — Бог простит… Ещё раз так сделаешь, будешь за пелетоном на своих двоих бегать. Макс закатил глаза, прекрасно сознавая, что такого никогда не случится и это лишь девичьи эмоции. Только вот ему было непонятно, что он сделал настолько ужасного, чтобы заслужить её ненависть с самого начала. Она ведь не могла не понимать, что им просто придётся худо-бедно подружиться, но при этом продолжала себя вести так, что ни о каких доверительных рабочих отношениях, и тем более — о дружбе, не могло идти и речи. И это сводило его с ума. Ферстаппен-младший понятия не имел, как подступиться к этой особе, которая только что и делала, что кричала и злилась на него. Хотя, конечно, был в паддоке кое-кто, явно знавший к ней подход в своё время. Только вот этот кое-кто теперь был в Торо Россо, и уж конечно, это был не вариант. Макс прекратил свои попытки угнаться за Микаэлой, явно не настроенной на прогулку, и теперь просто смотрел ей вслед, на колыхающиеся в такт ходьбе светлые волосы, собранные в хвост. В таком сложном вопросе папа ему не поможет, а то и вовсе усугубит ситуацию. Нужно было найти кого-то более добродушного. И этот добродушный человек был явно неподалеку, Макс слышал, как доносился до него знакомый смех. Оказалось, Дэн как раз смешил чем-то двух журналисток, пришедших взять интервью у команды Ред Булл. Лучше вариант просто быть не могло. Не было никого в паддоке, кто бы не любил Дэна Риккардо, этот парень к любому мог найти подход. И уж конечно, по части очарования особ противоположного пола Дэн был мастером. Вот и эти две журналистки уже были сражены одной его улыбкой. Макс сощурился и подошел к австралийцу. — Привет, шпана, — сказал тот, почти добродушно. — Замаялся весь без нашей Микаэлочки? — О ней-то я и хотел поговорить. Может, это… отойдем? — Макс умоляюще посмотрел на Дэна, так что тому пришлось наскоро распрощаться с милыми дамами и отойти с мелким напарником в сторонку. — Что-то не так? —поинтересовался Дэн таким непринужденным тоном, что Максу показалось, будто он издевается. — А что, по-твоему, всё в норме? — перешел в наступление Ферстаппен. — Ну, так мы с тобой не сладим. Тебе же явно нужна моя помощь, но заводишься при этом от простого вопроса. Ладно я, что с меня взять — простой австралийский парень со смешным акцентом... А вот Микаэлла — душа особого склада, так с наскока и не разберёшься. Макс тяжело вздохнул. Может, он ошибся, подойдя к Риккардо, и проще было похитить девицу, запугав до смерти? Благодаря отцу репутация у Ферстаппенов была не самой лучшей, может, и вышло бы. Внутри неприятно кольнуло. — Мне совершенно не удаётся с ней поладить. Не мог бы ты мне помочь? — Помочь тебе? Я? Ну, даже не знаю… Бывает, помогаешь людям, а они потом на твой подиум заезжают. Да, идея просить о чём-то этого парня была явно неудачной. Макс совсем забыл, что Дэн мог винить его за тот случай на одном из последних гран-при. Макс молча смотрел на Дэна, думая о том, как по-дурацки сложился его переход в Ред Булл. По сути, им восхищались только пресса да владельцы команд, а напарники, даже собственный болид, принимали в штыки. Не хотели пускать его в свой мир, будто он рожей не вышел, будто нельзя соперничать, но при этом быть хотя бы приятелями... Макс ведь сам понимал, что дружба ему здесь не светит. Он ведь пришёл с явным намерением всех переиграть, и неважно, как это будет выглядеть, — вот только теперь отцовская стратегия уже не казалась такой крутой. И видимо, чтобы получить помощь для решения проблемы с Микаэлой, ему придётся потерпеть пару унижений. — Знаешь, я вдруг передумал. Сам справлюсь, — сказал Макс и хотел уйти. Дэн картинно зевнул, потом сделал вид, что тоже оставаться не собирается. Макс обернулся, будто всё-таки придя к иному решению. — Хорошо, подиум твой, девушка моя. — Странно звучит, но пойдёт… А в чём, собственно, проблема? — Как найти к ней подход? — выпалил Макс. Дэн фыркнул. Казалось, ситуация продолжает его забавлять. — Во-первых, не стоило тыкать её в отбойник. Не поверишь, девушки этого не любят. Парни тоже, но они хоть привычнее, а вот девушки... Разворот, вылет в гравий — ерунда, но стоит черкнуть об стену — всё! — Это я уже и так понял. Что-нибудь ещё? — Понять-то ты, может, и понял, да только карма твоя от этого не улучшилась, — Дэн улыбнулся во всё лицо. — Что ещё? Попробуй благодарить её за работу на гонках. — Зачем? Болидом-то управляю я! Без меня она никуда бы не приехала! — Неправильный ответ. Если она не захочет, ты даже сдвинуть с места её не сможешь. Называется гармония пилота и болида. Слыхивал? — Ну, это легко. — Легко будет, когда набьёшь уровень до того, что она начнёт отвечать тебе тем же. — О боже, это ещё не всё… — Больше терпения, молодой человек, всё получится, — Риккардо покровительственно похлопал Макса по плечу. — Микаэлла — камешек крепкий, можно и обломаться. Или ты уже сдался и хочешь обратно? — Ни за что! — Тогда постарайся разговаривать с ней не тоном рабовладельца. Деловой стиль пока вам весьма подойдёт. А ещё, если она что-то говорит тебе о настройках, постарайся хотя бы выслушать. Твоё резкое «нет», как ни странно, в твою пользу не играет. Макс снова тяжело вздохнул. Не думал он, что самое сложное начнётся уже после того, как он перейдёт в команду топ-уровня. Выигрывать чемпионаты, проявлять характер, не уступать сопернику — к этому его готовили. Но обломаться на какой-то дружбе с собственным же болидом... Вздор! — Толерантность и дипломатия тебе в помощь, брат! — съязвил Дэн. — Что-нибудь ещё? — Да вроде пока тебе хватит. Иди, выполняй домашку, потом отчитаешься, — Дэн поправил кепку на Максе и, прищуриваясь, окинул его оценивающим взглядом. — Девчонки без ума от сладкого, это тебе мудрость от дядюшки Дэна, пацан, — подмигнул ему гонщик и пошёл по своим делам. Даниэль невольно вспомнил эпизод с конфетами, всегда когда Микаэлла заходила в боксы на её полочке уже был кулек с карамельками, она все время удивлялась кто их туда кладет каждое утро гоночного уикенда, да еще и все время разные. Но все молчали как рыбы, пока в один прекрасный день она не пришла самая первая и не устроила засаду своему неизвестному Санта Клаусу. Даниэль еще никогда не видел, что бы Даня так смущался, обычно всегда суровый и весь в себе он вдруг испугался своего разоблачения. Микаэлы нигде не было видно. Наверное, она уже ушла, и Максу не удалось бы сегодня применить на практике новые знания. С другой стороны, это было к лучшему — резкая перемена в поведении могла бы насторожить девушку и всё испортить. Так что Макс, поразмыслив, решил действовать на перспективу. Найдя в боксах листок бумаги и ручку, он коряво нацарапал несколько слов. «Мне правда очень жаль. Постараюсь больше не допускать оплошностей». Гордясь своей находчивостью, Макс положил записку на полку Микаэлы, чтобы она смогла её увидеть завтра же с утра. А с него на сегодня хватит выяснения отношений. *** Дождь. За окном был чёртов дождь. Фредди обреченно дёрнул занавеску в сторону, проклиная этот день. Погода сыграла с ними злую шутку. Трасса в Монако и так всегда была своеобразной и непредсказуемой, на ней невозможно было обгонять, а этот проклятый дождь не улучшал ни сцепления с трассой, ни настроения Фредди. Парень натянул первую попавшуюся футболку, форменную ветровку со спонсорскими значками и вышел из дома. Пора было отправляться на трассу и всем там задать жару. Вчерашняя квалификация не прошла на ура, но кого это будет интересовать, если они смогут отыграть несчастные две позиции и показать зрелище? Мимо светловолосого патлатого британца на пропускном пункте протиснулась Микаэлла, лицо у неё было мрачное, а волосы заплетены в косы. Фредди даже подумал, не сделать ли ему себе какую-нибудь похожую причёску, для простоты? Главное, чтобы три тролля в гараже потом не нашли новый повод для своих сомнительных шуточек. Вслед за Микаэлой прошёл младший Ферстаппен, бросив смазанное «привет». Они так и не поговорили после вчерашнего инцидента в квалификации. Макс не смог удержать болид, и смачно въехал в очередной отбойник, из-за чего не только повредил машину, но ещё и стартовал теперь с питлейна. Из-за невероятно узкой трассы и отсутствия какого-либо пространства для обгона это было сравни самоубийству в Гран-при Монако, а в дождь они так и вообще могли бы не выезжать, побереглись бы лучше. Но Макс, видимо, был настроен на отличный результат в гонке. Тем более, было вполне вероятно, что из-за дождевой погоды старт дадут под пейскар, а это увеличивало шансы голландца не плестись в самом хвосте все семьдесят восемь кругов гонки. Дождь будоражил всех участников. Дженсон вышел из боксов, подставив руку каплям, а потом что-то сказал своим механикам. Алонсо с Вандорном сидели и рисовали какие-то одним им понятные траектории в блокноте, о чём-то заранее договариваясь. Настроение было боевое, на этой трассе они должны были, как минимум, удержать квалификационный результат и приехать в десятке. Даже не верилось — неужели дело шло на лад, и вот-вот на их улице перевернётся фургон очков... Хотя и маленькой тележке они были бы вполне довольны. Фернандо возлагал свои смутные надежды именно на дождь. В конце концов, все ждали триумфального возвращения Фернандо Алонсо на трассу после жуткого начала сезона, да и сам он, впервые за долгое время, был готов побороться по-настоящему. Макс всё никак не поспевал за Микаэлой. Было так просто остановить её, схватить за руку, заставив развернуться, и ему удалось — только вот он едва успел отшатнуться, прежде чем Микаэлла обрушилась на него с очередной тирадой. — Я же предупреждала, пойдёшь пешком, если такое повторится! — Ты это серьёзно? — А ты думаешь, я не смогу? Сейчас, только найду какой-нибудь забор, да ещё раз ударюсь об него. — Я ведь извинился уже миллион раз! — Лучше бы ты так стремился к чистому пилотажу, а не к моему прощению! Его не будет, заруби себе на носу! — И что ты предлагаешь? — Макс вдруг остановился, он даже не заметил, что они стоят посреди прохода, и мешают всем остальным своей бурной ссорой. Микаэлла же тоже увидела на против каких боксов они остановились. Её глаза встретились с другим взглядом, парень попивал кофе, наблюдая за ними. Микаэлла понимала, что смотрит на Даню немного дольше, чем следовало, Макс проследил её взгляд, теперь это была неловкая пауза на троих. Микаэлла усилием воли перевела взгляд обратно на Макса. — Я думаю, что разговор ни к чему не приведёт, — она пыталась остыть, не злиться так от одного взгляда на голландца. — А тебе нужно крепче держать машину. Или силёнок не хватает? Девушка продолжила путь к боксам, Максу вновь пришлось перейти на бег, чтобы догнать напарницу и теперь они шли молча. — Правда, прости… — Ой, да замолчи уже. Придётся ехать, никуда же не деться, контракт, — подчеркнула она последнее слово, как бы намекая, что именно выручает гонщика. — Мы ещё станем отличной командой, — зачем-то ляпнул Макс, на что Микаэлла закатила глаза и покачала головой. Этого парня было не исправить. Гонка стартовала под пейскар. Никто даже не заметил, как именно это произошло; пелетон вдруг поехал, и только потом все опомнились, сообразив, что это и было началом самого ожидаемого события года. После нескольких кругов бессмысленного катания дождик начал сходить на нет, а трасса — подсыхать. Пейскар скрылся с глаз, и Дэн Риккардо предпринял попытку поехать быстрее. Брызги разлетались из-под колес, перекрывая обзор всем и каждому, кто ехал позади. Гонщики и их болиды стали наращивать темп. Вода стремительно исчезала, уже появилась сухая траектория, и это не могло не радовать. Дэн улыбнулся, предвкушая борьбу с преследователями — кажется, гонка в кои-то веки должна была стать весёлой. В стане серебряных стрел происходило что-то неладное. Дабл Нико совершенно не держали темп, будто за ночь всё разладилось, и они просто не могли ехать на прежней скорости. А Льюис с Фредди, наоборот, так и рвались в бой, то и дело наезжая на своих напарников по гаражу. В итоге те сдались и пропустили их в рамках командной тактики. — Это полное дерьмо, — сказал Хюлькенберг, не скрывая разочарования в голосе. — Я бы сказал и похуже, — столь же раздосадовано отозвался Росберг. — Ты что, не выспался, что ли? Нико фыркнул, принимая этот непрошеный камень в свой огород. — Мне даже сказать тебе нечего. Просто не понимаю, что не так. Должно быть, эти горе-мастера опять что-то перепутали. — Можешь провести быструю юстировку? — спросил Росберг, не надеясь, впрочем, на положительный ответ. — В том и дело, что всё в порядке. Я просто не понимаю, почему нет тяги. — Будто песка в бак сыпанули… или шины никак не заработают. — Может, что-то с тросом газа? — Мы не выясним сейчас уже ничего, — остановил его Нико Росберг, разговор только отвлекал, а решения они могли так и не найти, — давай попробуем доехать так. Хюлькенберг мысленно согласился, и попытался прибавить, но что-то будто нарочно не давало им разогнаться, и в итоге они застряли за Алонсо с Вандорном. У команды Хонды, к слову сказать, всё шло довольно неплохо — насколько неплохо могут идти дела у Хонды. Ведь всё дело в том, с чем сравнивать. Если с Рено или МРТ, то дела шли просто отлично, а вот если с Ред Буллами... Полное отсутствие прогресса. Какое чудо должно было произойти, чтобы они наконец могли нормально бороться, а не терпеть всё это унижение второй год подряд? К счастью, были и положительные моменты. Если до сих пор Фернандо и Стоффелю никак не удавалось сработаться, то теперь ситуация выровнялась, пришло взаимопонимание — самое важное для гонщика и болида. Оставалось ждать таких же своевременных технических решений от команды. — Какого чёрта?! — кричал Даниэль, — вашу мать, вы что, издеваетесь?! Разочарованию не было предела. Они не подготовили резину. Его собственные механики не подготовили резину, когда он срулил на питлейн. Внутри кокпита становилось жарко от эмоций, у обоих австралийцев — и Риккардо, и Уэббера, — казалось, могло разорвать на части. Дэн клацнул зубами от злости и, стараясь не нарушать ограничение по скорости, направился к выезду с питлейна... Но было поздно, серебряная машина пронеслась мимо. В эфир посыпались ругательства, Марк ответил ему тем же, и предложил попробовать обогнать Льюиса при первой же возможности. В другом Ред Булле эмоции били через край ничуть не меньше. Удариться три раза за весь гоночный уикенд... Это не лезло уже ни в какие ворота. Макс притих, боясь даже слово вымолвить в эфир. — Мы всё равно неплохо поработали, спасибо за гонку, — неровным голосом наконец произнёс он, вспомнив наставления старшего коллеги. Микаэлла безмолвствовала. Макс даже на секунду испугался, не ударил ли он её слишком сильно. — С тобой всё в порядке? Микаэлла, скажи что-нибудь? Может, вызвать врача? — Врач сейчас понадобится тебе. Беги, Ферстаппен, — отозвалась Микаэлла леденящим душу тоном, не предвещавшим ничего хорошего. Но у Макса аж от души отлегло. Если она могла злиться, значит, была более или менее в норме. С Микаэлой всё хорошо, а остальное он как-нибудь переживёт. Тем не менее, кокпит он покинул торопливо, и всё так же не сбавляя темпа, ретировался в боксы к команде. Она ведь не посмеет убить его при всех, правда же? То есть он, конечно же, не боялся каких-то нелепых угроз, тем более от девчонки. Но нечто неприятное холодило ему затылок от её спокойного тона. — Дерьмо! — выругался Даниэль и не удержался, ударил по рулю. Льюис захлопнул им с Уэббером лазейку для обгона, это было грубо, опасно, очень похоже на него. Оставалось надеяться на второй шанс. Но Даниэль уже понимал, что второго не будет. Льюис — не тот парень, с которым можно шутить такие шутки. Это проигрыш. Ужасно глупый и досадный проигрыш. Дэн даже финишную прямую пересёк неохотно, он бросил бороться ещё пару кругов назад. Марк молчал. Дэн не улыбался, он был зол и угрюм, хотелось всё вокруг разнести к чёртовой матери. Эмоции кипели. Ну а Льюис и Фредди заранее поняли, что гонка их, и ликовали, ещё даже не успев пересечь финиш. Для них это был долгожданный триумф, после всех неудач и глупых происшествий. Клетчатый флаг. Финиш. Победа. Почетный круг. И долгожданный подиум в Монако. Совершенно фантастические чувства, которые невозможно передать; то, ради чего они все гонялись. Смесь взрывной радости и полного удовлетворения от достигнутой цели, с долей усталости и взвинченных нервов. Наивысшее удовольствие, которое может подарить тебе жизнь – первая ступень пьедестала в Монако. Тот момент, когда чемпионы ведут себя как дети, когда им хочется прыгать и обнимать каждого, разорваться фейерверком; а потом адреналин отпускает, и под кожей всё наполняется приятным наслаждением от осознания произошедшего. Подиумное шампанское в лицо немного остужает пыл, но ты уже не можешь остановиться. Кубок в твоих руках... Вы сделали это. Дэн сидел в боксе после пресс-конференции и глядел на бутылку шампанского. Атмосфера была безрадостная, ему хотелось ответов — но вряд ли какой-то ответ относительно ситуации с резиной мог бы его утешить. Он отхлебнул выдохшегося вина и чуть поморщился. Какая же гадость. Марк слонялся неподалеку. Они оба всё понимали, и оттого обсуждать тему не собирались, в этом просто не было смысла. Больше ни в чём не было смысла. Внутри Дэна сейчас дули арктические ветра и стыли ледяные озера. Он сделал всё, и даже больше, но такой подставы от собственной команды никак не ожидал. Микаэлла размышляла с секунду, стоит ли ей подойти к Даниэлю и что-то сказать, но все её сомнения рассеялись, когда она вспомнила прошлый Гран-при. Просто подставь плечо. — А я всё равно поздравляю вас, это очки, и это подиум! — сказала она, присаживаясь рядом. — Позволишь? — Микаэлла протянула руку к бутылке. — Валяй, всё равно уже выдохлось. — Выше нос, мистер Даниэль. Вам не к лицу такой унылый вид. — Я просто не могу смириться с этим, — сказал он и серьёзно посмотрел на девушку, та отставила бутылку. — Дэн, милый Дэн, что эта команда сделала с тобой? Улыбка пропала, плечи опущены... — Микаэлла помолчала, закусив губу. — Скажу честно, больно видеть тебя таким. — Может, завтра всё пройдёт. Как твоя щека? — До свадьбы заживёт, — отмахнулась она. Микаэлла уже достаточно в эти дни ходила с недовольным лицом, так что не стоило демонстрировать свою обиду человеку, которому явно было в десятки раз хуже. Дэну нужна была дружеская поддержка, ну и, пожалуй, водка. Микаэлла посмотрела на австралийца. Две улыбки и много водки, ничто больше в мире не творит таких чудес. Девушка протянула руку и приподняла голову Дэна за подбородок. — Немедленно перестань киснуть и возьми себя в руки. Мы разберёмся со всем этим завтра. Поставим недругов на место и заткнем печаль за пояс. — А что же тогда сегодня? Микаэлла сделала загадочное выражение лица и стала напевать какой-то ей одной понятный мотивчик. — Ты невнимательно слушал. Вот Марк уже точно догадался, — она подмигнула ему. Даниэль вздохнул, намекая, что он не настроен сейчас гадать загадки и шутить шутки. Дело было серьёзное, раздрай был вселенский. И выглядел он совсем не дружелюбно, а скорее так, будто собирался вступить на тропу ожесточенной войны, кровной вендетты и уничтожения. — Тусить, Дэн. Мы пойдём тусить, — Микаэлла ухмыльнулась. Когда у тебя выдался отличный день, просто порадуйся ему, запомни и улыбнись. Если твой день был кошмарным, и больше похожим на сценарий триллера, возьми парочку друзей и отправляйся веселиться. Отметь этот чёртов день, как самый удачный в своей жизни, и тогда он точно станет одним из лучших твоих воспоминаний. Традиционная вечеринка после гонки в Монако закончилась. На этот раз она проходила на арендованной яхте. Джессика с Дженсоном готовились встретить рассвет на палубе. Допивая припрятанную бутылочку вина, они тихо о чём-то переговаривались — может, о вечеринке, а может, о событиях минувшего дня. Льюис, кажется, покинул их праздничную компанию ещё ночью, как, собственно, и Росберг — он спешил домой, к жене. А вот их болиды с радостью остались на всю ночь. Фредди нравилось иногда тусоваться с Нико только вдвоём, и от души обсудить наболевшее — например, какой же Льюис иногда невыносимый напарник, и как он любит прислушиваться только к себе. Обычно они брали по бутылке пива и сидели у бара, но сегодня была очередь Нико жаловаться другу. Он ведь до сих пор не понимал, что случилось во время гонки, почему упал темп... Шла уже третья бутылка, Фредди по-дружески похлопал Нико по плечу. А после четвёртой проблемы обычно исчезали, и Фредди просто начинал передразнивать манеры Льюиса, что дико веселило всех, кто сидел поблизости. В этот раз поблизости как раз и были люди, нуждавшиеся в веселье — почти весь состав угрюмой банды «красных быков». Сегодня они не стали делиться на две команды, Торо Россо и Ред Булл, решили сесть вместе. Позже к ним присоединились и Нико с Фредди, уже достаточно пьяные, чтобы веселить Дэна изо всех сил. К слову сказать, тот уже немного расслабился, после стольких выпитых стаканов. Дэн пытался их подсчитать, но вечно сбивался, ведь тут были не только его напитки, но и опустошенные Марком бокалы, да ещё и Микаэлы, и остальной части их большой дружной «семьи». В общем, Дэн так и не смог понять, сколько выпил в тот вечер. Присмотрев, чтобы парень совсем под стойку не свалился, Марк оставил молодежь одних и отправился к своей возрастной группе — а именно к сидящему в стороне Кими. Всегда было удивительно, как большая часть красной команды умудрялась динамить подобные мероприятия. Как ни крути, не каждый мог сработаться с Феррари. Рядом с Кими сидел такой же тихий Алонсо, они напоминали двух вынужденных собутыльников. Позже к ним подтянулся и Дженсон с Себастьяном, да и остальные компании как-то перемешались, особенно после весёлого конкурса песен, который так хотел устроить мистер Баттон. В общем, веселье выдалось что надо. Микаэлла приоткрыла глаза и огляделась. Рядом на диванчике дремал Стоффель, видимо, они двое оказались самыми слабыми к выпивке, и потому их не стали трогать, а оставили тут отдохнуть. Микаэлла потянулась, голова ещё не начала болеть, и хотелось бы до этого момента оказаться где-то ближе к гостинице. Даниэль сидел у стойки с ребятами из Мерседес. — Вот ведь алкаши, — буркнула под нос девушка. Стоффель пошевелился. — Привет, — вяло улыбнулся он, а потом посмотрел куда-то мимо уха Микаэлы. — Гляжу, мы не одни такие слабаки. — Ага, или просто меры не знаем ещё, — улыбнулась Микаэлла и тоже обернулась. Рядом с ними дремал бедный Фернандо. Наверное, он должен был присмотреть за молодёжью, но в итоге сам же и задремал. — Режим — страшная вещь, — хихикнул Вандорн. — Да уж, «дедуля» Алонсо уже не тот, — переглянулась она с коллегой. — Он в последнее время как-то запил, — странно заметил Стоффель и, поднявшись с дивана, пошёл к стойке бара к остальным выжившим. Их было не так уж и много. Микаэлла же сочувственно посмотрела на двукратного чемпиона и решила его не будить. Пусть поспит ещё немного. Им всем бы не мешало как следует выспаться и отдохнуть перед следующими стартами — как-никак, весь месяц гонки будут идти одна за другой. Их ждала горячая пора. Для непосредственных участников всегда тяжело, когда чемпионат переполняется этапами, и такая вечеринка просто была необходима, чтобы расслабиться и настроиться на следующую часть сезона. Над Монако розовел рассвет, прохладный морской ветерок трепал волосы вышедших на палубу гонщиков. Пора было расходиться. Давненько они так не веселились до самого рассвета. Обмениваясь невинными шутками, все расселись в свои такси и поехали — кто сразу в аэропорт, кто домой. А кто-то и вовсе решил прогуляться по тихому утреннему Монако, совсем не похожему сейчас на тот роскошный город, по которому они гонялись десять часов назад.